Глава 10
Логово снорков
Бизону осталось совсем немного.
Сталкер ушел в трясину уже по плечи, и его продолжало затягивать.
Пулемет уже две минуты как смолк, затихли и снорки. Над болотом повисла оглушающая тишина. Сидя на трубе, Штурман смотрел, как тонет бывший напарник, и молчал. Бизон тоже молчал, только надсадно фыркал из респиратора в грязь, и не оставлял попыток дотянуться до Штурмана. Ему удалось нащупать и схватиться за утопленную в болотине корягу. Вторая слега давным-давно сгинула в топи, как и первая.
Штурман не знал что делать. Помочь Бизону он не мог. Повернуться спиной и уйти – тоже.
– Бизон, я не специально, – сказал он вслух. – Слега выскользнула из рук. Я сделал все, что мог. Я не знаю, что делать!
Здоровяк поднял к нему заляпанное грязью лицо. С глухим рыком сдернул респиратор и очки.
– Просил же, сука… без выкрутасов, – выдохнул он, и закашлялся. – Чего ждешь? Хочешь посмотреть, как я сдохну?
– Я же сказал, так получилось! – Штурман хлопнул кулаком по болотной жиже. Брызги грязи попали на Бизона. – Я не виноват! Я шел первым, ты шел за мной! Причем тут тогда я? Зона так порешала!
– Ты сто процентов знал об окне. – Бизон с ненавистью плюнул в Штурмана. – Ты продавил его слегой, а сам переступил.
Нестор почувствовал, как внутри него разгорается злость.
– Ты задолбал меня уже! Мы же с тобой договорились! Зачем бы я тогда вытягивал тебя? – Штурман отчетливо видел, что сил держаться у Бизона практически не осталось.
– Медальон тебе нужен, падла, вот зачем. – Бизон побледнел. Он попытался вдохнуть полной грудью, но зацепил ртом метелку сфагнума, и закашлялся. – Т-такие как ты, своего не упустят!
Топь выпустила два больших пузыря, которые с тихими щелчками лопнули, заполняя воздух затхлой и мертвой вонью.
«Медальон!» – Штурман вспомнил об артефакте, и его сердце екнуло. – «Надо его вернуть!»
Нестор огляделся вокруг. Ему показалось, что туман сгустился. Зона ожидала его решения.
Коряга, за которую держался Бизон, хрустнула.
Только Штурман не услышал звука. Слова напарника напомнили ему о главной проблеме этого отчаянного перехода.
Бизон собирался его убить, а он купил свою жизнь за хабар. За медальон. Купил жизнь, но не молчание здоровяка-балагура. Сейчас же, за медальон можно и выкупить гарантию неразглашения тайн.
«Что ж, – покачал головой Штурман, – цена справедливая. Не первый раз я вымениваю у Зоны свою жизнь на чужую. Видимо, без этого не обойтись и в этот раз.
Поднявшись с корточек, сорокалетний инженер-сталкер, отряхнул с себя грязь и капли воды.
«Еще один раз».
– Бизон, я же говорил, как надо было делать. Но ты опять поступил по-своему, и продолжаешь дергаться. Прости, но помочь тебе уже нельзя. Сам виноват.
Словно в знак согласия топь выпустила еще несколько вонючих пузырей.
Штурман отвернулся от напарника и наклонился, чтобы забрать амуницию. Пусть один автомат утонул, но самое главное, что груз для Хищника в полном порядке.
На душе было мерзко.
– Палыч…
Штурман не стал оборачиваться. Прилаживая рюкзаки, он вглядывался в берег болота. Туда, где виднелся в тумане вертолет.
– Палыч, помоги…
От зова напарника мороз пробрал Штурмана до самых костей. В коленях появилась предательская слабость.
На берегу, в тумане, промелькнули какие-то тени.
Не слушая больше призывов Бизона, Штурман схватился за автомат, и сделал несколько шагов по трубе. Всмотревшись в белесую от тумана траву, он с удивлением обнаружил Тушканов. Мутанты смотрели на сталкера, не шевелясь и не моргая. Озадаченный появлением странных гостей Штурман где-то на границе восприятия осознал, что слышит щелчок предохранителя. Уже под звуки выстрелов сталкер в два прыжка преодолел остаток трубы, полоску болота, вскочил на валежину и… ощутимый толчок в спину бросил его вперед. Плюхнувшись на землю за стволом поваленного дерева, Нестор распластался, стараясь вжаться в землю как можно сильнее, чтобы избежать новых попаданий.
Выстрелы смолкли.
Не поднимая головы, Штурман потянулся к КПК. Достав наладонник, он включил его. Кроме личной метки, других на радаре не было.
«Бизон», – осенило Штурмана. – «Он достал мой ПМ из разгрузки на груди!»
И тут его накрыло. Пострадавший еще со времен охоты на кабана бок налился тяжестью, и запульсировал болью.
Нестор начал осторожно ощупывать комбинезон в поисках отверстия, одновременно пытаясь вспомнить, сколько было выстрелов. Зажав рукой рану, он хотел было выглянуть и посмотреть на Бизона, как вдруг вспомнил о тушканах. Мутанты рядом значит, вполне могут почуять свежую кровь и атаковать.
Штурман прекрасно знал, на что способны эти твари. Растерзанных на Дикой Территории долговцев он никогда не сможет забыть. Скрипя зубами от боли, Нестор проверил состояние автомата и, привалившись спиной к дереву, приготовился.
Мутанты почему-то не нападали. Как будто также бесследно исчезли, как и в прошлые разы.
