Партизанская повесть
БЖ-84 F-7-5-6 Т-12
Автор Татаренко Иван Петрович
Т-12. Татаренко Иван Петрович "Партизанская повесть"
В книге рассказывается о партизанском движении на территории Белоруссии, германскими войсками в самом начале Великой Отечественной войны в 1941-1944 годах, как партизанские отряды боролись против фашистских войск.
Книга написана автором увлекательно для молодёжи. Повесть написана автором в соответствии с "Законом Российской Федерации и СМИ".
Татаренко И.П.
Бийск
2013г.
Партизанская повесть.
"Наиболее значительные силы вооруженных партизан действовали в Белоруссии".
История Великой Отечественной войны. Москва. Издательство Наука",1984 год, стр.287
ВСТРЕЧА
Было прекрасное летнее июньское свежее утро, погода отличная. Солнце высоко поднялось в голубое чистое небо. Роса на траве быстро сохла. Спокойная река тихо несла свои воды. Из густого соснового бора, протянувшегося широкой лентой вдоль реки веяло по-утреннему прекрасной душистой, даже ароматной лесной свежестью, хотя в бору еще было сыро от росы, но в нем, с самого раннего утра, чуть ли не с восходом теплого солнца, слышалось одиночное пение российских птах, веселое пение. Недалеко от берега реки, у самой кромки соснового бора, проходит асфальтированная ровная дорога, по которой снуют в разные стороны грузовые и легковые автомобили. Хотя они гудели своими сильными моторами, но они не могли заглушить звонкие, громкие песни веселых полевых жаворонков по другую сторону реки в это прекрасное утро.
Я пораньше пришел на автобусную остановку. Спешить мне некуда. Время от времени смотрю на широкую дорогу с движущимся по ней автотранспортом. У меня было достаточно времени для ожидания рейсового автобуса в то время, как мимо меня на своих машинах куда-то спешили ехать шоферы.
Я уже несколько раз внимательно смотрел на дорогу, но ожидаемый мною рейсовый автобус не появлялся. На далеком горизонте за бором синели, четко вырисовывались на горизонте горы. Еще раз посмотрел на оживленную дорогу, заметил почти целую колону движущихся машин. Вижу среди них автобус. Через две-три минуты он подъехал , остановился. Открылись двери и из салона вылезли пассажиры. Один из них подошел ко мне, весело заговорил:
- Думал, Антон Иванович, н е встретишь?
- Как же, Сергей Григорьевич, не встретить, если точно договаривались еще вчера, - ответил я.
Пожали друг другу руки.
- Я думал, Сергей, ты приедешь с другом Василием Ивановичем Зайцевым?
- Нет, у него дома надо решить какие-то срочные дела. Сам знаешь, он семейный человек. Вообще-то обещался, но обещанное три года можно ждать.
Идем по дорожке в мой дачный домик, Сергей среднего роста, круглолицый, в фуражке с большим широким защитным козырьком от лучей солнца. В одной руке держит чемодан, в другой удочки не одну, а целых три. Приятно звучит его чистый голос.
-Это же сколько мы не виделись друг с другом после демобилизации? Сейчас потолстел, лицо приняло мужские черты, только глаза остались прежними и голос еще бодрый, веселый, настоящий Беликов,- сказал Бур як.
-Думаю, Сергей Григорьевич, природа меня не обидела как и мою фамилию Беликовых - стал настоящим мужиком.
-Видишь, Антон Иванович, время не стоит на месте, все течет, все из меняется. Так, разговаривая, мы дошли до моего дачного домика. Зашли в комнату. Поставили в угол тяжелый чемодан и удочки.
-Сергей Григорьевич, ты в чемодан наверно кирпичей наложил, еле поднял, - сказал я.
-Я же к тебе приехал не с пустыми руками и чемоданом. Колбаса, консервы, сыр, шампанское - все заготовил заранее, чтобы ничего не забыть,- сказал Буряк.
- У меня такое предложение: ты с дороги, пошли на речку окунёмся, поплаваем, свежими придем назад и займемся приготовлением обеда.
- Я бы хотел сначала рыбку половить.
-Но уже середина дня, рыба сейчас не клюет. Завтра утром придем на рыбалку. Сейчас идем на речку. Нас ждет впереди обед.
Конечно, обед мы приготовили. Сергей достал из чемодана бутылку шампанского. За встречу выпили по стопке-другой. А потом разговорились.
-Расскажи, что-нибудь интересное как начинал воевать?
-Вопрос довольно сложный и дать на него короткий ответ невозможно,- ответил Буряк.
-Почему? – переспросил я.
-Потому что войну не я начинал, а Гитлер со своей армией напал на нашу страну. До двадцать второго июня сорок первого года были по договору СССР и Германия в мире друзьями, а после этого трагического числа две огромные страны стали друг для друга врагами. Странно как-то вдруг всё получилось неожиданно - ведь жили мирно и вдруг война. Вскоре началась мобилизация мужчин для прохождения военной службы в Красной Армии. Впрочем, ты сам об этом периоде времени знаешь не хуже, а лучше меня. В общем, стал я солдатом.
-Я знаю, ты учился в институте.
-Ну и что же? Весь наш факультет иностранных языков через военкомат отправили в распоряжение Главного разведывательного управления армии. Изучавших английский язык отправили в одну воинскую часть, меня, как умеющего говорить по-немецки, в другую часть.
-Вас хоть кто-нибудь из высоких специалистов проверял знание немецкого языка, - поинтересовался я.
-Конечно, спрашивали, например: стой, руки вверх, фамилия, имя, отчество, пошел, шпрехен зи дойч, комгер и другие .Мы шутили сами над собой - получили зачет по немецкому языку.
-Были и такие, у кого зачет не приняли?
-Всех: проверили и отправили служить в разведке. Так я стал студент и солдат-разведчик.
За всех сказать я не могу, куда кого послали. Я попал в молодую разведывательную группу при воинской части.
-Это ты запомнил?
-Конечно.
-Что же ты в ней увидел?
-В группе были такие же молодые, крепкие, здоровые ребята, но видимо еще никогда не служили и не ходили со специальными заданиями в тыл врага. Но были и более серьезные, уже понюхавшие сгоревший порох, когда ходили за "языками" и на другие задания. Нашей группой командовал молодой лейтенант Зайцев Василий Иванович, всегда спокойный, рассудительный, толковый командир. Может хватит говорить - пошли с удочками на реку ведь договаривались.
-Чему же он вас учил?
-Это долго рассказывать. Увлекусь рассказом - опоздаю выдернуть леску с рыбешкой. Давай закинем удочки, пусть рыба ловится.
Сидим, смотрим на реку и на удочки .Река течет, поплавки сносит в сторону, как будто рыба в воде не видит крючки с наживкой.
- Может здесь нет никакой рыбы?
-Как же нет. Вон смотри как скачет поплавок на воде. Дергай удилище. А то рыба уйдет.
- С разговором опоздал дернуть удочку. Поплавок успокоился. 3начит рыба наживку червя с крючка утащила. Все дела надо делать без задержки.
-Велика ли беда рыба поживилась. Другого червя оденешь на крючок.
Мой друг вытащил из воды леску с пустым крючком. Молча стал прилаживать болтающегося живого червя на острый кончик крючка, ворча:
-Вот наш командир разведгруппы мне бы сказал со всей серьезностью - упустил добычу и время, остался ни с чем. Все начинай сначала. Это равносильно взял "языка" и выпустил из рук.
-Хватит ворчать, мой друг. Чему же учил вас лейтенант Зайцев? Не рыбу же ловить?
-Как ни странно Зайцев повез всю нашу группу на какой-то военный полигон. Все мы были не обстрелянные, в настоящем бою на передовой линии фронта не были. Мы exaли в грузовой машине, смеялись, шутили над затеей Зайцева, чтобы мы почувствовали запах пороха, свист пуль, разрыв бомб и снарядов и, вообще, хоть не большой учебный бой.
Машина остановилась возле КПП-это контрольно-пропускной пункт командующего полигоном, он же считался и начальником-капитаном.
-Разгружайся! - дал команду лейтенант. - Сам пошел на КПП о чем-то договариваться с капитаном. Через некоторое время вернулся, скомандовал:
-Занять окопы на передовой линии фонта!
-Вам то хоть сказал лейтенант, что будете делать на передовой линии? - уточнил я.
-Никто ничего не говорил. Да и вообще команды не обсуждаются, а выполняют. Появился старшина с железным ящиком, дал команду:
-По обойме на винтовку патроны получай!
Еле успели обоймы с патронами выложить в магазины винтовок, как неожиданно перед нашей линией обороны ухнули взрывы не то снарядов, не то мин. Мы присели в окопах со страха. И в это самое грохочущее время лейтенант Зайцев дал команду:
-Приготовиться. За мной а атаку. Вперед!
Мы перемахнули бруствер окопов. Рванулись за лейтенантом с винтовками наперевес. Бежим, а куда сами не знаем. Кругом взрывы, грохот. Из вида не выпускаем лейтенанта. Надо поспевать за ним. Добежали до "вражеской" линии обороны. А она нас встретила шквальным огнем из пулеметов и автоматов, а мы бежим с винтовками.
-Могли бы залечь. Окопаться и отстреливаться?
-Такой команды лейтенант не давал. Сделали из винтовок на бегу по одному-два выстрела. В нас, наступающих, из окопов тоже начали стрелять в упор. Бежим за лейтенантом. Перемахнули через " вражескую" передовую линию, бежим за Зайцевым. Не успели пробежать сотню метров по вражескому тылу, заскочили на открытую площадку, как по нам ударила «вражеская» артиллерия.
-Ложись! - донеслась команда лейтенанта. Все, и я тоже, повалилис ь на землю. А кругом гремит, рвется и шипит, едкий дым, густой, противный душит горло, трудно дышать. Наконец, артиллерийский налет закончился, а перед нами стоит стена густого дыма
-Вперед! За мной! - командует лейтенант.
Рванулись через дымовую завесу за офицером и в дыму столкнулись с рычащими танками, стреляющими по нас бегущим из пулеметов.
- Вперед! Вперед! - доносится команда. - Приступить к рукопашному бою!
Мы проскочили мимо ревущих и стреляющих танков и напоролись на «немецкую пехоту».
-Что это за подразделение? Откуда на полигоне оказались немецкие солдаты? - с интересом спросил рассказчика.
-Хочешь верь, хочешь не верь и не удивляйся первый раз перед собой увидел «настоящего» фрица с черным автоматом в руках, оголенных до самых локтей, в железной каске на голове, в зелёной немецкой форме, на груди белая фашистская свастика в виде орла, в очках на глазах, на груди "железный" крест. Фашист идет на меня, стреляет из автомата, я тоже выстрелил из винтовки в грудь "фашиста", он не упал, а набросился на меня. Сошлись в рукопашную, деремся, кто кого одолеет. Ударом приклада свалил немца на землю, что-то бормочущего по-немецки. Не помню уже всего досконально, что творилось на этом узком пространстве полигона кроме матерщины, выстрелы винтовочные, автоматные очереди, перекошенные лица "фашистских солдат". Идет самый настоящий бой, на земле, рядом с «немецким» лежит наш солдат-разведчик, у кого нос раз бит, у другого лицо в крови, в окровавленных руках автоматы. Лейтенант Зайцев вижу тоже отбивается от двух фрицев, орущих на него на русском языке и пытающихся взять в плен нашего командира. Подскакиваю к дерущимся, прикладом огрел "фрица", он упал. Зайцев завалил другого. Кругом идет самая настоящая рукопашная схватка с выкриками на русском и немецком языках.
-Сколько же вое продолжалось? - поинтересовался я.
-Сказать точно на могу. Но в самый разгар борьбы из громкоговорителя услышали властный голос начальника полигона.
-Всем рукопашную схватку прекратить! Учеба закончена. Всем на построение!
- Откуда же на полигоне появились немцы? – уже с интересом спросил рассказчика, увлеченного своим рассказом. - Ведь были в глубоком тылу?
-Наших молодых солдат разведчиков с другой роты переодели в немецкую форму, пустили нас друг на друга для «Так называемого ознакомления»", чтобы мы испытали на себе психологический удар и психологический натиск немцев в настоящем бою.
На построении мы посмотрели друг на друга, какими мы был и героями на полигоне с расквашенными носами, с синяками, ссадинами.
Лейтенант Зайцев обошел весь строй, осмотрел скомандовал:
-Всем в баню. Привести себя в полный порядок!
-Вот так я начинал свою службу рядовым солдатом Красной Армии в годы войны. Теперь ты доволен моим ответом на твой вопрос?
-Что тебе сказать доволен и недоволен. Много неясного в рассказе.
-Чего именно? - спросил друг. - Действительно так было на учебной практике. Ничего не добавил и не утаил.
-Я так и не понял, когда и в каком месте ваша разведрота первый раз попала на фонт?
-Я тебе о фронте ничего не сказал. Это было позже.
-Тогда рассказывай дальше как попал на фронт.
Поплавок на воде стал дрожать, а потом совсем исчез в воде. Друг схватил удилище, потянул леску, которая выпрямилась как струна и вдруг резко дернул - на крючке затрепыхалась крупная рыбина плотва красноперая, которую рыбак быстро снял с крючка, положил в сумку, тут же из банки взял извивающегося червя, одел на крючок, леску с ним бросил в воду. Все это он проделал быстро без лишних движений в молчании. Я сразу приметил эту черту характерами, но промолчал. Зато друг неожиданно промолвил:
-Все разведчики быстро всегда делали свои дела. Всем было дорогое время. Когда тебя учат, то оно всегда очень дорогое, не раз говорил лейтенант.
Как-то наш разговор постепенно прекратился сам собой. Время шло медленно. Утренняя роса на зеленой траве к обеду стала высыхать, а когда солнце поднялось к обеду почти в зенит, то роса совсем исчезла. Рыба стала плохо клевать. Но за все время, я с другом уже успели наловить почти половину бидона.
-Что будем делать с рыбой? - спросил друг. - Уху сварим, - ответил я. - Сейчас пойдем домой.
-Так ее надо очистить от шелухи.
-Бери нож - чисти. Я пойду в кусты за сухими ветками на дрова.
Через час наша уха закипела, добавили в нее нарезанного лука, посолили, разнесся приятный запах сваренного лука. Кастрюлю поставили на дачный столик, в тарелки налили уху, положили ложки.
К такой ухе неплохо было бы выпить по стопке шампанского.
- Я это предусмотрел, - тут же достал бутылку.
Неожиданно в комнату вошел хозяин соседней дачи Смоляк - щупленький, худой мужичок в картузе, с улыбкой на лице, промолвил:
-Учуял носом приятный запах вашей ухи. А чтобы уха была еще вкуснее, то выпьем по стаканчику вина "Вермут".
-Раз пришел - садись за стол. Гостем будешь,- сказал Смоляку на правах хозяина. Ставь бутылку на стол.
Уже после второго стакана у нас пошли веселые разговоры. Смоляк оказался прекрасным рассказчиком всяких смешных анекдотов, которых действующими героями были не только мужчины ,но и прекрасные молодые и старые дамы.
Время медленно шло. Солнце уже стало клониться к горизонту. Смоляк рассказывал один очередной анекдот, смешнее ранее рассказанных.
Незаметно наступил вечер. Я напомнил Смоляку:
- Тебе уже пришла пера уходить домой?
-Наверно уже давно пришла, а я все не могу заканчивать свои анекдоты. Сейчас еще допью последний стакан к вермута и пойду.
Вечер наступил. Так мой разговор с соседом закончился, но не был закончен разговор с моим товарищем Буряком, начатый еще на рыбалке и больше не возобновлявшийся. Скоро ночь вступила в свои права. Мир уснул.
В середине ночи Буряк зашевелился, поднялся с постели, включил свет, подошел к столу. Проверил все стопки и стаканы, с сожалением в голосе процедил:
-Все вино выпили. Даже капельки шампанского не осталось. На похмелье можно утром не надеяться.
- Не вертись, ложись спать.
-Не могу больше уснуть.
-Почему?
-Все думаю, как же мы на полигоне только морды до крови разбили друг другу, ведь могли убить друг друга с винтовок и автоматов?
-Не перестреляли же?
-Благополучно все обошлось. Потом выяснилось, что стреляли мы холосттыми патронами, а вместо снарядов рвались дымовые шашки.
-Теперь мне все ясно. Прости. Иду досыпать...
Продолжение разговора.
Утро следующего дня оказалось холодным, ветреным. Небо закрыто тучами, через которые едва пробивался слабый свет круглого диска солнца. Я поднялся с больной головой после вчерашнего застолья с постели. Первое, что увидел - Сергея Буряка не было. Когда и куда он вышел из комнаты не слышал. Я вышел на крыльцо, поглядел на улицу. Она была в эту холодную, ветреную погоду пуста, лишь возле магазина стоял Буряк с двумя бутылками пива в руках разговаривая со Смоляком, который резко взмахнул рукой и направился в магазин. Сер гей подошел, промолвил:
-Пошли головы пивком поправим, а то рыба не будет ловиться, - с улыбкой промолвил Сергей . Это я в шутку.
- Пошли за стол. Пока поправим головы - потеплеет, ветер перестанет, потом сходим на рыбалку. Там продолжим начатый разговор об участии тебя в войне против гитлеровцев.
Не успели выпить по стакану пива, как в комнату вошёл Смоляк с тремя бутылками, недавно привезенного в магазин, свежего пива. Поставил на стол бодрящий напиток, промолвил:
- Как-то неохотно одному пить жигулевское, с вами веселее, что-нибудь интересное услышу.
- Садись, Яков Васильевич, незваным гостем будешь.
Выпили по стакану. Покряхтели от удовольствия.
- О чем будем говорить? - промолвил с улыбочкой Смоляк.
-Начинай со своего анекдота.
-Нет, я вчера вам много рассказал, теперь вы говорите, а я послушаю.
Наступила некоторая пауза, лишь большой шмель влетел в раскрытое окно в комнату и стал жужжать.
-Вчера я задал вопрос Сергею, как он начинал свою службу в июне сорок первого года, но не досказал. Можешь теперь продолжить.
-Служба в Красной Армии всегда, была нужной и необходимой, особенно для молодежи, а главное почетной и интересной. Сказанного вам хватит?
-Не хватит. Четыре года находился на фронте, что же с тобой за это время ничего не происходило и не приключалось?
-Разве все вспомнишь?
-Всё не надо, а вот интересные случаи во время боев были. Я слышал, что ты был в брянских лесах в партизанском отряде.
- Я же сразу в партизанский отряд не попал.
-Где же до этого воевал?
-Известно, в матушке-пехоте рядовым.
-Вот с этого периода расскажи о службе,- не унимался Смоляк.
-Что ты, Яков Васильевич ко мне пристал. Ты что, следователь или просто балабон. Служил как все.
-Вот и расскажи о своей службе подробнее и про твоих товарищей просто так по-дружески. Может ты у нас настоящий Герой Советского Союза, а мы не знаем.
Я слушал словесную перепалку моих подвыпивших друзей - дачников, понял, свои разговоры они не закончат. Предложил:
-Хватит вам спорить, выпьем по стакану пива, хотя лучше было бы по кружке, а потом разговаривайте кому как служилось во время войны.
Спорившие замолчали посмотрели на меня. Смоляк заметил:
-В самом деле. О чем мы спорим? Солнышко пробивается к нам из-за туч. На скамеечке посидим, поговорим о днях минувших.
Но никакой серьезный и интересный разговор не состоялся. Неожиданно в комнату просто вбежала фигуристая, звонкоголосая жена Смоляка Оля, подошла к мужу, громко закричала:
-Что тут сидишь, пиво трескаешь! Утром затопила дровами баню, а она загорелась. Скорее беги тушить, а то совсем сгорит!
Мы схватили ведра и побежали заливать уже пылающий огнем сруб бани.
До самого вечера никакой разговор о службе Буряка не состоялся. От усталости рано уснули.
В наступивших сумерках все предметы в комнате просто потеряли свою обычную форму постепенно, слились в одну оплошную массу ночного мрака.
За окном все большие и малые деревья потемнели, даже никто не рисковал мимо них идти ночью по улице. Казалось природа накрыла темным пологом все дачные домики поселка.
В комнате воцарилась полная тишина, время от времени нарушаемая сонным храпом пьяного друга. Иногда Сергей что-то невнятное бормотал, но ничего нельзя было понять. Может во сне видел давно ушедшие дни фронтовой жизни?
- Спи, дорогой друг, утро вечера мудренее.
Выключил горение электрической лампочки, лег на свою постель и уснул богатырским сном.
ВЫЛЕТ
В жизни не всегда все делается быстро и точно в намеченное время, что-то и кто-то всегда мешает. Так получилось с продолжением рассказа Сергея Буряка о его участии в боях против гитлеровцев. Но все же рассказ продолжился опять-таки на рыбалке.
-Так на чем мы прошлый раз остановились рассказывать и слушать? - спросил меня. -Ты же, тон, не забыл?
-Помню как попал в воинскую часть пехоты-матушки. - Ты об этом эпизоде уже рассказал.
-Верно говоришь. В штабе зачислили меня в разведывательную роту. Отправили на фронт в Белоруссию. Сам понимаешь в бою убивают как простых солдат, так и разведчиков. Бывало немцы на нас наступают - мы отбиваем их атаки. Мы наступаем -они отступают. Если было тихо, то наша разведка ходит в тыл врага "за языком". Когда удачно, а то ночью приносили своих убитых или раненых. Конечно, майор давал нам прикурите за погибших ребят, от немецких пуль.
-Что ты, Григорьевич, не интересное рассказываешь?
-Тебе не овсе равно слушать?
-Понимаешь, интерес всегда человека к себе притягивает. Выходит из твоих рассказов ты даже ни одного фашиста не убил, а живого "языка" не притаскивал.
Буряк слушал меня, но не оправдывался, спокойно на крючке проверял наживку из червя.
- Что замолк, Григорьевич?
- С наживкой вожусь, - отозвался.
Продолжай рассказ, а то уснуть можно. Вся рыба от нас убежит. Сергей не спешил, удочкой забросил леску с наживкой в воду, удилище воткнул в мокрый песчаный берег реки. Посмотрел на неподвижный на поверхности воды поплавок , промолвил:
- Слушай, Антон, расскажу одну настоящую быль. Где-то в обед меня и еще четверых разведчиков позвали в штаб. Здесь я встретил лейтенанта Зайцева как старого знакомого, спросил:
- Зачем нас позвали в штаб?
- Скажут. А сейчас поздравляю тебя с присвоением звания сержанта.
- Это за что же мне честь такая?
- За то, что во время боя на полигоне, ты спас своего командира, то есть меня от нападавших на меня двух "немцев". Помнишь?
Больше поговорить не удалось. Из землянки вышел майор разведки Басов -молодой, стройный, со статной фигурой тела, скомандовал:
-Все в землянку!
Команда подана. Мы исполнили ее. Расселись. На стене карта Белоруссии.
- Слушайте все! - промолвил майор. - В Белоруссии действуют партизанские отряды, а в Дятьковском, Климовском, Злынковском районах, в Брянских лесах партизаны наносят ощутительные удары по фашистским властям. Вот некоторые радиограммы, перехваченные нашими радистами: "Телеграмма боевых действий коменданта Тылового района. 15 февраля 1943 года командование группы. "Центр", учитывая важнейшие стратегическое значение Брянска, перевело сюда из Вязьмы штаб коменданта тылового района / КОРЮК/ 3-й танковой армии /Штаб 2-й танковой армии дислоцировался в городе Орле/. Целью этого перемещения было, как говорится в одном из документов, "выполнение специальных задач в районе Брянска" .
Под этим специальным заданием подразумевается усиление борьбы против партизанского движения, которое росло и ширилось, особенно после разгрома немецко-фашистских войск под Москвой"/.
