1. Церковь и император
Остановимся на фигуре патриарха.
Если, как мы утверждаем, царь-калиф на Руси обладал всей полнотой власти, без разделения ее на светскую и духовную, то откуда и зачем появилась еще и фигура патриарха?
На наш взгляд, она появилась именно в результате польско-австрийской интервенции.
Принято считать, что впервые сан патриарха, то есть не зависимого от Константинопольского патриархата владыки, был утвержден за московским митрополитом Иовом в 1589 году в царствование Федора Иоановича. На наш взгляд, это стандартный прием «укоренения в прошлом» нововведения, которым и стало при Лжедмитрии патриаршество.
Попробуем разобраться, когда вообще возникает патриаршество, как таковое.
Сейчас не будем обсуждать степень достоверности трудов по византийской истории (мы это сделаем в следующей книге), но, как бы то ни было, из них следует, что реальным главой византийской церкви был император, а патриарх являлся фигурой номинальной.
Заглянем книгу А.М. Величко «Церковь и император в византийской и русской истории» (СПб, 2004, с. 9-22):
«Широкое участие православных императоров в высшем церковном управлении составляло отнюдь не исключение, но традиционное право… Императоры сообщали санкцию определениям Вселенских Соборов…над правом Соборов устанавливать новые каноны стояла воля монарха отвергать или утверждать соборные определения …императоры нередко создавали нормы канонического права…Буквально нет ни одной сферы церковной жизни, которую бы не затрагивали акты императоров … в Византии существовала презумпция того, что император всегда действует канонически... императоры определяли для храмов количество пресвитеров, диаконов и диаконис и прочих клириков…Цари устанавливали отдельные правила богослужения…Ими же рассматривались спорные канонические вопросы…Императоры нередко выступали в качестве авторов церковных песнопений, вошедших в состав богослужений…Монархи определяли сроки празднований великих праздников… Цари определяли административно-территориальное деление Церкви, присваивая по своему усмотрению титул митрополии отдельным епископиям…Императоры определяли церковные полномочия епископов и самих патриархов…Нередко прямое назначение патриарха императором заменялось выбором одного лица из трех кандидатур, предложенных собором епископов. При этом часто императоры сами указывали лиц, должных быть включенными в круг кандидатов…император мог аннулировать соборное решение, что часто происходило в действительности…Позиция царя всегда являлась решающей… Императоры назначали и лиц на административные церковные должности…назначение на должность Великого эконома Константинопольской патриархии, в обязанности которого входило заведование финансами, почти целиком зависело от воли царя…с другой стороны, духовные лица нередко занимали в Византии высшие государственные должности».
(Эта структура, опять-таки, очень схожа с устройством калифата или Немецкого ордена , возглавляемого Великим Магистром).
2. Когда стал править патриарх?
А когда Константинопольский патриарх стал реальным владыкой над своими прихожанами? Это произошло при Османской империи, в которой существовали различные конфессии. Подчиняясь султану, патриарх в то же время был теперь полновластным светским и религиозным владыкой на своей ( и не только своей) канонической территории.
«С падением Византийской империи Константинопольский Патриарх не только не лишился первенства чести, но и получил политические права , когда оттоманское правительство объявило его главой (милет-баши) всего православного населения империи » (Rum millet – А.П. ) (Скурат К.Е. Константинопольский Патриархат и проблема диаспоры, ЖМП, 1989,№9).
О том, что такое миллеты:
«особенностью османской административно-политической структуры были миллеты – автономные религиозно-политические образования иноверческого населения, пользовавшегося значительными правами внутреннего самоуправления: рум миллети (византийский миллет ), яхуди миллети (еврейский миллет ) и эрмение миллети (армянский миллет ). Все эти миллеты при условии признания верховной власти султана и уплаты подушной подати джизье пользовались полной свободой культа и самостоятельностью в решении общинных дел. Не имея определенной территории, эти своего рода церковно-конфессиональные государства обладали, тем не менее, всей полнотой внутреннего суверенитета. Лишь в вопросах экономической и политической жизни решающее слово принадлежало мусульманскому государству. Управление миллетом находилось в руках духовенства. Во главе его стоял миллет-баши (в рум миллети – патриарх), входивший в имперский совет. Миллет-баши утверждался султаном и отвечал перед ним за состояние дел в миллете . Миллет-баши назначал иерархов миллета , имел собственную казну, тюрьму, полицию, собирал налоги и различного рода пожертвования. В его руках был суд, школа, религиозные и благотворительные учреждения. Судопроизводство основывалось на законах и обычаях миллета (у православных – византийский свод законов XIV века и каноны церкви). Эти законы регулировали всю сферу семейно-брачных отношений, имущественное право, другие гражданские и ряд уголовных дел».(Восток на рубеже средневековья и нового времени. XVI-XVIII вв.// История Востока. Т. 3. – М., 2000, с .78).
3. Константинопольский патриархат из Ватикана
На полях заметим, что сразу возникает вопрос: как же это русская церковь в лице своих митрополитов в 15-16 веках могла, как утверждается, подчиняться Константинопольскому патриарху, если этот патриарх был подвластен султану? Выходит, русская церковь была подчинена османским властям?
На наш взгляд, загадка разрешится, если мы вспомним, что «параллельный» Константинопольский патриархат, своего рода правительство в изгнании , существовал в Риме вплоть до его упразднения в 1964 году.
Именно под опекой такого римского Константинопольского патриарха Виссариона пребывала Софья Палеолог до своего брака с Иваном III. С Софьей Палеолог обычно и связывают возникновение «византийских традиций» при московском дворе.
«Греческая вера» пришла на Русь именно из римского Константинопольскому патриархату, подчиненному Папе Римскому. Эта «греческая вера» русских царей , как мы уже не раз говорили, была нужна Габсбургам для того, чтобы возбуждать претензии Москвы на Константинопольский (Стамбульский) престол, втягивая Россию в войны с Османской империей.
Мы уже писали в главе 3, что в конце 19 века, когда стали возможны контакты с Константинополем, в России с удивлением выяснили, что византийское богослужение оказалось «совершенно отличным от нашего».
Поэтому знаток литургии Н.Д. Успенский и объяснял расхождение в практике богослужения так называемыми никоновскими реформами 17 века.
4. Патриарх при цесаре Лжедмитрии
Итак , история Константинополя показывает, что полновластный патриарх появляется тогда, когда правящий режим исповедует другую веру по отношению к населению государства или к части ее населения.
Такая же ситуация сложилась в Московии при Лжедмитрии во время польско-австрийской интервенции. (Заметим, что вторично патриарх появился в России в похожей ситуации, когда к власти в 1917 году пришел атеистический режим и дела православных были переданы в ведение патриарха).
