Когда будущее смотрит в твои глаза
В приоткрытое окно настойчиво врывались звуки кипучей деятельности – грохотал металл, жужжали сервоприводы, слышались отрывистые команды звеньевых и бригадиров.
— Жарко, — пожаловался главный инженер Вихляев сидящему напротив прорабу. – Как думаете, Геннадий Семенович, хоть к вечеру кондиционеры заработают?
— Над этим работают, Пётр Тимофеевич. Кто мог предположить, что этот чёртов метеорит выведет из строя главную подстанцию.
Вихляев вздохнул.
— Да уж, июнь выдался жарким. Вокруг ни одного населённого пункта, только бескрайние пески, окружающие нашу стройку века, «Город будущего», который иностранные журналисты уже окрестили как «Urbo de la Estonteco» и, о чудо! Кусок железа попадает в самую важную энергоартерию. Одно только радует, что никто из людей не пострадал. Кстати, куда его дели? А то мне уже из Министерства звонили.
— Метеорит-то? Так это… — прораб немного замялся. – Бригада Ярославцева приспособила его для производственных нужд.
— Интересно. И здесь твоя чудо–бригада отличилась. Мало того, что график опережают на несколько дней, так им ещё и метеорит подавай. И как я теперь отчитываться буду? Спросят меня: «Где дел метеорит?», а я что должен ответить? Нету? Съели?
Прораб молчал.
— Э–э-эх! – обречённо махнул рукой инженер. – Ну что с них возьмёшь? Наказывать? За что? Лучшая бригада, мастера, каких поискать… И слесари, и сварщики, и каменщики, и бетонщики…
— И маляры, штукатуры, геодезисты, плотники, арматурщики, электрики, водители, программисты…
— Слушай, а есть вообще вещи, которых они делать не умеют?
— Всё умеют, Пётр Тимофеевич, вы же знаете.
— Да знаю, знаю. Отмажу, не переживай. Ради таких специалистов не грех и холку подставить. На дело-то хоть метеорит извели?
— Само собой, — оживился прораб. – Металл переплавили, понаделали кучу необходимых деталей для бульдозеров, тягачей, кранов, роботизированной техники… Винтики там, шестерёнки. Часть пустили на металлоконструкции, сами знаете, поставки материалов и оборудования задержатся на пару дней…
— Верю, верю… Богатыри! – инженер достал из кармана платок и вытер вспотевшее лицо. – Ты вот что, Семенович… Сегодня к нам должен проверяющий из Москвы прилететь, будет оценивать ход работ, принимать пожелания, жалобы… Так ты ему и задвинь – так, мол, и так, материалов не хватает, машины ломаются, запасных деталей кот наплакал, хорошо, хоть поставки продовольствия не задерживают, а то ходили бы злые и голодные, как рабы на строительстве Великих Пирамид. Пусть он там за ухо этих снабженцев возьмёт, а то и за другое интимное место.
Прораб рассмеялся.
— Понял, сделаем.
— Только ты это… Про рабов не стоит, мало ли, каков человек будет, может и не понять такую шутку.
— Не переживайте. Изложу всё вполне культурно, деликатно и по делу.
— И про этого не забудь, Ярославцева своего… Что он там просил, общую кибер–систему наших роботов отладить хочет?
— Ага.
— Смело. А справиться?
— Пётр Тимофеевич… — обиделся прораб.
— Ну ладно тебе. Верю, – инженер налил себе стакан воды из графина на столе. — Уму непостижимо, куда ни кинься, всё умеют… Плохо, что без электричества мы, как без рук. Аккумуляторы без подзарядки долго не протянут, двое суток, не больше.
— Не переживайте, сегодня всё исправим, — заверил Геннадий Семенович, не отрываясь от просмотра чертежей и непрерывной записи пометок в свой блокнот. — Знаете, я даже иногда их боюсь.
— Ты о чём?
— Бригаду Ярославцева.
— Что за глупости! Это ещё почему?
— Мне кажется, они не совсем… люди.
Инженер поперхнулся и поставил недопитый стакан на стол.
— Не совсем люди?
— Ну, как бы это сказать, — замялся прораб. – Вот взять хотя бы внешний вид. Все низкорослые, мускулистые. Носят пышные бороды и усы. С другими рабочими практически не контактируют, а если и общаются, то строго по делу…
— Инопланетяне они, что ли? – не выдержал инженер. – Или, как их, этих любителей горного труда… Гномы, во!
Прораб покраснел, закашлялся.
