* * *
-Мы должны найти эту девочку.
Элла покачала головой, испуганно прошептав одними губами:
-Это невозможно.
Артём задумался, внимательно всматриваясь вдаль. Мысленно он попытался нарисовать картину будущего их мира - в случае, если и Китана окажется миражом. Как те – другие. Мысль непреодолимо замирала на моменте, когда планета погружается во Тьму. Необходимо было придумать что-то по-настоящему новое – ошеломляющее, подрывающее всё привычное, умеющее проскользнуть между проторенными тоннелями системы: новое настолько, чтобы даже выдумка стала явью. Он перевёл взгляд. По щеке Эллы медленно катилась слеза – хрустальная капелька из её бездонных, ласковых глаз. Она убивала в себе надежду. Её лицо всегда было таким, когда она прощалась.
-Ты знаешь, где Сантина? – Вдруг задал он вопрос и сам удивился ему.
-Наверное, на корабле. Я видела её мельком пару дней назад. Мы не говорили – она дала понять, что слова неуместны.
-Мы должны с ней связаться.
-Артём, хватит! – странным голосом произнесла девушка. – Прекрати, перестань, я прошу. Смирись! Смирись, смирись…Варра, Ульна, Энтаниа, Содиль, Гевира, Юнка – тебе мало? Мало?!
-В том и дело. Мы ошиблись: веды не врали. Просто мы не так поняли. Все они – истинны и пытались нам об этом донести – по-своему. Дело в том, что они – астарни: лучи солнца. Помнишь, как в песне?
Элла поражённо уставилась на него. Она хорошо помнила слова.
-Сантина!
-Сантина, - кивнул Артём.
* * *
Тар-Нэй внимательно отслеживал суть происходящего в Авиршан – тонком плане, где зарождались крошечные искры намерений, проходили переливающиеся нити связей, дышал и искрился каждый импульс Разума. Внешне многие события кажутся странными, напрасными, сложными и лишёнными смысла. Но там – как трепещущий цветок подрагивает лепестками любое деяние, любое явление. Имея сюда доступ, можно перекроить весь мир. Надо только сохранять нужную степень концентрации, чтобы ни один атом не ускользнул от внимания. Шесть лучей солнца собраны и надежно изолированы от самого главного – центра их силы: Китаны. Китана – лакомый кусочек. Какое, должно быть, дивное ощущение заполучить в свои руки существо, одновременно живущее в семи измерениях. Существо, воспринимающее течение бытия таким, каким оно является – вне собственных зажимов, ограничений своей души, каких бы то ни было условностей. Существо, чья природа чиста как слеза и абсолютно свободна.
Большой вопрос в том, удастся ли поймать её! Ведь внутренней свободе соответствуют такие умения – как растворяться в пустоте, говорить с тем самым импульсом Разума, а он есть в каждом, знать всё заранее, менять течение энергий… Что ж, попробовать стоит – недаром он - один из самых древних демонов.
* * *
Китана сидела в саду и слушала музыку падающих листьев. Нежность, чистые, лишённые всякой фальши, ноты раздавались вокруг, обволакивая своим волшебством каждую клеточку её души. Она была спокойна – как и всегда. Но сейчас ощущала глубокую, непроходящую скорбь внутри. Рана болела уже многие сотни лет. Иногда настолько, что ей казалось, ещё немного и кровь просочится сквозь кожу. И унять эту боль она не могла, потому что вторая часть её самой – такая же равнозначная составляющая однажды просто исчезла. Вот так – необъяснимо! Где она только ни искала – во всех мирах, всех измерениях, на всех уровнях – в каждой точке Вечности и Бесконечности. Она могла бы просто убрать тревожные мысли. Могла бы. Да. Это легко, на самом деле – не думать о чём-то. А ей – тем более. Но каждое проявление красоты, чего-то истинного, наполняющее сердце силой, чего бы это ни касалось: лепестка ли дурманящей розы, шума ли бьющихся о скалы волн, улыбки ли недавно пришедшей души – всё неотступно возвращало её в состояние великого, огромного желания – найти, найти, найти! Всё её естество становилось выражением этого непобедимого, непреходящего порыва – найти и обрести. За этим порывом пряталось всё иное и не менее важное, уходило на дальний план, забывалось, растворялось в небытии. Её шесть лучей. Они больше не согревают Вселенную. Солнце греет само лишь себя и от того сжигает. Это не может длиться вечно. Надо идти по серебряной нити. Неважно, что она исчезает за пределами пустоты – там, где даже она не была. Страшно. Конечно страшно! Но страх имеет право быть, он не имеет права влиять на выбор. Китана обернулась:
-Тар-Нэй…
-Я знаю, как провести тебя по скрытым тоннелям.