Вот что пишет «Сказание Авраамия Палицина» о первом Лжедмитрии:
«Приложи бо ся к вeчным врагом христианским, к Латыньским учеником, и обeщася неложно им з записанием, еже вся Росиа привести к стрыеви антихристову (к «дяде Антихриста» - то есть к римскому папе) под благословение и непричащающихся мерзости запустeниа опрeсночному хлeбу всeх предати смерти…
И во всeх градeх Росийских и в честных монастырeх и мирстии и иночествующеи мнози погибошя…
И вскорe же тогда проклятый папа Римский с листом присла, воспоминаа его обeты, еже о опрeсночном приношении и о суботнeм постe. Окаанный же розстрига тщашеся вскоре повеленное ему совершити.…
Непобeдимым цесарем нарицашеся, и яко Богу противна являя себе… (О том, что полонизм «цесарь» означает император и противоположно в этом смысле слову «царь» см., например, Б.А. Успенский. Царь и патриарх. Харизма власти. М., 1998, с.142) (Сказание, Гл.4)
Итак, на московском престоле оказывается принявший католичество цесарь.
(Я думаю, потому и понадобился русской истории «второй Лжедмитрий» (Лжедмитрий 2.0), что первый был совершенно явным подчиненным папе Римскому католиком и патриаршество Филарета Романова при нем выглядело бы уж совсем неприличным. Вторая причина , вероятно, состоит в том, чтобы снять с Филарета Романова вину в свержении и смерти царя Василия Шуйского, возложив ее на «второго Лжедмитрия»).
Однако «второй Лжедмитрий» по существу проводимой им политики мало чем отличался от первого.
Говоря о Втором Самозванце, Сказание повествует о «нечестивых изменниках» среди русских и их отношении к «правоверным»:
«…не отступаху от того ложного царика и от Поляков, и недомыслимаа в разумe тому лже-Христу (самозванцу) и Польским и Литовским людем то вся промышляющее измeнницы. И всюду водяще и вездe сохраняюще врагов христианских, Литву и Поляков…
и содружичество Москвичем со антихристовыми проповeдники, с Поляки и с Лютори…
Бысть бо тогда разорение святым Божиим церквам от самeх правовeрных, яко же капищем идольским прежде от великого Владимира; тогда на славу Божию, нынe же на утeху бeсом с Люторы…
воспитани в безумии и навыкше от многих еретиков, по Украйнe живущих, их злым нравом и обычаем, и с ними вкупe ратующе нас. И в их вeру еретическую мнози приступишя от невeдeниа и во всем с ними закон держащее…
затвориша бо ся двери милосердиа Господня, и, яко мухи о огнь прилетающе сокрушахуся, тако и ратовавшеи церковь послeди погибнут, инии же и погибошя уже…
Тогда убо во святых Божиих церквах скот свой затворяху и псов во олтарех питаху; освященныя же ризы не токмо на потребу свою предираху, но и на обуща преторгаху и драгими багры на плещу носимых священных иереев афедроны покрываху. И х коим же вещем святым невозможно прикоснутися ни приступити без говeниа, но со страхом, и таа ношаху блудницы и пиаху с плясанием от них. И безсловесныя скоты украшахуся сими. И яже от сих святыя Божиа церкви и честныя монастыри огнем потреблены бышя, тии единою оплакани быша…
Чин иноческий и священнический не вскорe смерти предааху, но прежде злe мучаще всячески, и огнем жгуще, и испытующе сокровищ, и потом смерти предааху… не покаряющих же ся смерти предааху..
нечестивии измeнницы и Поляки, безстрашно вземлюще святыя иконы мeстныя и царскиа двери и сиа подстилающе под скверныя постели, и блуд содeвающе и нечисты всегда сeдяще, и зернью играюще и всякими играми бeсовскими; ови же, святыя иконы колюще, и варево и печиво строяще. Из сосудов же церковных ядяху и пиаху и смeющеся…
(Сказание гл.6)
В стране устанавливался оккупационный режим со своей администрацией:
«Поляки все державство Московское начашя правити и вездe своя воеводы и судиа начяшя поставляти, и всяка крeпость града Москвы за их стражьми бысть; и наряд пушечной и пищальной весь отъемше и внесше внутрь града Кремля и Китая. И по всeм градом Росийским посылаху своя угодники»
(Сказание, Гл.62)
В этих условиях и понадобился патриарх, который бы осуществлял власть над некатолическим населением (хотя и «в их вeру еретическую мнози приступишя») и над подвергшейся удару, но сохранившейся, монастырской системой. Католический цесарь Дмитрий, очевидно, не мог быть ее непосредственным главой.
Острый период противоборства между проавстрийскими и проанглийскими силами 1610-1618 гг. патриарх Филарет провел в Варшаве, так же, как «параллельные» Константинопольские патриархи находились в Риме в ожидании военной оказии для того, чтобы перебраться в Константинополь. Оказия для патриарха Филарета, по всей видимости, представилась в 1618 году, когда он прибыл в Москву во время похода Владислава, коронованного на московский престол.
5. Великий Государь патриарх Филарет
Все что мы знаем о дальнейшей жизни Филарета, говорит, что он был, как и Константинопольский миллет-баши, полным светским и духовным владыкой на вверенной ему территории – «великим государем святителем», который «не только что слово Божие исповедал, но и земским всем управлял».
«Он же, великий государь, сел на престоле патриаршем московском и всея Русии и исповедал слово Божие, и укрепил всю православную христианскую веру, и многие народы привел в православную веру. Как в древности чудотворец Леонтий Ростовский привел заблудшую чудь в православную веру, так и он, великий государь святитель, многие поганые веры привел. Всех крестил, и под началом все были у него, государя, на патриаршем дворе. Да не только что слово Божие исповедал, но и земским всем управлял, от насилия многих спас; никого в Московском государстве сильных не было, кроме них, государей. И тех, которые служили государю в безгосударное время, а не были пожалованы, он же, государь, всех тех взыскал и пожаловал, и держал у себя в милости».( «Новый летописец»)
Также «Новый летописец сообщает, что патриарх самостоятельно осуществлял иностранную политику:
«Послал государь и святейший патриарх к турскому царю послов своих».
А соправитель Филарета его сын Михаил испрашивает у отца согласие на брак: «государь царь и великий князь Михаил Федорович всея Русии, поговорив с отцом своим патриархом Филаретом Никитичем московским и всея Русии и со своей матерью, с великой государыней старицей инокой Марфою Ивановной, захотел совокупиться законным браком».
Собственно, все согласны с тем, что с 1619 до своей смерти в 1633 году реальным правителем был именно патриарх Филарет. Сведения о том, что Михаил Романов до смерти Филарета играл какую-то значимую роль и был в свои 17 лет (это во время-то Смуты!) избран на царство, представляются нам введенными в русскую историю для того, что сгладить нахождение Филарета с 1610 по 1619 в Варшаве – дескать, на престоле то был его православный сын.
