Друзья, К2 и секундант сердечно приветствуют вас!
Помните, в конце жаркого месяца июля поспорили братья-бурундучки Чип и Дейл, кто из них лучший писатель?
Выдал им тогда секундант ЗАДАНИЕ:
написать хоррор, 50 тыс. знаков, 3 смерти, возраст главного героя - 20 лет, злодеи - оборотни. Появление вампиров категорически запрещается!
И определил срок представления работы - 28.08.13г.
Вот теперь посмотрим, что из этого вышло.
Предлагаем вашему вниманию работу Чипа.
Работу Дейла можно посмотреть перейдя по ссылке http://proza.ru/2013/09/06/203
Голосовать будем под отдельным постом, а здесь можете поделиться с автором впечатлениями от прочитанного.
Итак, встречайте,
***
Автор – Чип
ЗМЕЯ
Объем 50, 4 тыс. зн.
Лиза открыла дверь, заглянула в темные сени.
- Бабу-уль!
- Лизка, ты что ль? – раздался голос. - Иди в кухню, тут я.
По низенькому коридорчику Лиза прошла в кухню. Бабушка сидела у стола и перебирала гречку.
- Привет, бабуль!
- Здравствуй, милая, - старуха мельком оглянула внучку. – Что не на работе?
- Выходной. Денег тебе принесла.
- Положи в сахарницу.
Лиза подошла к буфету и засунула свернутые купюры в сахарницу с отбитой ручкой. Там уже скопилось изрядное количество денег.
- Ты что, не тратишь их?
- А куда мне столько? На хлеб есть и ладно. Чаю хочешь?
Лиза налила две кружки, одну поставила перед бабушкой. Старуха смахнула остатки крупы в кастрюльку и взялась за чай. Отхлебнула, пристально взглянула на внучку.
- Ну, говори, зачем пришла?
- Да так… Навестить просто.
Старуха, не говоря ни слова, продолжала буравить внучку взглядом.
- Помоги мне, бабуль, - сдалась та. - Очень надо. Поможешь?
- Глупость говоришь. А о чем просить хочешь, еще глупее.
- Так ты знаешь?
- Как не знать? У тебя в глазах всё написано. Я б тебе сказала: выбрось из головы, да ты ж не послушаешь?
- Не послушаю, бабуль. Люблю я его.
- Глупости все. И не любишь, и помощь тебе не нужна – сама всё сделаешь.
- Сама, - нерешительно повторила Лиза. – А я смогу?
- Забыла, из какого рода происходишь? Зачем тебе меня просить, если в тебе самой сила есть?
- А она у меня точно есть?
Старуха затряслась от беззвучного хохота. Отсмеявшись, проговорила:
- Ох, и глупа ты, Лисава! Двадцать лет, а всё как дите. Ведьмачки мы, что я, что ты. Моя-то сила уже на исходе, старею. А твоя растет с каждым днем. Так что не сомневайся, всё что хочешь, сотворишь со своим Андреем, - старуха сделала небольшую паузу и добавила: - И с женой его… и с полюбовницей, - и заглянула Лизе прямо в глаза.
Той стало страшно, холодок прополз по телу. Ничего она бабушке не говорила ни про жену, а уж про любовницу Андрея сама только вчера догадалась.
- Значит, всё-таки есть любовница, - медленно протянула она.
Старуха усмехнулась.
- Есть, не сомневайся. И крепко он к ней привязан.
- Ну, это мы еще посмотрим! - вырвалось у Лизы.
- Посмотришь, посмотришь, - согласилась старуха. – Вот что, девка, я тебе скажу: ерунду ты задумала. Но препятствовать не буду, делай как знаешь. Твой загад – тебе и ответ держать.
- А как я пойму, что смогу?
- Синий камень в озере знаешь? Посиди на нём на закате, тебе всё и откроется.
- А как…
Лиза хотела ещё спросить, но бабушка не дала договорить.
- Как, как… Ишь, закакала! Придёт время, узнаешь. А теперь кончай чаевничать. Раз пришла, так помоги в доме прибрать, а то расселась, как барыня.
От бабушки Лиза ушла около семи вечера. И то пришлось соврать, что пора на дежурство, а иначе бы не отпустила. Бабка была мастерица придумывать работу. У Лизы до сих пор руки ныли – перестирала в корыте все половики, каждый под тонну весом, а потом еще развешивала их на штакетник.
Лиза медленно шла по улице – к озеру. Все улицы Слободки вели к нему, недаром слободка называлась Рыбацкой.
Народу на пляже было немного. Солнце садилось, и вода в озере быстро остывала.
Лиза сделала небольшой круг и вышла к воде у самого края песчаной полосы, там, где начинались кусты. Скинула босоножки, зашла по щиколотку. Закатное солнце било прямо в глаза, вода блестела, как мятая фольга. Лиза приставила руку козырьком ко лбу, вгляделась. Вон он, Синий камень. Лежит в воде метрах в пятидесяти от берега.
Про камень в городе болтали многое. Будто и волшебный он, и целебный, и вообще, вокруг какая-то аура. В общем, достопримечательность.
Однако еще в школе учительница истории объяснила, и Лиза хорошо запомнила, что камень этот – ледникового происхождения. Лежит здесь еще с неолита. А на месте Слободки когда-то было поселение древнего народа меря, и Синий камень служил им алтарем для жертвоприношений богу, которого потом славяне назвали Ярилой.
Днем на камне загорали, Лиза знала, где сбоку были выщерблинки наподобие ступенек. Но как доплыть до него сейчас – вечером, по темной холодной воде? И купальника у нее нет.
Лиза прошлась по кромке воды. Солнечные лучи протыкали водную толщу, как острые палочки.
И вдруг она увидела на дне что-то вроде насыпи. Будто бы брод. Она сделала несколько шагов – дно под ногами плотное, надежное.
Лиза пошла дальше.
Она уже порядочно отошла от берега, а глубина все не доходила до колен.
Странно… Двадцать лет она купалась здесь и никогда не замечала этой насыпи. И никто про нее не говорил. А оказывается, до Синего камня можно было дойти почти что посуху!
Через пару минут Лиза уже карабкалась на валун.
Камень был теплым, нагрелся от солнца за день. Лиза расправила юбку и села – спиной к домам, лицом к закату.
Солнце ослепляло. Лиза видела только блестящую водную гладь и небо.
Озеро съело шум, Лиза слышала только гул ветра и плеск волн.
Было около десяти часов вечера. Пляж опустел, и даже подвыпившие парни, не слободские, а из новой части города, стали собираться восвояси - тушили костер, разбирали мангал.
Их предводитель, Михаил Кошелев, не желая участвовать в сборах, отошел подальше и улегся на песок почти у самой воды.
Вскоре к нему подбежал Сергей Панин, девятнадцати лет, учащийся строительного техникума № 12, именно так он потом и фигурировал в милицейском протоколе, и сообщил:
- Все, Кошель, вставай. Наши все готовы.
- Да и хрен бы с ними. Гляди, Паня, какая там русалка сидит.
Панин прищурился. В сумерках он разглядел светлую фигурку на камне посреди озера.
- А кто это?
- Понятия не имею. Но сидит она там уже часа два, если не больше.
- Ну и пусть сидит. Больная, наверное, на всю голову – два часа в воде сидеть. Пошли, ребята уже газовать собрались.
- Значит так, Паня. Никуда я не пойду. Мне, может, охота с девушкой потолковать. А ты проваливай, если хочешь.
- Да как же я пойду, если ты меня на своём мотоцикле привёз?
- Ну, значит, молчи и не отсвечивай, понял?
- Понял, - уныло согласился Панин. – А если она всю ночь там просидит?
