ГЛАВА 8
А в доме Виктора Семёновича в это время происходили следующие события. Почти час, просидев в гостиной, и перещёлкав все каналы, Гарик заскучал. Сам Виктор Семёнович был наверху. А его супруга уехала ещё до того как уехали Дэн с Вованом. Тупо глядя в меняющиеся на экране картинки Гарик думал о другом. Мысли его были заняты запертой в гараже несчастной и беззащитной девушкой. Её хрупкие белые плечи, молочного цвета спина, мягкие волосы и голые колени не выходили у него из головы и невероятно тревожили его воображение, вызывая самые отвратительные и гнусные фантазии. Он вспоминал слабую хватку её рук и эта слабость будила в нём омерзительные желания. Он испытывал возбуждение только представляя, как девушка будет кричать, сопротивляться, а он самой грубой силой, сломит её сопротивление, через боль подчинит её себе, сделает податливой. Как это уже не раз бывало с другими.
Рыжий думал о Лизе, её лёгком рваном платье, и пальцы его дрожали от возбуждения. Внутри ярким пламенем разгоралась похоть.
Он достал из кармана ключ от железной двери и смотрел на него, так как будто это был ключ от райских ворот. Воображение разыгралось так, что от рисуемых им картин у рыжего свело скулы. Мелкая дрожь охватила всё его тело. Рассудок мутился. Он уже туго соображал и с каждой секундой утрачивал над собой контроль.
Наконец он встал, прислушался – Виктор Семёнович был наверху. Рыжий посмотрел по сторонам, будто собирался что-то украсть. И на цыпочках пошёл к двери. Тихонько открыл её, вышел на улицу и сразу быстрым шагом направился туда, где в одиночестве была заперта Лиза. Сердце его бешено стучало. Дыхание стало частым. Он торопился и волновался так, что не сразу попал в замочную скважину – ключ дважды выпадал из не слушающихся рук. Наконец он вставил ключ, повернул его и открыл дверь. Сдерживая волнение, шагнул внутрь. Щёлкнул выключатель. И в залившемся ярким светом помещении увидел девушку. Она сидела на диване, обняв руками плечи, поджав под себя ноги и жмурилась от слепящего света.
Лиза, сразу после того как от неё увезли Игоря и оставили одну в тёмном помещении, начала плакать. Но плакала не долго. Скоро ужасная мысль о том, что к ней в любой момент может вернуться рыжий, и даже не один, заставила её перестать рыдать от жалости к себе и начать думать. Первое что она сделала, утерев слёзы, это встала и прислушалась. Было тихо. Шагов и разговоров снаружи не доносилось. Лиза осмотрелась – нигде не было ни щели. Единственный тонкий луч света проникал сквозь замочную скважину. Девушка выставила вперёд руки и осторожно, пошла прямо на него. Она дошла до двери и снова прислушалась. Только шум цикад и пение птиц. Лиза стала ощупывать шершавую, каменную стенку, где должен был располагаться выключатель. Вскоре она его нащупала и зажгла свет. Когда глаза к нему немного привыкли, Лиза снова осмотрелась. Сети, удочки, верёвки, тряпки – ничего полезного. Девушка подошла к стеллажу, где недавно был прикован Игорь.
Там было много самых разных, больших и малых гаечных ключей, пассатижи, отвёртки, банки с краской, гвозди, саморезы, ножовка, не большой молоток. И много ещё всякого не нужного хлама.
Лиза взяла одну отвёртку и изучающе посмотрела на неё, затем на себя – спрятать её было решительно некуда. Тогда Лиза подошла к кожаному дивану и положила отвёртку между ним и боковой спинкой. Тоже самое она сделала с другой отвёрткой. Но спрятала её с противоположной стороны. Лиза подошла к столу и начала открывать выдвижные ящики. Холодные мурашки пробежали по спине. Там был целый арсенал инструментов, жуткое назначение которых угадывалось по наличию на них тёмно-красных пятен. Это без сомнения была кровь. Ножи, маленькие пилы, щипцы, плоскогубцы, ножницы – всё было в этих пятнах. Здесь лежали и какие-то электроприборы, и просто оголённые провода. Словом, всё, что нужно для «душевных бесед» - как со злой иронией выразился Дэн, «приглашая» сюда Игоря и Лизу.