Зато в повисшей после грохота выстрелов тишине, крики Бизона стали слышны более чем отчетливо. Здоровяк с отчаянием в голосе покрывал отборнейшим матом, как самого Нестора, так и всю его семью вместе со всеми бандитами Зоны. Слыша эти вопли, Штурман лишь сильней зажимал кровоточащий бок, а второй рукой держал наготове автомат.
Выжить опять удалось только чудом. И рисковать больше Нестор не собирался. Ни при каких обстоятельствах.
– Штурман, сука, ну я же достал тебя! Достал? Нет?.. Покажись! Дай последний раз посмотреть тебе в глаза! Покажись, сволочь! – голос Бизона сорвался на стон отчаяния.
Нестор молчал. Молчала и Зона, равнодушно наблюдая за гибелью одного из незваных гостей.
– Помогите! Кто-нибудь!.. На помощь! Помогите!!!
Бизон цеплялся за жизнь до последнего. Штурман слушал эти мольбы о помощи и обливался холодным потом. Каждое слово резало по сердцу словно ножом.
В какое-то мгновение крики оборвались.
Даже из-за поваленного дерева Штурман услышал, как на поверхности воды лопаются пузыри покидающего легкие воздуха. Потом раздался еще один всплеск и хрип Бизона:
– Света… прости…
Все стихло.
Света?
Уставившись потухшим взглядом в экран КПК, кусая губы от боли, Нестор сидел и ждал непонятно чего.
С болота не доносилось ни звука.
Штурман понимал, что ему нужно добраться до укрытия и обработать рану. Вертолет с логовом снорков располагался прямо перед ним, но сталкер не мог заставить себя приподняться над деревом. Не мог, и все тут.
«Бизон мертв. Он утонул. Утонул в болоте», – пытался убедить себя Штурман, но поверить в это до конца не получалось.
Клочья тумана беззвучно плыли мимо него. Казалось, что Янтарь полностью вымер, и кроме одинокого сталкера, вокруг не было ни единой живой души.
«Если я выгляну из-за дерева, он выстрелит в меня».
Наладонник в руке Штурмана завибрировал. Экран КПК засветился, и мужчина увидел скупое сообщение:
«Погиб сталкер Бизон. Локация Янтарь. Причина смерти неизвестна».
Чип сталкера не смог определить, почему прекратилось сердцебиение носителя, ибо прямого воздействия аномального характера не было.
«Ну, вот и все», – Нестор дрожащей рукой скинул лямку рюкзака.
Освободившись от ноши, он осторожно приподнялся и осмотрелся по сторонам.
Бизона не было.
Штурман посмотрел вверх. Сквозь туман, на фоне фиолетовых облаков, ему удалось рассмотреть парящие в небе черные точки. Он зашевелил губами, считая толи ворон, толи сгинувших сталкеров.
«Семь. Крот, Рокер, Куркуль, Сухарь, Бизон…. остались только я и Юсуф. Вот тебе и великолепная семерка».
Нестор покосился на простреленный пулей бок. Насколько он мог судить, пуля вошла неглубоко и не задела жизненно-важных органов. Снаружи крови практически не было, но он чувствовал, что одежда под комбинезоном намокла основательно.
– Нужно срочно принимать меры, – произнес сталкер вслух, чтобы собраться. – Иначе сдохну тут рядом с Бизоном.
Дотянувшись до ранца напарника, Штурман увидел, что тот пробит насквозь. Сталкер понял, кого он должен благодарить за спасение жизни.
Нестор открыл ранец и быстро изучил содержимое. Обнаружил, что пуля зацепила ноутбук ученых, а также пробила посылку Арчи. Вскрывать пакет и проверять состояние образцов мужчина не стал, – в этом не было смысла.
«Хабар мертвеца теперь на дне болота. Теперь он мне не помощник», – с этими мыслями сталкер вытащил из ранца обезболивающие препараты и перевязочные пакеты. – «Придется лечиться так».
Со средствами первой помощи у погибшего здоровяка было все в порядке. Штурман принял две таблетки, выпил всю воду из фляжки, и лишь потом расстегнул комбинезон. Морщась от боли, вскрыл ИПП и затолкал ватно-марлевые подушки под одежду. Ремнем из штанов зафиксировал повязку. Заняться раной основательней он решил в схроне.
Оценив свое состояние, Штурман понял, что за раз ему все не утащить – кейс и рюкзак Бизона весили прилично. Сталкер разразился нецензурной бранью в адрес бывшего напарника. Выругавшись, мужчина почувствовал, что переживания по поводу смерти Бизона сошли на нет, уступив место опасениям за собственную жизнь.
Штурман посмотрел туда, где сгинул в болоте здоровяк. Если не считать дорожки из примятой травы, трясина выглядела нетронутой – осока, ржаво-рыжие проплешины мха, сегмент злополучной трубы и…
Сталкер не поверил своим глазам. Он глянул в бинокль, и сквозь дымку белесого тумана внимательно рассмотрел корягу. Ту самую, за которую держался перед смертью Бизон. Под действием веса погибшего ходока корневище выворотило из почвы, и часть ее появилась над водой, – и на этом черном осклизлом предмете Нестор четко разглядел краешек зеленовато-бурой перчатки напарника.
– Пусть Зона тебе будет пухом, Бизон, – пробормотал Штурман. Согнувшись в три погибели под грузом снаряжения, с трудом переставляя ноги, он побрел к вертолету.
Старое логово и раньше служило надежным укрытием. Послужит и в этот раз.
Опасений, что его подстрелят с вышки из лагеря ученых, у Штурмана не было. Болотный туман надежно скрывал его от посторонних глаз. Другое дело мутанты. Сколько Нестор не слыхал историй про Янтарь – в каждой первой фигурировали зомби и снорки. Вспомнив о них, раненый сталкер целиком обратился в слух. Пусть туман мешает обзору, но твари не были предрасположены к бесшумному передвижению. Значит, у него будет время подготовиться к теплой встрече.