— А что? Вполне подходят по внешнему виду – низкорослые бородачи, мастера на все руки, — разошёлся не на шутку инженер. – А на десятом участке у нас работают химеры, вы разве не знали, Геннадий Семёнович? Сварочными работами занимаются саламандры, металлоконструкции монтируют грифоны, а в столовой готовят еду сирены и русалки. Ах да! Есть ещё начсклада, Вероника Андреевна, истинная медуза горгона. Как глянет, так в камень и превращаешься, не в силах выразить свою просьбу.
— Но… — попробовал остановить поток красноречия прораб.
— Никаких «но», Геннадий Семёнович. Двадцать второй век на носу, а он всё в сказки верит, фантазёр сорокалетний. Ты вот тоже небритый ко мне припёрся, так что, мне тебя в Бармалеи записывать? Чепуха всё это, че–пу–ха.
В дверь постучали.
— Войдите.
Вошла секретарь, стройная, красивая. Роскошная русая коса, голубые глаза в полнеба, словно озеро Байкал в солнечный полдень… «Глаза умеют говорить, кричать от счастья или плакать, глазами можно ободрить, с ума свести, пуститься в драку. Словами можно обмануть… Глазами — это не возможно! Во взгляде можно утонуть, если смотреть неосторожно!»…
— Пётр Тимофеевич, к вам пришли, – приятным голосом «пропела» красавица, в то время как главный инженер с трудом пытался выйти из поэтического транса.
— Москва?
— Да. Пригласить?
— Конечно, Лидочка, пригласите.
Секретарь вышла.
— Вот, — прокомментировал инженер. – А это Василиса Прекрасная, если вы не знали, Геннадий Семенович, окруженная ореолом неземной красоты.
— Да уж…
В кабинет вошёл незнакомец и окинул цепким, пронизывающим взглядом присутствующих.
— Добрый день. Мне нужен главный инженер.
— Здравствуйте, товарищ. К вашим услугам, Вихляев Петр Тимофеевич, – отрекомендовался инженер. – А это Геннадий Семенович Ладыженский, прораб. Честно говоря, мы вас ждали. Да вы присаживайтесь, присаживайтесь, не стойте – в ногах правды нет…
— Да что вы говорите? Ждали? Вы меня ни с кем не путаете? – с лёгкой примесью иронии поинтересовался гость.
— Ну как же, мне сегодня позвонили, предупредили, что прилетит проверяющий из Москвы, следует оказать ему гостеприимство и всячески содействовать…
— Да неужели? Впрочем, отчасти вы правы, меня можно считать проверяющим. Но лучше будем оперировать более точными понятиями.
Гость достал удостоверение и продемонстрировал его строителям.
— Майор Госбезопасности, Александр Свирцев.
Инженер и прораб, удивлённо переглянувшись, поднялись.
— А чем, собственно, обязаны?
— Чем? Да сущий пустяк, можно даже сказать безделица. Вы в курсе, Петр Тимофеевич, что ваша хваленая бригада Ярославцева, есть самый настоящий фантом. Знаете, что такое фантом?
— То, чего в природе не существует?
— Именно. Вашей бригады не существует. И людей, которые в ней работают, тоже, получается, не существует. Но при этом они числятся в вашем штате, получают зарплату, заметьте, государственные деньги. А это уже статья Уголовного Кодекса.
— Но как же так, есть документы об их назначении…
— Фальшивка.
— Паспорта…
— Не настоящие.
— Но их же проверяли на подлинность, пробивали по базе данных? – не сдавался инженер.
— Здесь вы, конечно, правы. Формально – всё так. Документы соответствуют требованиям, и база данных подтверждает их подлинность. Но вот в чём загвоздка… Информация самого защищенного сервера в стране была изменена, причем изменена мастерски. Так, что лучшие спецы, проектировавшиеся многоуровневые, теоретически неприступные уровни защиты, сели в лужу. И даже не сразу заметили подлог.
— Так что же получается?… Люди-то всё равно есть, реально существующие люди, выполняющие определённый фронт работ, результат которых вполне материален? Строят на совесть, проверяли много раз, абсолютно не к чему придраться.
— Вы об этой организованной группе нарушителей? Ну что же, давайте мы их сюда пригласим. Уверен, они смогут вас удивить в очередной раз.
Инженер послушался. Минут через десять в кабинет вошли строители и молча выстроились у двери.
— Надо же! – восхитился офицер. – Просто красавцы. Ну что, ребята, наигрались в строителей? Можете снимать ваш роскошный грим.