Вторая телеграмма: "Спустя два дня после перевода штаба коменданта Тылового района в Брянск, 17 февраля 1942" года сообщается: " Большие леса на севере и на юге от Брянска сильно засорены партизанами. Снабжение армии действиями партизан подвергается все большей опасности. Опасность этого фронта в тылу армии известна главнокомандующему. На этом основании генерал-лейтенанту Бранту особо поручена борьба против партизан и умиротворение района в тылу армии".
Есть такие сведения: "...не имели ни одного спокойного дня, вынуждены были предпринимать огромные усилия, отвлекать с фронта значительное количество войск для борьбы с брянскими партизанами".
Сообщается: "На юге Брянщины территория Навлинского, Суземского районов полностью освобождены от немецких войск...".
Но потери несут и партизаны от немецких войск. Партизанским отрядам нужна помощь, вооружение. Фашистские диверсанты пытаются проникнуть в партизанские отряды, нанести чувствительные удары изнутри, вплоть до убийства командного состава.
Майор умолк. Бланки телеграмм положил на стол. Но руками стал шарить по карманам, явно что-то искал. Вынул из кармана сложенный вчетверо лист бумаги, медлен но развернул его, прочитал: "Сегодня нашим штабом получена такая радиограмма: "В партизанском отряде под Журиничами из штаба происходит утечка секретной информации. Примите меры к ликвидации утечки".
Посмотрел на карту. Линия нашего фронта ближе всех фронтов к Белоруссии. Вот на карте район Журиничи. Партизанский отряд занимает удобное место в изгибе реки Главной, защищающей его с южной стороны, западной и северной сторон. Единственная дорога на восточной окраине Журиничихи. Кругом непроходимый брянский лес. Партизаны охраняют все подступы к отряду.
Штаб разведки принял соответствующие меры. Создано несколько разведывательных групп для оказания нужной помощи партизанским отрадам.
В Журиничиху полетит группа лейтенанта Зайцева, заместителем и помощником назначен сержант Буряк и три сопровождающих. Руководители всех групп получили секретные пароли. Сейчас всем отдыхать до готовности самолета к вылету, - закончил майор.
- Я что-то не понял, какое же задание получила твоя группа?
- С заданием был ознакомлен лейтенант Зайцев.
-Как же вы намерены проникнуть в партизанский отряд, если он так тщательно охраняется немцами?
-Очень просто, под видом бежавших из концлагеря.
-Кто в отряде знал ответ на ваш пароль?
-Один связной - наш партизан.
-Странно как-то получается. Вы собрались проникнуть в партизанский отряд и немцы туда тоже лезут, кого-то готовили? Ежели раньше вас не забросили своих диверсантов?
-Что делали немцы в то время мне как солдату-разведчику ничего было неизвестно, а в штабе может и знали, но они мне не докладывали. Лейтенант Зайцев всегда был в штабе с офицерами - ничего не говорил.
-Вас подготовили к заброске в партизанский отряд для ликвидации фашистского шпиона?
-Майор Басов познакомил всех присутствовавших с обстановкой в районе Брянска и всей Белоруссии. Конечно, командир Зайцев много знал о сложившемся положении в партизанских отрядах, но на то он командир, чтобы ушло действовать в самом логове гитлеровцев, сидящих в Брянске.
-Я не совсем уверен, что Ваша операция должна состояться, так как утечки секретной информации не было судя по словам майора?
-Почему?
-Потому что источник утечки, секретной информации нами не был уничтожен, да и нам не было известно, где скрывается фашистский информатор. Может твоя группа сидела и ждала самолета, а фашист уже успел отправить абверу в Брянск информацию о вашем вылете в партизанский отряд под Журиничами.
-Что ты пристал ко мне как следователь на допросе. Что думало гитлеровское командование мне было не известно, как и другим из группы. Приказали сидеть и отдыхать до вылета. Сидели, а потом среди ночи сели в самолет и улетели. Я увлекся рассказом, забыл даже смотреть поплавки на воде. Рыба, поди, всю наживку с крючков стащила?
Солнце заметно поднялось над горизонтом. Голубое небо широко раскинулось над головой. Мы замолчали. Насадили новые наживки, сбросили в воду. Скоро начался хороший клев. Мы только успевали дергать удочки, а с крючков снимать трепещущуюся рыбу. Но через час клев прекратился. Нам ничего не оставалось, как начать варить уху.
В тылу врага неспокойно.
Рассказы Буряка были интересны, так как он излагал свою военную службу просто, как она проходила в действительности. Сергей не вел никаких записей вроде дневника, разве что не часто писал письма домой. Все остальное откладывалось в его памяти как бы на полочки, из которых можно было уже позже брать любой факт, чтобы точно передать атмосферу и состояние незабываемых дней жестокой борьбы с лютым во всех отношениях, коварным, злым и сильным врагом германского рейха и абвера, когда партизанское движение захватило все районы белорусской земли и особенно все брянские леса. Гитлеровские генералы громким маршем прошли с музыкой столицы европейских государств, а в брянских лесах этим же генералам пришлось убегать и ползти из захваченной территории под ударами партизан.
Генералы вермахта сначала вели себя гордо, чванливо, но когда белорусские партизанские отряды нанесли смертельные удары по гитлеровским карательным отрядам, поняли, что русские не будут с ними играть в прятки и кошки-мышки, стали зло огрызаться и переносить свой гнев и неудачи на народ, которого обвинили в своих неудачах при разгроме, партизан .Требовались войска.
Надо было обосновать это требование перед Берлином и Верховным командованием вермахта. Согласно полученным съедениям через радиоперехват, «в Левшино /что в сорока четырех километрах от Брянска/ находятся две тысячи регулярных советских войск со станковыми пулеметами, пушками, зенитной артиллерией». "Население там призывается к борьбе. Цель-нападение на Брянск и окружение города. Предположительно, враг намеревается создать сплошной фронт в лесном массиве от западнее Людинова до восточнее Трубчевека". Что же предпринимает германское командование? Идет спешное совещание генералов. В полученном документе сообщается: "19 февраля 1942 года комендант Тылового района вылетел из Брянска в Орел для доклада главнокомандующему генералу бронетанковых войск Шмидту.
Шмидт на оперативном совещании среди прочего заявил: "Фронт на западе /следовательно против партизан/ представляется мне сейчас важнее фонта на востоке!". Выработаны следующие меры против партизан, которые одобрены в Берлине и генералом Шмидтом, Канарисом.
В документе предлагается: для борьбы против партизанского движения в районе Лавшина и Сошки в марте 1942 года организовать военную операцию «»Антон-1. Использовать танковый батальон и дивизион тяжелой артиллерии в операции "Джобед" и использовать военно-воздушные силы". Эта громада немецких сил была брошена рейхом и Берлином на разгром партизан.
В одном из журналов за 30 марта 1942 года говорится: " Операция "Джобет" протекла сегодня по плану, но без соприкосновения с врагом. Партизаны покинули свои лагеря уже несколько дней назад". Журнал констатировал: "Положение партизан значительно упрочилось".
Партизаны активизировали нападения на военные объекты немцев: "1 апреля 1942 года партизаны сражались в Зубовке на участке железной дороги Брянск-Невля. 2 апреля партизаны из местечка Бороденка обстреляли немцев в Трубачевске гранатами из полевых пушек. На железной дороге Брянск-Невля взорвали железнодорожное полотно. Немцы понесли большие потери".
Неприступным для Второй германской армии оставался партизанский отряд пол Журиничами и еще партизаны десяти деревень. Генерал Шмидт приказал генералу Бранту уничтожить Журиничининский партизанский отряд любыми силами и возможностями германских сил и техники.
В этот партизанский отряд была направлена группа разведчиков лейтенанта Василия Зайцева.
В партизанском отряде
Многие мечтают в молодости пожить привольно на даче, что бы отдохнуть, набраться жизненных сил и здоровья, послушать интересные байки бывалых людей. Но всегда молодые обижаются, что на даче время быстро проходит и всегда одно или два важных дел остаются неосуществленными, до конца не сделанными.
Часто молодые сетуют на то, что не успели наговориться с молодой, красивой соседкой, которая тоже отдыхала на своей даче, в ожидании приезда любимого мужа, который вот-вот может приехать на автобусе, но время проходило, муж не появлялся, а у знакомого соседа время пребывания на даче заканчивалось. Волей-неволей приходилось покидать милый прекрасный дачный домик.
Совсем другое мнение складывается у стариков о препровождении времени. Дело в том, что в старости их уже не интересуют всякие любовные чары с женским пол ом. Временами смотрели кинофильмы, интересные концерты. Телевизоры работают почти круглые сутки. Но и фильмы не всегда можно было смотреть из-за засилья всевозможных реклам предпринимателей.
Самым любимым занятием стариков-ветеранов была рыбная ловля, рассказы друг другу о прошедших годах жизни в юности и работе. Иногда в рассказах перемешивалась правда с вымыслом, добро со злом, шутки с прибаутками, был и с небылицами, но всегда заканчивали словами: "Хорошо пожили, но все же еще дольше хочется пожить и увидеть, как наша молодежь наши дела продолжит - молодое поколение.
Солнце уже высоко поднялось в небе, почти что стало в зенит. Как-то незаметно подошло время обеда.
-Как наша уха сварилась? - спросил Сергей.
-Совсем остыла. Костер потух, только чай горячий ,- отвечаю. - Смотри сколько времени прошло. Уха на столе. Садись, будем кушать.
-Можно и без спешки обойтись.
-Время-то идет.
-На то оно и время, что всех торопит. Нам торопиться некуда. Покушаем и спять займемся рыбной ловлей. Делать-то больше нечего.
- Может попробуем ловить раков в реке, вода-то светлая.
- Нет, в этом месте раки не живут. Есть другое место там их уйма.
- Кушай, после еды ты мне должен рассказать, как ваша группа с Василием Зайцевым полетела с заданием в партизанский отряд под Журиничами?
-Я думал ты уже все забыл.
-Нет. Обед закончится, продолжишь.
-Не буду!
-Почему?
-Давай все удочки сначала распутаем, наладим, на крючки приладим наживку, опустим лески в воду, сами буем смотреть на поплавки как будет клевать большая и малая рыба. Ведь это тоже интересно видеть, как все поплавки разом пляшут "Гопака" вверх-вниз на, поверхности реки.
-Хватит балабонить. Рассказывай как полетели в тыл враг к партизанскому отряду.
-Обыкновенно, - ответил Сергей, - одевая на крючок наживку. - Летим, в салоне лампочки горят. Друг друга видим. Посмотрел в иллюминатор.
За бортом темень, ничего не видно. Даже удивился, как в такую темень летчик ведет самолет? Сколько времени летели - не МОГУ сказать, да оно и не нужно было мне. За временем следит летчик. Неожиданно через иллюминаторы в сален: ринулся яркий свет в глаза. Немецкие зенитки начали бить по нашему самолету. Снаряды почти рядом рвались с нами. Мы уже в салоне начали ощущать запах сгоревшего тола, стали кашлять. Зенитчикам стали помогать фашистские зенитные мощные наземные яркие прожектора. Светом своих лучей начали ловить наш самолет.
Гул двигателя самолёта, взрывы снарядов, нити трассирующих пуль с зенитных пулеметов, прожекторные лучи - больше ничего не помню. Над нами висела на волоске явная смерть.
-Что же вы делали? - с интересом спросил друга. Сидели и не шевелились. Это не то, что я вижу сейчас как на воде пляшут поплавки. Сквозь гул слышим голос летчика:
- Идем на снижение.
-А у меня в голове засела одна мысль - что с нами будет, если по самолету шарахнет зенитный снаряд? Ведь кроме нас в самолете ящики с патронами, гранатами, продовольствием и медикаментами. Крыжка всем!
-Идем на посадку, - сообщил пилот.
Самолет приземлился. Даже не верилось, что мы все оказались на земле. К нам подбежали партизаны. Вот, дорогой Антон, ответил на твой вопрос как летели. Самолет разгрузили, улетел, а нас повели в штаб партизанского отряда.
-Зачем?
-Мы же должны были до утра хоть немного уснуть и морально отдохнуть после тяжелого ночного перелета под огнем вражеских зениток.
Странные и сильные ощущения пережили мы после посадки самолета, но эти ощущения не покидали моих товарищей и меня. Лишь лейтенант Василий Зайцев казалось, был спокойным. Но это лишь мне казалось, а как было в действительности ничего не могу сказать.
-Тогда, Григорьевич, расскажи, как вас приняли в штабе?
- Это очень долго рассказывать. Дайка передохнуть. Ты посмотри, как пляшут поплавки. Рыба сама лезет на крючки!
Тут же схватил одну удочку, дернул, на леске в солнечных лучах затрепетала большая рыбина.
Снял со второго и третьего крючков - окуня и щуку. Тут же терпеливо стал наживлять крючки красными дождевыми червями,
Глядя на занятие Буряка, тоже стал проверять свои удочки. Улов был удачный. Живая рыба бурно плескалась в воде ведра, то ли от радости, что ее поймали, то ли старалась из ведра выпрыгнуть на свободу, чтобы попасть в свою водную стихию реки.
После получасовой удачной ловли, поклевка вдруг прекратилась и все поплавки мертво лежали на гладкой поверхности воды.
-Что же вам сказали в штабе?
-Я же тебе не живой магнитофон, что без остановки буду говорить? - огрызнулся Сергей.
-Ты уж, Григорьевич, прости. Но не сидеть же нам молча и уныло смотреть на не шевелящиеся поплавки?
-В штабе долго не разговаривали. Начальник зачитал шифровку из Москвы: «Прибывших использовать по своим служебным обязанностям!".
Командир партизанского отрада Печерский - среднего рос та, сухощавый внимательно посмотрел на нас пятерых, сказал: "На вас новенькое обмундирование. В нем вам не могу дать выполнять задание, так как новенькая форма обязательно привлечёт внимание всех партизан, а может быть тайного немецкого шпиона. Вы ничем не должны от них отличаться. Сейчас получите у начальника хозчасти гражданскую одежду, переоденетесь и будете в ней ходить как все.
-Документы оставили?
-Все отобрали. Выдали новые аусвайсы с немецкими печатями и фамилиями.
Печерский добавил:
-Вы разведчики, знаете немецкий язык. В отряде разговаривайте только на русском языке. Кому что не ясно?
-Все ясно, - сказал Зайцев.
-Тогда приступим к ознакомлению с документами нашей партизанской разведки, чтобы вы были в курсе дел с кем можете встретиться при выполнении заданий по обнаружению утечки секретной информации
-Что нибудь раньше обнаружили?
-Шифровки, шифровки, они нам ничего не дали, но все они касались нашего партизанского отряда, работа нудная и не интересная. Ни одного скрытого вражеского шпиона не обнаружили, но сигналов об утечке секретной информации знает только один. Значит враг молчит, затаился. Сделали предположение, что диверсант находится в отряде, хорошо знает русский язык, но где его искать?
Может еще Буряк продолжил бы рассказывать дальше, но погода начала портится, подул резкий ветер. По небу поплыли облака, скоро закрыли диск солнца. По поверхности реки ветер погнал зыбь волн. Поплавки сильно закачались на воде. Ясно, рыба разбежалась, клев исчез.
- Сергей, сматываем удочки, пойдем домой, - предложил другу. Рыбы наловили почти полное ведро. Сегодня уха будет вкуснее вчерашней.
- Согласен. Ухолим. Разговор продолжим после.
Еле успели зайти в комнату, как сильно загудел ветер, ударил гром, засверкали ослепительные сполохи молний, полил дождь с градом. В комнате потемнело. Скоро наступил вечер. Электрическая лампочка несколько раз мигала и потухла. Уху варить не пришлось.
-Разговор наш не состоялся в темноте. Легли спать. Разговор и рыбалка завтра от нас никуда не уйдут.
В хозяйственной части
В народе говорят: кто раньше загадывает, тот всегда прогадывает. Так получилось у меня и Буряка. Непогода так убаюкала нас обоих, что мы спали без пробуждения до самого утра. Я открыл глаза, когда солнце светило мне в окно.
Стояло раннее утро. Проснувшиеся певчие птицы уже хором пели на ветках сада под окном. Воздух свежий, чистый, просто настоящий аромат.
Не хотелось вставать с теплой постели. Неожиданно в дверь постучали.
-Кто там? - спросил.
-Я, Антон Иванович, Оля, - ответила соседка. - Откройте!
-Что стряслось серьезное?
-Мой муж начал ремонт бани после пожара. Просит тебя и Сергея ему прийти на помощь. Будьте добры, помогите мужику.
Во время нашего разговора проснулся Буряк. Спросил:
-Кто там так приятно громко щебечет?
- Оля зовет на помощь отремонтировать баню.
- Давай сходим. Делать-то все равно нечего.
- Мы же собирались пойти раньше на рыбалку.
-Завтра сходим. Жди, Оля. Сейчас мигом будем у вас!
-Жду! - ответила Оля и убежала.
Работы по ремонту бани было не так уж много, но все подгоревшие брёвна надо было заменить, некоторые подтесать, пришлось пол настилать плахами заново. Вроде всей работы мало, но на ремонт требуется время. К вечеру накрыли крышу шифером, навесили дверь. Баня готова.
-По правилу баню надо обмыть, - сказал Буряк.-Пошли за стол
К ночи баню так обмыли, что пошли домой с песней:
На границе тучи ходят хмуро
Край суровый тишиной объят.
У высоких беретов Амура
Часовые родины стоят...
Утром каким-то образом мое сознание вернуло к обломкам бани. Люди всегда бывают добрыми, возвышенными, даже великодушными, когда вся их жизнь настроена так легко, когда все вокруг торжествует от всей души, радуется ласковому восходящему солнцу.
Все люди в течение всей своей жизни вырабатывают в своем характере определенные привычки, которых уже поддерживаются даже став ветераном труда, например, утром ходить с удочкой на реку и в тихом омуте ловить щук, карасей. Им не сидится дома, поэтому на работе коротают время.
Утром собрали рыболовные снасти, с другом пошли на рыбалку ловить рыбу. Разложив по берегу удочки, спросил:
- Сергей, как тебе не мешала обмывка бани?
- Хорошо обмыли. Почему ты спрашиваешь?
- Потому что мне интересно знать, как вы знакомились с людьми в партизанском отряде?
-Все делалось просто, - сказал Сергей. - Нас взял к себе начальник хозчасти Лозовой. Дал нам пилы, топоры готовить дрова на кухню. Работа ли два дня. Знакомились с людьми, разговаривали. Все нас видели в гражданской одежде. Через день пошли в разведку в соседние села, но получило так, что чуть сами не дались немцам в руки. Еле оторвались. Но с кое-какими мужчинами в селах: познакомились. В разговор с ними вставляли слова с нашего секретного пароля, например, "День сегодня какой-то не важный", но никто не получил ответа: "Он и вчера такой был". Это нас встревожило. Немцы гнались за нами с собаками. Но у самой дороги в отряд по ним ударил партизанский сторожевой пулеметчик. Так нас знакомили с обстановкой.
-Больше не ходили в тыл к немцам?
-Послали снова нас к Лозовому. У него уже работали совсем другие
Люди. Но меня заинтересовал партизан среднего роста, худой, не бритый, остроносый. Когда он топором колол чурки на дрова, я заметил на пальце кольцо не то золотое или серебряное. Увидев меня - на руку надел варежку. Но этому факту я никакого значения не придал и отошел прочь.
Время не торопило наш дачный отдых. Мы спокойно занимались рыбной ловлей, для удовольствия души плавали на лодке по спокойной глади реки, ходили в лес за грибами. Больше всего мне нравилось собирать на лугу большие спелые ягоды земляники, морошки, малины. Но это, если позволяла погода, когда кругом было сухо. В ненастную погоду, когда дул ветер и хлестал ливень, приходилось сидеть в комнате и спокойно смотреть через раскрытое окно, как с крыши стекают тонкие ручьи дождя. Вот тут приходилось думать, чем заняться от вынужденного безделья и траты времени. Среди всяких раздумий неожиданно пришла мысль - ведь Буряк не закончил свой рассказ, как со своей группой разведчиков подкомандой лейтенанта Зайцева искали немецкого шпиона или целую агентуру по утечке из партизанского отряда секретной информации.
Я посмотрел на друга у окна с прутиком во рту, который он подставлял под бегущие с крыши тонкие ручьи, то к одному, то к другому находя в этом занятии какое-то удовольствие.
- Сергей, тебе не надоело твое занятие?
- Нисколько, - ответил. - Разве тебе не интересное?
- Интереснее было бы, чтобы ты продолжил свой рассказ про свою группу разведчиков с лейтенантом Зайцевым.
-Я тебе уже сколько раз рассказывал?
-Каждый раз прерывался твой рассказ. Я все время хожу и думаю, что же било с вами дальше в тылу жестоких фашистских извергов рода человеческого?
-Что в партизанском отраде нам приказывали, то мы и выполняли. А как иначе? Такова служба.
-Прошлый паз ты говорил, что вы работали в хозчасти у Лозового?
-Было дело. Дрова заготовляли.
-Может кто-нибудь интересную хохму сбаял?
-Ничего этого не было. Да что может быть интересного у дровосеков, - чуть недовольным голосом сказал друг. - Вот пристал'
Я не обратил внимание на повышенный голос товарища по рыбалке, промолвил:
-Конечно в дровах никакого нет интереса, но ты упомянул человека среднего роста, худого, не бритого, остроносого.
-Что с этого?
-А то - ты себе в уме как разведчик, не прикинул почему у него одного ты увидел на пальце руки кольцо, которое при твоем взгляде он на руку одел варежку, якобы для смягчения держать в руке топорище при колке чурбака на дрова?
Сергей посмотрел мне в глаза, немного промолчал, продолжил:
- Бывает, когда ум за разум заходит, как у главнокомандующего: "Пришел. Увидел. Победил!'". Но до победы было еще очень далеко.
-Зато ты увидел одну очень полезную вещь - кольцо на пальце. Ведь оно могло тебя, как тонкого разведчика, привести к неожиданному результату?
- Это, к какому же?
-Разведчик обо всем увиденном должен сообщать своему командиру, например, о кольце для интереса.
-Тогда я не подумал об этом. Увидел – забыл, выполняя другие задания.
Моим замечаниям в те времена Сергей не придал никакого значения, да и не думал целый день. Лишь вечером, когда все разведчики были вызваны в штаб, он шутливо подошел к командиру, доложил:
-Товарищ лейтенант. Когда вся наша группа работала на хозучастке у Лозового, я на руке одного партизана увидел кольцо, которое он прикрыл варежкой.
-А не условный это скрытый пароль, которое он показал тебе, чтобы мог вступить с ним в разговор. Или это был условный сигнал, что друг друга поняли и надо идти на встречу?
- Ни о каком пароле никто мне не говорил. Я вечером ушел со всеми: с хозчасти по вызову в штаб.
-Никто не подходил.
- Может он незаметно устроил за тобой слежку? Ты, сержант Буряк, для меня заварил кашу, но кто ее будет кушать впоследствии? Просто пока неизвестно.
-Виноват, товарищ лейтенант! - и вошел в землянку, где уже собрались ребята партизанского штаба.
Из доклада начальника штаба майора Басова сержант Буряк понял, что военная обстановка вокруг партизанского отряда под Журиничами складывается не в нашу пользу. Разведчики докладывают о концентрации вражеских сил вокруг отряда. Это подтверждают местные жители, прибегавшие в отряд от мобилизации молодежи для отправки на работы в Германии. Некоторые беженцы даже утверждают, что видели в комендатуре худого обер-лейтенанта с золотым кольцом на левой руке на палыце с видом башни города Дрездена.
Сергей слушал майора и запомнил его слова: "Партизанской группе разведчиков лейтенанта Зийцева усилить работу по скрытому обнаружению солдат и военной техники и поимке агентов германской разведки, может даже притаившейся в партизанском отряде".