Выше мы уже высказывали мнение, что сведения о том, что до Филарета на Руси существовали патриархи было внесено в русскую историю для того, чтобы скрыть связь появления патриарха с польско-австрийской интервенцией. По всей видимости истории о «дофиларетовских» патриархах впервые увидели свет в так называемом «Сказании известном», вошедшим в Кормчую книгу от 1653 года:
«Сказание известно, когда и в кое время в велицей Росийстей земли просия яже во единаго истиннаго в Троицы славимаго Бога нашего вера християнская и благочестие утвердися, и коим образом росийстии митрополиты прияша власть от константиноградских патриарх своими епископы поставлятися и сущих под ними поставляти, и когда и коим образом в царствующем граде Москве великий патриаршеский престол устроися, и кто бысть первый патриарх и по нем друзии; в нем же и о поставлении великого государя царя и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии самодержца, отца великого государя преосвященного Филарета Никитича, митрополита Ростовского и Ярославского, на превысокий патриаршеский престол царствующаго града Москвы и всея великия Росии…» (сайт http://rusarchives.ru)
6. В войнах за Габсбургов
К 20-м годам 17 века главная задача габсбургской интервенции была решена - с монополией английской Московской компании в России было покончено и Англия погрузилась почти в вековой экономический и политический кризис.
Поэтому Габсбурги вернулись к своей традиционной политике - стравливанию Московии и Польши. После смерти в 1632 году польского короля Сигизмунда III и в 1633-м - патриарха Филарета, начались военные русско-польские конфликты.
Артиллерию для этих войн Москве поставляли теперь торговые агенты Габсбургов – голландцы (см. 2.8.1 http://proza.ru/2012/12/05/631). Голландцы держали в руках и всю русскую торговлю, поэтому рычаги управления Москвой находились в руках Габсбургов. Неизменной была и общая прозападная ориентация романовского режима , в том числе религиозная и идеологическая (см. 2.2.3 http://proza.ru/2012/10/02/808).
Вот состав «русских» войск, двинувшихся под командой Шеина в 1632 году отбивать Смоленск: «состав пехоты иноземного строя зафиксирован в росписи для выдачи жалованья за август 1633 г., составленной Василием Протопоповым и дьяком Тимофеем Пчелиным. Согласно ей на 19 августа 1633г. в полку Александра Лесли насчитывалось 85начальных людей и 1227 солдат; в полку Генриха фон Дама —77 начальных людей и 1207 солдат; в полку Валентина Росформа — 117 начальных людей и 1012 солдат; в полку Тобиаса Унзена —76 начальных людей и 987 солдат; в полку Вилима Кита — 83 начальных человека и 1424 солдата; в полку Юрия Маттисона — 82 начальных человека и 1282 солдата. Кроме того, в немецких солдатских полках числилось: в полку Александра Лесли— 539 человек, в полку Ганса Фридриха Фукса— 601 человек, в полку Якова Карла фон Хареслебена —854 человека и в полку Томаса Сандерсона — 797 человек. Всего согласно этой росписи в русских и немецких солдатских полках имелось, таким образом, 7575русских солдат и 2791 немецких солдат, а вместе —10 366 солдат и офицеров… сила конницы русского строя в армии М. Б. Шеина в конце августа 1633 г. никак не могла превышать 6000 человек, что составляет менее половины ее состава… кроме конных частей русского строя, М. Б. Шеин располагал несколькими иноземными ротами, а также подошедшим 17 августа рейтарским полком Шарля д’Эберта…при выступлении 17 июля из Москвы в 14 рейтарских и 1 драгунской ротах полка насчитывалось 2188 человек…» (Д. Н. Меньшиков. Боевая сила армии М.Б. Шеина в Смоленском походе 1632–1634 годов. Вестник Санкт-Петербургского университета, Сер. 2. 2008. Вып. 4. Ч. I).
В июле 1633 г. войско Шеина находилось уже в 30 верстах от Смоленска. «Польское войско в Красном было не в самом лучшем состоянии. Казалось бы, русское командование в лице боярина М.Б. Шеина должно было воспользоваться благоприятной возможностью и наголову разгромить Мадалинского. Однако этого не произошло: воеводы ограничились посылками небольших отрядов для борьбы с польскими фуражирами и захвата языков. .. Важность того, что за все время осады Смоленска М.Б. Шеин так ни разу и не попытался уничтожить литовское войско в Красном, несомненна. Недаром в смертном приговоре Шеину (за провал Смоленского похода) данное обстоятельство стало одним из пунктов обвинения» (Меньшиков Д. Н. Затишье перед бурей. Боевые действия под Смоленском в июле-августе 1633 года // Война и оружие: Новые исследования и материалы. Научно-практическая конференция 12-14 мая 2010 г. СПб., 2010. Ч. II. С. 107).
В планы реальных начальников «русской» армии, видимо, не входило усиление ни одной из сторон польско-русского конфликта.
Добавим, что если бы Московия во время Тридцатилетней войны действительно, как принято считать, входила в антигабсбургскую коалицию, то для нее был бы естественным, если не необходимым, союз с серьезным противником Габсбургов – Швецией. Однако союз со шведами накануне Смоленского похода «сорвался».
Еще более показательна ситуация во время русско-польской войны 1654 – 1667гг.: как только в Польшу в 1655 году вторглись шведские войска, с Польшей тут же было заключено спасшее ее от разгрома Виленское перемирие и началась русско-шведская война 1656-1658 гг. При этом отмечается, что именно император Фердинанд III «уговорил» Алексея Михайловича вступить в войну со Швецией. Об общих же итогах польско-русской войны 1654-1667 гг. сообщается следующее: «мир с Польшей и её ослабление позволили России сконцентрировать усилия на борьбе со Швецией, Османской империей и Крымским ханством» - то есть на борьбе именно с противниками Габсбургов.
7. Великий Государь патриарх Никон и наместник Романов
В условиях конфликтов с Польшей габсбургские наместники Романовы обретают самостоятельность и ставят перед собой задачу «приватизировать власть», то есть перейти от выборной системы к наследственной. Проявлением этой борьбы за наследственную власть стала, на наш взгляд, история с низвержением патриарха Никона.
Прежде чем идти дальше, в очередной раз напомним, что дошедшие до нас описания Смуты и последующих событий – это официальная романовская история , главная задача которой - представить правящую династию в самом выгодном свете. Поэтому правдивую информацию, на наш взгляд, в первую очередь несут несостыковки в официальной версии.
В «Истории России с древнейших времен» С.М. Соловьева мы читаем, что патриарх Никон, как и Филарет, наравне с царем носил титул «великий государь»:
«23 октября (1653 г.) в Успенском соборе государь (Алексей Михалович) объявил: "Мы, великий государь, положа упование на бога и на пресвятую богородицу и на московских чудотворцев, посоветовавшись с отцом своим, с великим государем, святейшим Никоном патриархом, со всем освященным собором и с вами, боярами, окольничими и думными людьми, приговорили и изволили идти на недруга своего, польского короля: воеводам и всяких чинов ратным людям быть на нынешней службе без мест, и этот наш указ мы велели записать в разрядную книгу и закрепили своею государскою рукою" (том 10, гл.4).