Девушка брезгливо посмотрела на все эти вещи, и почувствовала, как в горле встал неприятный комок, ей сделалось не хорошо. Она так и не смогла заставить себя взять хоть что-нибудь. Торопливо закрыла стол, вернулась к двери, дёрнула её. Закрыто. Она погасила свет, добралась до дивана и села, поджав под себя ноги.
В голову тут же полезли жуткие мысли. Она зачем-то пыталась представить тех, кого тут мучали и как это было. Ей стало очень страшно. Она уже хорошо понимала, в какую попала беду, какие жестокие люди присвоили себе власть над ней, над её участью. И она знала, догадывалась, какой будет эта участь. Лиза вспомнила вызывающую отвращение физиономию и грубые руки того, кто хватал её за волосы, разорвал платье и остался, чтобы присматривать за ней. Она нащупала в темноте спрятанную отвёртку, и немного подержав её в руке, убрала обратно.
Мысли беспорядочно роились, сменяя одна другую. Девушка думала о родителях, не законченной учёбе, о находящейся в больнице Лене, об Игоре, неизвестно куда увезённом и неизвестно живым ли ещё. Она думала о душах тех, кто, возможно, был замучен и убит здесь, в этом тёмном помещении, пропитанном чужими страданиями, слезами, болью. Холодный дух смерти обитал в зловещей темноте. Лизе чудилось, что она чувствует его зловонное, леденящее душу дыхание. И она ещё сильнее сжималась, мечтая превратиться в маленькое насекомое, чтобы сквозь единственное маленькое отверстие вылететь отсюда, туда, где светло, тепло, где солнце, где радостно заливаются птицы, туда где, нет хранящих человеческую кровь инструментов, где нет помнящих стенания жертв стен, где нет цепенящего страха смерти, а есть жизнь. И от этого Лизу отделяла только железная дверь.
Но она не могла стать маленькой. И свернувшись клубком, продолжала неподвижно сидеть на диване. А время неумолимо текло вперёд.
Вдруг Лиза услышала чьи-то быстро приближающиеся шаги. Затем долгую, срывающуюся попытку открыть дверь. И наконец, увидела ворвавшийся в дверной проём солнечный свет, принесший с собой запах травы и цветов. Кто-то вошёл и прикрыл дверь. Снова стало темно. Наконец вспыхнула низко висящая посередине большая электрическая лампа. Свет больно ударил по глазам. Лиза зажмурилась. Постепенно привыкая к свету, но, всё ещё щурясь, она присмотрелась. У двери стоял рыжий. Один. Его вид не оставлял сомнений в его намерениях. В душе у Лизы похолодело. Она опять крепко вцепилась пальцами в плечи и испуганно смотрела на рыжего. Его разбитые губы были как две толстые, уродливые сардельки. Они пересохли и потрескались. И теперь изображали подобие улыбки. Масленые глаза его нехорошо блестели. Он осматривался и потирал друг о дружку ладони.
- Ну, фто, мозэт развлещёмся пока? – гнусаво прошепелявил он и двинулся к девушке. Лиза вжалась в диван. Рыжий подошёл, взял её за волосы и пристально посмотрел в расширенные глаза. Ужас, который он в них увидел, принёс ему самую искреннюю радость. Он потянул девушку вверх и поставил на ноги. Схватившись другой рукой за платье, он медленно, но сильно потянул его вниз. Тонкая ткань начала трещать и рваться. Лиза зажмурилась, но не убирала скрещенных на груди рук. Рыжий взял её за предплечье, и попытался сдёрнуть руку вниз, открывая доступ к волнующей его молодой груди. Лиза пискнула, но цепко держалась пальцами за плечи. Попытка рыжего не удалась. Тогда он, недолго думая, этой же рукой размахнулся и ударил девушку в живот. Она вскрикнула и поджала ноги, почти повиснув на собственных волосах. Сильная боль разлилась по всему животу. Дыхание оборвалось. Лиза не могла вздохнуть. Слёзы брызнули из её глаз. Рыжий грубо бросил девушку на диван, и навалился сверху. Рыча, он стал срывать с неё остатки платья. Сорвал бюстгальтер и очень больно ухватился всей пятернёй за грудь, сдавив её так, что Лиза пронзительно завизжала. Рыжий тотчас отпустил грудь и грязной рукой заткнул девушке рот. Лиза истерично билась под тяжёлой тушей. Сдерживая тошноту от сильного запаха пота, которым вонял рыжий, Лиза царапалась и пыталась укусить руку, закрывающую ей рот. И в какой-то момент ей это удалось. Ухватившись за ребро ладони, девушка сильно сжала зубы. Рыжий взвыл. Одёрнув руку, он ей же сильно ударил девушку по щеке. И опустив руку к бёдрам Лизы, продолжил своё омерзительное дело.