Штурман вспомнил случившееся на Дикой Территории. Им с Бизоном повезло, что последний Выброс разогнал зомби по всей округе, и Янтарь «обезлюдел» – до нового Выброса, конечно. Там озерцо вновь изрыгнет из себя партию мертвецов.
Задумавшись о зомби, Штурман споткнулся. В глазах потемнело от боли. Вязкая, отдающая болотной вонью, почва затрудняла передвижение. Грязь чавкала и прилипала к защитным чулкам. Серый, в ржавых разводах корпус вертолета, был настолько близко, что казалось – протяни руку, и почувствуешь холодный глыбу металла. Но шаг за шагом, шаг за шагом, вытянутая рука так и не касалась вожделенного укрытия.
Когда сил идти не осталось, Штурман испугался. Ему показалось, что он попал в пространственно-временную петлю Зоны, и теперь просто топчется на одном месте, теряя силы и выматываясь все больше и больше.
Нестор присел на корточки.
– Спокойно, – сказал он, нащупывая карман с пачкой сигарет. – Сейчас покурю, отдохну малость, и тогда полезу в схрон.
Не спуская глаз с остова вертолета, Штурман снял респиратор, сунул сигарету в рот, и попробовал прикурить. Он был настолько изнурен, что даже не вспомнил о том, что дым может привлечь внимание обитателей Зоны.
Спичка сгорела до перчаток и потухла. Сигарета кое-как подкурилась, и сталкер с трудом сделал первую затяжку. Горечь дыма ударила в ноздри, и осела неприятным осадком на небе и языке.
– Синий туман похож на обман, – сплевывая горечь, пробормотал Нестор слова старой песни. – Похож на обман синий туман, синий туман…
Сигарета тянулась совсем плохо, и дым был необыкновенно горький и едкий.
«Чертов туман. Не покурить толком». – Не спуская глаз с вертолета, Штурман вытер пот со лба. – «Надо докурить и идти. Вот же он…»
Грузовой винтокрыл безмолвно покоился в нескольких шагах. Болотистая почва не выдержала веса гиганта, и его шасси полностью ушли под землю, в результате чего вертолет прочно лег на брюхо.
Как он здесь оказался, Штурман не знал. Но выглядела машина вполне сносно – без явных следов крушения или воздействия какой-либо аномалии. Может быть, именно он доставил сюда первых ученых, но так и не смог улететь из Зоны.
«Не исключено, – подумал сталкер, – что именно его пассажиры оказались теми самыми снорками, что выкопали нору».
Вынутый мутантами грунт частично размыло дождями, но основная масса слежалась и задернилась, превратив вертолет в неотъемлемую часть ландшафта. Снорков истребили военные, а опустевшее логово облюбовали сталкеры, соорудив из него схрон. Неизвестные пробили в брюхе машины дыру соорудив, таким образом, второй этаж убежища, прекрасно приспособленный для ведения кругового наблюдения, или обороны против мутантов и зомби.
Только вот воспользоваться никому толком не довелось. Когда био-установку отключили, и местность стала относительно безопасной для передвижения, сюда пришли военные и спелись с учеными. Одним надежная охрана, другим – надежный плацдарм для глубоких рейдов в Зону. Поэтому сталкерам пришлось уйти. Схрон оказался забыт и заброшен…
«Шустрый сталкер знал о нем, когда пытался оторваться. Но сбросить с хвоста охотников так и не смог».
Штурман почувствовал как из сигареты выпал уголек, и она потухла. Он посмотрел на окурок и с удивлением обнаружил, что курил фильтр. Этим и объяснялся странный привкус дыма и плохая тяга.
– Черт! – Нестор выбросил сигарету и поймал себя на мысли, что хочет выпить водки. Организм требовал снятия напряжения привычным за многие годы способом. Но умом Штурман понимал, что водка в его положении равноценна могиле. Однако соблазн был настолько велик, что он был вынужден признать, что не будь водка в ранце у Бизона, который сейчас лежал на краю болота, то он не удержался бы.
– Бизон, зараза, и лекарство ты у меня забрал! – пробормотал Нестор, не зная, толи злиться ему, толи радоваться.
Вспышка боли напомнила ему, что надо двигаться дальше. Штурман попытался подняться с корточек, но не смог. Не долго думая, он пополз вперед на четвереньках.
Зачем тратить силы, пытаясь встать, если можно проползти каких-то пару метров, и залезть в логово?
Там можно спокойно отлежаться и восстановить силы. Обработать рану, перебрать вещи… принять прозрачного…
Лист вертолетной обшивки лежал нетронутый, на своем месте.
Штурман с трудом отодвинул его, открывая вход в нору. Игра в кошки-мышки с Зоной окончилась победой человека.
Но радость сталкера быстро улетучилась, когда он вспомнил, что ему предстоит еще одна ходка. У болота остался ранец Бизона, и бросать его Штурман не собирался ни при каких условиях.
Не из-за водки, нет. Просто потерю «Хабара Мертвеца» требовалось компенсировать. Бывший напарник, Бизон, просто обязан компенсировать утрату.
Штурман ткнулся носом в землю рядом с небольшой лужицей, и почувствовал, как выступившая из почвы вода охлаждает разгоряченное лицо.
Стало легче.
«Походу у меня лихорадка», – подытожил он краткий анализ собственного самочувствия.
– Хватит бредить! Давай, Штурм, вставай на штурм! – уже вслух сказал он, настраивая себя на новый рывок.