Далее воспользуемся книгой С.А. Зеньковского «Русское старообрядчество» (М., 2006): «Еще более широкие перспективы вмешательства в государственные дела открылись перед патриархом, когда 18 мая 1654 года царь …ушел в польский поход. В течение нескольких лет царь отсутствовал из столицы. Во время отсутствия царя Никон постоянно занимается делами правительства…
Грамоты, которые он рассылает, теперь пишутся не только от имени царя, но и от имени патриарха, подчеркивая, что он является соправителем государя, причем на первом месте стоит уже имя патриарха. «От великого государя светлейшего Никона патриарха московского и всея Руси… указал государь и великий князь Алексей Михайлович всея Руси и великий государь…» - так начинает он свои чисто государственные, а не церковные распоряжения.
Вскоре по присоединении Малой Руси и успехов русского оружия в Белоруссии его титул делается еще пышнее. “Никон, Божиею милостью, великий господин и государь, архиепископ царствующего града Москвы и всея Великий, и Малыя, и Белыя России и всея северные страны и помория и многих государств патриарх...” — таков новый титул, которым он теперь пользуется во внешних сношениях России, в своих грамотах киевскому митрополиту и господарям молдаванскому и валашскому.
«Великий государь и патриарх” пользуется своей властью и своим положением в такой авторитарной форме, которая не могла не вызвать раздражения подчиненного ему духовенства и теперь зависящих от него бояр и аристократии. .. С непокорными или нарушающими дисциплину представителями клира патриарх расправлялся самым жестоким образом. Побои, кандалы, голодовка, тюремное заключение и ссылка в Сибирь были самыми обычными и постоянными способами наказания…
царь был полностью под влиянием Никона и оказывал Никону свое глубочайшее уважение. Приехав в 1655 году с похода в Москву, царь вышел из саней и долго шел пешком, чтобы встретить патриарха и оказать ему честь. Власть Никона, по словам шведского представителя Эберса, была настолько велика, что он отнимал имения у дворян и раздавал их своим любимцам…
Никон старался укрепить положение патриарха в управлении церковью не только фактически, но и юридически и прежде всего хотел вернуть в юрисдикцию своего двора церковные земли и крестьян, которые были переданы государственному монастырскому приказу на основании Уложения 1649 года. В свою бытность митрополитом Новгородским он снова получил право суда над крестьянами и другими жителями архиепископских земель, а ставши патриархом, очень скоро добился этого же права и для обширнейшей московской епархии…»(c.183-184).
Мы видим, что реальная власть, как и в случае Филарета, принадлежала патриарху Никону, а Алексей Михайлович скорее являлся подчиненным патриарху военным наместником.
Обратим внимание на «отец» по отношению к патриарху в манифесте Алексея Михайловича об объявлении войны Польше в 1653 году: слово отец несомненно включает в себя понятие старшинства, то есть главенства.
Добавим, что Никон был именно избранным патриархом, то есть власть его опиралась на старую русскую традицию выборности, что несомненно добавляло ему авторитета: в 1652 году « в Москву прибыли четыре митрополита: Новгородский Никон, Казанский Корнилий, Ростовский Варлаам, Сарский Серапион и три архиепископа: Вологодский Маркелл, Суздальский Серапион и Рязанский Мисаил со множеством архимандритов, игуменов, протоиереев и священников, а прочие архиереи, которые почему-либо не могли прийти, прислали священному Собору повольные грамоты о своем согласии. Собравшимся святителям царь приказал «ко избранию на патриаршеский престол написати двенадцать мужей духовных». Святители исполнили волю царя и, написавши, «прислаша к нему имена 12 духовных мужей». Июля в 22-й день послал царь своего боярина Василия Васильевича Бутурлина да думного дьяка Волошенинова сказать святителям и всему Собору, чтобы они из тех 12 мужей избрали одного достойнейшего быть патриархом, «мужа благоговейного и преподобного», и потом пришли в Золотую палату известить о том государю. Святители со всем Собором исполнили и эту царскую волю» (Макарий Митрополит (Булгаков) История русской церкви Том 10, гл.1).
8. Самодержец генерал Романов
Однако находясь во главе армии, ведущей достаточно успешные боевые действия на польском и шведском фронтах, Алексей Михайлович решил, по-видимому, использовать это обстоятельство для получения единоличной власти в государстве.
Это, кстати, вполне вписывалось в общую европейскую тенденцию возникновения и укрепления абсолютизма – смену выборной верховной власти на наследственную. Так в 1526 году в герцогство Пруссию с наследственной властью духовного и светского владыки был преобразован Немецкий орден, до этого управлявшийся, как мы помним, выборным Великим Магистром. Последний Великий Магистр Альбрехт и стал основателем династии Гогенцоллернов, «секуляризировав», то есть экспроприировав в свою пользу Орденские земли. Вспомним датского и норвежского короля Кристиана III, который, после того, как его кандидатура на престол была отклонена Государственным советом, устроил в 1536 году с помощью немецких наемников переворот. Придя к власти, он основал наследственную монархию, сосредоточил в своих руках церковную и светскую власть – установил государственную лютеранскую Церковь, переведя под свое управление все церковное имущество. В те же 1530-е годы случилась и церковная реформа в Англии, где во главе Англиканской Церкви встал король Генрих VIII, распустивший монастыри и конфисковавший в свою пользу все монастырское имущество.
Вот и спустя более, чем столетие, Алексей Михайлович в 1655 году «во время польского похода вводит снова в титул царя слово «самодержец», которое почти не употреблялось русскими государями после смутного времени» (Зеньковский, с.194).
Значит, до этого Алексей Михайлович не был самодержцем, то есть единоличным правителем – в лучшем случае соправителем.
Напомним, что спустя еще полтора века в схожей ситуации в результате военного переворота французским императором стал боевой генерал Наполеон Бонапарт.
Еще до этого в 1649 году (правда, мы уже не раз говорили, что не надо слишком серьезно относиться к приводимым в исторических трудах датам, и «до этого» с разницей в 6 лет вполне может означать «одновременно» или «после этого») в Соборном уложении появилась глава о Монастырском приказе, в которой говорилось «На митрополитов, и на архиепископов, и епископов, и на их приказных, и на дворовых людей, и на детей боярских, и на их крестьян, и на монастыри, на архимаритов, и игуменов, и на строителей, и на келарей, и на казначеев, и на рядовую братью, и на монастырских слуг, и на крестьян, и на попов, и на церковной причет, во всяких делех, по нынешнее государево уложение , суд даван в Приказе Болшаго Дворца» (гл.13,1).
