Первый день в училище!..
Утром Юльку разбудил огромный диск луны, осветивший всю комнату и каждый ее предмет. У противоположной стены на своей кровати спал Сашка. Он лежал на животе, обхватив руками подушку. Одна его нога чуть касалась пола и сверкала грязной пяткой.
- Хорошо, что у нас своя комната и отец не видит Сашкиных ног, – подумала Юлька. Сколько же сейчас времени? – она поднялась и на цыпочках подошла к окну, - никогда не думала, что луна может быть такой величавой. Она отправила луне воздушный поцелуй и снова легла…
- Юля! Ты не опоздаешь? Хотела еще позаниматься там, – заглянула Мария Ильинична.
- Точно опоздаю! Первый день после болезни и, на тебе! – через несколько минут она схватила сумку и, застегивая на ходу плащ, сказала – я не буду есть.
Мария Ильинична встала в дверях и, строго глядя на дочь, произнесла:
- Не расстраивай меня и никогда не пытайся это делать. Я скоро от вас с ума сойду. Не пущу, пока не поешь!
- Ладно, только немного. Превратили еду в культ.
- А ты не пугай всю родню. Не представляешь, сколько мы пережили, чуть не потеряли тебя! - смахнув набежавшие слезы, Мария Ильинична присела на табурет к столу и нежно посмотрела на дочь. - Да не торопись ты, успеешь!
Через десять минут Юлька почти бежала к остановке и чуть не налетела на женщину с коромыслом на плечах.
– С полными ведрами. Когда уже всем воду проведут? – подумала она, - повезет. Сердце ее радостно запрыгало, предвкушая визг и объятья однокурсниц. Проходя трампарк, она посмотрела сквозь ограду на жухлую траву и снова вспомнила историю с одуванчиками.
На остановке было полно народу. Юлька пристроилась в гущу толпы, чтобы не так дуло, но тут подошел трамвай, и девушку буквально внесли в вагон. Она быстро пробежала вперед и уселась у окна, подтянув под себя плащ.
- «Стахановская», - объявил вагоновожатый. – Граждане, проходите проворнее вперед. Вон сколько народу. Всем надо ехать! Не забывайте покупать билеты. Сидячие места – детям и девушкам с детьми.
Кто-то засмеялся. Юлька вспомнила, что не купила билет и полезла в карман за мелочью.
- Передайте, пожалуйста, - попросила она мужчину, стоявшего рядом, и снова отвернулась к окну. Проезжали кинотеатр «Дзержинец», ее кинотеатр. Вернее не ее, а тот, в котором она еще три года назад пела перед сеансом, чтобы с Галкой Радченко бесплатно смотреть фильмы. Счастье длилось до тех пор, пока мама об этом не узнала.
Какими бурными аплодисментами ее встречали! Особенным успехом пользовалась песня «Пчелка и бабочка»:
Раз пчела в теплый день, весной,
Свой пчелиный покинув рой,
Полетела цветы искать
И нектар собирать…
Улыбаясь мысленно своей публике, Юлька проводила глазами кинотеатр с грузными молчаливыми колоннами по обеим сторонам от входа, не успев прочитать афишу. Как же медленно ползет этот трамвай! Еще столько остановок впереди!..
- Девушка, я вам третий раз говорю, возьмите свой билет. Эх, молодежь, молодежь. Ночью спать надо!
- Я сплю! Спасибо. – Юлька взяла билет и стала считать на нем цифры - на один не сходится. Кто-то раньше взял «счастливый», а у нее – встреча. Что же еще?! Конечно, встреча! Ага, рынок проехали. Повернет, чуть поднимемся и поедем мимо забытой церкви.
Церковь долгое время исполняла функцию хлебопекарни. Там когда-то работала мама экспедитором. Когда мужа посадили, ее уволили с завода, заставив освободить квартиру, и переселили с матерью и двумя детьми в девятиметровую комнатку коммуналки в старый деревянный дом. Как раз напротив церкви. Потом за хорошую работу на этой пекарне маме дали комнату на три метра больше и близко от бани. Туда и вернулся отец.
Вот и главная улица города, улица Ленина. Через пять остановок выходить.