Лиза не помнила, как в ладони у неё оказалась отвёртка. И как она со всего маху воткнула её в рыжего, куда-то в бок или спину. Но она никогда не забудет как он взревел, вскочил и словно обезумев, стал крутиться вокруг себя, пытаясь заглянуть назад, туда где торчала рукоять инструмента.
Перепуганная до смерти Лиза сползла с дивана на пол и, не вставая, спиной попятилась к стеллажам. Рыжий метнул в неё животный, яростный взгляд, сжал кулаки и двинулся к ней. Обещание смерти читалось в каждом его движении. Казалось, он стал невменяем. Его беспощадное лицо не оставляло надежды на лёгкую и быструю смерть. Он приближался. Лиза продолжала пятиться. И вдруг она почувствовала, как её правая рука на что-то наткнулась. Что-то холодное, круглое, железное. Это был кусок трубы. Той самой, которой не так давно рыжий оглушил Игоря. На ней ещё была его кровь.
Но Лиза этого не видела. Ей некогда было смотреть, та ли это труба или нет. Да и вопрос этот её сейчас вообще не волновал. Она не сводя глаз, смотрела на приближающегося к ней рыжего. Смотрела в его обезумевшие глаза и видела в них свой конец.
Рыжий приблизился и, наклонившись, схватил её руками за шею.
«Всё!» - подумала Лиза и зажмурилась. И в тот момент, когда рыжий стал, рыча сжимать ей горло, Лиза, вложив все силы, которые у неё остались, ударила его железякой по голове. Затем ещё. И ещё и ещё.
Она не помнила себя, нанося удар за ударом. И остановилась лишь, когда поняла, что её уже давно никто не душит. Она помутневшими глазами посмотрела перед собой и увидела того, кто всего несколько минут назад пытался надругаться над ней. Рыжий лежал на боку. Голова его превратилась в месиво. Кровь была повсюду: на полу, на ближайшей стене, на руках девушки. Если бы она могла видеть своё лицо, то увидела бы, что и оно всё забрызгано кровью.
Лизе сделалось дурно. Её вырвало. Она бросила трубу, со звоном ударившуюся о бетонный пол. И испуганно отодвинулась. Девушка была на грани нервного срыва. Она прижалась к большому столу. Подтянула к себе ноги. Обхватила их руками. И застыла, глядя куда-то сквозь стену. Даже зазвеневший в кармане у рыжего телефон не вывел её из оцепенения.
Это звонил Дэн. Их машина минуту назад подъехала к дому Виктора Семёновича. Но никто не открыл.
- Что этот рыжий чёрт, уснул что ли? – сказал Дэн, в тревожном голосе которого послышалось предчувствие недоброго. Он достал телефон и набрал номер Гарика. Шли длинные гудки. Ответа не было. Тогда он набрал номер Виктора Семёновича.
- Намекнёшь, что у вас ни всё в порядке – выстрелю. Спросят про деньги, скажешь, привезли, – грозно предупредил Игорь.
Дэн понимающе промолчал, слушая гудки. Наконец в телефоне послышалось «Алё».
- Виктор Семёныч, откройте нам ворота, не можем до Гарика дозвониться, – сказал Дэн и после того как трубка что-то спросила, добавил – Да, привезли.
Ворота начали раздвигаться.
- Едем сразу к девушке, – велел Игорь.
И машина, не останавливаясь, поехала на задний двор. К немалому удивлению наблюдающего за ней в монитор Виктора Семёновича. Вован затормозил возле того, что они называли гаражом. Дверь была чуть-чуть приоткрыта. Игорь заторопился.
- Ты, – ткнул он дулом пистолета в Вована – просунь руку в баранку.
- А ты, – перевёл он пистолет на Дэна – одень ему наручник.
И после того как Дэн сделал это, Игорь сказал:
- Теперь второй надевай себе. И оба давайте сюда телефоны.