- Не просидит, будь спок! - хищно усмехнулся Кошелев. – Не утерпит познакомиться с таким классным парнем, как я. Иди, скажи пацанам, чтоб уезжали без нас.
Компания уехала, сразу стало тихо. Только маленькие волны шлепали об песок, да изредка плескала рыба.
Ребята выкурили уже полпачки, когда светлая фигура зашевелилась.
- Что я говорил? – удовлетворенно сказал Кошелев. – Сейчас будем знакомиться.
Панин неуверенно оглянулся. На пляже, кроме них, не было ни души. Только издалека, со Слободки, доносились крики и стрельба – у кого-то в доме на полную катушку работал телевизор.
- Мих, нехорошо как-то получается, - нерешительно начал он.
- Зассал? Ну так иди в кустики, пережди.
- Да я что… Я ничего, - промямлил Панин и тут же воскликнул: - Глянь, она же по воде идет!
Кошелев, не отрываясь, следил за тонкой девичьей фигуркой, приближающейся к берегу.
- Дурень! Там наверняка брод. А тёлка хороша!
Девушка вышла на берег. Наклонилась, что-то подобрала с песка.
«Туфли взяла», - догадался Панин. История нравилась ему всё меньше и меньше.
Девушка шла прямо на них, точно не замечая.
Кошелев перегородил дорогу.
- Добрый вечер! Куда торопится такая красавица?
Девушка подняла глаза, Панина поразило их выражение. Позднее, давая показания, он толком не мог объяснить, чем, но эти светлые глаза с черными точками зрачков еще долго мучали его в ночных кошмарах.
- Пропустите меня, - бесцветным голосом произнесла девушка. – Я тороплюсь.
- Так мы и проводить можем. Правда, Серега? Кстати, давайте знакомиться. Меня Михаилом зовут, а вас?
Девушка отступила на шаг и повторила:
- Я тороплюсь.
- Ну, и славно, что торопишься. Сейчас мы с тобой трахнемся по-быстрому и все дела.
Кошелев протянул руку к девушке.
- Миха, Миха, ну не надо, брось, - забормотал Панин.
- Отстань, придурок! – заорал Кошелев. – А ты, стерва, соглашайся добровольно, а то хуже будет.
Девушка обвела приятелей своими странными глазами. Улыбнулась.
Панина передёрнуло, ему показалось, что за раздвинувшимися бледными губами мелькнуло что-то чёрное и гибкое.
- Хуже? – спросила она, теперь её голос был тонким и свистящим. – Ну хуже, так хуже.
Кошелев набросился на неё, стал валить на песок, и тут…
Панин не поверил своим глазам. Девушка вытянулась, силуэт её истончился. Она перегнулась Михаилу через плечо и… И поползла по его спине огромной чёрной змеёй!
Сергей почувствовал, как по ногам потекла теплая жидкость. Он стоял и не мог шевельнуться. А монстр, оплёвший плечи друга, повернул треугольную морду, в которой ещё различались женские черты, и прошипел:
- Беги… А то и тебя…
С Сергея точно спал морок. Он помчался, не разбирая дороги, только бы подальше от этого ужаса.
Лиза очнулась от холода. Открыла глаза и с изумлением увидела, что лежит в мокрой траве. Рассвет только начал заниматься, небо было светло-серым, и только на востоке чуть голубело.
Лизу передернуло. Платье было – хоть выжимай. Почему она лежит в кустах? И вообще – где она?
Лиза поднялась, огляделась. Впереди поблескивало озеро, на другой стороне виднелась бабушкина Слободка.
«Значит, я на Варенцовке, - догадалась она. – И чего меня сюда занесло?»
В памяти промелькнула какие-то картины, но так быстро и неясно…
«Приснится же такая ерунда! Надо выбираться домой».
Автобусы еще не ходили, поэтому Лиза пошла пешком.
Через полчаса она уже заходила в подъезд нового девятиэтажного дома, где жили ее родители.
Мать с отчимом два года назад уехали на заработки на Север, и Лиза переехала из бабкиного дома в городскую квартиру. Ванная, горячая вода, электрическая плита – все это Лизе нравилось, но бабкин дом ей был милее. Он был живой, что ли… А это… Бетонная коробка и все.
Лиза взглянула на часы – полшестого. Через два часа начнется смена, ложиться спать не имело смысла. Да и не хотелось. Несмотря на ночевку под кустом, она чувствовала себя свежей и полной сил.
Она направилась в душ, вымыла голову, уложилась. Потом старательно накрасилась и поехала на работу.
Работала Лиза горничной в гостинице «Мономах». Место считалось престижным. Гостиница небольшая, всего пятнадцать номеров, но дорогая и респектабельная. Работа не тяжелая, по деньгам очень выгодная, и график сутки через двое.
Рабочий день горничной начинался с развоза завтраков по номерам. Лиза пробежала глазами заявку: «8.15 – номера №3 и №7; 8.30 – номер №12…» и наконец – «8.45 – номер №11»
Ровно без четверти девять Лиза постучала в дверь с табличкой «11».
- Открыто!
Лиза глубоко вздохнула и вошла в номер.
Юрашев сидел за столом перед открытым ноутбуком.
- Доброе утро!
- Доброе утро. Завтрак?
- Как заказывали, Андрей Вячеславович. Сегодня блинчики с творогом, очень вкусные. Кофе наливать?
- Наливай. – Постоялец отодвинул ноутбук, с удовольствием потянулся. - А ты чего сегодня красивая такая?
- Скажете уж, красивая! – Лиза усмехнулась и тайком бросила взгляд в зеркало, висевшее на стене. – Обычная.
- Нет, ты вроде как светишься. Погода, что ль, хорошая?
- Очень хорошая, Андрей Вячеславович.
Лиза налила кофе, расставила тарелки. По правилам она должна была покинуть номер, но уходить не хотелось.
- Раздёрнуть шторы? – спросила она.
- Раздёрни. – Андрей Вячеславович перебрался от письменного стола к обеденному, потянулся за тарелкой с блинами. – Ух, ну и вкуснотища! Молочные продукты тут у вас объедение. В Москве таких нет.
- А вы магазин откройте, с нашей фирменной сметаной.
- Ишь, бизнесменша, - засмеялся Андрей Вячеславович. – Всё-то она знает. Открыть магазин и тебя продавщицей взять?
- А я не против, - тоже посмеялась Лиза. – Я хорошо буду продавать.
- Ладно, подумаю. А подкинь-ка мне пульт от телевизора, раз уж ты рядом стоишь.
Лиза подала пульт. Постоялец пощёлкал кнопками, экран загорелся, появилось симпатичное женское лицо.
- Смотри-ка! – удивился Андрей Вячеславович. – Наташка уже утренние передачи вести стала.
- Знакомая ваша? – спросила Лиза, стараясь, чтобы голос звучал безразлично-приветливо.
- Да уж больше года знакомы. Она у меня интервью брала, когда ещё в газете работала. Ох, и заводная! Мы в Доминикану вместе ездили, так она та-ак отжигала!
- Красиво там?
- В Доминикане? Просто потрясающе! Представь, пляжи километровые, и песок белый-белый, аж глазам больно.
Лиза подавила вздох.
- А я не была нигде.
- Побываешь ещё! – пообещал Андрей Вячеславович. – Какие твои годы?
Лиза замялась. Надо было уходить, а она никак не могла придумать причину задержаться. Помог собеседник.
- Погоди, задержись на минутку. Я сейчас доем, сразу тарелки и унесёшь. Хочешь, кофе выпей.
- Спасибо, нам не положено.
- А мы не скажем никому. Садись.