Фактически это означало попытку слома всей прежней монастырской системы - царь переводил под свою юрисдикцию, а вернее под юрисдикцию правящего в России прогабсбургского режима, все монастырские владения. Соборное уложение параллельно утверждало и закрепощение крестьян (см. 2.7.2 http://proza.ru/2012/11/05/794).
Повторим: в этом, на наш взгляд, и состоит причина русского раскола – монастырская система, основанная на экономических товарно-денежных отношениях крестьян с монастырями, менялась на новую, крепостническую, основанную на прямом принуждении систему, создаваемую для обеспечения зернового экспорта.
Рассказывать сказки о том, что старообрядцы шли на смерть только из-за замены двуперстного крестного знамения на трехперстное, есть неуважение к нашим предкам.
(О режиме Алексея Михайловича мы уже писали в 2.7.6).
9. Сражение за Иерусалим
Недаром «самым усердным и влиятельным противником монастырского приказа был…Никон…» (Руководство по истории Русской Церкви Проф. П. В. Знаменского, Казань, 1870-1888; Период IV, 1, Монастырский приказ).
В 1658 году Никон покинул столицу и перебрался в Воскресенский монастырь в 40 км от Москвы.
После отъезда Никона «фактически же, сам Алексей взял на себя обязанности руководства церковной администрацией. Характерным примером дел царя стал его указ от 21 февраля 1659 г. но поводу Епифаньевского монастыря в Полоцке. В марте 1658 г. Никон восстановил старую привилегию этого монастыря – освобождение из под юрисдикции местного епископа – и поставил монастырь под непосредственную власть патриарха. Теперь же царь отменил ее…Монастырский приказ начал отменять приказания Никона, касавшиеся управления церковными землями и даже вернул ряд патриарших владений государству» (Георгий Вернадский. Московское царство, гл.5, Конфликт Никона с царём Алексеем Михайловичем Романовым).
Покинув Москву, Никон не расстался с претензиями на власть. В сорока километрах от Москвы на реке Истра он стал строить новозаветный Иерусалим. Позже на суде в 1666 году Никону ставили в вину. что он «монастырь назвал Иерусалимом, а разным местам в его окрестностях давал гордые названия Вифлеема, Голгофы, Иордана и прочие» (Знаменский, IV. Гл.1, Суд над Никоном и его заточение). Река Истра была переименована в Иордан, стоящий над ней холм с монастырем получил название Сион, к востоку от него находился Елеонский холм с каменной Елеонской часовней, на севере – холм Фавор. Был основан также женский монастырь с названием Вифания. В соборе Воскресения Господня находится и по сей день кувуклия – Гроб Господен – представляющая собой небольшое кубической формы строение с низким входом.
Мы уже писали в (1.6.1 http://proza.ru/2012/08/18/1921), что translatio imperii (то есть перенос центра власти) как правило, сопровождался translatio nominis, то есть перенесением названия святого города на новое место. В данном случае «перенос» святого города происходил скорее всего даже не из далекого Иерусалима, а из Москвы, где (см. главу 7.7) , на Красной площади находились и Иерусалим (т.н. Покровский собор) и Голгофа (т.н. Лобное место).
Подчеркнем, что при неразвитости средств транспорта и дефиците источников информации, Святая Земля на Истре воспринималась бы населением страны не как копия существующего где-то Иерусалима (тем более, что он был захвачен агарянами), а как совершенно реальная святыня – место, где воскрес Христос. Владыка монастыря, как хранитель святого места, получил бы санкцию на верховную власть в стране.
Этого, конечно, не мог допустить Алексей Михайлович: в 1666 году Никон был привезен на суд в Москву, лишен сана и сослан под надзор сначала в Ферапонтов, а затем в Кирилло-Белозерский монастырь. В политической жизни больше не участвовал.
10. Крепостное рабство на смену частной собственности
Как мы писали в (2. 8. 8-10 http://proza.ru/2012/12/05/631), в связи с появлением на Балтийских торговых путях нового вызова в лице Швеции, романовский режим был в самом конце 17 века сменен на более жесткий – гвардейскую корпорацию или хунту, которую возглавил вышедший из окружения голландца Лефорта Kaptein Piter, он же Петр Великий. Эта, состоящая в основном из иностранцев, колониальная хунта ввела в России рабовладельческие порядки, превратив в рабов не только крестьян, но и дворян. (2.8.11 и 2. 9.8 http://proza.ru/2012/12/28/1333).
Неудивительно, что удару подверглась еще полностью не выкорчеванная монастырская система.
«Считая монастырь …главным очагом противугосударственного стремления, Петр долгое время недоумевал:…не лучше ли отменить его совершенно… Но этого он не мог и потому он терпел монашество, хотя очень рано стал заботиться о том, чтобы путем строгих, репрессивных мер ограничить и стеснить его во всех отношениях… совершенно запрещено было строить вновь ….монастыри … без ведома Синода… Стремясь к сокращению количества монастырей, преобразователь усиленно заботился в своих законодательных распоряжениях о том, чтобы распространить на монастыри действии государственного начала прикрепления, до чего тщетно старалось достигнуть московское правительство XVII вка» (Кедров Н.И. "Духовный регламент в связи с преобразовательной деятельностью Петра Великого" , М., 1886, с.216-222 .
«Государственного начала прикрепления» - то есть так называемого крепостничества, а по существу – прямого рабства. .
«Последующими постановлениями Духовного регламента монастыри объявляются почти совершенно заключенными. Регламент позволяет монаху выходить из монастыря … не более четырех раз в году» (с. 223).
«На место прежней частной собственности Петр стремился установить определенную норму жалованья оставшимся в монастырях монахам. В 701 году был издан именной императорский указ, гласивший, что в монастыри монахам и монахиням следует давать определенное число денег и хлеба в общежительство их, а вотчинами и никакими угодьями не владеть, не ради разорения монастырей, но лучшего ради исполнения монашеского обещания» (с.229).
Оправдательное «не ради разорения монастырей» тут очень кстати – как говорится, на воре и шапка горит. Достаточно сравнить запертых в монастырях монахов на жаловании с монастырями 16 века, владеющими огромными земельными угодьями, ведущими хлебную и соляную торговлю, основывающими железоделательные заводы.
С момента польско-австрийской интервенции процесс шел неуклонно. При Алексее Михайловиче был создан Монастырский приказ и тем самым имущество монастырей было переведено под царскую юрисдикцию. Через два года после переворота 1699 года, приведшего к власти гвардейскую хунту, Петр полностью отбирает у монастырей их имущество.
Формально сохранялась выборность настоятелей, однако «ежели… настоятели не станут заботиться о спасении души, порученных руководительству их, то их надлежит низводить на низшую степень братства» (с. 231) – комментарии излишни.
Введенный в 1721 году Регламент не зря получил название Духовного: «Без уведомления настоятеля под страхом жестокого телесного наказания монахи не должны даже держать чернил и бумаги и не должны никому писать никаких писем » (с.230).