Пуля жгла рану изнутри. Повязка сбилась, и кровотечение возобновилось. Нестор не стал ее поправлять. Первым делом он столкнул вещмешок и кейс в дыру. Зачерпнул из лужи воды, плеснул в лицо и с новыми силами устремился к болоту.
Те, кто считает, что обратная дорога завсегда короче, оказались правы – второй рейс прошел ровнее, чем первый.
У Штурмана словно открылось второе дыхание, когда он вновь повернулся к болоту спиной, и поволок тяжеленный ранец Бизона к схрону. Раненый сталкер забыл обо всем, об аномалиях, о мутантах, о военных, об автомате – он видел лишь черный зев в старое логово снорков, и мечтал как можно быстрее очутиться в спасительной темноте.
Ранец мертвого напарника исчез в черной дыре.
Все.
Лишь огромный тополь шелестел листьями, да гудел ветер в проводах тянущейся по холмам к заводу «высоковольтажки».
Пора отдыхать.
Запах ржавеющего металла и плесени ударил в нос Штурману, но его это не смутило. Вонь – неизбежное зло, но это плата за безопасность. Сталкер натянул шейный платок до самых глаз. Стало чуть легче. Залезая в нору, он не забыл пристроить импровизированную дверь на старое место. В схроне сразу стало темно.
Пробравшись на ощупь в котел норы, Нестор привалился к стене и включил налобный фонарик. Луч света зашарил по осклизлым стенам. Обстановка схрона оставляла желать лучшего – куча затхлого тряпья, несколько досок, ветки, какая-то мелочь с вертолета.
И никаких артефактов.
Впрочем, Штурману было на это плевать.
Бизон мертв, а значит, нужда в артефактах отпала.
Передохнув несколько минут, сталкер дотянулся до ранца и достал аптечку армейского образца. Борьба за выживание еще не закончилась.
На перевязку ушли последние силы.
Сталкер с трудом отстегнул плащ-палатку от вещмешка и раскатал поверх плаща ОЗК. Лежак был готов. Устроившись на нем, Штурман положил руку на верный «калашников» и, погружаясь в забытье, прислушался.
По листу обшивки забарабанили капли.
Кажется, начинался дождь…
…Я дернул артефакт к себе и ощутил сопротивление. Дернул еще. Встретился взглядом с Гришко.
На мой немой вопрос сталкер буркнул:
– Давай! Ты меня уговорил. За двенадцать. Ну-у… и координаты нычки одной. Ага?
Наглость босяка изумила меня.
Это я его уговорил?!
Вскипев, я тут же остыл. Судя по всему, мой незадачливый компаньон попал под действие артефакта. Вон уж и язык заплетается, и взгляд осоловел. Слишком долго держал без экрана.
Непутевый.
Какой из него сталкер, – гопник этот Гришко. Самый натуральный. Рожа насквозь пропитая. Видывал я подобных типов.
Никому нельзя доверять.
– Да бог с тобой Седой, эм… Гришко, – решил я подшутить над этим отбросом. – Ты не знаешь, как я умею уговаривать. Отдам за пятерку, если ты со мной марш-бросок до Затона сделаешь. Там места знатные, в плавнях таких Душ – лопатой грести можно.
Я скорчил невинную рожу и отпустился от артефакта. Мягким толчком подтолкнул руку бандита, чтобы Душа оказалась как можно ближе к нему.
Идиот.
– Граф, хорошо бредятину пороть, – промямлил Гришко.– Я тебе не салага какой, чтобы меня отмычкой ставить. Чай тоже не первый день в Зоне шкуру тру.
Я видел, что от излучения артефакта его конкретно развезло. Это развеселило меня. Какие же все-таки люди тупые! Пора возвращать непутевого с небес на землю.
– Не салага, говоришь. – Я втянул в себя очередную порцию никотина. В груди образовалась приятная легкость. Выпустив дым из ноздрей, я бросил сигарету в костер. – Ну прости. Ошибся. Бывает.
Усиливающийся ветер рассеял сигаретный дым и заставил костер огрызнуться ярко-красной вспышкой обугленных веток.
– Ты себя хоть как чувствуешь? Друг мой любезный? Штормит поди?
– Ну... Есть немного... – буркнул бандит, не в силах оторвать взгляд он «живых денег».
Наверное, представляет себя уже в Париже.
Никакой этот мужик не сталкер. Уверен на сто процентов. Если не из «бурых», и не из «кесаревцев» болотных, но мародер точно. Возможно даже с дружками. Но мне ли бояться каких-то вшивой кучки дегенератов?
И не такое видали.
– Не салага, говоришь, а что ж тогда артеф чуть ли не под самый нос себе сунул? Ты знаешь, какой от Души фон? – Я ударил Седого по руке. – Ты сейчас блевать начнешь! Дальше, чем видишь. Стоишь, хлебальник развесил. А мне тут спать еще.
От удара артефакт вылетел из руки сталкера. Гришко вздрогнул. Осоловевшие глаза бродяги наконец осмысленно сфокусировались сначала на мне, а потом на валяющейся в траве Душе. Артефакт слегка подпрыгивал, и пульсировал в такт всполохам костра.
Эту особенность я давно заметил. Артефакты реагируют на огонь. Можно с факелом ходить по Зоне, и при должной внимательности видеть блики от бирюлек.
Душа лежала в траве и подрагивала, словно вырванное из груди сердце. Даром что только кровь не била фонтанчиками. Гришко следил за ней алчным взглядом. Я видел, как он неосознанно шевелит пальцами, словно пересчитывая купюры.
Плевать.