Лиза с удовольствием присела за стол - и о чудо! - Андрей Вячеславович сам налил ей кофе из блестящего кофейника. Пододвинул сахар. Заговорил о чём-то.
Растерявшись от счастья, Лиза могла только поддакивать. Они вместе! Завтракают, пьют кофе. Утром! Как будто бы муж и жена…
Беседу прервал телефонный звонок. Андрей Вячеславович извинился, достал мобильник.
- Алло. Да. Привет. Хорошо. А ты? – с минуту слушал, потом нажал кнопку отбоя.
Праздничное настроение моментально испарилось. Лиза вопросительно взглянула на Андрея. Но тот даже не обратил внимания, хмурился, думал о своем.
- Андрей Вячеславович, - наконец робко произнесла Лиза.
- Ах, да, - спохватился тот, - забирай тарелки. И пока не забыл. Звонила жена, она выехала из Москвы, к обеду будет здесь. Ты передай на ресепшн, хорошо?
- Хорошо. – Лиза встала. – Ещё что-нибудь нужно?
- Нет, спасибо, - он открыл крышку ноутбука. – Я через полчаса ухожу, можешь приходить убираться.
- Хорошо. - Лиза собрала грязную посуду и ушла.
- Аникеева, ты где ходишь? – строго спросила Кацюра, главный администратор гостиницы.
- В одиннадцатый завтрак возила, а потом посуду забирала.
- А что так долго?
Лиза пожала плечами.
- Так получилось.
- Смотри, Аникеева, чтобы никаких шуры-муры с постояльцами! Ты меня поняла?
- Какие ещё шуры-муры? Андрей Вячеславович просил передать, что сегодня в обед его жена приедет.
Кацюра черканула что-то на листке.
- Записала. А ты, Аникеева, занеси им в номер свежий букет цветов. Юрашевы – постоянные клиенты, им надо уважение оказывать. Поняла?
- Поняла, сделаю, – и Лиза покатила тележку с тарелками на кухню.
Жена Юрашева приехала к трём часам. Высокая, эффектная, процокала каблучками по мраморному полу.
Из уважения к гостье Кацюра даже выскочила из-за стойки.
- С приездом, Елена Константиновна! Как добрались?
- Спасибо, нормально. Мы в каком номере?
- В одиннадцатом, как всегда. Пожалуйста, ключик.
- Мужа нет?
- Андрей Вячеславович уехал на комбинат, после обеда, сказал, вернётся.
- Хорошо, я позвоню ему. – Юрашева положила на стойку ключи от машины. – У меня в багажнике чемодан, принесите в номер.
И пошла, не дожидаясь ответа.
Кацюра заглянула в комнату горничных, где сидела Лиза.
- Приехала наша королевна. Беги скорей с букетом. И крикни Володьке, чтоб шел чемодан её забирать.
Лиза взяла букет огромных розовых пионов и отправилась в одиннадцатый номер. Дверь была приоткрыта, но Лиза все равно постучала.
- Войдите! – донеслось изнутри.
В прихожей Лиза почувствовала аромат духов.
- Елена Константиновна, я вам цветы принесла.
- Цветы? Ну, ставь в вазу.
Юрашева перебирала на столе бумаги, искоса взглянула на горничную.
- Андрей Вячеславович давно уехал?
- С самого раннего утра. Сказал, что вы обедать будете вместе.
Юрашева внимательно вглядывалась в какой-то документ.
- Что? Ах да, но мы в городе пообедаем, в ресторане. Красивые цветы, - сказала она, не глядя. – Можете идти.
Лиза вышла из номера, пыхтя от злости. Подумаешь, королева! Обычная хамка, слова доброго никому не сказала. Только и есть хорошего, что дорогие тряпки.
В холле Лизу остановила администратор.
- Отнесла?
- Отнесла, - буркнула Лиза. – Тоже мне, фря!
- Будет у тебя столько денег, и ты сможешь так себя вести, - усмехнулась Кацюра. – Кстати, Аникеева, тебе бабушка звонила, просила зайти. Случилось чего?
- Не знаю, - растерянно отозвалась Лиза. Бабушка никогда не звонила ей на работу.
- Ну, ладно, ты не переживай раньше времени. Голос у неё бодрый был. И знаешь что? Иди-ка ты прямо сейчас.
- А смена?
- Я тебя подменю. За два часа обернёшься? Ну, а если что серьёзное, звони, будем решать.
- Спасибо, Ольга Фёдоровна! – и Лиза побежала переодеваться.
Бабка оказалась в полном здравии – ковырялась в палисаднике.
- Фу, бабуля, - Лиза утерла пот со лба, - как ты меня напугала! Бежала всю дорогу, думала, случилось что.
- Случилось, - старуха зыркнула глазами в сторону соседского участка. – Пойдём в дом, поговорить надо.
Она завела внучку в полутёмную комнату.
- Садись! – указала на стул возле круглого стола. Лиза послушно села. – Ты где ночью была?
- Дома. Где ж мне еще быть?
- Ой, Лисава, не ври! На озеро ходила?
- Ну, ходила.
- Долго на камне сидела?
- Не помню я, бабуль! Вот совсем не помню!
Старуха не сводила с Лизы глаз, таких чёрных, что зрачка не было видно.
- А чего ты так смотришь?
- Ночью на берегу парня мёртвого нашли.
Лиза ахнула и прижала к губам ладони.
- Кого?
- Не из наших, городской какой-то.
- Утонул?
Старуха поджала губы.
- Пока считают, что от сердца помер. Сосуд какой-то лопнул.
- Молодой? – жалостливо спросила Лиза, и тут бабка точно взбеленилась.
- Ты мне зубы-то не заговаривай! Молодой! Тебе лучше знать, какой он. Молчи! Сейчас я буду говорить. Не один парень был, там друг его ещё обретался. Так вот, дружок его сказал в милиции, что, мол, они хотели с какой-то девкой познакомиться. А девка та обернулась змеёй и удушила товарища его. Твоя работа?
- Баб, ты что, - залепетала Лиза, - да ты с ума сошла… Да я… Я не помню ничего!
Старуха обхватила жёсткими пальцами Лизину голову, повернула лицом к свету, с минуту вглядывалась в глаза. Потом отпустила.
- Правда, не помнишь?
- Честное слово! Я утром на Варенцовке очнулась, в кустах лежала… Платье мокрое от росы было… Но я не помню про парня!
Бабка положила руку внучке на голову.
- Ладно, верю. Расскажи, что помнишь.
Лиза зажмурилась, вспоминая. Но ничего, кроме блеска закатного солнца, вспомнить не могла.
Она заплакала.
- Ну-ну, - голос бабушки сделался добрым, - не реви. Теперь слёзы поздно лить.
- Баб, но как же… Я же не могла – змеёй…
- Могла. В нашем роду все ведьмачки могли в змей перекидываться. На камне-то долго сидела?
- Долго, - проговорила Лиза сквозь слёзы.
- А добралась к нему как?
- Я вспомнила! Там как будто брод был! Бабуль, а откуда брод? Сроду его там не видела.
- Нет там никакого брода. Около камня глубоко со всех сторон. А ты по воде шла. Вода-то нас, ведьмачек, не принимает. Особенно, когда за этим делом на камень идём.
Лиза во все глаза смотрела на бабушку.
- Это… правда?
- Правда, милая, правда. Наш род в этих местах живёт, сколько Синий камень в озере лежит.
- И мама… тоже?
- Нет, мать твоя не такая. Это через поколение передается. Вот родится у тебя дочь, будет обычным человеком. А уж ее дочь, твоя внучка, пойдёт в нашу змеиную породу.