- Завтра надо заметить время в пути. На голову готовы сесть! - сокрушалась Юлька, впервые никому не уступив места. - Что за народ!..
Народу в вагоне было полно, ступить некуда. Юлька стыдливо опустила глаза, но вставать не собиралась, - она еще очень слаба толкаться. И чего это столько светофоров!
Стоим и стоим!
Оглянувшись по сторонам, девушка решительно стала пробираться к выходу, чтобы на последней остановке выскочить первой. На конечной, соскочив с подножки трамвая и легко перебежав рельсы, она уже через две минуты открыла двери училища.
Откуда-то, из глубины коридоров неслась музыка – играли «Элегию» Масне. С другого конца, в открытую дверь прямо Юльке в лицо отчаянно и дерзко летели гаммы. Юлька засмеялась. Да, она не одна в своей ненависти к гаммам, - есть единомышленники! Девушка решила посмотреть на беднягу, но услышала за спиной голос Нины Степановны:
- С выздоровлением, Юля. Как себя чувствуешь? Как настроение? В каком-то смысле тебе повезло. На картошку в колхоз не ездила. Сейчас работы у тебя и без этого будет много. Больше месяца не было!
Юлька смотрела на приветливое лицо директрисы, на ее полную фигуру и ждала, когда можно будет вставить слово в эту приятную тираду. Она видела, что директор искренне ей рада.
- Спасибо, Нина Степановна. Хорошо.
- Похудела ты, Юля. Как ангел светишься. Ничего, дома тебя откормят. Да, кстати, к октябрьским праздникам нас опять попросили дать концерт вместе с хореографическим. Споешь что-нибудь? Силу-то голоса не потеряла?
- Конечно, спою!
Юлька сияла. Не помнила она за три-то года, чтоб директриса вот так в коридоре с кем-то разговаривала. Она всегда спешила, а на приветствие студентов отвечала, продолжая идти. Ее «здравствуйте» тянулось за ней широким объемным шлейфом, как и ее голос – густой и глубокий.
В кабинете, где занимался их курс, все было по-прежнему. Все так же на нее, с левой стены от двери смотрели великие композиторы: Чайковский, Глинка, Моцарт и Бетховен. В углу справа от стола стояло пианино, а на одном из двух окон алел какой-то незнакомый цветок в большом керамическом горшке.
Из коридора послышался суетливый разговор ее задушевных подруг и стук каблучков. Едва Юлька успела спрятаться в проеме между портретами, как через секунду открылась дверь.
- Юлечка! – завопили девчонки, зная про проем. - Наконец-то тебя выписали! Что так рано пришла, соскучилась? А мы-то! – целуя Юльку, они усадили ее за стол и отметили, что рядом с ней обе выглядят толстушками, а Юлька чудо как хороша, только бледненькая.
- Да вы бы еще по паре свитеров надели, были бы колобками! – радостно пошутила Юлька.
«Мышкин», но не князь…
После двух первых пар, когда вопросы и объятья поутихли, Юлька занялась перепиской нот и не услышала прозвеневшего звонка.
- Здравствуйте, садитесь! - произнес педагог, вошедший в класс. - Девушка, а вас не знакомили с правилами этикета? Встаньте, пожалуйста, - донеслось от учительского стола.
- Здравствуйте, - сказала Юлька, продолжая писать, не поднимая головы.
- Юля, встань. Все смотрят, - шепнула пухлыми губками Валечка, сидевшая рядом. Она откинула со лба русую челку и уставилась на преподавателя.
- Да ладно! – ответила Юлька, старательно выводя в тетради ноты.
Неожиданно над ее головой раздался твердый, настойчивый голос.
- И все-таки, давайте познакомимся! - Олег Павлович. Месяц идут занятия, а вы только соизволили появиться.
Со всех сторон раздались выкрики:
- Олег Павлович! Она болела. Юля целых два месяца лежала в больнице. Она сегодня первый день в училище.
- Сколько у Вас защитников!