Было уже темно, когда закончилось заседание штаба. Стали расходиться. Лейтенант Зайцев подошел к Басову, козырнул, промолвил:
- Товарищ майор, разрешите высказать свое замечание по поводу начавшегося планомерного окружения нашего партизанского отрада в дугообразном колене нашей реки, гитлеровцы подтягивают свои силы. Но никто из разведчиков отряда не видел. когда и в какое время враг подтягивает войска и располагает их в селах. Днем вроде все спокойно. Никто никуда не передвигается. А, ведь у врага в запасе целая ночь. Думаю, не ночью ли идет тайное передвижение войск, чтобы утаить от населения и разведчиков эту задуманную передислокацию. Практически мы об этой передислокации ничего не знаем. Враг может нас в чем-то опередить?
- Правильно, лейтенант думаешь. Только почему ты не сказал о своих догадках на общем совещании разведчиков на заседании штаба?
-Эти мысли пришли ко мне только сейчас. Чтобы не забыть вот сейчас о них говорю.
-Может эти мысли твои пришли как раз для нас вовремя. Хорошо, я поговорю с командиром партизанского отряда Печерским и введу его в курс твоих мыслей. Запомни всякая мысль дорога, если она высказана вовремя!
- Еще, товарищ майор. Сержант Буряк работал в хозяйстве Лозового.
- Что с этого. Мы всех новеньких к нему посылаем для проверки их лояльности и честности. В том числе и ты со своей группой там у него работал.
-Сержант Буряк доложил мне, что видел у одного дровосека на пальце левой руки золотое или медное кольцо. Потом кольцо прикрыл варежкой.
Может это кольцо, есть пароль для определенных лиц? До самого вечера дровосек не открывал кольцо. Друг к другу не подходили, спокойно ушли с хозчасти уже вечером.
- Это очередная быль или шутка? - спросил майор, потирая рукой затылок.- Выражаясь языком математик - это уже задача с одним неизвестным.
-Я доложил. Штаб пусть расценивает как хочет. Как решит эту математическую формулу в виде задачи: так и будет.
Разошлись каждый по своим делам. Майор подошел к столу. Поднял телефонную трубку, резко промолвил кому-то на другом конце, отозвавшегося в трубке:
-Начальника хозчасти Лозового доставить в штаб немедленно! Через десять минут начальник хозчасти партизанского отрада стоял на вытяжку перед майором, доложил:
- Товарищ майор, начальник хозчасти Лозовой по вашему вызову явился.
- Скажи-ка дорогой, начальник хозчасти, ты всех своих работников знаешь, что ежедневно трудятся у тебя?
-Знаю. Все хорошо работают.
-За прошлую неделю тебе в хозчасть кого из новеньких присылали?
-Работала группа солдат или вернее партизан из пяти человек с лейтенантом Зайцевым и сержантом Буряком. Все они через неделю были отозваны штабом от меня, где они сейчас мне ничего не известно. Да и не мое дело наводить о них справки, их местопребывании. Сейчас у меня одни старые работают. Документы у всех в порядке.
-Раз знаешь всех, то назови фамилию худого, остроносого, среднего роста своего работника?
-Так это Углов из Брянска.
-Ты кольцо на пальце левой руки у него видел.
-Ни разу не видел у него ни на одной руке разных колец. Больше я смотрю за колкой дров, а не на руки с кольцами.
-Где он сейчас?
-Сейчас же вечер. Наверно на квартире в жилом бараке.
-Немедленно найди Углова и приведи его ко мне в штаб, или пусть позвонит мне по телефону!
-Слушаюсь! - ответил четким голосом Лозовой и побежал в сторону барака. Через десять минут Лозовой доложил:
-Товарищ майор. Углова в бараке нет?
-Может ты засветло куда-нибудь его отпустил.
-Ни его, ни других никуда не отпускал. Но он сегодня и не спрашивал. Если уходил куда надолго, то сообщал, что пошел выполнять ваш приказ. Сегодня он ко мне не подходил.
-Где его можно найти?
-Не могу знать.
-Как увидишь - позвони. Майор положил трубку, подумал: «Что это у нас за такая расхлебанная хозчасть, что люди самовольно отлучаются из нее и уходят в неизвестном направлении и в какие села. Ведь они могут стать для немцев ценными "языками" .Это уже вторая задача со вторым неизвестным. Уже складывается простая математическая функция икс плюс игрек - равны нолю. Просто. Но попробуй разберись в чем все дело в неизвестной задаче».
Неожиданно появился лейтенант Зайцев. Спросил.
- Может ты Углова куда-нибудь отпустил? Он же раньше в твоей команде работа?
- С работы видел, как он ушел в сторону барака на ночной отдых.
Это уже на быль не похоже.
Подошел ближе к столу, к телефону, набрал какие-то позывные номера, четко громко сказал кому-то?
-Внимание! Всем постам усилить наблюдение за передвижением населения по дорогам. Обратить внимание на фамилию Углова. При возможности задержать для проверки документов!
Мой рассказчик замолк. Время идет. На стене равномерно тикают часы-ходики. Это тиканье хорошо слышно по всей комнате, монотонно сливаясь со звуками ручьев, стекающих с крыш домов.
- Что-то я сегодня сильно устал с этими рассказами, но я так думаю, что они больше по неизвестной мне причине похожие на донесения разведчиков. Пойду под шумок дождика отдохну часика два, - еле промолвил майор с уже слипающимися от бессонья веками глазами.
Осиное гнедо зашевелилось
Что-то так сильно тревожило германское командование в Белоруссии? Эта постоянная каждодневная тревога, которую испытывали фашистские оккупанты в своем бессилии противодействовать массовому движению белорусских и украинских партизан против всех оккупационных властей. Находясь в разведке, Буряк и Зайцев видели, что в тылу, так называемого Тылового района, готовится против партизан коварная задача, о которой в общих чертах в рассказе мне Буряк сообщил со своей точки зрения на действия гитлеровцев в районе Брянска и огромной территории брянских партизанских отрядов в этих лесах, денно и нощно нападавших на фашистов и, нанося им ощутимые потери в живой силе и технике. Из рассказов Буряка известно следующее с моим уточняющим вопросом:
-Что же ты видел и слышал в тылу врага, находясь в разведке?
-Нам стало известно, что 15 февраля 1942 года Командование группы войск "Центр" в помощь коменданту Тылового района создало для себя в Брянске базу, чтобы выполнить специальные задачи в районе Брянска и близлежащих районах Белоруссии, в них подразумевалось усиление борьбы против партизанского движения, которое неимоверно быстро росло и ширилось, захватывая все новые районы республики после разгрома немцев под Москвой.
По распоряжению Главного командования вермахта, по рассказу сержанта Буряка, 17 февраля 1942 года было дано предписание генерал-лейтенанту Бранту, а 19 февраля 1942 года главнокомандующему бронетанковых войск генералу Шмидту прибыть в город Орел для доклада по мерам борьбы против партизан. Шмидт на оперативном совещании сделал доклад, где заявил: "Фронт на Западе /следовательно против партизан/ представляется мне сейчас важнее фронта на востоке".
Шмидт и Брандт совместно составили мероприятия во главе с Тыловыми командами для борьбы с партизанами:
Брандт - возглавляет сухопутные войска.
Шмидт - главнокомандующий бронетанковыми войсками.
Полковник Краузе-командующий авиацией, связью.
Циммерман - командующий артиллерией.
Бауэр-генерал-майор командующий армейской разведкой с круглосуточным докладом, что выявила немецкая разведка в тылу под контролем оккупационных войск.
Полковник Гефт - начальник штаба войск Тылового района и всех дорог примыкающих к дисклокации партизанских отрядов.
Фольц – обер-лейтенант шофер полковника Гефта.
Полковник Якель - ведает концентрационным лагерем для плененных партизан и населения.
Обер-лейтенант Кисельмак - ведающий оперативной службой собаководства.
Полковник Деккер - возглавляет разведку и контрразведку Тыловoго района с резиденцией в Брянске.
Штаб Тылового района возглавляет начальник штаба генерал-майор Шульц, составивший на карте расположение партизанских отрядов и застав их предположительные действия в случае проведения военных операций.
Полковник Мюллер через контрразведку обязан узнать и доложить в штаб о действительном вооружении партизанских отрядов легким стрелковым оружием.
Полковник Дер - ведает тяжелым вооружением партизан для борьбы с немецкими танками и бронемашинами.
Лейтенантам Трауту и Шейну согласно оперативной карты расположения партизанских отрядов и особенно Журиничихинскому партизанскому отряду занимающему территорию в большой дуге реки Щуриничихе на углах четырехугольника развесить из белого материала на вершинах высоких деревьев сигнальные белые простыни для ориентирования немецких летчиков при бомбометании на территорию партизанского отряда.
Обер-лейтенант Вебер - контролирует всю работу автотранспорта и бронемашин.
Обер-лейтенант Карл - ведает снабжением техники горюче смазочными материалами.
Обер-лейтенанту Шольцу подготовить все необходимое для перевозки раненых в госпитали Брянска с полей сражения.
Обер-лейтенант Вуккерт держит резерв для усиления войск, где партизаны окажут сильное сопротивление наступающим немецким солдатам.
Майорам Гок, Бауэр - на прилегающих дорогах блокировать подход партизанских отрядов из соседних районов.
Майору Бартули всех подготовленных жителей для вывоза в Германию в пределах полусотни человек подготовить для посадки на автомашины и высадки на Главной дороге перед нашими войсками, что бы они служили для немецких солдат живыми щитами при наступлении на партизан.
Генерал-майор Шредер контролирует расположение войск вокруг партизанского отряда на Главной дороге с севера, на дуге реки с востока, юга, запада изгиба реки, чтобы партизанский отряд под Журиничихой был уничтожен, так как он окажется в сплошном огненном мешке наших войск, партизанам отрезан, путь отступления. Им некуда бежать. Отряд обречен на полное уничтожение, никакой капитуляции от партизан не принимать, в плен никого не брать! - гордо на высокой ноте голоса заявил на весь зал присутствующим генералам, почти у всех красовались на груди железные кресты еще с походов по европейским государствам. Кто не выполнит этот приказ, будет разжалован в рядовые и немедленно отправлен на русский Восточный фонт, строго и высокомерно заявил с немецкой пунктуальностью генерал Шмидт под хлопки генерала Бранта. Но к сожалению громких одобряющих решение генерала на хлопки Бранта не последовало. Последний приказ все присутствующие встретили полным молчанием. Шмидт даже удивился, спросил:
- Может кому что-то не понятно?
Ответа на вопрос тоже не последовало, чего раньше в практике Шмидта никогда не было. Всех сидящих в зале придавила одна мысль - "кто не выполнит этот приказ будет разжалован в рядовые и немедленно отправлен на русский Восточный фронт".
Шмидт хорошо рассказал о предстоящем наступлении на партизан. В этот же день после окончания важного секретного совещания начальник штаба генерал Гейбух в Центральном районе Брянска устроил банкет, на который были приглашены генералы Шмидт, Брандт, представители соседнего Орловского Главного штаба, представители из Берлина от войск СС и всесильного Канариса обер-лейтенанты Крамер и Штольц, А также высокие офицеры из Орла, Белгорода. В одном из залов ресторана была расставлена на столах необходимая посуда, закуски, стулья. Ровно в восемь часов вечера в ресторан приехали на машинах все приглашенные со своими фрау и любовницами, одетыми по европейским модам.
Перед собравшимися выступил генерал Гейбух с пространной речью:
- Сегодня мы собрались здесь по случаю окончательного решения по уничтожению партизанского движения на всей территории Белоруссии и Украины. Это требование Берлина и мы должны выполнить перед фюрером, несмотря на жесточайшее сопротивление советских партизан, которые нам мешают вести бои против Красной Армии на всех фронтах, от Петербурга до Одессы. Что же мы видим на практике?
Гейбух говорил и говорил, а официанты с бутылками в руках наливали в бокалы французский ром. Официанты успешно справились со своим делом, когда генерал закончил в основном своё выступление чуть ли не приказом:
- Вслушайтесь внимательно. Солдаты рейха сражаются не жалея себя. Они выполняют "План Барбаросса", подписанный самим фюрером еще восемнадцатого декабря 1940 года, согласно которому наша молниеносная война "Блицкриг" должна быть закончена к осени 1941 года. Сегодня 1942 год. Ожесточенные бои под Москвой армии "Рейха" не принесли успеха. Москва не была взята. Лучшие армии фюрера, шагавшие по столицам европейских государств, с развернутыми знаменами, составлявшие кадровую основу германской армии полегли под Москвой. Фюрер вправе спросить у генералов, почему не была взят Москва? Беда еще в том, что от Москвы практически русские пошли в наступление на германские войска, а войска фюрера позорно отступают, простите за грубое высказывание. В настоящее время 1942 года, Армия фюрера захватила у Советского Союза, фактически только приграничную полосу земель от Петербурга до Одессы. Советские войска не дают армии фюрера продвигаться на восток, не выполняют лозунг "Дран нах Остен!".
Генерал Гейбух - сухой и худощавый, в черных очках замолчал. Рукой взял стакан с французским ромом, сделал несколько глотков, продолжил.
Завоеванные и покорённые войсками фюрера поляки бросили нам вызов. В феврале 1942 года Польское эмигрантское правительство в Лондоне преобразовало свой "Союз вооруженной борьбы Польши" в «Армию Краеву». Что мы будем делать, если против нас поднимутся чехи, словаки, румыны? Что касается украинцев и белорусов, то эти уже поднялись против немецких войск на огромном пространстве. Они создали свои партизанские отряды, захватили нужные им территории и сражаются против войск фюрера днем и ночь. Русские нам свои города не отдают. Германские войска прикованы к городам: Петербургу, Смоленску, Одессе, Севастополю. Прикрыли путь нам на Кавказ. На огромном российском пространстве ежедневно погибают тысячи солдат фюрера от солдат Красной Армии, которой помогают советские партизаны на Украине и в Белоруссии. Сейчас в Белоруссии мы держим тысяч солдат для борьбы против партизан, которые беспрерывно нападают на наши коммуникации и базы. У нас достаточно средств для борьбы с непокорным населением Белоруссии. Составленный "План-Карта" точно рассчитан на победу.
-Мы должны в намеченный срок в один день уничтожить всех партизан, чтобы они не мешали нашему верховному командованию Вермахта воевать на восточном фронте. Поднимем, господа бокалы за победу над партизанами. Пусть представители СС и Канариса доложат своевременно в Берлин о разгроме партизан, в первую очередь Журиничихинского отряда, как наиболее, для нас сильного и опасного. Зазвенели бокалы. Выпили по одному, официанты наполнили пустые бокалы, снова начали выпивать, но теперь с выступлениями некоторых присутствующих. Шмидт свою речь закончил словами:
-Нам нужна победа над партизанами и мы ее получим!
-Мы не посчитаемся ни с какими потерями для победы, - закончил Гейбух.
Выступивший Крамер не стал сильно распространяться, - закончил:
-Победа будет за нами!
Штольц заявил высокопарно:
-Слава нашим войскам в предстоящем сражении!
Заиграла музыка. Закружились пары. В вихре танца никто не заметил, как исчезли под конец торжества над партизанами Крамер и Штольц.
Только Шмидт, Браун, Гейбух совсем не знали, что на второй день о их Плане наступления на партизанский отряд на реке Жириничихе, фотокопия доклада уже лежала на столе командира Ивана Печерского, а второй экземпляр был отправлен в Москву. Это сделали разведчики Буряк и Зайцев, переодетые в форму немецких офицеров с железными крестами на груди, под фамилиями Крамер и Штольц оба в чинах обер-лейтенантов, как представителей из Берлина от главного командования Вермахта и СС».
Разговор в штабе
В штабную землянку отряда вошел парторг Веткин, как заместитель командира партизанского отряда, спросил сидящих за столом офицеров:
-О чем разговариваете?
-Пропал Углов, - сказал Басов.
- Я ослышался или в самом деле кого ищите?
-Пока нигде не нашли. Может оказаться очень опасным человеком.
-Кто еще знает об исчезновении Углова?
-Только мы четверо - Бур як, Зайцев, я и ты.
- Обо всех происшествиях надо всегда ставить в известность командира отряда и, как всегда, радистку Машу. Я уже оповестил все охранные посты вести бдительное наблюдение за передвижением людей в отряд и из отряда под предлогом проверки документов.
- Надо доложить командиру, - предложил Басов.
-Это ты сделаешь, - сказал как его заместитель. И еще - возле радистки Маши поставить часового и никого к ней не пропускать без разрешения.
-Верно говоришь, - предложил Зайцев. Предлагаю поставить часовым сержанта Буряка. -Если заработает рация, то пусть будит Машу для приема сообщения из Москвы.
-Хорошо, расходимся. Сержанту, на пост!
Как потом рассказывал Буряк, все неожиданно изменилось и стало совсем непонятным. Сразу выявилась безвыходность в создавшемся положении, если не считать первых шагов сержанта Буряка и лейтенанта Зайцева. В твердом напряжении вели себя руководители отряда и ждали следующего утра, чтобы получить хоть какие-то разведданные. Но увы? С дежурных постов за ночь не поступило никаких тревожных сигналов, никто не задержан. Радистка Маша - молодая, скромная девушка - за ночь не приняла ни одной шифровки. Лишь к обеду стали возвращаться разведчики и сообщили: "Немцы производят перегруппировку своих войск на основе какого-то неизвестного плана из Брянск а. Передвижение войск происходит только в ночное время, при полной темноте.
В штабе теперь беспрерывно поговаривали тихо между собою:
- Ясно. Враг в отряде затаился!
-Ждет удобного случая, чтобы нанести нам - партизанам смертельный удар.
-Как немецкого агента из тьмы вытащить на свет белый?
- Не только вытащить, но и заговорить заставить?
- Как это сделать, чтобы агента не смущать раньше времени?
В штабе собрали всех командиров. Начальник разведки Басов доложил всем о создавшемся положении существующей утечки секретных документов и информации. Предложил каждому высказать свои предложения. Первым поднялся с места Лозовой, рассказал, как исчез Углов, вторым заговорил Буряк, как он заметил на пальце Углова кольцо, потом лейтенант Зайцев и еще многие, кто и где - видели и встречались с Угловым. Предложений было много, но конкретных ни одного. Молчавший майор поднялся, с легкой иронией голоса заговорил:
-Мы собрались обсудить очень важное дело, как уже свершившийся факт. Мы все здесь сидящие по смыслу находимся в темной комнате и пытаемся в этой темноте найти выход на свет. Здесь сейчас никому не нужны красивые слова. Нужны предложения, как заставить шпиона заговорить. Сколько таких тайных агентов у нас притаились в отряде, мы тоже не знаем, а знать должны, где они, кто они? Прошу всех подумать и высказать что-то дельное, настоящее, но и незаметное для остальных, -сказал Веткин.
-Вы начальство, вы и придумывайте. A мы что? Нам что прикажете, то и сделаем, - сказал пулемётчик, опоясанный крест на крест пулеметными лентами с парой гранат на поясе.
-Есть возражения? - спросил Веткин. - Над предложением пулеметчика подумаем и что-то решим. Если нет возражении - то всем разойтись! Буряку и Зайцеву остаться!
Командир партизанского отряда Иван Печерский предложил Веткину, Буряку и Зайцеву зайти к нему в кабинет. Расселись. Печерский начал разговор вести в открытую, чтобы все поняли суть предложений командира.
-Сегодня ночью нами получена из Москвы шифровка: "Немедленно отправьте в Брянск своих разведчиков, чтобы они добыли разведданные по оперативному совещанию генерала Шмидта! Мы должны знать, что хочет Шмидт предпринять против нашего партизанского отряда и вообще против всего партизанского движения в Тыловом районе Брянска. Согласно моего приказа в Брянск поедете вы оба - Буряк и Зайцев, как владеющие немецким разговорным языком с документами самого грозного эсэсовского генерала Канариса. Обоим сейчас же переодеться в немецкую военную офицерскую форму в звании майоров службы СС. Во время оперативного совещания постарайтесь слиться с офицерской массой и добыть нужные нам и Москве важные и ценные разведывательные данные и другие сведения. Сегодня ночью вы будете отражены в Брянск прямо в офицерскую гостиницу для проживания и получения важных сведений. - Идите переодевайтесь. Я посмотрю, какие из вас получатся важные эсэсовские майоры. Идите я еще раз просмотрю ваши документы.
- В эту же темную ночь по глухим дорогам на новенькой немецкой легковой машине уже перед самым рассветом доехали до Брянска, миновав все немецкие посты, доехали до гостиница Брянска и вошли в нее - вспоминал в разговоре на рыбалке Буряк.
Практически новый день до самого вечера не прояснил что либо важное, если не считать сообщение Лозового о том, что появился пропавший Углов, его привели в барак мертвецки пьяного. Были отправлены на дежурство ночные посты. Отсутствие Буряка и Зайцева никто не заметил.
Только командир отряда Печерский, майор разведки Басов, комиссар Веткин с самого утра до обеда ломали себе ум и голову, как обнаружить подлого шпиона .Из всех предложений остановились на предложении Басова.
-Докладывай, - сказал Печерский. Предлагаю создать из хороших и толковых, мыслящих разведчиков, имею ввиду из Москвы, прилетевших с Буряком и Зайцевым и еще кое-кого из наших местных создать четыре специальные разведывательные группы и отправить в тыл врага, вручить им секретные поручения на специально зашифрованном цифровом коде: сведения особой важности. Каждой группе дать по одному экземпляру, пусть доставят по рекомендованным адресам конкретным лицам-подпольщикам, которых мы знаем и еще раз проверить их лояльность по отношению к партизанской работе. Задания у всех будут одинаковые. Но одних разведчиков пускать в город нельзя. Их надо охранять, чтобы не схватили гитлеровцы. Если подпольщики не куплены гестаповцами или полицаями, то передача шифровок состоится нормально и наши разведчики покинут подпольщиков без опаски. Посыльные разведчики могут возвращаться обратно, что подтвердят охранники. Если явка провалена, то тут уже второй вопрос, кто из четырех групп провалился по доносу полиции. Все шифровки отдавать подпольщикам после обыкновенного разговора секретным паролем: "День сегодня какой-то неважный", от подпольщика получить ответ: "Он и вчера таким был". Если ответ подпольщика не такой, значит, там провал, постараться скорее уйти с этой подпольной явки, если удастся. Надо учесть, что каждая явка имеет свой определенный пароль. Таким образом, четыре группы, четыре пароля, четыре ответа на пароли. Если все сходится - явка чиста, если провальная, - значит, она работает на немецкую разведку против нашего партизанского отряда. Считаю, таким простым способом проверим надежность явочный объектов, - закончил Басов.
-У кого есть другие предложения? - спросил Печерский. - Раз нет принимается.
Для майора развед-роты отряда Басова два дня подготовки лазутчиков, а вернее разведчиков, для отправки в тыл были очень напряженными. Все надо было подготовить тщательно, чтобы немецкие Аусвайсы у полицаев не вызывали никакого сомнения. Серьезно готовили "москвичей" Буряка и Зайцева, Иванова, Петрова и Сидорова – молодых, спокойных, но решительный разведчиков, уже не раз ходившими группами в тыл врага. Теперь же тщательно майор готовил четвертого разведчика Ветрова, идущего в тыл врага в первый раз. Все разведчики владели немецким языком, чтобы можно было понять о чем говорят немцы. Запоминать всё услышанное и запоминать лицо с кем встречаешься, что у него приметное на лице, руках, в ходьбе, разговоре, движениях рук.
Огромным усилием воли Басов подготовил четыре команды в тал врага за разведанными. Каждую группу познакомили через фотографии с теми лицами, с которыми придется встречаться и иметь деловой разговор с подпольщиками.