Она подняла красивое, бледное лицо и улыбнулась:
-Нет, это тебе неизвестно. Ты хочешь обрести власть надо мной. Точнее, ты думаешь, что тебе это надо. Хотя дело тут в другом.
-Скажи.
-В любви. Каждый хочет любви. Без неё всё теряет смысл – любые свершения, любые ценности. Твоё сердце стучит не в такт свету. Слышишь? Ты не нашёл. Пока ещё…
Тар-Нэй молча изучал солнце – она даже не заметила, как удивителен тот факт, что он вот так внезапно открыл место её пребывания! Как прекрасны линии её тела – точные, изящные, волнующие. Она женщина! Красивая женщина, прежде всего…Потом уже все остальное. Он знал, что она не поверит его словам: о скрытых тоннелях он только слышал, но соваться туда самому казалось ему верхом сумасбродства.
-Твои лучи у меня.
-Мне это открыто.
-Открыто? Тогда почему ты ничего не предпринимаешь? Не пытаешься меня уничтожить.
-Я согреваю всё живое.
-Но ты не боишься…
-Тогда ты погибнешь сам, - закончила Китана его мысль. – Без меня остановиться течение жизни, всё пропадёт во мраке, оборвутся нити…
-Нити?! – Вскричал вдруг ослеплённый вспышкой ярости демон. – Так получай же за нити!
Последнее, что он запомнил – это печальные глаза девы – она смотрела сквозь ту ненависть, которую послал ей, которой ошеломил. Ненависть, подобная миллионам ядерных бомб, разрывающая пространство и наполняющая его застывшей, мёртвой материей.
Почувствовав сотрясания и крупную дрожь волн энергий, Тар-Нэй захохотал:
-Ну уж, не обманешь! Смерть и распад – недостижимы. Атомы никогда не замирают.– И тут же испугался, не ощутив привычного тепла в груди. Мрак и холод расползались из того самого места, где находилось его сердце. – Он ужаснулся и закричал.
* * *
-Я не знаю, как быть. Я ничего не вижу. Совсем ничего. Тьма. Всё поглотила тьма. Мне очень жаль. Очень, очень жаль. Слишком поздно.
Артём и Эмма переглянулись.
-А лучи?
-Их больше нет. Ничего нет. Нас – тоже. Скоро это проявится здесь, - стараясь сдержать рыдания, глухо проговорила Сантина. – Мы заслужили это. Точнее создали своими же руками, когда тратили деньги на новые платья и всякую белиберду, а в это время погибали белые медведи на Севере, уничтожались леса, убивались бездомные дети. О, небеса! Да всё вы знаете! У каждого своя карма, свой путь, так?! И мы не лезли. «Не лезли»! Мы оправдали своё бездействие. Это был наш экзамен, я предупреждала. Каждый мир периодически вступает на острую грань жизни и небытия, таков закон эволюции. Не прошедшие отбор – начинают всё сначала, лишившись своих близких и всех воспоминаний. Один, сто или миллион ничего бы не смогли сделать. Возможность открывалась либо для всех, либо для никого.
Эмма пристально вгляделась в пространство перед собой – маленькие, озорные молекулы, обычно движущиеся в хаотичном беспорядке сейчас плавно двигались одной, тяжёлой, тягучей рекой по направлению к Сантине. Обычно такое происходило, когда их направляла какая-то сила из вне – ветер, температура, давление…Эфирное тело девушки ударило по их глазам, вспыхнув, загоревшись ледяным, обжигающим кожу светом, заставив закрыть лицо руками и отшатнуться.
-Артём, кто ты?! Кто ты? – Прокричала она сквозь поднявшийся ветер, распахнувший окна и дверь и ворвавшийся внутрь. – Артём!!!
-Я Ордл Остаген! «Создающий серебряные нити»!
-Найди солнце! Найди! Я уйду во мрак и постараюсь его задержать…
Послышался звон стекла – от резкого перепада давления посыпались стёкла. Наступила ошеломляющая тишина.