«Такое ненормальное отношение государственной власти к церковной могло поддерживаться только истинным террором в отношении епископата. За первое десятилетие после учреждения синода большая часть русских епископов побывала в тюрьмах, была расстригамы, биты кнутом и т.п. Я это проверял по спискам епископов в указанном сочинении Доброклонского (А. Доброклонский. Руководство по истории русской церкви, Синодальный период)» ( Л.А. Тихомиров, Монархическая государственность, М., 1905, ч.3, гл.XXV).
Вспомним также об учреждении в Москве в 1721 году инквизиции, о чем мы писали в 2.7.5.
11. Братчины русских князей церкви
Обратим внимание еще на одно обстоятельство, о котором упоминает Кедров: «дозволяемое законом развитие частной собственности в монастырях, кажется, и было причиной того разложения монастырских нравов, какое мы замечаем в XVII веке. Монахи собственники отделились от остальной братии, имели отдельные кельи и жили в них со своей прислугой, своим хозяйством. Живя своим хозяйством, монахи принимали у себя гостей и сами ходили всюду в гости…В 1660 году «великому государю ведомо учинилось, что в монастырях старцы живут бесчинно… с иными мирскими людьми в кельях пьют до пьяна ...и из монастырей питье и мед, пиво и квас и съестное выдают… В 47 году царь Алексей Михайлович писал к патриарху Иосифу… чтобы «монахи в монастырях хмельное всякое питье, вино и мед и пиво, хмельные квасы оставили и впредь не держали» (с. 228). Регламент вмешивался в монастырскую трапезу: «Оставшуюся от трапезы пищи монахи не должны разбирать по своим кельям…» (с. 230).
На наш взгляд, речь здесь идет о запрещении совместных пиршеств-трапез монастырской дружины. Не правда ли, эти монахи-собственники со своими кельями, хозяйством и прислугой очень напоминают рыцарей монашеского ордена, собиравшихся у князя-игумена на братские пиры? Недаром, слово «братчина» лексически стоит совсем рядом с «монастырской братской трапезой». Как пишет современный исследователь, монастырские трапезы «делились на три разряда: рядовые, праздничные (по храмовым праздникам) и братчины( Судаков Г. Монастырская трапеза в XVI веке// Кириллов: Краеведч. альманах. – Вып.3. – Вологда, 1998)
Братчины сохранялись вплоть до 19 века включительно, хотя уже и в среде крестьян:
«Братчины проводилась ежегодно, обычно, в дни памяти святых покровителей деревни. Ими могли быть как святые, почитаемые по всей России, такие как Николай Угодник, Илья Пророк, св. Георгий Победоносец, так и местночтимые… Братчины в память святых покровителей часто назывались по их имени: никольщина, егорьевская, макарьевская, михайловскаая, петровская власьевская. Во многих деревнях России братчины могли собираться в двунадесятые праздники как господские, так и богородичные, а также в престольные праздники и заветные. Кроме того братчину могли устроить по обету, данному общиной Богу в благодарность за избавление от несчастий, болезней. В этом случае она называлась молебной. В южных губерниях Европейской России братчины могли проводиться в дни закладки сельского храма или его освящения. Организация любой братчины рассматривалась как дань благодарности святому за его покровительство, в надежде на дальнейшую помощь и заботу, а также как форма чествование праздника. Братчина начиналась с молебна в часовне или в храме… Характерной чертой братчин была коллективность в подготовке трапезы, наличие на столах ритуальных кушаний, деятельное участие в празднестве церковного притча… Ритуальным напитком братчины было пиво… братчины проходили около церкви или на монастырском дворе …» ( Попов А. Пиры и братчины // Архив историко-юридических сведений относящихся до России. — М.: 1854)
Вот и монастырский двор. Мы видим здесь сохранившийся в крестьянской среде обычай, который власти в 18 веке изгнали из монастырей. Отметим, что связан он именно с церковными праздниками. Эта же братчина отозвалась в пирах княжеской дружины в русских былинах.
Недаром Попов пишет: « средневековые братчины , в отличие от большинства деревенских братчин Х1Х в., ставили перед собой более широкие задачи. На пирах обсуждались и решались важные для всего коллектива дела».
Напомним, что в главе 1 (3.1.3) мы писали о том, что в направленных против язычников поучениях русских книжников борьба, по существу, идет вовсе не с поклонением идолам, а с «пиршествами и сопряженными с ними играми, песнями и забавами». Мы усматриваем здесь именно отзвуки борьбы романовского режима с монастырской системой и ее братскими трапезами. Причем аргументация против братчин сохранялась неизменной еще и в XX веке: « они сопровождались большими бесчинствами и драками, чем пиры частные, почему духовенство не советовало участвовать на них» (Энциклопедический словарь Брокгауза и Эфрона, Братчина).
12. Синод и консистория от голландских олигархов
Cуть церковной реформы Петра вполне очевидна - окончателная ликвидация монастырской системы. Для этого ликвидировалась экономическая самостоятельность монастырей, а выборность церковных иерархов заменялась на назначаемость с полным подчинением императору.
Также вполне очевидно, что ее уничтожение было одной из первых целей Петровского режима, пришедшего к власти в результате переворота 1699 года.
Действительно, мы читаем, что последний патриарх Адриан уже в 1688-1699 гг. отошел от дел «по причине болезни». А в 1701 году «умер». После чего было решено патриархов более не избирать.
У истоков церковной реформы в России стояли последовательно ее друг за другом проводившие Стефан Яворский (первый президент Дузовной коллегии, а затем Синода) и Феофан Прокопович (вице-президент Синода, а после смерти Яворского - .его «первенствующий член»). Стефан Яворский был выпускником (а затем префектом) Киево-Могилянской коллегии, которую принято стыдливо называть «латинской», сообщая при этом, что «в основу структуры ее была положена организация иезуитских коллегий». А Феофан Прокопович был выпускником находившейся в Риме так называемой Греческой иезуитской коллегии (и ректором Киево-Могилянской коллегии).
Церковное ведомство в России поначалу планировалось так и назвать: Духовная коллегия. Название и саму идею якобы предложил в письме Яворскому Петр I: «для лучшего впредь управления, мнится, быть удобно Духовной коллегии, дабы удобнее такие великие дела исправлять было возможно» (Соловьев, т.16, гл.3). (Само слово коллегия восходит по католической традиции в 12 апостолам, которым Иисус доверил управлять церковью). Эта постоянно действующая и состоящая из императорских чиновников Коллегия должна была формально прийти на смену церковным Соборам, голосованием решавшим вынесенные на повестку вопросы, в том числе избрание патриарха.
Однако впоследствии в 1721 году название «духовного министерства» было заменено на Синод, а управление епархиями стали осуществлять консистории.
Термины синод и консистория присутствуют и в католичестве, обозначая собрания кардиналов, но четкий административный смысл они имеют в кальвинизме.
