Реинкарнация

Роман про разные удивительные и загадочные вещи и события, девушку из песни Битлз и голубоглазую лошадь


                Глава 1. Странный кот.


Миша опаздывала на работу. Однозначно, если она попытается добраться до офиса корпорации на автомобиле, она приедет совсем поздно. Стоит воспользоваться метро. Ну вот! Здесь тоже негде поставить машину. Всё забито. Она растерянно оглядывалась, покусывая нижнюю губу. Та же история, что и возле дома. Только там она не могла выехать: дорогу ей перекрыли со всех сторон автомобили не торопящихся поработать на благо родины соседей. И  пришлось сигналить  беспрерывно, наверное, разбудила всех, еще спящих в этот час… А здесь, наоборот, некуда въехать: как назло, машины стоят тесными рядами без просвета. Но ей так надо успеть на  совещание! Гертруда Феликсовна  косо глянула на нее в прошлый раз, когда Миша вломилась в ее кабинет позже всех, перевернув  два  оказавшихся на  пути стула. Руководители отделов уже сидели на своих местах и смотрели на нее испуганно и одновременно еле сдерживая смех своего превосходства. И надо же! Два стула упали! Такой грохот!.. Олег Кох не выдержал и прыснул в кулак. Еще несколько человек отвернулись или опустили головы: вот-вот начнется массовый приступ смеха.
- Простите! Пожалуйста, простите! – Миша, торопливо передвигая ноги на высоких каблуках, мечтала только об одном: скорее сесть  и не упасть самой.
Похоже, что все руководители и даже сотрудники-исполнители относились к Мише как к местному клоуну. С ней вечно что-то случалось, какие-то нелепые истории, она постоянно выступала в роли «белой вороны». И наверное, ее давно было пора уволить за нарушение общественной дисциплины и внесения в коллектив  ощущения недоумения, неприязни и даже раздражения, но Мишу обожал, именно обожал, другого слова  не подберешь, президент корпорации Весловский. Относился он так к молодой женщине вовсе не потому, что в пору студенчества  отец ее был его лучшим другом, и не потому, что  она довольно привлекательна внешне, а потому, что Миша прекрасный биохимик. Что называется, «от бога». И странности ее, и  непохожесть на других, и даже вечные анекдоты про Мишины прямодушие, наивность и нелепость, про то, что она «не от мира сего», курсировавшие по этажам огромного здания, он воспринимал как ее уникальность. Потому и встречаясь  совсем нечасто, смотрел на нее Игорь Леонидович, как на любимую дочку, может, немножко больную, а потому еще более любимую. Сотрудники знали отношение Весловского к Мише и слишком открыто смеяться и издеваться над ней побаивались.
Одна машина неожиданно выехала, освободив место для Миши. Она обрадовалась, умудрилась втиснуться между двумя автомобилями, даже не поцарапав ни один из них. Поздравила себя с маленькой победой, вытащила ключ из замка зажигания, подхватила сумку и плащ и, захлопнув дверцу, направилась быстрым шагом к метро. Она была уже готова поставить ногу на первую ступеньку, ведущую вниз, в переход к подземке, как вдруг увидела кота.
Кот сидел на  широком каменном ограждении спуска на станцию. То, что это совершенно необычный кот, было заметно с первого взгляда. Он сидел на краю ограды совершенно как человек:  бедра распластались на поверхности, а колени свешивались вниз. Кот смотрел куда-то в сторону, погруженный в себя, абсолютно безразличный  к потоку людей, протекавшему мимо него и уносящемуся под землю. Задумчивый такой!.. Светлые небольшие глаза… Короткая шерсть  палевого окраса… Может, ориентал? – подумала Миша. Хотя не очень похож. Между короткими, чуть оттопыренными, ушами кота четко выделялась челка. Причем, спускалась на лоб она как-то наискось, придавая коту странное, даже знакомое, выражение. Только на кого он так похож, Миша вспомнить не могла. Удивительными были и его усы. Они росли не так, как обычно, по бокам морды, а торчали жесткой короткой щеткой прямо из-под мочки  широкого вздернутого носа. Миша вернула готовую опуститься на ступеньку ногу на тротуар и сделала несколько шагов в сторону странного кота. Теперь она заметила синюю пластиковую переноску для животных, стоящую там же на ограждении, и бабку, которая явно имела  непосредственное отношение к коту. Маленькая, вертлявая, завернутая в немыслимый балахон, подвязанный старым истрепавшимся шарфом, она, в отличие от кота, постоянно двигалась. Не стояла на месте, отходила, приближалась, что-то говорила проходившим мимо людям, чуть ли не подпрыгивала, чтобы привлечь к себе внимание, корчила какие-то странные рожи. Миша подошла.
- Вы кота продаете, бабушка?
- Какая я тебе бабушка?!  Аграфена Тихоновна я. Никакая не бабушка! Нашлась мне тут, внучка! Много вас ходит…  Что надо? Что надо? Миллиционерша что ли? Ступай своей дорогой!
- Я хотела узнать, этот кот продается?
- Кот? Продается? А ты что ж купить его хочешь?
- Да, он такой необычный и печальный…
- А что ж ты сразу, лапушка, не сказала?! – выражение лица бабки кардинально поменялось. Она подскочила к Мише и схватила ее за локоть, - Чудесный кот! Прекрасный!.. Тебе продам недорого! Тридцать тысяч…. Ах, какой хороший кот! – тараторила извивающаяся от восторга бабка.
- Тридцать тысяч?! А какой он породы?
- Породы?... М-м-м-м…  Древней тевтонской породы…
- Какой? Я о такой не слышала…
- Да какой породы, милая?! Беспородный! Ласковый, нежный, добрый, мышей ловит!
- А что ж так дорого, если беспородный?.. И мышей у меня нет…
- Бери, бери, не пожалеешь! – бабка уставилась на Мишу круглыми глазами, как-то странно заглатывая воздух открытым ртом. Она была похожа на рыбу, выброшенную на берег моря, но не потерявшую надежду на спасение. Наконец, бабка пришла в себя, придвинулась к Мише поближе и жарко зашептала ей на ухо, словно кто-то пытался их подслушать:
- Да он и не кот вовсе!
- А кто? – испугавшись безумной бабки, Миша шагнула от нее в сторону.
- Чего испугалась-то, глупая? Пошутила я! Конечно, кот, а кто ж еще! Несчастный, одинокий, никому не нужный!.. Меня вот послезавтра забирают в дом престарелых… Отправлюсь умирать… А его куда деть? Только выбросить… - бабка всхлипнула и зыркнула ярким глазом на Мишу, расстроенную перспективой, ожидающей старушку и кота.
- Так что же вы? Выбросить хотите, а мне заломили такую высокую цену…
- Так для тебя же, моя красавица! Если  за него не заплатишь, может, ты его через пару часов на помойку снесешь или в мусоропровод спустишь… А раз деньги заплатила, то призадумаешься… Уже как бы твое добро… Денежка за него заплачена немалая. Будешь его беречь, охранять. А то он еще, не дай бог, вернуться вздумает…
- Куда вернуться?
- Да это я так, к слову… Ладно, давай 29 тысяч и по рукам! Сделаю тебе скидку.
- Да нет у меня с собой таких денег, - рука Миши потянулась за кошельком, - вот есть пять тысяч…
- Всего пять?! Ну не знаю, что с тобой делать…. А что это за красивый фантик из кошелька торчит?
- Это сто евро.
- Ах, ты боже мой, красота какая! Я их тоже возьму. На память…
- Хорошо, возьмите… А сколько коту лет? И как его зовут?
- Молодой! Сильный! Энергичный! Истинный ари…  Да почти котенок еще, два года  в конце апреля стукнет… А зовут?.. Барсик, - бабка скривила нос, - Барсик… А тебя как зовут, подружка?
- Ева, - Миша назвала бабке свое второе имя, от него люди хоть не шарахаются, как от первого, что дали ей родители, помешанные на Битлз.
- Хорошо, что не Ангелика, - бабка покачала головой.
Кот вдруг резко повернул голову и внимательно посмотрел на Мишу. Она почувствовала, что  краснеет, потому что кот смотрел на нее, как смотрят на женщин нахальные мужики. Он оглядел Мишу с ног до головы, разочарованно хмыкнул в усы и отвернулся. А главное, девушка увидела его глаза: странный разрез, не круглый, как у  большинства кошек, а продольный, почти как у людей. И еще – глаза эти были светло-голубыми, небесно-голубыми, как цветы льна…
- Причем тут Ангелика? – Миша поежилась и перевела  взгляд на бабку, пытаясь понять, не сумасшедшая ли та.
- Ангела, Ангелика, Гели, - нараспев произнесла бабка, - уж очень … Барсик нервничает, когда это имя слышит, лапы у него дрожать начинают, хвост трясется, глаз дергается…
Миша почувствовала легкий трепет и сомнение, накатившее на нее вместе с порывом холодного апрельского ветра. Она в раздумье посмотрела на бабку, потом опять на кота. Внутри пощекотал ее в области живота ледяной коготок страха. Захотелось развернуться и кубарем скатиться по ступенькам, ведущим в метро… Бабка не спускала с Миши маленьких хищных  блестящих глаз.
- Что загрустила, Евочка? Замерзла, детонька? Плащик-то надень, ненароком застудишься. Да пакуй покупочку свою. Э-э-э… Барсик … заждался хозяюшку.
- Постойте!..
- Что постойте?! Как постойте?! Сделка совершена. Отмене не подлежит. Счастливой вам жизни и долгих лет, - бабка потихоньку попятилась в сторону.
- А-а-а-а… А что он ест, Аграфена э-э-ээ…?
- Тихоновна. Аграфена Тихоновна… Овощи тушеные ест, салатик, фрукты любит… Вегетарианец…
- Что?! Кот-вегетарианец?!
- Да не шарахайся ты, миленькая! Шучу я так!.. Что все коты едят, то и он… А плохо вести себя будет, помори его голодом денька три, шелковым станет…
Кот обернулся и пристально посмотрел на обеих женщин. Миша отпрянула, ей показалось, что он улыбается, причем надменно, презрительно и даже саркастически. Но этого не может быть! Да и весь он был наполнен такой самоуверенностью, осознанием собственного чуть ли не величия, избранности, что ей стало не по себе. Она растерянно оглянулась на бабку. Та сжала губы и сделала вид, что смотрит в другую сторону.
- А-а-а-а…  Откуда он родом? Из какого питомника? Может, мне понадобится позвонить туда  по поводу вязки… Когда придет ему пора настоящим взрослым котом стать и котят родить…
- Да не из питомника он! Из лаборатории.
- Какой-такой лаборатории?
- Был один ученый. И лаборатория у него была. Опыты какие-то проводил. А последнее время в Тибете работал. Сделал какое-то важное открытие. Вернулся, а денег нет. Никто его спонсировать не захотел. Уж больно невероятным его открытие научному миру показалось… Судебные приставы его имущество описали, и с молотка пустили. Вот я кота и купила. За 500 рублей. Ученый умер. Документация по его открытиям пропала. Я с … Барсиком два месяца промучилась и вот, наконец, покупателя нашла. А то бы совсем рехнулась…
- То есть вы купили кота за 500 рублей, а мне продали за девять тысяч?!
- А что ты хочешь, Евочка? Я бизнесвумен. Покупаю – продаю. Капитал наращиваю.
Миша посмотрела на «бизнесвумен» в древнем лапсердаке. Бабка явно была сумасшедшей.
- А где  мне найти кошку такой же породы? Кот ведь не кастрированный…  Придет время, когда и о котятах подумать нужно будет.
- А у кота этого, Ева, уже сексуальные контакты были. Не знаю, позволял ли ему его прежний хозяин с кошками забавляться, а как у меня жил, был у него секс с соседской кошкой, Маркизой фон Футы-Нуты… Не помню, как ее точно звали… Так вот, котят он определенно иметь не желает: практиковал прерванный секс.
- Что?! Кот… прерванный секс?..
- Да, голубушка, перед тем, как кончить, кот свой член из кошки вытаскивал…
- Это какая-то фантастика!.. Разве такое возможно?!
- А что невозможного-то? Не хочется размножаться зверь этот, и все дела… Да еще хозяйка Маркизина скандалила со мной. Котик обписал маркизу-то. А им обеим не понравилось: Маркиза в обморок, хозяйка в крик. Как будто не знают, что и у котов сексуальные фантазии имеются…
Миша сильно ущипнула себя за руку: не снится ли ей весь этот бред? Морок не рассеялся. Бабка и кот, синяя переноска и вход в метро не хотели уходить из сознания.
- Ну, всё, всё! Купила так и ступай себе подобру-поздорову. Некогда мне тут с вами… У меня еще встреча с серьезным человеком. Ступай, ступай!
Бабка одним резким коротким движением сунула кота в  переноску, захлопнула крышку и протянула Мише. Та взяла переноску и, опустив голову, медленно побрела к стоянке. Она еще оглянулась несколько раз. Бабка сладчайше улыбалась ей и махала  вслед рукой.
Поднявшись на свой этаж и подойдя к квартире, Миша никак не могла попасть ключом в скважину: пальцы почему-то дрожали. Она поставила переноску на коврик возле двери и наконец открыла замок. Почти сразу отворилась и дверь квартиры рядом. Появилась голова соседки.
- Это ты, Мишенька? Что-то случилось? Почему вернулась? Ты же вроде на работу ушла минут сорок назад. Я готовлю борщ на кухне и слышу, твоя дверь открывается. Прибежала посмотреть, не воры ли… Что это на тебе лица нет, дочка?
- Да я, Галина Андреевна, кота купила возле метро, вот и вернулась.
- А выглядишь, как будто тебя напугали… Зачем тебе кот? У тебя же Маруся есть.
- Этот кот такой несчастный был и обиженный…
- Ну, проходи! И я зайду к тебе, посмотрю на твоего кота. Ты всех несчастных готова пожалеть!
Они зашли в прихожую. Из-под ног в сторону шарахнулась крупная дымчатая кошка. Мелькнули ярко-зеленые глаза и вставшая на холке дыбом шерсть.
- Маруся, я на тебя чуть не наступила, дорогая моя!.. Вот друга тебе принесла, - виновато произнесла Миша, ставя на низкий журнальный стол синюю переноску. Из-под откинутой крышки показалась голова кота. Взгляд его потемневших гипнотических глаз замер на соседке. Он медленно перебрался через бортик и остановился на краю столика, рассматривая окружающую обстановку. Приподнялся на задних лапах, передние повисли  вдоль тела, и внимательно вглядывался в предметы вокруг и присутствующих людей. Если бы не его короткие уши, он был бы похож скорее на зайца, чем на кота, когда встав в стойку, тот пытается увидеть, откуда исходит опасность, выглядывая из высокой травы.
- Господи! – вскричала пенсионерка-соседка, - да это же… Гитлер!
Она стала быстро мелко креститься, приговаривая:
- Сгинь, нечистая! Сгинь, нечистая!
Миша похолодела: вот на кого был похож странный кот. В яблочко!
- Гитлер, - прошептала она, прижав руки к груди.
Кот неожиданно  очень уверенно спрыгнул со стола и двинулся по периметру комнаты. Шагал он строевым шагом. Чуть наклонившись вперед, на задних лапах. Вдруг он резко выбросил правую лапу вперед, словно приветствуя кого-то незримого. Соседка и Миша, потеряв дар речи, уставились друг на друга с расширившимися от ужаса глазами. Из угла дивана, где, никем не замеченная, сидела, наблюдая удивительное появление нового жильца в квартире, большая пушистая кошка, раздалось предостерегающее шипение. Кот как-то сразу сник, сбился с марша, заторопился вернуться к столику. В один миг он запрыгнул в синюю переноску, и крышка ее, видимо, случайно им задетая, с хлопком закрылась.
- Скорей беги, Мишенька, беги, родненькая! – прерывающимся голосом произнесла Галина Андреевна.
- Куда бежать? – теперь Мишины руки переместились с груди на голову и сжали ее с двух сторон.
- Унеси прочь это исчадие ада! Верни его тем, кто продал! Избавься от него! Немедленно! Это же дьявольские козни! Ужас! Ужас! – соседка не могла остановиться от нахлынувших на нее эмоций.
- Постойте! Я ничего не могу понять! Мы с вами вдвоем. Не можем же мы обе одновременно находиться под гипнозом! Это нереально!
- Кровавое чудовище! Его надо убить! Сколько людей из-за него погибло! Дьявол, дьявол во плоти! Выбрось его! Прямо в переноске, с балкона! Нечисть! У меня отец с войны не вернулся! Дядя в концлагерь попал…Из-за этого антихриста… УУУ, проклятый! - соседка энергично погрозила кулаком переноске.
- Галина Андреевна, что вы такое говорите?! – Миша пришла в себя, - Это же кот! Маленькое домашнее животное. Уже несчастное от того, что похоже внешне на главного врага человечества ХХ века. Он разве виноват, что похож на …. Гитлера?! Но он кот. Не Гитлер! Просто странный кот!
- Ну, не знаю, Мишенька! Может, ты и права! Но по мне, это просто чудовище, а не домашнее животное. На него даже глядеть и то страшно. Урод какой-то!
- Не всем же красавцами быть! Он и не урод вовсе. Просто … ошибка природы. Злая шутка… Надо же, чтобы и его кто-нибудь любил. А иначе трудно жить, когда никто не любит. Злоба и ненависть, ничем не сдерживаемые, из темных углов выползают… Мы с Марусей его полюбим. Правда, Маруся?
Кошка, услышав свое имя, произнесенное хозяйкой, спрыгнула с дивана, подошла к Мише и потерлась головой о ее ноги, прикрывая в истоме пронзительно зеленые глаза.
Крышка синей переноски приподнялась, и в щели появились короткие жесткие усы.
- Ишь, лезет, супостат! Сиди там, в бункере, и не высовывайся, гадюка! А то мы тебе сейчас взятие Берлина устроим! – соседка была настроена агрессивно. Ей очень хотелось продемонстрировать силу, но Миша остановила ее.
- Нет, Галина Андреевна, не пугайте его! Он теперь мой, и я его отныне беречь и защищать буду. Даже если он на Гитлера похож…  Я его когда впервые увидела, почувствовала между нами какую-то связь… Там, знаете, сколько народа шло к метро? Никто не останавливался, одна я…
- Да уж известное дело!.. Кто кошек на улице кормит, воронам мясо покупает, а бездомных котят собирает, моет, лечит, чтобы потом в хорошие руки пристроить?.. Вот увидела ты это пугало да пожалела его… Кто еще такую гадость в руки возьмет?
- Вы не правы! Хороший кот. Барсик! Барсик! Иди ко мне, малыш! – Миша откинула крышку убежища, где прятался от возмущенной соседки кот, и осторожно взяла его на руки. И действительно: то ли испугавшись непредсказуемого поведения Галины Андреевны, то ли придя в себя после психического припадка, кот повел себя по-кошачьи. Он положил доверчиво и нежно, едва касаясь, голову с косой темной челкой и торчащими щеткой усами на плечо своей новой хозяйки, прищурил  синие глаза и начал мурлыкать,  разомлев под ласкающей его светло-палевую шерсть ладонью.
- Вот видите! – обрадовалась Миша, - обыкновенный кот!
- Не уверена, - соседка немного успокоилась, - но какой он Барсик? Гитлер да и всё тут!
- Но Гитлер такая позорная кличка для кота! Правда, Барсик? – Миша дотронулась пальцами до кошачьего лба.
Вдруг кот извернулся и укусил молодую женщину за палец. Она испуганно отдернула руку и уронила кота на пол.
- Видишь, Миша! Какой он Барсик?!  Гитлер, чистый супостат!
Кот, словно соглашаясь с соседкой, замурлыкал громче и, снова встав на задние лапы, выбросил вперед  вытянутую правую.
- Ты уж, Мишенька, сама разбирайся с этим… Гитлером… Я пойду. А то прямо от тебя можно в психушку загреметь. К тому же, мне собираться надо: завтра с утра под Калинин к родственникам на неделю уезжаю… Это ж надо! Сумасшедший кот! Рехнувшийся! В ветеринарку его снеси! Может, еще не поздно… Вылечат… Хотя сомнительно, - соседка заторопилась домой.
Стукнула закрывшаяся дверь. Миша осталась в квартире наедине с Гитлером. Правда, была еще Маруся.
Ну, что ж! Это всего только кот. Пусть будет Гитлер, если ему самому нравится…  Постыдное, конечно, имя!.. Но ведь похож!.. И ведет себя так странно!.. Действительно, надо в ветклинику наведаться… Взгляд Миши упал на круглые стеклянные  настенные часы с нарисованным посередине  красным  котом, по хвосту которого, изогнутому дугой, бежали мыши, и было написано: Time out. О, Господи! Время-то 11 часов! И совещание уже, наверное закончилось! На этот раз ее точно уволят. Что же делать? Прерывая ее печальные мысли, раздался звонок мобильного телефона.
- Мишель! Это Весловский. Игорь Леонидович. С тобой что-то случилось, девочка? Гертруда Феликсовна позвонила мне после совещания, на которое ты не явилась, в совершенном раздражении. Говорит, что ты не уважаешь коллектив. Но мы-то с тобой знаем, как Каркуше свойственно преувеличивать. Где ты и что с тобой?
- Здравствуйте, Игорь Леонидович! Я в порядке. Почти… Я бы успела на это совещание, если бы не кот…
- Ты здорова, Мишель?
- Да, но кот…
- Кот заболел?
- Нет, кот оказался Гитлером…
- Ах, вот в чем дело! Это серьезно. Я предупредил Гертруду Феликсовну, что ты приболела. Завтра на работу не выходи. Разберись с котом. Отдохни. В пятницу зайдешь ко мне с утра… Ты давно звонила отцу?
- Месяц назад.
- Позвони ему обязательно. Пора забыть детские обиды. Он будет рад. Ну, всё. Отдыхай, девочка. И привет Гитлеру, - Весловский положил трубку, не дождавшись ответа Миши.


                Глава 2. Хозяйка дома.

Главной  дома у  Мишель была Маруся. Именно благодаря ей обычная московская квартира превратилась в «дом», место, куда радостно возвращаться после работы или командировки, где тебя всегда ждут и любят, несмотря ни на что. В этом доме было тепло, уютно и не одиноко. Мишель знала: придет она расстроенная, обиженная или усталая, дела у нее не ладятся или  окружающие ее не понимают, но едва только  пушистая дымчатая кошка  запрыгнет к ней на колени, приласкается, замурлычет, печали отступают. Словно кошка говорит ей: «Ты самая добрая, самая умная, самая талантливая, красавица моя златокудрая!» Миша Марусе верила, потому что  была та совершенно необычной кошкой, характер имела, скорее, собачий. Верная,  преданная,  бесхитростная…

Появилась Маруся в квартире 4 года назад. Случайно. А что в нашем мире не случайно?..  Или наоборот, всё неслучайно?..  После смерти бабушки Миша осталась в Москве совсем одна. Родители были далеко. Да и отношения с ними складывались трудно…  В один из летних дней Миша увидела возле подъезда беременную черную кошку. Кошка жила в подвале и с утра выходила на промысел: раздобыть чего-нибудь на пропитание. Миша стала каждое утро брать с собой корм для Чернушки. Недели через две кошка пропала на несколько дней. Потом появилась, но уже без живота. Есть стала вдвое больше. А через месяц вывела своих детей на первую прогулку.  Из пяти котят четверо были обыкновенными, хотя и совершенно разными: черный, полосатый, и два пятнистых. А вот пятый был поразительно красив. В отличие от короткошерстных собратьев этот был с длинной пушистой шерстью серого цвета, белоснежной грудкой и в белых «носочках». А главное, у котенка удивительным зеленым светом сияли глаза. Миша сразу в красавца влюбилась. И однажды сумела котенка подманить и взять в руки.  Принесла его, перепуганного и старающегося вырваться изо всех сил, домой. Оказалось, что это кошка. Имя родилось сразу: Маруся. Наверное, в честь покойницы-бабушки Марии Нефедовны. Попав в квартиру, Маруся устроила Мише варфоломеевскую ночь: не смогла Миша глаз сомкнуть до утра. Котенок царапал входную дверь и истошно орал. Миша сдалась: вынесла его во двор и вернула маме-кошке на ответственное хранение. Через день Миша повторила свой опыт с переселением котенка со двора в квартиру. Он удался. Маруся начала привыкать к новой жизни. А еще дней через пять случилось несчастье. В подвале травили крыс, подбросили приманку с ядом. А Чернушка с детьми съели отравленное мясо. Возвращаясь с работы, увидела Миша их трупы на газоне. С оскаленными мордами и вылезшими из орбит остекленевшими глазами. Мучительная, видно, смерть была… Загрустила Миша, даже всплакнула: почему люди так жестоки? Ведь знали дворник и работники ЖЭКа, что в подвале кошки живут. И именно они лучшая защита от крыс. Зачем же отравленный корм подбросили?..
Теперь, когда у Миши появилась Маруся, она перестала страдать от одиночества. Обо всех своих радостях и горестях Миша рассказывала зеленоглазой подруге. Маруся внимательно слушала. А рассказывать было о чем. Во-первых, у Миши не ладились отношения с родителями.

Родители  жили в Америке. И Миша там родилась. Когда она была маленькой, обнаружили у нее смертельную болезнь. Миша долго лежала в больнице, перенесла операцию и выжила. После возвращения домой девочка изменилась. Стала вдруг особо чувствительна к чужой боли и страданиям. Всех больных и обиженных зверушек  жалела и старалась им помочь. Тащила домой найденную на дороге птицу с перебитым крылом, одноглазого котенка, ошпаренную кипятком крысу, кролика с поломанной лапой… Родители сначала умилялись: всё-таки единственная дочка жива осталась, мало ли, какие у нее, побывавшей на грани жизни и смерти,  причуды… Улыбались смущенно, переглядывались. Потом устали, раздражаться начали: ну что за ветеринарная клиника в их маленькой квартирке?! . Запретили Мишель нести  домой всякую живность. Тогда девочка договорилась со стариком с нижнего этажа насчет использования его пустующего сарайчика возле ограды. Это крохотное помещение она превратила в приют и больницу для животных. За пару лет все в округе знали про «госпиталь маленькой Мишель», и отбоя от пациентов не было. И дети и взрослые несли ей животных и птиц, в основном, обреченных на смерть. Миша пыталась их выходить. Некоторые люди давали деньги. Девочка со стариком, владельцем сарайчика, покупала лекарства. Родителям не говорила, понимала, что сразу запретят. Лет в 11 Миша уже знала, что будет ветеринаром. Будет спасать существ, которые не могут рассказать о своей боли. К этому времени она уже достаточно хорошо разбиралась в болезнях и лекарствах, к тому же, мама ее по образованию была врачом и в консультациях дочери  не отказывала.


Хотя  в их семье каждый был сам по себе. Мишель ходила в школу и ухаживала за больными «зверями» - так их папа называл. Мама работала и подрабатывала. Практически именно она содержала семью, поэтому  у нее редко выдавалось свободное время, и дома она бывала нечасто. А вот отец, наоборот, работал временами. Поработает,  дома посидит. Или сам уйдет или уволят. Он завел в гардеробной комнате, всё равно там нечего особенно было хранить, химическую лабораторию.  Мама иногда ворчала: «Взорвешь дом!» Он внимания не обращал. Мог он в этой лаборатории целый день просидеть, опыты проводил. Иной раз такой запах в квартире!.. Бывало, Мишу звал, если ему помощник нужен был или хотелось какие-нибудь особенные, впечатляющие превращения  веществ продемонстрировать. В школе еще и предмет  такой не начали изучать, а Миша уже много чего понимала в экспериментальной  химии.

 
В 14 лет она отказалась от мечты стать ветеринаром. Осенью, когда листья на канадских кленах, окружавших дом, в солнечные сухие дни имели точно такой же мягкий золотой цвет, как волосы Мишель, к ней в «больницу» привели большого умирающего пса. Он был похож на живые мощи и еле держался на ногах. Хозяева, пожилая супружеская пара с соседней улицы, попросили девочку досмотреть Роки. У них не было сил видеть умирающего любимца. А сделать смертельную инъекцию в ветеринарной клинике они не отваживались. Или вера их не позволяла принять за бога такое решение. Миша не совсем поняла. Протянули девочке скомканную купюру в 50 долларов и, пряча заплаканные глаза, ушли. Несколько дней Мишель возилась с собакой: вливала в сухую пасть воду, смешанную с глюкозой, помогала подняться на ослабевшие лапы и выйти на несколько минут во двор, сидела, положив большую, с резко выступающими костями, голову пса себе на колени, гладила, утешала, пока не увидел ее с собакой отец. Непонятно, что его зацепило, но он долго стоял у сарайчика и смотрел на Роки. Расспросил Мишель о диагнозе, задумался. А потом сказал дочери, что когда-то давно в лаборатории фармацевтической фабрики в России он занимался разработкой лекарства от такой болезни. Он попробует восстановить в памяти состав. Никаких дорогих или недоступных компонентов ему не требуется, но придется повозиться. Миша отдала отцу смятые 50 долларов, он задумчиво взял, даже не спросил, откуда деньги. Идея его захватила. Следующие три дня он копался в старых тетрадях, залез в Интернет надолго, звонил, а потом встречался с каким-то бывшим коллегой из лаборатории и вернулся домой с несколькими бумажными  свёртками. Был он сосредоточенным, погруженным в свои мысли. Затем два дня буквально не выходил из  «лаборатории». Мама сказала: «Точно взорвет!» Отец никого не взорвал, встретил  Мишу, вернувшуюся из школы, уставший, но с улыбкой: «Давай пробовать, Мишель! Готово лекарство». Увидев отца таким, ей захотелось поцеловать его руки, испачканные в чем-то синем, захотелось почувствовать их тяжесть и запах, задержать их в своих ладошках, прижаться к ним щекой. Как она любила его такого, небезразличного, с непривычно теплыми глазами!.. Второй укол Роки получил через две недели. И Миша, и отец уже поняли, что лекарство действует. Через месяц пес стал есть самостоятельно, рвота прекратилась, стул нормализовался. Он смог выходить во двор без Мишиной помощи. Через три месяца хозяева пришли забрать Роки. Договорились, что они будут приводить его на уколы каждые две недели. Отец попросил никому про лекарство не рассказывать: в тюрьме он уже побывал, и не известно, как отнесется местное законодательство к человеку, приготовившему в домашней лаборатории лекарство от рака. Может, он чьи-то права ущемил… Собаки, на которой препарат испытывал, или ветеринара, которому помешал заработать на эвтаназии… Благодарные старики протянули 300 долларов. Когда они ушли, Миша отдала деньги отцу. Он вдруг заплакал. По Роки загрустил, что ли?.. И почему-то с косой усмешкой прошептал чуть слышно: «Нобелевка…»


После этой истории с чудесным излечением Роки Миша решила посвятить себя химии, вернее, биохимии.  Она будет создавать лекарства и спасать  больных и умирающих. Хоть с отцом и не сложились откровенные близкие отношения, но после этого случая Миша его зауважала и сильно им гордилась. Она стала чаще бывать в  «лаборатории», интересоваться опытами, читала рекомендованные отцом книги по химии. После окончания школы обладала она солидными знаниями в этой области. Отец неспроста шутил, называя ее  «мой младший научный сотрудник». Когда Миша потом в Московский  государственный университет поступала, во время экзамена по химии пристала к ней  преподаватель из приемной комиссии в отношении какой-то формулы, и Миша так ей ответила, что у той очки сами на лоб полезли: «Вы к нам, девушка, на второе высшее?!»


А вот в отношениях  с родителями у Миши произошла катастрофа. Из-за этого она после окончания школы в Россию поехала, к бабушке, чему та была несказанно рада. Она ведь единственную внучку до этого никогда не видела. Учиться надумала Миша в Москве, хотя в Штатах ее бы взяли в любой университет. В старших классах она написала несколько статей по химии, и их в серьезных научных журналах опубликовали. В предисловии в одном из них ее назвали «будущим новым Менделеевым», может, намекали, что ее родители из России? Из Гарварда пришло приглашение! Это ж надо!.. А она: «В Москву поеду!» Отец убеждал ее, убеждал, а потом плюнул: такой шанс выпадает! А у девчонки мозги набекрень. Точно, его дочь… Так вот, по порядку. На семнадцатый день рождения одноклассники, зная любовь Мишель к животным, подарили ей котенка. Замечательного котенка породы мейн-кун с кисточками на ушах. Миша его   Оксиджен назвала, «кислород» то есть. Но котенок был большим, рос не по дням, а по часам, и кличка сократилась , превратившись в Окси – «бычок». Родители котенка терпели. А хозяйка в нем души не чаяла.

Ему уже почти год исполнился, когда Мишель на месяц из дома уехала. Всю их семью на свое ранчо пригласил тот самый человек, что когда-то Мишель спас, ее донор. Он каждый год Мишу с днем рождения поздравлял, обязательно какую-нибудь игрушку или книги присылал. Отец и мать его боготворили.  А тут в гости пригласил. Но родители были заняты, работали  и на отпуск не рассчитывали. А Мишу сами они уговорили одну поехать. У отца в это время как-то всё удачно складывалось, зарабатывал прилично. Они даже новую мягкую мебель в большую комнату купили:  два красивых дивана и несколько кресел. Вернулась Мишель домой загоревшая, окрепшая – чуть ли не целые дни в седле проводила - счастливая какая-то,  всем подарки привезла. Зашла в квартиру, родители ее обнимают, улыбаются – соскучились по дочке, а Окси не выбежал, как обычно,  навстречу.

- Неужели спит, лежебока? – улыбающаяся Миша давала себя целовать отцу и матери, а взгляд устремлялся вглубь  квартиры, - Где мой малыш? Еще подрос? Уже в дверной проем не проходит?..  А я ему сшила коврик в стиле пэч-ворк. Меня старая мексиканка, мать Пабло, что управляющим у Донни работает, научила. Как Окси сладко будет спаться на этом коврике!.. И какие чудесные сны он будет видеть!..  А сколько вам подарков от Донни, вот удивитесь! – не переставая щебетала девушка. Она отстранилась от объятий матери и достала из сумки какие-то пакеты, коробку и многоцветный коврик из лоскутов.

- Да где же он?! Окси, Окси!
- Погоди, дочка, мы по тебе так соскучились, а ты всё про дурацкого кота…
- Дурацкого? Почему, папа? Я же его люблю. Он тоже член нашей семьи.
Родители переглянулись.
- Понимаешь, Мишель, мы его… отдали, - мать отвела глаза в сторону.
- Как отдали?! Это же мой кот! Как вы могли его отдать?! Надо забрать его. Сейчас же! Я пойду…
- Обожди, Мишель! – отец прислонился спиной к стене и сунул руки с тонкими нервными пальцами в карманы брюк, - Ты понимаешь, он новую мебель драл когтями… Портил… Мы его сначала в сарайчик переселили, так он там орал. Никому покоя не давал… Вот и пришлось отнести его к ветеринару…  Укол действует быстро, и  животные почти не мучаются…
- Что?! Вы его убили?! Из-за мебели?! – из рук Мишель посыпались на пол свертки, пакеты, коробка. Разноцветный коврик распластался на полу, как мертвая экзотическая птица…

В течение следующего года - Миша в выпускном классе училась - отношения между ней и родителями вроде были прежними. Но только внешне. Внутри, чувствовала Миша, все ее чувства к ним замерзли, в кусок льда превратились. Льдина эта иногда покалывала острыми краями, но не таяла. Родители чего только не делали, чтобы растопить этот холод, даже завести нового котенка предлагали – да черт с ней, с этой мебелью! – Мишель непреклонна была и от котенка отказалась. Она старалась вообще больше времени вне дома проводить. Это как раз получалось. Она готовилась к поездке в Россию, ходила на курсы русского языка. Хотя в семье говорили по-русски, когда посторонних не было, ей хотелось попрактиковаться дополнительно, да и писать прилично  следовало   научиться. В читальном зале городской библиотеки нашла она книги на русском языке. Прочитала несколько романов Достоевского, «Анну Каренину» и «Воскресение» Толстого, рассказы Чехова, много чего из Пушкина прочла. Но больше всех полюбился ей чудом оказавшийся в библиотеке их маленького городка  Михаил Пришвин. Повесть «Женьшень»  Мишу поразила. Потрясли  ее отношение охотника к прекрасной оленихе Хуа-лу и его несчастная любовь к таинственной незнакомке, похожей на эту олениху. Хоть и юной была Мишель, опыта жизненного не имела, но почувствовала, что близко ей такое понимание  красоты, природы и мира.
 Не раз Миша рассказывала Марусе историю охотника, не отважившегося схватить за копытце прекрасную олениху. Кошка слушала и мурлыкала: одобряла, наверное. Хотя внимая другим откровениям хозяйки, иногда смотрела на нее вопросительно, словно спрашивала: а так ли это? не ошибается ли Мишель? Сомнения эти касались  рассказов Миши о ее отношениях с мужчинами. Они тоже складывались непросто. Это была вторая проблема, кроме разлада с родителями. За последние несколько лет у Миши было два романа. Любовных, в смысле. Но были они … ну, просто трагическими! И во всех них Мишель выступала не в роли любимой женщины, а в роли какого- то … спасателя.

Именно такое прозвище «Спасатель» да ещё «Мать Тереза» дали  ей сотрудники  лаборатории крупной фармацевтической корпорации, куда Мишу после окончания университета  пригласил работать Весловский. Несомненно, к этому приглашению отец  руку приложил, попросил Весловского присмотреть за девочкой. Она согласилась, хотя ее в большую науку звали. Посчитала Миша, что в корпорации путь от создания лекарства к его промышленному выпуску короче.

Называли, конечно, за глаза и с большой долей сарказма. А причиной послужил вот какой случай. Как-то с утра сильный дождь прошел, закончился быстро, но накрапывало немножко. Мишель поставила машину на стоянку возле главного здания корпорации  и двинулась к центральному входу. Заметила под ногами раздавленных дождевых червей: ползут они почему-то с газона во время дождя на асфальт. Не понимают, глупые, что безразличные люди, которые торопятся и чужой жизни не ценят, тем более, жизни каких-то там червяков, пройдут по ним и не заметят трупов за собой. Миша наклонилась и начала собирать живых червяков с дорожки. Набрав несколько штук, она отнесла их на газон. Молодых тоненьких червяков не удавалось ей подцепить ногтем, поэтому вытащила она из сумки пластиковую кредитку и подковыривала извивающихся насекомых ею. Лучше получалось…  Возле лужи  увидела она необычайно красивый экземпляр: толстый лиловый червяк только что перевалился из травы на асфальт и медленно полз на середину дорожки. Мишель положила его на ладонь – ну, и красавец! - и потянулась за другими его собратьями. Она присела на корточки: в сапогах на каблуках наклоняться было неудобно. Вдруг сзади раздался голос:

- Мишель! Вам помочь? – это Юра Коробкин увидел склонившуюся над асфальтом коллегу по лаборатории.
Миша оглянулась растерянно: растрепавшиеся, присыпанные крохотными каплями дождя, золотистые кудри, приоткрытые губы, удивленные карие глаза:
- Нет, Юрочка, не надо, я сама справлюсь. Спасибо!
Хоть она и отвела руку, успел Коробкин рассмотреть, что у нее на ладони лежит. Его потом, когда сотрудникам в лаборатории рассказывал, всё еще передергивало от отвращения:

- Представляете, наша Миша в итальянском светлом пальто, в бежевых сапогах, тоже, наверное, итальянские, присела посреди тротуара, я даже сразу не понял, что она делает. А в ладони копошатся, жутко сказать, черви! Она их собирала и в траву относила… Сначала, я подумал, что она их съесть собирается. Она же у нас странная…
- Не смешно, Коробкин! – подала голос  Миля Летова, - если ты толстокожий, это не значит, что все такие. Просто ей жалко этих червяков стало. Она их и спасала.
- Тоже мне, спасатель!.. Червей и тараканов… Интересно, какой мужик с такой девушкой захочет встречаться? Она же больная на всю голову!.. И хорошенькая, и одета всегда классно, но ненормальная!.. Может, у нее в голове тоже червяки с тараканами живут?
- Ну, уж не скажи, Юрчик! Как специалист, она нас всех за пояс заткнет. И не только нас. Вон сам Весловский ею гордится, - Костя Меркулов встал из-за стола и подошел к Коробкину. - Она у нас в лаборатории работает всего ничего, а сколько раз мы уже премию получали? И ты, кстати, в том числе… Не забыл, кому обязан? Так что заткни пасть и засунь свой язык в одно место…  Меня, например, вполне устраивают такие люди, как она, жаль, что их мало… Спасатель -  хорошее слово!.. Может, это у Мишель задача такая по жизни – спасать. А у тебя, Юра, есть в жизни какая-нибудь миссия?.. Молчишь? Ну, я так и думал… Подсматривающий и грязью других поливающий. Тех, кто лучше тебя. Соглядатай - твоя миссия.
- Может, мы все начнем червей собирать? – Коробкин криво усмехнулся.
- Вовсе необязательно, - заговорила  Ира Воронцова, - но внимательнее, добрее к окружающим стоит быть всем. И если вы помните, мать Терезу люди уважали за то, что она не брезговала ни прокаженными, ни страдающими от смертельных болезней…

Другие сотрудники молчали. Осторожничали, в дискуссию не вступали. Хихикали да пальцем у виска крутили: мать Тереза! Спасатель! К психиатру ей надо, вот что…

Не поддержанный в своей лаборатории Коробкин разнес историю с червями по другим отделам, приукрасил ее порядочно всякими отвратительными деталями. И некоторые смотрели на Мишу брезгливо. Особенно девушки. Им даже приятно было, что хрупкая рыжеволосая красотка из лаборатории Кононова почти что извращенка. А может, она, правда, червей этих собиралась съесть?  Или маски из толченых червей делает, чтобы ее белоснежная кожа еще белее была… Вообще-то, тогда стоит рецептик у нее попросить: кожа у нее, на самом деле, супер…
То есть над Мишей посмеивались. Одни доброжелательно: симпатичная  девушка, но ооо-чень странная, другие – с издевкой: приятно, что ни говори, когда есть вот такой «изгой», над которым можно поупражнять свое желчное остроумие, тем более, что Весловский на совещаниях  дифирамбы ей поет и всем в пример ставит. Ну, просто свет клином на ней сошелся! Она – самый талантливый химик в мире, что ли?..