Чтобы не вызывать ни у кого сомнения или подозрения, а если шпион затаился, то он постарается проследить за каждым, уходящим в тыл и успеть передать на другую сторону о разведчиках-партизанах, чтобы без труда были в руках полицейских. Разведчики на виду у всех сходили в баню, как всегда это делали в прежние дни. На второй день после банного дня разведчиков поместили в закрытое помещение, приказали отдыхать до вечера, никуда не выходить.
Глубокой ночью при ярких звездах на небе до появления луны все четыре группы разведчиков ушли в ночную темноту в тыл врага. Утром следующего дня Басов подготовил две группы разведчиков за «языками», чтобы знать намерения врага и его планы.
Ночью радистка Маша принесла шифровку: "Утечка секретной информации случилась". Она должала своему начальнику. Тот прочитал:
-Неужели нарвались на провал? - сказал Басов. Но сержант Буряк и лейтенант Зайцев опытные разведчики - подумал о них первых отправленных к Шмидту. Вопрос в том, кем передана шифровка? Для угрозы отправленным в тыл для предосторожности? Но не только ради простого любопытства. Что-то тут не ясно!
Томительно шло время. Сторожевые посты ничего подозрительного не сообщали до самого вечера. Молчанию можно было просто радоваться за ушедших, но и можно не доверять, - думал Басов. Радоваться потому что разведчики работают в тылу врага, значит они пока не попали под наблюдения немцев. Но, а если тайный агент гестапо передал из партизанского отряда радиограмму гитлеровцам, что в тыл уши партизаны, то естественно немцы не будут сразу хватать партизанских разведчиков, а постараются сначала выследить куда и к кому пойдут разведчики, чтобы потом взять с поличным для допрос а. Этот вариант не устраивал Басова.
Прошли еще одни тревожные сутки. Никаких результатов ни от первых разведчиков Зайцева, ни от второй группы от командира Овсова, ни слуху, ни духу.
Душевное настроение командира развед-роты перекинулось на психологическую томительную сторону характера, что давало возможность думать о ребятах что угодно. Настроение Басова при следующем утре, испортил Лозовой, явившийся в штаб с полным негодованием в душе:
-Это что же делается? - возмущался начальник хозчасти.
-Что случилось у тебя?
-Надо же быть такому случиться, прибежала ко мне с медпункта Таня Глабова со слезами, сказала:
-Да ты скорее говори!
-Говорит, - санитарные нянечки всю ночь стирали грязные бинты для перевязки раненых и шесть белых простыней. Утром пошли все сухое снимать - с бинтов начали, а подошли к простыням - сняли две, а четырех нет. Куда-то исчезли ночью.
- Может ветер отнёс в сторону?
- Никак: нет, товарищ майор, ветра-то не было и простыней нет!
-Кто еще об этом инциденте знает?
-Мне сообщила Таня Глебова, а ей сказали санитарки. Теперь знают все, товарищ майор.
-Сейчас же иди в медпункт и строго накажи всем, чтобы о пропаже простыней никому ничего не говорили, а кто будет о них спрашивать, то пусть запомнят интересующихся.
- Слушаюсь! - отчеканил Лозовой и утих.
Майор присел у окна, посмотрел в сторону медпункта, за которым слабо шумел сосновый бор брянского леса и где-то за ним плескалась невидимая широкая река. В голове возникла мысль - раз белые простыни исчезли, значит они кому-то потребовались, но для чего именно?
-Вот тебе, майор, третья сложная задача уже с тремя неизвестными, этак можно добраться до квадратных корней, - думал Басов, положил руку на телефон, который вдруг зазвонил.
-Слушаю, кто звонит?
-Товарищ майор, звоню с дальнего поста.
-Говори, слушаю!
- В лесу ведем бой против немецких солдат с овчарками. Фашисты гнались за какими-то людьми или нашими разведчиками. Двое уже ранены.
Требуется помощь.
-Кто такие?
-Буряк Сергей и Зайцев Василий.
-Помощь сейчас будет. Немцев не допускайте к себе. За всем внимательно следите, - положил трубку. Ведь вернулись мои главные разведчики, а вот от групп за "языками" пока ничего не известно и от остальных тоже. Видимо ребята работают, -думал майор. Вышел из штаба. Ему скорее хотелось встретиться с ранеными, но хоть живыми дорогими разведчиками. Раненых повезли прямо в лазарет. Хотел пойти к ним, но Таня Глебова его не пустила, заявив:
-У обоих шок, большая потеря крови. Пусть поспят еще, товарищ майор, успеете поговорить.
Ночью зазвонил телефон в кабинете Басова. Дежурный поднял трубку, спросил:
-Кто звонит?
-Западный сторожевой пост. Вышла из окружения разведгруппа Ковалева с двумя "языками". Что с ними делать?
-Передаю трубку майору.
-Все живы? - опросил.
-Куда доставить пленных "языков"?
-Сколько притащили?
-Двоих.
-Доставляйте в штаб!
-Есть!
Майор вытер со лба пот, подумал: "Еще не все группы разведчиков вернулись. Забыл только спросить, есть ли потери? Но это уже не важно.
До самого рассвета майор не мог уснуть, хотелось посмотреть пленных и начать допрос. Уже почти перед самым рассветом, когда уже на востоке чуточку заалела светлая полоса горизонта, так всегда бывает перед самым восходом солнца, неожиданно зазвонил телефон. Дежурный соскочил с дивана, кинулся к столу с телефоном, схватил трубку, спросил:
-Кто звонит?
-Восточный сторожевой пост, - ответил грубый мужской голос, задержали вышедших из леса гражданских людей. У них со связанными руками два немецких офицера.
-Как фамилия старшего?
-Климовым назвался.
-Немедленно доставить в штаб.
Майор не мог себе представить, как эта группа партизанских разведчиков Климова вернулась в отряд, да еще с такими трофеями в липе немецких офицеров. С нетерпеньем ждал прихода разведчиков. В неведении оставалась группа разведчиков, ушедшая к четырем связным подпольщикам.
План-карта
С восходом солнца и приходом прекрасного утра весь партизанский отряд под Журиничами пришел в движение. Дружно заработали все службы. В кабинет майора Басова провели на допрос пленных немецких офицеров, которые явно не хотели давать правдивые показания. Но деваться им то некуда. Им предлагали говорить правду, так как Басов понимал, что эти "языки" птицы высокого полета, хорошо разбираются в сложившейся оперативной обстановке, проводимой накануне широкой, карательной экспедиции против партизан.
По совету командира Журиничихинского партизанского отряда Печерского надо познакомится с разведданными, добытыми разведчиками Буряком и Зайцевым, чтобы во время допроса "языком" задавать им конкретные вопросы, опираясь на сведения Буряка. Зайцева. Но слушавший эти предложения политрук Веткин сделал неожиданное заявление:
-Как владеющих отлично немецким языком, предлагаю сержанта Буряка и лейтенанта Зайцева переодеть в новенькую офицерскую форму немецких вояк в звании майоров службы СС, в которой они присутствовали на оперативном совещании в Брянске у Генерала Шмидта. Допрос этих четырех "языков" прекратить и отправить их в комнату, где уже раньше пришедшие ночью, пусть успокоятся, а потом втолкнуть в комнату к "языкам" недавно схваченных'' офицеров вермахта под фамилиями: майора Кнауса (Буряка), майора Розенберга (Зайцева), немного подкрасив обоим морды, якобы при схватке с партизанами. Пусть эти только что схваченные высокие офицеры германского вермахта послушают разговоры настоящих кадровых офицеров германской армии. Это будет полезно Басову умело вести допрошенных.
-Шутка серьезная, а как она будет выглядеть в действительности. Немцы ведь тоже не дураки, могут догадаться в подвохе.
-Тогда увидим, - промолвил Веткин. Времени у них еще много.
-Майор Басов, осуществляя выработанный план Веткиным подсадной утки, - посоветовал Печерский.
Тут же быстро прекратили допрос и пленных офицеров отправили под конвоем в комнату, где они уже ночевали, а Буряка и Зайцева стали переодевать в форму немецких офицеров. Веткин придирчиво осмотрел "новоявленных" немецких офицеров грозного вермахта СС, велел дежурному: «Уведиг».
В опустевшем кабинете остался дежурить за столом Басов. Он читал иногда протоколы допросов пленных немцев. Некоторые факты были интересные по той причине, что они раскрывали замыслы немецких генералов Бранта и Шмидта своей жестокой расправой над партизанами.
-Фашисты все бешеные звери, - машинально промолвил сам себе. У них только одна мысль на уме, больше убить партизан.
Вошел политрук Веткин.
-Чем занимаешься? - спросил.
-Читаю протоколы допросов пленных.
-Что же ты вычитал?
-Все протоколы разные, а вот не могу понять, куда эти все факты при лепить, чтобы получилось одно интересное дело.
-Как я понял, все факты относится к нашему Жиринчихинскому партизанскому отряду.
Видевший и до сих пор молчавший, прослушавший весь разговор Печерский неожиданно предложил:
-Давайте начертим топографический план расположения нашего отряда в этом крутом многообразном развороте реки.
Тут же взял карандаш, на листе сделал чертеж дугообразной формы территории партизанского отряда. Наша территория получается на практике самой рекой защищены с трех сторон, остаётся только незащищенной лишь северная сторона с Главной дорогой.
- Ну-ка бери, майор, факты из протоколов допроса и факты помести на наш чертеж. Посмотрим, что получится на практике.
- Сейчас сделаю мигом, - и начал наносить указанные объекты. Командир Печерский и Веткин с любопытством смотрели, тихонько усмехались над работой майора, но вскоре перестали хихикать, а газами впились в интересный чертеж с названными объектами. Неожиданно Веткин воскликнул:
-Братцы, так это уже у нас не чертеж, а настоящая оперативная карта? Если внимательно вглядеться, то немцам станет ясно, что партизанской отряд защищен природой от вражеского нападения с трех сторон, а у Главной дороги с северной стороны партизанский отряд с севера ничем не защищен, даже не поставлена на дороге ни одна мина. Значит, немцы могут наступать на нас с Главной дороги в южном направлении. Это уже интересно, но и сугубо плохо для нас.
-А что? - промолвил командир отряда. – Мы разгадали план генералов Бранта и Шмидта, о котором пленные офицеры не хотят говорить.
Остается подождать ответов Буряка и Зайцева. Никаких допросов сегодня не проводить. Но всех пленных накормить,- сказал Печерский и вышел.
После запрещения проведения допросов важных "языков" рабочий день в Штабе можно считать законченным. День медленно угасал, солнце уже медленно клонилось к горизонту. От его косых лучей тени от деревьев удлинились, как и от домов. Майор положил протоколы допросов в стол, думая: "Надо бы домой сходить, чтобы развеяться от допросов, но чувствую, что меня, как будто здесь, что-то удерживает нарочито, чтобы не уходил, я в чудеса не верю. Может быть, такое состояние от нервного расстройства, при допросах, когда допрашиваешь немцев. Ведь они все сопротивляются, сволочи, а их все теребишь, чтобы говорили правду. На фронте они бы уже давно получили по пуле в лоб. А здесь их злое упорство приходится терпеть. Какая-то складывается странная психология сложилась - надо допрашивать, но сегодня все допросы запрещены.
Между тем солнце уже давно зашло за горизонт, быстро потемнело.
-Все! Надо идти домой отдохнуть от трудного дня допросов - сам себе промолвил вслух, решительно майор, взял в руки ключ от дверей кабинета, чтобы его закрыть на замок. Неожиданно зазвонил телефон, поднял трубку.
-Кто звонит? - спросил.
-Мне надо Басова.
-Я Басов. Что надо?
-Товарищ майор, на тропе лесной опушки задержан перебежчик с немецкой стороны. Что с ним делать?
-Сопротивление оказал?
-Был при оружии, от кого-то отстреливался, когда бежал к нам.
-Как фамилия?
- Говорит Рожков. Он вас знает. Был в группе Воробьева, видел в городе Иванова, Петрова, Сидорова, Ветрова. Видимо немцы, и полицаи их всех выследили. Успели уйти кто куда. Я еле добрался, до нашего поста. Просится к вам на прием.
-Доставь его ко мне.
-Слушаюсь!
Через час уже майор беседовал с Рожковым - небольшого роста, щупленький на вид партизан, худой, не бритый с маленькой острой козлиной бородкой.
-Ну-ка подробнее мне расскажи, что у вас получилось при доставке шифровки на явку.
-Встретился с хозяином. По фотографии узнал - похож, лысый, круглая морда, оттопыренные уши. Спросил у него можно ли устроиться на работу. Два раза проговорил слова пароля, но ответа не получил.
-Сейчас у меня никакой работы работа есть только у партизан - лес пилить, дрова на чурки тоже пилить, в общем заниматься можно заготовкой дров, - советовал он мне.
-Нет, такая работ мне не подходит. Пойду к другим.
-Не держу. Зла на меня не держи. Может, еще друзьями будем через партизан. Только я вышел из дома, скрылся за углом, как мне идёт навстречу мужик среднего роста и не успел со мною поздороваться, как заорал на меня на всю улицу:
-Вот где ты мне попался. Сейчас будешь в комендатуре. Я же тебя знаю. Схватил меня за руку и тащит за собой. Вот думаю сволочь какой. Выручил Климов. За углом стукнул его пистолетом по голове и мы побежали. Откуда-то появились полицаи, начали стрелять. Я добрался до леса и скрылся в надежде, что хоть одного нашего партизана найду. Думал Климов подойдет. Нет. Наверно убит. Жаль друга лишился.
-Говоришь мужик был среднего роста, худой, не бритый, остроносый. Может еще что-нибудь заметное запомнил?
-Когда он хватал меня за руку левой рукой за рукав, то на одном пальце блестело кольцо. Какое оно было, не знаю - золотое или медное. Мне было не до кольца.
-Что еще можешь сообщить.
-Явка провалена. Туда приходить больше не надо.
-Хорошо. Иди, отдыхай!
Майор просмотрел запись сообщения Рожкова. Тут же выяснил, что с кем-то уже в беседе слышал словесный образ бандита: партизан среднего роста, худой, не бритый, остроносый. С этими мыслями майор вышел из кабинета, оставив наряд дежурить у телефона.
Буряк часто мне говорил, что отдых всегда нужен после выполнения тяжелой умственной или физической работы в течение дня, чтобы расслабилось тело, мускулы. Майор уже прилег в постель, как зазвонил телефон.
-Не дают даже часик нормально отдохнуть в постели, - проворчал майор, обращаясь к жене.
-Раз звонят - отвечай. Твоя такая служба - ответила жена с постели. Поднял трубку телефона, спросил:
-Кто звонит?
-Товарищ майор, Ковалев беспокоит. - Что случилось?
-На западный сторожевой пост из леса прибежали четверо мужчин из концентрационного лагеря. Говорят, еле удалось убежать. Что с ними делать?
- У них оружие есть хоть какое-нибудь?
-Какое оружие. Они прибежали в какой-то затрапезной одежде, грязные , чумазые Не знаю верить им, что сбежали при такой строгой охране лагеря или не верить? Так что делать?
-С конвоем сопроводи их в штаб. Утром разберемся, как они сюда попали.
Уже почти начал смыкать сонные веки глаз, как пришла мысль, что-то в последнее время начало твориться вокруг территории партизанского отряда что-то невообразимое, а главное непонятно, как из четырех тайных явок в городе две группы притащили четыре пленных "языка". Не совсем ясна судьба четырех партизанских групп Иванова, Петрова, Сидорова, Ветрова. Непонятно, кто напал прямо на улице на Рожкова, запомнился ему какой-то худой, не бритый, остроносый. Теперь с лагеря прибежали сразу четыре пленных человека, которые мне неизвестны. Ладно, утро вечера мудренее, веки сами собой сомкнулись на глазах. Майор захрапел, жена посмотрела на него с сожалением, прикрыла простынёю:
-Устал бедняга, - промолвила и выключила электрическую лампочку.
На допросе
Утром конвойные привели в штаб четырех пленных беглецов. Майор пошел на них поглядеть, что они из себя представляют. Зрелище, конечно, неприятное: грязные, небритые, гимнастерки и брюки старые, местами с дырами, на ногах обувь разнокалиберная, видимо, снята с умерших людей. Машинально спросил:
-Как же вам удалось сбежать?
-Сквозь щель в заборе, - ответил высокий, худой беглец.
-Может, скажете мне точнее, кто подготовил вам лаз через забор?
-Все четверо молчали, лишь вздрагивали плечами. Видимо они не ожидали такого вопроса. Майор спросил первого:
-Фамилия?
-Водолей, - ответил.
-Второй?
-Держиморда.
-Третий?
Змеев.
Четвертый?
-Скотинин.
-Какие-то за потопные фамилии времен Ивана Грозного или Александр Невского. Не хватает только Фамилии Змея Горыныча и Кащея Бессмертного - говорил вслух. Тут же пристально всматривался каждому в лицо. Что поразило майора? У всех пленных во рту не увидел ни одного выбитого зуба. А ведь в лагере часто надсмотрщики бьют наотмашь по зубам.
-Лозовой, возьми этих людей в свое хозяйство, накорми, пусть работают на заготовке дров.
-Есть! - ответил начальник хозчасти. -Все за мной!
Из рассказа Буряка на той же рыбалке, с его точки зрения и мышления, на занятой территории Журиничихинским партизанским отрядом давно началось утро. Над рекой еще зыбится редкий белесый туман. Все еще веет влажной утренней прохладой слабый ветерок. Все цветы словно дышат приятным ароматом свежей зелени. В такое время утра здесь могли' бы ходить молодые пары парней и девушек на утренних прогулках.
Неожиданно в десятом часу утра раздался гул самолёта. Над территорией речного полукруга с ревом пролетела фашистская «рама» - самолет-разведчик. Что ему потребовалось здесь увидеть, осталось неизвестным.
- Но ведь зачем-то он здесь пролетел?- говорили партизаны друг другу.
-Это не к добру, - говорили другие.
-Опять фашистские мыслители подкинули нам задачу с одним неизвестным. Сколько же еще у них заготовлено таких неизвестных для нас задач, ответить невозможно. Но то, что они уже у них есть, не вызывает никакого сомнения.
На полет фашистской "рамы" обратили внимание в Штабе отряда, делавшие допрос немецких офицеров "языков". Ведший допрос майор Басов успел во время пролета "рамы" всем офицерам "языкам" бросить реплику:
-"Рама" ищет вас как пропавших без вести. Но ей не суждено было вас на допросе.
-Это уже плохо, - хмуро ответил стандартен-фюрер войск СС.
Правда, пролет "рамы" не прошел безнаказанно. По самолету сделал несколько очередей из своего пулемета дежуривший пулеметчик. Хотя самолет - "раму" Фоке-Вульв трудно сбить, но пулеметных очередей хватило, чтобы не рисковать больше пролетом над партизанской территорией.
Допрос офицеров продолжался. На вопросы они отвечали вяло, уклончиво. Но фурор вспыхнул, когда Басов приказал дежурному:
-Приведи еще двух оставшихся офицеров.
Дежурный открыл кабинет, промолвил:
- Прошу заходить (комгер).
Офицеры были удивлены, зашевелились, все обратили внимание на двух щегольски одетых в новенькую офицерскую форму, четкой выправкой, у обоих на груди железные кресты от самого фюрера. Вошедшие в кабинет четкими шагами, остановились перед офицерами. Все удивлены. Они узнали вошедших.
-Правый - это майор Кнаус, левый - майор Розенберг, - как бы говорили друг другу.
-Они оба присутствовали на оперативном совещании у генерала Шмидта в Брянске, как представители Берлина и войск СС с разрешения самого Канариса.
-Как они попали в плен? - говорил один.
-Так же как и мы, - ответил другой.
-Допрос продолжается, - сказал майор. - Перед вами был поставлен один вопрос. Какие меры предусмотрены генералами Брантом и Шмидтом для уничтожения партизанских отрядов в Тыловом районе?
-Кроме того, что я уже сказал раньше мне больше ничего не известно,- сказал Курт.
-Что скажет майор Кнаус? - продолжил Басов.
- Курт сказал неправду. Он лично знаком с обер лейтенантом Вебером, отвечающим лично за автотранспорт, согласно общему плачу Брандта и Шмидта за перевозку солдат и техники.
Наступило молчание. Курт враждебно смотрел на Кнауса, не защитившего его.
-Этот же вопрос Иогану Шульцу, - сказал майор.
-Мне было приказано собрать население для отправки его на работы в Германии. Солдаты собирают людей, начальник станции готовит скотские вагоны для погрузки в них обреченных.
-Майор Розенберг, что можешь подтвердить или опровергнуть в его показаниях?
- Мне стало известно, что лишь часть населения планируется отправить в Германию. Но основная часть населения по планам Брандта и Шмидта будет служить живым щитом для германских солдат. Население будем гнать перед собой при наступлении на партизан, чтобы партизаны сами расстреливали своих жителей.
-Так ли верно это показание? - спросил майора Шульца. Но он отделался молчанием.
Третьему офицеру Розенталю был задан вопрос как бы шутливого содержания:
-С какой целью сегодня пролетал над нами немецкий разведывательный самолет "рама"?
-Нечего не могу знать, - ответил Басову.
- Майор Розенберг служит в авиации полковника Краузе. Если принять во внимание, то летчикам требуется видеть на земле специальные ориентиры для сбрасывания бомб по намеченным целям. Розенталь об этом прекрасно знает, но упорствует.
Последний вопрос майор задал оберштурмбанфюреру войск СС Шпигелю:
-Вы служите у начальника артиллерии при наступлении на партизан? Но вообще-то артиллерия не может угнаться за партизанами. Как же Циммерман намерен использовать свою артиллерию мне не известно.
-Не правда, Циммерман половину своей артиллерии нацелил на нанесение ударов по Журиничихинскому партизанскому отряду, - поправил майор Розенберг.
Разгневанный Шпигель заявил:
-Моя артиллерия накроет огнем Ваш партизанский отряд как мелких мурашек огромной шляпой.
Как шел дальше этот допрос арестованных офицеров Буряк по своим воспоминаниям рассказал со всеми подробностями, что остались в его памяти;
Я смотрел на сидящих на скамейке этих фашистских подонков Гитлера в офицерской форме. Четыре ярых бандита не бритых, заросших щетиной, собиравшихся погнать советских живых людей в виде живого щита для своих солдат под партизанские пули, теперь в помятой военной форме, у которых человеческая душа превратилась в звериную. "Они ни в чем не раскаялись, ничего не жалели, чтобы убивать, жечь, уничтожать и старых и малых. Но сейчас они все присмирели и превратились в смиренных полевых мышек".
Я вдруг почувствовал, как фашистская офицерская форма, в которой я находился, словно вдруг обожгла мне тело. Я встал со скамейки, и вышел из кабинета. Рванул руками френч-китель, сбросил брюки, обувь, тут же одел нашу военную форму советского солдата, вернулся в кабинет, сел на свое место. Глядя на меня, Зайцев тоже самое сделал с фашистской формой, одел свою форму советского офицера, сел Рядом со мной.
-Предатели, - промолвил штурмбанфюрер СС. Осталось только расстрелять!
-Вас и в вашей форме расстреляют. Другого снисхождения вы не заслуживаете, -сказал я.
Басов продолжал допрос пленных, пытаясь найти хоть небольшой повод, чтобы заставить немцев раскрыть содержание доклада генерала Шмидта, какими силами он располагаем для нанесения удара по партизанам. Немцы нарочито виляли, злобно путались в ответах, давали противоречивые ответы на заданные им вопросы.
День уже подходил к концу. Дневная жара уже заметно спала. Стало легче дышать. Слабый ветерок шевелил на ветках кленов густой листвой, в которой спрятались от дневной жары пернатые певчие России. Воробьи сидели с раскрытыми ртами, с опущенными крыльями и трепетали мелко-мелко своими крылышками, отгоняя жару от тела, тем самым его охлаждая.