В голове у Лизы мутилось.
- А если сын?
- Нет, мальчиков мы не рожаем. Дочь у тебя будет. И одна. А мужа не будет, не полагается нам мужей иметь. Мой, вот, сразу после свадьбы утонул. У матери твоей, отец твой родной, сбежал, когда ты родилась, да тоже помер, от сердца.
- А отчим?
- Он у нас чужой, матери твоей развлечение, что ему сделается! Ты тоже найди себе ухажёра, но запомни: детей мы от них не рожаем. И с места этого, от камня Синего, уехать не можем.
Лиза потёрла висок.
- Да нет, не может такого быть… Такого не бывает.
- Ох, Лизка, смотрю я на тебя и думаю: а ведь давным-давно моя бабка мне это рассказывала. Уж семьдесят лет, почитай, прошло, а помню, как будто вчера было.
- Бабушка, да как же с этим жить?
- Да так и живем. В тебе сила большая скоро откроется, так ты её с умом пользуй. Люди будут просить – помогай. Не всякая помощь во благо будет, сама увидишь, но отказывать нельзя, поняла? А вот когда сама захочешь помочь, знай, погубишь человека окончательно. И почаще на Синий камень ходи, он тебе подскажет, что к чему.
- А ты, бабушка?
- А меня, Лисава, скоро не станет. Когда моя бабка мне всё рассказала, так через месяц и померла. Нельзя, чтоб одновременно две царицы на земле существовали. Я завтра в город поеду, к нотариусу, все бумаги выправлю, чтоб дом к тебе отошёл. Мать сюда не пускай, не её это дело. И ещё. Сейчас опять слухи по Слободке пойдут, ну, из-за этого мёртвого парня… Дружку-то его милиция не больно поверила, в больницу отправили на экспертизу. Проверять будут, не сумасшедший ли. Я посмотрела в воду – надолго он в той больнице останется, его бояться не надо. А вот соседи всколыхнутся. Про меня шептались всю жизнь, теперь про тебя начнут. Но ты держись – царицы мы, а они просто люди. Днём шептаться будут, что ты змея, а ночью за помощью прибегут.
- За какой помощью? – оторопело спросила Лиза.
- Кому денег надо, кому здоровья. А кому… Только ты, Лисава, ни-ни! Никого не губи понапрасну. На мне вот греха много – помогала бабам от младенчиков избавляться. Убийство – тяжелый грех, скоро ответ за него держать буду.
- Бабуль, - шёпотом проговорила Лиза, - а получается, что и я… того парня…
- Ну, это еще неизвестно. Может, он и правда, от сердца помер.
- Но я же все равно виновата, напугала. Но я ж не знала, что он такой больной.
- А если больной, так чего на девку собирался влезть? Да еще с дружком? Больному надо дома сидеть. - Старуха обняла внучку. – Забудь про него, голубушка, пустой был человек, мусорный…
Бабушка гладила Лизу по голове, а та тихо плакала, уткнувшись в плечо.
- Ну, ну… Не плачь, милая, а то у меня сердце ноет. Думаю, как я тебя оставлю, такую слабенькую?
- Ты не умрёшь, бабуль, не умрёшь!
Старуха усмехнулась.
- Ладно, ладно, не умру. Поживу ещё чуток. И тебя взгрею. Что это ты удумала?
Лиза подняла голову и удивлённо взглянула бабушке в лицо.
- Ты о чём?
- Чувствую, мысли у тебя нехорошие. Эх, Лисава, не того ты мужика выбрала, гнилой твой мужик.
- Я не понимаю, о чём ты? – Глаза Лизы забегали.
- Ну коль не понимаешь, и говорить не о чем. Ладно, поговорили, пора тебе на работу. Всё, что сейчас услышала, никому не пересказывай. И не забывай.
А забудешь – ОН тебе напомнит, - и бабка кивнула в сторону озера.
Жизнь Юрашева изменилась в один день. Толчком послужило письмо, которое пришло на его личный ящик. Отправитель был незнаком. Андрей открыл письмо и прочел: «Хочешь узнать, чем занимается твоя жена? Перейди по ссылке».
«Достали уже спамеры!» - ругнулся Андрей и отправил письмо в корзину.
Но через полчаса с того же адреса пришло второе. «Спама испугался? Тебе не этого надо бояться, дурилка ты картонная. Ладно, на первый раз прощаю. Смотри приаттаченные файлы».
На прикреплённой фотографии Юрашев увидел свою жену. Елена сидела за накрытым столом, тянулась бокалом к бокалу какого-то мужчины, лицо которого показалось Андрею смутно знакомым.
«Что за ерунда?» - подумал Юрашев и уже был готов нажать «Del». Но в последний момент что-то торкнулось в груди, и он не стал удалять письмо.
Через час пришло еще одно. «Не впечатлило? Может, хочешь посмотреть, как она с Калгановым в койке кувыркается? Могу устроить. Пиши!»
Прочтя, Юрашев нахмурился. Он ещё ни разу в жизни не получал анонимных писем. Так вот, значит, как они выглядят?
Андрей достал сигарету, закурил.
Их брак длился двадцать два года. Они учились на одном курсе и поженились сразу после защиты диплома.
Потом началось то, что Елена назвала «Большой заварухой». Чтобы выжить, зарегистрировали кооператив. Как все тогда, промышляли куплей-продажей. Потом, незаметно-незаметно, дело расширилось. Потом ещё. И вот теперь Юрашев и Юрашева – совладельцы крупной компании с весьма приличным годовым оборотом.
Что же касается личных отношений… Было всякое. По-серьёзному разводиться хотели дважды. В первый раз отложили из-за сына, во второй – из-за невозможности поделить фирму.
Сам Андрей не был верен жене, и в глубине души допускал, что та тоже не без греха. По большому счету, измены его не особо трогали, но когда вот так, неизвестно кто, с неизвестной целью, тычет фактами, поневоле разозлишься.
Калганов, Калганов – кто же это? И лицо вроде знакомое, и фамилию он точно слышал.
На мониторе загорелся ярлычок почтовой программы – пришло новое письмо. Тот же адрес! Андрей с гадливостью смотрел на нераспечатанный конверт.
Прочесть письмо решился только минут через десять.
«Молчун напал? Или не хочешь просмаковать? Ну, дело твое. А я тебе мыслишку подкину. Запроси финансовую документацию по ООО «Калипсо». Узнаешь много интересного».
«Калипсо»? Эта фирма была одним из дилеров компании Юрашевых. Она-то тут при чём?
Ответ Андрей получил через пять минут. Текста в письме не было, зато было множество вложений. Андрей открывал файлы один за другим, и каждый ошеломлял все больше и больше. Перед ним была вся бухгалтерия ООО «Калипсо». Факты налицо – компания покупала у него товар с минимальной маржой, а на рынке торговала по настоящей цене.
«Гниды!» - прорычал Андрей.
Душила ярость. Как его коммерческий осмелился заключить такой договор? Кто это вообще подписал?
Увидев подпись, потерял дар речи. «Юрашева Е.Н». Ленка?!
Но кто учредители этого долбанного «Калипсо»? Учредители кто?!
Неизвестный доброжелатель расстарался и здесь. Учредителями значились Калганов Сергей Михайлович и Васильева Анна Константиновна. Анька? Ленкина сестра?
Андрей сидел, тупо уставясь в монитор, сознание отказывало осознавать этот факт. Ленка – его жена! – воровала его деньги?!
А этот Калганов, мало того, что крысил, так ещё и имел его жену в разных позах.
Юрашев чувствовал себя так, словно перед ним разорвалась бомба. Столб пыли осел, и теперь он видел огромную воронку.