Миша и не догадывалась об отношении сотрудников, пока однажды вечером, когда в лаборатории только она и Меркулов остались - нужно им было срочно отчет подготовить – не  заговорила она о том, как счастлива работать в коллективе корпорации и какие все здесь замечательные люди.
Костя оторопел и  недоверчиво на нее посмотрел:

- Ты, правда, так считаешь, Мишель? Или это скрытый сарказм?.. Ты разве не знаешь, что тебя, за редким исключением, все ненавидят?
- Ненавидят?! Почему?!.  Ты ошибаешься, Костя!..  Ко мне все очень хорошо относятся… Ну, ты и скажешь – ненавидят!
- Мишель, открой глаза пошире! Люди тебя не понимают!.. Не понимают, почему ты из Америки приехала в Москву. Здесь все наоборот мечтают на Запад или в Штаты свалить… А ты – сюда. Считают, что ты избалованная дочка богатеньких родителей. Вот и кочевряжишься.
- Что делаю, Костя?
- Ну, как бы тебе объяснить?.. С жиру бесишься…
- Это совсем не так. Мои родители вовсе не богаты. А приехать сюда у меня были свои причины, - Мишель в волнении покусывала нижнюю губу, - но разве за это можно ненавидеть?
- Ненавидят за то, что ты не такая, как все… Зачем ты постоянно книжки приносишь на работу? Понравились тебе, ты в восторге? Хочешь, чтобы и другие взяли, прочли и получили удовольствие? Лучше стали?  А они берут и ненавидят… Зачем ты рассказываешь про фильмы, что посмотрела, диски раздаешь, рекомендуешь спектакли, концерты?.. Люди ничего не читают, не смотрят – кроме, конечно, сериалов по телику - и не слушают классической музыки. И в музеи они после школы ни разу не ходили. А когда ты своими восторгами тут делишься, тебя ненавидят, потому что считают, что ты их унизить хочешь… Зачем ты рассказываешь, что ходишь в теннис играть?! Зачем ты рекомендуешь им свой спортклуб, в котором отличный тренер по силовой подготовке?!. Что, так в Америке принято? И там никто никому не завидует?.. Сомневаюсь… Тебя считают наивной, глупой, хвастливой… прости… идиоткой. Да еще этот случай с червями…
- С какими червями? – спросила невнятно Миша, готовая расплакаться.
- Коробкин видел, как ты собирала с асфальта червей… Эта жуткая история была целую неделю топ-новостью корпорации. И теперь тебя считают чуть ли не полоумной…
Мишель вдруг неожиданно рассмеялась.  Еще влажные глаза заискрились в ярком свете люминисцентных ламп. Костю поразила метаморфоза, произошедшая с девушкой за считанные секунды.
- Знаешь, Костя, я в детстве сильно болела. Родители не знали: выживу ли. И вот когда перелом в болезни произошел, и я начала выздоравливать, мне одна старенькая женщина, что в госпитале грязное белье собирала и судно выносила, сказала, что меня Бог поцеловал и что теперь я совсем другой стану… Она оказалась права. Ну, в отношении Бога не знаю, но после выздоровления я по-другому стала видеть.  Стала замечать чужие страдания и воспринимать их как свои. Взрослые, конечно, меня в свою личную жизнь не допускали, а вот среди животных нашла я много страдальцев и обездоленных. И они благодарно принимали мою помощь. Ты скажешь: что может сделать маленькая девочка? Ну, тех же червяков или улиток собрать после дождя из-под ног невнимательных, торопящихся людей, котенку с сожженным злыми мальчишками хвостом хозяина найти, в холода птиц на улице кормить…

Еще одна трель ее смеха прозвучала в пустой лаборатории:

- Видели бы наши коллеги меня, когда я в прошлом году из общественного туалета – знаешь такие? Просто дыра в деревянном настиле – щенка доставала. Кто-то бросил его туда… Так у меня руки до плеч в дерьме были…  Потом неделю запах чувствовала, казалось, никогда его не смою… Они бы подумали, что я ассени…
- Ассенизатор?
- Именно. Или когда я, будучи девчонкой, школьницей,  на ранчо роды у молодой кобылы принимала. Все уехали, осталась только я с хозяином да пара молодых ковбоев. Мужчины растерялись: всё, пропадет кобыла и жеребенка не спасти. В панике…  Вызвали ветеринара, но пока он ехал, кобыла могла умереть. Вот и пришлось мне ситуацию разруливать. А у меня такое в первый раз было. Страшно! Лошадь  - зверь большой, опасный, когда боль испытывает. Так вот к приезду ветеринара и жеребенок родился невредимым, и кобыла живой осталась. Я же была вся в крови. Коллеги могли принять меня тогда за мясника или убийцу… Так что, Костя, чужие домыслы и непонимание меня не пугают. Знаю только, что должна что-то делать, когда рядом чужое несчастье, не проходить мимо, не сидеть сложа руки… Может, меня и, правда, Бог поцеловал? – она улыбнулась.

Дома Мишу ждала Маруся. Пока было светло, она сидела на подоконнике. Наслаждаясь теплом от батареи, она смотрела, как с деревьев падают листья. Подгоняемые ветром, они летали словно стая птиц, мелькая рядом со стеклом: Маруся иногда чувствовала, как непроизвольно дергается лапа… Полетают, полетают, покружатся  и оседают на землю. Да  земли-то не видно. За сутки образуется желтая подстилка, на фоне которой темные силуэты деревьев выглядят подчеркнуто изысканными и  строгими. Рано утром трудолюбивые узбеки-дворники соберут листья в  большие бумажные мешки и увезут на тележках…  А с деревьев снова будут падать листья… Куда они их увозят?..

Маруся думала о листьях, похожих на птиц, о временах года, о своих детях. За эти годы Маруся два раза вышла замуж и котят родила, всё, как положено… В первый раз  это случилось, когда к Мише в гости приехала из Подмосковья дальняя родственница по отцу. Ей не с кем было оставить на время отъезда кота, рыжего Командора. Миша настояла, чтобы родственница взяла кота с собой. По манерам Командор был немного грубоват: что с него возьмешь -  солдафон! Но он сразу взялся за Марусей ухаживать, и она ему не отказала. Молоденькая была, хотелось попробовать, что такое любовь. Командор  уехал со своей хозяйкой через месяц и никогда не увидел котят, появившихся в результате их союза. А котята были славными! Особенно тот, черный. Очень был он похож на Марусину маму, трагически погибшую вместе с ее братьями и сестрой… Когда котята подросли, Миша нашла для них хозяев. Маруся надеялась, что каждый из них сейчас, как и она, возле теплой батареи и миски с кормом находится, а то и на коленях у любящего владельца, хорошего человека,  друга…

А через года полтора случилось второе замужество. Миша тогда с улицы принесла пушистого кота с приплюснутым носом. Она его сначала Персом называла. Наверное, он в той далекой стране родился. Кота этого или машина сбила, или он с верхнего этажа упал. Лежал  на полу у них в кухне, не вставал, только воду пил, что ему Миша подавала. Почувствовала Маруся, что от него сильный запах крови и боли исходит.  Мишель убедилась, что кот не агрессивен, и стала его осматривать. Маруся тоже, конечно, рядом была. Оказалось, что у кота задняя лапа сломана. Перелом открытый. Кожа лопнула, и из-под пушистой шерсти торчал острый обломок кости.

 На следующий день Миша отпросилась с работы и повезла Перса в большую ветеринарную клинику на Каширке. Там у кота взяли все анализы, рентген сделали и оставили в клинике на пару дней для операции и восстановления. Рассказывала Миша Марусе, что видела, как медсестра несла их кота, похожего на тряпочку – наверное, ему анестезию сделали – в палату. Хирург Мише очень понравился: молодой, высокий, с такими же яркими рыжими волосами, как у нее. Только не кудрявый. Миша ему, видно, тоже понравилась: он много улыбался и шутил. Сказал, что после операции всё хорошо у Перса будет, еще соблазнит он ни одну кошку. Здесь он немного не прав оказался. Только одну. Маруся стала его женой. Правда, нескоро.  Коту поставили на выправленную ногу аппарат Илизарова для вытяжения. Он с ним почти два месяца ходил. Миша много времени ему уделяла: протирала рану специальными препаратами, чтобы загноения не было, таблетки особые для лучшего сращивания костей давала, часто на колени брала, гладила, сочувствовала… Кота почему-то никто не искал. Миша развесила объявления о находке во дворе и на подъездах. Никто не отозвался: хозяева про кота забыли… Тогда Миша имя ему дала: Бах. Из-за того, что, похоже, с балкона бахнулся или из-за того, что в этот период она музыкой Баха очень увлекалась… Бах долго привыкал к новому дому, к Мише и к Марусе. Он полностью выздоровел и ходил не хромая. Только месяцев через десять начал он выказывать любовь и доверие к Мише. А параллельно стал ухаживать за Марусей. Характером он сильно от Командора, ее первого мужа, отличался. Конечно, интеллигент, композитор, иностранец!


Котят Маруся родила в этот раз роскошных. Национальность отца сказалась. Они еще не выросли, а уже на всех желающие нашлись, будущие хозяева то есть. Муж Марусин был добрым, но чересчур застенчивым. Подойдет, бывало, к большой картонной коробке, в которой Маруся с маленькими занимается, и смотрит. Маруся его спрашивает: что? А он засопит своим приплюснутым носом и отойдет. Пушистый, спокойный, добрый… Но судьба оказалась неблагосклонной к желтоглазому персу. Перелом ноги первой ласточкой был. Через  полтора года, Маруся за это время еще один раз детишек родила, они с Бахом поели однажды мясного фарша. Это редко бывало. Миша им обычно специальный кошачий корм давала.  Марусе ничего: гены ее дворовые к всякой заразе устойчивы были. А кот заболел. Мишель и врача вызвала и сама все справочники перекопала. Не спасли Баха. Умер он. Плакали Миша и безутешная вдова Маруся. Горько было такого хорошего мужа потерять… Долгую супружескую жизнь прожить – не молока из миски полакать…

Вот и у Миши всё шиворот-навыворот: не успели они душевные раны после Швеции зализать, а тут с Артуром какая печальная история вышла… И никаких котят в результате. Детей, то есть. Маруся уже хорошо в воспитании малышей разбиралась, хорошей бы нянькой Мишиным детям стала…  Был один, правда, да чужой… Ох, как Маруся Мишу понимала!.. Сочувствовала ей очень. Бедная девочка с головой в работу ушла. Там, слава богу, хоть всё получалось…
Маруся спрыгнула с подоконника. За окном уже не было видно деревьев, только желтые листья на земле светились слабым мутным пятном. Кошка подошла к входной двери и, свернувшись,  легла,  прикрыв нос хвостом. Почувствовала, что вот-вот Миша откроет дверь и скажет: «Добрый вечер, Маруся! Ты меня заждалась, дорогая… У меня столько всего, о чем рассказать тебе надо!.. Погоди, сейчас  корма в миску для тебя насыплю и чайник на плиту поставлю…»
На следующее утро после разговора с Мишель  Меркулов вышел из дома. Машина в мастерской на  ремонте, придется ехать на общественном транспорте. Хоть бы дождь снова не пошел!.. Всю ночь в окно тарабанил… От резко открытой двери с крыльца в сторону сиганула кошка. Костя ее уже видел у подъезда пару раз. Грязная и худая. Надо ей завтра прихватить  чего-нибудь съестного.

- Слышь, кошка, завтра приходи с утра, я тебе еды вынесу.

Кошка оглянулась и внимательно посмотрела на обращающегося к ней человека.

- Кажется, поняла. Ну вот, хоть кто-то меня ждать будет, - Костя подошел к перекрестку.

 Светофор только что сменил желтый свет на красный. Рядом с Костей замерли в ожидании пожилая женщина лет семидесяти и два парня с рюкзаками. Меркулов скользнул взглядом по потоку мчащихся машин, перевел глаза на под ноги и увидел в полуметре от себя, на краю тротуара, неспешно ползущего большущего червяка. Если бы Косте про такое рассказали, он бы не поверил, сам про себя бы не поверил: шагнув вперед, Меркулов  осторожно взял насекомое с асфальта и перенес  в траву на газоне. Потом вернулся на свое место. Он чувствовал себя немного смущенным перед людьми,  стоящими рядом. Неожиданно бабка повернулась к нему и сказала:

- Господь благодарит тебя за доброту.

Костя даже не успел ничего ответить, да и что на такое скажешь?  Светофор открыл зеленый глаз. Только пройдя метров сто, он с удивлением понял, как ему хорошо. Губы растянулись в довольной улыбке. Глупой, наверное. Что  бабка в виду имела?.. А не значит ли это, что эта  бабка - Бог?.. Или  может, она про червяка знала что-то такое, чего другие не знали?..  Вдруг, язык не поворачивается, червяк – это… Что, на самом деле,  мы о Боге знаем?.. Что он во всём?.. Что уж точно не такой, как на иконах?.. А какой?..  И где нам встреча с ним уготована?.. В это утро  Костя в себе что-то  особое чувствовал, новое... Хорошо!..  И плевать ему на всех Коробкиных в мире!.. Улыбка не сходила с его лица целый день.
               
               


                Глава 3. Донни

Тридцать лет назад, за четыре года до рождения единственной дочери, Ольга и Андрей Шредер эмигрировали в Соединенные Штаты.  Уехали с бухты-барахты,  хорошо всё не обдумав, понадеявшись на неопределенные обещания какого-то приятеля, который перебрался в Америку на пару лет раньше них. Причиной отъезда был взрывной неуравновешенный характер Андрея. Он сначала  ссорился, спорил, рвал отношения, а потом думал. Часто после раскаивался, но было поздно. И в тот раз он крупно поругался с руководителем лаборатории, где работал после института. Причина выеденного яйца не стоила, но он разошелся, начал оскорблять начальство, кричать… В общем, пришлось уволиться. Тут же сгоряча решил уехать из страны. Мать, Мария Нефедовна, была против. Поссорился и с ней. Так до ее смерти и не общались. А ведь мать он любил. Да и работа перспективной была. И будущее у него в науке виделось. Он был очень талантливым биохимиком. Решил, что в Штатах будет легче пробиться  ему, гению. Открытие сделает, Нобелевку получит, докажет им всем, что они потеряли. Жена Ольга не возражала. Она отличалась как раз очень покладистым характером. Даже какая-то заторможенная была. Как Андрей скажет, так  она и сделает.

Уехали. Америка встретила негостеприимно. Приятель, обещавший золотые горы, куда-то пропал. Пришлось начинать с самого начала. Самим. Образование и способности Андрея никого не заинтересовали. Работы по специальности  получить он не смог. Ольга, врач-педиатр, с трудом устроилась помощницей медсестры в больницу. Ох, и трудно было первые годы!  Но не зря говорят, что характер – судьба человека, не захотел Андрей вернуться на родину, верил, что добьется успеха в стране больших возможностей.  И действительно, нашлись люди, которых заинтересовал талант Андрея,  превосходного химика. Печально только, что бизнес этих людей был криминальным. В подпольной лаборатории разрабатывались новые виды синтетических наркотиков. Нрав Андрея снова сыграл с ним злую шутку:  он согласился работать на преступников. Плюнул на принципы, думал, заработает денег и бросит. Дела пошли, наконец, прекрасно. Дом купили в маленьком городке поблизости от «работы»  и всё в дом купили. Ольга оставила свою больницу и занялась домашним хозяйством. Оба стали ездить на новых машинах. Первый раз в Калифорнию на неделю отправились позагорать и в океане поплавать.  Казалось, жизнь им улыбнулась и раскрыла объятья. Но не тут-то было.  Ольга уже Мишель носила шесть месяцев, когда полиция разгромила лабораторию. Многих арестовали. Андрея тоже. Новорожденную дочку увидел он первый раз в тюрьме.

  Имя для нее вместе заранее придумали: Ева Мишель.   Ева, потому что первая она из их семьи, кто новую жизнь в «свободном» мире начинает, а Мишель, потому что оба, и Ольга и Андрей, были страстными поклонниками английской рок-группы «Битлз». Теперь Ольга с дочерью в ожидании выхода мужа из тюрьмы ютилась в маленькой съемной квартирке: прежний дом и автомобили  отобрали.  Она находила работу где-нибудь по соседству, устраивалась сиделкой к инвалидам или старикам. Работодателей приходилось часто менять:  с нервными, раздражительными, не терпящими возражений старыми или больными людьми долго продержаться было невозможно.  Мишель исполнилось два года, когда папа вышел на свободу. Быстро его выпустили и из страны не выслали. Наверное, адвокаты его прежних работодателей постарались…  Андрей нашел работу, и худо-бедно, зажили спокойно. Минуло еще четыре года, девочка уже в школу готовилась, а тут новые несчастья на семью обрушились, словно из ящика Пандоры.

  Фармацевтическая фабрика, на которой работал Андрей, закрылась. Устроиться быстро на другую работу он не смог. А у Мишель нашли белокровие. День и ночь плакали безутешные родители: их маленькая  дочурка умирает. Врачи сказали: подождите ребенка хоронить, есть шанс. Если донор быстро найдется, выздоровеет Мишель. Девочку положили в онкологическую клинику в Майами. За месяц, что она там до операции находилась, только раз Ольга и Андрей смогли приехать навестить ее. Не было денег. И вдруг им пришло сообщение, что нашли донора и день операции назначен.

Донни Стоун  уже в третий раз сдавал костный мозг для детей, больных лейкемией. Ему исполнилось 32 года, и он жил один. С женой развелся, двое детей остались с ней. Семь лет он работал адвокатом в Нью-Йорке, а потом, когда на его земле в Оклахоме обнаружили нефть, решил бросить надоевшую нервную работу. Утомили преступники и их проблемы. Донни начал заниматься бизнесом. Нефть его обеспечила и, хотя можно было просто хорошо жить на дивиденты, он открыл три ресторана и купил ранчо, где занялся разведением крупного рогатого скота. Через два года понял, что ни в ресторанах, ни на ранчо, где работа отлажена,  его постоянное присутствие не требуется. Тогда он посвятил всё свое время любимому занятию: подводному плаванию. Постепенно нашел таких же увлеченных спортом и красотами глубоководного мира людей, стал с ними регулярно ездить по всему земному шару в разные знаменитые места, где есть коралловые рифы и где практикуют scuba diving.

Сколько впечатлений обрушилось на него за несколько лет! Донни ощущал чуть ли не трепет, вспоминая места, где  побывал. Самое любимое, наверное, всё-таки Карибы. Недаром называют этот участок на глобусе земным раем. Видели ли вы, ну, например,  подводные пещеры острова Гаити? Какая это красота! На самом деле, неземная. Голубую пещеру Макао, заполненную пресной водой, что ведет  в парадный зал с белыми сталактитами? Или зеленую пещеру Лагуна Пепе, где  создается впечатление, что ты находишься в середине громадного изумруда?..

 Донни считал себя счастливцем. Он мог позволить себе эти достаточно дорогие путешествия. На Кубе восторгался он гигантским коралловым рифом длиной 400 км – Кубинским коралловым барьером. Он в мире по величине на II месте. Уступает только австралийскому Большому Барьерному Рифу… У побережья Мексики, где полно прекрасных и опасных рифов с тоннелями: Санта-Роса, Пунта-Сур, вертикальная стена Маракайбо-Дип и самый грозный риф – Барракуда,  где множество затонувших кораблей эпохи конкисты и колонизации, Донни прошел первую серьезную проверку на мужество… На Белизе, где большая популяция китовых акул, он испытал  восторг и ужас одновременно, в первый раз столкнувшись с такой громадиной: гигантские, до 12 метров, существа невероятной красоты и совершенства, питающиеся планктоном, миролюбиво проплывают рядом. Потом постепенно привык, но ощущение великой красоты и невероятной гармонии природы не покидало его под водой никогда.
На Аррубе под бурно растущими кораллами натолкнулись они на целое кладбище военных кораблей Второй мировой войны. Потрясающее зрелище!..  На Каймановых островах с необычайно прозрачной водой, Тринидаде и Тобаго,  среди рифов струится течение Гайана. Донни и сейчас помнит то ощущение полета, что испытал в его стремительном потоке.

В США они объездили все знаменитые дайверские места:  берега Флориды  и Северной Каролины, в водах которой покоится около 2000 кораблей, включая 3 немецких подводных лодки и знаменитое пиратское парусное судно капитана Черная Борода «Месть Королевы Анны» … В Британской Колумбии тоже хватает затонувших кораблей, да еще живописные ущелья с гигантскими осьминогами, громадными угрями и морскими львами. Разнообразие животного мира ошеломляло. Всё-таки на земле мы не сталкиваемся с таким количеством крупных, экзотических и часто небезопасных животных и рыб в непосредственной близости.
Донни всегда фотографировал. Снимков накопилось столько, что пришлось найти время и безвылазно просидеть неделю дома, чтобы все их рассортировать и пометить. Кто-то из знакомых посоветовал послать самые удачные в несколько журналов. Снимки напечатали. Попросили присылать еще с описаниями мест и впечатлениями о них.

Летал Донни и в Египет. На Красном море обследовали с приятелями коралловый лес рифа Сент-Джонс, затем опасный Рас-Моххамед и Голубую дыру возле Дахаба. А в Средиземном море, в буквальном смысле, затаив дыхание, осматривали ушедшие под воду дворцы и храмы древней Александрии…

Побывали на Мадагаскаре. Как раз в ту пору, когда к берегам приплывают киты-горбачи рожать детенышей. Увидели гигантских скатов, огромных черепах, стаи барракуд… Не упустили возможности поплавать в Индийском океане возле Мальдивов. Многообразие красок подводного мира здесь, пожалуй, даже превосходит то, что доступно нашему глазу на суше…
Таиланд с чудесными островами Пхи-Пхи, Индонезия  с Бали, Галапагосы с пингвинами и морскими игуанами, волшебные Филиппины и снова Австралия с ее уникальными Большим, Опасным и Нингалу рифами  подарили массу незабываемых впечатлений…

Дайвинг как наркотик. И так же опасен. За четыре года Донни потерял двух человек из группы. Оба раза – роковая случайность. Но глубина манит, и, попробовав один-два раза, понимаешь, что это любовь навсегда.
Через три года после первой публикации снимков вышел его  альбом с фотографиями о подводном плавании в разных частях света. Материала накопилось и на второй.

Идея стать донором  появилась у него, когда он вдруг понял, как удачно сложилась его жизнь в материальном плане. Захотелось помочь другим. Прочел случайно статью в журнале о детях, больных лейкемией. О том, что часто единственным спасением для них становится операция по пересадке костного мозга. Донни знал, что его кровь достаточно редкая по показателям. Он отправился в Хьюстон, в госпиталь, входивший в донорскую программу,  и сдал все анализы. За следующие пять лет он стал донором  для двух детей.
И вот в конце недели он с друзьями собрался на Белиз, а ему пришло сообщение из Хьюстона, что требуется донор с такой же кровью, как у него.  Ему нужно было прилететь в госпиталь на следующий день, чтобы сдать анализы для точного подтверждения возможности пересадки. Там же в Хьюстоне, если всё хорошо, и взяли бы костный мозг, чтобы самолетом, в специальном контейнере, отправить в Майами. Донни позвонил Рою и рассказал о ситуации, о том, что, вероятно, не полетит в Белиз.

Уже вечером Донни передумал лететь в Хьюстон: он сразу полетит в Майами, и там на месте сдаст костный мозг  для пересадки. Мало ли что может случиться с контейнером в пути из Хьюстона? Он, Донни, будет более надежным контейнером для страдающего ребенка. На другой день он улетел в Майами.

Девочку, которая ждала операции, звали Мишель. Родители ее, жившие в другом городе, почему-то еще не приехали, и Донни пустили к ней в палату. Когда он вошел, его сразу поразили ее  глаза и волосы. Рыжие волнистые кудри, были разбросаны по подушке, как осенние листья в увядающем саду. Золотистые, словно рыбки в аквариуме, глаза смотрели испуганно и вопросительно. Сердце Донни сжалось от каких-то мгновенно нахлынувших чувств. Он бы и сам не смог объяснить, что это было. Предчувствие чего-то, узнавание? Он ведь взрослый мужчина, своих двое детей, боль и потери знакомы ему…Но почему-то внутри вдруг стало так тепло и так радостно-грустно… Весь вечер он провел у постели девочки. Пел ей колыбельные песни, рассказывал сказки, что остались в памяти после  собственных детей. Взгляд Мишель стал доверчивым. Когда Донни уходил и поцеловал ее на ночь, она несмело улыбнулась ему.

Операция  прошла успешно. Но в реанимационную палату к Мишель на другой день Донни не пустили: рано еще, она слишком слаба.  Донни собирался вернуться домой. От врача он узнал, что родители девочки наконец приехали и ждут в приемном покое. Доктор пригласил Донни к себе в кабинет и сообщил, что тот может покинуть госпиталь. Доктор посоветовал ему в ближайшие два года беречься и восстановить организм, отказаться на этот срок от донорства. Донни выслушал его, кивнул, попрощался и пошел разыскивать родителей Мишель.
Он узнал их сразу, хотя в холле было много других людей. Они сидели на небольшом диванчике молча. Оба отрешенно смотрели в пространство. Ровесники Донни. У женщины были те же глаза, что и у Мишель. Только взрослые, усталые. Мужчина держал на коленях крепко сжатые руки. Худые длинные пальцы можно было бы назвать красивыми, если бы не чувствовалось, что они слишком нервные. У него было такое же тонкое лицо, как у девочки. Донни поздоровался и представился. Они торопливо встали и начали благодарить его. Женщина заплакала. Донни уловил акцент. Спросил, откуда они приехали. Они назвали маленький городок за Западе, а потом, спохватившись и поняв суть вопроса, сообщили, что приехали в Штаты из России несколько лет назад.

- Мишель ждала вас вчера и позавчера. Ей было одиноко.
- Да, мы знаем, - ответил Андрей, - но, к сожалению, у нас трудности… Работает только жена… И мы не могли уехать на несколько дней… Не получалось… Машины у нас сейчас нет…

Его тонкие пальцы пришли в движение, каждый из них пытался спрятаться за другими. Донни понял, что мужчине тяжело говорить. Женщина продолжала хранить молчание, опустив голову вниз. Донни хотелось снова увидеть ее глаза. Он осторожно взял ее за руку. Ольга дернулась и посмотрела на Донни. Да, эти же глаза, но полные боли и разочарования. А у Мишель они какие-то… волшебные что ли… кажется, миг – и утонешь в них, растворишься без остатка. И странно, хочется этого…

Донни попросил Андрея выйти с ним на улицу, извинился перед Ольгой. Та только кивнула и снова опустила голову.

- Послушайте, Эндрю, я знаю, как вы сейчас нужны дочери. Вам бы почаще бывать здесь в госпитале, а лучше, просто пожить в городе, чтобы навещать ее каждый день… Я ощущаю свою связь с девочкой… Теперь мы с ней, как родственники. То есть,  я в полной мере чувствую за нее ответственность…
- Спасибо. Мы с женой этого никогда не забудем… Я всё  понимаю, но сделать пока ничего не могу. У меня нет работы. Все наши небольшие сбережения ушли на лечение. Стыдно сказать, но пришлось одолжить денег на самолет…
- Ясно. Встретимся позже. Я вас найду в госпитале.

Донни взял такси и поехал в ближайший автомагазин. Там он выбрал автомобиль, неброский Шевроле, и вернулся в больницу уже на нем. В приемном покое родителей Мишель  не было, видно, их провели к дочери. Донни купил в кафе поблизости гамбургер  и кофе в бумажном стакане, устроился на переднем сидении, максимально отодвинув его назад. Вытянул ноги, всё-таки места ему маловато при росте 1, 94. Прихлебывал остывший кофе, наблюдал за стеклянными дверьми больницы и думал о Мишель…

Минут через сорок они появились, мужчина сутулился, словно само небо давило ему на плечи, женщина вытирала  платком глаза. Донни их окликнул. Они остановились, повернули головы в его сторону почти испуганно. Донни махнул рукой, и Андрей подошел к машине. Донни вернул кресло на место, выбросил в урну стакан и смятую упаковку. Затем он взял с соседнего сидения документы на машину,  захлопнул дверцу и протянул ключи и бумаги  Андрею.

- Вот. Будете ездить к Мишель на своем транспорте. Ваша. Держите.
- Нет, я не могу! Это слишком!
- Это для девочки. Позвольте мне тоже позаботиться о ней. Вы ей необходимы сейчас. Машина позволит вам чаще навещать ее… И дайте мне ваши координаты. Пока Мишель в больнице и у вас нет работы, разрешите мне помочь вам. Много не обещаю… Ну, скажем, пять тысяч в месяц…
Андрей растерянно качал головой, не находя слов.
- Я не хочу вас обидеть или оскорбить. Просто в этот период жизни мне повезло больше, чем вам. И всё это, конечно, ради девочки. Я очень хочу, чтобы она выздоровела.

Прошло несколько лет. Донни снова женился. Теперь летал с компанией дайверов на погружения редко, не чаще двух раз в год. Второй его брак продолжался восемь лет. Хэди очень милая. Но чего-то им обоим не хватало. Ему понятно чего. Он как Мишель увидел в госпитале, так покой потерял. Много раз пытался разобраться в себе: она ребенок, он взрослый мужчина. С обыкновенными запросами, не педофил же…  Вспоминал и даже перечитал «Лолиту» Набокова. Нет, он чувствовал к этой девочке совсем другое, не мечтал о сексе с ней, как профессор Гумберт. Ему хотелось быть с ней рядом, защищать ее от напастей мира, заботиться, лелеять, растить как диковинный чудесный цветок. Может, это его нереализованные до конца отцовские чувства проснулись?..  Но ведь после общения со своими детьми Донни не хотелось обнять и расцеловать весь мир, не хотелось осчастливить других, совершенно незнакомых людей…  Он помнил то необычайное состояние, испытанное им, когда увидел золотые кудри и вопросительный взгляд глаз, поблескивающих и переливающихся, как   чешуя рыбки, ускользающей от него в дебрях кораллового рифа…

Но разве так бывает, чтобы мужчина влюбился в девочку,  которая младше него на целых двадцать пять лет?.. А если он просто любит ее как человека? Может же он любить мужчину, пожилую женщину, ребенка, совершенно разных людей… Надо же, не хватает в языке слов, чтобы выразить его чувство. Любая сильная привязанность называется любовью.  А к каждому конкретному человеку привязанность эта  иная. Множество оттенков, как множество названий для обозначения снега у эскимосов, сохраняет понятие – раз другого нет, куда денешься? – но качества любви настолько разные!..  Поэтому и говорят: родительская любовь, материнская, отцовская, сыновняя, дочерняя, нежная, страстная и так далее… А у Донни выбрать из этого списка для себя подходящего варианта не получается. Запутался. Сам не понимает, что с ним происходит. .. Когда он думает о Мишель, ему грустно и радостно одновременно. Ему страшно и в то же время забыть ее он не хочет и не может.  Что это за  любовь?…  Всё у Донни хорошо, есть жена, она милая, да, милая!.. есть любимое занятие, друзья, альбомы его уже общим тиражом под пятьдесят тысяч  в англоязычных странах изданы, дети здоровы и хорошо учатся, бизнес успешен, и сам он здоров, в прошлом году опять донором для больного ребенка послужил… Что же ему со своей непонятной любовью делать?..

Во второй раз он увидел Мишель через одиннадцать лет после Майами. Ее самолет прилетал рано утром. Ворвавшиеся через большие окна аэропорта солнечные лучи превратили ее волосы в пожар. У Донни перехватило дыхание. Он много раз представлял, какой она стала. Обдумывал, что  скажет ей при встрече. Но оказался не готов. Словно в баллонах закончился кислород, и он начинает задыхаться. Появилось ощущение, что надо выплыть любой ценой. Иначе…  Что иначе? Навыдумывал себе, романтик чертов… Он же ей в отцы годится! Он ее и не знает совсем… И перепугать может своим отношением… Взять себя в руки и быть хорошим папочкой.

- Ева! – крикнул он и помахал рукой над головой.

Но девочка уже заметила его среди встречающих. Еще бы! Он самый высокий. Из семейных легенд Мишель многое знала о своем спасителе.

Почему он назвал ее Евой? Может, сам себя обмануть хотел? Убедить себя, что это другая девочка, не Мишель, о которой он думал почти каждый день?
Она подошла, немного смущенная, приподнялась на цыпочках, подставляя щеку для поцелуя. Донни не сдержался всё-таки: поднял девушку, поцеловал и закружил. Чувства его переполняли. Окружающие смотрели на них и улыбались. Думали, наверное, что отец встретил дочку. Донни поставил зардевшуюся Мишель на пол и оглядел: какая она ладная в узких голубых джинсах, в зеленой майке и распахнутой клетчатой синей рубахе!

- Ну, здравствуй, принцесса! Какая ты взрослая стала! Я очень рад.

Он взял ее за узкую ладонь, подхватил рюкзак Мишель и повел на стоянку, к машине. Девушка устроилась на сидении рядом с Донни и пристегнула ремень. Он достал пакет с напитками в маленьких бутылочках, чипсами и шоколадными батончиками и положил ей на колени. Мишель что-то говорила. Он не понимал ни слова. Почувствовал, как ему жарко. Взял бумажный платок и вытер мокрый лоб. Скомкал его и не знал, куда сунуть. Сунул в карман джинсов… Как он поведет машину? Тело вибрировало, словно включенный агрегат, не справляющийся со слишком высоким напряжением. Мишель протянула ему открытую бутылку воды. Донни сделал пару глотков и вылил остальное на голову. Вода потекла по лицу и намочила рубашку на груди. Он крутнул головой и фыркнул. Полетели брызги. Девушка засмеялась:

- Ты похож на морского котика!

Донни расхохотался.

- А я на самом деле морской котик. Ты любишь океан, Мишель?
- Никогда не видела.
- Это же просто замечательно! Я покажу тебе удивительный мир! Отец говорил, что ты помешана на животных. Ты увидишь под водой такое!.. Только тебе нужно научиться плавать и получить сертификат по подводному плаванию. Тогда в следующую нашу встречу мы поедем куда-нибудь на Карибы…
- Да, мне хочется.
- Ты видела по телевизору гигантского ската?.. А представляешь, с ним можно поиграть! Скаты любят игры как дети. Конечно, им не нравится проигрывать… И это главное условие, которое надо знать, - Донни спрятался за слова и ему стало немного легче.
Мишель улыбнулась:
- Это как в стране чудес?
- Да, под водой настоящая страна чудес. Тебе понравится. Каждое погружение – невероятные приключения и впечатления… Однажды мы встретили особо любопытных дельфинов. Они заинтересовались нами. И моим фотоаппаратом. Хотели отобрать. Пришлось удирать. Представляешь? А еще акулы… У меня был случай, правда, в тот раз именно дельфины спасли нас с Роем, это мой приятель из компании дайверов, от  большой акулы. Они окружили нас и повели к берегу, не девая этому страшилищу приблизиться… А ты знаешь, что дельфины щебечут? И щебечут и свистят!.. Они очень красивые! Такое совершенное тело…  Можешь себе представить, у них извилин в мозгу в два раза больше, чем у человека?  И они обладают социальным сознанием: спасают тех, кто кажется им своим…  Хотя кровожадные акулы тоже по-своему красивы… Лучше, конечно, наблюдать за ними издалека… Ты не боишься?
- Ты же будешь рядом…

Донни чуть не подавился, глотнув воздух.

- Акулы…  Акулы не опасны, надо только притвориться, что ты несъедобен.
- Ты такой шутник, Донни!  - Мишель смеялась и качала головой, - С тобой  легко! Несмотря на разницу в возрасте. Как будто ты из моего класса…
- Из твоего класса?.. А ты с кем-нибудь… встречаешься? – спросил Донни и сам испугался своего вопроса.
- Нет,  у меня времени на это не хватает… Звери и химия… Но, честно говоря, мне никто и не предлагал, - ресницы ее дрогнули и на лице появилось такое выражение горя и незащищенности, что Донни снова захотелось пить.
- Хорошо.
- Что ж хорошего? Энн, моя подруга, говорит, что я дикарка. Что  естественно встречаться с мальчиком, когда тебе 17.
- Я  имел в виду,  когда ты подрастешь немного, ты будешь лучше разбираться в людях и в жизни. Не наделаешь глупостей в свои 17.
- Вот видишь! С тобой можно обсудить любые вопросы, не то что с моими родителями…

Донни опять чуть не поперхнулся.

- А ты встречался с девочкой, когда тебе было 17?
- Не помню уже… Вообще-то встречался. Ее звали Линда.
- И какими были ваши отношения?
- Ну, целовались несколько раз…
- А я, стыдно сказать, ни разу не целовалась с мальчиком… Состарюсь, и ничего в моей жизни не будет.
- В твоей жизни, Мишель, будет много любви. Ты – лучшая девушка на свете. Я тебя обожаю.
- Ну, мы с тобой одной крови…  - Мишель выслушала слова собеседника совершенно спокойно. - Я  говорила о парнях, с которыми девочки встречаются, а потом выходят за них замуж…

Донни несколько мгновений пристально смотрел в окно. Он почти признался Мишель в своих чувствах, а она и не заметила. Поделом ему, старому дураку! Надо сделать выводы. И вообще, девочка приехала погостить, она воспринимает его  как своего отца. Только с Донни легче общаться. Он же и не рассчитывал на взаимность… Друзья так друзья.  Это уже кое-что. Ему стало гораздо легче…  Как всё-таки хорошо, что она приехала!.. Потом он будет вспоминать каждый ее взгляд, каждое слово, каждый жест… А сейчас он просто  тихонечко выедет со стоянки, чтобы не расплескать это огромное счастье, которое ему досталось.
Через четыре часа они уже были на ранчо.

Хэди, красивая 38-летняя брюнетка, мгновенно  интуитивно уловив электрические разряды, которыми искрил ее муж в сторону юной гостьи, старательно выдавая свои чувства за отцовскую и дружескую привязанность, повела себя по-умному: не обратила  внимания на эту маленькую супружескую драму. Она знала, что девочка приехала на месяц и потом снова вернется в свой захолустный городок, где у Донни нет возможности общаться с ней. Хэди имела здравый смысл… Ее внешность привлекала внимание мужчин. Хэди очень любила спорт. Она играла в теннис, занималась верховой ездой, а еще бодибилдингом. Поэтому тело ее выглядело превосходно:  ни капли жира, с великолепно развитой мускулатурой. Возможно, она была суховата на иной вкус и слишком «рельефна». Но многие мужчины не скрывали свой восторг перед ее достоинствами. Хэди была и сама не прочь получить немного радости и наслаждения на стороне. Но ее осторожность не давала  Донни  оснований подозревать ее в неверности…

Первые дни Хэди везде бывала вместе с Донни и Мишель. В загоне, где Донни объезжал норовистую лошадь, на утренних верховых прогулках, в стареньком джипе, на котором ее муж учил девочку гонять по бездорожью, во время вечерних посиделок и игры в шахматы, Монополию и Скрэбл, просмотра фильмов и прослушивания музыки, да и просто разговоров на все темы: от перспектив чудесной науки химии и планов девушки на жизнь до приключений дайверов в разных частях света. Наконец, ей надоело. Надоело видеть, с каким восторгом эти двое внимают друг другу. Надоело слушать их детские истории и признания. Она убедилась в очередной раз, что ее муж просто большой ребенок и мечтатель и ей не нужно бояться перемен в их отлаженной супружеской жизни. Она решила перестать скучать и уехала в город. Да и шанс представился, чтобы объяснить отъезд: в ее картинной галерее один из постоянных клиентов, с которым общалась только она, захотел купить несколько работ.

 Донни и Мишель остались одни, не считая трех ковбоев,  кухарки, управляющего, мексиканца Пабло, и его старенькой матери. Донни, кажется, и не заметил, что жена уехала. Он был так увлечен Мишель, что вообще ничего не замечал вокруг. Допущенный во  внутренний мир девочки, он понял, что давнее чувство не обмануло его. Наивная, искренняя, восторженная Мишель была именно тем недостающим звеном, которое делало его жизнь радостной и наполненной. Хотя воспринимая ее как ребенка и ученицу, перед которой он хотел бы открыть мир, Донни недооценивал девочку. В этом он убедился через неделю после отъезда жены.

Донни отпустил на два дня Пабло с матерью на свадьбу к родственнику. На ранчо оставалось несколько молодых работников, но особого опыта в непредвиденных ситуациях с животными они не имели. Неожиданно, раньше предполагаемого срока, у молодой кобылы начались роды. На дворе ночь. Ветеринар, которому позвонили по телефону, приедет часа через два. Выдержит ли лошадь? Мужчины растерялись. Донни вообще с таким никогда не сталкивался. И тут ситуацию взяла в свои руки Мишель. Она потребовала показать ей лекарства для скота, что имелись в доме. Перечитала инструкции и сделала лошади уколы. Она командовала и делала всё необходимое. Ковбои вместе с Донни, выполняя ее приказы, с удивлением смотрели на хрупкую девчужку, которая всем дала задания и без колебаний действовала сама. Всё закончилось благополучно. И док Миллер только руками развел, обнаружив  «молодую мать» и «новорожденного», чудесного тонконогого жеребенка, живыми и невредимыми. Девушка проявила такой характер и отвагу, что никому из присутствующих не пришло в голову похвалить ее. Их взгляды – вот что было выше любой похвалы.

Уезжая, Мишель призналась Донни, что не знала о возможности подобных отношений. Она не ожидала, что взрослый, образованный, умный и сильный мужчина будет к ней, школьнице, относиться с уважением и вниманием. Она призналась, что ей будет не хватать его.

               

                Глава 4. Знакомство и первый разговор.


Миша еще держала в руках телефонную трубку и, задумавшись, перебирала в памяти события насыщенного утра, когда незамеченная ею Маруся подошла к коту, пребывающему в каком-то легком трансе – возможно, он тоже задумался, о переменах в своей судьбе, например,  -  резко ударила его лапой по морде и затем без паузы вцепилась  в горло. Кот и кошка превратились в живой безумный клубок. Миша в ужасе смотрела на драку.

 Клочьями летела шерсть, раздавался вой, шипение и мяуканье, похожее на тигриный рык.  Девушка бросилась на кухню за веником и водой. С трудом ей удалось растащить дерущихся животных. Она накинула на кота полотенце, чтобы,  разгоряченный боем, не покусал и не оцарапал, и сунула его обратно в переноску. Затем  вернулась на кухню и позвала кошку. Та явилась, глянула на хозяйку как будто даже с упреком и принялась зализывать рану на передней лапе. Миша молча мерила шагами небольшое помещение. Четыре шага вперед, четыре – назад. Наконец она остановилась, взволнованная и расстроенная, и повернулась к Марусе:

- Я не понимаю, как ты могла?! Как ты могла так поступить, Маруся? В нашей семье появился новичок. Его надо было принять заботливо и ласково, проявить внимание и доброжелательность…
Кошка продолжала вылизывать лапу, но медленнее, и по напряженной неподвижной голове было ясно, что она прекрасно слышит и понимает речь хозяйки. Хотя, похоже, не согласна с ней.
- Даже если сразу кот тебе не понравился…  Не спорю, он несколько странный. Но это не значит, что стоит загрызть его!.. Ты проявила себя с худшей стороны. Агрессивная и жестокая. Мне стыдно за тебя! Что вызвало в тебе такой чудовищный порыв?.. Его поведение? То, что Галина Андреевна была против этого кота?
Кошка сидела, опустив голову. Она прекратила вылизывать рану.
- Что же?.. Или… Или ты мстила ему за меня?! За то, что он меня укусил?!
Маруся подняла голову.
- Угадала? Верно?.. Милая, так это он от  того, что пока мы друг друга не знаем. Его можно простить… Я прошу тебя быть с ним  терпимой и гостеприимной…  За заступничество спасибо. Но больше так не делай. Ты знаешь: агрессия порождает только агрессию. А любовь открывает в любом живом существе ответную любовь и благодарность… Ты обещаешь мне быть доброй и любящей?.. Надеюсь, ты меня поняла…  Прыгай сюда на стул, я обработаю йодом твою ранку… А теперь  вернемся в комнату, и ты, Маруся, попросишь у кота прощение. Вы должны подружиться.

Кошка нехотя пошла вслед  за хозяйкой. Миша открыла синюю переноску и решительно вытащила кота. Посаженный на диван, он моргал и переводил взгляд с девушки на кошку и обратно.


- Ну вот, Гитлер, Маруся раскаивается и приносит тебе свои извинения. Правда, Маруся?

Кот, словно понимая, неожиданно замурлыкал. С безразличным покорным видом кошка, понуждаемая взглядом хозяйки, запрыгнула на диван, приблизилась к коту, понюхала его с некоторой долей брезгливости и легла рядом. Она отвернулась от кота и смотрела на Мишу, выражая  преданность и готовность подчиниться хозяйке.

- Какие же вы молодцы! Приятно  смотреть!.. Мы все поволновались с утра, стоит вам немного отдохнуть. Поспите, дорогие мои! Я схожу в магазин и принесу вам самого вкусного корма. Дружба? Мир?.. Маруся, я на тебя надеюсь.

 Кошка смежила веки. Ей совсем не хотелось смотреть на этого … придурка. Вот Командор и Бах были нормальными котами, без заскоков. А этот кем себя воображает? Маршировал тут как солдат на параде… Может, шизофреник?.. И Мишу укусил… Мог ведь столбняком  заразить!.. С такого станется… Да она за Мишу кому угодно горло перегрызет!.. Маруся это чучело и видеть не желает… Сидит, мурлычет…  Подлизывается, понимает, кто тут настоящая хозяйка… Жаль, что уши закрыть нельзя. И нос… А вообще-то он смелый!  Дрался отважно, не струсил. Ведь Маруся потяжелее его будет, да и побольше… Лапу ей прокусил, гад… Ладно, надо успокоиться. Попытаться создать видимость добрых отношений… Гитлер, Гитлер… Откуда ей знакомо это имя?..
 
Маруся задремала. Ей привиделся сон: на большой площади, окруженной старинными домами, церквями и памятниками, собралось  огромное количество крыс. Но они не носились вразнобой, а стояли плотными рядами. Их морды были повернуты к возвышению, на котором стояла еще одна крыса - Маруся ощутила легкий озноб, проползший под кожей - это была определенно самая главная крыса. Она стояла неподвижно, уверенно и гордо смотрела поверх запруженной серыми тварями площади, поставив передние лапы на трибуну или что-то похожее,   и только ее шея – воротник – чудовищно раздувалась.

