Чувство опасности
Кэтрин стоит на краю крыши, улыбается, смотрит вперед.
- Отсюда такой прекрасный вид! – кричит она. – А ветер, кажется, сейчас унесет куда-то далеко-далеко!
- Отойди! Ты можешь упасть, - просит ее Макс.
Кэтрин поворачивается к нему и смеется.
- Упс! – она нарочно подпрыгивает на месте с ноги на ногу, и снова смеется.
- Кэт, пожалуйста, отойди от края, - твердо говорит Макс, в голосе чувствуется раздражение и угроза.
Кэтрин нехотя подходит к нему.
- Я не прыгну с крыши.
- Ты можешь отступиться.
- У-у-у! Не занудствуй, - Кэт садится на крышу, и смотрит на Макса снизу вверх. – Если б я знала, что ты будешь занудствовать именно на крыше, я бы позвала кого-нибудь другого.
- И кого? – он садится рядом с ней. – Кэтрин, никто же не пойдет с тобой гулять, зная, что ты в неуравновешенном состоянии.
- Я всегда в таком состоянии. Ну, почти всегда.
- Вот поэтому никто не ходит с тобой в клубы, на крыши и так далее. Кто знает, что ты придумаешь?
- Джесс ходит со мной в библиотеку.
- Там ты только книгу свиснешь. Это не опасно, - улыбается Макс.
- А если бы я сорвалась с крыши?
Макс хватает ее за руку. Кэтрин смеется.
- Пошли отсюда, - говорит он.
Кэтрин кивает. Они встают, и молча, уходят с крыши.
Внизу Кэтрин смотрит вверх, на ту самую крышу, с которой они только что спустились.
- Здание высокое, а ограждений на крыше нет, - задумчиво произносит она. Макс разворачивает ее к себе, смотрит как на умалишенную.
«Неужто только что заметила? На крыше тебя не волновало отсутствие ограждений», - хотел сказать он, но вместо этого прижал девушку к себе.
Смерть секунд
Тик-так, тик-так, тик-так. Часы отсчитывают секунды. Никуда не спешат. Сначала тиканье кажется приятным, а через некоторое время – раздражающим. Ты понимаешь, что нужно отвлечься на что-то другое и тиканье прекратиться. Переключи внимание. Такую команду ты задаешь себе. Но как назло, часы начинают тикать громче. На самом деле они тикают также, это твое сознание стало воспринимать эти звуки отчетливей. И вот уже хочется кричать.
Кэтрин открыла глаза и резко села на кровати.
- Что случилось? – Макс приподнялся на локте и чуть нахмурился.
- Тиканье часов мне показалось невыносимым, - ответила Кэт, и легла на кровать.
- В таком случае тебе нужны электронные часы, они тихие и точные, - он склонился над девушкой, рассматривая ее глаза – синие с фиолетовым отливом. Все думали, что это линзы, а Кэтрин этого не отрицала. Иногда проще сказать, что цвет твоих глаз это линзы, чем доказывать, что природа тебя настолько полюбила, что решила одарить необычными глазами. Когда первый раз Кэт кому-то сказала, что это ее настоящий цвет глаз, и она не носит линз, ей не поверили. Вернее сначала удивились, восхитились, но все равно не поверили.
- Электронные часы еще хуже, - ответила она. – Не слышно, как умирают секунды, минуты и часы. Ты сидишь в комнате и не слышишь, как несколько секунд твоей жизни умерло. А механические часы тебе говорят об этом. И ты придаешь какую-то значимость времени. Даже за минуту можно многое сделать.
- А за пять секунд уговорить тебя отойти от края крыши, - улыбнулся Макс.
- Именно. Так что не стоит недооценивать даже малую частичку времени, - Кэт повернулась на бок, лицом к Максу.
- Какие планы на день? Воровать книги в библиотеках?
- Сейчас я иду учиться, две лекции по макро экономике, а там я посмотрю, - хитро улыбнулась она. – Не могу сказать, что мне захочется через четыре часа.