Как известно, 17 и начало 18 в. в России были «голландскими». Выходцем из Голландии, на наш взгляд, был и Петр Первый (см. 2.8.12-14). Поэтому совершенно закономерно образцом для утвердившейся в России системы церковного управления стала именно Голландия.
В конце 16 века семь северных провинций Нидерландов образовали Республику Северных провинций, ядром которой стала Голландия. «На национальном соборе в Эмдоне в 1571 году было решено , что Церковь должна принять пресвитерианскую систему церковного управления . Консистория … и синод должны были стать подразделениями этой организации (Эрл Е. Кернс, "Дорогами христианства", Протестант, 1992, гл.29, 6.Реформация в Голландии).
«В Голландии пресвитерианское устройство было установлено синодом в Эмдене 1571 г., постановления которого были дополнены в Дордрехте в 1618 г. Здесь церковь имела мало самостоятельности, в виду постоянного вмешательства правительственной власти; светские делегаты общин в церковном управлении постепенно почти исчезают» (Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона, Пресвитерианство). При этом так же как в Пруссии и Англии церковные и монастырские земли были «секуляризированы» ( вспомним советский народный термин «скоммунизжены»). «Государственным аппаратом Соединённых провинций постепенно полностью овладевала … купеческая олигархия» ( Всемирная история. Энциклопедия, 1958, Том 4. Нидерландская революция), к которой и перешло монастырское имущество.
13. Русская церковь: борьба кальвинизма с католичеством
Административное устройство Церкви по голландскому образцу непременно должно было отозваться и в ее вероучении.
Вот что пишет Ю.Ф. Самарцев о результатах Петровской реформы: «В сфере церковного учения влияние католицизма и протестантизма выразилось двумя системами… Одна из них заимствована у католиков, другая у протестантов» (Ю.Ф. Самарин. Т.5, Стефан Яворский и Феофан Прокопович, М., 1880, с. 163).
Самарцев вначале говорит «о католическом влиянии на нашу церковь» : «через иезуитские школы, … и целую литературу, наводнившую Южную и Западную Россиию» (с.33). «Результатом его… было стремление создать богословскую систему по образцу Западно-Римской» (с. 21-22)
Однако оно «стало исчезать. Последнюю преграду против него положил Петр Великий, указом, данным в 1720 году…» (с.21-22). Отмечает он и «вторжение протестантизма в Россию» (с.34).
Сам Самарцев связывает католическое влияние на вероучение с фигурой Стефана Яворского, а протестантское – Феофана Прокоповича: «деятельность Феофана Прокоповича была …совершенно противоположна деятельности Стефана Яворского» (с. 152). Согласно «преданию XVII века, до нас дошедшему… враги первого (Стефана Яворского) видели в нем покорное орудие иезуитской пропаганды,…Враги Феофана также его не щадили и обвиняли … в пристрастии к протестантизму» (с.159).
Однако вряд ли преподававшие один за другим в Киево-Могилянской коллегии Яворский и Прокопович (первый, напомним, был ее префектом, а второй – ее ректором) могли только по личным причинам оказаться по разные стороны идеологической баррикады (если таковыми в России того периода считать католицизм и кальвинизм). Дело тут не в личной деятельности того или иного церковного администратора, а в общей ориентации Российского государства.
Так сам же Самарцев пишет о Петре, как о «преобразователе не чуждом пристрастия к протестантизму, окруженном Немцами» (с.58). И т тут же : «протестантское начало, со времен Петра возведенное на степень государственного управления, при Анне Иоановне, в лице Бирона, явилось ненавистным господством начала чужеземного» (с.58).
После упадка Голландии во второй трети 18 века рычаги влияния на Россию перешли снова в руки английского капитала и поставленных «смотрящими» Курляндских герцогов – началась так называемая бироновщина (см. 2.9.1-4). Во главе России вместо протестантов голландцев – торговых агентов католиков Габсбургов теперь встали немцы-протестанты.
Оставшийся во главе Синода Прокопович «самую крепкую опору нашел себе в господствовавшей при дворе немецко-курляндской партии, с интересами которой множеством нитей связывались его собственные интересы. Полемика против немецких ересей (то есть против протестантизма) и обвинение в них кого-нибудь при таких обстоятельствах легко становились признаком политической неблагонадежности самих обвинителей и полемистов и влекли за собой неизбежные допросы в тайной канцелярии» (Петр Знаменский. История русской церкви , Период V. Синодальный).
В очередной раз подчеркнем, что религиозные различия никогда не являлись препятствием, когда речь шла об общих политических и экономических интересах. На них закрывали глаза или подгоняли свои (российские) под обычаи сильной стороны. И, наоборот, в целях борьбы с политическими противниками религиозные различия раздувались, превращаясь в «опасные ереси», с которыми следовало бороться огнем и мечом.
14. Конец монастырских льгот
Окончательно же монастырская система была сокрушена в правление Екатерины II.
26 февраля 1764 года был издан указ, гласивший:
«Понеже …по последней ревизии оказалось всех архиерейских, монастырских и церковных крестьян 910 866 душ, и управление столь великого числа деревень духовными, часто переменяющимися властями, происходило тем самим домам архиерейским и монастырским тягостное, а временем, или за расхищением служками, или за незнанием прямого хозяйства деревенского, беспорядочное и самим крестьянам разорительное… то мы учредя Коллегию экономии, повелеваем от сего времени принять ей все оные вотчины, со всеми казенными в них наличностьми, под свое ведение и управление». До этого « в марте 1763 г. … комиссия о церковных имениях разослала по епархиям офицеров для производства описей церковного и вотчинного имущества и хозяйства»( Никольский Н.М. 'История русской церкви', 1930, гл. Церковь - ведомство православного исповедания).
Поразительно, что спустя более чем 60 лет после указа Петра от 1701 года , у монастырей все еще было что отбирать. То есть русские люди упрямо цеплялись за монастырскую систему, не желая превращаться в крепостных рабов: « льготные земли монастырей были постоянной угрозой для доходности земель казенных и служилых, маня к себе крестьян с тех и других своими льготами. Правительство вынуждено было для ослабления этой опасности полицейскими мерами стеснять крестьянское право перехода» (В.О. Ключевский . Русская история. Полны курс лекций.Лекция тридцать шестая. МОНАСТЫРСКОЕ ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЕ И КРЕПОСТНОЕ ПРАВО).
И это несмотря на то, что на протяжении всех этих шестидесяти лет, как пишет Никольский, "попечение" синода о церковных вотчинах привело не только к уменьшению доходов казны, но также и к таким последствиям, которые стали грозить безопасности дворянского государства. Эксплуатация крестьян архиерейских и монастырских вотчин приняла неслыханные по жестокости и грабительству размеры; на крестьян сыпались как из рога изобилия лишние сборы и повинности, "всяческие обиды и разорения". При сборах повинностей церковные приказчики били неисправных плательщиков батогами, иногда до смерти, отбирали последний кусок хлеба и обрекали целые волости на голод. (гл. Учреждение синода и секуляризация церковных имуществ).