 Маруся видела, что десятки тысяч, а может, и миллионы крыс не сводили глаз со своего вожака. Откуда ни возьмись, в его лапах появилась флейта. Он заиграл. Звуки напоминали романтическую народную песню о счастье, а временами военный марш. Мгновенно все до единой крысы распластались перед вожаком на земле. Площадь и прилегающие к ней улицы превратились в темно-серый ковер, на котором поблескивали рассыпанные бусины глаз да подрагивали в такт музыке  голые, похожие на  плетки, хвосты… Крысиный король продолжал играть, крысы, очевидно, повинуясь заложенному в музыке посланию, одновременно встали и побежали в сторону зданий… Удивительно, что на улицах не было ни людей, ни машин, ни других животных. Только крысы…  Дома поглотили их , отвратительные  твари исчезли, словно гнилой кисель, вылитый в помойное ведро.

 Через несколько мгновений они появились снова. Кошмарное, невероятное зрелище предстало перед взглядом Маруси: одна половина крыс тащила вторую половину лежащих на спине животных за хвосты к площади. Каждая лежащая на спине крыса прижимала к своему животу когтистыми лапами… крохотного человеческого младенца. Перед трибуной вожака крысы принялись сбрасывать с себя детей. Из них выросла огромная пирамида. Главная крыса, отложив флейту, оскалив острые зубы и закатив глаза, стала пожирать младенцев. Она раздувалась, раздувалась, превращаясь в огромного монстра. Кровь стекала по ее морде, лапам и груди. Остальные крысы взирали на вожака с восторгом. Площадь постепенно становилась красной. Кровью пропитались и лапы замерших крыс. Вдруг…

- Красавица моя! – услышала доносящийся издалека и одновременно рядом чей-то незнакомый голос Маруся. Она открыла глаза и инстинктивно отпрянула, резко выгнув спину и приняв боевую позицию.

- Что с тобой,  дитя моё? – кот с косой темной челкой пристально смотрел на нее. Из-под жестких коротких усов выглядывала чуть заметная улыбка.
Маруся предостерегающе зашипела, но вспомнив обещание, данное Мишель, села, не глядя на кота, всем своим видом демонстрируя, что вступать в беседу не собирается и рекомендует ему держаться подальше.- Ты напоминаешь мне сейчас растревоженную Валькирию, деву-воительницу из Вальхаллы, в тот самый момент, когда она готова взвиться в воздух на мощных крыльях, услышав звуки кровопролитной битвы. А там, где битва, там павшие герои… Ее гордая голова, прекрасные сильные лапы, то есть крылья, блистающий взгляд…

- К чему так много слов? – Маруся посмотрела на кота в упор.

- Я хотел выразить мое преклонение перед тобой. Я восхищен твоей воинственностью и яростью, готовностью сражаться до конца. Я впечатлен, даже несмотря на то, что ты не немецкая женщина… то есть кошка… Хотя в тебе есть нечто, вызывающее в памяти Норвегию… Норвежцы – самая близкая к германцам нация. Ученые из Анэнербе, перед которыми была поставлена цель - создать совершенного человека, в специально оборудованном на территории этой страны учреждении использовали мою сперму для оплодотворения норвежек, прекрасных, сильных и здоровых. Что стало с этими детьми после падения III Рейха неизвестно…  Но след, оставленный моими солдатами, остался… Ты слышала песни в исполнении шведской группы «АББА»? Одна из солисток, Анни-Фрид Лингстад, родилась в 1945. Ее мать норвежка, а отец немецкий полевой сержант. Короткая и страстная любовь… Певица встретилась с отцом только в 1977… И что ты скажешь по этому поводу? Дети немецких солдат  необычайно талантливы. Эту певицу знает весь мир… Можешь ли ты представить, какую новую расу я дал бы миру?!.
Да, ты действительно похожа на норвежскую лесную кошку. И эти зеленые глаза… И характер… Я думаю, мы могли бы подружиться. Женщины всегда были без ума от меня. Я помню…

- Послушай, женский угодник! Не стоит распыляться на русскую кошку. У тебя ничего не выйдет… И кто ты такой? Почему мне знакомо твое имя? Гитлер… Эта кличка в честь того актера из фильма Лени Рифеншталь, который мы смотрели с Мишей в прошлом году?

- Никогда, поняла, никогда не смей перебивать меня! – лапы Гитлера дергались, голова тряслась, казалось, он взорвется от гнева и ярости, - никогда!.. Охрана! Где охрана?!.

Через минуту Гитлер, придя в себя, потрясенно озирался вокруг. Наконец, его глаза приняли осмысленное выражение. Маруся подумала, что соседка была права, связывая наличие подобного питомца с увеличившейся во много раз возможностью для его хозяев загреметь в психушку.

- Что ты там говорила?.. Ты упоминала «Триумф воли», кажется. Фильм о Нюрнбергском съезде нашей партии в 1934 году… Это шедевр. И сейчас величайший шедевр пропаганды в документальном кино… «Лесная нимфа» Лени… Или вернее, горная, ореада. Ты знаешь, она прыгала по горам, как коза. Чтобы сниматься в кино, выучилась на альпинистку… Геббельс был от нее без ума… Спортсменка, танцовщица… Вот и Ева тоже… Ева могла запросто сесть на шпагат или сделать сальто… Лени Рифеншталь сходила с ума по мне… Геббельс  бесился, но улыбался… Было много сплетен, но я не забыл ее глаза, подернутые истомой. Поэтому вопрос о выборе режиссера для фильмов  о съезде партии и Олимпийских играх я принял в ее пользу… Помню, как забегал взгляд  Йозефа…  Конечно, ему хотелось помучить, пошантажировать Рифеншталь, чтобы затащить в постель…   Хотя думаю, он возненавидел Лени за ее мужской характер, за то, что все вопросы, связанные с ее работой, она решала со мной, в обход Геббельса… Она получила две золотых медали за эти фильмы.  Одну во Франции в 1935, а вторую от Олимпийского комитета в 1939… Нет, нет, она не была моей любовницей… Всё это выдумки. Негодяй Луи Тренкер, актер, ее бывший коллега, сфальсифицировал дневник  Евы. В нем он описал оргии в моем доме в Оберзальцберге…  Тренкер выдумал, что голая Рифеншталь ублажала меня там эротическими танцами… Грязная ложь! Я всегда был однолюбом. А любил всего два раза в жизни. И поверь, я очень ценю семейные устои. Вся та мерзость, при помощи которой рисуют мою личную жизнь – лишь дополнительный способ создать отвратительное чудовище…


Маруся внимательно слушала: она впервые в жизни столкнулась с котом, который воображал себя человеком.

- Ха-ха-ха! – неожиданно громко расхохотался Гитлер, - Ты приняла фюрера за актера? Фюрера великой Германии ты приняла за …. Ха-ха-ха-ха! Этой своей неискушенностью ты еще милее    мне… У женщины должно быть строго определенное место в обществе. Никакой политики! Для женщины главное – дети. Kinder, Kuche, Kirche. Так говорят у нас в Германии. Дети, кухня, церковь. Хотя «церковь», в общепринятом понимании, я бы удалил… Мир немецкой женщины — это её муж, её семья, её дети и её дом. Вот что важно для женщины… И возможно, немного искусства, - кот улыбался, искры удовольствия пронизывали его синие глаза… - Ну, в этой области я настоящий дока… В моей жизни было много творчества. Я мог бы стать великим художником или писателем. Название моей книги известно любому школьнику в мире…  Бессмертная книга. Настольный учебник каждого в III Рейхе. «Майн Кампф», надеюсь, ты о ней слышала?

- Послушай,.. Гитлер,.. запнулась на твоей кличке, потому что она вызывает во мне какое-то непонятное отторжение, страх и ненависть одновременно…

- Дитя мое, ты можешь называть меня Адди, если тебе трудно дается моя фамилия… Весь мир, который вначале преклонялся предо мной, решил втоптать меня в грязь после моего временного поражения.

- Хорошо,  пусть будет Адди… Я не могу понять одного: почему ты, кот, ведешь разговоры о себе и своем окружении, будто ты … человек?

- Знаешь ли ты, моя красавица, что такое реинкарнация?

- Ре - инкар - нация? Что-то мелькает, как удирающая мышь…

- Это даже странно, насколько ты закоснела в невежестве и лености ума. Еще в начале прошлого века ваш академик Вернадский выдвинул гипотезу о существовании ноосферы – общего информационного поля Земли. По его мнению, в этом поле собраны все мысли и идеи человечества. В этом поле есть любая информация обо всём на Земле: что было, есть и будет. Это огромный банк идей, мыслей, сведений, знаний. Современная наука считает, что Вселенная – это гигантская голограмма…  Голограмма – трехмерная фотография, сделанная при помощи лазера. Если голограмму разрезать пополам, а потом и на более мелкие кусочки, то в каждом фрагменте будет содержаться изображение всего первоначального объекта в целом…  Делай вывод:  в каждой точке Вселенной сосредоточена вся информация о ней. Подсознание человека –  также фрагмент такой голограммы. Правда, мы не очень дружим с подсознанием. Нас держит за жабры (ха-ха) сознание… а ведь именно подсознание – инструмент получения знаний из информационного поля . Почти каждый человек может приникнуть к этому безграничному источнику. Дело только в том, что большинство не знает как или просто не хочет. По своей лености и неразвитости… Животные тоже имеют доступ к информационному полю. Но особенно  способные -  кошки и дельфины. И те и другие сильно отличаются от своих собратьев-зверей. Поэтому меня не удивляет, что тебе знакома моя фамилия и удивившее тебя слово.

- Надо же! А я часто поражаюсь, откуда я знаю разные удивительные и вроде недоступные мне вещи! А как можно  получать сведения из информационного поля?

- Пошли туда запрос в виде мыслеформы. Задай вопрос и забудь. Обязательно получишь ответ. Причем прийти он может в совершенно неожиданном виде… Это простейший способ.

- Я попробую. Но ты начал о реинкарнации…

- Да, конечно… Это повторное воплощение. Переход бессмертной сущности живого существа снова и снова из одного тела в другое.

- Бессмертной сущности?

- Да, того, что называют душой, духом, того, в чем заключается личность человека, «я сам». После гибели физического тела душа продолжает существовать. И воплощается в другом теле: человеческом или… возможны варианты. В теле животного, кота, например…

- Но откуда ты знаешь, что в тебе воплощена личность Гитлера? Вот я  - только я, не нахожу внутри никого другого. Может, у тебя психическая болезнь?

- Видишь ли,  будучи котенком, с детства я жил в доме у одного ученого. Сначала мы обитали в Тибете, а затем отправились в Европу. Мой предыдущий хозяин занимался осуществлением  перехода души в тело животного. Он сумел в ходе своих экспериментов, получив дополнительные знания у великих Посвященных Тибета, осуществить  реинкарнацию великого фюрера в теле кота. У него были большие планы. Но ему никто не поверил. Он даже в Российскую Академию наук обращался. Все над ним смеялись. С горя ученый умер.

- Но если он мог осуществить  реинкарнацию человеческой сущности в теле животного, то почему он выбрал именно тебя, Гитлер?!

- Реинкарнация в тело животного – это промежуточный процесс. Дальше он хотел осуществить переход  души в человеческое тело. В планах этого ученого была реинкарнация многих великих людей из прошлого. Ученый мечтал изменить историю человечества. Остановить его деградацию… Превратить общество потребления в высоко духовное… Он хотел собрать войско из героев былых эпох. И именно я возглавлю  батальон из этих героев  в битве против господства зла – последней битве... – Гитлер  выпрямился, принял величественную позу и резко отбросил со лба косую челку.

- А ты какое отношение имеешь к духовности человечества?

- Творение не завершено. Человек явно подходит к новой фазе превращения. Прежняя человеческая порода уже вступила в стадию гибели, выживут лишь немногие. Человечество восходит на новую ступень каждые 700 лет, и ставка в борьбе, еще более длительной, – пришествие Сына Божьего. Вся творческая сила будет сконцентрирована в новой породе. Две разновидности будут быстро эволюционировать, противостоя друг другу. Одна погибнет, другая разовьется. Она бесконечно далеко превзойдет современного человека… Понимаете теперь глубокий смысл нашего национал-социалистического движения? Тот, кто понимает национал-социализм только как политическое движение, тот не очень-то много знает…

- Ты говоришь как оратор, Адди! А сколько в тебе огня!.. Какие сложные слова ты употребляешь!.. Говоришь, как читаешь… Но к кому это ты обращаешься во множественном числе? – Маруся оглянулась, - Из слушателей  я здесь только одна. И что такое национал-социализм?

Гитлер склонил голову, с удовольствием принимая комплимент.

- Дитя моё, я гениальный оратор. И это общепризнанно… Эти речи доносили до  сердца  каждого немца глубину моих идей. До сих пор политики и ученые не могут понять, как смогла отсталая Веймарская республика, после проигранной Германией войны, униженная победителями, с растерзанной экономикой, с репарациями по Версальскому договору, гиперинфляцией, безработицей, охватившей треть общества,  и нищим народом, впавшим в глубочайшую депрессию, подняться с колен в такие рекордные сроки…  А это я поднял Германию с колен . Я превратил ее в III Рейх – державу, империю. Я создал самую передовую экономику в Европе, устранил безработицу и поразил мир результатами небывалой для этой части света демографической политики. Немки стали рожать много детей при поддержке государства. Я построил дороги, заводы и фабрики. Германская  наука благодаря мне  шагнула за грань будущего…  Мой народ боготворил меня…  Для него я величайший национальный герой, уникальный политический деятель, сумевший поднять Германию на вершину мирового господства…

- Так что такое национал-социализм, Адди?

- О! Ты делаешь большие успехи, дитя мое! И хотя я не разговариваю с женщинами о политике и философии, для тебя, пожалуй, сделаю исключение. Сейчас мне как никогда нужны сподвижники… Это идея. Великая идея создания и утверждения на большой территории расово чистого арийского государства. Немцам нужно было расширение жизненного пространства. И я начал войну за будущую новую империю. Империю господ и учителей.

- Господ и учителей? А кто же должен был на них работать? И кого они собирались учить?

- Неужели непонятно, глупая ты кошка?! Работать должны рабы. Население завоеванных стран. Та часть, которой мы сохранили бы жизнь…  Недочеловеки: евреи, цыгане, негры, подлежали полному уничтожению. А учили бы мы лучших представителей народов близких к нордической арийской расе: скандинавов, англичан, индийцев, персов… Только чистая кровь спасет человечество! – Гитлер сложил передние лапы крест-накрест на груди и, встав на задние, выпрямился во весь рост. Его торжественная поза напоминала какого-нибудь древнего жреца, возносящего заклятие над искупительной жертвой.

Маруся рассмеялась. Гитлер дернулся и с нескрываемой ненавистью уставился на нее:

- Что ты смеешься, идиотка? Хотя это меня не удивляет. Я всегда считал, что славяне - раса неспособная к порядку и творчеству. Вы можете быть только рабами. Покорные, бессловесные, как бараны, шли чуть ли не строем в ГуЛаг и к расстрельной стенке под суровым взглядом комиссаров. Толпа, а не народ!.. Генрих хотел собрать коллекцию черепов «красных» комиссаров, просил, чтобы ему доставляли их с фронта… Я про Гиммлера… А ты знаешь, что почти все комиссары в советской армии были евреями?.. Да что ты вообще знаешь?.. Это как разговор с самим собой… Да и революцию вашу «провернули» евреи. По крайней мере, 75%  людей, близких к Ленину и организации восстания были евреями. К тому же на масонские деньги, деньги немецких и американских евреев…

- Как ты, однако, разговорчив, Гитлер! Давненько не было случая ни с кем поговорить?.. А оскорблять меня перестань. Иначе – война… Смеюсь же я, потому что, слушая тебя, представила твои идеи на примере животного мира. Например, волки решили, что они раса господ и им следует уничтожить животных, которые, по их мнению, не имеют права на существование… Конечно, сначала от неожиданности многие звери в лесу поплатятся жизнью… Но что произойдет потом? Потом совершенно разные звери, даже непримиримые в обычных условиях, объединятся и откусят волкам голову, причем  самым злобным и зубастым в первую очередь…

- Не всё так просто, Валькирия… Самые главные волки – совсем не простые члены стаи. Они владеют оккультными тайнами. Слышала ли ты про «вервольф»?.. Забыл, у кого спрашиваю, - кот с презрением хмыкнул и продолжил, - это волк-оборотень. Волк, обитающий в этом мире, но способный пользоваться знаниями, недоступными остальным зверям в лесу. Высшими знаниями, магическими. Так вот, я маг.

- Маг? Ты можешь творить чудеса? – глаза Маруси стали совершенно круглыми, рот приоткрылся в изумлении.

- Ну, это примитивный подход… Вот тебе пример, чтобы ты лучше поняла, что такое настоящая магия… «Вервольф» называлась моя ставка в 8 километрах от Винницы. Это на Украине. А вот в Польше, в лесу Герлиц, была другая ставка, мое главное убежище – «Вольфшанце» - Волчье логово. Из нее я руководил военными действиями на Восточном и Западном фронтах. Я провел в в ней много времени… Это целый город: больше 80 сооружений, 7 из которых просто огромные, два аэродрома, узкоколейная железная дорога, электростанции, коммуникационный центр, водопровод… Чтобы ее построить, Гиммлер послал одного архитектора в Тибет, скопировать схему высокогорного монастыря «Хранимый небом». План ставки полностью повторил план монастыря. В основе постройки монастыря лежит принцип мандалы – символического чертежа устройства мира. Именно поэтому «Волчье логово» оказалось неуязвимым  для вражеской авиации. Ведь оно расположено в трансформированном пространстве, приподнято над землей до уровня высокогорного монастыря «Хранимый небом», и все вражеские самолеты пролетают не над бункерами, а под ними! За всю войну на Вольфшанце не упала ни одна бомба. Ни русская, ни английская, ни американская разведки так и не смогли найти мое убежище. Ни на земле, ни с воздуха. Даже когда фронт вплотную подошел к границам Восточной  Пруссии… Вот что я называю магией, моя красавица…

Я называю магией и создание атомной бомбы. Ибо в основе ее создания, на самом деле, лежит не только физика…  Ни американцы, ни русские не смогли до сих пор создать атомную бомбу.  Её изготовили мои ученые, немецкие ученые из Анэнербе. Их попытки увенчались успехом, потому что они опирались на другие принципы при разработке, нежели русские и американцы… Было десять бомб на момент катастрофы – крушения Рейха, - Гитлер поднял одну лапу, смахивая набежавшую слезу. - Семь бомб Борман успел вывезти на Базу 211 в Антарктиде… Три бомбы попали в руки американцев.  Как уж они за бомбами охотились!.. – Гитлер потер одну переднюю лапу о другую, потом пристально посмотрел на них, выпустил когти и продолжил:

- Охотились за немецкими атомными секретами, потому что их «Манхэттенский проект»  потерпел фиаско: они не смогли создать ядерное оружие. Перед высадкой англо-американцев в Нормандии была сформирована группа «Алсос» в 1944 году, половина ее состава – разведчики, вторая половина – ученые-ядерщики. То есть ставка была сделана на уже созданную в Германии бомбу. В середине весны 1945 в руках группы «Алсос» оказались Гейзенберг, Ган, Дибнер и другие выдающиеся немецкие физики-ядерщики. Их вывезли в Штаты. Но операция продолжалась до конца мая – искали готовые бомбы - потом костяк группы отбыл в США, и уже в июне американцы проводят успешное испытание атомной бомбы. Как тебе это нравится?.. В августе они сбрасывают еще две бомбы на Хиросиму и Нагасаки. Всего через месяц после испытания первого образца… Как все могли поверить, что они сразу три бомбы сделали?! Ты представляешь, сколько это стоит? Делают сначала одну, а после успешных испытаний начинают производство. Но на это нужно не один месяц, а уж про деньги я и не говорю. Колоссальные затраты…
 После Японии бомбы закончились. Новые испытания американцы проводят только в конце 1946. Через полтора года. Испытания в штате Техас прошли  неудачно! Это было уже американское оружие, - Гитлер сложил обе передние лапы сзади над хвостом и прошелся вперед-назад по краю дивана, -  «Показательные» взрывы, с помощью которых Советский Союз и Соединенные Штаты  во время "холодной войны" подтверждали миру  свою «супердержавность», производились с помощью гигантских ядерных реакторов, а не компактных высокотехнологических бомб.  Заявления США и СССР о владении атомным оружием - просто средство политического давления на человечество, состоящее, в основном, из обывателей и простаков, которые верят в истину в последней инстанции, провозглашенную с экрана телевизора.  Ведь поддерживая человечество в постоянном страхе и напряжении,  им нетрудно управлять.

- У III Рейха была на вооружении атомная бомба?! Почему же тогда нацисты проиграли войну? Ведь вы ее проиграли, Адди? Разве у человечества есть оружие более опасное и действенное?

- Кроме атомной бомбы у нас уже в те годы было оружие, которого ученые других стран  не смогли создать до сих пор. Например, плазменное, летающие тарелки, а еще…  - Гитлер неожиданно умолк, прикусив язычок, затем продолжил, - Или не смогли бы, не попади им в руки наши архивы. Это я про ракету «Фау-2», или А4. Уж она-то навела на англичан сильнейшую панику!.. Были еще межконтинентальные ракеты А9/10 для удара по США,  но нам не хватило времени оснастить их ядерными боеголовками… Русские создали на основе А9/10 свою «Сатану»…

- А почему вы не воспользовались атомной бомбой, если она у вас была? Ведь тогда у вас был бы шанс на победу?

- Ты, дитя моё, задаешь слишком много серьезных вопросов. Я не успеваю на них отвечать, - Гитлер нахмурился… – Предательство, - произнес он после долгой паузы, - Вот причина поражения III Рейха в войне. Даже близкие мне люди после 43 года сомневались в победе и думали только о том, как спасти свою шкуру. Гиммлер пообещал союзникам, что атомная бомба не будет применена против них. Пообещал передать им в руки и документацию  и само секретное оружие. В обмен на собственную жизнь.

Кот сгорбился и, как показалось Марусе, мгновенно постарел. Глубокие морщины прорезали лоб, лапы и хвост бессильно свесились вниз. Гитлер сидел на краю дивана и выглядел страшно одиноким и подавленным.
Маруся легко коснулась его плеча:

- Ну- ну, что с тобой? Ведь всё это давно прошло. Может, стоит забыть? Станет легче… Не копаться в подробностях, не разбирать подлинные причины, взгляд на них… Каждый всё равно смотрит на событие с выгодной для него точки зрения…  Победители видят в этой истории одно и не хотят выяснять  причины и идеи того, что им удалось уничтожить ценой неимоверных усилий и потерь . Побежденные тоже хотели бы забыть… Поражение слишком болезненно для них… Следует ли пытаться разбираться?

- Историю IIIРейха невозможно вычеркнуть из мировой истории, дитя моё! Это ИНОЕ для человечества. И люди должны узнать и понять. Даже если они ненавидят нацистов и меня всеми фибрами своей души…

- К чему так нервничать, Адди? Ты не забыл, что сейчас ты кот? Ты не человек. И ты не можешь ничего изменить. Ты всё помнишь, ты всё знаешь,  знаешь самую суть… Но рассказать, объяснить и изменить представление о себе прежнем ты не можешь…

- Это ты ничего не можешь! Ты глупая русская кошка! Ты просто пыль под сапогами! Ты никто!

- А я и не претендую на роль национальной героини. У меня простая жизнь, и она связана с жизнью Мишель. Когда-то Мишель спасла меня, и смысл моего существования - быть с ней.

- А моя жизнь непростая! На мне лежит великая миссия… Иначе зачем  тогда небо берегло меня? Ты знаешь, сколько покушений на меня было? Сорок четыре. И ни одно не достигло своей цели. Разве просто человек смог бы с таким справиться?!.

Маруся не ответила, она спрыгнула с дивана и устремилась к входной двери: она почувствовала, что Мишель вошла в подъезд.

Через несколько минут девушка уже снимала плащ в прихожей, поставив несколько пакетов с покупками на пол.

- Как дела, Маруся? Вы подружились?.. А где он? Где Гитлер? – сбросив с ног сапожки, Мишель торопливо прошла в комнату.

Кот лежал на диване, распластавшись, как лягушка. Лапы разбросаны в стороны, глаза закрыты.

- Гитлер, с тобой всё в порядке? – Мишель протянула руку и провела ладонью по короткой палевой шерсти.

Кот поднял голову и неожиданно зевнул. Потом он собрал свои лапы и приподнялся.

- Проголодались, друзья мои? Готовы пообедать? Идемте на кухню, увидите сколько деликатесов я для вас накупила.

Но кот не захотел есть ни купленный Мишель сухой корм, ни консервы… Маруся с удовольствием захрустела новым кормом, а кот, скривив морду, сел в стороне.

- Тебе не нравится, котик? Я открою  другие консервы, рыбные, раз ты не хочешь   из кролика… И этих ты не хочешь?! А чем же тебя накормить?.. Старуха говорила, кажется, что ты … вегетарианец? Хоть в это трудно поверить, давай попробуем… У меня осталось немного картофельного пюре. Вот я добавлю в него  сливочного масла… Будешь?..

И Мишель, и Маруся были удивлены, увидев, как кот набросился на картошку. Через минуту он расправился с порцией на блюдечке.

- Надо же, как проголодался, бедняжка! Добавить?

Но коту, видимо, хватило скромной порции, он вышел из  кухни. Мишель медленно опустилась на стул. Она задумалась. Было о чем. А Маруся устремилась вслед за новым членом семьи. Правда, ей пришлось задержаться в отдалении, так как кот поспешил на балкон в кошачий туалет. Он долго копошился в коробке, шебурша специальным наполнителем. Затем, покончив с туалетом,  вышел на середину комнаты, уселся на мягком ковре,  раскорячился и, расставив задние ноги и отбросив в сторону хвост,  принялся вылизывать попу.  А когда из маленького чехольчика над двумя серыми, почти голыми, яичками показался крохотный розовый кончик, старательно вылизал и его.

Маруся удовлетворенно процедила сквозь зубы:

- Фюрер!.. Дока в искусстве и настоящий маг!

Кошка потянулась, подняла хвост трубой и отправилась на кухню. Ей хотелось свернуться на коленях у Миши, поделиться с ней теплом и, возможно, если у Мишель будет настроение, немного посплетничать…
 

                Глава 5. Про Швецию


Миша чуть привстала и, стараясь не уронить с коленей кошку, дотянулась до дверцы холодильника. Она попыталась  достать сливки, чтобы добавить капельку в только что приготовленный кофе, дымящийся в чашке перед ней на столе. Да и Марусе надо налить немножко в  блюдечко :  любит она иногдаполакать сливок…

Рука случайно соскользнула по внешней стороне дверцы холодильника,  один магнит-картинка оторвался и упал на пол. Мише всё-таки пришлось встать. Она нагнулась и подобрала магнитик:  лошадь вороной масти с развевающимися необычайно длинными гривой и хвостом несется куда-то в бешеной скачке. Так похожа на Каталину-Микаэлу! Вспомнились все они: Фердинанд, Филипп Красивый, Инфанта, Дон Карлос , Лепанто и бедная Хуана…  Пять черных как ночь, буланый и соловая, тонконогие, с умными блестящими глазами и трепетными ноздрями на благородных вытянутых мордах. Благодарно и осторожно брали они с ее ладони лакомство: морковку или кусочек сахара. Фантастически красивые животные! Как странно судьба свела с ними Мишу! Никогда бы не подумала, что ее «шведский» роман закончится так невероятно!.. Но даже желание поделиться радостью  о благотворных переменах   в  жизни лошадей не заставит Мишель написать Класу.  Совсем не хочется! Да и поймет он, возможно, не так. Еще возненавидит её…

После  отъезда  Миши из Мальмё они обменялись несколькими письмами, и переписка заглохла. О чем писать? Их отношения исчерпали себя. После  предложения Класа выйти за него замуж и ее довольно мягкого, но всё-таки  отказа - и они оба это понимали - Миша знала, что продолжение ни к чему хорошему не приведет. А ведь сначала, когда она познакомилась с этим шведом,  мысль о браке с ним не была ей неприятна. Наоборот, тогда она считала, что, возможно, это ее счастье и судьба…

Как всегда, Миша на самолет опаздывала. Она поднялась на борт последней. Стюардесса под неодобрительные взгляды других пассажиров провела ее к свободному месту. Устраиваясь, Миша заметила, что в кресле рядом сидит худощавый  мужчина  лет 35-38, приятной внешности, в синем кашемировом  свитере и темно-серых брюках. После взлета он открыл на столике ноутбук. Невольно, привлеченная яркостью красок, Миша посмотрела на экран. И не смогла сдержать слов восхищения: ее сосед просматривал фотографии  парковых пейзажей. Мелькали снимки  уголков и частей, очевидно,  одного сада или парка. Потому что чувствовался единый стиль, а кроме того, фотографий было много, и одни и те же детали встречались  в разных ракурсах. Ее спутнику было приятно увидеть в глазах Мишель неподдельный восторг, и он ответил на ее вопросы. Они познакомились.

Клас Ланс жил в Мальмё, городе, расположенном на юге Швеции у пролива Эресунн.  Специалист по садово-парковому дизайну, он летел в Лондон, где его ожидал заказ на проект устройства розового сада в предместьях города. Сада, где будут высажены  деревья, кустарники, а из цветов только розы. В Испании же, из столицы которой вылетел их самолет, у Класа был  дом в далеком от туристических троп  районе  Коста-де-Муэрте  - Берег Смерти- провинции  Галисия, знаменитом с незапамятных времен плетением великолепных кружев…

Нет, в доме никто не живёт. Отец Класа, бывший владелец, умер  год назад…  Никто из людей. Но при доме есть конюшня. От отца осталась. И в ней – семь лошадей андалузской породы. Отец Класа последних двадцать лет занимался их разведением. Купил когда-то особо красивых жеребят, выращивал, занимался племенной работой.  Когда подросли,  дрессировал, а потом продавал для участия в шоу, в цирки, организаторам различных фестивалей. Себе оставлял самые лучшие экземпляры... Раньше их было больше. Сейчас осталось только семь… В Мальмё у Класа тоже есть лошадь. Изабелла.  Два года назад отец подарил её ему  на день рождения, надеясь, что Клас полюбит благодаря Изабелле этих благородных и умных животных и станет его достойным преемником.

Спутник Мишель открыл файл  с фотографиями лошадей. Миша не могла оторваться от профессиональных снимков породистых животных. Лошади сняты в движении или в момент исполнения различных трюков…

- Они великолепны! Эти блестящие  лоснящиеся тела с напряженными мускулами, эти невероятные гривы, прекрасные ноги и просто божественные морды!

Клас рассмеялся:

- «Божественные морды»…  Это забавно!.. Но вы правы, Мишель, лошади - фантастические существа. Чем дольше  общаюсь с ними, тем больше  поражаюсь и восхищаюсь ими… Вот взгляните на Изабеллу…

У Миши перехватило дыхание: прямо на нее из появившегося  на экране снимка выпрыгивала  лошадь необыкновенной масти:  кремового цвета, с розовой кожей и миндалевидными голубыми глазами. Ноги лошади были согнуты в прыжке, морда и шея напряженно вытянуты вперед, роскошная волнистая грива  приподнята потоком воздуха, а длинная челка, откинутая со лба, позволяла хорошо рассмотреть чудесные глаза…

- Это редкая масть. Называется изабелловой. Отец всем лошадям давал имена, связанные с историей Испании, имена королей, королев, или вот жеребец  Лепанто – в честь знаменитой победы испанцев над турками. А уж для этой лошади ничего и придумывать не нужно было, по масти и назвали.

Фотографии завораживали.

 - Я и не знала, что бывают такие! Настоящая королева!

Клас внимательнее присмотрелся к девушке: длинные золотисто-рыжие  волосы подняты наверх и уложены в  прическу,  широко расставленные  карие глаза с мягким взглядом,  нежная кожа с чуть заметным румянцем, прелестные полные розовые губы. Тонкая шея, тонкие пальцы, тонкие запястья…  Ей очень шла ослепительно-белая рубашка и складчатая юбка в бежево-красно-коричневую клетку…  Смотрит на него как на бога…  Мишель ему нравилась. Мелькнула мысль: а ведь по красоте она не уступает Изабелле!.. Клас довольно рассмеялся: достойный экземпляр для его эксклюзивной коллекции лошадок.

В аэропорту они оставались вместе еще два часа. Сидели в ресторане и разговаривали,  пока не объявили посадку на самолет до Глазго, куда Мишель летела к университетской подруге на несколько дней.

На обратном пути, договорившись с Класом,  Миша вернулась в Лондон, откуда возвращалась в Москву, за восемь часов до вылета своего самолета. Клас ее ждал.

Он посчитал, что будет очень романтично взглянуть на город с высоты Лондонского Глаза – колеса обозрения. Там, в кабине, похожей на огромное яйцо, достигшей высшей точки подъема, Клас поцеловал Мишель в первый раз прямо на глазах других людей, находившихся вместе с ними. Раздались одобрительные возгласы, кто-то зааплодировал. Миша зарделась. Клас с удовлетворением подумал: нет, он не ошибся, решив потратить на эту девушку так много времени из своего загруженного делами дня. Она такая хорошенькая! И к тому же, кажется, редкая скромница. Приятно, что люди обращают на нее внимание.

Потом они смотрели на Биг Бен и Вестминстерский дворец, прокатились в красном двухэтажном автобусе до Пикадилли-серкус и перекусили в кафе, поглядывая на статую Антэроса, высоко поднятую над площадью. Клас купил Мише красные розы в киоске и сказал, что Антэрос – противоположность Эроса, он олицетворяет обдуманную, зрелую любовь… В общем, пудрил ей мозги, как мог. Еще бы, он давно не имел случая пофлиртовать…

Когда Клас провожал ее в аэропорту на посадку и снова поцеловал, у Миши чуть не подкосились ноги. Она совсем потеряла голову: такой взрослый, такой серьезный, интересный и чудный!.. Мишель показалось, что она просто смертельно влюблена… Она обернулась, пройдя контроль: Клас смотрел на нее своими голубыми, как скандинавский лед, глазами и чуть заметно улыбался.

Теперь она думала с трепетом и скрываемой даже от себя радостью о предстоящей встрече в Стокгольме. Клас предлагал Мальмё. Искушал знакомством с Изабеллой… Но Миша уговорила его начать с нейтральной территории – со Стокгольма.

 Встреча состоялась только через два месяца. Оттягивал свидание именно Клас. У него были какие-то проблемы, и он никак не мог с ними разобраться.
 
В их последний вечер, выходя из душа в гостиничном номере, где они остановились, Миша, вытирая полотенцем мокрые волосы, услышала, как Клас раздраженно и на повышенных тонах разговаривает с кем-то по телефону. Говорил он на шведском, поэтому она не поняла, о чем идет речь. Закончив разговор, Клас швырнул трубку на прикроватную тумбочку и подошел к окну. Миша приблизилась к нему сзади и обняла за плечи, влажное полотенце соскользнуло на пол.

- Что-то случилось?

Он молчал, стараясь обуздать гнев, что всё еще в нем клокотал, не давая расслабиться.

- Расскажи мне! Тебе станет легче, Клас.

- Это всё мой брат… Сейчас снова заявил мне, что не сможет приехать в этом месяце. Он, видите ли, очень занят!.. -  Клас отстранил Мишу и наклонился к тумбочке.
 Достал оттуда металлическую фляжку в кожаном футляре, резко открутил пробку и сделал большой глоток, закинув голову. Миша почувствовала запах. Ах, вот что за аромат она ощущала от Класа все эти три дня! Запах  коньяка…  Он еще несколько раз приложился к фляжке. Похоже, Клас забыл, что находится в комнате не один: взгляд погружен в себя, по лицу пробегают тени. Словно очнувшись, он посмотрел на Мишу в белом махровом халате с мокрыми и оттого еще более кудрявыми длинными волосами, протянул ей фляжку:

- Будешь?

- Нет, спасибо… Так что произошло? Зачем твой брат должен приехать? И куда? В Швецию?

Клас, наконец, положил фляжку на тумбочку, сел в кресло, в раздумье потирая одной рукой лоб.

- Не хотелось посвящать тебя в мои неприятности, - его лицо скривилось, словно от зубной боли, - Видишь ли я глубоко увяз в финансовых проблемах, Мишель. И всё это из-за лошадей. Будь проклято такое наследство!.. Деньги отец оставил жене, своей второй молодой жене-испанке, которая сразу после похорон, наверное, дождаться не могла окончания, дернула в Мадрид с любовником… А нам с братом достались лошади и дом. По сути, в наследство вступил только я. Но мы оба знаем, что оно общее. Хотя все расходы приходится нести мне… Дом… Что дом? Большой хороший дом. Но стоит в таком месте, что ничего не стоит… Попробуй, найди на него покупателя!.. Да я бы его просто бросил… Но ведь в конюшне при этом доме живут лошади… Их содержание с реактивной скоростью уничтожает мои сбережения. Семь лошадей! Два конюха и тренер… Отец  занимался разведением, он продавал жеребят, его лошади участвовали в выставках и шоу, сами зарабатывали деньги… А я вообще живу в другой стране!… У меня работа, клиенты и еще одна лошадь под боком… Брата же это совершенно не касается!.. За  последний год он пальцем не пошевелил, чтобы как-то разрешить эту требующую особого внимания  ситуацию… Я ведь ему сразу предлагал: давай продадим лошадей!.. Он сказал: подожди, может, мы с женой решим переселиться из Штатов в Испанию, и я продолжу дело отца. .. Ха-ха-ха! – Клас рассмеялся издевательским смехом, - Ты можешь представить моего брата, занимающегося лошадьми?! Это абсурд… - он коротко взглянул на Мишель и нахмурился, - Мой брат известный шведский изобретатель. Эрик Ланс. Он создал усовершенствованное обеспечение спутниковой навигации и радиосвязи GPS, и его система – это принятый стандарт в гражданской авиации и морском судоходстве…  Брат старше меня на 16 лет. Мы с ним никогда особенно не понимали друг друга… Разница в возрасте. И он так давно уехал в Штаты!.. Конечно,  занят! Он судится много лет по поводу своих изобретений… На адвокатов угрохал уже столько денег, что можно было содержать не семь лошадей, а семьсот…

- Как интересно, Клас, твой брат знаменитый изобретатель! Я думала…

- Что ты думала? – перебил ее Клас, его рука снова потянулась за фляжкой, - что шведы тупые крестьяне, которые только и умеют наворачивать мясные тефтели с картошкой и брусничным соусом?!

Он уже не сдерживал раздражения, вызванного разговором с братом, а выпитый коньяк заставил его  отпустить тормоза.

 - Шведы изобрели динамит. Ты про Нобеля слышала? – спросил он, не ожидая ответа, - Современный телефон, холодильник, астрономические линзы, спички, портативный кардиостимулятор, ремень безопасности в твоем автомобиле, эхокардиограммы... Разделяемую застежку-молнию на твоей куртке придумали тоже шведы!..  И упаковку Tetra Pac для молока и сока опять-таки они… Мы, то есть… Это мы выпускаем  автомобили Volvo  и Saab… Все ваши цари – потомки шведских викингов… Это наши поп-группы весь мир слушает с восторгом: Abba, Roxette, Ace of Base, The Cardigans… Это наши компании IKEA и Electolux…

- Ты меня укоряешь?  Почему? Я с уважением отношусь к Швеции и шведам. Ты напрасно кипятишься… Я занимаюсь фармакологией, поэтому знаю, что шведы создали Ксилокаин, обезболивающее средство, Аптин для лечения стенокардии и аритмии сердца, Бриканил от астмы, Лосек для лечения язвы желудка… Хорошие лекарства!

- А ты у нас профессионал!..  Иди ко мне! – глаза Класа, теперь уже вольготно развалившегося в кресле, как будто немного помутнели. Говорить он стал медленнее…

- Но я знаю не только про шведские лекарства, Клас. Я знаю Сельму Лагерлёф и ее Нильса, что путешествовал на спине гуся Мартина, я прекрасно помню Астрид Линдгрен, писательницу, придумавшую Карлсона и Пеппи Длинный Чулок. Я знаю ваших великих актрис  Ингрид Бергман и Грету Гарбо. Я обожаю фильмы Ингмара Бергмана, особенно «Седьмую печать» и «Земляничную поляну»…

- А ты у нас образованная девочка!.. Что ты тут прячешь? Энциклопедию или что-то получше?

Одна рука Класа скользнула по шее Мишель  и погрузилась в глубины под ее халатом. Он понюхал  еще влажные волосы девушки и захватил одну длинную волнистую прядь губами:

- Они похожи на гриву Изабеллы.

Миша выгнулась и тихонько застонала:  любовник положил пальцы на ее приоткрытые губы, и она в истоме прикусила один из них зубами. Клас закинул ее голову на свое плечо и принялся коротко и жадно целовать в шею.

- Да ты и сама похожа на молодую кобылицу, которую пора пришпорить, - он хохотнул.

Мишель остро ощущала возбуждение и запах коньяка, исходящий от Класа. И то и другое ей нравилось.

Клас снял Мишель с колен и пересадил на кровать. А сам начал раздеваться. Расстегнул рубашку и вдруг опять вернулся к наболевшему:

- Последние два месяца я сижу без работы. Так бывает. Но  сейчас катастрофически не хватает денег на лошадей. А брату наплевать.  Он говорит: Подожди!.. Чего ждать?! В прошлом году я решил выставить Лепанто на большой выставке. И покупатели бы, возможно, нашлись. Внес крупную сумму за участие. И всё бы окупилось с лихвой. Но перед самой выставкой жеребец получил травму на занятиях и не смог выступить. Деньги мне не вернули… Чтобы заниматься лошадьми, надо жить там, в Испании… Надо заниматься только ими… А как же моя работа?!.  В общем, я устал… - он перешагнул через упавшие с его ног на пол  трусы, - А ты даришь мне мгновения забытья и отдыха, моя рыжая лошадка…

Вернувшись в Москву, Миша не могла справиться с переполнявшими ее чувствами. При встрече с Ольгой, своей бывшей однокурсницей, она рассказала той про роман с Класом. Ольга, хорошо знавшая Мишель, услышав, как она горит желанием помочь любимому разрешить его проблемы, не сдержалась:

- Ты, подружка, кажется, совершенно неисправима: слишком привыкла спасать больных котят. Но мужчина – не котенок, брошенный злыми людьми на произвол судьбы. Мужчина, достойный твоей любви, должен сам справляться со своими проблемами, а не вываливать их на тебя. Важно, чтобы он заботился о тебе и поддерживал. Он! А не ты…  Ты же не его мать! Это вопрос взрослости и ответственности. Зачем тебе возлюбленный, который не может разобраться с проблемами в своей жизни и топит их в коньяке?..

Миша обиделась. Она уже больше не делилась рассказами о прекрасном Класе с людьми, а исповедовалась Марусе. Но удивительно! Маруся достаточно холодно восприняла историю о ее шведской любви и, даже не дослушав, спрыгнула с колен Миши и ушла на подоконник.

Через месяц Миша снова полетела в Швецию на уик-энд. Теперь путь ее лежал в Мальмё. Клас встретил ее в аэропорту Копенгагена, столицы Дании. Это самый близкий путь до Мальмё: всего 19 км на пароме через пролив.

Клас был не брит. Двух- или трехдневная щетина больно уколола щеку девушки при поцелуе. И снова этот знакомый запах. Нет, Клас был трезв. Просто запах такой характерен для него. Его визитная карточка. Одни пахнут туалетной водой, другие свежестью, и это очень хорошо,  третьи -луком или чесноком, кто что любит, это, конечно, не очень приятно, а есть и такие, кто пахнет затхлостью или еще чем-то сомнительным,  что совсем нехорошо…  А Клас пропах коньяком, Странно, однако! Ведь не на коньячном же заводе он работает… Ну, просто специфический запах, похожий на запах коньяка. «Он так красив, - думала Миша, садясь в светлый Вольво, - небритость придает ему только шарм, как в рекламе мужского французского парфюма». А его запах пьянит ее без алкоголя. Да еще эта его притворная холодность к ней…  Заставляет биться сердце быстрее.