Юлька подняла голову. На ее столе, сверху, развернувшись к ней корпусом и закинув одну ногу на другую, сидел молодой мужчина в очках с бритой как у допризывника головой, и с любопытством разглядывал девушку. Юлька успела заметить, что одет он в белую рубашку с галстуком, в светло-серый джемпер и темно-серые брюки, из-под которых выставлялись черные ботинки. Продолжая сидеть на ее столе, он произнес:
- Если Вы столько пропустили, не мешает и с новым предметом познакомиться. Впрочем, и правила поведения вспомнить.
- Что-то я нигде не читала, чтобы учитель сидел на столе или парте своего ученика. Или это новые правила? – резко и зло отпарировала Юлька, посмотрев в лицо педагогу.
Все молча, наблюдали за поединком, удивленно отметив про себя, что раньше не замечали в мягкой доброй девушке такой дерзости.
Олег Павлович встал и, буркнув в усы, – простите, ушел к своему столу, ни разу не оглянувшись. Объясняя новое задание, он сосредоточенно что-то писал на доске.
Разозленная Юлька не слышала объяснений, и когда ей раздали хоровую партитуру произведения, написанную для женских голосов, долго вертела ее в руках и соображала, стоит ли подойти к этому выскочке, заменившим ее любимого Юрия Львовича, за разъяснением.
Между тем к преподавателю один за другим подходили студенты. Он объяснял, исправлял, ставил оценки и возвращал работы. Юлька привстала и снова села. Она разглядела в правом углу своих нот надпись, сделанную рукой педагога – переложить для смешанного хора. Ее осенило: надо вспомнить диапазоны голосов и с учетом этого переписать две партии из четырех на мужские голоса. Когда она подошла к Владиславу Павловичу с готовым произведением, педагог удовлетворенно поставил пятерку, не взглянув на девушку. Юлька взяла работу и направилась к своему столу.
- Никитина! Кто вам объяснил, что надо делать?
- Я сама сообразила. Что тут сложного? Надо знать диапазоны голосов и заменить в гармонии.
- Браво! Вы уже второй раз меня удивляете. А сможете до конца занятий сделать мне еще два произведения? Несложные.
- Давайте.
Через сорок минут она получила еще две заслуженные пятерки.
После занятий весь курс восхищался Юлькой, ее смелостью и смекалкой - дала отпор! И за пятерки тоже.
После занятий девчонки заметили:
- Юль, а ты произвела на него впечатление. Как ты его на место посадила! Правда, он хорошенький? Стройный, элегантный, красивый даже лысый! – заметила Анечка.
- Ему что, пузо до колен иметь? Его посадить, что ли хотели?
- Да нет, у него документы не все еще пришли и его чуть в армию не забрили! – засмеялась Анна.- Тебе не кажется, что он копия – князь Мышкин?
- Может и Мышкин, но не князь.
- Ага, он тебе понравился!
- Да ну вас! Помешались на нем. Я бы с ним даже на горшок рядом не села!..
Весь день ее тискали, обнимали, расспрашивали о самочувствии и приветливо улыбались. После общих занятий Юлька еле отбилась от однокурсниц, которые уговаривали ее пойти в кино. Но девушка была тверда и поехала домой. В трамвае она снова смотрела в окно на родной город, словно не видела его сто лет. Она любовалась просторными улицами, домами, отмечая про себя, что все по-прежнему, все на своих местах. Где-то внутри ее распирала радость – день был чудесный, богатый встречами и теплыми объятиями. Еще пятерками! Хорошее начало! Эпизод с новым учителем вылетел из ее головы, словно и не было.
Вразброд все мысли и дела…
Дома, пока отец не пришел с работы, Юля решила повторить на баяне программу прошлого года.
Без особого энтузиазма она достала из шкафа баян и открыла ноты.
Ох, уж этот баян! Целое лето и начало осени она не брала его в руки и даже не вспоминала о нем. Как он ей надоел! Баян был тяжелый и вечно сползал с колен. Меха раздвигались слишком широко, а сдвигались с таким шумом, будто в баяне внутри сидело человек пять, и они одновременно, то вдыхали, то выдыхали, толкая друг друга.
Сашка пришел из школы и развалился на кровати, терпеливо наблюдая за мучениями сестры. Казалось, он устал больше ее. Через полчаса он произнес:
- Юль, ты, по-моему, совсем разучилась играть. Ничего ведь не помнишь. Я уже слушать не могу!