15. Конец европейской эпидемии свободы
В целом же в России, хотя и с запозданием, происходил тот же процесс, что и в других странах Европы: ликвидация монастырской системы и установление абсолютистских монархий.
При этом в ряде стран крестьян сгоняли с земли, а в ряде других, наоборот, устанавливалась крепостная зависимость. Корень этой разницы решения «крестьянского вопроса» - в европейском разделении труда.
Такие страны, как Англия и Голландия, пошли по пути ускоренного промышленного развития. Экспорт из Восточной Европы продовольствия и других продуктов сельского хозяйства позволил им после ликвидации монастырского землевладения осуществить сгон крестьян с земли и приток их на возникающие мануфактуры. В странах же Восточной Европы с целью производства зерна на экспорт было проведено прикрепление крестьян к земле, фактически означавшее превращение их в рабов.
Именно об этом писал в своей известной книге «Материальная цивилизация, экономика и капитализм, XV—XVIII вв» Фернан Бродель.
Правда, Бродель считал, что, начиная с 16 века, в Европе происходило «вторичное» закрепощение крестьян. На наш же взгляд, никакого «первичного» закрепощения не было. И все рассказы о нем – попытка оправдать традицией болезненные новшества. Точно так же, как и в случаях пропагандистских историй о древних традициях наследственной власти.
Но так или иначе, а Бродель пишет, что крестьянство Восточной Европы было «еще свободным в XV веке», а до этого «крестьянская личная свобода как эпидемия распространялась по определенной части Европы, захватывая преимущественно активные зоны, но затрагивая по соседству и менее привилегированные области. Так, коснулась она королевства Неаполитанского и даже Калабрии, которая, уж несомненно, не была передовой зоной; но последних беглых крестьян граф Синополи требовал возвратить ему в 1432 г., и безуспешно. Крепостная зависимость крестьян, прикрепление к земле исчезли».
Пишет Бродель и о том, что, как и в случае России с ее монастырской системой, «вторичное закрепощение в XVI в. в Польше вернуло под гнет крестьянина, уже имевшего опыт прямых рыночных отношений с городом или даже с иноземными купцами (Фернан Бродель «Материальная цивилизация, экономика и капитализм, XV—XVIII вв». Т. 2 Москва : Прогресс, 1988 c.250).
А вот после, в XVI веке, «все «качнулось» в обратном направлении, к крепостничеству, на огромных пространствах от Балтики до Черноморья, на Балканах, в королевстве Неаполитанском, на Сицилии и в Московском государстве (случай весьма специфичный), а также и в Польше и Центральной Европе, вплоть до линии, протянувшейся приблизительно от Гамбурга к Вене и Венеции.С началом XVI в. конъюнктура с двоякими, а то и троякими последствиями обрекла Восточную Европу на участь колониальную — участь производителя сырья, и «вторичное закрепощение» было лишь более всего заметным ее аспектом. Повсюду — с вариациями, зависевшими от времени и места,— крестьянин, прикрепленный к земле, юридически и фактически утратил свободу передвижения, возможность пользоваться льготами формарьяжа, освобождаться за деньги от натуральных повинностей и отработок. Барщина выросла сверх всякой меры. К 1500 г. в Польше она была ничтожна; статуты 1519 и 1529 гг. установили ее в размере одного дня в неделю, стало быть, 52 дней в году; к 1550 г. она была доведена до трех дней в неделю, а к 1600 г.— до шести. В Венгрии эволюция была такой же: один день в неделю в 1514 г., потом два, затем три, вскоре после того — каждая вторая неделя и в конечном счете отмена всякой вообще регламентации; теперь барщина зависела только от произвола барина. В Трансильвании — четыре дня в неделю; крестьяне, помимо воскресенья, имели только два дня для работы на себя. Но в Ливонии в 1589—1590 гг. "jeder Gesinde mitt Ochsen oder P ferdt alle Dage" ; ошибка тут невозможна: «любой барщинник работает с упряжкой быков или конной упряжкой каждый день». И еще двумя столетиями позднее, в 1798 г., в Нижней Силезии официально утверждалось, что «крестьянские барщинные работы не ограничиваются». В Саксонии существовал как бы своего рода рекрутский набор молодежи, зачислявшейся на два-три года на барские работы …
В общем, то была огромных масштабов мобилизация всей рабочей силы деревенского мира, сделавшаяся как бы естественной…
Это всеобщее увеличение тягот барщины в странах Восточной Европы имело как внешние, так и внутренние причины. Внешние — массовый спрос со стороны Западной Европы, которую нужно было кормить и снабжать сырьем… «вторичное закрепощение» было оборотной стороной торгового капитализма, который в положении на Востоке Европы находил свою выгоду, а для некоторой своей части — и самый смысл существования. Крупный земельный собственник не был капиталистом, но он был на службе у капитализма амстердамского или какого другого орудием и соратником. Он составлял часть системы. Самый крупный польский вельможный пан получал авансы от гданьского купца и через его посредство — от купца голландского. Но именно польский вельможа обладал властью — и он доказал это! — чтобы поставить себе на службу крестьян и добрую часть городов, установить господство над земледелием и даже над мануфактурой, так сказать, над всем производством. Когда он мобилизовывал эту силу на службу иноземному капитализму, он сам становился в системе действующим лицом. Без него не было бы «вторичного закрепощения», а без «вторичного закрепощения» объем производства зерновых, шедших на экспорт, был бы несоизмеримо меньшим. Сеньор всеми традиционными средствами старался увеличить количество товарного зерна. (c. 259-265)
Вместо заключения
Читавшие в рукописи или в интернете первые части этой книги, спрашивали меня:
- Так неужели вся история – вымысел?
Я отвечал:
- То, что мы в основном понимаем под историей, создавалось в эпоху утверждения абсолютистских монархий с целью их идеологического оправдания. И в те времена, и потом, в целях оправдания существовавших режимов в сознание людей внедрялась мысль, что Новое время принесло человечеству социальную свободу взамен феодального рабства. На самом деле все было с точностью, как говорится, до наоборот. На самом деле у людей была отобрана экономическая свобода - за счет лишения их средств существования при сгоне с земли или за счет прямого порабощения. У не свободного экономически человека затем были отобраны свободы гражданские, прежде всего выборность властей, а также свободы личные, в том числе свобода религиозная – недаром костры, на которых сжигали вероотступников. запылали, в том числе в России, именно в Новое время. а вовсе не «мрачное средневековье», когда экономически свободный человек был связан с государством, в котором существовала выборная власть, на основе товарно-денежных отношений.
История нашей страны в Новое время есть борьба ее народа за возвращение себе экономических и гражданских прав, в том числе и борьба с колониальной эксплуатацией. Борьба эта с переменным успехом продолжается и в наши дни. Пожелаем себе стойкости и удачи.