Двухэтажный дом Класа, окруженный садом, Мише очень понравился. Как ей, впрочем, нравилось всё, связанное с возлюбленным. Он бросил машину, въехав в ворота, и повел Мишель по дорожке, выложенной каменной плиткой, к входу. Откуда-то сбоку донеслось ржание лошади. Миша вопросительно, с улыбкой взглянула на Класа:

- Познакомишь меня с Изабеллой прямо сейчас?

- Нет, позже. Идем в дом.

Бело-серая  цветовая гамма интерьера жилища Класа произвела сильное впечатление на Мишу. Ну, еще бы! Дом Класа… Светлые стены, огромный светло-серый диван и кресла с ярким растительным орнаментом, открытые белые книжные шкафы от пола до потолка с множеством книг и альбомов, белые резные полки с разными  вещицами, низкий широкий  белый стол возле дивана. На нем россыпь журналов и альбомов по садово-парковому дизайну. Пол выполнен из белых очень гладких досок, по цвету он почти не отличается от стен и разноуровневого потолка, который поддерживается толстыми, тоже белыми балками. Возле дивана постелен на пол большой однотонный серый толстый ковер. Крупные фотографии лошадей в рамах и яркие картины на одной из стен придают гостиной ноту артистизма. С противоположной стороны от входа стена, отделяющая гостиную  от террасы, выходящей в сад,  полностью стеклянная. На стекле цвета разбавленного водой молока резко и четко выделяются  белые пересечения рам конструкции. Справа, занимая часть пространства под лестницей, размещен большой  обеденный стол и такие же стулья. Возле входа в кухню, слева, - белый камин. Около него на полу небрежно брошены несколько поленьев.

- Как у тебя красиво! Это ты сам всё придумал? – Мишель обошла гостиную и остановилась возле выхода на террасу.

- Конечно, сам, я же дизайнер, - Клас улыбнулся, видя ее неподдельный восторг, - Идем, я отведу тебя в твою комнату на втором этаже. Ты можешь принять там душ. А потом поедим и сходим в конюшню к Изабелле.

Но сразу пойти в душ ей не удалось. Клас, положив ее дорожную сумку возле встроенного, занимающего одну стену шкафа с беловато-мутными стеклянными раздвижными панелями, уже подошел к двери и вдруг остановился, оглядываясь на нее. Она была как сгусток энергии с золотистыми отблесками, исходившими от  волос и глаз, особенно заметными на фоне белоснежной комнаты, в которой почти всё пространство занимала кровать. Клас сделал несколько шагов назад и потянул Мишель в мягкую теплоту белого покрывала.

Часа через два он спустился в гостиную с еще влажными волосами. Клас запахнул банный халат и прошел к камину. Растопив его, он открыл винный шкаф и достал начатую бутылку коньяка. Медленно налил янтарной жидкости в большой бокал и согрел его в ладонях. Как хорошо! Его боль отступила. Эта девочка дарит мгновения наслаждения и так нужной ему разрядки. Он усмехнулся: действует, пожалуй, лучше коньяка…

Клас вытащил из-за камина теплые, на меху, резиновые сапоги для сада, выдернул из-под ярких подушек с дивана шерстяной плед, закутался в него, захватил бутылку и бокал и вышел на террасу.

Там и застала его Миша, причесанная, переодевшаяся для прогулки и совершенно счастливая.

- А ты похожа на завзятую лошадницу, - Клас указал кивком на ее коричневые галифе с кожаными вставками между ног,  сапоги из матовой кожи на низком каблуке с высокими голенищами  и распахнутую тонкую короткую дубленую куртку на меху. – Я не спросил тебя, знаешь ли ты лошадей, умеешь с ними обращаться?

- Да, умею, я в 17 лет провела месяц на ранчо у одного родственника, там много ездила на лошадях и научилась ухаживать за ними. В Москве в выходные я частенько бываю на ипподроме. А эти брюки и сапоги захватила специально, зная про Изабеллу. Надеюсь , ты позволишь мне прокатиться на ней?

- Ну, разумеется. Для нее это будет удовольствием. Погоди… Который час?.. Юхан уже ушел. Юхан это конюх, старик, он живет через квартал. Он заботится об Изабелле, чистит. кормит, выгуливает на корде на леваде. Здесь недалеко… А его внучка, школьница почти каждый день час-полтора катается на Изабелле в парке. У нас там есть специальная дорожка для лошадей… Сама увидишь… Вот сколько хлопот с Изабеллой… Это всё-таки не ранчо, - он улыбнулся невесело, - а окрестности города. Подожди меня, я переоденусь…

Конюшня стояла слева от дома. Это была постройка из бруса на три денника с подсобкой. Клас отворил тяжелые ворота. Внутри было тепло и светло. Свет проникал в небольшие окна, расположенные высоко на стене каждого блока. Пахло свежим сеном и опилками. Клас в проходе позвал: «Изабелла!» Было слышно, как лошадь фыркнула и стала переминаться с ноги на ногу в своем деннике. Миша и Клас приблизились к блоку. Да…  Изабелла была хороша. Необыкновенно хороша. Что еще скажешь при виде такого удивительного животного? Лошадь из сказки? Чудом выживший потомок единорогов? Хоть и без рога на лбу, но вызывающий трепет неимоверного восторга своим видом. Особенно в первый раз. Мишель смотрела на Изабеллу и, улыбаясь, молчала, переполненная чувствами.

- Что замерла? Седлать ее? Поедешь в парке покататься? – Клас тронул Мишу за плечо.

- А где уздечка? Я и оседлаю сама. Ты к ней близко не подходи! Ты же пил. А лошади запаха алкоголя не любят. Закапризничает еще или испугается, - Миша сняла с полки  «обмундирование» Изабеллы.

Клас чуть не рассмеялся, но вовремя сдержался и уступил дорогу девушке. Она, и правда, умело и быстро  справилась со снаряжением.

- Мишель, надень защитную каску – это обязательно – и перчатки возьми в подсобке специальные.

Миша вывела лошадь на улицу. Изабелла в нетерпении от предстоящей прогулки перебирала ногами и потряхивала длинной гривой. Наездница вскочила в седло и подтянула подпругу. Поправила перчатку и оглянулась на Класа.

- А тебе каска идет, - он рассмеялся в предвкушении часа-полутора покоя и тепла в одиночестве на веранде с бокалом коньяка. – У тебя телефон с собой? Если что, позвони. Но думаю, с Изабеллой у тебя проблем не возникнет... За домами свернешь налево и увидишь парк. Там есть указатель для всадников.

Он легонько хлопнул лошадь по крупу и пошел запереть ворота в конюшню.

Оставшиеся два дня до отъезда Миши в Москву они провели здесь, в доме Класа. Один раз он вывез ее с утра в центр города познакомить с достопримечательностями. Показал ей «скрученный» небоскреб Турнинг Торсо, Старый город с ратушей, замок в ренессансном стиле с крепостью и заторопился домой. Ему было скучно, люди на улицах и в ресторанах раздражали его.

Большую часть времени Клас проводил на террасе. С обутыми в теплые резиновые сапоги ногами, завернутый в пестрый плед, он задумчиво потягивал коньяк, глядя в пространство между голыми черными ветвями деревьев, замершими в напряжении в ожидании весны. Мише пришлось самой на Вольво Класа съездить в ближайший супермаркет и купить продукты. Она готовила еду и накрывала на стол. Он  машинально ел. Когда Миша заговорила о том, что он мог бы не дожидаться брата, а слетать в Штаты сам и решить вопросы, которые его мучают, непосредственно там, Клас только усмехнулся и отвернулся. Но она была уверена, что он любит ее. Ведь его объятья и поцелуи в постели были такими страстными!.. Как им будет хорошо, когда проблемы с наследством разрешатся!
 
Миша обдумывала, что она могла бы сделать для Класа. Но он не собирался, кажется, делиться своими планами по поводу выхода из сложившегося кризиса, и ей оставались только домыслы и догадки… По-настоящему хорошо чувствовала себя Миша с Изабеллой. Она даже задумалась: с кем больше времени провела она в Мальмё? С мужчиной, к которому ее так тянуло, или с этим удивительно прекрасным животным? С Изабеллой было спокойно. На прогулках в парке Мишель чувствовала, что лошадь понимает ее без слов, по малейшему движению тела. Ей самой хотелось сделать для Изабеллы что-нибудь приятное: расчесать гриву, принести лакомство…

Миша познакомилась с Юханом и его внучкой Лисбет. Они были простыми и добрыми людьми и любили лошадей. Юхан позволил Мише чистить кобылу и научил выгуливать на  корде. Лисбет показала ей несколько интересных приемов управления лошадью, которым научилась в школе верховой езды. Когда Клас дремал на террасе под чуть теплыми лучами солнца, Миша подвезла Лисбет домой.  По дороге они заглянули в «лошадиный» магазин и выбрали несколько больших упаковок деликатесов для Изабеллы. Обе они просто обожали лошадь и всё время разговаривали о ней. Миша спросила что-то про Класа, но Лисбет отвела глаза и замолчала. Видимо, мужчины ее еще не интересовали…

Вернувшись в Москву, каждый день Мишель ждала письма или звонка из Швеции. Но Клас позвонил в первый месяц после их встречи в Мальмё всего два раза. Голос его был усталым. Он говорил только о финансовых проблемах. Сама Миша старалась его не беспокоить. Написала несколько писем, но ответа не получила. Занят, наверное. Не до неё…

В начале марта уже начавшая сильно волноваться Миша получила от него три эсэмэски. Каждая новая была страннее предыдущей. В первой он спросил, почему она еще не вернулась из магазина. Во второй назвал ее Тильдой. Ну, а третья была совершенно непонятной: «Верни мне ключи от машины, Изабелла, негодяйка!»

Если бы он обращался к другой женщине, то короткие послания должны были быть написаны, скорее всего, на шведском. К тому же имя Тильда, промелькнувшее в одном сообщении, явно шведское. Кто это - Тильда?.. А Изабелла  ведь лошадь, как могла она забрать ключи у Класа? Что, вообще, происходит?! В голову Мише не приходило простого объяснения ситуации, предположения одно другого фантастичнее лезли ей в голову.

В конце марта она начала звонить Класу каждый день. Но трубку он не брал. В общем, через пару недель Миша не могла найти себе места. Предчувствуя недоброе, она вылетела в Копенгаген, чтобы на пароме быстро добраться до Мальмё.

Миша задумчиво провела по магниту пальцем, словно погладила лошадку. Взяла со стола чашку. Кофе остыл. Вылила холодный напиток в раковину и открыла  воду, чтобы смыть остатки кофейной гущи, расползшиеся на дне мойки в форме загадочной мрачной картинки.  Наполнила чайник и включила газовую конфорку. Достала пачку мелко помолотого кофе и положила в чашку две чайных ложки с горкой. Острый аромат кофе вновь погрузил ее в воспоминания…
               



                Глава 6. Информационное поле


Маруся, спрыгнув с Мишиных коленей,  отправилась из кухни  в комнату  на подоконник. Она увидела, что кот крепко спит, свернувшись калачиком, между подушек на диване. Маруся тоже уютно устроилась на меховом коврике, постеленном Мишель специально для нее возле окна.

Она подумала про то загадочное поле, о котором рассказывал Гитлер, поле, где хранятся все знания человечества и даже Вселенной. Маруся расслабилась и ощутила, как теплая волна покоя окатила ее с головой. «Гитлер, - подумала она, - Кто такой Гитлер? Откуда он взялся? Хочу знать!»

 Посторонние мысли ушли, рассеялись. Она вообразила себя  единственным  зрителем в пустом кинозале, на экране  которого  вот-вот  начнется фильм. Дремота смежила ее веки, сделала дыхание ровным и вынесла маленькое тельце в бесконечное пространство образов и смыслов...

Горы невысокие и полого переходят в долины. Это Австрийские Альпы. С  площадки на вершине,  где стоят мальчики, открывается вид на озеро. Вода одной его половины  светлая, а второй – темная, как и  горные отроги вдалеке. Потому что солнце заходит. И та часть озера, до которой еще дотягиваются его лучи из-за гор, светлее другой, попавшей в тень. Границу темной и светлой воды пересекает лодочка с парусом. С высоты она кажется совсем маленькой. На корме виден человечек, управляющий лодкой. Кроме двух мальчишек и этого пловца, вокруг никого.

Воздух свеж и прохладен, каким бывает осенний горный воздух на закате. Деревья на склонах уже давно не зеленые, а желтые, оранжевые и красноватые. Кажется, что трава под ногами, припорошена ржавчиной… Альпы живописны, таят так много оттенков разных красок! Гора слева, за которую цепляются лучи медленно опускающегося солнца, розовато-серая. Вон те вершины вдали кажутся сине-черными, а гора справа, за ней медленно оседает светило, – коричнево-желтая. Небо же раскрашено в мрачные тона. Скоро на Альпы опустятся сумерки. И только облака, плывущие между гор, на уровне, примерно соответствующем середине их высоты, белые плотные и кудрявые, как толстые овцы. Они, скорее, протискиваются, чем плывут, и к тому же пытаются заглянуть в озеро, словно в зеркало…

Мальчики смотрят в разные стороны. Блондин наблюдает за скользящей по озеру лодкой, а темно-русый вглядывается в невероятные переходы света и тени. Первый, Август Кубичек, мечтает стать музыкантом. Вот и сейчас он думает о музыке, прозвучавшей в пьесе, которую они вдвоем посмотрели в этот день в местном театре. Его друг, четырнадцатилетний Адольф Гитлер, мечтает о живописи.  Он трепетно впитывает в себя удивительные краски природы на закате, хотя и его не оставил равнодушным героический эпос, на котором основана увиденная пьеса. Он смотрит на горы, восхищается их красотой, но растущее внутреннее волнение заставляет дрожать его руки. Он сжимает их в кулаки:

- Знаешь, Август, меня ждет великая миссия! – Адольф не может сдержать порыва, - Я… Я… - его голос прерывается, - Ради моего народа…  я готов пожертвовать жизнью.

Будущий музыкант потрясенно смотрит на друга. Синие глаза Адольфа сверкают, губы небольшого рта плотно сжаты, и даже смешные оттопыренные уши не вызывают обычной улыбки.

Кого же имел в виду под «моим народом» юный Гитлер? Его предками были австрийцы, или, иначе, богемские немцы. Родился он в середине весны 1889 года, 20 апреля, в Верхней Австрии в Австро-Венгерской империи. В местечке Рансхофен, деревеньке,  что позже вошла в состав небольшого городка Браунау-на-Инне.

Его мать, Клара  Пельцль, была на 23 года моложе его отца, Алоиза Гитлера, вдовца, который до брака с ней был уже дважды женат. Существовала  проблема: они приходились другу другу достаточно близкими родственниками, Клара была племянницей мужа. Возможно поэтому из шестерых, рожденных в этом браке  детей, выжило только двое: Адольф и Паула, его младшая сестра.

Алоиз Гитлер был внебрачным ребенком и носил фамилию матери – Шикельгрубер. Но достигнув 40 лет, еще до рождения Адольфа,  взял фамилию своего отца – Гитлер. Алоиз был чиновником, всю жизнь прослужил в таможне. От второго брака у него уже росло двое детей: Алоиз и Ангела, в будущем мать Гели Раубаль…

 
Ах, каким чудесным ребенком был крошка Адольф! Круглое личико, пухлые губки маленького ротика и большущие синие глаза, как у мамы. Клара сама подстригает его «под горшок». Может, немножко неровно. Темная короткая челка плотно прикрывает высокий лобик. Фрау Гитлер обожает своего сынка! Какой он лапушка! Даже Паулу любит она не так сильно и самоотверженно. Именно самоотверженно: папаша, вернувшийся из пивной,  частенько поднимает руку на  жену и сына. Клара закрывает Адди своим телом. Пусть ей достанется! Ничего, она вытерпит! Лишь бы ее ангел не страдал!..

Когда мальчику исполнилось шесть, отец вышел на пенсию, и семья переехала в окрестности Линца. Здесь, под воздействием восхитительных Альп в душе Адольфа  проявилась тяга к живописи. Мама купила ему краски, кисти и альбомы. Он начал рисовать… А они совсем неплохи, рисунки маленького Адди! В них чувствуется вкус, тонкое восприятие цвета и настроения, особенно поражает его отношение к деталям. Его кисти подвластны даже самые мелкие части растений и зданий.
Алоиз, увидев в руках сына альбом с рисунками, грубо вырвал его и, бросив на пол, растоптал. Отвесил сыну подзатыльник: «Никогда, никогда ты не станешь  мазилой! Только через мой труп! Ты мой сын. А значит,твой путь – быть чиновником. Запомнил, щенок?»

Адольф горько плачет на чердаке.  Ладонь Клары, неслышно поднявшейся вслед за обиженным сыном, касается его макушки. Мать гладит его волосы и целует в висок. «Я куплю тебе другой альбом», - шепчет она, прикладывая вытянутый палец к губам, призывая мальчика к сохранению секрета. Как он любит свою мамочку! Она одна понимает его.

После скандала с отцом Адольф рисует только тайно. Но  к его страсти добавилась еще одна. В школе он научился читать. И не может остановиться. Он поглощает книгу за книгой из отцовской библиотеки. Теперь он знает много интересных историй. И с восторгом рассказывает их друзьям. Ему нравится привлекать внимание мальчишек-одноклассников и соседских забияк. Рассказывая, он так увлекается! И не терпит, когда кто-нибудь  перебивает  его или начинает смеяться. Но ведь на самом деле,  оттопыренные уши Адольфа  забавно шевелятся, когда он рассказывает что-нибудь захватывающее. У него даже слюна летит изо рта. Он почти кричит. Так его самого увлекают прочитанные истории.  Правда, смеяться над ним опасно. Адольф чуть что – бросается в драку. Он любит руководить и командовать сверстниками. Сам себя считает вожаком.  Постепенно и другие мальчишки начинают думать про него так же.

Теперь он выглядит по-другому. Задирает нос и подбородок надменно вверх, смотрит на мир уверенно, воинственно и пренебрежительно. Челку зачесывает на левую сторону. Любимая поза – руки, скрещенные на груди.

Уже в подростковом возрасте у Адольфа проявилась, черта, сохранившаяся на всю жизнь. Его настроение подвержено внезапным неожиданным переменам. То он чересчур возбужден и пытается с пеной на губах в чем-то убедить сверстников, то впадает в периоды меланхолии. Становится задумчивым, как будто всматривается во что-то, недоступное окружающим.

 Вероятно, эта способность к мистическим погружениям внутрь себя и привела его в детские годы в бенедиктинский монастырь возле Линца. Там он самозабвенно поет в хоре. Настоятелем монастыря в то время был Теодор Хаген, специалист по восточным культам и этнографии. Он принял участие в одной из экспедиций по Ближнему Востоку и привез из неё несколько древних манускриптов. По эскизам Хагена на стенах монастыря появились различные таинственные   символы. Среди них – свастика – знак, символизировавший солнце и созидание  для многих древних народов.

Возьми культуру любого древнего народа и обязательно наткнешься на свастику. В раннем христианстве это гаммадион (гаммированный, состоящий из четырех греческих букв «гамма», крест)   – эмблема Христа. У буддистов - символ совершенства. Для них разное значение имеет направленность изгибов креста: влево – любовь, сострадание, движение, вправо – твердость, сила и разум. По мнению буддистов, свастика, вращающаяся в одну сторону, не может привести к мировой гармонии. Без любви и милосердия сила и разум ведут к воцарению зла и деспотии, без силы и твердости любовь и сострадание беспомощны.
 
Археологи находят свастику на предметах искусства ацтеков и майя. Индейцы Америки до сих пор используют свастику при выполнении различных священных ритуалов. В Индии и Южной Корее свастика и ныне обязательный элемент оформления помещений и утвари во время праздников и свадеб как знак благоприятных предначертаний.

В Древней Руси этот знак  был распространен в виде орнамента на одежде, вышивках, при строительстве, при отправлении обрядов, на старинных иконах, в церковном убранстве. Еще бы! Ведь свастика хранит от зла и несет идею круговорота жизни. В России она была изображена по распоряжению Николая II  на денежных купюрах, выпущенных Временным Правительством. Даже 10 000 купюры первого выпуска Советской России были украшены свастикой. В 1919 году она использовалась в нарукавном знаке калмыцких воинов Красной Армии, символизируя мощь жизненной энергии, вихрь.

Свастика мистически связана с судьбой последнего российского императора. Вероятно, этот символ имел какое-то важное личное значение для царской семьи. Особенно для императрицы. Она просила выгравировать свастику (гаммированный крест) на подарках близким, ставила этот значок в конце своих посланий родным и друзьям. На капоте личного автомобиля Александры Федоровны была изображена свастика в круге. В Ипатьевском доме, где до казни проживала царская семья, в  комнате императора, императрицы и цесаревича было обнаружено несколько свастик, нарисованных на стене и оконном косяке рукой Александры Федоровны. Понятно, что этот символ для венценосной семьи восходил к истокам христианства и обозначал Дух Божий и любовь, высший принцип, действующий во Вселенной. Был, возможно, оберегом, связанным с именем Христа.

Впервые черную четырехконечную правонаправленную свастику, повернутую под углом  45 градусов, посреди белого диска на красном знамени немцы увидели рядом с Гитлером во время одного из его многочисленных выступлений в 1921 году. Для Гитлера этот знак являлся символом борьбы за торжество арийской расы и нордической традиции. Сам он никогда не называл его свастикой, только хагенкройц (крюковый крест)... Мощная, рвущаяся и почти осязаемая энергия от ощущения вращения хагенкройца вместе с зажигательными, гипнотизирующими речами вождя «сносила» людям головы, помрачала рассудки, терявшие последние капли разума и способность самостоятельно критически осмысливать происходящее, и превращала массу, толпу в единого многоголового зверя, готового под влиянием глубинных инстинктов, вызванных в нем  магическим инструментом национал-социалистического движения, Гитлером, так точно сконцентрировавшим в себе  представления о бедах немцев,  их чаяниях и, казалось, видевшим пути к их спасению, броситься на любого врага и уничтожить его.

Партийный флаг НСДАП – белый круг на красном фоне – обозначал национальную чистоту и силу, а свастика – призыв к беспощадной борьбе с евреями и коммунистами. Партии нужна была эмблема, способная вызвать у немцев отклик на уровне «коллективного бессознательного», наследственной, генной памяти, восходящей к древним ариям. Так же, как Гитлер видел свастику с детства, так и для европейских христиан она была традиционным символом, обозначающим на протяжении истории человечества свет, жизнь, движение, благополучие, Дух Божий. В огромном количестве научных статей и книг, появившихся в Германии в 10-20-х годах начала XX века, обосновывалось ее индо-европейское происхождение, ее непосредственное отношение к великому в прошлом народу ариев.

 Это был верный подход – выбрать в качестве символа государства свастику. Миллионы немцев захватила мистическая идея, донесенная через нее четко и образно. Недаром же человечество чуть ли не всю свою историю не расставалось с этим солярным символом. Свастика! Знак, вызывающий  сегодня во всем мире отвращение, тревогу, страх, символ нацизма и гитлеровской Германии. Через что пришлось пройти человечеству, чтобы даже символ явления, которое с огромными усилиями было остановлено народами нескольких стран, вызывал ощущение прикосновения каленого железа к коже? Что нужно было сделать, чтобы знак, священный для большинства народов планеты, превратился в чудовищное клеймо?..

 Однако в 1921 году, когда история нацизма только начиналась, для большинства немцев свастика несла древнее светлое высокое значение вечной жизни, движения солнца, любви и энергии...


По темной улице семенит старушка, запахивая на ходу расстегнувшуюся потертую шубку. На самом деле, она не так стара: ей 55. Но тяжелое время перемен наложило на нее тяжелый отпечаток. Выглядит она  лет на двадцать старше своего возраста. Она спешит. В Петербурге, или как его сейчас по-новомодному называют, Ленинграде, опасно ходить по вечерам. Можно нарваться на крупные неприятности. Матильда Юрьевна замерзла: ей пришлось долго идти, а потом ехать на трамвае. А в нем еще холоднее, чем на улице. Осталось два квартала, и она дома. Вернется в свою комнату в коммунальной квартире. Растопит печку, накормит Тузика и согреется, наконец.
 
В центре города есть церковь, куда она много лет ходила на вечернюю службу, а вот теперь не желает  туда и шагу ступить. Узнала, что на окраине  есть действующая церквушка, и решила поехать. Без церкви жить тягостно. И так жизнь стала трудна, а уж без привычного посещения церковной службы, совсем невозможна…

Когда-то вся большая квартира,  где теперь у нее комнатка, принадлежала известному петербургскому профессору, отцу тогда еще воспитанницы Смольного института Матильды Карповской. У папы и кабинет был в квартире, где он больных принимал. Хорошо, что отец не дожил до революции. Квартиру в 19-м году отобрали. Да и на самом деле, такая большая квартира на Невском была ей ни к чему. Братья, гвардейские офицеры, бежали за границу, сестра со своей семьей еще в 1915 уехала в Берлин. Мама через год умерла... Матильда осталась вдовой еще в 1905. Муж ее тоже был офицером. Морским. Погиб в сражении при Цусиме…  Двое их деток  в младенчестве умерли. Нет у нее утешения на старости лет... А может, это и к лучшему. Не знаешь, чего завтра ждать…

Раньше Тати, как ее в семье называли, давала уроки музыки. Всю жизнь прожила с музыкой. Полюбила ее еще в Смольном институте. Папа предлагал ей поехать за границу учиться в консерватории. Не послушалась. Влюбилась. А всё так неудачно с ее замужеством вышло. Вот и остались у нее музыка и Бог…

Женщина прижалась к стене дома: мимо прошел отряд военных с красными звездами на обмундировании. «Приспешники дьявола! Слуги сатанинские!» - подумала Матильда. Как пришла новая власть, сменили двуглавого орла на пятиконечную звезду. Господи! Как же ты допустил, что главным символом родины стала пентаграмма, знак Антихриста?!

Вот и в церкви говорят, что надо смириться. Священник, тот самый, что на Екатерину Даниловну, ее соседку по квартире, донес, сказал, что в Германии нелюди пришли к власти во главе с Гитлером. И что поклоняются они свастике, знаку, который хорошо Матильде знаком. Как же! Для нее всегда идеалом императрица Александра Федоровна была. И слышала Матильда от одной подруги, бывшей воспитанницы Смольного института, фрейлины, что любит царица этот святой знак.. Как там в Берлине Лизоньке живется? Давно не было от нее вестей… Священник утверждал, что свастика – знак языческий, противный церкви, а христианский крест – свят и непорочен. Забыл он, что свастика – разновидность креста, крест гамматический, и что солдаты наши в бой идут под знаменами не со святым крестом, а со звездой дьявольской.  Выслуживается перед властью священник этот, кощунственная ложь его с амвона звучит ради новых властителей страны, что Бога не чтут. Священный символ порочит. Но ведь к нему грязь не пристанет. Останется она на совести и руках тех, кто знак использовал против его глубинного смысла…

Вот Екатерина Даниловна поделилась, наивная, со священником мыслями своими о неправильном преподавании литературы в школе, она учительница… была… и через три дня забрали ее ночью. Дверь комнаты опечатали. Все соседи попрятались в своих комнатах и дрожали, как зайцы в капкане. Потом Тузик, оставшийся взаперти, весь день выл, оплакивал хозяйку. Только поздно вечером Матильда Юрьевна открыла дверь запасным ключом, осторожно отклеив бумажку с печатью,  и забрала собачку. Обе они сиротки…

Тати уткнулась лицом  в поднятый воротник, вытерла набежавшую, не успевшую вытечь слезу рукой в вязаной варежке. Она вспомнила, как воспитанницы в институте готовили подарки для детского приюта - Братства во имя Царицы Небесной для призрения детей-идиотов и эпилептиков. Собирали, сортировали, паковали коробки с платьем,  игрушками, сладостями…  А потом поблагодарить их приехала   в институт императрица. Под ее опекой это скорбное заведение находилось.
 
Как лучшее воспоминание в жизни, сохранилась в  памяти Матильды  эта  встреча. Какая же Александра Федоровна  добрая и красивая! И совсем юная: старше воспитанниц выпускного класса всего-то на 8 лет! Тати даже показалось тогда, что от нее сияние исходит, как от святой. Все старшие воспитанницы в белых форменных платьях, а императрица посредине в атласном голубом, с вышивкой на груди и по подолу в виде маленьких бело-синих букетиков. Платье скромное, с высокой под подбородок стойкой и длинными, спадающими складками, рукавами на узких манжетах, но отличающееся тонким вкусом. Из украшений на Александре Федоровне только крест, усыпанный драгоценными камнями, да перстень с крупной жемчужиной. Накидку, отороченную соболем, царица оставила в директорском кабинете. Всё заметила Тати: и белые замшевые остроносые туфельки, и пальцы без маникюра, и прекрасные незавитые волосы императрицы, уложенные в тяжелую «корону», и тонкое лицо без косметики.

Матильда протиснулась поближе к царице и незаметно коснулась ладошкой её платья. Упругая ткань скользнула под пальцами. Девушка ощутила запах вербены. Даже сейчас этот запах ей чудится. Разве такое забудешь?

Осторожна была Тати, а Александра Федоровна всё равно заметила. Повернула к ней голову и улыбнулась. Вот эту улыбку Матильда Юрьевна никогда не забудет, такая она добрая, кроткая и ласковая была…
 
Как не оплакивать государя? Как поверить, что звезда, заменившая крест, к счастью народ приведет?.. Ведь люди со звездой в кокарде казнили помазанника Божьего и его семью!.. Чего же дальше ждать, когда от нас Бог за страшный наш грех отвернулся?..


Худощавый молодой человек в длинном пальто и  шляпе с мягкими широкими полями сунул блокнот и карандаш в карман и натянул на одеревеневшие пальцы поношенные лайковые перчатки: руки замерзли. Он провел на улице больше двух часов, делая эскизы  зданий императорской резиденции в Хофбурге. Нет настроения рисовать сегодня: слишком холодно. Хотя рисовать он очень любит, к тому же, это единственный источник его дохода. Но жаловаться не на что: его рисунки с видами Вены, а он пишет дворцы, церкви, арки, старинные здания, хорошо продаются. У него даже есть постоянные клиенты. Раньше продавал сам, а теперь подрядил человека по фамилии Ганиш, который находит заказы на его работы.

Денег хватает. Адольф даже отказался от пенсии, что получал после смерти отца, в пользу сестры Паулы. Всё-таки, он настоящий художник. Почему же этого не поняли профессора в приемной комиссии Венской художественной академии, куда он поступал два раза: в 1907 и 1908? При первом поступлении профессор посоветовал ему податься в архитектурное училище: ему не даются изображения людей и гипсовых «голов». А вот пейзажи и архитектурная графика Гитлера по-настоящему хороши! В этом его самобытность. Как художника. Профессор же был неумолим: «Вы нам не подходите». Гитлеру пришлось обмануть больную мать: ей он сказал, что поступил в Академию.

 У Клары обнаружили опухоль груди. Адольф вернулся домой,чтобы ухаживать за ней. Мать скончалась у него на руках. После похорон Гитлер снова отправился в Вену. Он много читает, берет уроки музыки, слушает любимые оперы Вагнера в оперном театре и, конечно, рисует...

В 1919 году работы Адольфа Гитлера были показаны  эксперту по живописи  профессору Фердинанду Штегеру. Тот внимательно рассмотрел акварели и сделал вывод: «Несомненно талантлив!»…

Жаль, что он не стал профессиональным художником! Это многое изменило бы…

Юноша приподнял воротник пальто и двинулся в сторону здания музея истории искусств. Он побродит по теплым залам, посмотрит на экспонаты и согреется.
Людей в музее мало. Погруженный в свои мысли, Адольф переходит из  зала в зал, и ничто особенно не привлекает его внимания. Но вот в зале № 11 он натыкается на группу посетителей с экскурсоводом. Гитлер невольно останавливается, привлеченный голосом рассказчика.

Красивый тембр! Несомненно, экскурсовод мастерски владеет своим рабочим инструментом.  Слушатели завороженно внимают, поглядывая на витрину, вокруг которой стоят. Гитлер, приподнявшись на носках, тоже смотрит на экспонат:  № 155 «Священное копьё.  С позднейшими добавлениями стали, железа, латуни, серебра, золота и кожи».

За стеклом на бархатном ложе продрогший художник  увидел железный наконечник древнего копья длиной около полуметра и шириной сантиметров восемь. Посередине наконечник сломан, обе части скреплены золотой накладкой.

 «…  согласно этой легенде, человек, овладевший  копьем и осознавший его чудесную силу, сможет владеть всем миром…» - голос экскурсовода звучит как волшебная флейта, завораживает и заставляет забыть обо всём на свете. «Копье было выковано по приказу третьего первосвященника Иудеи Финееса, мага и каббалиста. Этот человек был очень жестоким, он собственноручно казнил вероотступников. Пользуясь своими магическими знаниями, Финеес вселил в наконечник копья могущественного духа и заклял его одерживать победу в любой битве…»

 Как ёкнуло сердце и закружилась голова! Молодой человек почувствовал, что задыхается. Ему показалось, что разверзлись небеса, и ударила молния. Невидимая мистическая сила сдавила его тело. Он ощутил себя тряпичной куклой в руках рока. В спину ударил непонятно откуда взявшийся порыв холодного ветра. Реальный мир исчез.

Гитлер не видит ничего вокруг, он слышит только голос, доносящийся издалека: «Центурион Гай Кассий Лонгин, командир  стражи при Кресте на Голгофе, во время казни  нанес Христу  этим копьем «удар милосердия», прервал мучения Сына Божьего. И копье стало святым: на  нем запеклась кровь Спасителя. А сам Лонгин, страдавший от катаракты, после брызнувшей на его глаза святой крови, чудесным образом исцелился… Все, кто впоследствии владели реликвией, влияли на судьбы мира. Копье могло нести Добро или Зло. Выбор зависел от владельца…  Еще одно его имя помимо Копья Судьбы – Копье Власти. Перед Иисусом Навиным с этим копьем в руках рухнули стены Иерихона. Другой владелец святыни, Ирод Великий, приказал истребить 14 000 младенцев в Вифлееме… Копье сменило много хозяев:  создатель Византийской империи  Константин Великий, правитель Европы Карл Великий, император Фридрих Барбаросса, основатель Священной Римской империи  Оттон I. Все они остались в истории как великие завоеватели … »


 Гитлер пребывал в состоянии, похожем на транс. Вот оно! Он избранный! Завоевать весь мир! Он станет владыкой мира!.. Кто нашептывает ему эти слова? Неужели сам дух Копья разговаривает с ним?.. 


Маруся почувствовала неведомо откуда взявшийся страх. Образные картинки, пробегавшие перед внутренним взором, внезапно прервались. Веки задергались и приоткрылись. Она вздрогнула: перед  ней сидел палевый кот.

- Что случилось, моя красавица? Тебе привиделся кошмар?

- Нет, это был какой-то странный сон. Улицы Вены, музей Хофбурга. Обиженный на мир, который не желает его признавать,  юноша-художник…  Копье в Сокровищнице Габсбургов…

- Так ты сумела подключиться к информационному полю?! Ты делаешь успехи!  И что же открылось тебе, вещая дева Гадебурга, купающаяся в холодных водах Дуная?

- Гадебурга?..  Хотя я уже поняла, что ты любитель древних легенд и мифов… Меня напугал этот молодой художник, Адольф Гитлер, похоже, он вступил в контакт с древним духом копья и решил завладеть миром.

- Тебя это пугает и кажется странным?

- Ну, разумеется! Сговор с духом…  Это странно для XX века… Пока это чисто мистические переживания юноши. Но мои предчувствия тяжелы. Меня напугал ответный порыв этого молодого человека. Услышав об одном из владельцев копья, царе Ироде, который приказал уничтожить 14 000 младенцев в Вифлееме в надежде погубить новорожденного Мессию, юноша подумал: «Да хоть 14 миллионов! Если это будет необходимо для достижения моей цели и установления нового порядка. Для создания могущественной  империи ариев, колыбели сверхчеловека..» Мне стало как-то зябко, и я очнулась… или проснулась, не знаю… Там еще мелькали какие-то отрывочные картинки, произносились  незнакомые мне слова… Например, «аншлюс»…

- Я объясню тебе. Аншлюс –  включение  Австрии в состав Германского рейха в 1938 году. Конечно, пришлось оказать давление, и политики считали, что это проявление агрессии с моей стороны. Но они не перечили. Меня уже боялись, - он довольно усмехнулся в усы, - Теперь передо мной открывался выход на Чехословакию и Балканы… Да, я был рад присоединить свою родину к Германии, но… Ты, возможно, не поймешь, самого главного. Я не мог спать спокойно, пока в моих руках не окажется Копье Судьбы. Я знал: с ним я непобедим и могу начать войну хоть против целого мира.

- После аншлюса Австрии ты получил Копьё?

- Да. Не могу передать тебе чувств, испытанных мною, когда я взял его в руки. Оно было моё! Отныне мой путь был предначертан. Копьё само сказало мне об этом.
- Но ты не смог его уберечь. Оно попало в руки американцев в 1945. В тот самый день твоя жизнь в теле фюрера закончилась: ты вместе с Евой покончил жизнь самоубийством в бункере в Берлине. Верно?

- Не совсем так, прекрасная Кримхильда, не совсем так… Начну с короткой предыстории… В XIV веке Копье оказалось в руках Карла IV , короля Чехии и Германии, императора Священной Римской империи. Он любил и коллекционировал артефакты. Копье хранилось сначала в Пражском замке, а после попало в Нюрнберг, в церковь Святой Екатерины. Там оно находилось около четырех веков. Когда возникла угроза захвата Копья Наполеоном, его решили спрятать среди других императорских сокровищ в Вене. В 1806 году при распаде Священной Римской империи коллекция вместе с Копьем была продана Габсбургам. После аншлюса я вернул «имперские ценности» в церковь Святой Екатерины в Нюрнберге, куда часто ездил навещать Копье. Его сакральная мощь и неимоверная энергетика действовали на меня фантастически. Цели, недоступные простым смертным, реализовывались для меня без особых усилий…  Я ощущал себя почти что богом…

 Через 10 месяцев после того, как я взял в руки этот священный символ мирового господства, я начал войну против целой Европы… Всё шло хорошо, даже слишком хорошо… до России. Там случилась катастрофа… А в 1944 году из-за бомбардировок Нюрнберга англичанами встал  вопрос о вывозе и надежном укрытии имперских реликвий… На подводной лодке Копье было вывезено в Антарктиду. Для отвода глаз среди оставшихся ценностей «забыли» его копию. Офицеры американской контрразведки обнаружили  оставленное для них «Копье» 30 апреля 1945 года. Когда Седьмая армия генерала Пэтчиза вошла в Нюрнберг, и до командования дошли сведения о найденном Копье Лонгина, в город немедленно прилетел генерал  Паттон. Именно ему был поручен розыск Копья.

- То есть Копье Судьбы имело столь важное значение не для одного тебя?

- Разумеется, дитя моё! В то время, когда я увидел Копье в первый раз, кайзер Германии Вильгельм страстно мечтал обладать им. Ему, как и мне, не были чужды планы мирового господства, и он вел переговоры с австрийцами по поводу показа императорских реликвий из Хофбурга в Германии, рассчитывая после выставки просто не возвратить Копьё законным владельцам…

Честно говоря, копий Копья было несколько. В одном из институтов Аненербэ, где изучались магические возможности Копья, за несколько лет было изготовлено шесть копий. Специалисты использовали исходные материалы и технологии V-VII веков. Если мои ученые смогли создать ядерное оружие, то и такая задача изготовления древнего оружия оказалась им тоже по силам. Хотя не знаю, что труднее...

Подделки даже прошли определенные магические обряды в замке Вевельсбург… Это были впечатляющие образцы. Несколько иностранных экспертов признали подлинность «копий», только указали разное время их создания в древности. Потому что каждому из них было предоставлено по одному копью из коллекции подделок.  Они были совершенны.   Им не хватало единственного: их не касалась рука Лонгина, Барбароссы, Карла Великого, и первосвященник Финеес не наложил на них заклятья на обязательную победу.

- Ты снова меня пугаешь, Адди! Если исходить из сказанного тобой, то в современном мире в качестве шедевров и сокровищ хранится огромное количество подделок! Разве можно быть уверенным, что уникальные картины и другие произведения искусства, которыми восторгается человечество, не подделки, если существуют такие методики создания копий?!

- Надо же! В твоей голове начинают шевелиться мозги! А я думал, что ты обыкновенная русская матрешка! В ней шесть первых оболочек пустые, а в седьмой, самой маленькой, скрываются крохотные зачатки мозга. Я рад, что ошибся!

- Это оскорбление или похвала? Мне не совсем понятно… Зачем, всё-таки, было сделано столько копий, и что произошло с ними потом?.. Неужели и другие политики и руководители государств верили в магическую силу Копья, как и ты?

- Конечно, я догадываюсь, что ты думаешь обо мне: амбициозный несостоявшийся художник, уверовавший в свою избранность после встречи с Копьем Власти в Хофбурге, страдающий от маниакально-депрессивного психоза, усилившегося на фоне его мистических и оккультных увлечений.

- М-м-м-м…. Ты почти прав.

- Так вот, если тебе мало было примера с кайзером Вильгельмом, моим современником, охотившимся за реликвией, то что ты скажешь на мое утверждение, что и русские, по приказу Сталина, и американцы, по приказу Рузвельта, очень серьезно искали на территории пылающей под бомбами Германии Святое Копье?

- Не может быть!

- Я так и думал. Почему-то современные люди считают, что Гитлер и его приспешники, «клика», были полными идиотами, разыгравшимися в колдовство неврастениками и психопатами. Они о многом забывают: о небывалом росте экономики Германии, повышении уровня жизни, невероятном развитии науки и техники, о том, что за каких-то четыре года я поставил на колени почти всю Европу и дошел до Каспийского моря! Обывателям не понять великих мира сего, тех, кто вершит историю. Они мыслят иначе, им открыты тайны, которые не доступны обычным людям. Эти тайны выше их понимания! Великие тайны для великих людей!

- Адди, ты не на митинге! Я хорошо тебя слышу. Не кричи!

- Любая женщина из III Рейха, да и не только, отдала бы все свои драгоценности, меха, дома, автомобиль для того, чтобы находиться со мной в такой интимной обстановке, как ты сейчас. А ты еще открываешь на меня пасть! Раньше за подобное я сослал бы тебя в концлагерь.

- Не забывай, Адди, что не все женщины III Рейха, имеющие драгоценности, меха и автомобили, любят котов.

- Да, не будем ссориться!.. Про что я там говорил?.. Обе державы: и Советский Союз, и США, мечтали заполучить Копье Судьбы, хорошо зная, что это такое, и видя мой триумф. Рузвельт послал на розыски Копья генерала Джорджа Паттона. Он был кадровым военным, его прадед и дед служили в Армии США… Мои генералы уважали Паттона за храбрость и отвагу. Но он был солдафон и человеконенавистник. Да-да! Нисколько не лучше меня! Ха-ха!..

Знаешь его самые знаменитые высказывания? Про русских он говорил, что ему не нужно их понимать. Достаточно  «понимания того, какое количество свинца и железа требуется для их истребления…», «они сукины дети, варвары и алкоголики…»  А про евреев он заметил, что они «ниже животных»…

- Чудовищно! Просто ужас!

 - Вернемся к Копью. Добыть его было заданием  особой важности. Поэтому Паттон вдруг стал изучать мировые сокровища, мистику и основы магии. Не кажется ли тебе такое занятие странным для генерала армии? Я уже говорил, что Паттон немедленно прибыл в Нюрнберг после «случайного» обнаружения  Копья. Специально подготовленные немецкие офицеры спрятали его так, что трудно было не найти.
Однако, одновременно было проведено несколько  операций по запутыванию противника в поисках «сокровища», чтобы враг поверил в серьезность наших усилий по его сокрытию. Паттон получил «свое» Копье… 

Он действительно был «странным» генералом. Верил в реинкарнацию, магию, несколько лет занимался поисками Святого Грааля… Когда он взял в руки Копье, он сказал офицерам сопровождения странную загадочную фразу: «Трудные времена наступают для человечества»…  Как ты думаешь, что он имел в виду?..

 Загадочной была и гибель Паттона.  За день до возвращения в Штаты, 9 декабря 1945 года он попал в автокатастрофу. Кадиллак, на котором он вместе с другим офицером ехал охотиться на фазанов в предместьях Маннгейма, столкнулся на переезде с почти трехтонным грузовиком. Через 12 дней покалеченный, парализованный Паттон умер от закупорки сосуда…  Он унес тайну Копья в могилу, так и не вернувшись в Америку…

Да, ради обладания святыней люди были готовы на всё… Мне не трудно было предвидеть, что каждый из руководителей государств, кому в руки попадет Копье, захочет оставить его у себя, - Гитлер замолчал, - Хотя американцы вернули Копье в Хофбург.

