Ничего там хорошего нет, да и быть никогда не могло, - сердито сказал мужик в телогрейке своей юной попутчице, плюнул и прыгнул в автобус. Я последовал за ним. Сел у окна, протер руковом запотевшее стекло, но ничего радующего глаз там не увидел. А внутри - люди. Ну что, люди как люди. едут по своим делам. «А если мне сегодня умирать»- в отчаянии подумал я и взглянул на хмурое небо. Автобус набирал обороты, но водитель не жалел никого, а собственно почему он должен был жалеть, он нас совсем не знал. "А если я уже мертв и этот автобус везет нас ... куда? И ехать нам целую вечность."
Где-то заплакал ребенок. Навстречу бешено вопя, пролетел пожарный ЗИЛ.
Выходят? – спросил водитель. Все молчат - поехали дальше, а бабушка с тележкой так осталась стоять на остановке.
Выехали на проспект. Никто нам подал сигнала, никто нам не мигнул фарами. Ну и ладно. Что с того. Только маленький ребенок где-то впереди все не умолкал, но никто не достал игрушку, никто не успокоил малыша. Гнали по мостовой. Я прижался лбом к холодному стеклу, смотрю: два школьника завели третьего за будку, один держит сзади руки, а второй бьёт в живот. Возле аптеки на скамье закричал матрос. Женщина на третьем этаже резко задернула шторы. Девушка вышла из магазина и закурила. Вдруг небо почернело, и ударил гром. Все разбежались, только мертвый котенок остался лежать на дороге один. А потом начался ливень, и стало совсем невыносимо.