Наверное, я отдам ему Душу. Я таких еще хоть сотню достану…
– Эй! – окликнул я сталкера. – Смотри, дырку в ней не протри!
Вооружившись хворостиной, я принялся поправлять головешки. Что будет делать Седой, мне было все равно. В моем положении, главное не дать костру погаснуть, и не задремать.
Краем глаза я видел, как топчется доходяга, посматривая то на меня, то на артефакт. Вроде и взять хочет, но в тоже время и боится.
Брызнули первые капли. Ночной воздух стал заметно свежее.
Никогда бы не поверил, что в январе может быть ну, пусть не июльская жара, а вполне себе сентябрьское бабье лето. И это в умеренном поясе. Не в каких-то там тропиках– уепиках.
– Слухай, Граф... – подал наконец голос сталкер-свалкер-Гришко-с-пропитой-рожей, – а как знать, мож ты меня нагреть хочешь? Такие артефакты так вот запросто не продают. Да поднимать ты его не торопишься. Поди пустышка какая? Только с виду красивая, а сама фуфло? Поди кто тебя нагрел с ней, а ты теперь мне впарить пытаешься?
О господи, за что мне такое наказание?
Я бросил ветку в костер.
– Гришко, – сказал я, поднимаясь на ноги и подбирая с земли артефакт. – Вот у тебя чуб седой, виски седые, ну сразу видно, что калач тертый – повидал не мало, и мало приятного. Ну как до тебя все не дойдет?..
Не закончив фразы, я перекинул артефакт из правой руки в левую. Седой отвлекся на движение, и в этот момент я выхватил нож и полоснул Седого по руке.
Не давая сталкеру опомниться, я приложил Душу к свежей ране.
– Вот, подержи чутка, – пристально всматриваясь в глаза ошеломленного сталкера, сказал я. – А потом скажешь, будешь брать, или мне к Бурому с ней топать.
Седой, все еще находясь под впечатлением от моей выходки, не говоря ни слова, сжал артефакт двумя руками.
Это было забавно.
Из кучи хвороста я выбрал новую ветку и снова подсел к костру. Ветер терзал пламя, трава шепталась за спиной, а где-то во тьме уже шел дождь.
Или это призраки окружают меня?
Седой, не отрываясь, смотрел на артефакт, а артефакт лечил. На землю не упало ни одной капли крови. Хотя я мог поклясться, что порез был достаточно глубоким. Нож то у меня хороший. Точнее, самый лучший, шведский.
Понеслась.
Я знал эти ощущения. Соприкоснувшись с человеческой кровью, Душа начинает нагреваться и увеличивает скорость пульсации. То же самое сейчас происходило на моих глазах. Седой прикрыл веки, и на его губах появилась легкая улыбка.
Ну конечно, сейчас приятно, а потом выворачивать наизнанку начнет. Ничего, пусть познакомится с Зоной поближе. Пусть почувствует ту предательскую слабость, головокружение и металлический привкус во рту. Почувствует, как Душа пульсирует в такт сердцебиению, становится вторым сердцем, становится неотъемлемой частью организма. Ни дать ни взять, донорский орган.
Большой каштановый лист под дуновением ветра прижался к лицу Седого. Он даже не заметил его. Изрытое жизненными невзгодами лицо раскраснелось как после хорошей бани. Белый чуб прилип ко лбу, а в седых висках блестели бусинки пота.
Или дождя?
Увлеченный действом, я не заметил, что отдельные капли превратились мелкую изморось, какая бывает только глубокой осенью…
Впрочем, этот дождь не опасен для здоровья. Кому уж об этом не знать, как не мне.
А вот теперь можно и повеселиться.
Я выдернул артефакт из рук Гришко. По телу сталкера пробежала мучительная судорога. Словно ему вырвали сердце.
Так то.
Любишь кататься, люби и саночки возить.
– Эй, хорош уже, – напустив в голос раздражения, произнес я. – Рана небольшая. Должна была уже затянуться.
Седой словно очнулся после сна. Он с тоской посмотрел на свои пустые руки, а потом с ненавистью посмотрел на меня. Затем его взгляд сместился на артефакт, и в глазах вспыхнул огонек алчности. Я жестом показал ему посмотреть на руки. Тот посмотрел, и выражение алчности вытеснило неподдельное изумление. На ладони бандита красовался свежий розовый рубец. И не единого кровавого пятнышка.
Бандит он, этот Седой. Артефакты для таких как он, это товар, а никак не средство лечения. Дешевле пристрелить тяжелораненого подельника, чем выхаживать.
Отребье чертово. Чтоб их всех Зона сожрала.
Чтоб Зона хоть всех сожрала. А меня выплюнула.
– Кровотечение останавливается, кожа срастается, через некоторое время исчезают шрамы и рубцы, организм обновляется, но в качестве пост-эффекта может возникнуть синдром лихорадки, – забубнил я тоном лектора-зануды. – Если не прикладывать к поврежденному участку, то процесс заживления замедляется в полтора раза. Главная проблема при таком лечении, это пули. Мягкие ткани, кости, срастаются хорошо, но если не извлечь пули, то она останется у тебя внутри. Доктор утверждает, что в таком случае инородное тело может привести к образованию злокачественной опухоли, и как следствие, к проблемам с онкологией.
– Болотный Доктор? – Слушая меня, Гришко елозил ладонями по комбинезону, словно вытирая невидимую грязь.
– Он самый. Я ему три штуки подарил.
Это было правдой. Я действительно подарил три штуки Доктору, в обмен за информацию. Потому как мне позарез нужно встретить того сталкера.
Гришко замер. Я словно наяву слышал, как со скрипом ворочаются извилины в его голове, генерируя очередной бредовый вывод.