-Так какими воинскими частями располагает генерал Шмидт против партизан? -задал вопрос Басов штурмбанфюреру СС ?
Неожиданно зазвонил телефон. Дежурный поднял трубку спросил:
-Кто звонит?
-Это Ковалёв с западного сторожевого поста.
-Майор занят, - и положил трубку.
Телефон снова резко зазвонил. Снова дежурный поднял трубку и тут же услышал гневный голос Ковалева:
-Я что должен звонить майору Басову подряд десять раз? Дай мне немедленно самого майора!
-Говорите с Ковалевым, -передал трубку Басову.
- Слушаю!
-Товарищ майор. На повороте главной дороги западного сторожевого поста мчался мотоциклист. С автомата ударили но водителю. Он потерял управление мотоциклом, перевернулся в кювет с мотоциклом. Мы подбежали - два немца мертвые. Офицер без памяти. Что с ниш делать?
-Мотоцикл загнать в кусты, чтобы его не было видно о дороги. Офицера привести в чувство. Под конвоем представить в штаб!
-Есть!
Через час офицер пришел в сознание, понял, что он находится в руках партизан, схватился за пистолет. Но дежурный выбил его из руки да еще прикладом автомата дал по спине.
Не прошло еще не более часа, немец был доставлен в Штаб вместе с портфелем.
Ковалев доложил:
-Товарищ майор. Ваше приказание выполнено!
-Можешь быт свободным. Тут же посмотрел на сидящих на скамейке живых «языков».
Тут же велел дежурному:
-Допрос прекращается, - сказал майор. - Немцев увести под стражу.
-Вот получается интересная история,-подумал про себя Буряк. - Один допрос не закончился - начинается другой.
Дежурный ввел в кабинет высокого, не сгорбившегося в военной форме немецкого офицера со впалыми щеками, глаза сидят в глубоких глазницах. Вместе с ним зашел Ковалев. Офицер с глубокой ненавистью смотрел на Ковалева с его портфелем в руках, на Басова.
-Зетцен зи зих, - сказал Басов. - Шпрехек зи дойч или по-русски будем говорить?
-Майор на немецком языке задавал вопросы: фамилия, имя, отчество, возраст, место рождения, год рождения, воинское звание. На все вопросы немец ответил и сказал, что его фамилия Гот.
Немец отвечал без остановки, так как сзади него стоял солдат с автоматом в руках и, подталкивал немца прикладом в спину, если он замедлялся с ответом. Весь этот допрос проходил как только что с ушедшими офицерами и походил на простой гражданский допрос, как делают это в милиции, теперь в полиции. Басов спросил:
- Воинское звание?
-Офицер связи, - ответил немец.
-Это уже хорошо, а по-немецки добавил - зер гут.
-Что тут хорошего, - буркнул офицер. - Что поручил комендант, то и вез по указанным адресам.
-Что делал с пакетами?
-Доставлял секретные пакеты указанным офицерам под личную подпись в специальном журнале и самому генералу Шмидту.
-Кто у тебя непосредственный начальник?
-Полковник Краузе.
-От кого чаще всего шли в его адрес секретные пакеты?
- Чаще всего от начальника артиллерии Циммермана, от начальника разведки майора Бауэра, от начальника штаба главнокомандующего полковника Гефта, от капитана Яккеля из концентрационного лагеря военнопленных.
-Кому сейчас было приказано доставить пакет на мотоцикле?
-Вёз строго секретный пакет от генерал-лейтенанта Брандта главнокомандующему Шмидту.
-Зачем?
-Видимо для ознакомления с документами пакета, на подпись.
-А конкретнее?
-Больше не могу знать. Мне вручили засургученный пакет, сказали: "Доставь по адресу!". Дали мне двоих сопровождающих автоматчиков, втроем поехали по Главной дороге с запада на восток. О партизанах не было ничего не сказано начальником штаба. Больше мне ничего не было сказанного кроме одного - пакет доставить любой ценой по указанному адресу Шмидту.
Гот посмотрел на Басова, потом на охранника за спиной, хотел приподняться, но охранник положил свою руку на плечо Готу, сказал:
-Сиди! Допрос еще не кончен!.
Как рассказал в дни рыбалки Буряк, допрос превратился в театральное представление. Дело в том, что я и Зайцев, как немецкие офицеры, находились в одной комнате с настоящими немецкими офицерами под видом подсадных уток, чтобы мы могли слышать о чем говорят между собой эти арестованные. Для меня и Зайцева это было важное задание, так как настоящие головорезы могли в разговоре поймать нас на самом простом случае. Поэтому мы почти все время молчали, но к разговорам прислушивались и запоминали содержимое услышанного. «Не могу точно сказать, сколько прошло времени, открылась дверь арестантской комнаты, конвойный объявил: -Майор Кнаус и майор Розенберг на выход!"
Как настоящие немецкие офицеры вошли в кабинет стройные, подтянутые, стали перед мйором Басовым, который задал мне вопрос:
-Может ты знаешь этого офицера Гота?
-Вроде где-то его видел, но где, точно не могу припомнить.
-Может ты знаешь? - обратился майор к лейтенанту.
-Не могу знать, - ответил Зайцев.
Басов посмотрел на нас и, как говорят, нашла коса на камень:
-Как-то все странно получается, два майора с железными крестами Кнаус и Розенберг не знают связного офицера штаба Гота. Вы что, ни разу не бывали в Штабе генерала Шмидта, может даже получали от него письменные или устные указания как вести борьбу против партизан. Что молчите?
-Каждый день получал документы для ознакомления, - сказал Кнаус.
-Я тоже такого же мнения, - ответил Розенберг.
-Хорошо, сейчас вы познакомитесь с секретными документами, что лежат в портфеле связного Гота, предназначенные для исполнения. Так я говорю, господин Гот?
-С содержанием документов я не знаком.
-Тогда пусть тебя познакомят майоры Кнаус и Розенберг.
-Считаю, они в моей помощи не нуждаются.
-Это почему же?
-Эти майоры на службе у Канариса. Я их часто встречал в главном штабе Тылового района.
-В таком случае майор Кнаус берите бумагу и начинайте вести протоком нашего дальнейшего допроса. Вынимайте бумаги из портфеля.
Кнаус на глазах Гота вынул из портфеля большой лист белой бумаги, сложенный вчетверо. Разложиал его на столе, разгладил руками. Майор посмотрел на него, заметил:
-Гот с такого расстояния ничего не сможет сказать толкового по Карте-плану! Его надо повесить на стенке, чтобы был хорошо виден всем. Повесил, сел за стол, приготовился писать протокол допроса.
-Майор Розенберг подведи поближе оберлейтенанта Гота к карте, чтобы он все- хорошо видел, что на ней нанесено. Спросил:
-Господин оберлейтенант Гот, может ты скажешь, что это за такой интересный план.
-Я о нем ничего не знаю, - ответил Гот.
-Тогда прочитай вслух верхнюю строку, - заглавие, о чем она говорит?
Гот нарочито тянул время, медленно читал молча. Повернул голову к Басову, промолвил:
-Я плохо вижу, что там написано.
-Тогда возьми мои очки и прочитай внимательно.
-Чужими очками я не пользуюсь.
-Майор Розенберг прочитай ему вслух на немецком языке.
- Это "План уничтожения Журиничихинского партизанского отряда командира Печерского силами коменданта тылового района города Брянска".
Гот молча слушал чтение Розенберга и внимательно рассматривал карту района расположения партизанского отряда, расположенного в лукообразной дуге широкой и полноводной реки. Поразило Гота то, что План-карта территории партизанского отряда, четко выполнен специалистом-картографом, не иначе как с разведывательного самолета "рамы" Фоке Вульф.
-Что скажешь оберлейтенант о плане?
-Я не принимал никакого участия в его составлении! - смело заявляю, его составили знающие свое дело специалисты картографы. Конечно они пользовались большим количеством служебной информации, сведениями немецких разведчиков, видимо, заблаговременно побывавших не только в самом партизанском отряде, но и в его окрестностях с точки зрения стратегии и тактики борьбы против партизан.
- Я вижу, господин Гот, еще и оберлейтенант теперь хорошо рассмотрел План-карту. Что можно о ней еще сказать?
-Считаю «План-карту» выполнен классически. Это сделали умело и понятно знающие люди.
-Ясно и другое, «'План-карту» Гот вез главнокомандующему Бранту.
-Так точно! - отчеканил Гот.
Майор Басов еще раз в присутствии Гота внимательно поглядел на фашистское искусство картографов, посмотрел в лицо Готу, повернулся к Рсвенбергу, сказал:
-Рядом повесь нашу «План-карту» для сравнения. Пусть оберлейтенант увидит и ее.
Гот слушал разговор и никак не мог понять, что говорят русские о второй какой-то Карте. Может в руки их разведчиков уже попал второй экземпляр для подписи главнокомандующему?
-Я, вспоминал Сергей, повесил на стене нашу "План-карту" сказав:
-Товарищ майор, теперь можно вести разговор об обоих "План-картах".
Гот просто впился глазами во второй экземпляр, ближе подошел к нему, а за ним сзади следовал Розенбзрг, указывавший указкой в руке на объекты с одного на другой. Такое внимательное отношение и рассмотрение "План-карты" наводило на мысль, что Гот раньше был знаком с ним, когда еще картографы работали над этим секретным планом. По всему было видно, как он переводил взгляд на объект, сравнивая с точностью их нанесения и размерами, лишь слабо из себя выдавливал: "хы,хы,хы,. Майор внимательно следил за Готом, потом спросил:
-Чем отличается второй экземпляр от первого?
-Они просто идентичные. Будто, делал их один мастер. Тоже широкая река полукругом огибает партизанский лагерь и его территорию с южной стороны, та же Главная дорога с северной стороны, на восточной стороне реки почти вплотную касается Главной дороги, аналогичный вид на западной стороне при соприкосновении реки с дорогой. Территория партизанского отряда видна как на ладони, - заметил Гот. - Потрясающий вид.
-Может, господин Гот, есть еще какие-нибудь неточности в плане?
-Не заметил.
-Тогда скажи мне, оберлейтенант, что это за белые кружочки, на которые указкой на карте - показал майор Розенберг, например с восточной стороны? Такие же кружочки посреди, реки и в середине на самом краю Главной дороги. С какой, стати, эти географические объекты нанесены на план?
-Этого я не могу сказать. Это не моя область службы, моя обязанность доставлять секретные пакеты.
-Может в этих белых кружочках засекреченная секретная информация?
-Не знаю,
-Тогда займемся наукой географией с привлечением геометрии. Если провести прямые линии с западного кружка до белого, что на середине реки, от него восточного, а, от восточного до кружка на главной дороге, затем линией соединим с западным кружочком, что получается: Самый обыкновенный прямоугольник с прямыми углами. О чем это говорит?
Гот внимательно смотрел за указкой в руке Розенберга от одного кружочка к другому и подумал, почему немецкие майоры Кнаус и Розенберг работают у российского майора Басова. Как это понимать, как этот майор заставил работать на него и его разведку? Сказать свои мысли вслух Гот не мог, но никто ему не мешал думать и смотреть. Басов еще раз повторил вопрос:
-О чем говорят прямые углы?
-Я не могу понять к чему ты меня клонишь, - ответил Гот. - Прямоугольники ничего никому не говорят.
-Тогда продолжим заниматься уроком геометрии. Возьмем все прямые углы соединим линиями: восточный угол соединим с западным, южный с северным. Что получается?
-Не понимаю.
-Нет, господин оберлейтенант, ты хорошо разбираешься в обеих карто-схемах и не хочешь открывать одну важную особенность секретной тайны.
-Это же какую?
-Что у нас получилось при соединении прямых углов? Они пересеклись. Что это значит? То, что пересечение оказалось на карте в том самом месте, где сейчас находится Штаб партизанского отряда. Кому он нужен? Вероятно всего авиации, чтобы точно расхлестать бомбами штаб. Остаётся в центре пересечения линий нанести еще один белый кружочек.
Майор Розенберг показал указкой на место Штаба на карте.
Под убедительными неопровержимыми фактами, майора Басова Гот молчал. Опровергать эти факты было нечем.
В кабинет зашел Овсов - командир разведки, спросил:
-Как идет допрос?
-До обеда шел хорошо, а вот после обеда уже целые часы у "План-карты" говорим безрезультатно. Гот не желает открыть тайну белых кружочков и полученного прямоугольника с центром пересечения линий, как раз над территорией нашего штаба.
-Что с ним возишься. Расстреляйте его сейчас, пусть со своей тайной или секретом уносит в могилу с собой. Жена, дети, мать с отцом даже не будут знать где был убит Гот. Завтра мои разведчики притащат тебе двух таких же "готов" "языков". Они откроют все секреты твоих белых кружочков, так как жизнь им будет дороже твоего Гота.
Не успел Овсов закрыть за собой дверь кабинета, как зазвонил телефон. Басов поднял трубку, про молвил: "Слушаю".
-Товарищ майор мной перехвачена телефонограмма-шифровка со стороны противника.
-Читай, Маша, что в ней сообщается?
-Читаю дословно - «Когда взлетят белые лебеди?».
-Чья подпись?
-Видимо, запрос открытым текстом сделан кому-то.
-Больше ничего нет?
-Что мне делать?
-Все, что полагается дежурному у рации, - ответил майор и положил трубку. Посмотрел на Гота, спросил:
-Что тебе известно о белых лебедях?
-Первый раз слышу такой вопрос, - ответил Гот.
-Возможно первый раз, но вопрос о белых лебедях уже обсуждается, даже делается по рации запрос: "Когда взлетят белые лебеди?". Что это значит? Можешь о тветить?
-Не могу, - ответил невнятным голосом.
-Дежурный, уведи его в камеру для арестованных. Забери с собой туда же майоров Клауса и Розенберга.
Общее собрание
Появление "План-карты" расположения партизанского отряда при детальном рассмотрении вражеского варианта сильно взволновало командира партизанского отряда Ивана Печёрского. Фактически "План-карта" был вызовом Печёрскому сразиться с войсками германского вермахта в Белоруссии, но для боя с фашистами нужно много патронов, гранат и других боеприпасов, в том числе продовольствия.
Самым правильным решением Печерский считал собрать всех командиров боевых подразделений и выработать с ними верный план спасения партизанского отряда. Вызвал к себе всех связных, велел:
-Сегодня в двенадцать часов дня всем командирам явиться в Штаб на совещание.
-По какому вопросу? - спросил Лозовой.
-Печерский всем скажет ,- отвечали связные.
К проведению совещания Печерский побеседовал с политруком Веткиным, с Овсовым - командиром общевойсковой партизанской разведкой, с Басовым - с командиром разведроты, с Василием Зайцевым, с сержантом Буряком и другими. Которые вопросы уточнили, другие требовали общего решения.
Ровно в двенадцать часов все собрались в Штабе партизанского отряда. Веткин предоставил Печёрскому выступить со своими мнениями о создавшемся положении вокруг отряда. Сержант Буряк записывал все выступления говоривших, потом мне на рыбалке все рассказал. Начал с Печерского.
-Товарищи партизаны. Вокруг нашего отряда фашисты собирают войска, и направить их на нас. Наша разведка каждый день приносит нам факты концентрации и обложения нас войсками и техникой. Не дремлет и вражеская агентура. В наши руки попала секретная "Карта-план", на которой наш партизанский отряд почти сплошным кольцом обложен вражескими войсками. Вся территория нашего отряда точно нанесена с малейшими подробностями каждого объекта. Допросы захваченных "языков" почти ничего не дали. Они только подтвердили существование в Комендатуре Тылового района этого плана, но о некоторых объектах они не могут из-за секретности сказать ни слова.
-Может они нарочно не хотят сказать, - раздался голос Ковалева.
-Я думаю, что они умышленно молчат, тянут время, возможно так им было приказано командованием, - дополнил Климов.
-Не можем мы добиться рассказа от недавно взятых четырех "языков", которых притащили разведчики, - продолжил командир.
-Но что-то они все-таки сказали, - крикнул Воробьев.
-Только то, что они говорили, мы уже раньше их знали. От них не добились пока ответа, почему три явки провалились и по чьей вине. С одной явки после перестрелки ранеными явились Буряк и Зайцев.
Непонятно до сих пор, как без нашего согласия и сигнала прибежали четверо военнопленных, которые были направлены на работу в хозяйственную часть к Лозовому. Которому мы еще раньше присылали Углова - этого всегда худого, не бритого.
-Да, да они и сейчас находится у меня, теперь уже пятеро, часто бывают с запахом самогона, - подтвердил Лозовой. - Я уже собираюсь подать рапорт посадить некоторых на гауптвахту или всех пятерых.
Каждый день к нам в отряд приходят из разных сел через вражеские посты разные люди и доносят, что гитлеровцы все ближе и ближе располагаются к территории нашего партизанского отряда. Чтобы всем отрядом обсудить создавшееся положение, которое практически уже сейчас угрожает нам смертью. Прошу выступать и высказывать деловые предложения.
Слово взял командир общевойсковой разведки Овсов.
-Я как командир общей разведки сегодня присутствовал на допросе связника оберлейтенанта Гота, который подтвердил существование "Плана-карты" разгрома нашего партизанского отряда. Это уже заявка на открытый бой с фашистами. Не хочет Гот говорить - к стенке его?
-Может он еще заговорит, - сказал Рожков.
-Жди с моря погоды, если оттуда уже идет дождь. С сегодняшнего вечера предлагаю начать круглосуточное наблюдение с секретных постов на важных участках. Следить днем и ночью за всеми людьми, которые попадают под их угол зрения, и проверять документы. Обо всех происшествиях доносить мне лично для принятия мер, майору Басову жёстче вести дознания по невыясненным объектам на "Карте-плана".
Выступали все, вносили хорошие предложения от Буряка, Зайцева, Басова.
С неожиданным выступлением познакомил всех присутствовавших Лозовой:
-У меня в хозчасти всегда работают разные люди, которых мне присылают из штаба, чтобы проверить их в честности исполнения работы. Все они от меня ушли к Басову в разведроту. До сих пор нарушает дисциплину неугомонный Углов со своим кольцом на пальце левой руки. Сейчас вокруг Углова образовалась веселая компания собутыльников, где они берут спиртное мне неизвестно. Предлагаю отправить их на гауптвахту, думаю, она их чему-то умному не научит. То один, то другой день где-то находятся, не на работе. Недавно был у меня разведчик, случайно побывавший в баре, сообщил, что он видел Углова и человека с перстнем на левой руке со своей командой в баре за одним столом, кроме Углова запомнился мне длинно образный лицом их собутыльник. Но главнее у всех есть белые - целые передние зубы. Вскоре к столу подошел официант, что-то шепнул Углову и вся компания мигом исчезла. Вчера был в хозчасти, видел Углова и длинномордого.
Все пилили и кололи чурки на дрова. И я считаю, что это нехорошая компания, от нее можно ждать чего угодно вплоть до убийства. Пусть с ними займется Басов.
Командир отряда всех внимательно выслушал, что-то себе записал в блокнот. Опросил:
-Кто еще желает выступить со своими предложениями?
-Хватит, все ясно! - за всех сказал Рожков.
- Нет братцы, о главном никто ничего не сказал и не предложил. Давайте внимательно посмотрим на "План-карту" с военной точки зрения и оперативной. Смотрите внимательно и слушайте, ведь вы командиры и все должны не только знать, но еще понимать, что надо делать в случае нападения на наш партизанский отряд.
Широкой полосой с юга территория защищена широкой рекой, за которой царствует болото. Отсюда наступления немцев не будет. Смотрите на запад. Дуга реки одним концом подходит к Главной дороге Немцам невыгодно наступать - места мало для техники. Смотрите на восток. Другой конец речной дуги упирается в Главную дорогу. Тоже технику не развернешь. Обращаю внимание на северную сторону речной дуги. Она у нас на карте как натянутая тетива лука, как раз самое удобное место от дороги, наступать всеми войсками на наш партизанский отряд. Возник вопрос, что же делать? Всю землю от дороги до отряда мы не можем заминировать. Как бы мы отчаянно, геройски не сражались, мы не сможем добиться победы в бою. Нам некуда отступать и маневрировать. Значит, мы все погибнем на радость врагам.
-Что же нам делать, командир? - сказал Воробьев-партизан.
-Предлагайте любое решение, давайте любое предложение.
-У нас есть только один выход.
-Какой? - просто выкрикнули сразу несколько голосов.
-Тайно без единого звука и голоса, незаметно сегодня же ночью, до самого начала утра, покинуть тайно территорию отряда. Женщин, детей, часть продовольствия переправить через реку в лес, что раскинулся на краю болота. Нам всем партизанам захватить с собой все вооружение, мины, гранаты, патроны, бутылки с зажигательной смесью, продовольствие тоже, ночью перейти Главную Дорогу и от нее углубиться в лес на двести метров на север в глубину леса.
-Но ведь немцы могут нас засечь, - сказал пулеметчик Зубов.
-Немцы ночью по этой дороге не ездят. А это в нашу пользу.
-Но мы ведь все вооружение не сможем за эту ночь перенести через дорогу в лес? - уточнил Лесков.
-С началом рассвета первой и второй роте вернуться в отряд и нести боевое: охранение. Третьей и четвертой роте соорудить шалаши для оружия и продовольствия. Штаб пока не трогается с места. Первой и второй роте переправить через реку все население. Кому что не ясно?
-Все ясно, но, сколько же канители и недоразумений, чтобы все исполнилось в полнйшей тайне. На вторые сутки с вечера, если немцы нам не пораньше, уходят через ГлавнуДорогу в лес третья и четвертая рота в полной тишине. Посты боевого охранения и наблюдения остаются на своих местах, отстреливаясь от немецких солдат, отступая в лес.
-Что делать с беженцами из лагеря, ведь они еще не проверены на честность и доверие? И не могу их взять с собой, - сказал Лозовой. Это Водолей, Держиморда, Змеев, Скотинин, Углов.
-Майору Басову всех арестованных сегодня же отправить на гауптвахту. Держать их под охраной дежурных. Если тайный шпион попытается их освободить - этим самым он выдаст себя и придется его расстрелять.
-Сколько же мы будем в северном лесу? - допытывался Климов.
-Пока не добьемся победы над гитлеровцами, - ответил командир.
-Это же когда она будет? - кто-то промолвил и затих.
Подвиг во имя тишины и жизни
-Хотим мы или не хотим, - продолжил Печерский, нам придется вести жестокий бой против фашистских захватчиков. Мы всегда должны помнить стратегию - это наука о ведении войны и боя. Всем владеть искусством, ловкостью ведения войны и, вообще, военных операций. У нас имеется общий план ведения войны. Наша цель победить врага, это изгнание всех. фашистов из нашей родной Белоруссии и Украины, да и из всей территории СССР. Наша предстоящая стратегия вести умелое нападение и наступление на противника. Но этого еще мало.
Есть еще тактика ведения боя, боевой операции. В общем, совокупность средств и приемов для достижения намеченных целей. А у нас сейчас цель одна - уничтожить фашистских захватчиков силами нашего Журиничихинского отряда Великой братской Белорусской Республики входящей в Советский Союз.
Предлагается всем тихо расходиться, на улице не шушукаться, не советоваться. Ротам готовить переправы через реку. Женщин и детей переправить первыми. Готовить оружие, продовольствие для переправы в северный лес.
-За работу, товарищи партизаны, в полной тишине и спокойствии. Расходимся! Комендантской роте остаться! - сказал командир Иван Печёрский - всегда взвешенный в своих рассуждениях, подтянутый, требовательный.
Когда все разошлись, Иван заговорил:
-Итак, Николай Григорьевич Овсов, ты у нас уже командир разведки, теперь ты и командир комендантской группы.
-Так группы еще нет?
-Так командир уже есть. У тебя есть опытные разведчики, они и будут теперь числиться в твоей группе. Составь список этой группы, чтобы я его всегда имел у себя, на всякий случай и думал с тобой, кому какими делами заниматься.