Андрей вытащил из пачки очередную сигарету, закурил. Будь всё проклято, но он докопается до самого дна!
Взял трубку, начал набирать телефон коммерческого. Потом остановился. «Нет, надо не так. Надо спокойно. Надо спокойно всё обдумать».
Но спокойно не получалось. Тело требовало действий. Андрей прошелся по кабинету, сжимая кулаки. Решительно открыл шкаф, достал бутылку коньяка, плеснул в стакан и залпом выпил. Маслянистая жидкость обожгла рот, горячей волной прошла внутри. Вроде бы полегчало. Андрей налил ещё, уже меньше и выпил медленно, смакуя каждый глоток.
Вернулся к столу. На мониторе вновь горел значок непринятого письма. Андрей щёлкнул мышью.
«Напоследок. Спроси, с кем твоя жена сейчас на Кипре. Подруга-то её в Москве.» И прикреплённая фотография – Ира, Ленкина подруга, садится в свой автомобиль. А на фото дата. Вчерашняя.
Это письмо Юрашев отправил в корзину, не колеблясь. Последний удар анонима прошел по касательной. После того, как он увидел счета «Калипсо», факт, что жена отправилась на уикенд с любовником, Андрея почти не взволновал. Да и коньяк помог.
В голове сложился план действий. Елена прилетает завтра утром. Встречаться с ней Андрей не хотел – до тех пор, пока он не примет чёткого решения по договору с «Калипсо». Поэтому он уедет из Москвы на пару дней.
Андрей нажал кнопку телефона.
- Да, Андрей Вячеславович, - откликнулась секретарша.
- Я срочно уезжаю в Клещин, там проблемы на комбинате. Закажи мне гостиницу на сегодняшнюю ночь. Да, где всегда. Спасибо.
Через час его машина уже неслась по Ярославскому шоссе.
Вечером в «Мономахе» для горничных работы было мало, поэтому Лиза сидела в комнате отдыха. Пыталась смотреть телевизор, но не могла сосредоточиться. Всё время выглядывала в холл, проверяла, не вернулись ли Юрашевы.
И только в двенадцатом часу услышала знакомый голос. Мигом выключила звук и прильнула к полуоткрытой двери.
Андрей и его жена прошли по холлу. Не разговаривали друг с другом, только поздоровались с ночным швейцаром. По их лицам Лиза поняла: произошла ссора.
Шаги простучали по лестнице, замедлились у двери номера. Щёлкнул замок, хлопнула дверь. Тишина.
Лиза почему-то на цыпочках вернулась на кресло. Как хорошо, что они все-таки поссорились!
Утром Лиза, как обычно, повезла тележку с завтраками. Минута в минуту постучала в дверь № 11.
Юрашева стояла в прихожей перед зеркалом, одетая, как для выхода.
- Доброе утро! Завтрак, Елена Константиновна.
Юрашева окинула Лизу и её тележку брезгливым взглядом и даже не посторонилась.
Лиза застыла в растерянности. Выручил Андрей, который крикнул из гостиной:
- Вези сюда!
Юрашева с полным презрением ушла в другую комнату.
Лиза стала переставлять тарелки на стол.
- Я один буду есть, - предупредил Андрей.
- А..? – Лиза обернулась в сторону двери.
- Елена уезжает. Срочные дела.
Лиза постаралась, чтобы лицо не выдало радости.
- Вам кофе налить, Андрей Вячеславович?
В прихожей хлопнула дверь.
- Что-то Елена Константиновна мало погостила.
Лиза постаралась, чтобы голос звучал ровно.
- Дела, - вяло ответил Юрашев.
- Андрей Вячеславович, у вас неприятности?
- С чего ты решила?
- Вид у вас грустный.
Юрашев бросил взгляд в зеркало, пригладил волосы.
- Разве грустный? Нормальный вид.
- Может, вам помощь нужна?
Юрашев невесело рассмеялся.
- А чем ты помочь можешь?
- Я много что могу. Не верите?
- Верю, верю. Ты славная.
- Вам сейчас отвлечься надо. Пойдёмте на старую крепость поглядим?
- Какую ещё крепость?
- Эх, вы! Сколько раз в нашем городе были, а крепость не видели?
Андрей поболтал ложечкой в чашке, размешивая сахар.
- Да, признаться, не был. Всё некогда было.
- А там красиво. Пойдёмте? Я вам всё покажу и расскажу.
- Ты ж на работе.
- Да у меня смена через сорок минут закончится. Подождёте?
Юрашев усмехнулся.
- А что? Можно и погулять.
- Давайте через час. На улице?
- Согласен.
На крепостном валу было пусто. Туристы подъезжали позже, а местные сюда ходили только по праздникам.
Лиза и Андрей стояли на высоком бугре. Перед ними расстилались поля, ветер гнул высокие травы. Река только местами поблёскивала среди них.
- Красота какая! – воскликнул Андрей, оглядывая зелёный простор и белые приземистые стены над ним.
- О, это очень древнее место!
Лиза торопилась рассказать ему про их необыкновенный город. Потом вышли в парк, побрели по дорожке.
- А ты есть хочешь? – неожиданно спросил Андрей. – Ну ладно, мяться, пошли пообедаем, самое время.
Зашли они в ресторан около музея. Местные сюда редко ходили, ресторан был дорогим даже по московским меркам. Лиза немного смущалась, а Андрей чувствовал себя уверенно. Заказал целый обед – и первое, и второе, и кучу вкусных закусок. И бутылку коньяка.
- Будешь? – он наклонил бутылку на Лизиной рюмкой.
- Только чуть-чуть.
- Это хороший коньяк, тебе понравится, - пообещал Андрей
За всю свою жизнь Лиза пила коньяк всего пару раз, однако сразу поняла, что этот действительно хорош.
Ей сделалось тепло и уютно. Она с удовольствием ела. Андрей после выпитой рюмки сделался грустен, лениво ковырялся вилкой в принесённом мясе.
- Все-таки, Андрей Вячеславович, у вас что-то случилось.
- Случилось, - не сразу согласился Юрашев.
- Расскажете?
Андрей сначала колебался, но потом его как прорвало. Заговорил, перебивая сам себя. Лиза не поняла бухгалтерских тонкостей, но главное уловила – жена предала Андрея. Мало того, что обворовывала, так еще делала это со своим любовником. Лизе стало жалко Андрея до слёз.
- Вы её очень любили? – нерешительно спросила она.
Юрашев осёкся, несколько мгновений смотрел на Лизу, точно пытался взять в толк сказанное. Наконец сказал:
- Что значит любил? Любил, конечно. Но ты пойми, главное тут – мы партнёры. Парт-нё-ры! Я всегда вел свои дела честно и рассчитывал, что кто-то, но чтоб родная жена?! Понимаешь, я до сих пор не могу понять, зачем ей это нужно было? Денег не хватало? Не верю! На выходные на море – пожалуйста! За тряпками в Италию – бога ради! Дом в Испании – извольте!
А она, оказывается, всё это время меня обманывала!
- Ну, может, она полюбила… Ну, того человека…
- Полюбила?! Это у вас молодых одна любовь на уме. С возрастом, знаешь ли, все гораздо проще становится. Вот у меня тоже роман, и что из этого? Разве я позволяю себя быть нечестным с партнерами?
- У вас есть другая женщина? – Лиза напряжённо вглядывалась в лицо собеседника.
- Честно скажу, есть! Мне кажется иногда, что я Наташу по-настоящему люблю. Хотя это не имеет никакого значения.
- Это та дикторша?
- Да, она работает на телевидение. А чего ты спросила?
- Да так…
Юрашев с досадой отодвинул тарелки.