- Ну и не слушай! Я что, виновата, что столько в больнице пролежала? Лучше, если б я умерла, да?! Брат называется!
- Ты что кричишь на меня? Нервничаешь опять – тебе нельзя. Я же так просто говорю. Жалко, снова учить надо будет - в душе Сашка не мог себе представить, что его снова ожидает та же участь, и уже смотрел по сторонам в поисках кусочка ваты для ушей.
- Не мешай! - раздраженно сказала Юлька. - Да ну его к черту, этот баян! А какой сегодня день, среда? Ура! Я пойду с девчонками на танцы – тысячу лет не танцевала!
- Правильно! Так ты не только разучишься на баяне играть, но и как зовут тебя, забудешь. Ну, тебя! Делай, что хочешь. Мам, я к Сережке! – бросил он маме, строчившей что-то на машинке.
Вечером Юльку никто не тревожил. Сославшись на то, что к завтрашнему дню у нее море «писанины», на танцы она не пошла. Мария Ильинична несколько раз заглядывала в комнату и видела дочь, склонившуюся над столом, заваленным нотами и общими тетрадями.
Тишина и покой были странными. Девушка вдруг поймала себя на мысли, что думает не о гармонических задачах, а о своих отношениях с Борисом. О том, как давно они не виделись. Лежа в больнице, она ни разу не вышла к нему, - не хотела выглядеть убогой. Обиделся или нет? Зачем только она не пошла на танцы? Он наверняка ее ждет. Как девчонки обрадуются! Уж эта Алка Петрова постарается привлечь его внимание. Такая красавица – одни ресницы чего стоят!
Юлька приподнялась на носочки и посмотрела в окно. Лиловые тучи плыли одна за другой, будто стояли в очереди. Порывистый ветер стучал в створки, пытаясь привлечь к себе внимание и, словно обиженный таким гостеприимством ребенок, стал раскачивать легкие детские качели напротив Юлькиного дома. Вот тучи сгрудились, и стало совсем темно.
- Сколько же сейчас времени? Не мешало бы перекусить. - Юля встала из-за стола и прошла на кухню, где мама убирала посуду.
- Ну, как дела, устала? Не училась столько времени, а за один вечер решила догнать? Потихоньку все сделаешь. Ложись-ка спать, уж без двадцати одиннадцать.
- Мам, что-то отца не слышно, спит уже? – проглатывая кашу, прошептала Юлька.
- Читает. Не цепляется ни к чему. Надолго ли? - задумчиво прошептала мама.
- А Сашка?
- Лег в летней комнате. Жарко, видите ли. Там теперь тоже тепло. Взрослые вы, в одной-то комнате спать.
В дверях появился Сашка в трусах и майке, с одеялом в руках.
- Не могу я там заснуть. Пойду на свою кровать. – Юлька посмотрела на маму и улыбнулась. Она вспомнила, какой рев устраивал Сашка в детском саду, когда мама работала в ночную смену и оставляла их там ночевать. Его приводила к ней няня из младшей группы. Рядом с сестрой брат спал спокойно.
- Ой, мам, я забыла! Завтра мне ко второй паре. Первой не будет. Разбудишь, да?
- Ни о чем мне не рассказала. Как встретили в училище, что нового?
- Завтра расскажу. Ладно? Не обижайся.
Погасив свет, Юлька легла спать. - Ни в одном глазу! Завтра скажу маме, что нам нужны другие шторы – просвечивают. Господи, да что они находят в этом мужике? – она вдруг вспомнила нового педагога. - Нашли молодого – двадцать три года! Ну и что, что консерваторию закончил. Да разве можно его сравнить с Бориской!
Тут луна, словно решила посплетничать с Юлькой, раздвинула тучи и. осветила всю комнату. – Как это у нее получилось? – подумала Юлька, – подглядывает или охраняет? - Мысленно она снова вернулась в училище, радуясь, что сегодня получила по новому предмету целых три пятерки.
- Не спишь? – заглянула мама.
- Луна спрячется и засну. Мам, завтра мне ко второй паре.
- Так луна спрячется утром. – Штору, действительно, сменить надо. Другую какую-то придумать, – прошептала она и тихо закрыла дверь…