С этого момента я дружил только с Галей. Семь дней у моря пролетели как один. Мы купались, лежали рядом на пляже и то и дело бегали в свободную палатку. Жаль было расставаться. Я обещал Гале написать. Она очень хотела, чтобы я к ней приехал.
Недели через три, когда я уже стал забывать Галю, пришла от нее телеграмма: Приезжай срочно. Мне необходимо тебя видеть. Я заболела.
- Может не надо никуда ехать? - сказала моя мать, предчувствуя все дальнейшее. Но как я мог не поехать, если моя единственная и первая женщина страдает?!
Галя встретила меня в аэропорту. Она была действительно больна. Пока мы ехали в такси, у нее пошла кровь и пришлось вытирать сидение, таясь от шофера. У Гали случился выкидыш. Я оказался весьма продуктивным самцом. Сказались опять таки 29 лет воздержания. Дело в том, что Галя к тому времени уже много лет не беременела, хотя и не предохранялась. После операции врачи сказали ей, что шансов забеременеть у ней почти нет. Она была давно уже одинока - разведена, воспитывала 10 летнюю дочь, жила в однокомнатной квартире, работала маляром-штукатуром в строительной организации. Кроме того, Галя была старше меня на два года.
Я пожил у ней три дня, делая все домашние дела. Гале пришлось лежать в постели. И все же ей так хотелось меня удержать, что перед моим отъездом, несмотря на боль и кровь, она впустила меня в своё чрево. Да и я-то, конечно, исходил желаньем.
Не было больше такого периода в моей жизни, в который я бы так болезненно тотально сомневался. Противоречия желаний, здравого смысла, мнения окружающих, совести, чувуства долга, раздирали меня.Я пообещал Гале приехать к ней насовсем, отрабатывал месяц перед увольнением и думал, думал, думал днями и ночами.
На работе меня ценили. Я ведь был передовиком - двукратным победителем соцсоревнований - образцовым работником. И все же это случилось. Я уехал к Гале. Перемены были необходимы в моей жизни. И Гале я был нужен. Но как плакала на вокзале моя мать!
Продолжение следует.