- И ты оказался прав?!

- Да, поэтому при последней экспертизе Венского Копья в начале этого века доктором Робертом Фезером было установлено, что оно выковано в VII веке. Древнее, вроде бы, но Лонгину принадлежать не могло.

- Невероятно!

- Отчего же? При нынешних-то технологиях и обилии в музеях артефактов древних времен из таких же металлов, что и Копье, но не столь важных для государства?

- Значит, американцы не случайно сбросили ядерные бомбы на Хиросиму и Нагасаки?

- Учись делать выводы самостоятельно, дитя мое!

- И у русских тоже есть свое Копье Могущества?.. А остальные? Возможно, свое Копье есть и у…

- Возможно.

- И каждое государство-владелец псевдореликвии мнит себя супердержавой и считает, что его роль – мировое господство?.. Какой коварный и рискованный замысел, Адди! Ведь это может привести к Третьей Мировой?!

- Таков был план.


               
                Глава 7. Про Швецию снова.

На такси она доехала из порта до дома Класа. Всё выглядело не так уж плохо: на деревьях и кустарнике в саду за забором уже появились листья. Сквозь их яркое, но еще достаточно редкое кружево проглядывал дом. Он, правда, казался несколько мрачным на фоне весенней зелени… Миша расплатилась, взяла дорожную сумку и, подойдя к воротам, позвонила.  Никто не отозвался. Дом молчал, словно погруженный в сон. Девушка позвонила снова. Никакой реакции. Несколько секунд она не отрывала пальца от кнопки звонка. Вслушивалась: ни малейшего шороха, ни единого звука. Может, он не работает? Миша оглянулась: вокруг никого. Дома на противоположной стороне улицы производили впечатление необитаемых. Наверное, все на работе и в школе. Возле поворота мелькнул велосипедист. И всё.

Что же делать? Миша толкнула ворота. Жалобно заскрипев, они неожиданно открылись. Не заперто. Странно…  С другой стороны ворот под прорезью для почты валяется целая куча писем. Миша поставила сумку и собрала их, мельком просмотрев надписи и логотипы на конвертах: банк, банк, банк… Она прижала расползающуюся пачку к груди. Эти конверты похожи на мертвую чайку с вялыми безжизненными крыльями. Да что же это такое?.. Оглядываясь по сторонам, Миша прошла по дорожке к дому. Постучала в дверь, уже не надеясь на ответ. Потом толкнула ее. Дверь открылась. На девушку обрушился полумрак и резкий запах перегара. Она сделала шаг внутрь и чуть не упала, подскользнувшись на валяющейся пустой бутылке.

 Миша сморщилась от запаха, бросила на пол сумку,  из  руки посыпались  письма…  В доме было холоднее, чем на улице. Глаза начали привыкать к полумраку, и то, что им открылось,  заставило Мишу отшатнуться. Она нащупала выключатель  на стене, но свет не зажегся. Однако Миша уже всё и так могла хорошо рассмотреть.

На полу валялось много пустых бутылок. Гостиная была тоже пустой. То есть вся мебель, ковер, картины, книги исчезли. Только возле лестницы стоял легкий садовый столик и такой же стул. На стуле сидел, вернее, полулежал, уткнувшись головой в сложенные на столе руки, Клас. Рядом с его головой, касаясь ее, возвышались пустые бутылки. Возле ног Класа на полу лежало ружьё. Миша похолодела. Снова  оглянулась. Почти обреченно. Помощи ждать было неоткуда… Она подошла к столу и дрожащей рукой прикоснулась к  неподвижному телу. Разорванная по вороту майка съехала набок, обнажив мускулистое плечо.  Оно было теплым. Клас спал.

Миша потрясла его за руку, потом за плечи. Его голова сползла с рук на стол, с тихим звуком лоб ударился о поверхность. Клас не проснулся. Но что-то промычал. Он был мертвецки пьян.

Переступая через валяющиеся на полу бутылки, Миша прошла к стеклянной стенке и до упора отодвинула легко заскользившую под рукой панель. На террасе было тоже полно пустых бутылок из-под водки и пива. Она наклонилась, чтобы собрать их, но вдруг  мозг электрическим разрядом пронзила мысль: Изабелла!.. Прямо через сад Миша, закусив губу, побежала к конюшне.

Отодвинув тяжелый запор на воротах, потянула на себя створку и заглянула внутрь. Очень холодно, пахнет сыростью и навозом. Тяжелый тошнотворный запах. Окликнула лошадь по имени, тихонько и вопросительно. Страх заполз в затылок и под мышки. Очень захотелось, чтобы рядом кто-нибудь  был. Ладони вспотели. Миша снова позвала, чуть громче: Изабелла! И почти сразу услышала легкий шорох. Слава богу!..

Она приблизилась к деннику. Лошадь лежала и смотрела невидящими глазами куда-то в сторону. Потом она медленно повернула морду и посмотрела измученным взглядом на Мишу. Миша заплакала.

С мокрым лицом она зашла в подсобку, сняла с крючка комбинезон. Он был огромным, наверное, использовался здоровяком Юханом для «грязной» работы. Натянула его сверху куртки, отнесла несколько брикетов корма в соседний блок, помыла автопоилку и насыпала на деревянный пол опилок из мешка. Затем ласковыми уговорами заставила лошадь встать и осторожно перевела ее в чистый денник. Изабелла огляделась, словно вспоминая что-то давно забытое. Она встряхивала нечесаной гривой и скалила зубы.

- Пей, милая, пей! – уговаривала ее Миша, - И поешь! Про тебя все забыли? Сколько же ты одна здесь?.. Поешь немного! Я на тебя сейчас попону теплую  надену. Ты ведь, наверняка, замерзла? Как здесь холодно, но хотя бы светло и вода есть… Потом я тебя вычищу и  после  на прогулку выведу… И Юхана разыщу, и Лисбет… Все что ли с ума сошли? Бросили тебя одну?.. У тебя что-то болит? Почему ты ножку поднимаешь?.. Ветеринара вызову… Прямо сегодня… Твой хозяин про тебя забыл… Да и про меня тоже… Пей, милая, пей!

Изабелла, постепенно успокоившись от ласкового тона голоса Миши, начала пить.
Через час девушка вышла из конюшни, оставив вычищенную и накормленную Изабеллу  в теплой попоне в чистом деннике. Она вернулась в дом.

Клас продолжал спать в том же положении, в каком Миша его оставила. В гостиной чуть потеплело, и стало не так мерзко пахнуть благодаря открытой в сад двери.

Девушка снова попыталась разбудить спящего мужчину. Увы, напрасно! Когда она принялась настойчивей трясти его за плечи, он стал, не открывая глаз, вяло отбиваться от нее руками и норовил боднуть головой. Сквозь зубы Клас выразительно процедил несколько слов. Хорошо, что по-шведски! Ругался ведь, наверняка…

Миша оставила его в покое, поднялась по лестнице на второй этаж. В «её» комнате тоже было пусто: исчезла прекрасная широкая кровать с водяным матрацем. Остался только раздвижной встроенный шкаф. Миша вытащила с нижней полки чудом сохранившееся одеяло и собралась уже спуститься, как ей внезапно пришла в голову мысль заглянуть в остальные комнаты на этаже…

Все они выглядели как бедные сиротки: унылые,обобранные и брошенные. Даже ванна на золотистых выгнутых львиных лапах, что стояла за прозрачными занавесками на подиуме у большого окна в спальне Класа, была демонтирована. Из этой большой комнаты исчезли шкафы для одежды, комоды для белья, кровать, картины, несколько высоких, в рост пятилетнего ребенка, напольных стеклянных ваз. Они были похожи на колышущиеся от прикосновения руки или ветерка из открытого окна занавески, отделяющие ванную от спальни.  Прозрачное стекло ваз струилось так же, как колеблющийся в движении шифон… Сейчас в спальне Класа остались только эти занавески. Но почему-то воздушность и легкость их пропали. Сейчас они напоминали тяжелые сборки какого-нибудь хитона древнегреческой статуи.

Миша накрыла одеялом спящего хозяина дома, достала  телефон из сумочки и набрала  номер Класа. Через мгновение она услышала доносящиеся с веранды сигналы вызова. Это была знаменитая тема из «Похоронного марша» Шопена. Шутник, однако!.. Она пошла по звуку и обнаружила звонящий аппарат в урне возле садовой скамьи.

Миша выудила телефон из урны, отключила вызов и, разобравшись с кнопками, зашла в раздел «контакты». Да, это то, что ей нужно. Эрик. Нашла еще одно имя. Даже на шведском не трудно догадаться, что это Юхан. Сначала она позвонила в Штаты. Ей ответил глуховатый мужской голос. Он очень напоминал голос Класа, но чувствовалось, что его владелец гораздо старше брата. Выслушав рассказ Мишель о том, что она обнаружила в доме Класа, Эрик тяжело вздохнул в трубку и молчал несколько секунд. Когда  она уже была  готова обрушиться на него с требованиями и упреками, Эрик вдруг просто сказал, что прилетит через два дня.

- Только обязательно дождитесь меня! Не бросайте его! Пожалуйста! – голос звучал умоляюще.

Мишель отключила телефон и задумалась: судя по этому разговору, известный изобретатель не был похож на того бесчувственного монстра, образ которого создавал для нее его младший брат.
 
Затем она позвонила Юхану. Сначала старик обрадовался, разобрав, кто ему звонит. Сразу спросил про Изабеллу. А потом раскричался. Юхан возмущенно вопил – Мише пришлось отодвинуть трубку от уха – что ноги его в доме Ланса больше не будет. Мало того, что хозяин не заплатил ему за последних три месяца, да еще этот «молокосос» вздумал  ружьем ему угрожать, когда Юхан  пришел в конюшню два дня назад. Чертов пьяница!.. Миша пообещала расплатиться с конюхом, гарантировала ему безопасность и попросила  срочно прийти: ей и Изабелле нужна его помощь… Старик всхлипнул. Как она там, голубоглазая малютка, не заболела, накормлена?.. Голос стал нежным, громкость значительно поубавилась… Юхан расчувствовался и сказал, что через полчаса будет.

Миша вернулась в гостиную. Подошла к столу и посмотрела на ружье на полу, через которое ей пришлось переступать уже несколько раз. Сжав губы, она наклонилась, подняла осторожно оружие и вышла из дома. Она повернула к гаражу. Как и предполагала Мишель, Вольво тоже исчез. Она осмотрелась, подтащила тяжелый старый табурет к высокому стеллажу у стены и закинула ружье на самую верхнюю полку.

Выйдя из гаража, Миша медленно шла по дорожке в саду. Она снова достала из кармана телефон и нашла нужный номер.

- Привет, Донни! Как дела?
- Девочка моя! Это ты? Не могу поверить! Я только что тебя вспоминал. Где ты? Неужели в Штатах? Я так по тебе соскучился! Ну, обрадуй старика!
- Не говори глупостей, Донни! Какой ты старик? Кто у тебя на ранчо самых норовистых коней объезжает? Твои ковбои разве могут с ними справиться? Напрашиваешься на комплименты?
- Чертовски приятно слышать твой голос, Мишель! Даже если ты почему-то немного не в духе. Так ты не в Штатах?.. Что случилось, рыбка?
- Милая моя птица Додо, у меня проблемы. Я в Швеции. У одного моего… - Миша запнулась, - приятеля большие неприятности с… банками. И он к тому же … заболел. А у него лошади. Здесь, правда, только одна. Но еще семь в Испании. Думаю, дня через три-четыре мне придется туда поехать… Из-за этих лошадей… Видимо, их нужно будет продать… Ты не знаешь, сколько сейчас на рынке дают за высокопородную андалузскую лошадь?
- Не знаю, голубка, но для тебя всё разузнаю, выясню и сообщу… В какую ты там историю попала? Давай я прилечу в Швецию. Помогу тебе.
- Донни, нет, пока не стоит… Мне нужны деньги. У меня есть, но для сложившихся обстоятельств недостаточно. С конюхом нужно расплатиться. И еще… тут счета из банков…
- У тебя та же карта, Мишель? Называй сумму. В течение получаса отправлю.
- Спасибо, мой дорогой! Что бы я без тебя делала?.. Слушай, тут такая лошадь потрясающая! Изабеллой зовут, и масть у нее изабелловая. Видел таких?
- Андалузскую лошадь изабелловой масти не видел. А вот с американской кремовой знаком хорошо.
- У нее  бежевая шерсть, переливающаяся на солнце как золотистый атлас, грива и хвост чрезвычайно длинные, песочного цвета, длинная челка на всю морду и голубые миндалевидные глаза. А ход какой высокий, Донни! Идет, словно танцует!…  Я тебе её фотографии чуть позже пришлю… Мне пришлось Изабелле  попону надеть, в конюшне нет отопления. Её два дня не кормили, но она, вроде, не заболела… Слава богу!..  Как конюх придет и поведет ее выгуливать, я сделаю снимки… Эта лошадь потрясающая красотка! Добрая, а какая умница! Я в нее просто влюблена.
- Что ты говоришь! Красотка, добрая и умница? Я такую только одну в мире знаю. Но она не лошадь. И я в нее тоже влюблен.
- Опять меня смешишь!
- Это хорошо. А то ты слишком расстроенная была в начале разговора… И что там у тебя за дела? Почему в шведской конюшне нет отопления? И почему лошадь два дня не кормили?.. У тебя есть там где спать, что кушать? Меня начинают напрягать твои шведские проблемы… В какое дерьмо ты вляпалась, девочка? Перепутала людей с несчастными кроликами? Ну-ка признавайся!
- Я тебе всё потом расскажу. Никакой опасности для меня нет. Если ты об этом. Но бросить человека в несчастье, даже если я в нем разочаровалась,   не могу. Пойми меня!
- Ладно, Мишель. Успокойся. И звони мне каждый день! Иначе я найду тебя хоть в Швеции, хоть на Северном полюсе. Поняла меня, принцесса?..

Раннее утро. Мишель варит кофе на кухне в доме Класа. Сам он лежит в гостиной на старой кушетке, принесенной Юханом из гаража, под капельницей. Приезжал доктор, которого по просьбе Миши вызвал старый конюх. Днем Класа заберут в клинику. Эрик звонил Мишель и пообещал оплатить счет из наркологической больницы. Класу очень плохо. Из всех  стаканов с напитками, что давала ему Миша: томатный сок с желтком, сливки, огуречный рассол, - он едва сделал несколько глотков. Клас ничего не говорит, но смотрит на Мишу испуганно- растерянно, взглядом провинившегося ребенка, попавшего в серьезную переделку, как тот смотрит на мать – свою последнюю надежду.
 
Прошлым вечером у Изабеллы побывал ветеринар. Осмотрел ее и прописал успокоительные порошки. Теперь Юхан добавляет их в воду. Лисбет по просьбе Миши съездила несколько раз в магазин, ведь в доме нет даже самого необходимого. Девочка привезла ей свой спальный мешок. В нем Мишель и провела первую ночь в Мальмё. Уже оплатили электричество, и в доме есть свет и горячая вода. Жизнь начинает налаживаться.

Как и обещал, Эрик прилетел на третий день. Он позвонил, подъезжая к дому, и Миша встретила его у ворот. Высокий, чуть сутуловатый, с коротким ежиком седых волос, в распахнутом светлом плаще, темных брюках и бежевом пуловере. Шелковый шарф с «огурцами» небрежно наброшен на плечи. Глаза такие же вытцвевше синие как у младшего брата. Загорелое лицо, лоб прорезан морщинами. Выглядел Эрик, несмотря  на щегольской шарф песочно-голубого цвета, скорбно-сосредоточенно. Выходя из машины, он кивнул Мишель, а приблизившись, коротко поцеловал  в щеку, как целуют старую знакомую или члена семьи, когда кто-то из близких умер.

Ничего не говоря, Эрик устало обошел пустой дом, заглянул в конюшню. Потом они сели на веранде. Он достал трубку, набил ее табаком из коробочки  и  долго  раскуривал. Мишель уловила аромат шоколада и ванили. Ее ноздри чуть дрогнули.

- Да-да, я тоже люблю этот аромат. Bob*s Chocolate Flake Bulk… Могу употреблять шоколад только в таком виде, к сожалению. А в детстве обожал натуральный… Но доставался шоколад мне не часто. Я был старшим сыном. А баловали младшего, Класа… Клас…  Капризный  и изнеженный как девчонка. Я даже иногда ненавидел его… Родители проводили больше времени с ним. Я же был предоставлен самому себе. Из-за обиды на всех и вся у меня было много свободного времени.  Одиночество подружило меня с физикой.  Уже в старших классах я сделал несколько мелких изобретений… Сейчас я благодарен за это брату. Он же, к сожалению, из-за неумеренного желания родителей опекать его,  оградить  от любых проблем и несчастий, так и не научился справляться с ними… Впервые он запил пять лет назад. Он тогда жил с одной женщиной, Тильдой. Они собирались пожениться. Всё в ней было неплохо, кроме одного: она любила выпить. И приучила Класа. Коньяк – лучшее решение всех проблем… Четыре года назад я выгнал ее из дома. Клас мне этого не простил. Но было всё равно поздно. Он стал запойным алкоголиком. Знаете, что это такое? Человек держится, не пьет, но как только накатывает,  он срывается и пьет неделями. До белой горячки. Два года назад я уже помещал его в ту клинику, куда вы отправили его позавчера. Отец был еще жив. Звал Класа в Испанию, просил заняться его лошадьми. Даже подарил Изабеллу, кобылу редкой масти. Да вы ее видели, красивая лошадь… Последнее время Клас держался. Работал, ездил по Европе, у него было много заказов. Я радовался… Но после смерти отца он перенес на меня весь свой гнев и разочарование. Ему кажется, что в жизни он недополучил главного. Его раздражает моя известность… Ведь это он, а не я  должен был стать знаменитым! Ведь родители говорили, что именно он самый лучший! А жизнь постоянно ставит подножки… По телефону он разговаривает со мной как злая собака, сорвавшаяся с привязи… Простите… Он выдвигает какие-то нереальные требования, угрожает, кричит. Но что происходит на самом деле –  не объясняет, стыдно ему и, кроме того, он считает унизительным для себя просить у меня помощи. Поэтому последний год разговоры наши напоминают беседы глухого и слепого. Я не понимаю того, что он хочет сказать, он не видит реальности. Ему кажется, что он заслуживает лучшего, а в его нынешнем состоянии виноват исключительно я… После похорон отца я предложил ему продать дом и лошадей. И сделай мы так, возможно, не было бы этой ужасной ситуации. Но он, как мальчишка, придумал, что мне пора отойти от дел в Штатах и вернуться в Европу. Жить в Испании и заниматься лошадьми.  Я ведь такой старый и так устал от своих судов!… Ему не дает покоя моя известность. Ему хочется чувствовать себя на равных со мной… Я отказался. Он рвал и метал. Обещал мне, что я пожалею… Неужели то, что происходит здесь сейчас, часть его дьявольского плана?.. Нет, не могу поверить, он же не самоубийца…

Эрик отложил трубку и, откинувшись в садовом плетеном кресле, молча смотрел в даль.

- А кофе вы пьете? Или, может быть, чашку чая? – Мишель поежилась в накинутой куртке, - и я хотела принести письма и извещения из банков, что  обнаружила возле почтового ящика. Надо с ними разобраться. После пяти вечера мы сможем навестить Класа в клинике. Еще стоит подумать об остальных лошадях и доме в Коста- де-Муэрте.

Эрик резко повернулся и пристально посмотрел на нее, хотел что-то сказать, но сдержался.

- Пожалуйста, если не трудно, чашку кофе без сахара.

Через несколько минут Миша принесла на террасу две чашки свежесваренного кофе.

- А вы, Мишель в каком штате живете? Вы ведь американка?
- Я родилась в Алабаме. Но живу в России, в Москве. Мои родители русские.
- А чем вы в Москве занимаетесь?
- Работаю в фармакологической компании. Биохимик. Лабораторная крыса,- она улыбнулась, - разработка новых препаратов.
- О! Так мы с вами коллеги!.. Спасибо, вкусный кофе.
- Еще чашечку?
- Чуть позже… А что вас связывает с моим братом?
- Мы познакомились случайно меньше года назад в самолете. Потом встречались в Стокгольме, я приезжала в Мальмё… Я почти сразу влюбилась в него, - Мишель тяжело вздохнула, - Я многого не знала о нем.
- А сейчас, когда узнали, почему вы всё еще здесь?
- Трудно ответить на такой вопрос… Наверное, мне жаль его. И еще мне жаль лошадей, которые не понимают, что происходит, но страдают.
- Почему вы думаете, что они страдают?
- Я видела взгляд Изабеллы, после того, как она пробыла в одиночестве, холоде, без корма два дня. И меня терзают мрачные предчувствия по поводу лошадей в Коста-де-Муэрте. Ведь мы пока ничего не знаем про них… Эрик, прочтите эти письма! Давайте проясним ситуацию и решим, что делать дальше!
- Никогда не встречал такой девушки, как вы… Ну, были влюблены, ну, надеялись на отношения, может быть, брак… Но сейчас-то, когда увидели всё в истинном свете?..  Улететь и забыть!  Но вы ведете себя по-другому. Вы выказываете больше терпения и заботы, чем я, его брат. Вы даже не допускаете сомнений, что надо безотлагательно решать вопрос с Испанией и лошадьми. Вы положили брата в клинику, разобрались с Изабеллой. Я приехал практически на всё готовое. Вы тратите свои деньги и время. Вы говорите: надо решить, что делать дальше, подразумевая нас обоих. Но я-то его брат. Это моя обязанность. Вам зачем  это?!
- Слышали ли вы такое выражение, Эрик, Тат Твам Аси? Это из индийской философии. Обозначает «Ты есть То». В смысле «всё, Бог, сознание, Вселенная». Это про каждого из нас… Вот именно так я и чувствую свою связь с Класом. Он словно часть меня. А оба мы - часть единого...Я сама больная и потерянная вместе с ним. Пусть моя влюбленность была детской, глупой… Но я знаю, что  нужна ему сейчас. Как часть  Вселенной, отозвавшейся на его боль… В мифологии Индии есть история о мировой Сети бога Индры. В этой Сети вертикальные нити обозначают время, а горизонтальные – пространство. В их пересечениях – узлах – находятся  жемчужины, символизирующие одиночное существование. Поверхность каждой жемчужины отражает все остальные узлы Сети, поэтому все мы – отражения друг друга, и изменения, происходящие с каждым из нас, влияют сразу на всех… Вы говорите «деньги, время»… Разве это ценно? У кого-то из знаменитых психологов я прочла «можно подняться по лестнице на самый верх и обнаружить, что лестница стоит не у той стены». Я не думаю о будущем, не обдумываю ситуацию, просто знаю, что для меня самой необходимо помочь Класу…

Чайник засопел, как  обиженный ребенок, а потом протяжно засвистел. Миша выключила газ и залила кофе в чашке кипятком. Но воспоминания не пропали, они побежали быстрее, складываясь в разные картинки, словно цветные стеклышки  в калейдоскопе.

Они с Эриком привезли в клинику нотариуса. Клас подписывает доверенность на продажу дома в Коста-де-Муэрте и всех лошадей. Изабеллы тоже…

Испания. Миша идет по пустынному берегу. Вода в море серо-синяя, волны тревожно накатывают на песок… Скандал в банке. Миша кричит управляющему в лицо:

- Как вы могли?! Вы погубили животное! Без должного ухода и содержания она заболела! Вы забрали лошадь из-за долга в 50 000 евро! Мы подадим на вас в суд! И вы заплатите в несколько раз больше за безответственные действия!..

Миша сидит в деннике на соломе, на ее коленях голова Хуаны. Лошадь умирает. Она совершенно ослабела. Ветеринар сказал, что надежды нет… Какими блестящими были ее глаза на фотографиях, что когда-то показывал Мише Клас! А сейчас из глаза сочится слеза, и он мутнеет, меркнет, меркнет. Тело напрягается, трепещет и вдруг становится совершенно расслабленным. Голова стала тяжелее, чем прежде, чуть ли не вдвое… Спи, милая! Может, сон принесет тебе облегчение… Почему отец Класа назвал ее Хуаной? Эта королева по прозвищу Безумная Хуана была так несчастна! После смерти обожаемого мужа, Филиппа Австрийского, потеряла разум. Ездила с гробом по Кастилии, не давая захоронить супруга, периодически вскрывала его гроб, чтобы посмотреть на любимого…

В дверь заглядывает конюх, протягивает Мише руку:

- Синьорита, поднимайтесь, идите в дом! Мы займемся тут… Лошадка умерла...

Фердинанд скачет галопом по влажному песку. Влажный плотнее, чем сухой, и копыта не успевают зарыться в нем. Рыжие волосы Миши развеваются, как и черная грива коня, в лицо попадают капли морской  воды. Не разобрать: это брызги  из-под копыт или слезы. Всё так перемешалось…

Эрик с адвокатом оценили дом, Миша с тренером  Мартинесом перечитали кучу объявлений о продаже андалузских лошадей в Интернете и определились с их ценой. Миша дала объявления в сети и про лошадей, и про дом. Хорошие фотографии к объявлениям. Только какие-то печальные…

Она хотела лететь из Испании прямо в Москву, но Эрик уговорил ее вернуться хотя бы на день в Мальмё. Он сказал, что для Класа очень важно повидать ее после всего. Это будет как катарсис. Так, кажется, древние греки называли очищение и облегчение, наступившие в душе после пережитых несчастий. Эрик считал, что эта хрупкая рыжеволосая девушка способна изменить дальнейшую жизнь брата, ведь заслуга в разрешении неразрешимой для Класа ситуации принадлежит именно Мишель. Эрик признался, что сам действовал бы не так кардинально. Он не уверен, что решился бы продать дом и лошадей. А теперь Эрик понимает, что решение, на которое подвигла его Миша, было единственно правильным. Класу не под силу нести такое бремя. Пусть вылечится и занимается любимой работой.

Эрик оплатил долги брата. А продажа лошадей и дома должны  принести дополнительные деньги обоим наследникам. Кроме того, Эрик нанял адвоката для решения вопроса с банком в Испании, который незаконно забрал одну лошадь в счет долгов, что привело без надлежащего ухода к ее гибели.

Из аэропорта Миша позвонила В Штаты:

- Здравствуй, родной! У вас уже ночь. Ты не спишь? Взял трубку почти мгновенно.
- Как ты меня назвала, Мишель?
- Не помню, а как? Знаешь, из-за этих переживаний мысли путаются в голове.
- Ты сказала «родной».
- Но ведь мы, на самом деле, родные, Донни! Ближе тебя у меня никого нет. Ты и Маруся… Да! Знаю, что ты скажешь! Конечно, и  родители. Только ты и Маруся  меня  понимаете, а папа с мамой не очень. Но есть шаги в сторону взаимопонимания. С обеих сторон… - она устало рассмеялась, - Я вот еще Изабеллу полюбила… А ее продадут, и неизвестно, к кому она попадет. Только бы ее ценили будущие хозяева… Хотя по такой цене, как мы выставили на продажу, будут, наверное, ценить, - Мишель всхлипнула.
- Ну, не плачь, малышка, ты рвешь мое сердце в клочья. А хочется раскатать его в тряпочку и вытереть твои слезы.
- Вот видишь!.. Не думаю, что найдется еще один человек в мире, способный на такое для меня… Перед отъездом зашла в конюшню посмотреть на лошадей в последний раз, понесла им сахара… - Мишель захлюпала носом, сдерживая рыдания, - Они так смотрели, Донни, как будто понимали… Четыре вороных, соловая и буланая… Глаза выглядывают из-под челки грустные- грустные… Я вчера  расчесала  им гребнем челки и гривы, и хвосты разобрала руками и почистила щеткой.  Артемио разрешил… Мартинес рассказал мне, что таких лошадей снимали в кино, - Донни почувствовал, что она улыбается сквозь слезы от гордости, - Представляешь? «Зорро», «Троя», «Гладиатор», «Властелин колец». .. И еще: лошадей именно этой породы изображали на своих картинах Веласкес и Рембрандт. Вот они какие, андалузцы!.. Почему у этих лошадок такая печальная судьба?- Мишель снова всхлипнула, - Они так привыкли друг к другу! А купят их, наверняка, по одиночке… Прости, Донни, ною каждый день, надоела уже тебе.
- Верное замечание! Конечно, надоела. Осточертел этот телефон! Приезжай на ранчо! Я тебя от грусти вылечу. Я тут уже год безвыездно  живу здесь  и доволен. Только тебя не хватает. Я и сарай перестроил. Помнишь, тот,  большой? Ты его не узнаешь! И лошадьми конкретно занялся. Приезжай, Мишель, так соскучился по тебе! Твой отец звонил, жаловался, что давно ты у них не была… Принцесса, голос крови взывает к тебе! Ты должна быть на ранчо через месяц!
- Через месяц, Донни? Почему через месяц?
- Нет, прости, через полтора. За месяц я не успею.
- Готовишь какой-то сюрприз? Еще что-то перестраиваешь?
- Да. Точно.
- А я вдруг сейчас поняла, как мне к тебе хочется. У тебя так спокойно!
- Ловлю на слове, малышка! Жду тебя!

Миша отхлебнула кофе из чашки. Горячий! Ох уж этот Донни! Ну, почему ей так повезло?..

После рассказа о событиях в Испании Эрик оставил Мишель и Класа наедине. Клас долго молчал. Он хотел что-то сказать, но не решался. Потом взял ее за руку и поймал глазами ее печальный взгляд.

- Не знаю, сможешь ли ты простить меня? Мне так больно из-того, что я заставил тебя перенести всё это…
- Правда, больно? Может, это потому, что ты вырос? И рост был болезненным? Ты ведь повзрослел, Клас? Ты увидел, какой на самом деле твой брат. Понял, что он любит тебя несмотря ни на что. Узнал многое о мире и о себе… Сегодня ты другой, не такой, как прежде… Это было тяжелое испытание, но оно закончилось благополучно.  Теперь ты знаешь, что тебе нужно, а от чего следует отказаться… У тебя была возможность сравнить.
- Но ты ведь любишь меня? Иначе ты бы не осталась тут, когда обнаружила меня … в пустом доме… Я уверен, что любишь…  Это было испытание для нас обоих. И я понимаю, что ты мне необходима. Сначала я этого не понимал. А сейчас убежден… Ты выйдешь за меня?
- Клас! – прошептала девушка. Ей хотелось крикнуть: Ты говоришь не о том! Пусть внешние проблемы разрешены, но внутренняя – твоя проблема – пока не решена. И неизвестно, хватит ли у тебя сил и мужества изменить свою жизнь. А ты хочешь втянуть в нее меня, я же не твоя мать или скорая помощь! – но она только тихо повторила: Клас!
- В чем дело? Ты не хочешь стать моей женой?
- Пойми, я не отказываю тебе. Но нам нужен хотя бы некоторый отрезок  времени, чтобы понять, сможем ли мы жить вместе. В данный момент это просто развалины твоей прежней жизни. Сможешь ли ты построить новую? Если да, то ты сделаешь это предложение снова. Пока я не могу его принять.

Лицо Класа и так бледное, побледнело еще сильнее.

- Уходи, Мишель, мне надо побыть одному…  Я не думал, что ты можешь так предать меня…. Уходи! Поговорим потом…

Она допила кофе и прикрепила магнит обратно на дверцу холодильника. Судьба – странная штука! Разве могло прийти Мише в голову, что Изабелла будет принадлежать ей?

Заинтригованная приглашением Донни, Мишель прилетела через два месяца в Штаты. Она рассчитывала провести два дня  на ранчо и пять дней у родителей. Но получилось наоборот.  На пребывание в родительском доме осталось только два дня, а пять она провела с Донни и с лошадьми.

Он встретил Мишу в аэропорту, ужасно обрадованный, что она, наконец, приехала, всю дорогу разговаривал о пустяках, но вид имел совершенно заговорщический. Миша не могла и представить, что  за сюрприз приготовлен для нее на ранчо. Донни не стал дожидаться, когда она примет душ и переоденется, не стал предлагать ей пообедать. Он просто схватил ее за руку и потащил в одну из конюшен… А там… Мишель остолбенела - в денниках стояли все андалузцы, с которыми она попрощалась в Испании навсегда: Фердинанд, Инфанта, Каталина-Микаэла, Дон Карлос, Лепанто и Филипп Красивый.

 Золотые блики заходящего солнца проникают в конюшню через окна и переливаются на мордах прекрасных животных. Блестят длинные гривы, волнистые челки спускаются до самого рта… Когда из последнего блока выглянула золотисто-песочная морда Изабеллы, Мишель повернулась к  Донни. Она  не могла говорить.  Просто смотрела. В глазах стояли слезы.

- Ну, как тебе мой сюрприз, детка? – Донни сглотнул слюну, увидев ее реакцию.
- Ты чудовище!.. Я тебя убью! – Мишель набросилась на опешившего Донни с кулаками. Она лупила его в грудь, а он вдруг начал смеяться:
- За что?! Я для нее  стараюсь, надеюсь угодить, ожидаю благодарности…
- Ты хотя бы намекнул мне! Я так переживала за них!.. Говорила же тебе: как жаль, что их продадут по одиночке!.. Лошади, как люди, страдают от разлуки, могут заболеть, даже умереть… Ты гадкий, гадкий, гадкий! – ладошки вдруг замерли на груди Донни, - Но как же я тебя люблю!..  Я уже поняла: в жизни всё не так, как мечтаешь в детстве… В других людях сомневаешься: любят ли они тебя, не знаешь, как они поступят с тобой в следующий раз, не надоела ли ты им… А вот в отношении тебя я абсолютно уверена: ты меня любишь всегда, всякую… Хоть я тебе и не родная дочь… И способен ради меня на чудо…Слушай, а ты похудел! Я только сейчас заметила… И какие у тебя бицепсы! Ты что занимаешься специально или просто от физической работы?.. О, мой сумасшедший Донни, ты такой один на свете!

Донни вздохнул, только что ему было невероятно приятно, когда руки Мишель, хоть и сжатые в кулаки, били его в грудь. И тут же отрезвление… Опять эта проклятая разница в возрасте… Да когда же Мишель вырастет, когда наступит момент, что разница не будет так важна для нее?! Последних одиннадцать месяцев Донни сидел на специальной диете, тренировался с весом по разработанной для него тренером программе, решился на операцию по удалению излишков жира. И сейчас когда он снимает рубашку, ему самому немного стыдно: тело его выглядит лет на 35. Красивое мужское тело, надо  признаться… И старался он, скрывая от себя, для Мишель… А она опять говорит, что воспринимает его лишь как отца…

- Почему ты загрустил? Я тебя расстроила? Ты думал, я буду очень рада, а я тебя ругаю?.. Я безумно рада!.. Просто не знаю, что сказать… Но ведь это так дорого!.. Ты купил всех лошадей…
- Я не только купил их всех, я купил их для тебя, Мишель. Теперь ты их хозяйка. Я, конечно, буду заботиться о них, но ты отныне обязана чаще навещать нас. Все документы оформлены на тебя. Ты мой босс. Я буду  выставлять твоих лошадей на выставках, постараюсь получить жеребят от них, но всё с твоего разрешения… Ну, похвали меня, Мишель! Правда, я хитрый?
- Ты самый лучший!.. И не потому что у тебя столько денег, что ты купил этих лошадей и перевез их из Европы в Штаты, а потому, что ты заботился обо мне, думал, как сделать меня счастливой…
- Идем, я покажу тебе еще одни сюрприз. Год назад я купил несколько лошадок Фалабелла. Это миниатюрные лошади. Рост до 45 см, вес около сорока кг. Они как собаки по величине, а по пропорциям – как самые чудесные взрослые лошади. Очень хороши! Тебе понравятся. Милые, понятливые. А какие прыгучие!.. Я стал настоящим конезаводчиком. Это мое. Мне хорошо с лошадьми. Я взял много новых парней на ранчо. Работы невпроворот. А еще я перестроил старый сарай. Теперь он такой шикарный внутри, прямо как номер в дорогой гостинице в кантри-стиле. Всё для тебя, дорогая!
- Тебя больше не привлекает океан, рифы, погружения? Ты же обожал подводное плавание! И твои альбомы с фотографиями! У меня в Москве есть все четыре… Нет, Донни, лошади – это чудесно, замечательно! Я рада, что тебе с ними так хорошо. Но почему  всё переменилось?.. Это после развода с Хэди?
- Принцесса, я не забыл, что обещал показать тебе самые красивые места под водой в мире. Вырывайся из своей Москвы на месяц или хотя бы на две недели, и полетим в Австралию… или на Карибы… Куда захочешь… Для меня это радость… А сам больше не могу…  Нет, это не связано с разводом… После гибели Рона…
- Рон погиб? При погружении?.. А ты мне не говорил… Как жаль!
- Не хотел тебя расстраивать и пугать. Я год в себя прийти не мог. Он был мне как брат… Идем к маленьким лошадкам?
- Погоди!..Можно я…
- На Изабелле?
- Да.
- Оседлать?
- Нет.

Девушка провела рукой по лошадиной морде, потом отодвинула длинную челку и заглянула  в голубые миндалевидные глаза:

- Помнишь меня, красавица? Я скучала по тебе…

Донни подставил  ладонь под Мишину ступню. Наездница, усевшись, наклонилась вперед, к лошадиной шее, обернулась коротко, глянула  на него счастливыми глазами и поскакала по полю в сторону видневшихся вдали деревьев.

Донни промокнул рукой  взмокший лоб и рассмеялся: как всё-таки хорошо, что у него есть деньги, и он смог всё это придумать. Кажется, девочка очень обрадовалась… А ее волосы стали еще ярче! Просто червоное золото!.. И эта крохотная прелестная морщинка, что  появляется между бровей, когда она задумывается… Малышка становится взрослой…  Он приложил руку к глазам, прикрываясь от солнца: да, Мишель была права! Какой ход! А девочка прекрасно держится на лошади без седла… У них ведь могли быть дети… Хотя бы один… Такой же золотоволосый, как малютка… Или двое… Но ведь надежда еще есть… Разве кто-нибудь в мире любит ее так, как он?..
               


                Глава 8. Церемония

В пятницу утром, даже раньше 9-ти часов, Мишель, одетая в белый халат, с заколотыми волосами, уже сидела за своим столом в лаборатории. Ее коллеги только начали собираться. Миша просматривала протоколы последних экспериментов: где же кроется  ошибка? Ей не в первый раз пришла в голову мысль посоветоваться с отцом. А хорошо бы, он был рядом! И ей бы, возможно, помог, а главное, в нем самом кроется такой потенциал! Работает на какой-то дурацкой косметической фабрике… Надо же!... Обидно! А ведь когда-то в домашних условиях препарат умудрился сделать, который спас жизнь смертельно больной собаке… Эх, папа, папа! Как мне тебя сейчас не хватает!.. Почему всё-таки 64%  зараженных мышей погибает? Больше половины. Это много. Хотя остальные  выздоравливают…

В лаборатории Кононова, куда Миша перешла из лаборатории Кревнах восемь месяцев назад, уже больше двух лет работали над противораковым препаратом. Создание такого препарата было самой большой мечтой Мишель.  Передвинуть онкологические заболевания из колонки «Неизлечимые» в другую колонку.  В ту, куда в  40-х годах прошлого века – меньше ста лет назад! - попали пневмония, тиф, сепсис, дизентерия, туберкулез  и легочная чума после изобретения антибиотиков.

Миша  еще в университете «подсела»  на эту идею. Прочла самые известные научные работы по онкологии. Изучала разные формы рака, клинику, базовые противораковые препараты, следила за  новыми лекарствами и открытиями в этой области. Заинтересовалась ядовитыми растениями и их возможностями. Во время летних каникул ездила один год в Крым, другой – на Алтай, списавшись с травниками из этих мест. Училась у них тому тайному, что рассказывали они увлеченной, полной веры Мише,  вместе с ними собирала растения в горах, сушила, делала настойки. Привезла в Москву много образцов…

Думала Миша и про случайности и совпадения при открытии антибиотиков, одном из важнейших изобретений человечества. Действительно, открытие пенициллина было связано с нелепыми и даже анекдотическими историями, произошедшими с  Флемингом, великим первооткрывателем антибиотиков. То он плохо помыл  чашку Петри, и появившаяся  в ней плесень вдруг  уничтожила колонию стафилококка. И   Флемингу удалось выделить пенициллин. То  случайно чихнул прямо в  чашку, но почему-то не избавился от «испорченного» материала.  А через некоторое время заметил, что бактерии погибли в тех местах, куда попала слюна… Так  Флеминг открыл лизоцим, антибактериальный фермент, вырабатываемый человеческим организмом…

 Миша считала, что появление антибиотиков было в то время запланировано некими высшими силами, Богом, что ли, и что не умерла она в детстве не случайно: ей просто был дан шанс, и она обязана его использовать. Обязана создать противоопухолевый препарат для человечества. Для этого она и живет… Очень серьезно так считала, хотя и никому не говорила…

И когда биохимики Ольги Юрьевны Кревнах в героях  корпорации ходили: их препарат против боли, пройдя все испытания, поступал в производство, Миша во время большой вечеринки умудрилась поймать Весловского на слове: он пообещал  выполнить  любое ее желание за личные успехи в разработке Пэйноффа.
Совершенно неожиданно для него она попросила о переводе в отдел Кононова. Миша давно интересовалась достижениями коллег из этой лаборатории, но подробности были ей недоступны…

У Весловского дрогнули брови. Он рассчитывал, что Миша примет участие в разработке очередного лекарства, которая не является столь долговременной как создание противоракового препарата. Но скрепя сердце согласился: слово же дал… А через четыре месяца понял, как была права Мишель: с ее появлением у Кононова исследования получили новый импульс. Результаты кардинально изменились в положительную сторону.

В лаборатории уже закипела работа: стали налаживать оборудование, шелестеть бумагами, замигали мониторы включенных компьютеров, мощно заработала вытяжка…   Миша набрала внутренний телефон приемной президента. Его секретарь, Марина Николаевна, пообещала напомнить Весловскому о  встрече и перезвонить Мише.

Миша  открыла статью в журнале ACS Medicinal Chemistry Letter о Винбластине. Биохимики из The Scripps Research Institute  нашли способ резко усилить действие этого препарата, и без того одного из наиболее эффективных средств, применяемых при химиотерапии онкологических заболеваний. Созданная  модифицированная версия лекарства оказалась не только в 200 раз сильнее исходного препарата, но к тому же дополнительно  позволила  преодолеть резистентность опухолевых клеток к действующему веществу. Действие  препарата основано на связывании с клеточным белком тубулином, препятствующим формированию микротрубочек - структурных элементов клетки, играющих ключевую роль в процессе ее деления. Нарушение нормального механизма деления является фатальным для  быстро делящихся раковых клеток и приводит к их гибели…

Алколоиды розового барвинка… Да,   интересно…  Болиголов вот тоже очень перспективен, по ее мнению… Где же решение?..

Зазвонил телефон. Марина Николаевна пригласила Мишу подняться на шестнадцатый этаж к Весловскому. Предупредила: у нее двадцать минут, в десять у Весловского встреча с академиком Щуровым. Девушка сняла халат и взяла электронный пропуск. Коробкин, увидев, что она направляется к выходу, спросил:

- Мишель, вы разве не с нами? Мы уже через пять минут начинаем.
- Начинайте без меня. Я через полчаса вернусь. К Весловскому вызвали, Юрочка.

Коробкин скорчил за ее спиной рожицу, утрированно скопировав ее последнюю фразу губами…

Миша вошла в кабинет главы корпорации. В интерьере два цвета: черный и белый. Просторное помещение выполнено в белоснежных тонах, а мебель – большой стол для переговоров, письменный стол, стулья, кресла, диван, - черная. Использование только двух контрастных цветов создает напряженность. И ее сразу чувствуешь и поневоле робеешь: владелец кабинета как верховный жрец для сотрудников. Всё в его власти в этом огромном здании.

Весловский стоял спиной к вошедшей. Он пристально смотрел с высоты  на панораму города. Окна в кабинете  от пола до потолка. На мгновение Мишель показалось, что босс парит в воздухе на фоне утреннего неба…  Игорь Леонидович обернулся на звук шагов и улыбнулся.