И я оказался прав! У Седого опять появились какие-то подозрения, что я пытаюсь его надурить.
– Не, Граф, ты, конечно, пойми меня правильно, но что-то концы с концами не сходятся. Ты собрался в одиночку идти к центру Зоны, аж до самого Затона. У тебя есть отличный артефакт, на случай всяких непредвиденных казусов. В снаряге ты не нуждаешься. Но ты берешь и продаешь Душу, которая куда эффективней, чем какая-нибудь долбанная аптечка? Как так? Про подарок Доктору я вообще молчу. – Седой отступил от костра на шаг назад, и пытливо смотрел мне в глаза.
Я не стал играть в гляделки. За огнем следить приятней. Не думается…
– Ну ты даешь дружище. – Я покачал головой, и улыбнулся собственным мыслям. – Да плевать я хотел на эту Душу. Обычный артефакт. Ну, редкий. Ну, лечит хорошо. Но ведь тебе наверняка доводилось пользоваться Ломтем, или Кровью? Тут тоже самое, только уровень повыше. Купишь у меня Душу, и будешь смотреть на ту же Кровь, как на дерьмо. Вот и я также.
– О чем это ты?
Я чуть не подавился от неожиданности. Вопрос застал меня врасплох.
Товарищ-то, оказывается, следит за базаром! Даром что Душа мозги затуманила!
Понятно все.
– Неважно, – ответил я, как только прокашлялся. – Вот скажи Седой… Прости, Гришко. Сколько ты уже мотаешься по Зоне? Два года? Три? Может, даже все четыре? А до сих пор Души в глаза не видел. – Сталкер хотел что-то возразить, но я жестом показал ему, чтобы не перебивал. – Брось, Гришко, это же видно невооруженным взглядом. Да, Душа хорошо лечит, но заодно и калечит. И дело тут не в фоне…
Периферийным зрением, я заметил, как сгущаются тени за пределами освещенного костром пространства.
Мне показалось, или я все-таки видел силуэты людей? Или это просто кусты?
– А в чем? – поинтересовался Седой. Он приблизился к костру и протянул руки к огню. – В мутантов превратимся что ли?
Если бы…
По моей спине пробежал холодок. Я тоже пододвинулся поближе к костру, каждой клеточкой впитывая исходящие от него волны жара. «СЕВА» уже промокла, и шеей я ощущал проникающую за воротник влагу, но сейчас меня это мало волновало. Я посмотрел на стекло сферы комбеза, которое лежало рядом, и в забрызганном дождем стекле, увидел две фигуры.
Я быстро повернул голову. Кроме Седого, у костра никого не было.
Я думал, если позволю Седому заночевать у моего бивака, то они не появятся…
Кажется, я ошибался.
– Граф? В чем же тогда дело? – переспросил Гришко. – Ты же знаешь, что сталкер сталкеру всегда поможет. Иначе тут не выжить.
– У меня есть кое-что получше Души, – отмахнулся я, продолжая выискивать взглядом призраков. – Но вряд ли ты можешь рассчитывать на что-то подобное. Тот, кто дальше Свалки носа не казал, кроме хлама и не увидит ничего стоящего. Да и ни к чему это… а то еще к Монолиту пойти захочется.
Артефакт валялся там, куда я его бросил. Трубочки тихонько шевелились, словно Душа прислушивалась к нашему разговору. Артеф слегка потемнел, словно испивший крови клещ.
– То есть ты, типа это, мне одолжение делаешь? – На лице Седого появилась язвительная ухмылка. Он поднял Душу с земли, и погладил ее между «рожек», словно обычного кролика. – Мол, меньше знаешь, крепче спишь?
Я пожал плечами, и повернулся к куче хвороста, чтобы подбросить веток в костер.
– Вот поэтому я и предлагаю купить тебе Душу за пятнадцать, а потом перепродать ее…
Я не договорил, ибо холодная сталь ножа надавила мне на горло.
– Показывай давай, что там у тебя, графин чертов, – прошипел мне на ухо Седой. – Хорош уже в дуду дудеть, достал ты меня со своими поучалками да подколками.
В ту же секунду я перехватил одной рукой нож, а второй ударил незадачливого гопника в кадык. Резким рывком вскочил на ноги, опрокидывая задыхающегося бандита на спину. Седой повалился на землю, хрипя и растирая руками покалеченное горло. Я придавил его коленом и, схватив за поросший щетиной подбородок, прошептал:
– Нехорошо, Гришко. Очень некультурно с твоей стороны. Ты напросился ко мне на ночевку, ужинал моими консервами. И вот так ты отплачиваешь мне за хлеб-соль?
Гришко замычал и заелозил руками, пытаясь высвободить лицо из моей жесткой хватки. Попытался лягнуть меня коленом, а затем выгнулся, чтобы сбросить меня.
Ну что ж, не понимает по-хорошему, попробуем по-плохому.
Я надавил коленом сильнее на грудную клетку бандюка, ударил по рукам, чтобы не размахивал ими попусту. Пошарив свободной рукой, я нащупал нож Седого и, недолго думая, полоснул бандита по щеке.
Седой приглушенно вскрикнул. Или точнее вякнул. Он дернулся еще раз, а затем обмяк. Очевидно, пытался справиться с болью.
Воткнув нож в землю рядом с его хозяином, я встал на ноги и отряхнулся. Гришко не делал попыток подняться, и лишь все тер шею. С небритой щеки стекали капли крови. Он размазал ее рукавом по лицу.
Я посмотрел на небо. В неровном свете костра, искорки дождя летели мне навстречу. Падали на лицо, еле слышно шуршали в траве.