Оба подчинились. Игорь взял ключи от наручников, оставив их скованными, быстро перелез на заднее сидение, вылез из машины и, держа пистолет в поднятой руке, открыл дверь гаража. Убедившись, что на пороге никого нет, он вошёл внутрь. И обомлел. На полу в луже крови лежал рыжий. А недалеко от него сидела Лиза. Рыжий несомненно был мёртв. Лиза же, уставившись в одну точку, ни на что не реагировала.
Игорь подбежал к ней. Сел на корточки, взял её голову руками, повернул лицом к себе, и глядя в глаза, произнёс:
- Лиза, ты в порядке?
Лиза не сразу поняла кто перед ней. Но через несколько секунд взгляд её стал осмысленным. И она, широко раскрыв от удивления глаза, кинулась Игорю на шею и запричитала.
- Ты вернулся. Ты вернулся. Я знала, знала, что ты меня не бросишь. Он… он хотел меня… он бил… Я не знаю, как это получилось. Я ничего не помню. Я… я… - и она крепко обхватив его за шею громко заплакала.
- Только не волнуйся. Всё хорошо. Ты не виновата. Ты молодец. Не плачь. Вставай. Надо скорее уходить отсюда, – заговорил расчувствовавшийся Игорь, жалея и поднимая Лизу.
Лиза встала и, не отрывая рук от груди, поплелась к двери продолжая говорить:
- Они… они тут мучают людей… у них даже инструменты… и кровь… всё в крови… Это ужасно.
Игорь шёл с боку и поддерживал Лизу за локоть:
- Не волнуйся. Всё позади. – снова сказал он.
Они вышли наружу. И продрогшая девушка сразу почувствовала как здесь тепло.
Между тем Виктор Семёнович спустился в гостиную, от радостного волнения налил себе целый бокал коньяку. Выпил, сел в кресло и стал ждать должного с минуты на минуту войти в дом Дэна, чтобы отдать Виктору Семёновичу его деньги. Но Дэн и никто другой не появлялся. Хозяин дома начал злиться.
- Придурки, – сказал он. И потеряв терпение, сам пошёл на улицу, туда, куда несколькими минутами ранее проехала чёрная машина. Обойдя дом, он увидел её. Но рядом никого не было. Ничего не подозревая, Виктор Семёнович ускорил шаг. Тут железная дверь широко распахнулась и из неё вышла девушка в разорванном платье, вся в крови, а следом за ней молодой человек со следами побоев на лице. В руке у него был пистолет.
Виктор Семёнович встретился с ним глазами и как вкопанный замер. Нет, он не испугался. Привыкший всегда держать в страхе других, Виктор Семёнович был не из робких. Сейчас он почувствовал лишь удивление. И сразу, возвращаясь в свой привычный, авторитарный образ, хмуря брови заговорил:
- Слышишь ты, сопляк, давай-ка не чуди и отдай мне пистолет. По-хорошему.
Лиза замерла. А Игорь стал медленно приближаться и зло сказал:
- А, что ещё тебе отдать, хренов слуга народа, – и направил пистолет прямо в лицо побагровевшего от злости народного слуги.
- Деньги мои верни, которые ты украл, щенок, – не двигаясь, но всё же дерзко ответил Виктор Семёнович.
Игорь приблизился и, глядя в его разъярённые глаза, медленно проговорил:
- А тебе, в твою глупую башку не приходила мысль о том, что у меня может и не быть твоих денег? Или ты сперва убиваешь людей, а потом думаешь, об их возможной невиновности? А?
В своё время Виктор Семёнович калечил людей и за меньшие оскорбления. Да, что там оскорбления – за косой взгляд мог избить человека. Но сейчас, стоя под дулом пистолета, он проглотил «глупую башку», и только сурово сказал:
- Но если их взял не ты, то кто?
- Вот и выясняй кто, а о моём существовании забудь, – твёрдо и спокойно сказал Игорь. И добавил – А пока иди в сарай. Посидишь там немного, до приезда полиции. Я думаю, им будет интересно изучить это помещение. Не сомневаюсь для раскрытия пары глухарей они там следов найдут достаточно. Да и наверняка же нам попытаешься помешать уехать. Вон, какое в глазах-то нежелание расставаться. Только мне неловко злоупотреблять гостеприимством столь радушного хозяина. Так, что мы, пожалуй, поедем. Но вначале телефончик свой дай. Я его у ворот оставлю.