- Здравствуй, Мишель! Рад тебя видеть. Как дела? Есть успехи в работе?
- Доброе утро, Игорь Леонидович! Работаем. .. Сегодня у нас эксперимент по выключению синтеза YB-1 в культивируемых раковых клетках...  YB-1 не только принимает участие в злокачественном перерождении клеток, но и способствует дальнейшему процессу метастазирования, как уже известно. Направленное воздействие на YB-1, вполне вероятно, приведет к подавлению развития опухолей. Прежде полного выключения YB-1 добиться не удавалось. Поэтому для трансфекции эукариотических клеток и длительного синтеза в них малых шпилечных РНК мы дополнительно получили плазмидные конструкции против еще четырех участков мРНК YB-1 на основе вектора pSilencer4.1. Исследуем их влияние на фенотип раковых клеток…  Кононов прилетает из Лондона во вторник… Стараемся не выпасть из графика.
- Я знаю, что ты умница, и верю в тебя, девочка. Читал отчеты по последним экспериментам. Впечатляет… Доволен вами. Но разумеется, жду результата. С нетерпением…
- А еще я хотела поговорить с вами об отце. Мне кажется, он напрасно теряет время в Штатах… Игорь Леонидович, а не думали вы пригласить его к нам в корпорацию? – осмелилась спросить Мишель, ободренная улыбкой Весловского, -  Вы ведь знаете, на что он способен.
- Ты права. И такая мысль действительно приходила мне в голову. Возможно, скоро у нас появится вакансия начальника еще одного отдела. Я поговорю с Андреем на днях. Но мне будет нужна твоя помощь. Вытянуть его в Москву непросто.
- Спасибо! Я его уговорю. Ведь это его мечта. Последний шанс реализоваться как биохимику. Я вам так благодарна!.. Это так важно и для него и для меня!..
- А что с тобой случилось в среду, Мишель? Ты что-то непонятное говорила по телефону про кота, про Гитлера…
- Да я сама не могу до конца разобраться в происходящем, Игорь Леонидович. Я купила кота возле метро. Он мне кого-то напоминал. В квартире кот повел себя очень странно: маршировал, делал лапой странные движения, похожие на нацистское приветствие, укусил меня, когда я назвала его другим именем, не Гитлером…
- Прости меня, Мишель, но это смахивает на галлюцинации и начальную форму шизофрении.
- Я  бы тоже так подумала, если бы была в квартире одна. Но со мной находилась соседка. Галина Андреевна первая заметила, на кого похож кот, и отреагировала просто трагически: требовала уничтожить чудовище, полностью воспринимая животное как настоящего Гитлера…  А он и, правда, вылитый… И потом, вы можете представить, этот кот вегетарианец!..
- Вот это история! Я заинтригован… Мишель, ты могла бы завтра приехать ко мне домой? Расскажешь всё подробно,  - на устройстве связи на столе замигала лампочка, - Ну вот, ко мне пришли… Тебе Марина Николаевна  даст адрес… Не забудь прихватить фотографии кота… Кстати, жена по субботам отличные обеды готовит. Будем тебя ждать...

На следующее утро Мишель собралась сделать несколько снимков кота. Ей показалось, что кот прекрасно понял, чего от него хотят. Увидев нацеленный на себя объектив фотоаппарата, он вдруг приподнялся на задние лапы и вытянул правую переднюю в приветствии. Затем он принял другую позу: направил серьезный уверенный взгляд в сторону, чуть повернув голову, а передние лапы сложил на груди крест-накрест. Миша собралась сделать уже третий снимок, как вдруг услышала сзади неприятные звуки. Она обернулась. Оказывается, Марусю вырвало прямо на ковер.

- Что с тобой, милая? Заболела? – хозяйка озабоченно рассматривала кошку. Та демонстративно развернулась и вышла из комнаты, напоследок мяукнув несколько раз. Только Гитлер разобрал, что обозначали эти звуки: Смотреть противно! Изображает из себя непонятно кого… Как будто его на обложку журнала «Time» за 1938 год  снимают, когда признали человеком года! Только фуражки и формы не хватает…

Минут за сорок Миша добралась до коттеджного поселка «Дубрава» и после звонка охраны Весловскому получила разрешение въехать на территорию и указания, где найти нужный коттедж. Встретить ее вышел Игорь Леонидович, она передала ключи от машины охраннику и вошла в дом вслед за хозяином. Дом был, несомненно, слишком большим для семьи из трех человек, хотя на первом этаже находились также двое охранников и прислуга. Весловский познакомил Мишу с супругой Алисой и сыном, шестнадцатилетним Феликсом. До обеда еще оставалось время, и Игорь Леонидович провел Мишу в просторную, но уютную гостиную. Там они устроились в глубоких мягких креслах возле низкого широкого стола. Девушка Маша принесла из кухни кофе в маленьких чашках и холодную воду в высоких стаканах, на стенках которых внутри прилипли пузырьки газа.

Миша видела, что Весловский с нетерпением ждет ее подробного рассказа о странном питомце. Ей немного мешало мелькание на экране монитора напротив: Феликс играл в какую-то компьютерную игру. Весловский заметил, как Миша реагирует на звук и мельтешение на экране, и попросил сына уменьшить громкость и заканчивать игру, дать им с гостьей возможность пообщаться.

- Пап, ну еще десять минут! Я на самом интересном месте: до этого уровня два часа добирался. Не бросить же мне всё!

Миша улыбнулась: ничего, мол,  не мешает. Она достала фотоаппарат из сумочки, нашла изображение кота и протянула Весловскому. Он принял фотоаппарат и посмотрел на экран. Миша увидела, как меняется выражение его лица: от спокойно-расслабленного оно медленно, через отразившуюся растерянность и недоумение, перешло к совершенно потрясенному. Весловский посмотрел на Мишель:

- О Господи! Что это?!

Он снова взглянул на снимок, но уже не один. К нему присоединился выпрыгнувший из-за компьютера Феликс, который  до этого момента пристально наблюдал за отцом и гостьей и старательно прислушивался, механически нажимая на кнопки клавиатуры, к разговору между отцом и этой красивой незнакомкой. Она сразу привлекла его внимание. Это и было причиной нежелания Феликса уйти из гостиной. Подросток смотрел на фото, и глаза его округлились:

- Папа, это кто?!
- Феликс, или ты уходишь к себе или заканчиваешь игру, не мешая нам! - в голосе Весловского почувствовалось раздражение. Слишком он был потрясен увиденным снимком.

Феликс вернулся к компьютеру:

- Хорошо, сейчас уйду.

Но отец уже не обращал на него внимания.

- Мишель, это что-то мистическое! Никогда не видел, чтобы кот так выглядел. Странная внешность для животного, согласись. И эти позы!.. Нет, это невозможно!..
- О чем вы? Что невозможно?
- Я читал,  что человек может возродиться в теле животного в результате регресса, вызванного плохой кармой, для того чтобы пройти путь искупления…  Но неужели такое существует в реальности?!
- Я не знаю, Игорь Леонидович, что и думать… Возродиться в теле животного?! Но ведь это из области фантастики… Хотя этот кот, кажется, понимает, о чем говорят люди… Представляете?..  Я, во всяком случае, несколько раз ловила себя на подобной мысли при разговоре с другими людьми в его присутствии. И он может… улыбаться… Невероятно!.. А еще у него на морде отражаются самые настоящие человеческие эмоции… Я ничего не понимаю. Ведь так не бывает! Не должно быть… Не может же кот быть Гитлером?!.

Весловский молчал. Миша заметила краем глаза, что спина Феликса неподвижна и неестественно напряжена и что он ловит каждое слово из их разговора.

- Кажется, Ориген, христианский философ, один из отцов церкви, писал, что  души,  творившие зло, - медленно заговорил Весловский после нескольких минут тишины, нарушаемой только фоновым шумом работающего компьютера, - после смерти человека, переходят в тела животных и даже доходят до растений. Если же они выбирают путь добра, то возвышаются и приходят к Царствию Небесному.
- Христианство признавало реинкарнацию?
- Перевоплощение – одно из основополагающих понятий индуизма, зороастризма, буддизма и джайнизма. Оно  естественно для народов Африки и американских индейцев. Первоначально к этой идее было склонно и христианство, но потом отошло от нее… Освободившаяся душа вновь и вновь проходит уроки совершенствования в новых телах. Хотя вырваться из круговорота жизни и смерти душа может лишь из человеческой формы существования. Вырваться, чтобы возродиться к вечной жизни, полной блаженства и всеобъемлющего знания. Кришна, Верховная личность Бога у индусов, говорит: «Лишь тот, кто работает для Меня, делает Меня высшей целью своей жизни и кто дружелюбно относится к каждому живому существу, непременно вернется ко Мне». Это из «Бхагават-гиты»…
- Я тоже интересуюсь мировоззрением Востока. Но с вами сравниться не могу… Откуда у вас такие познания в области реинкарнаций, Игорь Леонидович?
- В университете интересовался индуистской философией. Модно было тогда среди молодежи. Меня это как-то зацепило… Но я никогда не предполагал столкнуться с таким явлением в жизни, - он вдруг рассмеялся, но смех не был веселым, а каким-то надрывным,- Знаешь, Мишель, у Высоцкого песня была «О переселении душ»: «Возможно, тот облезлый кот был раньше негодяем, а этот милый человек был раньше добрым псом!» Хотя ты, наверное, не знаешь, кто такой Высоцкий…
- Конечно, знаю, я ведь уже долго в России живу. Правда, эту песню не слышала. Жаль…
Весловский медленно прочел по памяти:
- Досадно попугаем жить,
Гадюкой с длинным веком,
Не лучше ли при жизни быть,
Приличным человеком.
Так кто есть кто, так кто кем был,
Мы никогда не знаем,
С ума сошли генетики от ген и хромосом,
Быть может тот облезлый кот был раньше негодяем,
А этот милый человек был раньше добрым псом.
Я от восторга прыгаю,
Я обхожу искусы,
Удобную религию,
Придумали индусы…

Весловский задумался и молчал. Затем продолжил:

- Гитлер и его окружение, например, Гиммлер, верили в бессмертие  и переселение душ. Современная наука почти готова согласиться с таким утверждением. Фюрер считал себя новым воплощением императора Фридриха II, а рейхсфюрер СС был абсолютно уверен, что является перевоплощением императора Генриха I Птицелова.
- Но вы же всё-таки не думаете, Игорь Леонидович, что в моем коте, в смысле, в его теле, реинкарнировался Гитлер?.. Тот самый, что в в 1939 году начал Вторую Мировую… Тот, по чьему приказу людей в газовых камерах уничтожали… Тот, из-за кого миллионов сорок людей погибло?.. – она недоверчиво вглядывалась в лицо Весловского.

Он молчал. Потом накрыл ее ладонь своей:

- Не знаю, Мишель. Всё это слишком непонятно и загадочно…

В столовой уже накрыли на стол, и Алиса пригласила их обедать. Она рассказала Мишель, что три месяца назад  закончила кулинарные курсы у  известного французского повара. И теперь ей очень нравится готовить обеды по выходным. Действительно, все кушанья были превосходны. На Мишу произвел впечатление закусочный торт со шпинатом и анчоусами. Сама Алиса считала, что в этот день ей особенно удалась свинина, запеченная с грушами в сидре.

Игорь Леонидович был рассеян. Алиса, очевидно, не ожидала подобного равнодушия по отношению к ее успехам в «высокой» кухне со стороны мужа. Она частенько останавливала вопросительный взгляд на нем, пытаясь поймать ответный. Но хозяин дома пребывал в глубокой задумчивости, лишь брал иногда кусочек сыра с сырной доски и делал глоток вина.

Феликс с интересом поглядывал то на отца, то на Мишу. Он помалкивал и как-то косо усмехался. Трудно было понять, что вызывало у него усмешку. Однако, и он отвлекся, когда Маша подала каштановый десерт: крохотные бисквитные пирожные с каштановым пюре, шоколадом и взбитыми сливками. Матери пришлось сделать Феликсу замечание после того, как он «уничтожил» половину «каштанов» и готов был приняться за вторую.

- Послушай, может, не стоит есть так много сладкого?

Феликс смущенно улыбнулся и отдернул  протянутую за очередным пирожным руку. Сейчас он стал похож на обыкновенного шестнадцатилетнего подростка (каким и был на самом деле), которому сделали замечание в присутствии девушки. Он опустил глаза, но тут же странная кривая усмешка вновь искривила его губы. Он повернулся к Мишель:

-  А ваш кот любит пирожные?
- Пирожные? – удивилась Миша. – Не знаю… Наверное, нет.
- А Гитлер был сладкоежкой. Он любил конфеты и шоколад. Вы не знали?.. А мясо он перестал есть после самоубийства Гели Раубаль, своей племянницы… Еще он был противником курения. А Ева Браун курила, но никогда при Гитлере…
- А откуда у тебя такие сведения, Феликс? – неожиданно заговорил Игорь Леонидович, молчавший на протяжении всего обеда. Он  поднял голову и внимательно смотрел на сына.
- Читал где-то… - промямлил уже не так уверенно парень. Он, кажется, пожалел о своем замечании, сделанном, чтобы произвести впечатление на красивую девушку, и уткнулся в тарелку.

Теперь все смотрели на него.

- Разве об этом пишут в учебнике? Хотя я не замечал, чтобы ты и учебники читал, – Весловский не отрывал взгляда от подростка.
- Нет, в учебнике не пишут… Наверное, учитель рассказывал… Не помню, - Феликс заерзал на стуле. Он стянул с коленей льняную салфетку и готов уже был спастись бегством, если бы тяжелый взгляд отца не пригвоздил его к месту. Глаза мальчика забегали, зацепились за мать. Но она молчала и тоже серьезно, внимательно смотрела на него, почувствовав, напряжение в тоне мужа. От отца Феликс глаза отвел и остановил их на Мишель. Она одна из сидящих за столом сохраняла улыбку, воспринимая вопросы и комментарии мальчика как шутку. Это подбодрило его:

- Вспомнил, папа.  Это Денис Портнов рассказывал. Он ведь историей увлекается, - Феликс облегченно вздохнул. Этот вздох не укрылся от отца. Он, однако, прекратил расспросы, отбросил в сторону салфетку и встал.
- Извини, Алиса, если я уделил мало внимания твоим кулинарным шедеврам. Прекрасный обед… Но у меня из головы не выходит разговор с Мишель… Нет-нет, не волнуйся! Ничего страшного… Пытаюсь понять и разобраться… Мишель, ты закончила? Вернемся в гостиную?.. Хочу еще кое-что обсудить. Алиса, пусть нам кофе подадут в гостиную. Или чай, Мишель?..

Буквально через минуту после того, как Весловский и Миша вернулись в гостиную и уселись в кресла, появился Феликс. Он направлялся к компьютеру. Игорь Леонидович ничего не сказал ему, встал и жестом предложил Мишель следовать за ним. Миша заметила растерянный и раздосадованный вид парня. Он остановился, не доходя до компьютера, и, сузив глаза, наблюдал за ускользающими отцом и гостьей, чей разговор он надеялся дослушать. Красивый, однако, мальчик! Высокий, стройный блондин с серо-голубыми глазами. Правда, немного жесткое выражение лица. Сейчас он совсем не похож на подростка… Проходя мимо кухни, Весловский крикнул:

- Кофе подайте в  кабинет!

В кабинете на втором этаже он закрыл дверь и указал Мише на кожаный диван.

- Устраивайся, Мишель! Здесь, надеюсь, нам никто не помешает… Эта история с котом расстроила меня.  Расскажи поподробнее о предыдущих хозяевах кота: о старухе, что продала его тебе, и о других, если что-то знаешь…

Миша стала вспоминать разрозненные подробности. Она рассказала Весловскому о сумасшедшей бабке-бизнесвумен, о странном профессоре, работавшем в Тибете и пытавшемся донести свое открытие до Российской Академии наук. Игорь Леонидович слушал очень внимательно. Когда новая хозяйка злополучного кота закончила рассказ, он долго молчал, водил в тишине сухой кофейной ложечкой по столешнице вдоль узоров отшлифованной древесины. К кофе он не притронулся. Затем заговорил:

- У меня есть связи в РАН. И не только деловые. Попробую осторожно выяснить поточнее, что там известно про этого человека, профессора, и его открытия. Я тебя прошу ни с кем не обсуждать странности кота и никому про него не рассказывать. Кроме меня и соседки, кто еще посвящен в его существование?
- Никто, Игорь Леонидович. Соседка уехала в деревню к родственникам на следующее утро после появления кота, к тому же для нее эта тема отвратительна и является угрозой для рассудка. Она навряд ли будет об этом рассказывать...
- Хорошо. Ты даже не представляешь, девочка, что может произойти, если заинтересованные люди узнают про этого кота.  Поэтому будь осторожна.
- Я не совсем понимаю вас. Это же всё-таки просто кот!
- Если на самом деле в этом животном реинкарнирована личность Гитлера, последствия совершенно непредсказуемы. Зло в нашем мире может принимать разные формы, о которых мы даже не догадываемся. Пока. И рядом с нами живет множество людей, о безумных идеях которых мы не имеем ни малейшего представления… Пей кофе, Мишель, добавить тебе сливок? Попробуй печенье.
Миша взяла печенюшку и откусила. Вкусно! Пахнет миндалем. И кофе превосходный: сразу понятно, что из кофемашины. Но даже приятный вкус, распространившийся с языка по всему рту, не остановил возникшего где-то в животе страха. Ей вдруг захотелось оказаться в дома, приласкать своих кошек, быть с ними рядом, защитить от любой опасности…
- В течение двух лет после окончания университета я стажировался в Германии. Там у меня была девушка, Катарина Растенбергер. Я даже жениться на ней хотел… Ее дед служил в СС в свое время и после войны бежал в Аргентину, где и умер в 80-х. Ты, наверное, слышала про организации «Паук» и «ОДЕССА». Скорцени  из Европы тайно переправлял нацистских преступников в Южную Америку…  Катарина деда никогда не видела. Только на фотографиях. Но думаю, именно наличие деда-эсэсовца повлияло на выбор ее профессии. Она стала историком и занималась конкретно Третьим Рейхом и его печально знаменитым руководителем. Мы с Риной вели долгие разговоры на эти темы. Мое отношение к Гитлеру и  его империи было однозначным: я ненавидел нацизм, фюрер вызывал у меня лишь отвращение. Но моя подруга ставила вопрос по-другому и смогла меня заинтересовать. Главным  для Катарины, а затем и для меня стал вопрос о том, как совсем недавно в современном мире  могла произойти попытка изменить мировоззрение с гуманистического на магическое… Да-да!  Идея человека как высшей ценности, его право на свободу, счастье и развитие, способность и обязанность людей, соблюдая этику, самореализоваться и приносить благо всему человечеству сталкивается в период прихода Гитлера к власти с идеей управления миром посредством контакта с духами и богами. Нравственность и мораль ничего не значат. Маги, оккультисты, медиумы – верхушка Третьего рейха – верили, что группа Посвященных может изменить мир и человечество… Правда, трудно понять, как в середине XX века люди, живущие в Европе, отказались от веры, морали, культуры и стали поклоняться языческим богам, приносить  этим богам человеческие жертвы, выполнять оккультные ритуалы, не заботясь о смысле своих действий и их последствия?..
- Игорь Леонидович, но чем тогда магическое мировоззрение, такое опасное, как видно на примере Гитлера, для человечества, отличается от религиозного? Ведь верующие в Бога люди тоже обращаются к нему с просьбами и надеются, что он эти просьбы исполнит? Полагаются во всем на высшую сущность…
- Ты права, религиозное и магическое мировоззрения схожи. Но в религиозном есть одно важное отличие: в нем имеется фильтр из морали и нравственности. Ряд вещей делать запрещено. Помнишь заповеди?.. Для Гитлера и его клики никаких нравственных запретов не существовало. И хотя фюрер руководствовался вроде бы благой целью в своей деятельности – созданием сверхчеловека и  самых благоприятных условий существования для немцев - но методы его были чудовищными…  Возьмем Сталина, он ведь тоже хотел создать нового, более совершенного гражданина новой страны. Но путем воспитания и перевоспитания. А Гитлер использовал методы селекции. Народы, не соответствующие его требованиям, просто уничтожались. Хотя и на территории Советской России хватало концентрационных лагерей… Тиран всегда чудовище, так как принимает на себя функции божества, уверенного в своей правоте и предельно беспощадного. Однако, мы не приравниваем Сталина к Гитлеру. Благодаря его усилиям в составе международной антигитлеровской коалиции удалось остановить планы Третьего Рейха по установлению мирового господства… И мы не сравниваем обоих деспотов. Успехи Сталина во Второй Мировой войне заставляют нас закрывать глаза на количество уничтоженных в лагерях соотечественников. Хотя  оно не меньше количества уничтоженных Гитлером людей.

Весловский оторвал взгляд от поверхности стола и посмотрел на Мишель:

- Что с тобой, девочка? Я тебя напугал?
- Я подумала о кошках. Как они там, одни…
- Успокойся! Я, пожалуй, перегнул… Никакая опасность им не угрожает. Ведь мы пока ничего толком не знаем про твоего кота. Вполне вероятно, что он обыкновенный кот. Может, у него проблемы с координацией движений. Какое-нибудь нервное отклонение, воздействующее на конечности. А мы, в силу определенного восприятия, характерного для человека, усматриваем в его движениях  действия, характерные для людей… Это я виноват: напугал тебя... Конечно, всё, что необычно, вызывает различные предположения. Но это ведь только предположения! Наверняка мы не знаем… Слишком уж это безумно…

Дней через десять после этой поездки, а именно, во вторник,  Миша, заехавшая после работы в магазин, с тяжелым пакетом с продуктами  подошла к двери квартиры. Она собралась вытащить ключи, но вдруг остановилась. Пакет выпал из рук. Глухо шлепнулся на пол:  упаковка  молока и большая тушка свежей трески вздрогнули от удара. Миша не обратила на это никакого внимания. Ее взгляд был прикован к двери:  приоткрытая, она выглядела пугающе и враждебно. Галопом поскакали мысли: неужели она забыла запереть дверь, когда утром отправилась на работу? Нет, Миша всегда проверяет, закрыла ли дверь… Неужели, кто-то заходил в квартиру?! Взломал замок? Воры? Что делать? Звонить в милицию? Девушка оглянулась на дверь соседки. Галина Андреевна должна завтра вернуться в Москву. Ах, как жаль, что ее нет! Она всегда так бдительна…

 Не обращая внимания на пакет, скорчившийся на боку на полу, Миша осторожно толкнула  ладонью дверь и с опаской шагнула внутрь. Собралась с духом, глубоко вдохнула и решительно вошла в гостиную, затем в спальню, заглянула на кухню, не забыла туалет и ванную. Даже на балкон выглянула. После открыла в спальне створку встроенного шкафа и отодвинула одежду, висящую на вешалках, нагнулась и посмотрела под кровать. Вернулась в большую комнату, встала на колени и заглянула под диван. Ее взгляд уперся в два горящих в полумраке зеленых кошачьих глаза.

- Маруся! Ну, слава Богу!  С тобой всё хорошо?

Кошка вылезла из-под дивана и осмотрелась. Миша заметила, что она дрожит.

- Да в чем дело? Всё, вроде, в порядке… - Миша открыла ящик комода, где хранила немного наличных денег. Тоненькая пачка денег лежала на обычном месте: « Ничего не пропало… Всё хорошо, милая!» – тут вдруг до Миши дошло, чего не хватает в квартире. Оглядываясь по сторонам, она закричала: «Гитлер! Гитлер! Где ты, кот?»

Миша почувствовала, что кошка всем телом прижимается к ее ногам.

- Что случилось? Где кот, Маруся?

Кошка неожиданно побежала в коридор и села у двери.

- Он, что, ушел?!

Кошка смотрела на хозяйку пристально и потрясенно.

- Или его… кто-то забрал?

Внезапно Миша увидела на полу, покрытом светло-серой плиткой, какие-то темные пятна. Она снова опустилась на колени. Это была цепочка темных круглых пятен. Кровь! Вот что это! Подсохшая, но свежая.

- Он ранен? Гитлер… Или он не давался вору и поцарапал его?

Кошка приблизилась к хозяйке, склонившейся над пятнами, понюхала их и зашипела…

Миша с телефоном  в руке, закусив нижнюю губу, мерила шагами свое маленькое жилище. Что же делать?! Позвонить в милицию? И что? Рассказать, что воры взломали дверь в ее квартире и унесли кота по кличке Гитлер? Кто будет искать кота? Да еще подумают, что она сумасшедшая… Где он? И что с ним? Кому он был нужен?.. Жив ли?..

Она посмотрела на часы: пятнадцать минут десятого, и набрала номер Весловского. Раньше она никогда не звонила ему сама.

- Мишель? Добрый вечер! Перезвони мне, пожалуйста, через час или завтра с утра…  Я как раз выхожу из здания.
- Игорь Леонидович! У меня несчастье и я не знаю, что делать.
- Что случилось?! Отец?..
- Нет. У меня вскрыли квартиру и забрали кота… Гитлера… Больше ничего не взяли… - голос Мишель прерывался, она готова была расплакаться.
- Ты с ними не столкнулась?..  Никого не видела?.. Пришла позже?.. Не звонила в милицию?
- Я никого не застала. В милицию не звонила.  Что я им скажу? Ничего не пропало, кроме… Чья-то кровь на полу…
- Кровь? Много?
- Цепочка капель до порога в коридоре.

Весловский замолчал, и Миша даже подумала, что разговор прервался…

- Ты, я, уехавшая соседка… Она ведь еще не вернулась? И… - снова заговорил Весловский.
- И Феликс, - закончила Миша его фразу и сама испугалась сказанного.
- Точно. Жди дома. Я перезвоню тебе через 15 минут, - Весловский изменившимся тоном, жестко и кратко,  закончил разговор.

Миша взяла кошку, села на кухне, положив перед собой телефон. Она гладила Марусю, стараясь успокоить перепуганное животное и успокоиться самой.  Она ждала звонка.

Действительно, через пятнадцать минут Весловский позвонил.

- Мишель, похоже, мы с тобой правы. Жена сказала, что Феликс на тренировке по джиу-джитсу. Но когда я связался с тренером, выяснилось, что сегодня тренировки нет вообще. Я попросил Алису осмотреть комнату Феликса, и она нашла «Майн кампф» у него в ящике стола, заложенную сверху тетрадями и всяким хламом… Матери он прислал сообщение, что  переночует у друга, Дениса  Портнова… Денис же сказал, что об этом ничего не знает и что со второго урока Феликс  из школы ушел, сославшись на сильную головную боль… Телефон Феликса включен, но он не берет трубку. Мой охранник сейчас выясняет через  контору его местонахождение по сигналу телефона…  Диктуй адрес. Заеду за тобой и отправимся на поиски кота… Феликсу оторву голову…

Миша накинула плащ и вышла на улицу. Ей показалось, что ждала она целую вечность. На самом деле, с полчаса. Подъехали две машины: одна ДПСовская с мигалкой, вторая – обыкновенный джип. В первой открылась  дверца: Миша увидела Весловского. Она скользнула на заднее сиденье. Кроме Игоря Леонидовича и водителя в форме, в автомобиле был еще один человек, офицер. Он коротко кивнул ей и отвернулся. Всю дорогу Миша видела его широкий затылок под фуражкой. Он почти непрерывно разговаривал по рации. Разговоры эти были короткими, но частыми. Девушка особенно не прислушивалась, догадавшись, что он поддерживает связь с другими сотрудниками.

- Игорь Леонидович! Простите, что так вышло… - Мишель заговорила с Весловским, сидевшим с холодным отстраненным выражением лица, скрестив ладони на коленях.
- Ты меня просишь о прощении?! Это я должен вообще-то… Благодаря тебе и коту я начинаю узнавать своего сына… Место запеленговали. В 27 км по Варшавке, за поселком Чириково. Заброшенная церковь. Там сначала был склад стройматериалов, а два года назад ее собрались реставрировать. Освободили от хлама… и бросили. От местных жителей было несколько жалоб на то, что там молодежь собирается. Чужая, городская. Но пока ничего не случилось, власти не обращали на церковь внимания... Повесили на входной двери новый замок вместо сорванного…

Завыла сирена на крыше. Автомобиль ДПС ехал, не обращая внимания на знаки и сигналы светофора. Джип не отставал.

- Мы не знаем, с чем можем там столкнуться… «Майн Кампф» наводит на разные мысли. Поэтому моя охрана убедила меня не рисковать, а вызвать спецгруппу. Так что, Мишель, не бойся: вытащим твоего кота… Надеюсь, он-то  не испугается людей с автоматами, если что… - с вымученной улыбкой пошутил он.

Мишель повернула голову и взглянула на Весловского. Он выглядел очень уставшим. Откинувшись на спинку сиденья, Игорь Леонидович смотрел в окно, но вероятно, не замечал проносившихся за стеклом, на мгновение выхваченных из темноты пейзажей. Теперь он держал одну руку  в кармане, а  пальцами  другой теребил тонкий шарф, сползший  справа на колени.

Машины промчались мимо деревни и съехали на проселочную  дорогу. Свет фар освещал гравийное покрытие. Сирену давно выключили. Все молчали. Миша увидела впереди силуэт церкви. Здание казалось мрачным и вызывало тревогу. В зарешетченных окнах был виден неяркий свет. Перед входом стояло несколько автомобилей и микроавтобус. Водитель остановил машину за какой-то невысокой постройкой метрах в тридцати от здания церкви. И он,  и пассажиры вышли, бесшумно прикрыв двери, и направились к церкви.

Никого… Под ногами заскрипел битый кирпич и стекло… Они замерли. Из церкви доносились голоса. Вернее, один голос. Резкие, жесткие, наполненные пугающей силой звуки вылетали словно камни, нацеленные в лицо… Самих слов разобрать пока не удавалось. Но Мише стало страшно…  Поднялись на паперть. Дверь  заперта. В щель было видно, что ее изнутри  держит толстый железный крюк, вставленный в петлю. Офицер, прежде сидевший на переднем сиденье, достал из кармана какой-то узкий предмет. Просунул его в щель и откинул крюк. Миша, вздрогнув, заметила, что  руке у него пистолет…

- Тихо! – Весловский пристально посмотрел на нее и прижал палец к губам. Она послушно кивнула. Офицер снова что-то коротко сказал в портативное устройство… К ним присоединились четверо мужчин из джипа  в камуфляже с короткими автоматами. Спецназовцы и остальные незваные гости тихонечко миновали крыльцо и остановились в притворе, скрытые  полумраком.

То, что они увидели перед собой, казалось декорацией к фильму и выглядело так нереально, что Миша ущипнула себя за мочку уха: не сон ли... Освещенная множеством зажженных свечей, на гигантском нацистском флаге, прикрывавшем голый иконостас, чернела на белом в красном огромная свастика, хагенкройц. Миша почувствовала, что ее начинает бить дрожь.

На фоне нацистского флага цветной поясной портрет Гитлера усиливал ощущение невероятности происходящего. Фюрер, запечатленный на нем  в форме, с повязкой со свастикой на левом рукаве, железным крестом на  кителе,  сжимал в  руках плетку. Его тонкие губы плотно сжаты, нижняя челюсть хищно выдвинута вперед, гипнотические нечеловеческие глаза устремлены  прямо в сердце тех, кто на него смотрел. Даже козырек фуражки с высокой тульей не мог хоть чуточку смягчить своей тенью  проникающего до костей, острого как нож, леденящего кровь взгляда.

А смотрели на него человек тридцать в длинных темных плащах с капюшонами, стоящие в нефе спиной к вошедшим. Всё это в колеблющемся, неверном, расплывающемся свете нескольких десятков горящих свечей выглядело как скачок  через время в прошлое, в нацистскую Германию 30-х годов минувшего века…

Один из спецназовцев кивнул офицеру и осторожно вышел из церкви. Миша, Весловский и четверо мужчин из правоохранительных органов молча наблюдали за разворачивающейся на их глазах мистерией. То, что происходило перед алтарем, гипнотизировало. А уж участники церемонии находились, несомненно, в каком-то трансе:  звук страстной речи на чужом языке (Миша уже поняла, что это речь Гитлера),  нацистские декорации,   монашеские плащи  и даже странный сладковатый запах (похоже, жгли сушеные белену и дурман), - всё способствовало трансу.  Действо приближалось к кульминации. Миша взглянула на часы: скоро полночь.

Резко звучащий голос, усиленный акустикой церковного свода, рванул вверх: Хайль! Взметнулись   руки участников: Хайль Гитлер!  Нацистское приветствие взорвало воздух, пропитанный тлетворным запахом дурманящих растений. Почти сразу зазвучала музыка. Она была полна диссонансов. В ней явно слышалось нарастающее мистическое завывание.  Мелодия с беспокойными трелями и инфернальными каскадами усиливала напряжение. Миша машинально отметила: Скрябин. «Черная месса»…

Перед полотнищем с как будто  колеблющейся в набегающих тенях свастикой и от того производящей впечатление медленного, постепенно нарастающего вращения, на возвышении перед амвоном стоял большой стол, застеленный чем-то черным. На столе лежало обнаженное  мужское тело.  Почему-то сразу было  понятно, что это мертвец. Возле него  высокий человек в таком же темном плаще с капюшоном, как и остальные участники,  делал  какие-то пассы и  ритмические движения. Когда этот человек отступил в сторону, Миша ахнула: позади стола с трупом, перед амвоном был прикреплен крест. А на нем… На нем за растянутые вверх и в стороны передние лапы, привязанные к горизонтальным перекладинам, и опирающиеся на какое-то подобие крошечной подставки на нижней части деревянного креста соединенные задние, со свесившейся на грудь головой с нелепой челкой был распят  ее кот.

Миша почувствовала, как ладонь Весловского зажала ей  рот. Девушка попыталась освободиться, но Игорь Леонидович прошептал: «Погоди! Еще не время!»
Музыка закончилась. Человек в капюшоне зажег свечу из желтого воска в форме креста и начал читать псалом: «Внимай, народ, закону моему…» Неподвижные фигуры в бесформенных плащах ловили каждое его слово… Затем он приступил к заупокойной мессе, моля Господа избавить его от страха перед адом и заставить демонов повиноваться ему. Закончив, он взял нож и, спустившись по ступенькам, повернулся лицом к собравшимся. Незваные гости, спрятавшиеся в притворе, отпрянули за стены.

- О жертвенный Агнец, да станешь Ты столпом силы против демонов! О убиенный Агнец, дай мне власть над Силами Тьмы! О жертвенный Агнец, дай мне силу подчинить мятежных духов! Да будет так! - доносился голос ведущего церемонию, -  Да обагрит кровь Агнца тело, предназначенное для нового бога, да примет оно в себя душу, ютящуюся в неподобающем сосуде. Повинуйтесь мне, демоны! Да свершится пророчество!

Миша и остальные ее спутники услышали шум и осторожно выглянули: участники мистерии срывали с себя плащи. Оказалось, что под ними  надета нацистская форма. Теперь было видно, что собравшиеся - это молодые юноши и девушки от 16 до 20 лет. На девушках  надеты только брюки-галифе. По пояс они были обнажены. В свете свечей их спины казались неестественно золотистыми и теплыми. Миша заметила, как от отвращения скривилось лицо офицера. Он хотел плюнуть в сердцах, но вовремя вспомнил, где находится.

- Да свершится пророчество! – подхватили участники.

Миша узнала Феликса. Юноша стоял во втором ряду. Вот Феликс повернулся к рядом стоящему парню. Какой он всё-таки красавец! Но красота какая-то ядовитая, опасная… И эта нацистская форма!.. Мальчишка, школьник страны, спасшей мир от гитлеровской чумы!.. Абсурд, морок!.. Миша перевела взгляд на Весловского: он был бледен. Лицо напоминало по цвету лист бумаги. Он безотрывно смотрел на сына.

Ведущий снова повернулся  к алтарю. Его руки воздеты вверх. В одной из них поблескивает  лезвие ножа.

- Да будет так! – снова закричал он каким-то нечеловеческим голосом  и сделал шаг на первую из трех ступенек перед амвоном, приближаясь к распятому коту и столу с мертвым телом.
- Да будет так! - эхом, раскатившимся по церкви, поддержали его юноши и девушки. Все они упали на колени. Кто-то плакал. Один парень бился головой о пол.  Девушка с длинными русыми волосами извивалась в экстатическом припадке.  Возбуждение достигло предела. Молодые люди были похожи на бесноватых, ожидающих знака ведущего начать адскую оргию…

Воздух в церкви был тяжелым, как вода. Казалось, еще миг, и  сгустки энергии, заполнившие пространство помещения, заискрят. Миша увидела краем глаза, как по лицу Весловского стекают струйки пота.

Человек в капюшоне сделал следующий шаг и стал читать какое-то заклинание на латинском языке. Было видно, что и его собственное тело трясется от нарастающего возбуждения... Вот он стоит уже на последней, третьей ступеньке. Еще один шаг, и правая рука с кинжалом, отведенная в сторону для замаха, вонзится в сердце  бедного кота.

Весловский, как и остальные спецназовцы, был загипнотизирован невероятностью, чудовищностью происходящего. Он на миг забыл о Мишель. В этот момент, она, оттолкнув стоящего на пути офицера, бросилась вперед. За несколько мгновений она преодолела расстояние до амвона, обогнув  слева коленопреклоненную молодежь  в  форме гитлеровского вермахта. Наверное, никто из присутствующих не понял, что происходит. И в то самое мгновение, когда рука с ножом готова была упасть на грудь несчастного животного, Мишель, собрав все силы, прыгнула вверх и вправо. Удар пришелся ей в  плечо. Она почувствовала резкую боль. На миг свет превратился в тьму. Но затем вспыхнул для нее еще ярче… Плечо жгло словно от раскаленного металла, боль накатывала пульсирующими толчками, распространяясь по спине. Грудь, живот и бедра ломило от множественных ударов, полученных от рухнувшего с возвышения стола.  Она лежала на ступеньках, подмяв под себя упавший крест с котом. Бедняга оказался у нее под мышкой. Он не шевелился… 

Перевернутый стол отлетел в сторону, а покойник зацепился за прыгнувшую девушку и лежал частично под ней. Миша даже через юбку ощущала холод обнаженного, твердого как камень, тела.  В помещении был слышен топот бегущих спецназовцев и резкие крики команд. Мишель с трудом оглянулась направо, закусив губу. Шею парализовала боль. По образовавшемуся проходу между участниками прерванной церемонии, которые, стоя на коленях, подняли согнутые руки за голову, к ней подходил Весловский…   Ей хотелось сползти с трупа. Но не было сил. Кровь из раненого плеча стекала на  кота и дальше -  на тело мертвого мужчины. Его ноги и торс лежали  наклонно на ступеньках, а голова оказалась внизу, на каменном полу. Вокруг нее уже образовалась небольшая темная лужица из теплой крови. Миша, застонав, повернула голову влево и оцепенела: глаза мертвеца были открыты. Он сурово и страшно смотрел на девушку. Потом  моргнул. Миша потеряла сознание. 
            


                Глава 9. All That Jazz

Гитлер дернулся от резкого запаха нашатырного спирта. С трудом разлепил веки.  Где он? Туман постепенно рассеивался…  Его портрет, свастика на стене, какие-то люди в капюшонах… Голова затряслась от нахлынувших воспоминаний. Он скосил глаза на  живот:  ранен!..  Вся шерсть в крови… Наверное,  умирает… Сорок пятое покушение оказалось успешным…

Но почему они кричат "Хайль!"?.. Немецкая форма под накидками!.. И почему звучит месса? "Черная месса". Он знает эту музыку... И что это за неподвижное тело на столе?!. Неужели... Неужели... Проклятые неонацисты! Профаны, бестолочи! Начитались поддельных гримуаров и решили, что смогут осуществить переход души в человеческое тело!.. Только не это! Не-е-е-е-т!..

Сознание вернулось... Лапы абсолютно бесчувственны…  Скоро остановится сердце… Он умирает на кресте, как…  Что это?! Нож?.. Снова?!.. Его хотят добить?!.. Приблизился мужчина в военной форме  и разрезал  веревки, что держали лапы на перекладинах креста. Кот перекатился на бок. Попытался встать и упал. Офицер засмеялся… Идиот! Очень смешно!..  О боже! Он абсолютно не чувствует лап!..  Совершенно занемели…  Лег на живот, вытянув все четыре конечности в стороны. Он жив! Жив!.. Он был уверен, всегда уверен, что не погибнет от рук подлых убийц!.. Тысячи иголок впились в онемевшие лапы. Сейчас восстановится кровообращение, и он сможет подняться. Как всегда… Но почему он в крови?..

Гитлер огляделся.  В церкви почти никого не осталось. Кто сам вышел, кого вывели…  Лишь несколько бойцов в хаки и двое врачей в белых халатах. А вот и Мишель. Ее положили на носилки. Медики стоят рядом, ждут санитаров... И она тоже, кажется, в крови… Во всяком случае, ее светлый плащ в бурых пятнах. Большие пятна… А на других носилках выносят  мертвеца. Накрыли  чьим-то темным плащом. С полу, наверное, подобрали. Вон их сколько валяется. Из-под плаща свешивается меловой белизны рука со скрюченными пальцами… Опять этот человек в форме!.. Теперь с каким-то баулом… Походит к ступенькам… Чего он хочет?.. Берет за шкирку… Ты хоть понимаешь, к кому прикасаешься?!. Осторожней! Я ранен!.. Грубо заталкивает в сумку. Темнота. Противно взвизгнула молния. Вот подонок!.. Но слава богу, никаких неонацистов!..

Мишель проснулась в реанимационной палате днем. Сколько же она проспала? Да, ночью врачи ее хорошо помучили…  Но плечо всё равно болит. Внутри, возле лопатки, большой острый камень, который не хочет лежать спокойно. Ворочается как живой... Рвущая изматывающая боль. А в кровати не повернешься… Такую боль она уже испытывала. Правда, тогда раны не было. Болело просто в  груди. Из-за Риты… Люди о такой боли говорят: душа болит…  Как может болеть то, чего не существует на физическом уровне? Или  сердце?..  Но у Мишель здоровое сердце…  В общем, неизвестно. Но  боль тогда  была  такой сильной  и бесконечной, что Миша не могла терпеть и  через неделю пошла  к врачу. Ведь она даже вставать и ходить удавалось с трудом. А нужно работать, сосредоточиться на опытах, а не на мучительных ощущениях…

В палату вплыла дородная медсестра:

- Проснулась? Добрый день! Ну, как ты, деточка? Разговаривать можешь?
- Да, могу… Добрый день! Спасибо, жива.
- Сейчас сделаю тебе уколы и капельницу поставлю. После уколов сразу гораздо легче станет… А потом тебя покормят. Проголодалась?
- Не особенно.
- Тебе звонили. Передали, чтобы ты не волновалась: кот в порядке… Что это за кот такой важный?
- Кота украли, а потом нашли. Моего.
- Завтра к тебе придут. Здесь переночуешь, а с утра в обычную палату переедешь…
- А кто звонил-то?
- С работы твоей звонили. Начальник, кажется…

После капельницы Мише принесли обед. Поковыряв в холодной манной каше-болтушке ложкой и сделав два глотка из стакана с какао, похожего на компот, она попросила санитарку забрать посуду. Встать в туалет ей не разрешили: принесли утку. Нехитрое устройство измучило ее сильнее, чем поход в уборную. Плечо запылало огнем после того, как она оперлась на него, приподнимая бедра. Наконец, ее оставили в покое… Медсестра оказалась права. После укола боль медленно отступала.