- Не могу чувствовать себя дураком, понимаешь? Отомстить хочется! Да так, чтоб навечно запомнили!
- Да, - глухо согласилась Лиза.
- Что да? – удивился Андрей.
- Я про то, что отомстить хочется.
- Дурочка! Что ты понимаешь в мести? Ладно, давай заканчивать наше пиршество.
Андрей допил коньяк. Взгляд его отяжелел.
- Слушай, ты не обидишься, если я тебе денег на такси дам? Ты далеко живешь?
Лиза покачала головой.
- Близко. Не надо такси, спасибо.
- Ну как знаешь. Спасибо тебе за прогулку. Мне немного легче стало. Действительно развеялся.
- Мы можем ещё погулять.
- Да, когда-нибудь обязательно погуляем.
- Андрей Вячеславович! – Лиза прижала руки к груди. – Если вам ещё какая помощь нужна, то я помогу обязательно!
- Знаю, знаю, - Юрашев поднялся и потрепал её по плечу. – А теперь марш домой!
Но домой Лиза не пошла. Направилась в Слободку.
Бабушка встретила неласково.
- Со своим была?
- Откуда ты знаешь?
- Да уж знаю. И винище с ним пила?
- Коньяк.
- Ох, Лизка, ремня бы тебе дать! Русским языком говорю – выбрось его из головы! Ни к чему это. Не пара он тебе.
- Он хороший!
- Хороший, когда спит носом к стенке. Хорошие любовниц не заводят при живой-то жене!
- Жена его сама обманывает.
- Значит, подобрались друг другу под стать. А тебе туда лезть нельзя. Поняла?
- Поняла, поняла, бабуль. А что это ты делаешь? – спросила Лиза, стараясь перевести разговор на другую тему.
Кругом громоздились стопки постельного белья, старых скатертей, выцветших отрезов древнего ситца; грудами лежали пальто, ещё какая-то одежда. Распахнутый шифоньер зиял пустыми полками.
- Да вот решила вещи разобрать.
- Помочь?
- Не надо. Иди-ка лучше спать ложись.
- Да какое «спать», бабуль? Вон солнце как светит!
- А я говорю: иди, - и старуха пристально поглядела внучке в глаза.
Лиза мгновенно почувствовала сонливость и поплелась в бывшую свою комнату. Заснула она сразу же, только успела откинуть одеяло.
Утро выдалось хмурым.
Когда Лиза проснулась, бабушки не было.
Лиза послонялась по комнатам. Потом высунулась в окно. Шёл мелкий тёплый дождь, в воздухе висела беловатая взвесь, предвестник тумана.
Внезапно захотелось навестить Синий камень. Она натянула резиновые сапоги, накинула плащ и вышла на улицу.
Пляж был пуст. Другой берег едва просматривался сквозь мокрую хмарь. Лиза подошла к самой воде, не там, где в прошлый раз, совсем в другом месте, но ничуть не удивилась, увидев перед собой брод.
И снова, легко и просто добралась до камня, всю дорогу вода не поднималась выше щиколоток.
Камень был тёплым и будто бы даже сухим. Лиза вскарабкалась на него и застыла, словно ящерица. Или змея.
А дождь стучал по серой воде тихо-тихо, точно нашёптывал что-то.
Наталья Гордеева гордилась своим положением. Она – ведущая популярной утренней программы на центральном канале. И не какая-нибудь попка, говорящая голова, а человек с правом решающего голоса. Захочет – поставит сюжет в программу. Не захочет – отправит на переделку. Она знала, что иногда ведёт себя, как стерва, но в её положении это необходимо. И потом – не такая уж на и стерва, есть и похуже.
- Наталья Игоревна, репортаж из зоопарка смотреть будете?
- Буду, конечно!
Наталья стала слезать с высокого операторского стула и чуть не вскрикнула. Показалось, что под ногой лежит змея. Пригляделась – ничего похожего. Серый ковролин, даже без узоров.
Поймала любопытной взгляд ассистентки и мгновенно почувствовала вспышку раздражения. Но подавила, пошла следом в аппаратную.
По дороге обратила внимание на шарфик помощницы. Желто-чёрный, блестящий, он как-то странно лежал на плечах. Как будто бы… извивался?
- Что у тебя за ужасный шарф?
Ассистентка сочла нужным отмолчаться. Шарф был от Гермеса, но говорить об этом шефине сейчас не следовало. Похоже, ту укусила очередная муха.
- Дурацкий шарф, - заключила Гордеева и вошла в аппаратную.
- Наталья Игоревна, - начала ассистентка и замолкла, пораженная выражением лица начальницы.
Та стояла, как вкопанная, и расширенными от ужаса глазами глядела куда-то вперед и вниз.
- Наталья Игоревна, что с вами? Славка, быстро! Воды!
Наталья пришла в себя только когда ощутила в руках холод стакана с минералкой.
- А? Что? – она беспомощно обвела глазами зал. Оба оператора таращились на неё во все глаза. – Что такое?
- Наталья Игоревна, с вами всё в порядке? – с тревогой спросила помощница.
Гордеева глотнула воды.
- Да, всё нормально. Голова закружилась.
- Вы лучше сядьте.
Наталья с опаской сделала шаг. Теперь она ясно видела – под столом никаких змей нет. Есть только провода. Чёрные провода.
- Ладно, показывайте репортаж.
На мониторе замелькали кадры. Вход в зоопарк, счастливые детские лица, пруд с лебедями. Стандартный набор. И вдруг… Черное страшилище свернулось клубком в углу стеклянной клетки. Откуда-то сверху упала белая мышь – тугая пружина развернулась, молниеносный бросок, и белый комок исчез. Наталья разглядела треугольную морду и стеклянные безжизненные глаза.
- Что это? - взвизгнула она. – Что вы мне показываете?
- Классная зверюга, правда? – восторженно сказал один из операторов. – Зоопарк эту тварь недавно купил.
- Убрать! Немедленно убрать! – Наталья не могла унять визгливых ноток, сознавала, что кричит, как базарная баба, но ничего не могла поделать. – И чтоб больше никогда! Ни за что! Всех уволю! Всех до единого!
И выбежала из комнаты.
Операторы переглянулись, а ассистентка выразительно покрутила пальцем у виска.
В своем кабинете Наталья упала в кресло. Её била крупная дрожь.
«Скорую! Надо вызвать скорую!» - пронеслась мысль. Но не было сил даже дотянуться до телефона.
Губы прыгали. Из глаз катились слезы, тушь расплылась, Наталья молила бога, чтобы кто-нибудь вошел и помог ей. Но дверь оставалась закрытой.
Прямо перед Натальей, на столе, стояла ее фотография. Она и Андрей в Доминикане. Стройные, красивые, смеющиеся.
- Андрей, - прохрипела она, - спаси…
Вдруг она уловила движение на столе.
«Нет! Нет, этого не может быть!»
Между бумаг по столу ползла маленькая юркая змейка.
«Этого не может быть! Это просто кожаный ремешок от мобильного»
Змейка доползла до края стола, приподняла треугольную головку и взглянула Наталье прямо в лицо. Глаза у неё были удивительно светлыми с чёрными точкам зрачков.
Сердце поднялось высоко-высоко, Наталья чувствовала его в горле. Ещё немного и она сможет выплюнуть его, как сливовую косточку.
А змея вытянулась вертикально… Приготовилась к броску…
Дальше Наталья Гордеева уже ничего не видела. Голова безвольно упала на грудь, всё тело обмякло.
Когда Лиза вернулась с озера, бабка была уже дома.
- Куда ходила? – прямо с порога спросила она.