Эмма бросилась к провалившемуся в бессознательное сознание Артёму. Потрясла за плечи, похлопала по щекам, взяла руку – пульс раздавался редко и едва уловимо: так, как у того йога, что проспал около восьмидесяти лет. Как удивительно! Ему столько лет не удавалось заглянуть за завесу, узнать, кто он. А тут так просто, так легко – она всего лишь задала вопрос. Успел ли только он осознать, что всё это означает? Ордл Остаген…Ведь это о нём говорилось в той песне о солнце мира. «Подобно солнцу, пронзающему всё живое, он освещает мироздание смыслом через свои серебряные нити, через серебряные нити Эй-Луайя…» Что же будет дальше? Куда так стремительно унеслась его душа?
* * *
-Где я? Что со мной? Откуда мои мысли? Где нити?! Где свет? Где энергия? Почему я здесь? Где моё тело? Мои импульсы?!
Девушка замерла - в кромешной темноте пронёсся как будто знакомый шёпот:
-Китана…
-Кто ты?
-Ордл. Говори тихо. Очень тихо. Только вслух, мысли здесь не проходят – мы глубже пустоты.
-Небытие?
-Да.
-Но…почему…
-Наша Вселенная…
-Это ты!
-Да. Поэтому осталось наше пространство – оно передаёт слова. Дай руку. Представь, как даёшь. Тише, тише. Не бойся. Всё будет хорошо…
-Что?
-Эта фраза! Я помню её.
-Ещё что-нибудь?
-Нет, только это.
-Так. Так…продолжай держать меня. Слушай меня внимательно: это – наша единственная возможность. Ты должна открыть точку того мгновения – тех слов – я создам нить…
-Ордл!
-Что?
-Я помню только слова – твой голос, смысл, но когда, откуда – этого нет во мне, оно утеряно! Что же делать?!
-Китана, всё, что наше – вне внешнего мира, вне твоей и моей души, вне пустоты и небытия. Улови это, прими в себе.
-Как это? Я – солнце, всё существует лишь в моём свете. Без меня наступит распад.
-А что дальше?
-Распад. Потом родится новый мир, с новым солнцем, с новыми импульсами и связями.
-Помнишь правило? От перемены мест слагаемых сумма не изменяется.
-Артём, Артём, продолжение души моей, где ты был? Почему исчез? Что с тобой было? Почему так долго.
Артём сжал губы и с силой прижал её к себе. На мгновение у обоих возникло желание ничего не менять, оставить всё, как есть, лишь бы ни секунду не ослаблять это объятие. Он мягко дотронулся рукой до её нежных губ и, наклонившись, поцеловал. Будто миллионы электрических импульсов пронзили её сознание и, рассыпавшись вокруг, очертили контуры их тел, которые до этого существовали здесь лишь в их воображении. Китана не могла надышаться его запахом, его движениями, ощущениями его души. Она то прижималась, то слегка отталкивала, то ослабляя, то усиливая своё воздействие на Ордла, не позволяя ему насытиться собой, вспомнить и провести серебряную нить. Ей вдруг до боли, до страдания захотелось чувствовать тот невыразимо желанный восторг, ту скорость, с которой её импульс мчался во все стороны, когда они были одним целым.
Огромная волна, подобная взрывной, хлынула во все стороны, заливая пространством для жизни и животрепещущими, играющими нитями всё вокруг, когда на её глазах заблестели слёзы радостные, счастливые слёзы.
-Больше я никогда, никогда не потеряю тебя.
-А я тебя не отпущу, - твёрдо ответил он. – Если бы я тогда остался, мы не смогли бы быть вместе. Помнишь, как ты думала обо всём в то время? Твои мысли разлучили бы нас, и это б продлилось так долго, что скорбь успела бы поглотить тебя, отчаяться, отказаться. Я не мог этого допустить. Я оставил тебя одну. Я знал, что ты переменишь своё отношение – ведь я создаю нити, - улыбнулся Артём. – И этим дашь возможность жить нашей Вселенной. Видишь?
Китана зачарованно смотрела на две прочные, сверкающие голубовато-серебряные нити, исходящие от их импульсов, переплетённых вместе, многократно вьющихся вокруг них, освещая своим сиянием Авиршан – по-прежнему яркий, волшебный, наполненными чистыми, яркими цветами, гигантскими структурами, переливающимися кристаллами, реками энергий, сефиротами, безмятежными существами.