-Невозможно сразу всеми делами заниматься.
-Группа будет выполнять отдельные очень важные задачи, вплоть до строго секретных.
-Это же какими именно?
-Эта группа уже с сегодняшнего дня секретная, так как в отряде вводится чрезвычайная обстановка. Командиром группы назначаю лейтенанта Зайцева, заместителем сержанта Буряка. Они оба хорошие разведчики и будут хорошими чекистами.
-Понимаю. Что им поручить?
-Пусть займутся общей охраной порядка. Установят секретные посты для ведения наблюдения за любыми передвижениями людей. Если есть подозрение в их поведении, у всех проверять документы, при необходимости задерживать до выяснения личностей. Установить на постах круглосуточное наблюдение по два партизана на каждом посту. С постов докладывать обо всех нарушениях и недоразумениях лейтенанту Зайцеву и сержанту Буряку.
-Все?
-Тогда начинайте работать. А я пойду послушаю допрос Оберлейтенанта Гота, как с ним работает майор Басов.
Друг против друга, противостояние
Люди давно подметили одну важную закономерность. Не все складывается в природе, как им хочется. Желают люди дождя, ждут его, смотрят, как по небу плывут медленно облака или тяжелые дождевые тучи. Но налетел ветер, разогнал тучи, опять нет дождя.
С характером человека происходит тоже самое. Намеревается съездить к кому-то в гости - вдруг появились такие обстоятельства, которые не позволяют ехать, человек остается дома. В военном деле тоже самое происходит, в виду возникновения самых неожиданных ситуаций или сложившихся обстоятельств. Приходится их устранять. С такими мыслям шел Печерский к Басову, который вел допрос Гота - худощавого, с огромной синей ссадиной на правой щеке и виске при падении из мотоцикла, попавшего в партизанскую засаду. Майор Басов спокойный, хладнокровный, чуть ли не по-джентельменски вел допрос, обращая внимание Гота на висевшие со вчерашнего дня на стенке "План-карты". Спросил:
-Так что же кроется на Плане в белых кружочках, ведь они несут в себе, может быть очень интересную секретную информации. Что скажешь?
- Я же вчера говорил, не знаю и сейчас это повторяю, - ответил Гот.
-Но это не облечет твою судьбу, она может сыграть с тобой злую шутку. Посмотри в окно. Что видишь?
-Из караульного помещения партизаны вывели четырех немецких офицеров, видимо "живых языков", посадили в машину с конвоем. Машина загудела и увезла всех в неизвестном мне направлении.
-Ты уже можешь представить себе, куда их повезли?
-Не имею ни малейшего представления.
Майор отошел от окна, встал напротив сидящего Гота, спокойно промолвил:
-Офицеров повезли туда, после чего они уже никогда не вернутся домой и не увидят своих детей, матерей, любимых жен, дорогих отцов. Подумай, Гот, что тебе сейчас дороже, эти белые кружочки на "План-карте" или твои дети, семья. Подумай!
Слушавший допрос Печорский понимал, что немец-связист, видимо, не простая птичка в фашистском логове генерала Шмидта. Спросил Басова:
-Слушай, майор, ты долго будешь его допрашивать?
-Пока не ответит на все мои вопросы о значении белых кружочков на "ПлантКарте".
-Веди допрос. Нам надо быстрее узнать, что же это за таинственные кружки, на распознание которых уже потрачено много времени.
Командир ушел в свой кабинет. Еще подходя к двери услышал как настойчиво звонит телефон, поднял трубку, спросил:
- В чем дело?
-Звонит радистка Маша. Перехвачена шифрованная радиограмма, но я ее успела расшифровать.
-О чем в ней говорится?
-Необходимое количество войск и техники подтягивается к месту назначения .
-Еще что?
-Больше ничего.
Печерский положил трубку, подумал: "Да, тучи сгущаются. Надо спешить. Группе Зайцева с противотанковыми средствами укрепиться на западе Главной дороги. Группе Буряка на восточной стороне. Обоим уничтожать танки врага, если появятся. Надо стоить насмерть! Это будет самое правильное решение".
Часто в природе случаются совпадения, даже не по воле людей, а по стечении обстоятельств, хотя одинаковых причин и обстоятельств не бывает, потому, как сами обстоятельства могут возникнуть неопределенно из-за каких-то важных причин, случающихся во времени. Именно такое совпадение обстоятельств, случилось вчера, когда командир партизанского отряда Печорский проводил совещание с командирами партизанских рот по защите Журиничихинского партизанского отряда от разгрома немцами. Были выработаны конкретные меры для вооруженного сопротивления германским войскам.
Интересно еще и то, что в это самое время, после обеда в Брянске тоже было проведено совещание высшего офицерского состава войск Тылового района при Главнокомандующем Шмидте, для выработки карательных мер против партизан, чтобы они не переходили ничейную пограничную полосу, вывезти из нее всех жителей сел и деревень. Дома сжечь дотла. Таким образом лишить партизан продовольствия. Брандт открыл совещание, представив время для доклада генералу бронетанковых войск Шмидту, чтобы после доклада выработать специальную директиву для принятия драконовских мер против непокорных партизан.
Шмидт сразу перед командирами войск вермахта поставил задачу, какими методами надо бороться против партизан. Тут же ответил незамедлительно с педантической немецкой точностью с военной точки зрения и пунктуальностью, восклицал:
-Наша сила в натиске для нанесения партизанам решающего мощного удара. Что такое удар? Это короткое и сильное движение, направленное на противника стремительной атакой, фланговое нападение, рукопашный бой. Наш удар войсками Тылового района будет тяжелой неприятностью для партизан, что внесет в их ряды толчкообразное колебание, а это лишит их продвижения против нас, а главное маневрирования.
Если точно посмотреть, с немецкой пунктуальностью, на современный боевой удар, то мы ясно увидим, что его практические действия находятся в состоянии подъема душевного воодушевления, что будет влиять на психологию партизан, что бы облегчить вам победу. Враги будут находиться все время под нашим смертельным ударом, как только мы начнем свое наступление.
Все сидящие в зале, офицеры всех инстанций от обер-лейтенантов, полковников, генералов, увенчанных железными крестами фюрера, молчали:
-Удар будет осуществиться нашим наступлением, как основным видам вооруженных сил в целях разгрома партизан, уничтожив их, захватив военную технику, чтобы без наших потерь, овладеть важным районом местности, отобранной у партизан. Здесь мы будем делать необходимые рывки в движении. Наш удар должен быть для партизан неотразимым. Я рассказал о стратегии и тактике наших немецких солдат фюрера в предстоящем карательном походе против всех белорусских, а в особенности брянских партизан, расположившихся в непроходимых густых лесах вокруг города Брянска, в котором сейчас мы находимся. Сразу расправиться со воем партизанским движением сейчас мы не можем, а вот в Тыловом районе Брянска мы преете уничтожим Журичихинский партизанский отряд, чтобы он не мешал нам вести военные перевозки на Восточный фронт.
Выпив, от запальчивой речи, Шмидт осушил весь стакан веды, чтобы чётче был слышен его голос, сказав:
-Теперь посмотрим, что мы имеем для борьбы против партизан, как все подготовлено против партизан. Майop Бауэр сообщите:
-Моя разведка со всеми заданиями справилась. На "Карту» нанесен весь партизанский район. Отдельно составлена карта Тылового района с Журичихинским партизанским отрядом. Планы разосланы во все штабы для ознакомления. Слушаем полковника Гафта, как начальника штаба Талового района, - сказал Шмидт.
-В настоящее время наши войска расположены вдоль всей Главной дороги, их действия нацелены на разгром Журиничихинского партизанок отряда. Но я считаю, этих войск нам недостаточно, так как наша войска могут подвергнуться мощному удару соседних партизанских отрядов Белоруссии.
-Это мы еще насмотрим действительно. Слушаем полковника Якеля.
-Задание Штаба Главнокомандующего я полностью выполнил. В партизанский отряд заброшена большая группа немецких молодых офицеров под видом советских военнопленных, бежавших из лагеря к партизанам.
-Чем они сейчас занимаются?
-Ведут подрывную разведывательную работу во вред партизанам.
-Что они конкретно должны сделать?
- Согласно "План-карты", они в помеченных белых кружочках должны установить на вершинах высоких деревьев белые простыни, чтобы они служили нашим летчикам ориентировочными сигналами, куда лететь бомбить партизанскую территорию.
-Что они уже сейчас сделали, - сурово спросил Шмидт.
-Пока от них нет сообщений. 3авербаванный ранее агент Углов – тоже офицер на все наши запросы по рации, ничего не отвечает. Что мешает ому посылать шифровку в ответ - не могу ничего сказать»
-Что может сказать начальник разведки Тылового района полковник Гафт.
-Я все время зажимаюсь сосредоточением немецких войск по всей Главной дороге. Какой подрывной работой занимается группа из военнопленных из лагеря мне неизвестно.
Шмидт побагровел, надулся, опустил глаза, неприятным голосом заговорил:
- Кто проверял подготовку войск к разгрому партизан в Тыловом районе? - сказал Шмидт.
-Со всей оперативной подготовкой ознакомились представители из СС, ведомства Канариса майоры Кнаус к Розенберг. Они сделали свои замечания. Они приняты к исполнению.
-Что скажет майор Розенберг?
С места поднялся стройный, опрятно одетый офицер, представитель самого Канариса, четко ответил:
-При проверке Гафту сделаны существенные замечания по работе всей агентуры в партизанском отряде. От того, как она заработает, будет зависать наша победа. Это подтвердил в своих замечаниях майор Розенберг, что будет доложено самому шефу Канарису. Спокойно сел на свое место,
-Если все сюда приглашенные как Декер-разведчик, капитан Декер по вооружениям партизан, лейтенант Шейн, отвечающий за сигнализацию и связь, оберлейтенант Beбер за автотранспорт и другие, то стоило ли проводить данное совещание, ели оно показало, что высший командный состав отчитается о готовности начать наступление на партизан, те офицеры средних чинов, а также нижних или нарочно не хотят выполнять приказ прошлого совещания или вообще боятся соприкасаться с партизанами. Так у меня сложилось мнение. Слова попросил полковник Краузе:
-Я не буду повторять то, что уже сказали, начал главнокомандующий. Как ответственный за действия авиации в предстоящем сражении против партизан, говорю прямо, лётчикам я не могу разрешить лететь на выполнение задания, не имея видимых ориентиров, которые должны быть нанесены на "План-карту", чтобы прицельно нанести бомбовые удары по партизанскому лагерю. Дайте нам ориентиры на местности!
-Слушаем полковника артиллерии Циммермана.
-Докладываю, артиллерия готова к бою. Но стрельбу из орудий вести по партизанским позициям не будем. Не установлены наблюдательные пункты для корректировки огня артиллерийских батарей. Когда они будут на месте не могу сказать за разведку, если нас не опередят партизаны.
-Подводим итоги совещания для отражения в приказе командующему Тыловым районам:
- За один оставшийся день закончить подготовку всех технических средств, приведя их в полное боевое состояние, за невыполнение предыдущего приказа комеанта Тылового района и давнего совещания без суда разжаловать в рядовые и отправить на Восточный фронт в штрафной батальон виновников нарушения приказов.
- Мы должны уничтожить партизан внезапным ударом. Начало операции в восемь часов утра, Командира отряда Печерского предоставить в штаб живого или мертвого для отчета в Берлин!
С опустившимися вниз лицами и глазами в землю расходились с совещания все участники с тяжелыми мыслями о предстоящем сражении против партизан.
Допрос продолжается
Басов продолжал вести допрос обер-лейтенанта Гота. Уже потерял много часов и времени, но все безрезультатно, просто перестал отвечать на вопроса майора, а если и отвечал на некоторые, то его ответы шли в его оправдание. Тогда майор напомнил обер-лейтенанту о машине, которую Гот видел во дворе с посаженными в кузов немецкими офицерами "живыми языками" молчальников. Задал вопрос:
-Ты можешь представить себе, господин Гот, где сейчас находятся "живые языки"?
-Мне о них ничего неизвестно. Ничего не знаю.
-Кто о них знает более подробно?
-Тоже не знаю.
-О них уже знают родные из Германии.
-Возможно, - нехотя процедил Гот с мыслями о своих родных.
-О тебе знают твои родные из Германии?
-Может кто знает, с кем я когда-то служил, сейчас я не уверен. Они знают, что я нахожусь на Восточном фонте в России.
-А жена, твоя Роза, дочь Марта, сын Иоган тоже знают? Ты же недавно всей семье писал письма.
-Вероятно оно не дошло до семьи
-В этом ты не прав. Ват это письмо. Ты узнаешь свой почерк. На конверте адрес, город Кенигсберг, Набережная улица и так далее. Теперь думай - знает ли твоя жена Роза, что ты в плену у белорусских партизан и сможешь ли ты вернуться к жене и детям из плена, если ты действительно любишь свою жену и своих детей, дочь Марту и сына Иогана? Тут я даю время для твоего раздумья и размышления в какой ты сейчас находишься обстановке.
-Конечно люблю, сильно скучаю по детям, а жена Мира Роза даже снится мне во сне. Хотя в данный момент нахожусь на допросе.
Басов открыл папку на столе, полистал исписанные страницы, из конверта вытащил фотографию, показал ее Готу. Это была обыкновенная семейная фотография.
-Может ты скажешь кто на фотографии?
Взгляд Гота на фотографию был каким-то странным. У него каким-то неожиданным моментом вздрогнула кожа на спине, задрожали руки, он просто впился глазами в фотографию, прошептал:
-Майне фрау Роза, дочь Марта, сыночек Иоган, - что-то еще шептали губы. Майор спросил:
-Всех прекрасно видишь?
-Да! Да!
-Если будешь дальше молчать на допросе, то может больше никогда не увидишь родных, - взял из рук Гота его семейную фотографию. Гот побледнел, склонил голову, тяжело дыша:
-Теперь твоя жизнь и встреча с Розой и детьми зависит только от тебя. В последний раз спрашиваю, Гот, тебя в последний раз, показав рукой на висевшую на стене немецкую План-карту. Что обозначают белые кружочки?
Гот посмотрел на карту, перевел взгляд на Басова, посмотрел ему в глаза, тихо, как будто опасался невидимых подслушивающих, тихо сказал:
-Что я буду иметь, если расскажу о кружочках? Вы маня потом просто расстреляете, как четырех "живых языков» и я никогда не смогу увидеть свею жену, семью, отца и мать?
-За чистосердечное признание расстрела не будет. Будешь числиться как военнопленный.
-Смогу ли я вернуться в Германию.
-Только после кашей победы. Теперь ты подумай, как дать мне тайну белых кружочков на карте?
Гут, посмотрел на майора, проговорил:
-Гут /хорошо/. Записывай, майор в протокол допроса - белые кружочки на План-Карте это ориентиры летчикам для бомбометания по партизанскому лагерю и для артиллерийской стрельбы из орудий, по территории расположения отряда.
-Из чего сделаны ориентиры?
-Из белых простыней.
-Кто их будет устанавливать? Когда? В какое время?
-Кто установит эти ориентиры мне не известно. Но я знаю, что завтра к восьми часам утра они должны быть уже на местах в поле видимости летчиков и наблюдателей артиллеристов...
- Допрос окончен, конвойный, уведи арестованного в караульное помещение.
Сам пошел к командиру отряда Печерскому, доложить о раскрытии секретной информации о белых кружочках, полученной от допроса Гота.
Наступал вечер. В небе еще виднелись дальние облака, освещенные с западной стороны последними лучами зашедшего солнца, уступая место темноте. На темном небе зажглись еле видимые далекие звезды, да еще отдельные звезды в виде Полярной звезды, да еще нескольких уже видимых звезд в разных местах темного ночного неба. Это самое ночное время всегда опасно тем, что в это время враг всегда не дремлет и стремится неожиданно нанести предательский удар, как говорят, в спину часовому вонзить нож.
В последнюю ночь
После окончания совещания Шмидта в Брянске представители от войск СС шефа Канариса сели в шикарный бронеавтомобиль и поехали в гостиницу на ночлег. Не доезжая до гостиницы примерно полусотни метров, шофер заметил у гостиницы несколько вооруженных немецких солдат и офицера, видимо извещенных, что сейчас подъедут майоры войск СС шефа Канариса, для проверки документов Клауса и Розенберга.
-Что делать? - впереди солдаты? - сказал шофер.
-Ехать без остановки дальше? - ответил Розенберг.
-Всем приготовить гранаты! - дал команду майор Кнаус.
Подъезжая к гостиниц, шофер Колька Цибулькни замедлил скорость с намерением остановиться перед офицером. Но, поравнявшись с ним, нажал ногой на педаль акселератора, двигатель сердито фыркнул, автомобиль рванулся вперед мимо солдат и помчался по улице. В след ему затрещали автоматы немецких солдат. Свернув с дороги, автомобиль мчался по другой дороге к выходу из города. Но на выходе оказался немецкий сторожевой пост. Двое солдат с автоматами в руках уже встречали мчащийся автомобиль с немецкими майорами.
-Коля, притормози, - сказал Розенберг, остановился против офицера с раскрытой дверью.
-Приказано проверить, господа ваши документы, - сказал офицер, протянувшего руку к майору Розенбергу за документами. Розенберг схватил за руку постового и потянул его в кабину, а в это время майор Кнаус, дав очередь из автомата но второму постовому, шофер Коля дал газ и машина, свернув в сторону, ушла от автоматных очередей в другой переулок и помчалась в лес.
-Значит нас выследила разведка Шмидта. Гони, Коля, на всей скорости к нашим сторожевым постам, - сказал Розенберг, все еще одетый в форму немецкого майора войск СС. С западного поста по телефону связались с Басовым, сообщил:
-Товарищ майор, делегаты майоры войск СС Кнаус и Розенберг, а ныне Буряк и Зайцев, вернулись и ждут вашею указания, - сказал Зайцев.
-Явиться немедленно в штаб, - ответил Басов.
Было ужа двенадцать часов ночи, когда явились в штаб. Вернувшиеся, обо всем доложили командиру отряда Печерскому и майору Басову о планах Шмидта.
В самый разгар этого разговора, очень важного для командования партизанским отрядом, в кабинете позвонил телефон, Басов поднял трубку, спросил:
-Кто звонит?
-Товарищ майор, на нашу рацию совершено нападение неизвестных лиц, мы вступил в бой, защищая радиостанцию и радистку Машу. Мы оба ранены. Два бандита – убиты. Остальные разбежались, - что делать?
-Зайцев и Буряк это дела по вашей части. Разбирайтесь с этим предательством. Враг начал наносить предательские удары. Надо быть готовыми к отражению других ударов, -сказал Печёрский.
-Что у нас с допросом Гота? - спросил командир отряда?
-Пленный офицер Гот допрошен. Белые кружочки это сигнальные ориентиры для лётчиков и артиллеристов. Ориентиры из белых простыней должны быть развешены на вершинах высоких деревьев вокруг партизанского лагеря.
-Что будем делать?
-Немедленно снять с деревьев эти простыни, - сказал Печёрский. - Мы не знаем где уже простыни развешаны или нет? Звони на секретные посты, может они что-то уже заметили?
Майор принялся звонить, но на них никто не отвечал из дежурных.
-Ало! Ало! - кричал в трубку. Создавалось впечатление, что связь нарушена.
-Звони в хозчасть Лозовому.
-Звоню, вызова идут, но трубку никто не поднимает.
-Еще звони настойчиво.
Наконец в трубке зашуршало, раздался голос: -Кто звонит?
-Майор Басов. У вас Лозовой где находится?
-На месте, я и есть Лозовой.
-Скажи, милый, у тебя в хозяйстве не появлялись люди с белыми простынями в руках? Ты с кем беседуешь, что слышно в трубке? -Это дровоколы Углов, Водолей, Держиморда, Змеев, Скотинин баланду травят.
-Какая баланда среди ночи. Почему не спите, не отдыхаете? От телефона, не отходи, еще буду звонить. Слушавший Держиморда спросил;
-О чем среди такой полуночи майор спрашивает?
-О каких-то белых простынях. Они уже давно пропали из медпункта, - значит они кому-то из людей срочно потребовались в эту ночь.
-Не могу знать.
Печерскому и Басову стало понятно. Враги активизировали свою подрывную деятельность в разных местах, пытаясь найти слабое место в круговой обороне партизанского отряда, для наступления на территорию расположения отряда. Вернулись ранее посланные разведчики. Доложили:
-Еле проскочили лесом мимо сел. Все они забиты солдатами и техникой, -доложили пришедшие.
-В полицейском селе Копное стоят десять грузовиков,- доложили со второй группы.
-В селе Заездное - видели танки, - доложили с третьей группы.
-Хорошо. Идите отдыхать, - ответил майор.
-Над нашим партизанским отрядом сгущаются вражеские тучи, - слазал Печерский. Что же генералы Шмидт и Брандт, мы тоже свою работу усилим в самообороне.
Вызов на переговоры
В работе хозчасти чувствовалась какая-то медлительность и настороженность. Все сводилось между работниками к говорильне по женским вопросам и ухаживании за молодыми девушками ещё в довоенное время.
-А сейчас что, сидим в партизанском отряде с дровами возимся и сколько времени такая работа будет продолжаться? - недовольным голосом сказал Держиморда.
-Хотя бы на какое-нибудь Басов послал задание в тыл врага? - проворчал Водоелей.
-А, ты, Змеев, что молчишь? - сказал Держиморда. -Ты у нас с Угловым и
Скотининым даже ни разу не рассказали, как до войны с девками дружили.
Наверно не успели хоть по одному разу поцеловаться. Теперь даже вспомнить нечего.
-Я сейчас больше о мамаше думаю, как она дома одна живет в это военное время, - ответил Змеев.
-Идите работать, хватит баланду травить, время идет бесполезно, - распорядился начальник хозчасти. Уже скоро время обеда, а вы что-то слабо шевелитесь. Марш за работу!
Позвонил Веткин, спросил:
-Чем занимаетесь в хозчасти?
- Все работают, - ответил. Лозовой. Скотинин все бузит и отлынивает от работы. Занялся рассказывать свои воспоминания, с самого утра до вечера.
-Не кипятись Лозовой, мы свое дело сделаем, тебя ни в чем не подведем, -недовольно пробормотал Скотинин. -Хотя все чурки до вечера все равно не расколем.
-Стоит ли все раскалывать? - заметил Углов. - Завтра доколем!
-Стоит не стоит, а всем сейчас работать. Мне тоже надо отчитываться за вашу работу перед начальством
-Уже пошли, - промолвил Держиморда.
-Мне надо сбегать к родственнице по одному важное делу, как ты скажешь Скотинин?
-Спроси лучше Водолея?
-Может, Углов, меня с собой прихватишь, - с хмурым взглядом посмотрел на него Змеев.
-Родственница тебя не приглашала, - ответил Углов. - К ней пойду один, хотя идти к ней далековато, а тут видно начнет портиться погода.
- Если хочешь на свидание прийти, то погода тут ни при чем! – под юлил Держиморда.
До обеда в хозчасти дровоколы работали, даже два раза делали перекур. Но в обед ветер пригнал с запада дождливую тучу, которая своим ливнем заставила дровоколов убежать под крышу. Лишь Углов не побежал со всеми, промолвив;
-Я в другом месте скроюсь!
Ветер прогнал тучу, хотя дождь моросил, а по небу шли облака. Дровоколы отработали до вечера, ушли в теплую комнату обсушиться. Но Углов не появился.
Было уже шесть часов вечера. Секретный сторожевой пост Климова наблюдал такую интересную, но непонятную для него картину. По Главной дороге ехал мотоцикл, а за ним броневая машина. Остановились.
Из машины вышел немецкий офицер с белым флажком в руке не далеко от поста, через рупор закричал:
- Партизаны выходи на переговоры. Но со стороны партизан никто не вышел.