- Встретимся вечером… где?
- Где? Выбирай.
- Цветочный магазин напротив моего дома.
- Ок. А ты чем сегодня займешься?
- А мне пора окунутся в рутину, - ответил он.
Кэтрин рассмеялась.
Аудитория.
Кэтрин время от времени подносит к уху наручные часы – послушать о смерти секунд. Небольшое развлечение.
Сейчас тот момент, когда она должна делать, то, что необходимо. Необходимо ей – получить знания. Сделать что-то хорошее для себя, вклад в будущее. Страховка. Как называет все это Кэтрин.
Будущее меняется каждую минуту. Так что его не предсказать. И это не значит, что мы не можем его изменить. Будущее, как ни странно, меняют мелочи. Даже незначительные, как например, пролитое на белую блузку розовое вино.
Это способствовало их с Максом знакомству. Место: территория больницы между главным корпусом и моргом. А вино в пластиковом стаканчике из-под кока-колы, вместо стеклянного (хотя бы такого) бокала.
Вино на блузке выглядело как замытая кровь. Лицо девушки как маска. Она смотрела на выходящую из морга похоронную процессию. За спиной главное здание больницы, с длинными коридорами и одинаковыми палатами. В голове ни одной мысли, только голоса врачей. На блузке розовое вино. Чувство приближения апокалипсиса. Ноги чуть подкашиваются. Руки дрожат, пальцы сильнее сжимают стакан, розовая жидкость выплескивается на асфальт.
Макс отделяется от толпы и смотрит на девушку. У нее что-то случилось. На блузке была кровь. Первая мысль. Здесь у всех что-то случилось. Вторая мысль.
Он смотрит на гроб. В нем его девяностолетняя прабабушка. Безумствовала до последнего дня. Запретила плакать у гроба и велела устроить ирландские поминки. С музыкой и народными песнями.
Он подходит к девушке.
- Что случилось? – тихо спрашивает он. Кэтрин открывает рот, чтобы ответить, и из глаз текут слезы. Она не может ничего сказать. Макс берет ее за руку и отводит к скамейке.
- Садись.
Кэтрин безжизненно плюхается на скамейку. Вино из стакана выплескивается на юбку. Это приводит в чувство. Она выпрямляет спину и бросает стакан в мусорницу.
- Ты разве не должен идти? – спрашивает она у Макса.
- Вообще то должен, - отвечает он.
- Тогда иди, - говорит она.
- А как же ты? Тебе плохо и ты одна.
- Мне уже лучше. Я справлюсь.
- Что у тебя случилось? Ты ….
- Ужасно выгляжу, знаю. А что случилось долго рассказывать.
- Где тебя найти?
- Здесь. Поверь, я никуда не уйду.
- Тогда я приду, - слабо улыбнулся он. – Меня зовут Макс.
- Кэтрин.
- До встречи, Кэтрин.
Он ушел.
Кэтрин смотрит ему вслед. Чокнутый.
Разве подойдет нормальный парень, к девушке, которая выглядит так ужасно, как она.
Подняться со скамейки нет ни сил, ни желания. Куда идти? В палату? Сидеть у кровати, слушать гул приборов. Или сидеть в коридоре и ловить на себе сочувственные взгляды медсестер.
Лучше уж здесь. На скамейке, между корпусом больницы и моргом. В грязной одежде. С хрупкой надеждой на то, что чокнутый Макс все же придет. А если и не придет, то ничего страшного.
Но он все же пришел. Принес бутылку воды и еду из Макдоналдса.
- Я не хочу есть, - сказала она.
- А может хочешь? Ты чуть в обморок не упала утром.
- Не из-за отсутствия еды в организме. Уж поверь, - в голосе прозвучали едва заметные циничные нотки. Что ж, похоже, она приходит в норму. – Как все прошло?
- Я думаю, что бабушка довольна, - ответил он, протягивая ей бутылку воды.
- Довольна, что умерла и ее похоронили? – Кэтрин взяла бутылку и отпила.
