"Планетный Владыка и Верховный Учитель Есть центр, воспринимающий
высшие энергии Дальних Миров и передающий их людям. Жизненный
Свет излучений Красоты и Мудрости всего Мироздания преломляется
и ассимилируется его Высшим Сознанием и направляется на Землю
уже доступным для человеческого понимания. Поэтому - только
через нашего Учителя мы поднимемся к осознанию Высшего. Будем
благодарны его самопожертвованию..." (Мудрость)
Шура тихонько зашла к детям в спальню. Наклонившись над кроватями и уловив спокойное дыхание девочек, она поправила им одеяла и вышла на цыпочках, осторожно прикрыв за собой дверь. Пройдя в зал, Шура включила настольную лампу и вытащила из своего объемного портфеля стопку тетрадей. Столько еще работы, а уже одиннадцать ночи! Ох! Как же она устала! Какой сегодня был трудный день! После уроков – совещание, а затем еще и родительское собрание! «Бедные мои девочки! – грустно думала Шура. - Ну какая же я ненормальная мать! Дети дома одни допоздна, без присмотра! Вон, как темноты испугались! Ведь они еще маленькие! А если с ними что случится?!»
Шура тяжело вздохнула. «Чужих детей воспитываю, а на своих – времени не хватает! Сапожник – без сапог! – горько думала она. – И не работать – нельзя!»
Бросить бы все! Но Шура не могла! Ну как же можно оставить любимую работу?! Нет, это даже не работа – это жизнь Шуры, это сама ее суть! Она даже представить не могла себя на другом месте! Ей нравилось учительствовать, заниматься с ребятами, проводить с ними всякие мероприятия! Быть может, это от того, что она в свое военное детство не получала той родительской заботы, которую теперь отдавала тем, кто в ней нуждался. Бросить все! Но кто же тогда детям будет помогать? Вот, например, сегодня на собрании выяснилось, что у одной ее ученицы совсем нет зимней одежды, и не на что купить. Завтра нужно отнести свои старые пальтишки! А у другого мальчика – отец в запое, житья семье не дает. Придется идти - с ним разговаривать!
«Господи, где же взять силы на все это? – думала Шура, глядя на кипу тетрадок. – А еще надо к завтрашнему классному часу подготовиться!»
Перелистывая подшивку вырезок из журналов, она внимательно вглядывалась в лица на портретах выдающихся ученых, писателей, художников, композиторов: вот Ньютон, Толстой, Бах, Гете, Пушкин, Леонардо…. «Сколько же эти люди дали миру! – восхищалась Шура. – Поистине – учителя человечества! А где ОНИ черпали свои силы? Ведь им тоже приходилось очень нелегко! И вся их жизнь была построена на великом труде, терпении и сострадании к человечеству!»
Говорят, что творческие люди очень тонко чувствуют звуки и краски жизни! Сама природа дает им силу! Они – таланты от Бога! Ну, а Бог?! Кто же он такой?!
Шура вспомнила, как им, еще студентам, на занятиях по научному коммунизму говорили, что нет никакого Бога - все это выдумки! Да и сама она никак не могла представить, что где-то в небе на облаке сидит старенький, убеленный сединами дедушка - Бог, который смотрит на всех сверху и вершит судьбу мира! Однако, в глубине души Шура чувствовала, что все же есть какая-то ВЫСШАЯ созидательная и разумная СИЛА, творящая по законам красоты и гармонии! И все, окружающее нас, весь космос, является величайшим ее ПРОИЗВЕДЕНИЕМ!
«Вот, наверное, эта мудрая сила – и есть Бог! – думала она. – И от нее-то все гении берут знания! А уж мы, обыкновенные учителя, помогаем передавать их дальше - остальным! Господи! Как же это ответственно-то! И как можно, тогда, не ценить эту работу?! Не зря же, самым большим грехом считается предательство своего учителя! Ведь тем самым, предается и та мудрость, что исходит от Высшей Силы, и все, что рождается из этого единого пространства - жизнь, природа, родные, близкие и сам человек! »
-Не- е-т! – решительно вслух сказала Шура. – Так нельзя! Это трусливо и подло изменять себе, жизни и своей работе! Надо трудиться, а не ныть! Если не я, то кто же?!...
...На следующее утро Аринка, придя в школу, узнала, что их учительницу Зинаиду Степановну увезли в больницу – сердце! Все мальчишки и девчонки, окружив Аринку, спрашивали, что же делать?
Аринка была старостой. Поэтому в школе от ее домашних шалостей не оставалось и следа! Здесь она была очень ответственной, исполнительной и серьезной девочкой, хорошо училась и работала. Еще бы! Ведь она была вожаком! Ей приходилось командовать отрядом в сорок человек: наводить порядок и тишину, следить за успеваемостью, помогать в организации всяких важных дел. Короче, Аринка была правой рукой Зинаиды Степановны и, нужно отметить, строгой рукой! Ее уважали и побаивались даже мальчишки – могла и навешать тумаков!
Теперь вот все смотрели на Аринку и ждали, что она скажет.
- Это из-за нас у Зинаиды Степановны сердце заболело! Думаете, ей с нами легко , если мы не помогаем, плохо работаем? – огорченно говорила Аринка. – Вот вы, мальчишки, вечно носитесь по коридору и ее не слушаете!
- Да мы - что? – опустив голову, виновато оправдывались ребята. – Мы – ничего!
- Ага! Ничего! – передразнила их Оля Зверькова. – Викулов! А почему ты домашнее задание плохо учишь?! И Зинаиде Степановне приходится после уроков с тобой до поздна заниматься!
- И таблицу умножения некоторые до сих пор не знают! – отчитывала Аринка. – Вот скажи, Барадулина, сколько будет семью восемь?
Но Наташка Барадулина не помнила, сколько будет и семью восемь, и восемью девять... Ее грозились оставить на второй год!
- Пни ходячие! – вздохнула Аринка. – Ладно, сегодня мы с Олей Зверьковой и Светой Цыгусовой сходим проведать Зинаиду Степановну! А завтра – в школу не опаздывать! Нам другого учителя дадут!
…Вечером, когда уже смеркалось, на пороге у Аринки нарисовались Оля со Светой, держа в руках еще теплый пирог с капустой, испеченный для Зинаиды Степановны.
Обмотавшись шалью и приказав Наташке ждать маму, Аринка с девочками двинулись в путь. Идти предстояло через большое поле минут сорок. Поднялся буран. Девочки, взявшись за руки, шли на огни, маячившие далеко впереди. Сквозь пургу, все залепленные снегом, подружки медленно брели по сугробам занесенной дороги. Наконец-то, они добрались до больницы и, ввалившись как три снежные бабы в приемный покой, попросили позвать Зинаиду Степановну.
-Зин Степанна! – девочки обступили хрупкую, чуть выше их ростом, учительницу. – Вы только за нас не переживайте! Мы без вас будем вести себя хорошо! Поправляйтесь скорее! И пусть ваше сердце не болит!
Зинаида Степановна обняла своих замотанных платками и шарфами заснеженных учениц. На глазах у нее были слезы. Ах, сердце учителя! Может ли оно не переживать и не болеть?!
…Назад домой девочек повезли на «Скорой помощи» - Зинаида Степановна попросила дежурного врача.
- Вот ведь, какая у вас замечательная учительница! – воскликнул шофер, подсаживая подружек в машину. – Ну надо же, какое у человека сердце!
- Какое? – хором спросили девочки.
- Любящее и заботливое! – и помолчав, добавил. – Такая маленькая, а столько силы! И где она только ее берет?!...