Под изумлёнными взглядами инженера и прораба, и под чутким руководством майора Госбезопасности, строители начали перевоплощаться. Сначала были аккуратно оторваны усы и бороды. Затем отклеены накладные морщины, носы, лица… скинуты мешковатые робы, сняты рельефные мышцы, контактные линзы и вот уже перед ошеломлёнными зрителями стояли…
— Дети… — в унисон выдохнули инженер и прораб.
— Точно! – обрадовался майор Свирцев. – Самые настоящие советские дети, не инопланетяне, уж поверьте. Их даже преступниками называть язык не поворачивается. Познакомьтесь, товарищи. Перед вами отличники учёбы, учащиеся старших классов специализированных школ и лицеев самых разнообразных городов нашей страны… Спортсмены, многократные призёры Общесоюзных Олимпиад, как спортивных, так и научных… Гордость и национальное сокровище Страны Советов и прочее, прочее…
— Разрешите сказать, — выступил вперёд один из подростков.
— А, товарищ Ярославцев! Пожалуйста, мы вас внимательно слушаем, – великодушно разрешил майор.
— Мы готовы понести любое наказание, которое вы посчитаете правильным. Но просим принять во внимание, что своими противозаконными действиями мы не нанесли вред, ни нашей стране, ни окружающим нас людям.
— Нет, ну вы посмотрите! Герои. А теперь, давайте я скажу. Уже вижу кричащие заголовки зарубежных обозревателей, которыми стройка кишмя кишит: «СССР эксплуатирует детей на стройке века!», «Позор Страны Советов» и прочие изыски жёлтой прессы. Закон един для всех, от мала и до велика. Каждый человек должен нести ответственность за свои поступки. Закон справедлив. Он принимает во внимание смягчающие обстоятельства и возраст. Закон мудр. Он учитывает мотивы и побуждения. А ещё Закон не приемлет воровства.
— Мы ничего не воровали.
— А метеорит, состоящий из двадцати процентов железо–никелевого сплава и на восемьдесят процентов из драгоценных металлов, среди которых можно выделить золото, платину и серебро?
— Мы можем все объяснить.
— Уж сделайте милость, потрудитесь.
Парень достал портативный голопроектор, и в воздухе появилась объемное изображение метеорита.
— Теперь он выглядит так.
Бесформенная глыба космического тела полностью преобразилась и теперь напоминала раскрывшуюся жемчужину. В центре расположился затерявшийся в пустыне Кызылкум «Город будущего» — высокие, симпатичные здания, серебряные деревья, фонтаны, красивые парки, тротуары… Над городом извилистой линией нависли скоростные железнодорожные магистрали, застыли в стремительном полете аэрокары, винтокрылы… На крышах домов раскинулись солнечные батареи и коллекторы. Мелкие детали были выполнены настолько мастерски, что знаменитый ювелир, любимец западных олигархов Луи Картье весь извёлся бы от зависти, бросив только один–единственный взгляд на это произведение искусства.
На внутренние стенки «жемчужины» были нанесены исторические вехи развития в виде рельефных изображений. Суровые братья–поляне, закованные в сталь, гордо смотрят вдаль, на правый берег Днепра, чтобы основать город. Город растёт, величественные князья сменяют друг друга на престоле и вот уже монгольские улусы во главе с чингизидом Батыем яростно кидаются на стены, стараясь проделать брешь стенобитными машинами. Защитники не менее яростно отбивают атаки во главе с воеводой Дмитрием, но силы слишком не равны… Проходят века, сменяются поколения… Чубатые хлопцы с гомерическим хохотом и красноречием Цицерона пишут издевательский ответ разгневанному султану… Разбита Великая армия Наполеона… Отброшены несметные орды немецко–фашистских захватчиков, взят Берлин… Советский лётчик–космонавт своей жизнерадостной улыбкой очаровывает весь мир…
— Мы хотели установить это на центральной площади, — прервал молчание «товарищ Ярославцев».
«И он будет там стоять, — подумал майор. – Страшно представить, сколько же в этот кусок метеорита вложено труда! И не важно, что дети, скорее всего, обрабатывали его не вручную, а только программировали роботов на выполнение тонких, филигранных движений… Как поступить?..».
Офицер подошёл поближе к голограмме, стараясь не думать о неизменной аксиоме «преступление–наказание», обвел взглядом всех присутствующих, заглянул в честные, слегка исхудавшие лица детей и понял, что в этой комнате преступников нет. В ней были только отцы и дети, очередная перевёрнутая страница истории, на этот раз – чистая, светлая и незапятнанная…
На этой странице страстно хотелось жить, строить, любить и верить… Трудно оставаться равнодушным, когда будущее внимательно смотрит в твои глаза.
(с) Эдуард Стиганцов