Не известно, что именно не понравилось гостеприимному хозяину, то ли предложение Игоря пройти в сарай, то ли, явная издёвка в тоне, которым оно было сделано. Но Виктора Семёновича, словно подменили. Он вдруг вспылил, и угрожающе двинулся на Игоря. Его относительно спокойный до этого голос превратился в крик:
- Что?! Да ты в своём уме, чучело? Какой сарай? Ты хоть знаешь, кто я и представляешь, что могу с тобой сделать? Да за то только, что ты наставил на меня пистолет, я тебя живьём закопаю, щенок. Да ты хоть знаешь, что я с такими как ты делал? Я…
Но Виктор Семёнович не успел поделиться своим богатым криминальным опытом и рассказать, что он делал с такими как Игорь потому, что Игорь понял - дипломатия не работает. И когда Виктор Семёнович, стращая и метая глазами молнии, приблизился к нему, и даже протянул вперёд руку с явным намерением взять оружие, - Игорь ударил его коленом в пах. Несильно, но достаточно для того, чтобы руки Виктора Семёновича метнулись вниз, ноги подкосились, а он застонал и упал на колени. И в ту же секунду Игорь буквально воткнул дуло пистолета ему в рот, едва не выбив при этом передние зубы. С трудом сдерживая закипевшую ярость, он холодно и грозно проговорил, глядя в вылезшие из орбит глаза Виктора Семёновича.
- Я, конечно, понимаю, что ты чувствуешь себя большой шишкой. И для тебя, мерзавца, ничего не стоят человеческие жизни, которые ты с лёгкостью перечёркиваешь. Но запомни, что и ты не президент, и до тебя добраться совсем не трудно.
И словно в подтверждение своих слов, Игорь открыл дверь автомобиля, где сидели прикованные к рулю Дэн и Вован. Они виновато и испуганно глядели на Виктора Семёновича, который в свою очередь удивлённо и зло покосился на них. Стоя на коленях, с открытым ртом, и с торчащим во рту дулом он являл унизительное зрелище. Но ещё унизительнее оно было потому, что у него были свидетели. И на них, беспомощных и глупо моргающих глазами Виктор Семёнович злился сейчас даже больше чем на Игоря.
Тут к Игорю подошла Лиза, взяла его за руку, в которой был пистолет и тихо сказала:
- Не надо, пожалуйста, только не делай дурного.
- Стоят ли они твоей жалости? – ответил он, продолжая глядеть на притихшего Виктора Семёновича и вытаскивая из его рта пистолет. – Иди в гараж – снова повторил ему Игорь. И телефон оставь.
- В доме телефон, – буркнул Виктор Семёнович.
Он исподлобья посмотрел на Игоря, выразив взглядом всю свою ненависть. Медленно встал и, стиснув челюсти, прошагал в гараж. Откуда тотчас же послышался его ошеломлённый голос:
- Твою мать! Это что за хрень? – хренью было мёртвое тело рыжего.
- Это закономерный финал жизни подонка. А вам повод задуматься над собственными, – ответил Игорь. Направил пистолет в машину, кинул внутрь ключи от наручников и сказал:
- Отстёгивайтесь. И тоже оба туда. Наручники не забудьте, а ключ оставьте здесь.
Парочка очень неохотно расковалась и поплелась внутрь гаража, где их, бесспорно, ждала очень душевная беседа. На столько душевная, что по выражению их лиц можно было заключить, что им комфортнее было бы остаться под дулом пистолета, чем оказаться запертыми в помещении с разъярённым Виктором Семёновичем.
Когда все трое оказались в гараже, Игорь подошёл к двери и, указывая пальцем на рыжего, а взглядом обращаясь к Вовану сказал:
- Ключ должен быть где-то у него в кармане. Достань и кинь мне.
Вован присел и, морщась, полез в карманы покойника. Достал ключ и кинул его Игорю.
- А теперь снова пристёгивайтесь друг к дружке, только наручники за стойкой стеллажа перекиньте, – приказал Игорь.
И как только они это сделали, он сказал:
- Приятного времяпровождения до приезда полиции.
Затем вышел, запер дверь и бросил ключи от гаража и наручников рядом на землю.
Игорь открыл заднюю дверь «мерседеса». Взял оттуда пиджак Вована и протянул девушке. Сам сел вперёд. Лиза надела пиджак, запахнулась и села сзади. Игорь завёл машину и направился к выезду, только сейчас задумавшись: как проехать автоматические ворота? Но когда от них до машины осталось около пяти метров сработало реле, и ворота открылись сами.