Пожалуй, надо подбросить поленьев.
Я подобрал Душу и спрятал ее в контейнер. Седой уже принял сидячее положение, и злобно посматривал на меня, не решаясь ничего предпринять. Не обращая на него внимания, я набрал дров и подбросил их в костер. Огонь благодарно всколыхнулся и набросился на свежую пищу. Ветер пронес мимо меня пожухлую листву, и запутался в дыме.
– Думаешь, я не понял, что ты бандит? – обратился я к Гришко, открывая рюкзак. – У тебя же на лбу большими буквами написано, что ты разводила. Сидишь тут, прибалтываешь меня на хабар, а потом друзья твои на маршруте меня где-нибудь примут. А ты вроде как, не причем. Однако Душу увидел, так от жадности и сорвался. Да уж, что не говори, а топорно сработал.
Я вытащил из рюкзака банку с энергетиком, откупорил ее, и сделал несколько больших глотков.
Уже лучше. Надо бы вторую заодно достать. А то ночь длинная.
– Я без труда могу тебя порешить. Прямо тут, – продолжил я, делая еще один глоток и с удовлетворением ощущая, как по жилам побежал бодрящий огонь напитка. – И никто мне слова не скажет. Но я не хочу, – наши взгляды встретились. – Однако не советую тебе провоцировать меня. Пожалеешь.
Седой кивнул. Поднявшись на ноги и накинув на голову капюшон, он медленно начал отряхиваться. Закончив процедуру, бандит сел на свое место у костра.
Словно между нами и не было никакой драки.
Вот и хорошо.
В глазах защипало. Я потер их ладонями, ощущая прохладную влагу январского дождя. Хорошо, что идет дождь.
Я посмотрел поверх костра в ночную темень. Показались ли мне те силуэты, или это была просто игра теней? Может это просто ветер шалил с кустами? Или там действительно кто-то ждет удобного момента, чтобы подобраться ко мне поближе?
Рука инстинктивно потянулась к наладоннику.
«Не будет с него толку», – вспомнил я. – «Сейчас самое главное смотреть в оба, и не терять бдительности!»
Гришко сидел напротив меня, обхватив себя руками и съежившись. Он исподлобья глянул на меня, а затем снова уставился в землю.
– Я устал убивать, Седой, – вдруг произнес я вслух. – Я всю жизнь жил на полную катушку, а теперь я просто хочу домой.
Кажется, тени придвинулись к костру поближе. Это плохо. Но я не один, и это хорошо.
– Да… – продолжил я, делая очередной глоток, и пристально всматриваясь во тьму. – Чего я только не перепробовал в жизни. Экстрим по полной. Небо, горы, вода. Охота на диких животных, охота на людей. Горячие точки. Теперь вот Зона. Аномалии, мутанты, артефакты, отчаянные люди. Рай для экстремала. Но вот ведь в чем загвоздка…
Я сделал паузу. Седой смотрел в землю, и я не был уверен, что он слушает меня.
Впрочем, все равно.
– Мне надоели эти приключения. Я же реально граф, вот и хочу снова зажить по-графски. Я домой хочу. В особняк свой в Туманном Альбионе. Но не могу. Как в заколдованный круг попал.
– С таким хабаром, как эта Душа, – глухо отозвался Седой, – ты уже на полпути домой.
Слушает же все-таки меня!
– Если бы.
Я допил энергетический напиток. Смял банку в комок, и притоптал. Надо будет потом закопать. Друзья Седого наверняка пойдут по моему следу…
Хотя чего мне их бояться…
– У меня есть кое-что покруче, чем Душа, – ухмыльнулся я. Может, этого и не стоило делать, но мне было уже плевать. Я сунул руку за пазуху и вытащил «Сталкера». – Эта штуковина любую Душу переплюнет.
Седой поднял глаза и мельком взглянул на мой медальон. Тут же снова опустил голову, и съежился еще больше, словно совсем заколел от холода. Может просто хотел как-то избавиться от моросящего дождя.
– Но дело не в этом, – медленно произнес я, помешивая угли в костре. – Даже «Сталкера» я готов задарма отдать, если мне пообещают выход из Зоны. Знаешь кого-нибудь такого?
– Сеть, – буркнул бандит.
– Сеть не вариант, пробовал уже, – покачал я головой, и провел рукой по волосам, стряхивая дождевую влагу. Одевать что-то на голову мне не хотелось. Так лучше. – Может у твоих друзей есть какой канал?
– Какие друзья? – Седой прикоснулся к раненой щеке и скривился от боли. – Я через Сидоровича сюда пришел. И через него выходить буду. Других вариантов у меня нет.
– Этот вариант, тоже для меня не вариант… Я только вот на Кордоне был…
Обрывки малоприятных воспоминаний вихрем пролетели в моей голове. Да чего там говорить – их отголоски прямо сейчас прячутся где-то там, во тьме.
– Есть один сталкер, из военных бывших, – словно кто-то тянул меня за язык, начал рассказывать я Седому. – Доктор говорил, что тот захаживал к нему как-то, какую-то посылку от ученых с Янтаря приносил. Но, по словам Сидоровича, он сейчас на Затон утопал. Вот его-то мне и надо.
– Что за сталкер такой модный, что из Зоны в любой момент уйти могет? – поинтересовался у меня Гришко.
Его вопрос осадил мою прыть на откровения.
Да уж… как говорится, талант не пропьешь. Седой моментально определил приоритеты, но опять сработал топорно.
Что ж, его проблемы.
– Пошли со мной на Затон, там и познакомлю! – хохотнул я. – Но не думаю, что тебе хватит прыти отработать его. Кишка тонка.
Сжав губы, Седой покачал головой.