  Феликс... Где он? В милиции? В тюрьме?... Глупый мальчишка! И что теперь будет? Бедный Весловский! Единственный сын в профашистской организации… Как ей в церкви стало страшно! Не верится, что такое происходило в реальности… И эти глаза мертвеца!.. Что это было?! В какой мир попала Миша из-за Гитлера?..  А хорошо бы сейчас оказаться рядом с мамой!.. Положить голову ей на колени и ощущать с тихим восторгом, как ее рука скользит по волосам… Захотелось прижать мамину ладонь к щеке… Мише даже показалось, что она почувствовала запах пирога с капустой. Мама печет лучшие пироги в мире с капустой и  с рыбой тоже... Стало так жалко себя!.. Одна, в больнице…  Могла погибнуть…  Донни не знает, что с ней случилось. Иначе бы прилетел… Примчался!.. Милый, милый Донни! А на ранчо сейчас хорошо! Там ее ждет Изабелла… 

«Ты же сказала никого не убивать!».. Как тогда Мишу поразили слова матери!.. Она зашла на кухню, где  мама гонялась с полотенцем за мухой. Причем охота была странной: слишком осторожной. «Мама, что ты делаешь?» - «Муху залетевшую ловлю, чтобы выпустить.» - «Что?!» - «Ты же сказала никого не убивать!»… Значит, так она повлияла на мать?.. Ее мать, взрослая женщина с непростым житейским опытом  была серьезна. С ума сойти!.. А Руби?.. Весловский ошибался, говоря про детские обиды. Конечно, Мишель давно простила родителей за тот трагический случай с котом. Но ведь они действительно изменились!.. Могла ли Миша представить, что ее родители  подберут в лесу умирающего лисенка и станут его выхаживать как ребенка?!
 
Во время пикника они нашли на лесной прогалине мертвую лису.  Убил кто-то непонятно зачем… Вдруг услышали, как в норе под корягой скулит еле слышно лисенок. Все погибли, кроме одного. Тощий, как скелет, с бельмом на глазу от инфекции,  он был  жив.

Отец достал зверька из норы и завернул в куртку. Родители привезли свою находку домой и начали  выхаживать. Бельмо лечению поддавалось плохо. Мама всё перепробовала. На антибиотики налегать было опасно. Лечила народными методами: задувала в глаз сахарную пудру, закапывала соком из свежеиспеченного ржаного хлеба. Сероватая пленка  начала уменьшаться…

Родители так полюбили Руби, что даже не представляли, как будут жить без него, когда придет время отпустить его на волю… Малыш… Здорово, что теперь у них свой дом!..

Всё-таки Артур забрал Митю. Позвонил ей в конце прошлого года: «Мы с Митей собрались в большое путешествие. Ищем маму. Ты нам подходишь. Поедешь с нами?» Нормально! Чистой воды издевательство! Одна мама на кладбище, ищут другую. Миша тогда бросила трубку: рыдание сжало горло.

В Рождественский вечер Артур позвонил снова. Миша увидела на экране его номер, и ей не хотелось брать трубку. Но она взяла: Рождество всё-таки. Поднесла трубку к уху и рассмеялась: два голоса, мужской и неокрепший  детский старательно выводили для нее:

Jingle bells, jingle bells,
 Jingle all the way!
O what fun it is to ride
 In a one-horse open sleigh.

- Какой чудесный подарок, Артур! Как это мило! А у Мити хороший голос! И поет он чисто. Спасибо, спасибо, дорогие мои! Я тоже поздравляю вас с Рождеством. Желаю вам много радости и счастья. Санта-Клаус принес Мите подарки?
- Да, любимая, Митя до сих пор не может их все распаковать. И его щеки вымазаны шоколадом… Ну, вот, он вырывает у меня из рук трубку… Митя, погоди!.. Мишель, малыш думает, что я разговариваю с его мамой…
- Что?! Артур, ты сказал Мите, что я его мама?.. Как же так? И что теперь?..
- Просто пожелай ему счастливого Рождества и скажи, что ты его любишь…

Мишель хотела  сказать Артуру, как она возмущена, как непорядочно он воспользовался  обстоятельствами, как подло с его стороны так поступать с ней и малышом… Но в трубке раздался тоненький голосок:

- Мама?..
Пару секунд Миша молчала, но что ей оставалось?
- Да, милый, это мама…
- Я так тебя люблю, мама! Приезжай скорее! Я скучаю…

У Мишель потекли слезы по лицу и в то же время ей хотелось схватить в руки что-нибудь тяжелое и огреть Артура изо всех сил… Если бы он был в зоне досягаемости… За то, что он сделал с Митей и с ней… Она уже собралась отключить вызов, как услышала голос Артура:

- Погоди, не клади трубку! Теперь мой персональный подарок…
Зазвучала мелодия. Артур  импровизировал на тему “Summer Time” Гершвина.  Лицо Мишель скривилось от боли. Когда-то она мечтала об этом, а сейчас вынуждена слушать просто потому, что не может противостоять Артуру. Он так умело манипулирует ею! Даже Митю задействовал… И эта музыка… О Боже! Как порвать эту связь, не навредив Мите?!.

С Артуром Миша познакомилась, когда прилетела навестить  родителей после окончания университета.   Через пару дней она вызвонила одноклассников, тех, кто оказался в городе, и в субботу все они завалились большой компанией, человек двенадцать, в  Papa John*s. Там было полно народа: выступал джазовый бэнд из Монтгомери.
 
Ребята сдвинули два стола. Все радовались встрече, и каждый хотел рассказать, как сложилась его жизнь за эти несколько лет после окончания школы. Сначала они пытались не обращать внимания на музыку, старались перекричать напряженную пульсацию свинга. Но гипнотические ритмы джаза не могли никого оставить равнодушным, и через некоторое время разговоры затихли. Сальса, латина, босса нова, самба, американский джаз. Круто!.. Особенно выделялась солирующая флейта…  А ведь звучание флейты, на самом деле,  похоже на человеческий голос. Напоминает колоратурное сопрано. Словно не инструмент издает звук, а человеческие голосовые связки пытаются передать чувства напрямую, без слов…

Музыканты разогрелись и вошли в раж. Посетители с восторгом слушали и аплодировали, отбивая ладони. Некоторые танцевали. Миша поймала на себе несколько продолжительных взглядов флейтиста. Стало жарко. Флейтист снял пиджак и распустил галстук. Высокий, темноволосый,  кареглазый мужчина смотрел только на Мишу. Он что-то сказал музыкантам. Певица-мулатка засмеялась. Участники бэнда перестали играть. А он спустился со сцены и подошел к столу, где с компанией сидела Мишель. Встал напротив нее и приложил флейту к губам.

 Звуки завораживали. Мелодию подхватили другие музыканты. Солистка запела:
 
Strangers in the night
Two lonely people
We were strangers in the night
And ever since that night…

Музыкант смотрел на Мишу уже безотрывно.

 Something in your eyes
Was so inviting…

Она смущенно опустила глаза. Музыка наплывала на девушку как праздник, как ночное звездное небо, в котором она тонула. Она осмелилась и посмотрела в глаза музыканта. Они были как  океан. Они столько всего обещали в своих глубинах!..

Something in my heart
Told me I must have you…

Миша поняла: этот мужчина только что сказал ей на привычном языке музыкантов, что она ему нравится. Очень нравится. Мягкие меланхолические и одновременно полные едва сдерживаемой страсти  звуки вызвали в ней смятение чувств…

Он играет только для нее!  Ни на кого не обращает внимания… Словно они одни здесь…  И все ребята и остальные посетители бара это видят. Они тоже чувствуют себя немного смущенными. Как будто случайно стали свидетелями чьего-то  объяснения в любви…

Концерт  закончился. Бар закрывался. Джонни вызвался довезти ее до дома. Но когда они вышли на улицу, Миша увидела флейтиста возле входа. Он курил, закинув пиджак за спину. В темноте светились огонек сигареты и его белая рубашка. Он ждал ее.

Оставшиеся пять дней, пока  продолжались гастроли Mazza Jazz Band  в их городке, Миша сидела в разных барах и ресторанах за отдельным столиком возле сцены, слушая, как для нее играет Артур.
 
I found my thrill ...on blueberry hill
On blueberry hill ...when I found you…

После концертов они гуляли по ночным улицам, разговаривали или молчали.  Артур рассказал Мише о своей мечте. Ему хотелось поехать в большое «джазовое» путешествие года на три-четыре: пожить в Африке, Бразилии, на Ямайке, в Индии. Ему нужны были новые мелодии, на которые он мог бы импровизировать.  Артура вдохновлял пример  джазового флейтиста Хэрби Мэнна, изменившего американский джаз после такого путешествия.

Однажды оказавшись у Артура в номере, Миша решила, что останется на ночь. Она чувствовала, что он тоже хочет этого. Но почему-то, угостив ее пивом и поболтав ни о чем, он вдруг вызвал такси. Нервно засмеявшись, подтолкнул ее к двери и отвез домой. Может, считал, что она маленькая? Конечно, ему 39.  Но он же музыкант. У него, несомненно,   было полно даже более молодых, чем она, девушек в разных городках, по которым бэнд колесил на своем сине-красном автобусе. Мало того, что Артур божественно играет, он же еще такой красивый! Спокойное лицо с правильными чертами, чувственные губы,   ласкающий взгляд карих глаз, широко открытых и с непреходящим удивлением взирающих на мир . А руки какие! В жар и в холод  бросает, когда видишь, как его пальцы бегут по клапанам…

И только в Москве, получив письмо от Артура, Мишель узнала причину его отказа от близости с ней. Артур был болен. Он писал, что она ему очень нравится, но предложить ей он может только дружбу.  И   надеется в ответ на   дружбу и  помощь с ее стороны. Он был уверен, что в России, как  и в других странах,   люди, больные герпесом, образуют виртуальные сообщества, и просил Мишу найти такие сайты в Интернете и познакомить его с русской девушкой с такого сайта. Мишель ведь проще это сделать…  Почему он, американец, хотел отношений  именно с  русской девушкой, Артур не объяснял. Возможно, потому, что Миша жила в России. И с ней ему легко было объясниться: ведь всё-таки она американка…

Сначала Миша была убита горем. Еще не расставшись с надеждой на отношения с Артуром, она спросила, почему он не пытается лечиться. Он  ответил, что первые годы после того, как заразился, пробовал разные виды лечения. Но понял, что всё бесполезно. Герпес неизлечим.  Так что эта тема закрыта. Ему просто нужна женщина с такой же болезнью…  Наверное, Мише стоило забыть об Артуре. Не надо было ввязываться в чужую историю. Но кто тогда знал, что кончится она так плохо? Миша начала просматривать сайты сообществ  больных герпесом. Она познакомилась по переписке  с тремя девушками: Ольгой, Ритой и Олесей. Все они были больны, так называемым, простым герпесом второго типа, генитальным . Рассказала им об Артуре.  Ольга и Рита захотели с ним познакомиться. Артур выбрал Риту.

Почему-то оба они, Артур и Рита, считали само собой разумеющимся привлечение к переписке Миши. Артур, естественно, не знал русского. Уровень  английского  у Риты ограничивался школьной программой, не предусматривающей особой необходимости в этом языке в Теплоярске и с большими пробелами даже в школьном курсе в связи с частым отсутствием преподавателя по причине  слабого здоровья. Мише приходилось разъяснять то, что было непонятно после автоматического перевода, успокаивать обоих, если страсти накалялись, поддерживать, чтобы эта непрочная связь не прервалась.Так и переписывались втроем.

Через два месяца у Артура выдался перерыв в выступлениях, и он решил прилететь в Москву, чтобы познакомиться с Ритой. Рита приехала на поезде за два дня до его прибытия. Она остановилась у Миши.
 
Рита работала в салоне красоты, единственном в Теплоярске, маникюрным мастером. Поэтому, можно сказать,  красота была ее профессией. Ничем другим она особо не заморачивалась.  Худенькая блондинка ростом немного выше Миши, Рита была очень хорошенькой.  Голубые глаза на круглом личике с розовыми щечками, губки бантиком. Великолепный маникюр. Она чуть-чуть картавила. И от этого была еще милее. Рита волновалась. Она переживала, понравится ли Артуру. Ей хотелось выглядеть для него сногсшибательно.

На второй день она отправилась по магазинам за нарядным платьем. Вернулась расстроенная. Оказалось, что Рита даже не представляла себе, сколько стоят сногсшибательные нарядные платья в московских магазинах. Миша предложила ей выбрать платье из своего гардероба. Рита словно ждала подобного предложения и не растерялась. Она выбрала новое платье от Дольче и Габбана, зеленое с синим. Миша купила его в Нью-Йорке и еще ни разу не надела. Туфли на каблуке тоже подошли Мишины. У девушек оказался один размер. Небольшую синюю сумочку Миша купила ей в подарок.

Они вместе встречали Артура в аэропорту Домодедово. Рита  нервничала. Она несколько раз бегала в туалет. Миша догадалась: Рита ходит посмотреть на себя в зеркало. Но выглядела она превосходно. На нее даже оглядывались. Вот и Артур, поздоровавшись с Мишей и поцеловав ее в щеку, не отрывал взгляда от Риты. А уж она, увидев его, была на седьмом небе от счастья. Ног под собой не чувствовала. Она даже споткнулась несколько раз: на высоких каблуках в чужих туфлях идти было непривычно. Но Артур успевал каждый раз подхватывать ее. Наверное, из-за этого она нравилась ему еще больше.

Миша довезла их до отеля, где Артур забронировал номер. Вместе они пообедали в ресторане. Сначала Миша переводила длинные вопросы Артура и короткие ответы Риты. Но через час поняла, что она здесь лишняя. Девочка-картинка в платье от Дольче и Габбана была еще прелестнее в своем непонимании. Она просто кивала и была согласна на всё. Миша встала, ей показалось, что Артур вздохнул с облегчением.
 
Рита вернулась только через два дня. Она выглядела усталой, но с улыбкой до ушей. В ее руках было несколько пакетов с покупками.

- Вот, Артур купил всё, что я захотела, - она начала вываливать на диван какие-то майки с принтами, джинсы с прорехами, кроссовки с мехом и блестками.
- Ну, этого тебе надолго хватит! Зачем так много маек и джинсов?
- А это мы так развлекались. На что я пальцем покажу, за то он и платит. Вот какой у меня теперь мужчина… Ничего, подружкам раздарю. Много не мало, - Рита небрежным движением сбросила Мишины туфли на пол.
 
Одна из них зацепила Марусю. Кошка недовольно отпрыгнула в сторону. Рита же чувствовала себя как дома. Победоносно улыбаясь, напевая мелодию Луи Армстронга C*est Si Bon, она проследовала в ванную.

C'est si bon
Lovers say that in France
When they thrill to romance
It means that it's so good…

У нее был хороший слух и неплохой голос… Она вышла через час, румяная, свежая, как цветок, трогательная,  как заблудившийся котенок, с сияющими и от того еще более яркими глазами и полотенцем, закрученным тюрбаном на голове.

 Проснувшись через несколько часов, Рита засобиралась на свидание. Уже не колеблясь, отодвинула створку встроенного шкафа и спросила Мишу:

- Какое платье мне надеть сегодня? От этого Артур был без ума. Но он же его уже видел…

Миша кивнула: выбирай.
На этот раз Рита остановилась на черном вечернем платье из кружева от Альберты Феретти.

- И как ты умудряешься покупать такие платья?! Зарплата очень большая?
- Я почти всю одежду покупаю в Нью-Йорке. Там дешевле, чем в Москве. К тому же, стараюсь покупать на распродажах.

Рита ее не слушала:

- Сюда нужны хорошие черные туфли. А что у тебя есть из украшений?

Миша покорно принесла туфли и достала нитку белого жемчуга.

- Он просто обалдеет, увидев меня в этом! - Рита влезла в узкое платье, и выгнула спину, подставляя под руки Миши расстегнутую молнию. В то же время она сбоку смотрела на себя в зеркало, любуясь  соблазнительным изгибом бедра, затянутым в черное кружево,  - Я тоже буду покупать платья в Нью-Йорке.

Уже не спрашивая разрешения, Рита взяла с комода черный атласный клатч, расстегнула его и вытряхнула на столешницу всё, что было внутри.

- По-моему, классно подходит. Как ты считаешь?

Миша согласилась. Ее немножко коробила самоуверенность и беспардонность Риты, но, с другой стороны, это можно воспринимать как непосредственность и полное к ней, Мише, доверие. В целом, Рита ей нравилась. Понятно, что живет она в маленьком городке, и нравы там проще,  и этикетом там не обременены… Но в Рите было что-то очень искреннее, даже детское – эта  нескрываемая радость перед  судьбой, протянувшей ей рог изобилия. Если ее поведение и вызывало раздражение у Миши, то совсем крошечное.  Тем более, эта  девушка – избранница Артура. Ну что тут скажешь?..

Подкрашивая губы перед выходом, она стала напевать  Fly Me To the Moon в стиле Дианы Крол.

Fly me to the Moon
Let me sing among those stars
Let me see what spring is like
On Jupiter and Mars.

 Миша вздохнула: Рита слишком быстро набирала обороты на джазовой орбите Артура. Наверное, он угадал с девушкой, и она реально сможет разделить его самую большую страсть в жизни. Хлопнула дверь. Рита умчалась, забыв попрощаться. Миша медленно прошлась по квартире, собрала в пакеты разбросанные на диване обновки, взяла Марусю на руки и приблизилась к окну. Маленький клубочек ревности всё еще перекатывался где-то глубоко внутри. Она нащупала кончик и потянула нить. Это чужая история. А у нее обязательно будет своя.

Рита пришла утром. Принесла бутылку шампанского.

- Давай выпьем, подруга! За тебя! Сегодня же воскресенье. Тебе на работу не нужно… Я такая счастливая, ты не можешь себе представить!.. Я тебе, правда, очень благодарна!... Давай бокалы.

Они сели на кухне и выпили всю бутылку. Миша приготовила омлет и бутерброды. Обе проголодались и  со смехом накинулись на еду.

- Он, наверное, на мне женится. Представляешь?! Я уеду из чертова Теплоярска в Америку. Толька будет себе локти кусать…
- Кто это, Толька?
- Это тот козел, что меня герпесом заразил. Шлялся по всяким… Как вот я теперь ребенка рожать буду? При этой болезни дети часто умирают…
- Да, я читала. А ты, Рита, хотела бы вылечиться?
- Глупый вопрос. Конечно, хотела бы. Кто не хочет?..
- А вот Артур считает, что вылечиться невозможно.
-  Правильно считает. Это неизлечимая болезнь.
- А я вообще-то доктора нашла. Он по своей методике герпес вылечивает.
- Не может быть! – Рита отбросила вилку и встала. – Во всём мире не лечат, а он…
- Попробуешь уговорить Артура? Вам надо лечиться вместе. Тогда и ребенок здоровый родится…
- Спрашиваешь… Конечно. Уговорю! Он меня во всем слушается… Где ж ты доктора нашла?! Какая ты молодец! Как я тебя люблю! Обожаю!.. А вдруг мы вылечимся? А вдруг и правда?!.

Рита подскочила к Мише, подняла ее со стула и стала обнимать и целовать. Потом закружила по кухне.

- Осторожней, Рита, можно удариться! Будем с синяками. Артур подумает, что я тебя тут луплю из ревности…
- Ты?! Да ты святая! Ты мне и Артура на блюдечке с голубой каемочкой преподнесла, и в своей квартире жить разрешила, и платья свои дала, и вот… доктора нашла… Ты мне как сестра, как… Не знаю… Но ты, правда, очень хорошая. Странная немного…
- Почему ты так думаешь?
- Потому что не понимаю, зачем тебе всё это нужно…

Гитлер догадался, что  сумку, в которой он находился, положили в автомобиль. Судя по запаху, доносившемуся из салона в багажник, где лежала сумка, в машине было несколько человек. Но всю долгую дорогу они молчали. Это насторожило Гитлера. Каким-то внутренним звериным чутьем он понял, что угроза его жизни еще не миновала. Это молчание после произошедшего, после его чудесного спасения наталкивало на мысль, что кто-то из сидевших в автомобиле был очень расстроен, и тяжелые мысли не давали ему возможности расслабиться и обменяться впечатлениями с другими людьми. Можно было предположить, что это мрачное молчание попахивало бедой, опасностью. Что  приходит в голову потрясенному,  убитому горем  человеку?..

Гитлер не ошибся. Когда автомобиль подъехал к дому Весловского, тот, коротко попрощавшись, вышел и взял протянутую водителем сумку с котом. Но он не поднялся по ступенькам в коттедж, а зашел в гараж и закрыл за собой дверь. Там он включил свет, снял плащ, бросил его на капот  «Мерседеса» и взял с полки веревку. Он сделал петлю и перебросил другой конец веревки через  перекладину под потолком. Потом  расстегнул молнию на сумке и одним резким движением достал кота. Гитлер увидел одновременно лицо Весловского и петлю, свисающую с потолка. Он всё понял. Его тело обмякло в ладонях палача. Всё-таки судьба нашла его! Даже в теле кота… Если Гитлер избежал казни в Нюрнберге, то здесь спастись не удастся. Он подумал вдруг о Геринге. Тот не смог вынести мысли о повешении и покончил жизнь самоубийством, отравившись в камере за два часа до казни. Просил заменить повешение на расстрел. Ему отказали. Повесили Риббентропа, Кейтеля, Кальтенбруннера, Розенберга и еще нескольких…
 
Геринг всегда шикарно одевался, подкрашивал лицо, любил духи… Гитлер вспомнил его роскошный дворец «Каринхалл», названный  в честь   первой горячо любимой жены-шведки, умершей в 1931 году баронессы Карин фон Канцов,  с огромной коллекцией произведений искусства, вывезенных из оккупированных стран… В 1941 ценитель культуры рейхсмаршал Великогерманского рейха подписал документ об «окончательном решении» еврейского вопроса: по нему предполагалось уничтожить 20 миллионов евреев. А ведь Геринг не был законченным антисемитом, как он, Гитлер, и даже спасал бывших соратников-евреев по эскадрилье от расправы. Он очень любил детей… Весельчак, ценящий юмор, и в то же время, респектабельный, вальяжный барин, сибарит и любимец народных масс…

Вспомнил за пару секунд, оставшихся в жизни, как в июне 1941 назначил Германа своим наследником и как весной 1945 стал подозревать его в предательстве. Он исключил Геринга из партии, лишил званий и наград как незаслуженных:  за прошедшие годы люфтваффе потеряло свое превосходство в воздухе, Геринг не смог организовать противовоздушную оборону страны и не выполнил обещания по бесперебойному снабжению 6-й армии Паулюса под Сталинградом. Да и Борман с успехом интриговал против бывшего блестящего командира элитной  эскадрильи «Рихтгофен», лично сбившего 22 самолета противника и награжденного  Железным крестом  1-го и 2-го класса и высшей военной наградой Пруссии орденом  Pour le Meriteво время I Мировой войны. Именно Борман приказал арестовать Геринга… Гитлер назвал тогда, 29 апреля 1945, своим преемником вместо него гросс-адмирала Карла Дёница…

Герман очень любил охоту. Охоту, самолеты, искусство и красивых женщин. Гурман и аристократ. Он сам приказал в 1945 взорвать Каринхалл. Прекрасный дворец! У Гитлера никогда не было ничего подобного, он не любил роскоши, бьющей через край… Русские довершили разрушение великолепной постройки авиабомбами… Откуда у Геринга в камере безукоризненно охраняемой тюрьмы оказалась ампула цианистого калия?.. В последние дни войны  все нацистские лидеры и министры имели при себе стеклянные ампулы с ядом. Но как Геринг смог сохранить ее в тюрьме в течение 11 месяцев?.. Жена передала тайно? Или подкупил кого-то из охранников?.. Позорная смерть в петле…  Наверное, он не мог представить, как его большое изнеженное тело будет болтаться на веревке… Отравиться уж точно лучше… А вот Гитлеру, видимо,  всё-таки не удастся избежать ужасной казни через повешение...

Весловский надел петлю на кошачью шею. Тело Гитлера было вялым и податливым. Он не сопротивлялся. Мгновение, и руки, скользнув по шерсти в последний раз, почти погладив, отпустят Гитлера, и он забьется в предсмертной судороге… Резко открылась дверь, в гараж вбежала Алиса.

- Что происходит, Игорь?! Где Феликс? И что ты делаешь?! Ты сошел с ума?
Весловский медленно вытащил кота из петли. Голова животного свешивалась на грудь, глаза закатились, лапы беспомощно растянулись во всю длину.
- Пожалуй, ты права… Помрачение нашло… Временное. Пришло в голову, что таким образом можно решить проблему… Феликса со всеми его товарищами-неонацистами забрали в милицию. Ему придется провести эту ночь  в камере…
- Что?! Что ты сказал?!
- Прости, что я не уберег сына.
- Игорь,  едем туда,  едем в милицию! Мы не можем его  бросить!
- Нет, мы никуда не поедем. Феликс оказался достаточно взрослым, чтобы принять решение. Пусть понесет ответственность за него. Иначе мы потеряем его окончательно. Пока у него еще есть шанс… Не говори ничего… Идем в дом. Я расскажу о том, что видел. О том, чем занимается наш «милый» мальчик. Мы, похоже, напрасно  считали его маленьким.

Весловский опустил кота в сумку и закрыл молнию. Он обнял как-то сразу постаревшую жену, коснулся губами ее виска, отодвинул упавшую на ее глаза прядь волос  и, поддерживая, вывел   из гаража.
 
Холодный свет ламп дневного освещения продолжал заливать две замершие от страха машины. На светлом капоте одной выделялся скомканный темный плащ, как будто скорчившийся от боли, плачущий человек, да еще острый запах кошачьей мочи постепенно заполнял помещение: Гитлер обмочился от переживаний.

На следующий день Весловский приехал к Мише в больницу. Он привез ей мобильный телефон и попросил позвонить соседке. Он хотел отправить кота домой под ее присмотр. Миша, опустив голову, не глядя на Игоря Леонидовича, слушала его рассказ о попытке покончить с Гитлером предыдущей ночью.
Она ничего не сказала, просто набрала номер Галины Андреевны и сообщила потрясенной старушке, уже вернувшейся из поездки,  что попала в больницу и что днем кота привезут домой… Попросила ее присмотреть за питомцами, пока она отсутствует. Соседка всполошилась, стала задавать много вопросов. Миша устало ответила ей, что объяснит всё по возвращении,  и положила трубку.

- Я вас понимаю, Игорь Леонидович, - медленно произнесла она. – Что же заставило вас передумать?

- Мне пришло в голову в последний момент, Мишель, что раз душа Гитлера оказалась в теле животного, а я почти уверен, что так и есть, хоть и путем вмешательства человека, того странного ученого, в этом присутствует какой-то высший смысл. Ведь если эта страшная душа была  бы воплощена в камень, то шансов у нее не было бы никаких. А так… кто знает, может, есть последняя надежда на искупление  для Гитлера?..

После ухода Весловского Мишель долго лежала, уставившись невидящим взглядом в потолок. Нет, она, конечно, верила в переселение душ… Теоретически. Но на практике! Можете ли вы себе такое представить?!. Люди, вовлеченные в историю с котом, разумеется, ошибаются… Гитлер в теле животного!.. Такого быть не может! Просто не бывает!.. Это похоже на массовое умопомешательство… Вот и Весловский туда же… Но в реальном мире из-за этого кота пострадали люди: и  Игорь Леонидович, и его жена,  Феликс,  и все участники этого адского сборища, и даже сама Миша… Хотя урон у всех совершенно разный. Вот члены неонацистской группировки, куда входит Феликс, наверняка получат наказание… Хотя неизвестно, есть ли законы, запрещающие подобное. Уж слишком необычным и невероятным действом оказалась эта черная месса… Что же теперь делать ей, хозяйке злосчастного кота?.. Отправить его в Германию? Пусть сами с нацистским преступником №1  разбираются?.. Или в Тибет? Может, у них там есть особое воздействие на заблудшие души?.. Хотя все эти планы из области горьких шуток. Сквозь слезы…

Через десять дней Мишу выписали из больницы. Но еще неделю она должна была провести дома на больничном. Полный покой, - сказала врач. Какой уж тут покой? Уже не стесняясь – ведь из больницы вышла, да и не знали коллеги правды о ее недомогании – стали звонить из лаборатории по несколько раз в день. Дело в том, что там шла подготовка к важному эксперименту, идею которого предложила и разработала именно Мишель. Связан он был с облучением раковой клетки при особых условиях. Кононов, как всегда, был где-то на конгрессе в Европе. Поэтому не заморачивались и звонили Мише. Она подробно объясняла, что непонятно было, или вместе разбирались. Сама с нетерпением ждала запланированной для эксперимента  даты, надеялась, что результаты подтвердят ее предположения, и их команда сделает качественный скачок вперед, приближаясь к разработке долгожданного препарата. Очень надеялась…

В один из дней к ней приехали Костя и Надя Павленко. Привезли два пакета продуктов. Сказали, что проведать, но всё время сбивались на разговоры о предстоящем эксперименте,  очень увлеклись  и даже заспорили. Переместились к компьютеру. У Миши все разработки были открыты. Времени она не теряла. Плечо, если руку не перенапрягать,  не болело, и оказавшись дома, она сразу занялась работой…
 
Размахивая руками, Костя почти кричал, что-то доказывая,  Надя делала пометки в блокноте, стоя рядом с монитором и временами поглядывая на вязь формул на экране,  Мишель раскраснелась, защищая какое-то спорное положение, вызывающее сомнения у Кости. Кот и кошка сидели на окне и внимательно наблюдали за хозяйкой и ее гостями. На кухне как паровоз свистел чайник, сигналя, что кипяток для обещанного Косте и Наде чая готов. Но увлеченные спором биохимики не обращали на него никакого внимания. Кошки же, не поворачивая голов, поводили ушами в сторону раздражающего резкого шума и  не отрывали глаз от людей. В этот самый момент в квартиру вошла Галина Андреевна, отперев дверь ключом, который давно на всякий случай предусмотрительно дала ей Мишель.

- И что же тут происходит? – грозным тоном произнесла она, окинув комнату осуждающим взглядом, - А почему это Мишель не в постели? Тебе доктор что прописал, красавица?.. И почему это у вас чайник разрывается? Выключить некому? Или дом решили взорвать?

Костя вскочил со стула от компьютера и метнулся на кухню. Взвизгнув, чайник замолк.

- А где заварка, Мишель? И какой заварной чайник взять?- крикнул он от плиты.
- Одну минуту, Костя! Я уже иду… Добрый вечер, Галина Андреевна, - обратилась хозяйка с улыбкой  к соседке, стоящей посередине комнаты, уперев руки в бока. – Не пугайте моих гостей, пожалуйста! Это мои коллеги с работы, Костя и Надя. Они зашли меня навестить. Костя! Иди к нам! А это моя соседка, Галина Андреевна, добрейшей души человек. Моя палочка-выручалочка… Вы, Галиночка Андреевна, не пугайте моих друзей! Они хорошие, и дело у нас очень важное. По работе.
- Какое может быть важное дело, если ты больна, Мишенька? – помягче, но всё еще раздраженно заговорила соседка. – У тебя же не ОРЗ! Гораздо серьезнее. И тебе покой необходим.

 Надя и Костя, вернувшийся с кухни, испуганно смотрели на Мишель. Они ведь на самом деле не знали, чем больна их коллега. Миша сказала им, что попала в больницу с подозрением на аппендицит. Но так как диагноз не подтвердился, ее выписали. Предупреждая дальнейший разговор о болезни, Мишель улыбнулась:

- Ну что вы, Галина Андреевна! Я уже выздоровела. Хорошо себя чувствую… И хватит о грустном. Давайте с нами чай пить! Ребята торт принесли и конфеты.
Соседка, догадавшись, очевидно, что гости не в курсе несчастья, произошедшего с Мишель, осеклась. Она подошла к дивану у окна и увидела кошек, наблюдающих за развернувшейся в комнате сценой. Миша заметила, что Галина Андреевна не смогла сдержать гримасы отвращения, появившейся на ее лице, когда она оказалась рядом с котом.

- Тьпфу ты, ирод проклятый! Сидит, смотрит, как ни в чем не бывало! Глазищи свои поганые вытаращил, убивец…
- Да что с вами сегодня, Галина Андреевна?!
- Не могу я, Мишенька, на это чудовище смотреть! Как вспомню, что тебе из-за него перенести пришлось…

Костя и Надя, не понимая, растерянно и вопросительно переводили взгляд с Мишель на бабку и  на настороженно замершего на окне кота.

- А что случилось-то? И причем здесь кот? Ну-ка рассказывай, Миша! – не выдержал Костя.
- Преувеличивает Галина Андреевна. Ничего особенного не случилось. Украли кота, и поволновались мы, пока нашли… Ничего больше… Милая моя соседушка, -она подсела к пожилой женщине на диван и обняла ее за плечи, - Давайте всё, наконец, забудем! Хочется надеется, что в будущем нас ждет только хорошее… И мы еще…
- А кот-то и правда необычный! – перебила ее Надя, внимательно рассматривая Гитлера, - что это за порода, Мишель?
- Его прежняя хозяйка говорила, что тевтонская. Но мне кажется,  такой породы нет. Просто кот. Помесь какая-то…

Кот на окне издал короткий булькающий звук. Словно нервно сглотнул. Выглядел он оскорбленным. Теперь уже все смотрели на кота, и Миша с раскаянием подумала, что напрасно она не закрыла Гитлера в спальне, подальше от чужих глаз. Ведь знала уже, как опасно, когда люди узнают о действительно необычном коте разные подробности. Он же в этот момент спрыгнул с подоконника и с поднятым трубой хвостом, выражая всем своим видом презрение к присутствующим, прошествовал через комнату в коридор. Маруся заторопилась вслед за ним.

- Ну и слава богу! Глаза б мои его не видели, - прошептала неунявшаяся соседка. После того, как вернувшаяся из больницы Мишель вынуждена была, правда, без жутких подробностей рассказать ей про черную мессу, Галина Андреевна возненавидела кота по-настоящему. Теперь ее сомнения, возникшие сразу при появлении кота в доме, усилились, подкрепленные уверенностью других людей, пусть даже неонацистов. Своего узнали!.. А она что говорила?! Сразу надо было уничтожить изверга! Казнить! Пытать! Пусть ощутит хоть в малой доле то, что миллионы людей из-за него испытали. Голос разума в ее голове умолк. Когда она смотрела на кота, видела  совсем другое… Страшное… И это не давало ей покоя…

- Галина Андреевна! – предостерегающе, но с улыбкой для разрядки ситуации проговорила Миша, - Всё! С работой, обсуждением болезни и кота закончили! Будем пить чай и говорить только о хорошем и добром.
- А у меня для вас именно такая история и есть! – Костя смущенно засмеялся. Тоже про кошек. Только счастливая.

В тот самый день, когда  солнце по-особенному светило Косте, а листья деревьев хотели ему что-то сказать, и он почти догадался что, купил он в магазине вечером несколько пакетиков кошачьего корма. И утром, выйдя из подъезда, накормил кошку, встреченную накануне. Она, словно поняв его предыдущим днем, ждала  возле ближайшей клумбы. Пока она ела, Костя задержался на пару минут и внимательно ее рассмотрел: была она какой-то серо-буро-малиновой. Неравномерно ее шерсть окрашивали три цвета: темно-серый, светло-серый и бежевый, почти розовый. Золотистые глаза смотрели настороженно. Когда следующим утром Костя после кормления протянул к ней руку, пытаясь погладить ее трехцветную шерсть, кошка испуганно дернулась в сторону. Видать, опыт общения с людьми был у нее отрицательный. Но на четвертый день она сама неожиданно потерлась изогнутой спиной о ногу Кости. Доверять, значит, начала. Ему это было приятно.

Вечером Костя зашел в магазин, чтобы снова купить кошачьего корма. Он задумался. С нежностью вспомнил, как трехцветная кошка на него теперь смотрит. Надо же! Это просто кошка. А сколько радости дарит ему общение с ней!..  Костя очнулся от своих мыслей, когда налетел на  ковылявшую навстречу старушку с большим пакетом апельсинов в руках. Старушка охнула и не удержала ношу. Апельсины раскатились по полу. Костя бросился собирать фрукты. Старушка выглядела совсем хлипко: и кто такую немощную на улицу одну отпускает? Она чуть не плакала, расстроенная маленьким инцидентом, и повторяла одно и то же:
- Верочка очень апельсины любит, я ее хотела порадовать…

Костя собрал все апельсины, завязал пакет и подвел старушку к кассе. Затем она сложила свои покупки в старенькую кошелку и заковыляла к выходу, тяжело опираясь на палку. Костя смотрел ей вслед. Не выдержал, дрогнуло у него внутри, догнал старуху и предложил проводить до дома и донести сумку с продуктами. Сначала она отнекивалась, а потом, оглядев его с ног до головы, согласилась. Хотя ее дом находился недалеко от магазина,  она успела рассказать Косте по дороге, что живет  с внучкой. Верочка в институте учится. На врача. Хорошая девочка. Добрая и заботливая.
 
Костя поднялся с бабкой в квартиру, занес сумку и уже выходил, как столкнулся в дверях с Верочкой. Едва лбами не стукнулись в узком проходе. Оба растерялись. Опешили. Обмерли. Потом уже ему Верочка сказала, что как увидела его, сразу узнала. Ну, в смысле, она таким себе и представляла своего мужчину. И Костя те же чувства испытал. Тоже сразу узнал. Хоть никогда ее раньше не видел.

- Представляете, как трехцветная кошка изменила мою жизнь? Это из-за нее я Верочку встретил… Но и кошкина жизнь изменилась. Мы ее с Верочкой Радугой  назвали. У нее, конечно, не семь цветов в расцветке, а только три. Но она и, правда, как радуга для нас после непогоды...  На улице в каждым днем всё холоднее становилось, и я стал кошку, у нее тогда имени еще не было, в подъезд пускать. А как-то смотрю, кто-то из соседей блюдце с молоком поставил. Другой раз кто-то сметаны положил на пластиковую тарелочку. И я впервые подумал, как много хороших, добрых людей вокруг. Причем, в моем подъезде. А я и не замечал раньше…
- А как же Верочка? – спросила Надя.
- А с Верочкой мы заявление в ЗАГС подали. Через две недели, как мы познакомились, вернулась ее мама из-за границы. Это Ольги Трофимовны, бабушки Веры, дочка. Тогда уж Верочка ко мне переехала. И в тот же день мы кошку к себе взяли. Вымыли, щеткой шерсть расчесали, место ей устроили… А утром иду на работу, смотрю: опять блюдечко с молоком. Так мы с Верочкой вечером повесили в подъезде объявление: «Больше корм для трехцветной кошки просим не выставлять. Мы ее домой взяли, чтобы заботиться и любить». Это Верочка придумала. Но я с ней полностью согласен… Вот такая история…

Костя вдруг засмущался, что чересчур разоткровенничался. Посмотрел в лица сидящих за столом женщин. Все они,  два молодых и одно старое,  светились какой-то тихой радостью…   Каждая думала о том, что счастье рядом.

Проводив гостей, Мишель всё еще с теплым чувством внутри  подошла к окну. Шел дождь. Как будто плакал кто-то. Там,  наверху. Вдруг перед глазами возник образ Риты. Словно из-за стекла смотрела она на Мишу. Лицо у Риты в слезах. Улыбка исчезла с  Мишиных губ.

- Не любит он меня! Вот что я тебе скажу, подруга. Поматросил и бросил… И куда мне теперь?! Живот на полметра выпирает… Кому я теперь нужна?! – вспомнила Миша, как озлобленно говорила Рита, вернувшись после встречи с Артуром в гостинице.
- Рита, не говори глупостей, - убеждала ее Миша, сама не веря тому, что говорит. Который он раз к тебе прилетает? Восьмой, кажется, за год?... Не могут же чувства всегда одинаково проявляться. Не забывай, что Артур музыкант. У людей искусства внутренняя жизнь сложнее, чем у нас,  с перепадами. Может, он сейчас сочиняет что-то, о другом думает…
- Это он восьмой раз прилетает, потому что на лечение обязательно надо было к доктору появляться. А ко мне непосредственно – только два раза. Разве ты не видишь, как он изменился, когда от герпеса избавился?

Артур действительно изменился после выздоровления. А то, что оба они, Артур и Рита, выздоровели, сомнений не вызывало. Доктор в Теплоярске так же, как и врачи  в Америке, не находили объяснения чудесному исцелению своих пациентов. Рита, девушка, хорошо понимающая, чего хочет, сразу после невероятного заключения врачей при первой же встрече с Артуром забеременела. Перестала предохраняться, а он на радостях и не заметил. Сначала Рита не сообщила ему  новость: не была уверена, как он отреагирует. А Мише сказала. Та обрадовалась. Обрадовалась чужому счастью как будто своему. Но счастье оказалось не счастьем. А наоборот.

 В следующий приезд Артур, уже уверенный в излечении, всё больше поглядывал на Мишу. Уделял ей гораздо больше внимания. Приезжал в квартиру на Автозаводской. Вроде, Риту навещал. Хотя раньше этого никогда не делал. Готов был проводить все вечера у Миши. Интересовался  её планами  на будущее. Когда собирается она возвратиться в Америку? Как поживают ее родители? А раньше носился с Ритой по ресторанам и дискотекам. И видел Мишель разве что в аэропорту, куда она привозила Риту  встретить его или проводить. Миша не замечала обострившегося внимания к ней со стороны Артура. А Рита заметила. Мишу больше  удивляло, что Артур не видит изменений, произошедших с его девушкой : Рита пополнена, округлилась. Грудь заметно увеличилась. Ее регулярно тошнило. А он только: «Мишель то, Мишель это»…

Первый скандал у Риты и Артура вышел именно из-за Миши. Артур пригласил Мишель  вместе с ними в ресторан. Рите это не понравилось: зачем им Миша, когда у них свои отношения. Артур настаивал. Рита стала ругаться и кричать. Она уже хорошо по-английски говорила. Вот тогда-то и выпалила она про семью  и  про свою беременность. Артур окаменел. Перевел взгляд с Риты на Мишель, потом опять  на Риту. Холодный взгляд, жесткий.

- Какой срок? – спросил. – А почему я только  сейчас узнаю?.. Или ты меня шантажировать этим ребенком хотела?

Рита растерялась. Стала лепетать что-то про то, что у них ведь и так всё решено. Что она и не думала… шантажировать… что она Артура любит… а он ее любит… и ребенок…

- А почему ты решила, что у нас всё решено? Разве мы обручены? Разве я тебе предложение делал?..

Рита зарыдала и упала на диван. Артур, не сказав  ни слова, ушел.
Мишель пыталась успокоить Риту. Но теперь гнев Риты обрушился на нее:

- Это ты виновата! Ты! Ты!.. Если бы не ты, как бы всё хорошо было!.. Что теперь делать?! Что делать?! – выкрикивала она между рыданиями. - Почему он на тебя так смотрит? Между вами что-то было?.. Ничего себе подруга! Я ей доверяю, в ее доме останавливаюсь, всем с ней делюсь… А она мужика решила увести!.. Я так и знала! Я подозревала, что у тебя особый интерес есть…  Ты моей погибели добиваешься, гадюка подколодная!.. Исподтишка действовала… Добренькой прикидывалась…

Миша села на край дивана и положила голову Риты себе на колени. Она гладила девушку по щекам и волосам и молча выслушивала оскорбления и обиды, переполнявшие Риту. Так Рита и заснула  у  Мишель на коленях.

Утром позвонил Артур.  Он попросил у Миши прощения за безобразную сцену в ее квартире и захотел поговорить с Ритой.  После разговора та не стала ничего объяснять, вызвала такси и уехала. Вернулась она часа через три совершенно подавленная. Опять молчала. Прошла в спальню и, не раздеваясь, повалилась на постель. Миша сделала для нее сладкий чай и бутерброды. Поставила возле кровати. Когда через час заглянула в комнату, увидела, что Рита ни к чему не притронулась. Она не спала. Лежала, уставившись неподвижным взглядом в стену.

- Поговори со мной, - тихонько начала Миша, - расскажи мне. Вместе обдумаем, что делать дальше… Не молчи… Легче станет, вот увидишь…

- Навряд ли, - Рита перевела на нее взгляд. – Тут уж ничего не поделаешь. Разлюбил он меня. Не хочет в Америку везти…

- Как?! Не может быть! – Миша закусила губу и в изнеможении каком-то даже прислонилась спиной к стене.
- А вот так. Сказал, что от ребенка  не отказывается. Запишет на свое имя и алименты платить будет. Но жениться  не собирается… И что я теперь дома скажу?.. Плакала моя Америка, - Рита уткнулась лицом в подушку. Плечи ее вздрагивали.
- Может, мне с ним поговорить? – Миша понимала, что пытается ухватиться за соломинку, но другого выхода у нее не было.

