Вы можете осмысленно «уложить» в своей голове факт, что космос бесконечен? Попробуйте и согласитесь: мозговые «файлы» при этом «перегреваются» и «зависают». Да оно и понятно: в человеческой черепной коробке до смешного слабый процессор, а об оперативной памяти и говорить без презрительной ухмылки невозможно… Ладно, оставим космос и попробуем представить себе человечество…без книг. Вообще без понятия о печатном слове… Кажется, виски снова начинают пульсировать, а темечко перегреваться? Не удивительно! Ибо слово обладает бесконечностью космоса…
Мы читаем в транспорте, в офисе, в постели и туалете. Познаем, удивляемся, смеемся, скучаем, спорим, злимся, возмущаемся… А еще – выбираем. Выбираем заголовки, обложки, переплет, степень «упитанности» издания. Упиваемся провозглашенной свободой слОва и вполне серьезно считаем, что только сами выбираем ЧТО читать… А разве последнее – не наивно? Разве это не так же нелепо, как если бы каждая планета или крошечная звездочка серьезно полагала, что только она сама выбрала для себя орбиту и уголочек в бескрайних пустынях Вселенной? Но, правда в том, что свобода – это иллюзия. Яркий мыльный пузырь. Планеты зависят от тяготения, от плотности и бог знает еще от чего, не будем углубляться в дебри физики. А люди… Они зависят друг от друга. Выбрал ты книгу – попал в зависимость от автора. А тот, в свою очередь, в полной мере ощутил на себе зависимость от редактора. А сам редактор зависит…от тебя! Потому что ты своими деньгами ставишь оценку его профессиональным качествам и влияешь на его материальное благополучие… Вот так и крутимся мы друг вокруг друга по орбите, заданной Божьим Промыслом…
Если верить словарю, редактор – это всего лишь тот, кто исправляет тексты при подготовке их к печати. Если мыслить более образно, то им можно назвать мать, впервые открывающую тебе категории «хорошо-плохо». Друзей, уважающих твой «прикид» или поднимающих на смех твое увлечение, скажем, оригами. Учителя, боссы, любимый человек – все в той или иной степени сыграли роль редактора в написании «романа» твоей жизни. А ты сам так же был редактором в жизни чужой. Пусть не главным и не надолго, но ведь был же! И так же, как остальные, ощущал свою значимость, порывался «вымарать» недостатки и чувствовал, как пульсировали виски от наплыва идей, которые другие не умели оценить, и как перегревается темечко от бессилия что-либо изменить в этой вселенской взаимозависимости…