– Не парься, пошутил я, – усмехнулся я, щелкнув пальцами и на американский манер указывая на бандита пальцем. – Веселый Граф не даст вам помереть со скуки.
– Вот сука, – вырвалось у Седого, и он испуганно глянул на меня, опасаясь расправы за оскорбление.
Но мне ситуация наоборот показалась комичной.
– Не парься, – повторил я. – Ну попытался ты меня выхлопать, и сам по роже схлопотал, с кем не бывает!
Я захохотал. Каламбур, как мне показалось, вышел очень удачным.
Правда, мой смех оборвался в сию секунду, как только я увидел, что тени за пределом круга света шевельнулись. Мне показалось, что они приблизились.
Видя мой положительный настрой, Седой приободрился. Он зыркнул на мой комбез и винтовку, а затем вновь спрятал глаза.
Думает, что я не заметил. Бог с тобой, золотая рыбка.
– Извини меня Граф, – наконец произнес он. – Никакой я не бандит, просто бес попутал. Я тут верчусь как белка в колесе, мотаюсь как проклятый, а доброго хабара и не видал сроду. Вот и сдали нервы. Да и Душа твоя, мне мозги совсем запудрила, вот и понесло меня. Ты же сам видел, как она подействовала на меня. Ща вот только отпустило. Прости мужик, не со зла.
– Проехали, – рассеяно произнес я, всецело погруженный в потуги что-нибудь разглядеть в ночной тьме.
– Слышь, Граф… – вновь окликнул меня Седой. – Так может у тебя еще найдется что на продажу, кроме Души? Раз ты говоришь, что поиск артефактов для тебя не проблема? Я бы в «100 рентген» подкупил тогда снаряги, и рванул бы с тобой до Затона?
Я почувствовал, как во мне растет раздражение. Сейчас мне было совершенно не до шкурных вопросов ушлого бродяги.
– Эй, хорош! Хватит на сегодня торгов, – заткнул я его. – Утро вечера мудренее.
– Не вопрос. – Седой поднял обе руки ладонями вперед в примирительном жесте. – Ладно, я по ветру отойду на пару сек.
Прислушиваясь к ночным шорохам, и пытаясь их вычленить из шума дождя, я кивнул. Чего бы там не задумал Седой, это мне на руку. Раз он пойдет во тьму, значит, он проверит, есть ли там кто.
Гришко встал на ноги и потянулся за своим автоматом.
Мне это не понравилось.
– Эй! – окликнул я седого пройдоху. – Положи где взял, и пистолет заодно оставь.
– Граф, так мы же вроде уладили все, – возмутился Седой. – Мы же в Зоне...
– Уж конечно не на солнечном пляже, – перебил его я. – Ты просто не отходи далеко. Если что, ори на всю ивановскую.
Бормоча что-то под нос, скорее всего мат в мой адрес, Седой с недовольной миной выполнил мой приказ и скрылся в темноте.
Я проводил его взглядом.
То, что он может чего-то выкинуть, я не боялся.
Моросил дождь. Потрескивал хворост в костре. Тени сгущались.
Раньше я любил такие ночные посиделки. Слушать тишину, греться у огня. Слушать, как трещат сверчки и квакают лягушки. Наблюдать за звездами и рассматривать в бинокль луну.
Только не в Зоне. В последнее время здесь каждая моя ночь, это борьба со страхом. Только здесь я столкнулся с тем, что оказалось за пределами моего понимания. И это были даже не мутанты, и не аномалии. Они были осязаемы, видимы, и вполне предсказуемы. Но как можно победить то, чего нет? Как можно спастись от призраков? Неосязаемых и неуязвимых?
Для верности я открыл новую банку и глотнул энергетика. Потом снова уставился во тьму.
Пусть хоть Седой шугнет их. Зря что ли я его на стоянку свою пустил?
Надо бороться со страхом, иначе прости-прощай рассудок, здравствуй первая попавшаяся аномалия.
Приметив за границей света какое-то движение, я взял наизготовку винтовку и привстал.
Седой? Или ветер кусты качает?
Я почувствовал как «Сталкер» на груди нагревается.
Плохо дело.
Кажется, все-таки они пришли.
Да.
Теперь я видел их .
Снова они. Наемник и деревенщина какая-то, в простой рубахе и штанах. Словно мученик.
Идут к костру.
Где же Седой?
Где же мать вашу Седой!!!
Медальон стал нестерпимо горячим.
Я вздрогнул. Неожиданно на меня накатилась волна слабости. Винтовка выпала из рук, ноги налились свинцом.
Чувствуя внутри себя обжигающую пустоту, я опустил взгляд на грудь, чтобы посмотреть на медальон.
Почему же он такой горячий? И откуда взялась теплая влага на груди? Горячий дождь? Искры костра?
Почему я не могу дышать…
Веки уже почти закрылись, когда я, наконец, осознал, почему так горячо.
Рукоятка ножа. Прямо у самого горла…
Медальон!
Я падал вниз, а рука сама шла вверх. Я умирал, а рука нашаривала медальон. Я…
Призраки смотрят за мной.
Ждут.
Ждут меня.
«Сталкер» спасет меня. Он уже у горла, значит, все будет хорошо.
Если только…
Я открыл глаза.
Седой стоял рядом. Он выжидающе смотрел на меня. Он ждет, чтобы я что-то сказал ему.
Сейчас… я все скажу тебе…
Его рука тянется к моей шее… Призраки ждут.
Его рука тянется к «Сталкеру»!!!
Стой!!!
– ДАВАЙ СЮДА… ХВАТИТ, ПОВЕСЕЛИЛСЯ.
…
Тьма.