«Прогресс», – подумал Игорь и поехал в сторону шоссе – единственной ведущей к городу дороги.
А в это время в гараже, Виктор Семёнович, щедро и справедливо распределял оскорбления и тумаки, между «двумя – пользуясь его собственным определением - ни на фиг неспособными дебилами и придурками, которым ни черта нельзя поручить и которые ничего не могут сделать, так что бы при этом не накосячить».
Изрядно понадовав обоим пинков и оплеух, Виктор Семёнович немного успокоился. Осмотрел стены, стеллажи – ничего чем можно было бы открыть дверь. Тогда он выдвинул верхний ящик стола и озадаченно посмотрел внутрь. Его нижняя губа выкатилась вперёд. Он посмотрел на Вована с Дэном и сказал:
- У вас придурков, что мозгов не хватает, хотя бы кровь смывать с ваших проклятых инструментов. Вы совсем-то не расслабляйтесь. Что бы весь этот компромат отсюда увезли. Ясно?
- Ясно… - ответили оба в один голос и кивнули.
А Виктор Семёнович, так и не найдя ничего могущего помочь выбраться из заточения, завёл руки за спину и начал ходить из угла в угол. Его левый глаз прищурился. Лицо стало сосредоточенным. Лишь иногда на нём появлялся оттенок брезгливости, когда взгляд случайно попадал на рыжего. Виктор Семёнович думал.
Он не очень боялся приезда полиции, потому, что как не трудно догадаться и в этом ведомстве имел крепкие, соответствующие своему высокому рангу связи в лице их начальника Неподкупного Ильи Михайловича. Виктор Семёнович не был с ним тесно дружен. Скорее между ними были отношения взаимной помощи. И глава города иногда оказывал услуги, (разумеется, не безвозмездно), главе полиции. Чаще всего они касались бизнеса. Нет, сам Илья Михайлович бизнесом никаким не занимался. Занимаемая должность его итак неплохо кормила. Но бизнесом активно занимался его второй зять, генеральный директор строительной компании «Север-строй» - Деловаров Ильяс Абрамович. Тот самый, что вчера передал Виктору Семёновичу свою «благодарность» за решение известного вопроса.
Правда, надо сказать, что в полиции не все были продажны и подкуплены. На всех не хватит денег. Поэтому многие, главным образом те, кто были молоды и имели невысокие звания, между собой обсуждали собственного начальника, обвиняя его во взяточничестве и в отсутствии скромности. Илья Михайлович всегда приезжал на службу на дорогом «кадиллаке» и жил в особняке, не уступающем пышностью и великолепием дому Виктора Семёновича. В связи с чем, им уже давно интересовалась служба собственной безопасности, с которой молодые карьеристы охотно сотрудничали, движимые кто принципами, кто завистью, а кто и иными более далеко смотрящими соображениями. Так что карьера Ильи Михайловича находилась под серьёзной угрозой. Хотя он об этом ещё не догадывался и не знал.
Не знал об этом и Виктор Семёнович. Он нервно вышагивал по небольшому помещению взад и вперёд. И пытался найти такой выход, при котором совсем не пришлось бы объясняться с полицией, придумывать, откуда взялся труп и главное подключать Илью Михайловича. Последнее было особенно не желательно, потому, что Илья Михайлович хоть и не был бизнесменом, но имел хватку. И в случае обращения Виктора Семёновича к нему за помощью, ранняя договорённость с его зятем могла оказаться пересмотренной, в сторону значительного снижения размера «благодарности». А это было очень нежелательно. Поэтому Виктор Семёнович нервно ходил и напряжённо думал. Иногда он останавливался у двери и пинал её, а затем выглядывал в замочную скважину, как будто пытался увидеть нужное решение в ней. Но в голову ничего не шло.
Царящее уже несколько минут молчание нарушил Вован:
- Виктор Семёнович, – сказал он в очередной раз уставившемуся в замочное отверстие хозяину дома – там, у Гарика в кармане мобильный есть. Может позвонить куда?
Виктор Семёнович как стоял, согнувшись, так и застыл. Прошло, наверное, секунд десять, когда он оторвался от любования собственной лужайкой. И медленно выпрямляясь, повернулся к Вовану, вперив в него изумлённый взгляд.