- Ей было девяносто лет. И она каждый день веселилась, как молодая. Сейчас дома играет ирландская музыка, она так хотела.
Кэтрин чуть заметно улыбнулась:
- Я надеюсь, она не повторяла те трюки, которые проворачивала в молодости?
- Нет. У нее хватало ума понимать, что дважды в одну реку не войдешь, и то, что было круто раньше, может при повторении принести только разочарование.
- Какая умная была бабушка.
- Да. Она оставила мне свод своих правил.
- И что это за правила? – Кэтрин с интересом посмотрела на Макса.
- Еще не читал, но уверен, что они сдобренные черным юмором и приправленные язвительностью.
- Крутая была старушка.
- Теперь твоя очередь рассказывать, что у тебя случилось.
Кэтрин опустила голову и посмотрела на пятно, перевела взгляд на Макса.
- Что может произойти, когда две относительно молодые женщины, жизнь и привычки которых доведены до автоматизма, которые всю жизнь жили по чужим правилам; милые, приветливые и с неизменно добрыми улыбками, вдруг решили оторваться по полной, чего раньше никогда не делали? Ах, да, они еще и близнецы.
Кэтрин замолчала и горько усмехнувшись, продолжила:
- Одна из них умерла от передоза, а другая в коме. Одна из них моя мать, а другая тетя. Одна из них меня всегда учила, что наркотики плохо и даже была против обычных сигарет. Другая учила следовать правилам, тогда жизнь будет легкой. Только забыла добавить, что когда легкость надоест, захочется выпрыгнуть из окна. Система работает, если ты дебил, если нет, то рано или поздно срываешься.
Макс молчал.
- Страшно, - наконец сказал он. – Как ты все это перенесла?
- Ты видел меня утром. Думаю, ты знаешь ответ.
- Отвезти тебя домой?
- Да.
Ответ «да», тоже многое определил.
Два ненормальных встретились и решили держаться вместе.
«Заповеди» бабушки Макса были распечатаны и выучены. История Кэтрин стала уроком, как не надо поступать. А именно – нарушать правила, но аккуратно, ничего криминального.
Убить в себе ангела и посадить на цепь демона. И вперед!
Капо
Цветочный магазин через десять минут должен стать сценой для мини-спектакля, а ничего не подозревающий продавец и покупатели – зрителями. Актеры, режиссеры и сценаристы – Кэтрин и Макс. Импровизация.
Кэтрин издалека увидела Макса и, улыбнувшись, пошла чуть быстрее.
- Привет! – сказал он, когда она поравнялась с ним. Кэтрин усмехнулась, и собиралась уже зайти в цветочный.
- У меня для тебя подарок, - окликнул он ее.
Кэтрин оглянулась, удивленно приподняв бровь. Спектакль пока получается романтическим. И интригующим.
- Вот, - он протягивает руку, в ладони сидит маленький черно-белый котенок.
- Какой классный! – Кэтрин забыв про игру, подбегает к Максу. – Где ты его взял?
- Нашел. Он был бездомный. А как же игра? – он наклонился к уху девушки.
- К черту игру! У нас есть кот, - Кэт взяла котенка на руки и прижала к груди. Котенок вцепился маленькими коготками в платье и довольно фыркнул. – Он классный.
- И как назовем этого классного кота? – улыбнулся Макс.
- Его будут звать Капо.
- Капо? Как кота Лаки Лучано?
- Именно. Ты научишь его сидеть у тебя на плече. И мы будем иногда брать его с собой.
Макс рассмеялся.
- Особенно ему будут рады в ресторанах и кафе.
- Всегда можно договориться. Тем более Капо будет сидеть на твоем плече.
- А тебя мне в таких случаях называть Гай?
- Ага, - улыбнулась Кэт.
- Пошли домой, - он взял котенка у Кэт и посадил себе на плечо.
- Кот даже не представляет, что спас некоторое количество людей от розыгрыша. Какой кстати у тебя был план?
- Никакого. А потом вдруг появился кот.
- И внес свои изменения.