В больничной палате стояла гнетущая тишина. Лежащая на койке девочка, облетённая многочисленными шлангами капельниц и приборов спросила слабеющим голоском:
- Папа, а они, правда, существуют?
- Кто?
- Ангелы…
- Конечно, конечно девочка моя, они существуют.
- А почему они прячутся?
- Они не прячутся, солнышко, они…
Мужчина запнулся на своей мысли и не смог договорить простую фразу – они ждут. Конечно же, ждут и ничего не делают, ничегошеньки, просто ждут. Ждут, когда придёт час, ведь он неизбежен, так сказали врачи. Скоро в этих больничных стенах вознесётся очередная невинная душа.
Он старался не смотреть в уставшие глаза дочери. При взгляде в эти глаза внутри всё сжималось в липкий и противный комок, хотелось кричать и плакать. Сколько несправедливых мук и испытаний выпало на её долю, неужели что-то может это оправдать?
- Отдыхай, доченька, отдыхай, не разговаривай, постарайся заснуть – сказал он дочери, и, поднявшись, отвернулся, чтобы она не видела его слёз.
Всё происходящее вокруг, казалось частью нелепого сна, всё было ненастоящим. Люди и доктора в халатах казались не людьми, а как будто куклами, набитыми ватой, с глазами-пуговицами. Их лица не выражали никаких эмоций, ни боли, ни сострадания, они уже так привыкли к тому как уходят из жизни люди. Мужчина в очередной раз переговорил с врачом, но не слушал и не слышал, что тот ему говорил, он понимал -всё было безнадёжно.
Мужчина вышел на улицу. Там лил дождь, крупными каплями, пузырились под ногами большие лужи. В машине ждала его плачущая жена.
- Ну, как ты… - спросил он её, сев в водительское кресло, и не дожидаясь ответа, крутанул ключ зажигания. Зарычал мощный мотор дорогого автомобиля. Дорогого, у них всё было дорогое, а дороже всего дочь, единственный ребёнок. Деньги решают многое, но далеко не всё. Вот и даже сейчас в Израиле, в самой лучшей больнице Мира умирала их любимая девочка, и никакие деньги не могли её спасти. Маленькое сердечко билось всё слабее и слабее, всё тише и тише.
Он надавил на газ, машина рванулась вперёд, прямо в шумящую стену дождя. Эти последние три года жизни изменили всё, жизнь поблекла, потеряла смысл. Нарисованная когда-то маслом красивая и изысканная картина сейчас расплывалась, как этот идущий дождь, уныло стекая на серый асфальт.
По лицу мужчины текли слёзы, он никогда не чувствовал себя таким бессильным и слабым как сейчас. Мысли медленно танцевали в голове. Кто такой человек – хозяин жизни или её раб? Кто знает, как повернётся жизнь, через год, через месяц, через час, через миг...
Тихо всхлипывала на заднем сидении женщина. Помада и тушь растеклись по её лицу, как будто нарисовав нелепую маску, впрочем, матери было не до этого.
- Что сказал врач? – смахнув волосы с лица, спросила она.
- Ничего…
- Совсем ничего? – женщина начинала нервничать –
- Ты спросил у него, может что-нибудь нужно?
- Нет, я не спросил.
- Почему ты не спросил, почему? ! – закричала она.
Мужчина молчал.
- Почему ты молчишь? Ты же отец! Или ты не отец! ! Да ты не отец, не мужик, тряпка! – заорала она и стала хлестать его по спине всем, что подворачивалось под руку.
- Успокойся, пожалуйста! – сказал он ей, пытаясь не злиться.
А она колотила по его спине и затылку ладошками, охваченная слепой истерикой.
Внезапно, впереди, на дороге мелькнула детская фигура, как будто появившись из ниоткуда. Мужчина резко рванул руль в сторону.
Девочка открыла глаза. Что-то изменилось вокруг. В глазах всё расплывалось, но было как-то необычно легко, сердце больше не болело. В палате стояли врачи и о чём-то разговаривали. Со стороны двери шла медсестра, заметно выделяясь среди других врачей. Она подошла к девочке, положила ей ладонь на плечо и улыбнулась.
- Не бойся, малышка! Всё хорошо!
- Кто вы? – спросила девочка.
- Я ждала тебя – ответила женщина, из-за её спины медленно приподнимались сверкающие белизной крылья.
- Вы ангел?
Женщина кивнула головой:
- Вставай на ноги, нам пора идти.
Девочка приподнялась и села на кровать. Она вдруг подумала о своих родителях:
- А как же мои папа и мама, они меня потеряют… - захныкала девочка.
- Не бойся, не потеряют. Они ждут тебя, там, они ждут…