- Мобильный? – переспросил он, словно не веря своим ушам. – Ты, что вообще кретин? Ты знал и всё это время молчал? – Виктор Семёнович задрал в потолок глаза и добавил будто жалуясь кому-то на верху: «и с такими дебилами приходиться работать». Затем посмотрел на Вована, беззлобно, скорее, с жалостью, так, как обыкновенно смотрят на людей ущербных. Плюнул на пол, подошёл к покойнику. Поморщившись, сунул руку в карман. Вынул телефон, и вновь, задумчиво нахмурился, теперь решая, куда звонить.
В первую очередь он набрал номер супруги, обрисовал в двух словах проблему и велел ехать домой искать запасные ключи от гаража. И после недолгих колебаний, попросил выслать ему номер начальника полиции. Виктор Семёнович всё же решил ему позвонить. Он не видел другого выхода. Из двух зол это, по его мнению, было наименьшим. Он рассудил, что лучше потерять часть денег и отдать их Илье Михайловичу, чем упустить беглецов и возможно потерять все деньги.
Правда, после встречи с Игорем у Виктора Семёновича появились-таки сомнения, в том, что он причастен к пропаже. Но рассуждать и сомневаться сейчас было некогда. К тому же Виктор Семёнович не забыл и об унижении, которому подверг его Игорь. И страдающий болезненным себялюбием чиновник, теперь был готов много заплатить, чтобы достать этого «дерзкого сопляка».
Поэтому он, не думая больше, набрал номер Ильи Михайловича. Пообщавшись с ним и объяснив в общих чертах ситуацию, Виктор Семёнович не стал говорить про гибель своего подопечного, только сказал про исчезнувшие деньги, и что их похититель сейчас должен ехать в город на угнанной машине. Виктор Семёнович попросил «по-дружески» перехватить вора и угонщика, и вернуть беглеца ему, обещая «не остаться в долгу».
Последние слова немедленно пробудили в Илье Михайловиче бескорыстное желание помочь «старому другу». И он в свою очередь пообещал выслать навстречу беглецу патрульную машину.
Надо сказать, что Илья Михайлович вовсе не собирался возвращать несчастного похитителя денег своему «старому другу», по крайней мере сразу. Будучи человеком не только прагматичным, но и невероятно жадным, он рассчитывал выжать из этой ситуации максимально больше личной выгоды. Поэтому он охотно отозвался на беду Виктора Семёновича и тотчас созвал в своём кабинете оперативный штаб, пригласив двух старых оперативников майора Лайкина и майора Шарикова, с которыми его связывали не только рабочие отношения, но и деловые.
Оба майора были весьма предприимчивы по части нахождения и изобретения способов и источников дохода, честно деля его со старшим по званию Ильёй Михайловичем. А тот в свою очередь всемерно им покровительствовал, поощряя их предприимчивость новыми званиями и наградами.
Все трое были счастливы, потому, что были убеждены, что заслуги полицейских перед обществом неизмеримо больше, тех зарплат, которые они получают от государства. И получая деньги от сутенёров, торговцев наркотиками и даже обычных граждан, подбрасывая им, например оружие, и заминая дело, за скромное вознаграждение - все они были далеки от того, чтобы за это ещё и осуждать себя.
Не будем же и мы осуждать этих людей, оставив столь неблагодарное занятие их молодым, ещё полным энтузиазма, и высоких принципов коллегам, негодующе обсуждающим своих старших товарищей. Хоть и делающим это, как правило, либо шепотом в уборных, либо за плотно закрытыми дверями собственных кабинетов.
Из троих этих заслуженных полицейских и состояло чрезвычайное совещание в кабинете начальника полиции, созванное сразу после звонка главы города.
- Итак, ребята – как всегда по-простому обратился начальник к севшим за стол совещаний оперативникам – сейчас быстро поезжайте в сторону лесного шоссе, оттуда должен ехать автомобиль, чёрный мерседес, номер три шесть три, водитель молодой парень, вооружён. Его нужно задержать, и всех, кто в машине доставить сюда. Желательно обойтись без стрельбы. Во всяком случае без жертв. Всё, давайте. Работайте быстро.
- Так точно! Будет сделано! – ответили ребята. И чрезвычайное совещание закончилось.
Опера с собачьими фамилиями вышли из отделения, сопровождаемые косыми взглядами молодых коллег. Сели в служебный «бобик», включили звуковую и световую сирены и помчались на выполнение поставленной задачи.