Зашел в кафе. Увидел его.
- Ветряк. - представился он.
- Антипод. - ответил я.
- Чего закажем? - спросил он.
- Сперва приспособим мнение. - отрезал я.
В кафе было безлюдно. За стойкой скучала девушка, напоминающая Мэрилин Монро в юном возрасте. Посматривала на часы на серой стене. На стене висели еще и картины обездоленных художников, а также несколько бутафорских сабель. Я посмотрел на Ветряка. Он был похож на одного из моих многочисленных земляков. Заметил на нем широкие красные шаровары и чуть не поперхнулся.
- Так чего лично от меня надо? - рассердившись, спросил его.
- Я бы хотел укрепить в вас мнение, что раньше был не прав.
- Это как же?
- Раньше я хвалил вас повсеместно. Я всегда так делаю приятным мне людям, иначе неудобно на них смотреть.
- И?...
- А сейчас изменилось положение. Сейчас я осознал, что делал это из культуры своей и еще из этой... жалости. Теперь хвалю иные взгляды, системы и вещи. Но не переживайте, это временно.
- А мне-то что? Каждый сам по себе!
Мысли мои не хотели строиться в цельный ряд. Мне хотелось писать про птичек, про трамваи и небо над ними, про что угодно, только не про шелковые шаровары.
Я продолжил:
- Скажите, а отчего бы вам уже не носить джинсы или юбку шотландскую? Ведь вы давно дозрели для маскарада.
- А зачем? - удивился он, - Я таким образом загадочности к инкогниту своему добавляю, некой утонченности, что ли. Меня за это и приметили.
За что его ценят - я не стал говорить. Ровно, как и кто приметил. Зачем разочаровывать уверенно ступающих в люди ветряков? Только заметил:
- У вас есть одна особенность. Редкая вещь. И это, как ни странно, не приспособляемость исключительная, которая, несомненно, у вас всегда в наличии. Не умение слова менять странным образом. И даже - не убегать вовремя, когда бьют. Нет. Это равнодушие к мнению о вас. Вам наплевать на то, что о вас талдычат, и это делает вас человеком практически непотопляемым. Так что вы хотите, наконец?
Он немного заерзал на стуле. Потом выпалил:
- Напишите, что я красив душой!
- И это все?
- Все! - облегченно подтвердил Ветряк.
- Поверят?
- А это неважно!, - засмеялся он, - Я человек маленький, небольшой совсем. Мне много не надо. Лишь бы не проходили мимо.
- Ладно.
Взяв баллончик с черной краской из своей наплечной сумки, подошел к стене и красивыми аккуратными буквами написал: "Ветряк - самый балдежный чувак на свете".
Ветряк тем временем уже высчитывал деньги барменше за ущерб и улыбался как ребенок. Барменша еще долго выражала непонимание, но деньги взяла и даже налила нам по стаканчику. Мы выпили. Ветряк смотрел на надпись, не отрывая глаз.
- Знаешь, я верил! Буду сюда ходить каждый день. - мечтательно произнес он
- А чего же ты сам не написал?
- Так я же это... неграмотный... Ты что? Не знал?
- А-а-а... Ну, так что? Отстанешь теперь уже? А то мне надо туда, где не доверяют заглавным буквам.
- Да не! Что ты! Как можно? Я же это... Ветряк! У нас, у ветряков, внутри - ну... то, что ты написал, - балдежность...
Я вышел из кафе, а он остался объяснить девушке, похожей на Мэрилин Монро, как любит мир, справедливость в нем, и вот таких вот девушек, похожих на известных актрис. Думаю, она его даже не слушала. Ветряк был при деньгах и чувствах. Это и было главным...