- На камень глядеть, - с вызовом ответила Лиза.
- Ох, Лизка, смотри! Потом будешь каяться, что бабушку не слушала.
- Ну, бабуль, ну что я такого сделала? – спросила Лиза, ластясь к старухе. – Ну люблю я его, люблю!
Бабка хотела ответить, но в дверь забарабанили.
- Беда, Михайловна! – в коридор ввалился Толька, сосед. – Рыбникова током убило!
Всю дорогу до дома Рыбниковых бабка цепко держала Лизу за руку, почти что волочила за собой.
На участке, около сарая, толпился народ. При виде старухи все поспешно расступились, давая дорогу. Бабка втолкнула в сарай Лизу, потом зашла сама.
В полутьме Лиза увидела ещё людей, они столпились в вокруг кого-то… Торчали только ноги, как-то неестественно вытянутые…
Лиза никогда не видела покойников, но тут по ногам сразу поняла – этот мёртв.
Какая-то женщина выла, её утешали. В голове у Лизы мешалось, она чувствовала только железную хватку бабушкиной руки. Бабушка вела её – прямо к телу, распростёртому на земляном полу.
- Ну-ка, - властно сказала старуха. – Идите-ка все отсюда. Живо!
Сарай мгновенно опустел, последний уходящий захлопнул за собой дверь, и они остались втроём. Покойник лежал, раскинув длинные клешневатые руки, заострившийся подбородок указывал вверх, откуда со старых балок сыпалась золотистая труха.
- Ну! – властно приказала бабка.
- Что мне делать, бабуль? – робко спросила Лиза.
- Что можешь. Пока не поздно, он ещё здесь.
Лиза присела на корточки, приблизилась к мёртвому лицу. Он умер. Он точно умер! Что бабушка хочет от неё?
- Ну! – повторила старуха.
Лиза осторожно коснулась неподвижной груди. Провела ладонью.
И вдруг почувствовала, как её тело стало…
- растворяться?-
легким, стало терять связь с землёй… Все предметы начали таять в воздухе… А мёртвое лицо стало…
- не совсем мёртвым? –
розоветь… словно кровь раньше сдерживалась какой-то преградой, а теперь снова потекла…
Старуха стояла и смотрела, как по груди покойника ползла небольшая чёрная змея.
Змея подползла к самой шее, коснулась раздвоенным языком углубления над ключицами…
Веки человека встрепенулись, раскрылись. В глазах ещё не было никакого выражения – только мёртвая пустота.
Старуха быстро нагнулась, подхватила змею и спрятала ее за пазуху.
- Что… Где… Где я? – хриплым голосом спросил воскресший Рыбников.
- В сарае у себя.
- А что было-то? – он попытался сесть. – Мне казалось, змея меня душит…
- Пить надо меньше. И за провода электрические меньше хвататься.
Старуха развернулась и направилась к выходу.
- Михайловна, – услышала за спиной, – а ты это… Спасла меня, что ль?
Старуха распахнула дверь, и в сарай хлынула бурлящая толпа. Старуха прошла сквозь неё, как нож сквозь масло, и никто не посмел её остановить.
Все только замолкали, глядя в удаляющуюся спину.
Старуха возвращалась домой, переступая через грядки и бережно придерживая вздувшуюся на груди кофту.
На следующий день Лиза проснулась поздно. Она прекрасно помнила вчерашние события.
Соседа убило током, а она легла к нему на грудь и укусила в шею. Рыбников ожил, а она из змеи вновь превратилась в человека.
Произошедшее воспринималось совершенно нормальным, Лиза не беспокоилась, не волновалась, не сходила с ума от мысли, что она вчера лежала на холодной и вязкой груди покойника. Вчера она не могла поступить по-другому.
Лиза выпростала руки из-под одеяла и стала их рассматривать. Руки как руки. Ухватила прядь волос, приблизила к глазам. Волосы как волосы. И одновременно Лиза чувствовала – нет, её руки, волосы, всё тело не такое, как у всех.
Под вечер к бабушке пришли Рыбниковы – благодарить. Бабка не пустила их в комнаты, говорила в сенях. Лиза подкралась подслушать, но внезапно заломило виски, перед глазами повисла зеленоватая пелена. Она с трудом добралась до кровати, так и заснула, корчась от невыносимой боли.
Но это было вчера. А сегодня всё прошло.
Лиза выглянула в окно. Бабушка возилась в огороде.
Лиза быстро оделась, хотела выйти из дома незаметно. Однако не успела, столкнулась со старухой на крыльце.
- Куда?
- Гулять. – Лиза с вызовом поглядела в глаза бабушке и вдруг поразилась. Лицо у той было землистым, морщины выступили резче. – Тебе плохо?
- Устала что-то.
- Ну, так я пойду?
- Иди. – Старуха отодвинулась, давая дорогу. – Не глупи только.
Лиза упрямо сжала губы.
- И в шесть часов чтоб была здесь. Не опаздывай.
Лиза сбежала по ступенькам.
- Слышишь, Лизка? В шесть.
- Хорошо, хорошо, бабуля! – отозвалась Лиза уже от калитки.
В гостиницу Лиза зашла через подсобку кухни. Была не ее смена, и она не хотела лишних расспросов администраторши. А так – только кивнула посудомойке и проскользнула на пожарную лестницу. Потом прокралась по коридору и остановилась у двери с табличкой «11». Прислушалась. Из номера не доносилось ни звука.
Лиза осторожно поскреблась.
- Можно?
Тишина. Однако внутренний голос уверял: Андрей там.
Лиза постучала сильнее. Снова прислушалась. Вроде бы уловила какое-то движение. Тогда решилась, достала из сумочки дубликат ключа и открыла дверь.
В нос ударил кислый запах застоявшегося табака и перегара. Шторы были задёрнуты, и Лиза сощурилась, пытаясь что-то разглядеть в сизом полумраке.
- Андрей Вячеславович?
- Кто здесь? – раздался хриплый голос.
- Это я, Лиза. – Она сделала шаг, заглянула в спальню. – Андрей Вячеславович, с вами всё в порядке?
На кровати зашевелилась серая фигура.
- Зачем пришла?
- Вам плохо?
Лиза потянулась к шторе.
- Не трогай. Сядь.
Лиза присела на стул у самой двери.
Глаза привыкли к темноте, и она уже хорошо различала лежащего Андрея. Он был в джинсах, мятой майке, всклокоченный и сильно пьяный. Рядом на тумбочке Лиза увидела опрокинутый стакан и пепельницу, полную окурков.
- Андрей Вячеславович, что случилось?
- А, это ты? Плохо мне… Наташка умерла.
- Какая Наташка?
- Наташка. Гордеева. Я тебе рассказывал. Доминикана… Мы с ней любовь крутили. Хорошая девка была.
- А что случилось?
- Сердце. Вчера позвонили. Надо было бы поехать, да вот, видишь… Плохо мне.
- Из-за того, что она умерла?
- Умерла… Много ты понимаешь! Умерла она… Жаль! А эта… сука!
- Кто?
- Кто-кто… Агния Барто! – Андрей с трудом приподнялся, пошарил на полу около кровати и вытащил бутылку коньяка. – Чёрт… где стакан? А, к черту! – Он отхлебнул прямо из горла, сморщился. – Во дрянь… Сука эта, жена, бл..! Я узнал вчера – всё, всё уворовала! Партнёр… В верности клялась… У-у, сука! Дрянь!
- Андрей, не надо. – Лиза отобрала бутылку. – Ну, умерла, жалко, конечно. Но все мы смертны. Надо её оплакать и самому жить дальше.