Рита повернула к ней заплаканное лицо, на котором появился проблеск надежды:

- И что? Ты думаешь, что сможешь его переубедить? Думаешь, он тебя послушается?.. Поговори, поговори, пожалуйста!.. А вдруг он передумает… Постарайся загладить свою вину…
- Да какую вину, Рита?!
- Ты Артура у меня отбила. Он только про тебя говорит и думает… Не стыдно тебе? Хотя бы не передо мной, перед ребенком, которого я ношу…

Но Артур не передумал. Он сказал Мишель, что теперь, когда  здоров, он может делать свой выбор независимо от обстоятельств. Теперь он абсолютно свободен! И он понимает, что любит  не Риту, а другую женщину. Ее, Мишель.
Миша ахнула:

- Да как ты можешь? Зачем же тогда Рите голову морочил? Что ей теперь делать? Вот и ребенок появится через три месяца. Твой ребенок…
- Рита сама себе голову морочила. Думаешь, я не понимаю, что я для нее трамплин для прыжка в Штаты? А там она устроится. И без меня. Она везде устраивается. Ты же знаешь. Она тебя еще не выселила из квартиры?
- Не смешно, Артур! По собственной глупости я оказалась вовлечена в эту историю. Хотела помочь тебе исполнить твою бредовую идею по поводу знакомства с больной герпесом русской женщиной. А сейчас эта история превратилась в драму. И я оказалась ее действующим лицом. Причем, с точки зрения Риты, отрицательной героиней. С тебя она перенесла вину на меня. Это не ты, а я разбила ей сердце.
- Мишель, ну почему ты к этому так относишься? Рита – большая девочка. Она же не несовершеннолетняя. И мужчина я у нее не первый. Опыт в ее жизни уже был. Она сама сделала свой выбор. Чем же ей так плохо? Выздоровела, ребенка родит, у которого есть отец. И этот отец будет ее и младенца поддерживать материально. Надо было раньше думать. Решение родить ребенка приняла она сама. На кого сейчас гневается?.. Согласен, если бы мы не вылечились, то я бы, вероятнее всего, забрал Риту в Штаты. Не знаю… Но ведь и ребенка бы не было… Пойми, я не против ребенка, раз так вышло…  А эта моя поездка в Теплоярск? Рита ведь тебе подробностей не рассказывала? Так я и думал… Мишель, как они живут! Это же какой-то кошмар! Меня после поездки три дня трясло: ее неумытая мать с бигуди на непокрытой голове накрывала на стол. Всё какое-то грязное, липкое… На ней халат  замызганный, на груди не застегнут. Кокетничает со мной. Прямо при дочери!... По столу бегают тараканы. Ты можешь себе представить?! Она хватает одного рукой,  давит  пальцами и тут же мне бутерброд с зеленоватой колбасой протягивает… Я мужчина, но меня едва не вырвало… Как тебе?...   Рита такая же!.. Не может  она быть другой, если выросла в подобной обстановке… Этот мат постоянно в их разговорах. Я не знаю русского. Но мат сразу слышу. А для них это нормально… Но и это еще не всё.  Рита начинает меня доставать. Своим напором, своей зацикленностью на Штатах. К тому же ты знаешь о моей мечте поехать на пару лет в Африку и Южную Америку. Для Риты это совершенно неприемлемо. «Какая Африка?» - орала она вчера у меня в номере. «Ты должен обеспечивать нас с ребенком в Америке. Нам нужны постоянство, комфорт и благополучие». Это меняет всё. Да я уже и раньше  понял…  Для меня, как  музыканта,  эти три условия – смерть… Ты ведь не такая… - Артур говорил с Мишель не глядя ей в лицо. Он стоял вполоборота, но смотрел в окно. Тут он повернулся к девушке и взглянул своими ласкающими теплыми глазами прямо ей в глаза, - Расслабься, моя девочка!... Ну, иди ко мне!

Он почувствовал, что Мишель колеблется, чуть повернул голову к окну, прикрыл глаза и тихо запел:

Besame, besame mucho,
Como si fuera esta noche la ultima vez.
Besame, besame mucho,
Que tengo miedo tenerte, y perderte despues.
Quiero tenerte muy cerca,
Mirarme en tus ojos,
Verte junto a mi
Piensa que tal vez manana…
(Я прошу, целуй меня жарко,
Так жарко, как если бы ночь нам осталась одна.
Я прошу, целуй меня сладко,
Тебя отыскав вновь боюсь потерять навсегда.
Хочу к тебе ближе быть,
Видеть в глазах твоих
Преданность только лишь мне.
Я завтра исчезну...)

Миша закрыла за собой дверь номера и привалилась к ней спиной. Песня оборвалась…  Господи! Что она делает!.. Чуть не подпала под чары Артура. Сработала магия воспоминания о первой встрече. Тогда он играл для нее… Но ведь он выбрал другую девушку, и она ждет Мишу дома, еще надеясь на чудо. А чуда не будет…

В груди у Мишель теперь холодно, как и на улице за окном. Слезы непроизвольно текут по ее щекам. Счастье где-то близко. Но не рядом с Артуром. Только что делать с Митей?!.

Мишель хорошо помнила, как они с Артуром четыре года назад – надо же! Уже четыре! – поехали в Теплоярск , когда Рита рожала. Зачем она поехала? Поддалась на провокацию Артура: «Без тебя не поеду! Они меня там с мамашей, как таракана раздавят». Поехала, потому что знала, как обрадуется Рита Артуру.

Сначала всё шло хорошо. Счастливая Рита, здоровый младенец, цветы, шампанское. В ЗАГС сходили, чтобы зарегистрировать Митю на фамилию Артура. Рита всё еще надеялась. Видела, что  Артур рад сыну. Потом разразился скандал. Безобразный, гнусный. И Миша с Артуром уехали. Почти не разговаривали всю дорогу и в аэропорту, когда Артур улетал домой, обменялись только парой фраз.

Рита продолжала звонить Мише из Теплоярска. Оказалось, что ближе Мишель у нее никого и нет.  Миша ее жалела. Несмотря на явное нежелание Артура продолжать  отношения, Рита не теряла надежду. Придумывала какие-то немыслимые способы вернуть Артура. То Рита хотела неожиданно нагрянуть к нему в Монтгомери и рассчитывала, что отец не останется равнодушным к сыну и оставит их возле себя. То вдруг сообщила, что выходит замуж, и просила Мишу сказать об этом Артуру. Затем ей пришло в голову переехать с Митей в Москву к Мише. Но Артур запретил. Пригрозил ей, что сократит ежемесячно высылаемую сумму… Во все  планы Риты не входило почему-то только желание самой попытаться наладить свою жизнь в Теплоярске… Поманил ее Артур в земной рай – в Штаты, а потом раздумал. Смириться с этим Рита не могла. Она перестала петь…
 
Была еще одна проблема.  Про отношения с матерью Рита никогда не рассказывала. Но Миша догадывалась, что отношения эти совсем никудышние. Мать ее хотела устроить свою собственную жизнь. Сын, слава богу,  вот-вот школу закончит. Может, уедет куда. Да и армия не за горами… А тут дочь с ребенком. Похоже, надолго. Скандалы, ссоры, разборки…
Надежд и планов  хватило Рите на два года. А потом они закончились. И Рита  не выдержала.

Конечно, лица за стеклом нет. Это только кажется Мишель. Стекают извилистые струйки, ползут как испуганные ящерки.  Сумерки за окном. Грустно от того, что дождь идет. Вот и померещилось. Рита умерла два года назад. Даже не верится… Миша выпустила из рук Марусю и прижалась лбом к холодному стеклу…  Ей почудились звуки… Да, да!.. Рита любила напевать эту песню…

Fly me to the Moon
Let me play among the stars
Let me see what spring is like
On a-Jupiter and Mars …

Наверное, она сейчас именно там: на Луне или Юпитере, среди звезд… Бедная девочка! Как я перед тобой виновата!... Миша почувствовала вкус соли на губах: слезы текли не переставая. Как дождинки, падающие с неба…  Они вместе плачут. Мишель на Земле, а Рита где-то на Марсе…
Миша сильнее вжимается головой в холодное стекло и представляет, как это произошло.

Рита мечется по комнате. Она выхватывает из детской кроватки Митю и судорожно прижимает  к груди. Покрывает поцелуями лицо и ручки перепуганного мальчика, которому передалось ее нервное перевозбуждение.

- Нет, нет! Я так больше не могу! – твердит она, чуть ли  не бегая по комнате, - Я тебя накажу!.. На всю жизнь запомнишь!.. Подонок!..
Рита кладет малыша в кроватку и судорожно прижимает ладони к лицу.

- Что мне делать?! – кричит  она. – Что делать?!
- Ритка, ты что беснуешься? Ребенка перепугала, - Рома, ее младший брат, поворачивается  от экрана монитора к сестре, - Что тебе твой американец по телефону сказал? Жениться передумал?

Молодая женщина заплакала. Сначала тихо, потом всхлипывания перешли в бурные рыдания.

- Ну, перестань, сеструха! Мало ли что он сказал! Он ведь Митьку согласился на свою фамилию записать. Это его сын официально. Повыламывается и женится. Успокойся! .. Или у тебя - как это называется? - послеродовая депрессия?.. Вроде, поздновато… Глянь, я, наконец, игру закончил. Почти…

Роман  смотрит на экран, где выстроились отметки о 9 «пройденных» казнях египетских…  Не хватает только последней. Подросток наводит курсор на табличку «Десятая казнь».

- Ритка, стой! Погоди! Ты не помнишь, какая там десятая казнь была египтянам от Бога, когда фараон евреев из страны не выпускал? Помнишь песню Армстронга? Там есть... Ну, что молчишь?.. Что-то про детей… Про младенцев… Аааа! Вспомнил!.. Они поумирали у всех египтян и у фараона тоже… Жуткая казнь, правда?.. Причем тут дети, когда взрослые договориться не могут? Тоже мне, Бог!.. Детей-то можно было не трогать…

Рита подходит к окну. Смотрит в никуда. Или в небо? А оно так близко! Шепчет напряженно:

- Как ты мог!.. Ведь для меня это было всё! Обещал в Америку забрать… Меня и Митю… А потом раздумал!.. Разочаровался во мне?! Но ведь Митя!.. И ты обещал!.. Что я теперь всем скажу?! Надо мной весь город смеяться будет!.. Какая же ты сволочь!.. Накажу тебя! Накажу! Никогда не забудешь!..
Рита опять хватает ребенка на руки. Вглядывается в перекошенное от испуга лицо мальчика. Бросается к открытой балконной двери. Вдруг резко останавливается, разворачивается и подходит к брату, сидящему спиной к окну. Сует Митю ему в руки.

- Живи, малыш! Не могу тебя взять с собой! Вспоминай свою маму…

От неожиданности увлеченный игрой Рома вздрогнул:

- Что ты творишь, сестра?! Я его чуть не выронил!.. И ты разве не видишь, что у него памперс менять надо?

Рома оглядывается на сестру, держа малыша на вытянутых руках. Рита вдруг как-то виновато улыбается, складывает ладошки лодочкой на груди и делает шаг в сторону балкона. Она ставит левую ногу на стул возле балконных перил, а правую  -  на перила. Оглядывается. Виноватая улыбка еще не сошла с ее лица. Глаза блестят от слез.
 
- Подгузник ему поменяй!

Рот Романа приоткрылся. В этот миг он даже не смог закричать: всё это было так нереально. И не на экране монитора.
Рита на секунду замирает на перилах и, расправив руки в стороны, как ласточка, шагает в пустоту с 17 этажа… С экрана раздается голос Луиса Армстронга.

Let my people go.
Oppressed so hard they could not stand
Let my people go.

Роман  вздрогнул и развернулся к монитору, всё так же держа Митю на вытянутых руках: последняя египетская казнь «пройдена». Игра закончена. «Вы выиграли», - гласит надпись на английском языке, бегущая через экран…

                Глава 10.Казни  египетские               

Миша вышла на работу. Оставались считанные дни до эксперимента. Она знала, что ей придется задерживаться в лаборатории допоздна. Поэтому попросила соседку навещать по вечерам кошек, кормить в положенное время и не давать им беспокоиться в эти дни  о не вернувшейся в привычное время хозяйке. Но в первый же день в офисе перед обедом Миша вдруг почувствовала себя плохо. Не то, что болеть начала ее зажившая рана, а как-то не по себе ей стало. Какое-то тяжелое предчувствие. Словно несчастье какое-то вот-вот случится. Голова у нее разболелась, и так муторно стало, что пришлось  раньше времени с работы уйти: невмоготу было расчетами заниматься.

Она уже повернула во 2-й Автозаводский проезд и вдруг  боковым зрением заметила  на остановке садящуюся в троллейбус соседку. В руках у Галины Андреевны была кошелка. Миша продолжала ехать, но внезапно в голову ей словно ударило: в сумке Гитлер! Она не смогла бы объяснить, откуда взялась эта дикая мысль и уверенность в ней, но, словно в подтверждение, Мише опять стало муторно и резко заболела голова. Миша выскочила из машины у подъезда и бросилась в квартиру. В коридоре одиноко сидела Маруся. Кота не было…

Миша видела впереди троллейбус. Кажется, это именно тот, в который села соседка. Серо-голубой с яркой рыжей полосой посредине. Или она ошиблась? Троллейбус подбирался к Автозаводскому мосту. У него было преимущество: он успел проехать светофор, а Миша нет. Троллейбус через минуту подойдет к остановке. Миша нервно колотит ребром ладони по рулю: скорее, скорее! Но с машинами впереди произошла какая-то заминка. Уже зажегся разрешительный зеленый сигнал, а колонна машин не двигается. Раздались недовольные сигналы клаксонов. Миша включает аварийку и съезжает на обочину. Бросает машину и бежит к мосту. Ей становится ясно, что задумала соседка. Только бы успеть!

Мишель заметила на мосту, метрах в тридцати, остановившуюся у перил Галину Андреевну. Пожилая женщина поставила свою кошелку на ограждение и, замерев,  пристально смотрела в серую воду реки. Миша кричит на бегу:

- Не надо! Не надо! Галина Андреевна! Не надо!

Галина Андреевна поворачивается, замечает приближающуюся Мишу и торопливо дергает за язычок замок сумки. Она нервничает. Наконец замок открывается. Она еще раз оборачивается на преодолевающую последние метры Мишу и выворачивает кошелку, вытряхивая кота в Москва-реку. Миша уже рядом, она с ужасом следит за падающим с растопыренными лапами котом. Без брызг он погружается в ледяную воду. Галина Андреевна переводит взгляд с воды, сомкнувшейся над Гитлером, на Мишу:

- Туда ему и дорога, твари паскудной! Кто-то должен был это сделать… Мишенька, ты прости меня, бабку старую, но…

Миша уже не слышит, что продолжает говорить соседка, она скидывает и бросает на асфальт куртку и, опираясь руками на ограду, запрыгивает на нее  немного тяжеловато: она еще не отдышалась от бега. Миша  не отрывает глаз от места, где ушел под воду кот. Она мощно втягивает в себя воздух несколько раз и резко отталкивается. Вслед ей несется полный ужаса вопль соседки…

Полная тишина. Наверное, уже утро. А может, еще ночь. Шторы на окне задернуты, и Миша не видит, темно или светло на улице. Проснулась она,  потому что почувствовала, нога занемела. Что-то на ногу давит. Девушка чуть отодвинула одеяла от лица. Одеял много. Вчера она принесла все одеяла, что нашла в кладовке, даже старые бабушкины. Штук шесть одеял разного вида покрывает Мишу в ее теплой норке. Она всё вспомнила и приложила руку ко лбу в испуге: есть ли температура? Лоб был сухим и теплым.  Значит, нормальная. Слава богу! Значит, вчера она всё сделала правильно. Усмехнулась, вспомнив, взгляд врача и медсестры, когда ее подсаживали в машину «скорой помощи», а руки у нее были заняты: она прижимала к груди кота, завернутого в сухую куртку, подобранную и доставленную к машине перепуганной трясущейся соседкой.

 Кота била дрожь так же, как и Мишу. Сначала ей было очень жарко. После того, когда наконец выскочила из реки. Как только она упала и ушла под воду, Миша сразу ощутила ожог. Ледяная вода обжигала! Причем так, что захватывало дух и глаза вылазили из орбит. Добравшись до берега, выйдя из воды, Миша ощутила жар, словно вышла не из ледяной реки, а из бани. Но через несколько минут она начала мерзнуть. Под стоны и всхлипывания соседки Мишу подсадили в машину. Девушка раскрыла куртку: кот дрожал и потрясенно смотрел на хозяйку. Живой! Медсестра готовила шприц с каким-то препаратом.

- Раздевайся, спортсменка, и побыстрее! – доктор, мужчина лет пятидесяти  в белом халате и накинутой сверху куртке, указал Мише на лежанку посреди машины.
 
Миша не спорила, отложила завернутого кота в сторону и с трудом стянула с себя мокрые свитер, ботинки, носки и брюки. Она схватила одеяло, лежащее рядом, и хотела в него завернуться.

- Всё снимай! И белье тоже, - доктор отвернулся, - не до стеснения тут…
Он подал голой Мишель, завернутой до ушей в одеяло, градусник и взял  ее за  руку, чтобы посчитать пульс и надеть манжету тонометра.
- Ничего страшного! Могло быть и хуже, - его напряженное усталое лицо расслабилось. – Это у тебя хобби такое - поздней осенью с мостов прыгать? Как зовут тебя, спортсменка?
- Миша.
- Надо же! Тезки! Я тоже Миша. Но в реку, когда холодно, не прыгаю… А откуда кот?
- Михал Юрьич! – подала голос медсестра, - глюкозу-то ей делать?
- Да, Маришенька! Делай.
- Михаил Юрьевич! – Миша умоляюще посмотрела на доктора, - сделайте и коту инъекцию глюкозы. Я заплачу!
- Котов мы еще не лечили… Что ж, надо когда-то начинать. Да, тезка? .. Мариша, сделай и коту. Половинку.
- А может, мы девочку, Михал Юрьич, прямо сейчас спиртиком  разотрем? Она у нас как новенькая будет… Хорошая девочка. Смелая. С моста прыгнуть… Хм… Вы бы смогли?.. Михал Юрьич!.. Высоко! Кота спасала, хорошая моя?– Маришенька неторопливо приговаривала, не дожидаясь ответов на свои вопросы,  а сама укладывала Мишу на лежанку и вытаскивала из сумки бутылочку медицинского спирта.
- И кота, и кота, пожалуйста! – зашептала Миша, молитвенно складывая руки на груди.
- Ложись! Тебя разотрем и внутрь дадим немножко. А кота ты после сама разотрешь… - доктор энергично потер ладонь о ладонь и присоединился к Марише.
Несмотря на протесты врача, Миша уговорила его отвезти ее  и остро пахнущего спиртом кота домой. Доктор еще раз померил ей давление и согласился.

- Подпиши-ка тут, тезка! Отказ от госпитализации… Спать не хочешь? С памятью всё в порядке?.. Температура, покровы, давление, зрачки, пульс в норме… Везучая!.. Пневмония бывала? Нет? Ну, дай бог, и сейчас пронесет… Но завтра обязательно участкового вызови. Договорились?.. Дома горячее питье и теплая ванна. И в постель…

Хороший доктор попался. Надо же! Тезка! И Маришенька милая… Что же это так давит на правую ногу? Кирпич какой-то… Откуда у нее в кровати кирпич?.. Миша приподнялась и внутренне ахнула: прижавшись к ее ноге, в углублении из одеял спал Гитлер. До этого дня кот никогда не позволял Мише никаких нежностей в отношении себя, он никогда не спал на ее кровати в отличие от Маруси, которая всегда укладывалась слева от подушки хозяйки. Для нее в этом месте был положен теплый вязаный шарф вместо коврика. И вот надо же! Кот, чуть не погибший предыдущим днем, свернулся калачиком на мишиной постели и прижимается к ее ноге. Поразительно! Неужели, коты могут испытывать благодарность? А может, он просто сильно замерз и перебрался из своего мехового домика в более теплое место?.. Миша осторожно, чтобы не разбудить животных, вползла под  купол из одеял и почти мгновенно заснула.Последнее, что пришло ей в голову, непонятно почему: «Париж стоит мессы»…

На следующий день у кота поднялась температура. Вялый, с горячим носом, он не спрыгнул с кровати, не побежал есть свое картофельное пюре с яичницей,  как обычно по утрам, а остался лежать с полуприкрытыми глазами, не выказывая ни малейшего интереса к жизни. Мишель забеспокоилась: а вдруг это воспаление легких? Сама она чувствовала себя превосходно. Словно ее ледяная ванна была добровольной – для здоровья – а не вынужденной для спасения питомца-неудачника. Мишель  нашла в Интернете адрес ближайшей ветеринарной клиники, позвонила туда и записалась на срочный прием. Затем  быстренько собралась, сунула безразличного ко всему кота, завернутого в плед, в переноску и поехала по указанному адресу.
- Так, вы уже пришли? Подозрение на воспаление легких? Присаживайтесь. Сейчас Яков Моисеевич вас примет, – девушка на рисепшен  поднялась со стула и прошла в кабинет доктора.
Через несколько мгновений  она распахнула дверь и пригласила Мишель войти. Доктор вызывал симпатию. Среднего роста, худощавый, с копной темных жестких волос и выбритыми до синевы щеками. Ему шел белый халат.
- Ну-с! Дорогая моя, что с вашим котом? Покажите питомца, - доктор улыбнулся глазами и кивнул в сторону высокой лежанки у окна.
Миша торопливо открыла переноску и хотела вытащить кота, но он вдруг заупрямился.
- Не хочет показаться врачу? Так бывает. Неизвестное место, неизвестный запах, - доктор подошел к лежанке и протянул руку в тонкой резиновой перчатке к маленькому пациенту, чтобы достать его из переноски.
Ни одоктор, ни Мишель не успели ничего сделать, потому что реакция кота была молниеносной: он резко дернул лапой в сторону руки доктора, и на перчатке появились следы от его когтей. В тонких прорезях почти мгновенно показались крохотные капельки крови.
Доктор поднял руку и стянул перчатку:
- Давненько мои пациенты не наносили мне увечий! Да ты, братец, чрезмерно агрессивен? Или просто так сильно испугался?
Он достал бутылочку с перекисью, обработал царапины, потряс рукой для высыхания и натянул на нее новую перчатку.
Расстроенная Миша перевела взгляд с доктора на кота:
- Гитлер! Что за поведение! Как мне стыдно за тебя!..
- Гитлер?! Какое странное имя для домашнего питомца… Однако, постойте, он же действительно сильно похож…
Доктор вернулся к переноске на лежанке. Он пристально смотрел на кота. А кот смотрел на доктора. Вдруг кот завыл. Издал такой странный протяжный горловой звук, что Миша опешила. Тем более, что шерсть на кошачьем загривке встала дыбом.
- Не понимаю, что случилось! Простите, пожалуйста!.. Яков Моисеевич, кажется, если я правильно запомнила… Он так себя никогда не вел… Может, это из-за болезни…
Кот снова взвыл.
- Вполне возможно… Давайте всё-таки его осмотрим. То есть, я хотел сказать, что вам придется мне помочь при осмотре. Я дам вам пеленку. Вы его обернете, вытащите  и будете крепко держать, пока я разберусь с Гитлером… Он у вас где мог переохладиться?.. И чем вы его кормите?.. Прививки когда делали?..
Миша, еще не вполне придя в себя,  рассеянно  отвечала на вопросы доктора:
- Честно говоря, этот кот у меня недавно… Прививки я еще не успела сделать… Он до этого случая никого не калечил… Извините…  Мне так неудобно… Ест он только вегетарианскую пищу… Я ему даю картофельное пюре, овощи…
Миша обернула кота пеленкой и, несмотря на сопротивление, вытащила из сумки-переноски. Быстро запеленала животное, плолтно прижав лапы к туловищу, и положила мумию с живой головой на лежанку.
- Что?! Ваш кот – вегетарианец?!- перебил Мишу доктор, склонившийся над пациентом, - как странно, однако… Простите, перебил вас… Продолжайте, пожалуйста.
- Вот-вот! Многие люди удивляются. Некоторые даже считают, что этот кот –реинкарнация фюрера…
- Да что вы говорите! – доктор выпрямился и внимательно посмотрел на Мишу, а затем перевел взгляд на кота. – И это как-то проявляется? Есть подтверждение?
Кот предостерегающе зашипел, словно предупреждая хозяйку остановиться.  Но Миша не заметила. Не заметила она и того, что Гитлер попытался мордой дотронуться до ее руки, прижатой к его плечу, но не смог дотянуться. Утратив бдительность и осторожность, Миша, растерявшаяся просле травмы, нанесенной доктору ее котом, продолжила:
- Последний раз его пытались утопить в реке.  Два дня назад. Вот откуда температура… А перед этим его украли,  распяли  и хотели убить для какого-то магического ритуала… Потом один человек хотел его казнить через повешение… В общем, такой несчастливый кот…
- Впечатление, что все эти люди были психически нездоровы…
- Да нет, нормальные, как мы с вами… Просто поведение этого кота вызывает много вопросов. И это невольно заставляет окружающих поверить в реинкарнацию… Наверное, только я одна, его хозяйка, думаю, что это просто совпадения. И Гитлер – обыкновенный кот.
Тут доктор вдруг неожиданно схватил кота за морду. Крепко схватил: не вывернешься, не укусишь… Кот завизжал.
- Да что это с ним?– Миша чуть не заплакала.
Доктор  не ответил. Он отошел к окну и несколько мгновений что-то внимательно разглядывал за стеклом. Наконец он заговорил. Но голос его как-то изменился. Глухой и даже чуточку дрожащий, он еще больше напугал Мишу.
- Да, это серьезный случай… Требуется вмешательство… Пока не поздно… Нельзя допустить, чтобы…
- Вы уже поставили диагноз, доктор?.. Что же намерены делать?
- Как что? Бороться… Уничтожить заразу в зародыше… Не дать возможности распространению…
- То есть, это заразная болезнь?
- Еще какая… Вы даже представить себе не можете… Если это правда… Очень уж похоже на правду… Нельзя рисковать…
- Всё так серьезно? – Миша подняла спеленутого кота с лежанки и прижала к груди.
- Кто-нибудь из вашей семьи погиб во время Второй мировой войны? – словно разговаривая сам с собой, спросил доктор. – Вы знаете, что такое холокост?
Миша не ответила. Она растерялась еще больше: о чем говорит этот доктор? При чем здесь это?.. Взгляд её  с доктора скользнул на кота, а потом на полку на стене. Книги, журналы… Ветеринария… А вот… Господи!.. «Энциклопедия медиума»… Медиум – это тот, кто вызывает души умерших? Тот, кто верит в загробный мир?!
Миша зачарованно смотрела на корешок толстой книги. Поэтому она вздрогнула, когда почувствовала прикосновение руки доктора к своим пальцам, прижатым к запеленутому коту.
- Подготовьте мне доступ к холке животного. Освободите ее от ткани. Сейчас мы ему укольчик сделаем… И всё будет хорошо…
- А что вы ему колоть собираетесь, Яков Моисеевич?
Миша не могла разглядеть, стоя в своей неудобной позе, надпись на  темной бутылочке, что доктор достал из шкафа.
- Противоспалительный препарат… Хорошо действует… и быстро, - голос ветеринара чуть заметно дрожал, когда он наполнял  шприц .
- А как он называется, доктор? – Миша вдруг почувствовала, что растерянность отступила, что она снова собрана и готова постоять за себя и своего кота.
- Э-э-э-э… Обыкновенный антибиотик для животных…
Миша высвободила одну руку и неожиданно схватила бутылку.
- Прокаина гидрохлорид?! Эвтаназин?! – Миша размахнулась и бросила бутылочку в доктора. – Инъекция смерти! Вы сумасшедший, доктор!
Но тот, не обращая внимания на Мишу, уже готов был вонзить иглу в кота.  Гитлер рванулся, почувствовав, что хозяйка ослабила хватку.  Спрыгнул с лежанки.  Проковылял несколько шагов в пеленке и, осободившись, бросился к двери. Но дверь была закрыта. Тогда кот заметался по кабинету и, внезапно замерев на мгновение, стрелой подскочил к Мише.
Она подхватила его на руки, подняла на ходу переноску, валявшуюся на полу, бросила уничижительный взгляд на доктора, так и стоящего с полным шприцем у лежанки, и без слов вышла в коридор, хлопнув дверью.
Через неделю Гитлер выздоровел. Миша поила его отварами трав. Сама она постаралась забыть отвратительный инцидент, произошедший  в ветеринарной клинике. Но кот не забыл. Гитлер все чаще ощущал какую-то тихую нежность к своей хозяйке. Спасительница. Верный друг. На такого можно во всем положиться. И ни единого слова упрека… Он стал запрыгивать на диван, когда Миша сидела вечерами после работы и смотрела новости по телевизору. Клал тихонечко голову ей на колени,  мурлыкал под ревнивым взглядом Маруси. Он прижился в этом доме.



                Глава 11.Seine Frauen

- Что с тобой, моя драгоценная Брунхильда? – Гитлер перегородил дорогу Марусе, уже три дня не разговаривавшей с ним. – Ты избегаешь меня. Ты прячешь глаза. Что происходит, моя маленькая графиня?
Маруся подняла голову и посмотрела на кота в упор. Взгляд ее был холодным и решительным.
- Я просто тебя ненавижу. Вот и всё.
- Ненавидишь?!  Ха-ха-ха! Тебе это может показаться странным, но меня вовсе не удивляет. Женщины в отношении меня всегда впадали в крайности: либо любовь до гроба, либо ледяная ненависть. Бывало, однако, и то и другое вместе… Но всё-таки интересно, за что же… Ну, моя крошка, поведай папочке, приоткрой свою таинственную русскую душу.
- И ты еще издеваешься?! Ты, из-за которого Миша едва не погибла! Ты, чье появление в нашем доме уже несколько раз представляло угрозу для ее жизни! Ты отвратительный самовлюбленный негодяй!  Ты чудовище! Как много людей вокруг хотят твоей смерти!.. Но ты выходишь сухим из воды… Страдает только Миша… Ненавижу!..
- О-о-о! Притормози, моя ненаглядная! Твоя страсть губительна. Для тебя. .. Если бы она была направлена на спасение Отчизны, тогда другое дело… Но ты просто ревнуешь.
- Что?! Что ты выдумываешь?
- Да, это гнусная ревность заставляет тебя так страдать. Ты же страдаешь. Думаешь, я не понимаю?
- Глупости, - на глазах Маруси навернулись слезы.
- Вовсе нет. Ты переживаешь, что наша хозяйка отдает именно мне, а не тебе больше внимания и заботы. Даже рискует ради моего спасения… Но разве ты забыла, кто я? Ведь так и должно быть.
Кот, поняв хвост трубой, прошагал мимо готовой заплакать Маруси  туда и обратно.
- Знаешь, женщины всегда сходили по мне с ума.
Маруся расхохоталась:
- Да кем ты себя вообразил? Я видела тебя в теле человека: скорее среднего, чем высокого роста, с такой же длинной челкой, зачесанной набок, серо-голубые глаза, обычное телосложение и эти дурацкие усики щеточкой! Чем же ты был так привлекателен для женщин?..
- Рост сто семьдесят пять сантиметров, вес семьдесят семь килограммов, размер ноги сорок четвертый, сложение мускулистое, посадка головы гордая, к сожалению, плохие зубы – люблю сладкое-  и зрение неважное после отравления во время газовой атаки.
- Сам видишь, ты обыкновенный! Обыкновенный!..
- А вот тут ты ошибаешься!
- Я ошибаюсь? Ну уж нет. Ты позер и хвастун. А таких женщины очень быстро раскусывают и бросают.
- У меня невероятная сила духа, несокрушимая воля. Я фанатик. Я одержим целью, когда она поставлена. Во мне горит неугасимое пламя. И отблески его отражаются в моем взгляде. Потому люди и не могут его выдержать. Они называют мой взгляд магнетическим. … Вот, посмотри, как я умею… Молчи, я знаю, что у тебя перехватило дыхание, вспотели ладошки и затряслись колени…
- Сумасшедший, - тихо произнесла Маруся почему-то шепотом.
- Послушай! Когда я начал встречаться с Евой Браун – ей было всего семнадцать – у меня еще продолжались отношения с Гели. С Гели Раубаль, моей племянницей. Ева первое время ничего для меня не значила. Так, легкий приятный флирт. Я познакомился с ней  в фотоателье Хоффмана, моего личного фотографа. Ева была премиленькой блондинкой со спортивной фигурой. Тогда мои отношения с Гели уже дали трещину… Наверное, я предчувствовал их скорый конец… Но Гели… Она была единственной… Единственной женщиной, которую я любил со всей страстью, со всей душой. Даже несмотря на то, что Ангелика предала меня…
Милашка Ева разбиралась в музыке, живописи, увлекалась спортом и знала английский и французский очень хорошо. С ней было славно провести вечерок. Я дарил ей конфеты и цветы, называл моей прекрасной нимфой, водил в кино, в оперу или ресторан… Она не устояла под моим взглядом и обаянием.
 Мы много разговаривали. Вернее, говорил я, а она слушала, бывало, приоткрыв рот. У меня феноменальная память, и я много читал. Поэтому мне было чем поразить воображение неискушенной девушки. Но дальше дело не шло. Как бы она этого ни хотела.  Были, конечно, нежные поглаживания руки, невинный поцелуй в щеку, томный взгляд, но не боле… И я видел, как в ней разгорается пламя неугасимой любви. Ко мне. Она пронесет ее через всю свою жизнь. Ну, почти через всю… В Южной Америке она ушла от меня. Забрала детей и ушла. Но это другая история.
- Детей? У тебя были дети?
- Да. Первый ребенок – девочка,  малышка Уши,  родилась в сорок первом. Я даже снимался с ней на публичных фотографиях . С ней и Евой. Но мы выдавали ее за дочь близкой школьной подруги Евы… Позже появился мальчик, Дикси…  Я очень люблю детей…  Но заявить во всеуслышанье, что я отец двух детей, я не мог. Мы не состояли в браке с Евой в то время. И вообще вся нация считала меня своим отцом. Зачем же мне было отдавать кому-то, даже своим собственным детям, предпочтение? Меня могли не понять…
 Итак, на первых порах наших отношений с Евой были просто милые невинные свидания и поездки.  Много моих монологов. Ты заметила, я люблю поговорить…  Малышка Браун была благодарной слушательницей. Я делился с ней моими знаниями и мыслями. Ева была неплохо образована, но в то время стала больше читать, чтобы участвовать в этих «разговорах». Хотя мне это не было нужно. От нее требовалось лишь быть приятной мне женщиной. Чем глупее, тем лучше. Какой умный мужчина женится на умной женщине? Только на идиотке. Только… Она, конечно, не была идиоткой. Но она прекрасно понимала, что мне было нужно. Я отдыхал с ней душой.
И в это самое время дома у меня  на Принцрегентенплац творилось нечто невообразимое. Трагическое. Гели. Вот заноза, что вошла прямо в мое сердце, заставив его кровоточить. Она, эта заноза, и до сих пор там… Мои чувства к Гели необъяснимы. Я так ее любил! Пламя страсти к Гели ласкало и обжигало меня одновременно. Я не мог ни на секунду забыть о ней… Гели хотела свободы. А я наотрез отказался отпустить ее. Скандалы случались каждый день. Мы ругались и спорили. Чуть ли не до драки доходило… Я бешено ревновал ее ко всем бывшим или додуманным мною любовникам… На меня просто помутнение находило, когда я видел ее прелестное лицо в обрамлении черных локонов и представлял ее в объятьях других мужчин…Гели мечтала о признании, ей хотелось оказывать влияние…
- Понятное дело, - Маруся усмехнулась, - ведь она почти всюду бывала с тобой, жила с тобой, читала о тебе в газетах, видела, как к тебе относятся люди…
- То она хотела стать доктором, то известной оперной певицей, то художницей, то начинала внушать мне какие-то наивные идеи… Ее хорошенькая головка непрестанно работала… И только в компании, в ресторане, театре или в поездках за город Гели расслаблялась, вовсю радовалась жизни и становилась магнитом для окружающих. От нее невозможно было отвести глаз… А как восхитительны были изгибы ее тела!.. Я рисовал обнаженную Гели много раз…
- Она же была твоей племянницей! Разве такая связь, как у тебя с ней, не считалась в то время в Германии кровосмесительной? – Маруся даже приподняла одну лапу, задавая такой смелый вопрос.
- Видишь ли, моя мать была племянницей моего отца. А мать…
- О да! Твоя мать была для тебя эталоном женщины. Ведь она любила тебя безусловно. Когда ты был еще маленьким обыкновенным мальчиком. Вот в чем разгадка. Вот почему тебя тянуло к молодым женщинам…  Ты искал такую же, какой  была твоя мать в браке: покорную, нежную, бессловесную, преданную, гораздо моложе тебя…
-  Вполне возможно. Но Гели отказывалась играть по моим правилам… Я догадываюсь, что она даже ненавидела меня. Но скрывала это. Она боялась меня. Знала, что я не позволю ей жить так, как она хочет. Последовала трагедия…  Несколько дат не забываемы для меня. Среди них 18 сентября 1931 года. Это была суббота… День смерти Гели…  В пятницу я уехал в Нюрнберг выступать на политическом митинге. И вдруг этот звонок… Гесс звонил. Несчастье с Гели… А она уже была мертва. Мертва. Моя Гели!.. Я узнал потом, кто ее убил. Я с ними рассчитался. Я никогда не забывал о своих врагах… Виню до сих пор, конечно, себя. Я знал, как Гели любила жизнь. И люди, окружавшие ее, обожали ее. Яркая красавица брюнетка, полная энергии и невероятного обаяния. Она была искушением… Мужчины сходили от нее с ума… Вероятно, у нее были связи на стороне. Хотя я приставил к ней охрану… Конечно, были связи… Я рвал и метал… А она смеялась, дразня меня мелкими белоснежными зубами… Не знаю, правда ли, что она была беременна от еврейского профессора рисования из Линца… Ей не делали вскрытия… Но люди, стоявшие за мной и думали, что именно они  ведут меня к вершинам власти, считали, что беременна. Они полагали, что нельзя допустить скандала вокруг меня… Ей выстрелили в грудь из моего «вальтера». В сердце не попали, и она умерла в запертой комнате от кровопотери… О, моя девочка! – кот застонал словно от сильной физической боли.
Из моей любви к ней я создал культ. Я сохранил в неприкосновенности ее комнату, ее одежду, ее любимые вещи. Каждый день в эту комнату, закрытую для всех, кроме меня и обслуги, ставили букеты свежих цветов… Я приказал  сделать скульптуру по фотографии Гели. Я искал в других женщинах схожесть с ней.
 Ева сразу поняла это. Она стала одеваться, как Гели, пользоваться такой же помадой и такими же духами. Даже изменила походку и улыбку, чтобы быть похожей на нее… Тогда мое сердце опустело, и Ева постаралась занять его. Да, я не любил ее так, как Гели. Но она любила меня. И я позволил ей любить меня… Ева два раза пыталась покончить жизнь самоубийством из-за меня.  Именно после этих двух попыток мое отношение к ней изменилось… Ты можешь вообразить такую любовь?!  Это юное существо не хотело жить без моих ответных чувств… Тогда я начал понимать, как важен для нее… Она любила меня больше всего на свете. Даже больше жизни… Когда случилась эта катастрофа, предательство,  и пришел конец всему, она не бросила меня, как другие. Она прилетела в осажденный Берлин, чтобы разделить мою трагическую судьбу. Тогда я женился на ней. Она была невероятно горда получить мою фамилию.
После бракосочетания мы находились в бункере всего лишь один день. Нам предстояло покинуть всё… Борман давно подготовился к моей эвакуации. Детали  побега – какое горькое слово! – были продуманы до мелочей. Пути отхода на всем о-о-очень длинном маршруте, двойники для имитации нашего самоубийства… Когда Ева прибыла в Берлин, она была готова к худшему. Она не знала, что верное окружение не даст фюреру уйти из жизни. Я слишком много значил для этих людей. Мое спасение было делом их чести. Хотя сам я в тот момент хотел только смерти. Ева прилетела умереть вместе со мной.
Видишь, как меня любили?.. Была еще одна женщина, достойная выйти замуж за меня. Невестка Вагнера, величайшего немецкого композитора, которого я боготворил. Винифред осталась вдовой после смерти сына Вагнера. У нее было трое детей. Внешне она напоминала римскую матрону. Достоинство, уверенность и сила сопровождали каждое ее движение, каждое слово. Но если бы ты знала, как изменилась она, узнав меня. Страсть вспыхнула в ней при первой же нашей встрече. Зрелая женщина, полюбившая так, как любят лишь раз в жизни… Ради меня она готова была отказаться от своего ребенка, вычеркнуть его из жизни. Я говорю о  ,  Эта девушка не одобряла нацистов. Она боялась меня и, вероятно, ненавидела. Великие идеи ее гениального деда не нашли в ней отклика, как в других сердцах миллионов немцев. Винифред сначала убеждала дочь, потом запугивала, и в конце концов готова была выдать ее спецслужбам, обрекая на смерть… Но та умудрилась удрать в Англию…
Когда Вини отдавалась мне, покорная и трепещущая, со мной происходило каждый раз нечто невероятное. Я наяву слышал музыку Вагнера, словно некий небесный окрестр звучал в небесах, соединяя меня через связи с родом с самой сутью его творений. Это была божественная связь…
А еще я любил кино. И женщин кино…  Рифеншталь. Очень талантлива. Она искала встреч со мной. Хотя ее больше интересовала протекция, чем любовь. Для любви она была слишком умна. Ей хотелаось много достичь, добиться успеха. Я сразу почувствовал в ней  силу, мощный заряд энергии. Потрясающая актриса и гениальный режиссер. Но как женщину я даже немного побаивался ее. Эта холодная завораживающая чувственность … Влечет и отталкивает одновременно… Геббельса очень раздражали наши отношения с Лени. То, что она обошла его, искушенного Дон Жуана кинематографа. Ты знаешь, что получить утверждение на роль в фильме  все эти красотки актрисы могли только через его постель? Все, кроме Риффеншталь. Она была под моей личной защитой. Я знал, что у нее обычно бывало сразу несколько любовников. Из-за нее стрелялись, кончали жизнь самоубийством… Во время романа со мной Лени оставила все остальные связи. Она понимала, чем рискует, если обманет меня… О Лени! Как она танцевала!.. Ожившая Айседора Дункан… Эти танцы возбуждали меня, чуть ли не до экстаза доводили… Но и в постели Гели пыталась быть мужчиной, как в жизни… Она хотела управлять всем, даже мной. Этого я допустить не мог. Я отказался от секса с ней, хотя до конца сохранил дружеские отношения. Она часто обращалась ком мне с просьбами. И я шел ей навстречу.

Знаешь, когда я ехал по улица города, юные девушки бросались под колеса автомобиля. Они не боялись быть искалеченными, желая единственно моего прикосновения, взгляда, ласкового слова… Я получал десятки тысяч писем от женщин. Некоторые были слишком откровенными. Женщины предлагали мне себя, мечтали родить от меня… У меня было много женщин. Разных… Актрисы, аристократки, дочери выдающихся людей. Все они сами искали встреч и близости со мной. Не всех я пускал себе в постель… Обрати на это внимание!..
Зигги фон Лапус. 17-летняя баронесса, признанная светская красавица, невзирая на условности, чуть ли не охотилась за мной… Впрчем, они все так делали. Настойчиво искали случая, чтобы я обратил внимание на них… Марго Слезак, дочь знаменитого певца, пыталась покончить с собой, когда я ее бросил… Марта Додд, дочь американского посла в Германии, была такой пылкой в постели, что чуть не свела меня с ума. Слава богу, спецслужбы выяснили, что она агент НКВД. И к тому же наркоманка. Вот откуда ее особая пылкость...
Хороша в постели была Рената Мюллер. Кинозвезда.  Уж эти-то лезли ко мне как тараканы, надеясь на протекцию. Эта была нежной и послушной. Но наш роман не продлился долго.
А в курсе ли ты, что Магда Геббельс, жена министра пропаганды, вышла за него замуж только для того, чтобы быть ближе ко мне? Это была женщина высшего класса. Аристократка… Да, я неравнодушен к аристократкам… Но что делать? В них есть стиль… До Геббельса Магда уже побывала замужем. И у нее был сын. Шансов со мной у нее практически не было. И как умная женщина, она решила войти в мое окружение. У нее получилось. И она даже иной раз критиковала Еву, которая была уже мне почти женой, управляла домом в      . Но я пресек ее ревнивые замечания… Магда была красавицей. Образцом истинной немецкой женщины. У нее было шесть детей от ее второго мужа. Правда, один, кажется, мой.