Немец еще раз повторил сказанное, но на его приглашение никто не появился. Климов запросил Веткина, как заместителя командира отряда:
-Немец предлагает партизанам выйти на переговоры. Что делать?
-В переговоры не вступать. Огонь не открывать. Возможно это провокация. Вести дальнейшее наблюдение!
Немец подождал некоторое время, убедился, что никто из леса не выходит на переговоры поставил на мотоцикл рупор. Взял еще один белый флажок в другую руку, стал на вытяжку как по команде "Смирно!", лицом к лесу, где расположен партизанский отряд, стал, двумя руками флажками размахивать из стороны в сторону.
-Что вытворяет немчура? - усмехнувшись, подумал Климов. С ума наверно сошел. Первый раз в жизни вижу, как немцы играют флажками. Климов с напарником с интересом наблюдали за игрой флажками, которая напарнику показалась загадочной.
-Смотри Климов, иногда белые флажки дважды повторяют какие-то приемы игры.
-Вижу, но никак в толк не возьму, зачем немец это делает? - ответил Климов.
-Э, Климов, я догадался. Это немец флажками передает морской азбукой какое-то важное сообщение на нашу сторону в партизанский отряд. Но кому? Дай-ка я по нему врежу с автомата. Это же немецкая разведка.
-Огня не открывать приказал Веткин. Вести наблюдение. Тем временем, немец перестал махать руками, сложил вместе белые флажки, взял в руки рупор, приложил к губам, громко крикнул:
-Ауфидерзейн, - сел в кабину, машина и мотоцикл тронулись и поехали по дороге.
-Эх, дать бы по ним очередь из автомата, - сокрушался напарник. Ведь ускользнули от нас невредимыми, - продолжал ворчать недовольный напарник.
-С автомата по броневой машине не стреляют! - сказал Климов. - Похоже на какую-то нам неизвестную провокацию.
-Нет, это не странная разведка, а целенаправленная, какому-то нам неизвестному агенту, находящемуся по другую сторону Главной дороги в расположении занимаемой нами позиции. Позвонил в штаб:
-Веткин слушает, - что случилось?
-Мотоциклист и автомашина уехали. На переговоры от партизан никто не вышел. Тогда немец белыми флажками морской азбукой в виде морского телеграфа, что-то кому-то передавал. Но ни я, ни напарник передачу морской азбукой или кодом - толком не знаем. Что делать?
-Немедленно посылай напарника к тому месту, против которого стояли мотоцикл и машина, может что обнаружит.
-Есть. Принял к исполнению.
-Быстрей беги, не упустить время. Я веду наблюдение. Напарник, с автоматом в руках, осторожно пошел к предполагаемому месту, среди густых кустов, прислушиваясь, глядел но сторонам, смотрел себе под ноги. Конечно, всего интересного можно не увидеть, так как в густых зарослях леса уже стало темнеть.
-Вот примерно то место, против которого немец с флажками, ...вот сломанная ветка, ...окурки от сигарет..., значит агент тут ждал продолжительное время, одних сигар столько выкурил,... вдруг между толстыми стволами сосен вроде мелькнула тень,... вскинул автомат для стрельбы,...но тень исчезла,... то-ли человек, то-ли бродячий олень.. Не ясно. Напарник собрал окурки сигарет, поднял сломанную ветку, принёс Климову, сказал,:
-Это все, что я обнаружил .
Климов доложил Веткуну по телефону:
-Следы тайного шпиона обнаружены.
-Понял. Продолжайте наблюдать. Возможно, будет совершена провокация.
Печерский приказал:
- Найти диверсанта!
Все разведчики были включены в эту работу.
Зашла в кабинет раневая радистка Маша. Спросила:
-Кому докладывать?
-Конечно командиру, - сказал Басов.
-Перехвачена радиограмма-шифровка следующего содержания: "Почему до сих пор не взлетели белые лебеди?". Только неизвестно кто запрашивает, кто должен отвечать, - сказала радистка.
-Шифровка наводит на мысль, - начал говорить Басов, - в стане противника что-то не получается согласно расписанной "План-карты". Что-то немцам мешает начать наступление. Согласно полученных данных от обер-лейтенанта Гота, наступление на нас должно начаться завтра в восемь часов утра. Но разброс техники то селам показывает, что в таком расположении войска и техника не могут на нас наступать в восемь часов утра. Так я думаю исходя из понимания разведданных.
-Это для нас лучше. - Утро вечера мудренее, хотя неизвестно нам, где в каких местах развешаны на вершинах сосен белые простыни. И успели ли диверсанты их повесить. О простынях будет нам известно только завтра утром, - промолвил командир Печёрский. Маша свободна.
-Мы еще не знаем, что может произойти до утра после окончания ночи, - сказал Басов.
-Да, немцы в любое время ночи могут устроить нам провокацию, - сказал командир.
-Не думаю. Они не любят воевать в ночное время. Про день ничего не говорю. Но надо быть ко всему, готовыми отразить натиск врага.
Вызывает недоумение почему у Лозового в середине ночи собрались военнопленные лагерники точить баланду? Еще раз позвоню. Поднял трубку, спросил:
-Лозовой, ваши дровосеки до сих пор травят баланду?
-Нет, товарищ майор. Все ушли. Я остался один, на дежурстве»
-Все разошлись, но куда? Это уже меня тревожит их поведение, - сказал майор. Второе то, что нападение на рацию свидетельствует о том, что кому-то потребовалась радиостанция для связи. Но кому? Это уже вопрос. Он остается для нас не раскрытым. Убитые нам ничего не могут рассказать, кто их посылал. Посланные по горячим следам нападения на рацию, Зайцевым, Буряком ничего не дали. Итак, мы имеем задачу с двумя неизвестными, что они дадут нам утром и днем...
Близился вечер. Солнце уже низко висело над горизонтом. Но из-за горизонта вылезла черная-черная, как уголь, огромная туча, собой закрыла диск солнца. Стало быстро темнеть.
Для одних темнота, как для кур и других птиц в пользу, чтобы отдохнуть во сне от усталости за день, другие наоборот, как летучие мыши используют ночное время для охоты на ночных обитателей.
Что касается между собой противников воющих сторон, ночи и дни могут рассматриваться в самых непонятных отношениях друг с другом, в зависимости от того, какие преследуются цели, вплоть до прямой противоположности в действиях.
У командира партизанского отряда Печерского собрались все ответственные, ждали приказа о начале выхода последних людей из лагеря в густой лес через Главную дорогу, где уже за прошедший день партизаны сколотили временные шалаши, для прихода сегодня последних людей. Печерский промолвил, разговаривая с Басовым:
-А ведь радиограмму кто-то должен был принять?
-Кто именно? - буркнул Басов. - Кому-то она была нужна. Жаль только, что мы до сих пор не обнаружили вражескую рацию и тайного агента, видимо по каким-то причинам лишившегося своей радиостанции. Считаю нападение на нашу радиостанцию с радисткой Машей это дело скрытого фашистского агента.
-Можно полагать и так, - промолвил командир. - Только нам от этого не легче.
-А может даже полезное дело, что вражеский агент не может выполнить у нас в отряде своего задания и не может передать Шмидту нужные сведения для нападения на нас. Это наш шанс для спасения людей. В этом наш выигрыш. Но никак нельзя нам и расслабляться, это требует бдительности за поведением противника.
Совсем стемнело. Но с наступлением темноты воцарилась напряженная тишина, которая может оказаться обманчивой со стороны противника.
- Не пора ли перебираться в лес? - промолвил Басов.
-Запроси секретные посты, что они видели за день и что видят сейчас? - сказал командир.
-Ждите, товарищ командир.
Майор стал по очереди запрашивать дежурных секретных постов, которые исправно несли свою сторожевую службу.
-Подозрительного ничего нет, -ответил первый.
Такой же ответ получил от второго и третьего. Последний, четвертый, долго не отвечал, но потом отозвался:
-Что надо? - Как у вас с дежурством? – спросил.
-На пост совершено нападение. Нападавшие видимо хотели захватить наше оружие и перейти Главную дорогу, чтобы ускользнуть к немцам, видимо они несли что-то с собой в виде ящика, завернутого в белую простынь. Обоих прикладами по голове пришибли, связали, лежат.
-Как фамилии задержанных?
-Один Углов с перстнем на левой руке, другой со шрамом на лице из команды Лозового. Что с ними делать как с нарушителями и нападавшими? - Ждите конвой с Буряком и Зайцевым.
-Есть ждать!
Печерский прослушал сообщения с постов дал распоряжение:
- Веткин начинай вывод людей в лес. Овсов, следи с помощниками за Главной дорогой, чтобы неожиданно не нагрянули немцы.
-Если оберлейтенант Гот правильно сказал, то нападение немцев начнется завтра в восемь часов утра, - промолвил Басов.
-Быстро выводам с территории отряда последних людей, - приказал Командир. - Всем боевым ротам вступить в бой против немецкого наступления по красной ракете. Это будет всем сигнал вступать в бой.
Полночь. Телефонный звонок Басову:
- Восточный пост видит световые сигналы, похожие на азбуку Морзе, со стороны немцев в нашу сторону. - Разрешите ударить с автомата?
- Сообщение принял. Огонь не открывать. Наблюдайте. Буряк с Зайцевым к вам пошли на помощь, меры приняты.
Тихий остаток ночи
Партизанами Журиничихинского партизанского отряда совершен беспрецедентный подвиг. Но партизанская рация работала под охраной на полную мощность, радистка Маша переключалась с одной стороны, то есть волн, на другие, вслушивалась в лающую речь немецких радистов. Ничего интересного в переговорах сонных гитлеровцев не было.
Маша перешла на прослушивание коротких радиоволн. Не спеша переходила с одной на другую волну. Неожиданно, грубый мужской голос рявкнул:
-Белые лебеди взлетали, - стало тихо, хотя радистка не уходила с этой волны, позвала:
-Дежурный, неси сообщение Печёрскому.
-Есть! Мигом одна нога здесь, другая там!
Зазвенел телефон, теперь вся связь была переключена на радиостанцию, к радистке Маше, для удобства в оперативном руководстве. Звонок шел от секретной линии связи.
-Алло! Кто звонит?
-Маша, передай майору Овсову, сейчас доставим Углова и Шрамного, чтобы они не знали в штаб дорогу. Как это сделать?
-Когда будете переходить Главную дорогу, завяжите им глаза, чтобы они не знали обратного пути, куда их привели Буряк и Зайцев.
Вернулся дежурный. Маша спросила:
-Передал?
-Так точно! Начальство думает и гадает, кто передал сигнал немцам.
Снова зазвонил телефон. Было уже три часа ночи.
-Что надо? - спросила Маша.
-Нужен Beткин, - услышала знакомый голос.
-Сейчас доложу. Дежурный, позови Beткин.
Через минуту пришел заместитель командира отряда Веткин, взял трубку, промолвил спокойным голосом:
-Веткин слушает.
-Сообщает Рожков из северного поста, - зачем к нам на поет вы прислали трех партизан из хозчасти из тех, что бежали из концлагеря.
-Никто их к вам посылал. Немедленно задержите. У них есть оружие?
-У одного есть пистолет, у второго что-то в руках, завернутое в полотенце.
-О чем они говорят?
- Высокий с радостью промолвил: «Дождаться бы нам скорее рассвета. Мы еще вам покажем, что сможем сделать!».
-Заткнись, - промолвил меньшой. Синица море хотела поджечь, только ничего не получилось. Пошли отсюда!
-Никуда отсюда не пойдете! - Лечь на пол - дал команду Рожков, перевел затвор автомата на выстрел.
-Ты что, Рожков? Ты же нас знаешь.
-А теперь не только знать, но видеть не хочу. Зубов, будь готов стрелять по ним из пулемета. Неожиданно меньшой выстрелил в пулемётчика из пистолета. Лагерники бросились бежать от поста, но раненый Зубов сумел дать пулеметную очередь по убегающим. В это самое время с группой партизан пришли на пост Веткин. Беглецов начали преследовать. Всем бандитам надели наручники вывели из поста, захватив с собой раненого пулеметчика Зубова. В белом узле была завернута небольшая радиостанция. Ее тоже взяли с собой как вещественное доказательство связи с немцами.
Неумолимо приближалось холодное серое утро. Одна за другой на небе гасли ночные звезды. Ветерок с запада на восток гнал по небу тучи. Рядом с западным постом на взгорье шелестят листьями высоченные сосны, над вершинами которых летают ранние птахи. Они как бы взлетают над огромными соснами-великанами, то как бы наоборот прячутся в темную хвою. Тучи закрыли солнце и не давали ему своими лучами хоть немножко согреть утреннюю холодную траву и листву и, конечно, землю.
Кругом тишина. Мир словно замер в ожидании чего-то необыкновенного и страшного. Утро было похоже на настоящую стальную струну, которая может в один миг зазвенеть, а потом порваться.
Немцы наступают
Немецкая пунктуальность не заставила себя долго ждать. Ровно в восемь часов утра с западного поста позвонил Ковалев:
-По Главной дороге движутся мотоциклисты. За ними бронемашины и автомашины. Сзади танки. Немцы пошли в нас тупление.
-Что нам делать?
-Продолжайте наблюдение, - ответил дежурный.
Снова зазвонил телефон.
-Докладывает восточный пост, - Климов. Немецкая военная колона автомашин идет по Главной дороге с востока на запад. Колону замыкают танки. Что делать?
-Наблюдать. Огня не открывать! - опять ответил Дежурный.
Колоны сошлись у дорожного центрального поста. С него позвонил Воробьев:
-Мотоциклисты попробовали съехать с дороги и начали подрываться на минах, продолжая движение в направлении штаба партизанского отряда .Несколько мотоциклистов взлетели на воздух.
-Что предпринимают немцы? - спросил Печорский.
-Из кузовов выгоняют наших людей, которых вместо Германии привезли сюда. Солдаты прикладами гонят насильно наших людей, чтобы они шли по минному полю и участку в виде живого щита для немецких солдат. Кто не идет – расстреливают. Людей гонят в расположение штаба отряда. С машин все солдаты выгрузились, их погнали офицеры за первой линией идущих людей впереди их. Что делать? - спросил Воробьев, но он не успел услышать ответа командира отряда. Неожиданно васвистели и стали рваться снаряды с немецких орудий, ударивших по территории партизанского отряда. Немцы, видимо предупрежденные об артиллерийском залпе остановились, погнали людей идти вперед. Снаряды рвутся и рвутся, столбами вверх, поднимают взрывом землю. Что творилось на территории отряда невозможно представить. Люди кинулись бежать назад, но их расстреливали из автоматов. Невозможно было представить, сколько погибло гражданского населения от фашистов. В новом штабе, в шалаше зазвонил телефон. Трубку поднял Басов, спросил:
-Кто звонит?
- У телефона Ковалев. На Главной дороге, у западного моста, под шумок артиллерийского огня все фашистские танки уничтожили бутылками с горючей смесью. Уничтожением танков занижалась группа лейтенанта Зайцева. Все танкисты расстреляны: Немцы заметались, попав под пули партизан. - Жду указаний.
-Контролируй обстановку.
Снова звонок.
-Сообщает восточный пост Климова. Воспользовавшись артиллерийским обстрелом штаба отряда все немецкие танки, три штуки, сожжены бутылками со смесью. Все танкисты убиты при попытке убежать из горящих танков. Подвиг совершил сержант Буряк со своей группой под артиллерийским огнем врага.
Но Климов не дождался приказа командира отряда. С ревом налетели германские самолеты. Летчики, ориентировались по сигналам из белых простыней на вершинах деревьев и сбрасывали бомбы в расположение территории штаба партизанского отряда. Бомбы рвались с оглушительным взрывом, деревья, вырванные с корнями из земли, осколки как острые ножи, срезали ветки со стволов. Бомбы всю землю взрыли, вспахали, все дымилось, горело, а бомбы сыпались и сыпались с новых, прилетающих звеньями самолетов, на землю в этот кошмарный ад, устроенный самими фашистами и их Главнокомандующим Шмидтом. Который, в это время сидел в Брянске в своем кабинете, попивая кофе с французским шампанским вином и принимая хвалебные доклады своих командиров, с поля боя по уничтожению партизанского отряда. С улыбой думал и мыслил:
- Скольких командиров придется награждать после боя железными крестами за преданность фюреру?
Знал обо всем происходящем Главнокомандующий от связистов и командиров, читая донесения, радовался, старчески улыбался, весело приговаривая:
-Пусть партизаны теперь узнают, как мы их уничтожаем в Тыловом районе. - Я вижу, как рассчитанные мною стратегия и тактика на удар и рывок оправдывают мои мысли и дальнейшие намерения использовать, если придётся в будущем еще громить партизан в других районах Белоруссии. Я обязательно получу новый железный крест от фюрера.
Полковник Гефт запросил командование:
-Как идет зачистка партизанского лагеря?
-Господин полковник, наши доблестные солдаты фюрера зашли в партизанский лагерь и оказались отрезанными от танков и автотранспорта.
-Что делают наши танки? - почти закричал Шмидт.
-Господин генерал партизаны уничтожили все наши танки, воспользовались отвлекающим нашим артиллерийским обстрелом. Все танки сожжены.
-Как же так получилось?
-Разведчик Декер пояснил. Как только закончился наш авиационный налет на лагерь, командир партизанского отряда Печёрский дал сигнал краской ракетой "Все в атаку!". Лавой вырвались из леса, на Главной дороге подожгли наш автотранспорт и неожиданно ударили с тыла нашим солдатам в спину. Сейчас, там в лагере, творится непонятно что. Получилась настоящая метаморфоза - мы пытались окружить и уничтожить партизан, но партизаны окружили наших солдат. Без задержки стреляют им в спину. В плен никого не берут за то, что немецкие солдаты расстреляли мирное население. Партизаны устроили нам заблокированную ловушку на Главной дороге.
-Может послать нашим солдатам на помощь бомбардировщиков, - грубым голосом промолвил Шмидт. - Надо же выручать солдат фюрера.
- От разрыва бомб погибнут не только партизаны, но и наши верные солдаты Гитлера, - с возражением промолвил Декер.
-Тогда пусть Циммерман нанесет несколько ударов по лагерю партизан артиллерийским огнём.
-Я не уверен, что арт-огонь принесет успех.
-Почему?
-Потому что еще утром, когда солдаты фюрера послали сорок семь человек мирных жителей в виде живого щита на минное пале, Печёрский дал жестокий приказ за расстрел наших людей ни одного фашиста в плен не брать!
-Ты, Деккер, знал об этом приказе?
-Узнал только сейчас.
-Странно, солдаты фюрера погибают и в их гибели нет виновных, - уже кричал Шмидт. - Что же я доложу в Берлин по нашей операции?
Вошел 5рандг-ген ер ал-лейтенант. С' ходу доложил:
-Господин Главнокомандующий, моя разведка установила, что на помощь партизанам, из других районов Белоруссии идут партизаны.
-Декер, - ты как начальник разведки, почему не доложил до начала операции о возможной помощи осажденным партизанского отряда.
-У меня никто ничего не спрашивал и никто мне такого задания не давал.
-Ты сам себя отправляешь рядовым на Восточный фронт в штрафной батальон, -свирепо кричал Шмидт. Брандт молчал. Резерв не в бою.
Этот неприятный разговор обоих генералов расстроил до такой степени, что они не заметили как наступил вечер. На территории партизанского отряда все реже и реже раздавались выстрелы из винтовок, пистолетов, автоматные очереди, разрывы гранат.
Победа партизан
Партизаны выполняли приказ командира Печёрскoго: "За расстрел наших людей ни одного фашистского солдата в плен не брать".
Шмидт в разговоре с Брандтом сказал:
-Надо давать приказ об отступлении и окончании операции по уничтожению партизанского отряда. Но приказ бесполезный. Отступать некому. Почти все погибли от партизанских пуль! Не понимаю, как эту операцию оценят в Берлине?
-Смотря кому попадет в руки твой отчет, - сказал Брандт. -Ведь сражение с партизанами проиграно. Командир партизанского отряда Иван Печерский нами не взят в плен, не убит, жив и здоров и увел отряд в неизвестном направлении еще до начала операции. А в Берлине обязательно спросят:
-За что были убиты верные солдаты фюрера?
Ночью же в этот день штаб Шмидта был обстрелян неизвестными партизанами из минометов. Задержать никого не удалось, хотя неизвестные убили пять немецких солдат.
Разбитая и сожженная вражеская техника еще дымилась до утра. Запах противной горькой гари ветер гнал на всю округу.
Командир отряда с работниками осмотрел кладбище, немецкой техники, обратился к Веткину:
-Что будем делать с этим металлоломом?
-В Брянск на переплавку на машиностроительном заводе не возьмут, не работает.
-Нашему отряду здесь оставаться нет смысла.
-Ты командир решай.
-Тут решение одно, партизанский отряд должен уйти в леса на новое и удобное для нас местожительство, чтобы вести против немцев успешные боевые операции до нашей победы.
Через два дня майор Бауэр доложил Шмидту:
- Господин генерал партизанский отряд Ивана Печёрского опять бесследно исчез с нашего поля зрения.
-Санта Мария, - всплеснул руками Шмидт, почти от радости закричал:
- Пусть теперь против непобедимых белорусских партизан воюют другие генералы из Берлина…
Можно было бы на этом закончить повествование Буряка, так как он живо рассказал о том, как начинал воевать в годы войны, что пришлось пережить в это трудное время. Его все рассказы были очень интересны для меня, много раз донимая его своими вопросами, расспросами, уточнениями, воспоминаниями, просьбой пересказать тот или иной интересный момент сюжета. Он как-то один раз меня кольнул:
-Антон Иванович, неужели ты забываешь, я же об этом уже много раз напоминал, - говорил мне, держа удочку в руке, наживляя на крючок новую наживку.
-Извини, Сергей Григорьевич, хочу все хорошо запомнить, чтобы рассказывать о тебе своим внукам.
-Ты думаешь, им будет это интересно слушать? Будет совсем другое время, другие фильмы, сейчас нам все уши прожужжали своими рекламами, чтобы в магазинах покупали мопеды, скутеры, транзисторы. А ты говоришь слушать тебя, если они по телевизору посмотрят живого Штирлица или героев фильма "Щит и меч".
-Я с тобой соглашаюсь и не соглашаюсь.
-Это почему же?
-Потому что я буду внукам рассказывать о тебе, Сергей Григорьевич, как о друге, с которым по утрам ловили рыбу, варили уху, а в фильмах артисты играют свои роли, которые своих живых героев никогда не видели.
На поверхности воды затрепетали поплавки. Дергаем удочки - живая рыба трепещется на крючках.
-Какая сегодня прекрасная рыбалка, - радуется друг. - Не каждое утро бывает такая удача.
-Да сегодня утро такое замечательное, я бы сказал великолепное, прохладное, дышится легко. Наша тихая, спокойная речка блестит от солнечных лучей так ярко, что глазам больно. Все птахи забились в густые ветки в тень листвы, спрятались от жары.
Рыбья пляска успокоилась, крючки на лесках брошены в воду, удочки на берегу. Оба молчим, помешиваем щепочкой в дождевую воду с червями.
-Сергей, так и будем молчать?
-Что делать, еще не решил.
-Вот ты рассказал как всем партизанским лагерем ушли в другое место, чтобы продолжать бить фашистов.
-Разве ты в этом увидел что-то плохое?
-Наоборот. Ведь вы оружие продолжали использовать против захватчиков. Но мне не совсем ясно, как вы уходили?
-На это был приказ командира Печерского. В братской могиле похоронили всех наших погибших товарищей за Родину и Белоруссию под троекратный оружейный салют. Перед тем, как на могильном холме поставить деревянный памятник, политрук Веткин весь список погибших положил в бутылку, закрыл горлышко резиновой пробкой и положил ее в яму на холме, присыпал землей. На могиле установили памятник с надписью: "Здесь похоронены партизаны, погибшие за Родину".