- Оплакать? – вдруг разъярился Юрашев. – И дальше жить? А как? Я нищий, понимаешь ты, нищий?! Всё, всё увела. Я банкрот. Голь перекатная. Нищеброд. Сука!
- Это вы про жену?
- Про нее, про жену, про бл… - Юрашев пьяно рассмеялся. – Лучше б она умерла вместо Наташки, что ли!
Лиза, сжав губы, слушала.
- Хотя какая разница? Наташка, Ленка, все вы одинаковы, – Юрашев завалился обратно на подушку. – Всё… мне конец.
- Андрей, чем тебе помочь?
Он замотал головой.
- Я, правда, могу! Помочь. Что надо сделать?
Андрей поманил пальцем. Лиза нагнулась, и Юрашев, дыша перегаром, прошептал ей в ухо:
- Жену убить.
Лиза замерла. А Юрашев опять довольно расхохотался.
- Шучу я, шучу…
Потом перехватил её руку, сжал.
- Правда, хочешь помочь?
Лиза кивнула.
- Ну, тогда иди ко мне, - и он потащил ее в постель, влажную от пота и пролитого коньяка.
Некоторое время спустя Лиза лежала, глядя вверх. Дым шелковистыми клубами стелился под потолком. В углах комнаты он был темным, как грозовые тучи, а попадая в полосу света из ванной, светлел и становился серебристым, как вода в озере.
Лиза повернула голову и принялась рассматривать лицо спящего рядом Андрея.
Тот лежал раскинувшись, совсем беззащитный. Был полностью в Лизиной власти. Но она никогда не употребит свою силу ему во вред. Наоборот! Она все сделает для него.
И уже никто не сможет помешать. Смазливой дикторши уже нет. Остались одни воспоминания о белом песке на пляже. Подумаешь! Перед Лизой открыты все дороги, и они с Андреем скоро увидят такое, перед чем жалкая Доминикана покажется просто плевком на асфальте.
Андрей вздрогнул, его рука стукнула Лизу по плечу. Она нежно вернула руку на место.
Осталось решить еще пару его проблем.
«Всё будет хорошо, любимый», - прошептала Лиза и выскользнула из-под одеяла.
Переходя улицу, Лиза машинально взглянула на часы на столбе. 18.05.
«Слышишь, Лизка? В шесть приходи», - услышала она властный голос.
Господи, да она совсем забыла! Сердце охватило тягучее беспокойство.
Не дожидаясь зеленого, Лиза побежала по переходу, лавируя между машинами. Пыталась убедить себя: ну что плохого случится, если она опоздает на полчаса? Ведь ничего! Однако ноги несли сами, а тревога росла и росла.
Бабушкину калитку Лиза открыла в 18.35. Палисадник был пуст, окна домика темны. Лиза взлетела на крыльцо, толкнула дверь. В доме царила тишина.
- Бабуль! – громко закричала она, уже не в силах сдержать страх. – Бабуль, ты где?!
Тишина.
Лиза бросилась по коридорчику, распахнула дверь в бабкину комнату… И медленно осела на табуретку у двери.
Бабушка лежала на кровати, на горе подушек. Лицо её было таким же белым, как наволочки.
- Бабуль…
Старуха внезапно открыла глаза, и сердце Лизы сделало опасный перебой.
- Фух… Как же ты меня напугала…
Бабка, не мигая, смотрела в лицо внучки.
- Тебе плохо? Сердце? Сейчас вызову «скорую».
Лиза выхватила из сумки телефон, начала тыкать в кнопки.
Бескровные губы слегка шевельнулись.
- Ничего не говори! – остановила Лиза. - Сейчас приедет врач. Девушка! – закричала в трубку. – Срочно! Человек умирает.
Старуха с трудом покачала головой.
- Оставь… Послушай меня… Времени мало осталось… Эх, Лизка, Лизка, что же ты наделала! За два дня две смерти приманила.
- Так этот парень сам виноват!
- Про того ладно: мусорный был человек. Ты его смерть Рыбниковым искупила. Жизнь за жизнь. А та, другая, дикторша, чем тебе помешала?
- Да как ты не понимаешь! Она же Андрею мешала. Он думал про неё всё время, добром бы она от него не отстала!
- Не для того тебе сила дана, чтобы ты её на себя тратила. Наш род на земле для того и держат, чтоб мы камень берегли. Прикованные мы к нему навечно и навечно ему служим. Ему – и больше никому! А уж людям-то и подавно нет.
- Но ты же сама говорила, что к тебе ходили за помощью. Ты же помогала?
- Не помогала - делала, что они просят. Кто просил, тому и ответ держать, не мне. Да и то греха набралась. Умирать страшно – там всё спросят, и меня за младенчиков убиенных, и тебя за смерть невинной. – Старуха тяжело и протяжно вздохнула. – Я твой грех с собой унесу… А ты, Лисава, береги силу…
Лиза слушала, и слезы текли по щекам.
- Бабуль, ну что ты говоришь? – забормотала она. – Ты, что умирать собралась?
- Молчи! – оборвала бабка. – Времени уже нет.
С улицы раздался шум – это к дому подъехала «скорая».
- Ну, кто здесь больной? – жизнерадостно спросил вошедший врач.
Он мигом оценил обстановку. Бросил фельдшеру:
- Давай носилки.
И обратился к Лизе:
- Забираем вашу бабушку в больницу. Всё будет хорошо, укольчик сделаем, капельницу поставим. А вы, девушка, завтра приезжайте, в приемные часы.
- Погодите…
- А чего годить? Чем скорее в больницу приедем, тем лучше для вашей бабушки.
Старуха с трудом подняла руку, потянулась к Лизе.
- Подарков не бери, поняла? Я там приготовила свертки, раздай потом соседкам. А себе деньги возьми, что в сахарнице лежат.
- Э, бабуся, рано вы завещание оглашаете, - вмешался врач. – Вам еще пожить не мешало бы.
Но старуха не обращала на него внимания, её взгляд был прикован к внучке.
- Запомнила? Все, что ты сделала, я с собой уношу. А дальше сама…
«Скорая» давно уехала, а Лиза так и стояла, прижавшись к косяку двери. Тишина дома давила на уши. Чтобы избавиться от нее, Лиза вышла на крыльцо.
Улица была пуста, и это было странным: обычно соседи долго обсуждали любое событие, а здесь – как повымерли.
Лиза вышла за калитку. Краем глаза увидела на соседнем участке движение. Быстро обернулась и встретилась взглядом с женой Рыбникова. Та испуганно ахнула и метнулась к себе в дом.
«Боятся, - поняла Лиза. – Меня боятся. Как раньше боялись бабушку».
Она медленно шла по улице по направлению к озеру.
«Почему они боятся? Бабушка сказала: она забрала с собой всё. Жизнь за жизнь. Значит, я – обыкновенная. Я обыкновенная. Обыкновенная!» – твердила Лиза, идя по улице, непривычно пустынной в этом ранний летний вечер.
По озеру гулял ветер, вода казалась взъерошенной.
Не выбирая места, Лиза зашла в воду, и брод оказался точно на ее пути. Так она дошла до камня, влезла на него. Уселась на теплый камень, запрокинула голову, глядя да солнце, уже клонившееся к закату.
«Я обыкновенная», - упрямо повторила Лиза, и вдруг услышала голоса. Её и Андрея.
«Что надо сделать? – Жену убить».
Тогда Лиза закричала. Её голос несся над водой, как крик чайки, а волны легко стукались о Синий камень, точно что-то шептали.
© Copyright: Конкурс Копирайта -К2, 2013
Свидетельство о публикации №213082801726
Рецензии http://proza.ru/comments.html?2013/08/28/1726