Сильфида не любит дождь. Воспоминания о лете

Алек Маркизов
Управляя воздушным змеем.

30 плюс, но влажен воздух,
город - аквариум, люди с открытыми ртами, как рыбы.
А вечером нагретые гранитные силуэты
искажает дрожащее марево.

И на пляже в двенадцать ночи
разношерстная многочисленная публика радуется прохладе с залива.
Пускают разноцветных змеев в бирюзово-розовое
небо белых ночей,
жгут костры их просмолённых обломков неведомых кораблей,
выброшенных заливом на пляж во время прилива, играют на гитарах,
проносятся, сверкая загорелыми торсами, на роликовых коньках.
Неспешные женщины в белых воздушных платьях
плывут по набережной,
и тут же рыбаки в резиновых сапогах надувают резиновые лодки, проверяют оснастку,
из кафе латиноамериканская мелодия заправлена
запахом жареного мяса.

И, кажется, что никто сейчас в мире не спит.
Лето, жара, белые ночи.

Что я там делаю?
Слушаю шуршание волн по гальке и остальное,
о чём я уже рассказал.


***************************


Когда ты читаешь мне Ницше на пляже.

Пегая собака неопределённой породы в воду зашла,
и задумчиво смотрит от нечего делать, наверно,
как контуры разноцветных камней
вода преломляет
подобно линзе,
или что-то ещё её удивило,
а может луч солнца решил поиграть с ней,
и рыбкой блестит, над камнями скользя,
не зря же собака застыла,
как статуя Белке и Стрелке,
но вот подскочила на месте и помчалась по пляжу
в догонку хозяйке в соломенной шляпке.

Парочки школьников юных, у каждого клочка
сизо-зелёной осоки прячут за ширмами книжек
голубиные нежности.

А ты на полосатой подстилке и в сексуальном
купальнике читаешь мне Ницше,
строя из слов огнеупорную стену
моему пламенному желанию
тебя страстно обнять.


**************************************


Летняя нега

Мозг, придавленный оползнем летней неги,
с восхищением консервировал в пропаренных извилинах
изыски слюнявости позолоченных мыслей.
Бархотные крылья чёрной бабочки-махаона
застыли экзотической татуировкой
на атласе кожи её плеча.

Прихотью скользящего шёлка,
сотканного вместе с солнечным светом,
струились волосы по гибкому абрису
нежной шеи. Движение -
и мои жадные губы в поцелуе
чувствуют под прозрачной кожей
трепет крови в венах,
взволнованной ожиданием
блаженства примитивных желаний.

- Ты не боишься бабочек?
- Где?
- Была на твоём плече. Теперь улетела.



*******************************


Пока индеец играет на флейте мелодию из фильма Тарантино


Тополя - баобабы севера,
торжественно замерли на похоронах сгоревшего неба
и с терпением трехсотлетних исполинов
ждут задумчиво его падения.

Как печальны маленькие пони - ешё не скоро
вечернее время.

Индеец из Перу
с лицом, вырезанным из дерева,
играет на флейте тоскливую мелодию
из фильма Тарантино.

Я жду тебя полчаса,
но кажется, что вечность.


***************************************


Сильфида не любит дождь

Что мне вихрь неудач? Я закутан, как в шарф,
чёрным пеплом сожжённых слогов,
я иглою метафор привык латать шрам
на душе
от гнилых сквозняков.

Мрачный марш выбивает
зло
в бубен-стекло
серый дождь, как в осенние дни,
не грусти, мы ещё по песку босиком
пробежим, обжигая ступни.

******************************


Дюны, шиповник и ты в пасмурный день.

Когда
на холодном песке,
куда с дюн, примяв розовые цветы шиповника,
сполз ветер
и оставил змеиные следы,
ты танцуешь,
похожая на маленькую девочку
с приклеенной улыбкой шоколадной "Алёнки",
вскинув тонкие руки к перевёрнутым соснам,
по иглам которых растекается растворённое в тучах
тягучее оловянное солнце,
зависая в воздухе на фоне кордебалета из волн,
цепляющихся пальцами пены
за мрачный задник - свинцовое небо,

ты кажешься такой невесомой.

Как же я тебя довезу домой
на таком ветру.


**********************************


Чудный августовский вечер


Чудит тёплый вечер августа.
Пёрышком ласкает обломанные ветром крылья ангелов
на позолоченных иглах шпилей.

Вкрадчиво опускается на шумные улицы
невидимой вуалью, сотканной из чёрных туманов,
накрывая, словно сетью жуков,
разноцветные автомобили.

И в одиннадцать
город новогодней ёлкой вспыхивает гирляндами фонарей
и мишурой реклам.

Неужели кончается лето?
И осень скоро темнотой поползёт в души,
чтобы построить в них лабиринты
для Минотавра сомнений.

Но в моей душе ты, мой Светлячок.


**********

Сад Маркизов, лето 2013 года