Командир отряда подал команду: "Все тронулись в путь". Вот так мы ушли на новые места нашей дисклокации. Теперь ты доволен? - спросил Буряк. - Все понял? Взял удочку, стал на крючок прилаживать наживку червя, потому что прежнюю наживку, рыбы стащили с крючка, пока друг мне рассказывал о боевом походе партизан.
-Я не могу понять, как эта глупая рыба умудряется с крючка стаскивать наживку из живого червя? - ворчу сам себе под нос.
-Считаю, что среди рыбы есть свои умники, а может, даже профессионалы, по снятию наживы с крючков. Возможно, мы упускаем момент дергать удочкой леску, чтобы подсечь умника?
Между тем утро уже давно спокойно прошло, начался знойный полдень. Солнце почти над головой.
-Рыба перестала клевать, - сказал я.
-Тогда, пошли варить уху, - предложил друг.
День прошел как-то незаметно. Если не считать, что до самого вечера катались на лодке, хорошо выкупались в прозрачной воде. Лежали в песке и загорали, вели разговоры на разные темы, вплоть до того, что во всех странах мира все люди живут по-разному, выходят на митинги и демонстрации.
-Я никак не могу понять почему бунтуют на этих митингах и демонстрациях? -сказал Сергей. - Ведь на выборах за правительство все голосуют, соглашаются, а потом бунтуют, - говорил Буряк.
-Видишь, Сергей Григорьевич, во всех странах есть различные политические партии даже, вплоть до "Партии любителей пива". Кто-то доволен, другие недовольны. Недовольные всегда бунтуют, - объяснил я. - На улицы выходят не только мужчины, но и женщины.
-Значит они недовольны порядками. Ведь женщины, как прелестные создания природы всего рода человеческого, не только украшают мужчин, но они являются матерями детей. Их надо чем-то кормить. Они на митингах стоят рядом с мужчинами.
-Ладно, согласен с тобой. Всматриваюсь в лица и вижу совсем молодых девушек или молодых женщин, по всей вероятности еще не замужних. Чего они требуют от своих правительств?
-Что ты удивляешься. Мы с тобой недавно смотрели по пятому каналу телевидения передачу "Чего хотят женщины?". Так один клиент, уже седовласый, с белой шевелюрой на голове, в галстуке и приятием костюме, ответил ведущей Нике Стрижак прямо:
-Женщины выходят на улицу, чтобы подороже себя продать под мужчиной!
-Куда же смотрят их матери и отцы? Ведь их дочери не будут хорошими женами для мужей и никогда не будут добрыми матерями для детей. Но уже сейчас не только у нас, но и в других государствах мира.
-Вот от этого у нас сейчас появились однопалые гражданские браки, молодые пятнадцатилетие мамы, хотя сами еще дети, бросают в роддомах родившихся, продают детей мошенникам и всяким другим авантюристам.
-Не удивляйся. Все это есть результаты дальнейшего развала дикого капитализма. С ним не могут справиться сами избранные правительства. Один бунт ведет к другому.
-Хватит на всех заморских смотреть. За что голосовали, то и получили.
- Сергей Григорьевич, тебе не кажется, что мы обсуждаем не ту тему, чтобы она нас успокоила своим конечным результатом и прекрасным душевным настроем для продолжения жизни.
-Что ты имеешь в виду.
-То, что я уже с тобой столько переговорил про партизанский отряд. Как-то мы упомянули имена девушек - радистку Машу, Таню Глебову и других из хозчасти.
-Про них можно долго рассказывать. Я как раз познакомился с медсестрой Глебовой Таней, прекрасной, милой, белокурой, круглолицей, звонкоголосой веселой хохотуньей. Встречались как-то не часто, все по служебным делам отряда. Она тоже занималась своей работой. Короче, мы знали друг друга.
-Ты ничего не сказал о Маше радистке?
-С ней познакомился лейтенант Зайцев Василий. Он часто встречался с ней по роду своей разведывательной службы.
- Не складывались ли у вас любовные романы. Ведь вы были тогда все молодые, а может уже полюбили друг друга? Ведь запретить любовь никому нельзя, наоборот-восхваляется, поощряется.
-Я думаю, что мы даже не успели полюбить друг друга, как боевая пора нас свела сама друг с другом.
- Это уже интересно. Как же это было у вас четверых. Расскажи по подробнее.
-Много здесь рассказывать нечего. Это случилось в тот день, когда фашистские солдаты практически зажали нас на Главной дороге. Они пошли на штурм нашей территории лагеря. Практически фашисты сами туда залезли в западню. По сигналу красной ракеты мы переметнули через Главную дорогую, с ходу ударили немцам в спину с тыла. Началась страшная потасовка внутри лагеря. Немцам бежать некуда, ожесточенно сражаются. Мы наступаем, вовсю бьем с автоматов, в плен не берем по приказу командира. К вечеру сопротивление немцев слабеет. Веду огонь из автомата. Подскочил лейтенант Зайцев, крикнул:
-Бросай гранату? Падай от осколков!
-Я бросил. Граната рванула. Не то я оглох, не то совсем тихо стало. Поднимаемся. В это время из-за угла немец из автомата дал очередь. Оба упали ранеными. После боя нас подобрали товарищи. Таня Глебова мне первому сделала перевязку, потом Василию Зайцеву. Обоих нас положили в походный медсанбат. Каждый день Маша-радистка справлялась о самочувствии Василия. Вот тут сам себе суди, полюбили мы друг друга или содействовали случившиеся обстоятельства.
-Что было дальше?
-Дальше поженились. Стали жить да поживать, детей рожать. Моя жена Таня оказалась прекрасной хозяйкой. Маша с Василием тоже прекрасно живут. Обещался приехать ко мне в гости, ведь как-никак мы все боевые товарищи. Есть всем, что вспоминать, особенно для нашей молодежи.
Как-то незаметно наступил вечер. На небе зажглись яркие звезды. Большая круглая луна осветила лес, отразилась в реке. Часы-ходики на стене пробили двенадцать раз.
- Хватит. Наговорились. Надо спать. О чём не договорили сегодня - продолжим завтра...
Людьми уже давно замечено, что в природе никогда не бывает постоянства, ничто не стоит на месте, вечно что-то движется, изменяется, какое-то явление приходит не в то время, когда оно должно прийти, а появляется тогда, когда его никто не ждет и даже не предвидит. Господствует относительность одного явления по отношению к другому. Здесь ничего нельзя остановить, уговорить, чтобы даже замедлить его движение или осуществление.
Явления совершаются сами собой иногда в противовес логике и здравому смыслу, даже самому человеку.
Приятное лето хотя еще было в разгаре. В утренние часы после ночи, днем снова нагревалось под лучами солнца все живое и, казалось, такого удовольствия всему живому не будет конце. Но уже замечалось, как из своих домиков скворцы вылетели, как быстрокрылые ласточки торопливо летают и ловят на лету мелких букашек в плодовых садах, их приносят вечно голодным птенцам и кладут им в раскрытый рот принесенную в клюве еду. Глядишь, и эти птенцы вылетели из гнезда и начали свою самостоятельную жизнь как их родители. Все это говорит, что лето скоро кончится. Интересно все устроено у Матери Природы. Все гармонично ко времени.
Утро уже давно началось. Было светло, но время от времени в комнате становилось чуть темнее. Это диск солнца закрывало набежавшее облако, а уходило - в комнате светлело. Слышал, как время от времени, в постели шевелился полусонный друг.
-Сергей Григорьевич, спишь или не спишь?- спросил просто начать какой-нибудь разговор.
-Не пойму, то засыпаю, то просыпаюсь, а крепко уснуть не могу.
-Может уже хватит спать?
-А чем займемся?
У нас одна забота - раньше пойдем на рыбалку. Думаю - раз день красный, то клев рыбы будет хороший.
-Не против.
-Тогда нагреваю кофе, пьем с сыром.
Через несколько минут чайник забурлил. Сели за стол. Налили в стаканы. Можно завтракать. Он всегда полезен тем, что дает возможность организму накопить через пищу жизненную энергию, чтобы хорошо себя чувствовать до обеда.
Неожиданно зазвонил телефон. Поднимаю трубку.
-Алло! Кто звонит?
-Это телефон Антона Ивановича Беликова?
-Да. Что нужно?
-У вас сейчас находится Сергей Григорьевич.
-Да.
-Вы можете сейчас его позвать к трубке?
-Передаю. Говорите.
Друг взял трубку, приложил ее к уху, спокойно промолвил:
-Кому я потребовался?
-Папа, ты что меня не узнаешь? Я дочь Алочка. Сегодня к нам приехал твой боевой друг Василий Иванович Зайцев. Скоро едет в Москву, а затем в Белоруссию в город Минск, по приглашению участников партизанского движения в годы Отечественной войны на территории Белоруссии, так остановился у нас погостить и поговорить с тобой. Срочно скорей приезжай!
-Хорошо. Через час выеду на рейсовом автобусе.
Последняя фраза меня так ошеломила, словно меня топором ударили по голове.
-Как же сегодня быть с нашей рыбалкой?
-Придется отложить. Видишь просят приехать домой. Все рыболовные снасти сохрани до моего приезда. Больно понравилась рыбалка.
-Приезжай, жду!
-За прием тебе большое спасибо.
Друзья обнялись, расцеловались, пожали крепкими руками друг друга, затем пожали друг другу руки.
Подошел рейсовый автобус. Открылась дверь. Друг зашел в салон. Глянул в окно. Еще раз махнул мне рукой на прощанье. Автобус тронулся. Я смотрах в след уходящему рейсовому автобусу и думал:
-От хороших встреч остаются одни воспоминания. Только могут еще они состояться. Ведь жизнь не стоит на месте. Все течет, все изменяется по законам природы.
Через год Буряк позвонил по телефону:
-Дорогой друг, собираюсь приехать к тебе в гости и половить рыбку. Но желания остались неосуществимыми.
Как-то однажды, вспоминаю встречу с Сергеем Григорьевичем, пришла мысль, ведь Буряк один из белорусских партизан надолго остался в моей памяти. Ведь мужество и храбрость партизан, их умение своим личным примером, не боясь врага, утверждая веру в Победу над фашистскими захватчиками, шли на штурм вражеских укреплений, погибали во имя нашей Победы над Германией. Таким остался в моей памяти Сергей Буряк и Василий Зайцев и все те белорусские партизаны, что были с ними рядом в одном боевом строю, защищая отечество, Белоруссию.
Эпилог
Время не стоит на месте. В мире все изменяется. Старое разрушается, молодое прорастает, укрепляется. Только человеческая память держит в уме людей, их добрые дела, которые сделали в свое время во имя торжества и процветания любимой Родины. С каждым годом все конкретнее и полнее стоят перед нами образы героических белорусских партизан-личностей, ярких и неповторимых, которые с Красной Армией сломали хребет фашистскому зверю и добились Победа над Германией.
В моей памяти крепко держатся образы партизан Сергея Григорьевича Буряка и лейтенанта Зайцева Василия Ивановича, хотя уже прошло с того времени, как я проводил домой Сергея Григорьевича по вызову его домой дочерью Алочкой по срочному делу.
Прекрасные летние дни сменила еще хорошая осенняя жора, хотя загорелись пламенем без дыма и огня березовые рощи, домашние плодовые сады на дачах. Холодные северные ветры безжалостно срывают золотую листву и гонят ее по дорогам в кюветы, устилают цветным ковром ровные поляны.
Утрами хожу с удочками на рыбалку, благо рыба еще хорошо ловится. Вода в реке стала чистой и прозрачной до самого дна. В голых деревьях, лишившихся листвы, шумят осенние ветры.
Начавшиеся заморозки сковали грязные с колеями от телег и машин дороги. За ночь их укрывает слой молодого снега. Клев рыбы совсем прекратился, она ушла в глубокие ямы на зимовку и прокорм. По такому стечению обстоятельств в природе в последний раз пришел без рыбы домой, по ставил свои удочки к удочкам друга Сергея Буряка, проговорив им:
-Стойте здесь в углу кладовки до самой весны!
Теперь зимние дня января и февраля приходится коротать за газетами, у телевизора, то у меня, то у соседа Смоляка, порой за игрой в шахматы, часто вспоминав рассказы Сергея Буряка, как с ним ловили рыбу, варили уху. День защитника Отечества отметили шаманским, тут же непременно вспоминая Буряка, как он с Зайцевым и другими партизанами громили фашистских захватчиков. Не только я, но и Смоляк очень интересовался их делами.
-Где сейчас Буряк и Зайцев? - не раз уже задавал сам себе вопрос Смоляк.
-Буряк обещает написать письмо, но пока никакого письма нет.
-Может, пришлет. Время еще есть, - ответил друг.
Играя в шахматы, засиживались до полуночи, ведь игра такая тихая, спокойная, увлекательная, требует мышления за несколько ходов вперед, или наоборот, придумать, как мат поставить Смоляку. Как-то тихо и спокойно с морозами и холодами прошли январь и февраль. В начале марта уже повеяло тёплым ветерком, в чистом голубом небе, яркое солнце, повеяло своими ласковыми лучами сияний наступающим весенним дням. Весна как бы улыбалась земле и людям, чтобы вся природа словно запела свои весенние гимны.
В один из прекрасных весенних дней, затеяли играть в шахматы. Смоляк решил пошутить надо мной, предложив странное условие:
-Давай, Антон, поспорим.
-О чем? - спросил друга.
-Если ты мне поставишь мат - я беру шампанское. Если я тебе поставлю мат - ты берешь?
-А если получится ничья. Тогда как быть?
Расставили фигуры на шахматной доске: пешки белые против черных, естественно слоны против слонов, ферзи, друг против друга, естественно свои места заняли короли, тут же кони, готовы прыгнуть в сторону.
-Белые, Антон, всегда начинают ход, -и потянулся рукой к белой пешке.
Смоляк не успел даже дотронуться до пешки, как в дверь комнаты кто-то резко постучал.
- Кто там? Заходите, дверь не на замке, - промолвил я, открывая дверь.
-Вот где, голубчики, вы находитесь? Я хожу, ищу тебя, Антон, со своей сумкой, а вы в шахматы играете! Получай письмо от Буряка. Ухожу извините, что помешал в игре.
Почтальон: спокойно ушел со своей сумкой, а я начал распечатывать конверт.
-Что медленно распечатываешь? - сказал друг. - Люблю читать чужие письма. В них всегда много бывает интересного, в жизни списывается.
-Подождешь. Чтение письма не пожар. Слушай! Да впрочем письмо не тебе, а мне одному. Ладно, слушай! "Здравствуй, Антон Иванович, мой милый друг. Извини, что долго ничего тебе не писал. Дело в том, что в этом году шла настоящая хорошая подготовка к празднованию "Дня защитника Отечества" не только в нашем городе, но и по всей Белоруссии. Наш отдел культуры организовал ряд отдельных специальных делегаций с бывшими партизанами. В одну из них зачислили меня. Нас возили в шкалы, училища выступать перед молодежью, чтобы мы рассказывали о мощном партизанском движении в Белоруссии в годы Великой Отечественной войны.
Ты знаешь, Антон Иванович, сколько интересных вопросов молодые парни и девчата задавали мне, как возникло вообще партизанское движение, кто в него входил, кто руководил отрядами, как громили захватчиков и много других. По этим обращениям ко мне, да и к моим товарищам, я понял , как молодое поколение чтит память о партизанском движении и партизанах вообще. Конечно уходил от такой встречи домой с букетами цветов и фотографиями на память.
Получил письмо из Минска приехать на участие в работе Торжественного заседания посвященного "Дню защитника Отечества", о котором я выше уже тебе рассказал. Здесь в столице Минске я встретился со своим бывшие партизанским командиром нашей группы лейтенантом Василием Зайцевым. Как же я был доволен от души, Антон Иванович, от этой встречи и все дни торжественного празднования мы не разлучались. Нас приглашали в рабочие коллективы заводов, фабрик, учреждений, чтобы мы поделились воспоминаниями о партизанском движении, как партизанский Журиничихинский отряд, под командой Ивана Печерского, под Брянском разгромил войска генерала Шмидта и других генералов.
На концерте рабочих машиностроительного завода, артисты спели хором для меня мою любимую песню на слова Михаила Исаковского и композитора Захарова "Ой, тумане мои, растуманы": - прошу извинения у авторов:
"Ой, тумане мои, растуманы,
Ой, родные леса и луга
Уходили в поход партизаны,
Уходили в поход на врага.
На прощанье сказали герои
"Ожидайте хороших вестей!"
И на старой Смоленской дороге
Повстречали незваных гостей.
Повстречали, огнем угощали,
Навсегда уложили в лесу
За великие наши печали,
За горячую нашу слезу.
С той поры да по всей округе
Потеряли злодеи покой:
День и ночь, партизанские вьюги
Над разбойной гудят головой.
Не уйдет чужеземец, незваный,
Своего не увидит жилья!
Ой, туманы мои растуманы!
Ой, родная сторонка мая!"
Слушал Антон Иванович, эту песню и казалось мне, что я тоже в боевом строю этого партизанского отряда - и из глаз сами собой потекли слезы за родную сторонку мою Белоруссию. Трогательная песня.
На городской швейной фабрике артисты подарили песню лейтенанту Василию Зайцеву на слова автора Сафонова и композитора Каир. Да пусть простят авторы за исполнение слов песни: "Шумел сурово Брянский лес":
Шумел сурово Брянский лес,
Спускались синие туманы.
И сосны слышали окрест.
Как шли...
Как шли тропою партизаны.
Тропою тайной меж берез
Спешили дебрями густыми.
И каждый за плечами нёс
Винто...
Винтовку с пулями литыми.
И грозной ночью на врагов.
На штаб фашистский налетели,
И пули звонко меж стволов
В дубра...
В дубравах брянских засвистели.
В лесах врагам спасенья нет,
Летят советские гранаты!
И командир кричит им вслед:
Громи...
Громи захватчиков ребята!
Шумел сурово брянский лес,
Спускались синие туманы.
И сосны слышали в окрест,
Как шли...
Как шли с победой партизаны.
Зайцев после прослушивания песни заметил:
-Да. Было дело именно так. Мы все защищали страну во имя свободной жизни нашего народа. Партизаны Белоруссии делали все, чтобы изгнать фашистских захватчиков!
Закончились наши торжества, Антон Иванович, великолепным, чудесным и прекрасным концертом в Городском дворце культуры. Молодежный хор исполнил белорусскую народную песню «Ой, зори вы, зори, ранние да вечерние» при переполненном зале под бурные аплодисменты - как праздничную, Троицкою:
Лелем-ё- лелем,
Ой, зори вы, зори, ранние да вечерние,
Лелем-ё- лелем,
Да не стухайте, зори, а с вечера рано,
Лелем-ё- лелем,
А с вечера рано, а с полночи поздно.
Лелем-ё- лелем,
А я красна девка, в поле заблудилась,
Лелем-ё- лелем,
А поле засеяно, чистое засеяно,
Лелем-ё- лелем,
Овсом, гречихой, ярою пшеницею,
Лелем-ё- лелем,
Да края пашаница у край луга стояла,
Лелем-ё- лелем,
Колосом качала, голосом кричала,
Лелем-ё- лелем,
Братцы-княгиницы, либо меня жните, либо покосите,
Лелем-ё- лелем,
Либо скоту напустите, скоту рогатого, мужика богатого".
Этот заключительный концерт во здравие "Дня защитника Отечества", Антон Иванович, говорит о том, что Белоруссия жива и входит в Союзное государство на равных правах со всеми.
Столица Белоруссии проводила нас - партизан великодушно с букетами цветов. Это было незабываемое зрелище. С такими воспоминаниями приехал домой.
Начались мартовские оттепели. Февраль становился рыхлым, потеплевшим. Солнце ярко светит, под его теплыми лучами усиленно тает снег. Мне кажется, Антон Иванович, даже небо будто прижимается к земле, чтобы поцеловать ее, обнять и любоваться появлением первых подснежников.
Самое главное, друг Антон, меня не покидает мысль - снова побыть у тебя на даче, заняться рыбалкой, чтобы легко отдохнуть на берегу реки. Думаю, ты не забыл, как я поставил в угол кладовой свои удочки, сказав: «Все рыболовные снасти сохраним до моего приезда!». Я и ты, Антон Иванович, старые друзья и товарищи. Нам есть еще о чем поговорить, о настоящем и прошлом, о партизанском движении, чтобы жила и радовалась свободная Белоруссия в семье славян.
Приглашаю тебя Антон, к себе в гости в Брянск. Вспоминай обо мне не в дни печали, а в радостные дни, когда мы были на даче и сидели с удочками на берегу реки.
До скорой встречи!
Твой друг Сергей Буряк.
Март этого года!»
-Что ты скажешь о письме? - спросил я.
-Письмо написано о временах партизанской борьбы против немецких захватчиков. Письмо дорогое, написано от души, сказал Смоляк.
В природе все устроено так, что все живое стремится к жизни. Весной после долгого зимнего сна из теплой земли на свет пробивается молодая зелень-поросль и под благодатными лучами солнца быстро растет. На плодовых деревьях набухают почки, которые лопаются и из них образуются цветы, чтобы превратиться в плод.
Весна вошла в свои права. Наступила теплая прекрасная погода. С шумом на реке прошел бурный ледоход, в самом начале апреля река совсем очистилась ото льда. По чистой глади реки с шумом начали плавать моторные лодки. Страна готовилась торжественно отметить празднование "Дня Победа над Германией".
По привычке я занялся осмотром своих рыболовных снастей, чтобы скорее начать новую весеннюю рыбалку. Мигом посмотрел на уголок кладовой, на удочки друга Буряка.
Неожиданно зазвонил телефон. Поднял трубку, спросил:
-Куда звоните?
- У телефона Алла - дочь Сергея Буряка. Я вас узнала,
-О чем хочешь спросить?
- Не спрашиваю, Антон Иванович, а сообщаю о том, что вчера отца увезла "Скорая помощь" в больницу с высоким кровяным давлением. Папка просил сообщить об этом тебе. Это его просьба. Что-то еще тихо говорил, но я толком не поняла.
-Скажи, Аллочка, папе, что я всей душой желаю ему выздоровления, чтобы отпраздновать день Победы 9 мая.
-Спасибо. Но есть еще второе сообщение из Минска. Жена Зайцева Василия, -Таня Глебова - бывшая радистка Журиничихинского партизанского отряда, ставшая женой Василия Зайцева сообщила, что мужа, увезли в госпиталь поправить здоровье. Вот так, Антон Иванович, своим телефоном я потревожила своими нехорошим вестями. Прости уж меня.
-Будем надеяться, Алла, все будет хорошо. - В жизни все получается как-то странно...
Память никогда не умирает. Только рыболовные снасти продолжают лежать у меня в кладовке и ждут приезда хозяина.
Величественные обелиски поставлены партизанам во всех городах и селах и в столице Белоруссии Минске в честь их героического подвига.
Об авторе.
Татаренко Иван Петрович родился 23 октября 1927 гола на хуторе Сотницкий Поповского сельского совета Россошанского района Воронежской области в семье железнодорожного рабочего.
Учился в городе Россошъ, в педагогическом училище. Закончил Горно-Алтайский педагогический институт, исторический факультет.
Ветеран войны, ветеран труда.
С 1994 года проживаю в Бийске.
Публиковался в Сборниках, Журналах Москвы, Барнаула, Бийска. Автор 35 поэтических и прозаических книг романов повестей. Член Бийского литературного объединения "Парус" и прозаической секции "Гран" Алтайского краевого союза писателей.
Книга "Партизанская повесть" это художественное произведение, фамилии героев изменены. Если читатель обнаружит сходства фамилий, имен, то это есть простое совпадение, что разрешается Законом Российской Федерации в печати.
И.П.Татаренко
2013 год