Поскольку всё, что угодно может произойти в любой момент (а в случае суицида это будет являться в действительности именно и только сознательным убийством путём доведения до такого шага, неоставления иных практических или моральных выходов), — поскольку что угодно может произойти в любой момент, то я выражаю свою волю прежде всего в том, что требую в ЭТОМ мире меня не хоронить вообще никак. Кремация, — и прах можно деть куда угодно, хоть выплеснуть в сортир. Тем более, я до сих пор сомневаюсь, что именно в действительности похоронено в отцовской урне, - помнится, на похоронах той урны его "дочечки" вели себя странно, а когда садились в машину, старшая, правда, "по другому поводу", разразилась заливистым хохотом, — средняя сказала ей "строго": "Да ты что, - это же похороны!" — "Ах, да", — я не исключаю вообще никакой мерзости с их стороны, особенно при возможностях весьма состоятельного мужа средней ("Птицына") и при поддержке всей той той психотехнологической клоаки. Так что я не рвусь отличаться от отца ни в чём, тем более, что глубоко безразлична к "участи" моих останков — КРОМЕ изъятия органов на ЛЮБЫЕ цели. Изъятие органов я запрещаю и категорически не желаю участвовать ни в чьём другом жизненном процессе (тем более, что отравлю).
Я не желаю оставаться с ЭТИМ миром никоем образом и возражаю против ЛЮБОГО места моего ЛЮБОГО поминовения (кроме случая состоявшегося всеобщего осуждения ЭТОГО времени и ЭТОГО нынешнего мироустройства). Если же кто-нибудь посмеет устроить мне любые похороны, соорудить КАКУЮ-ЛИБО могилу и если кто-нибудь придёт на эту могилу в ЛЮБЫХ целях и с ЛЮБЫМИ намерениями, пусть считает (ещё лучше - вообразит, хотя воображение у всех здесь давно атрофировано), что получил оплеуху и плевок с того света и очередную порцию проклятия себе и своему потомству).
Изменить это моё желание мог бы только второй Нюрнбергский трибунал в отношении правителей нынешнего мира и активных участников нынешнего мирового процесса. Поскольку ничего подобного не состоится, то любое "моё" отрицание данного завещания необходимо считать фальсификацией или результатом насильственного модифицирования личности, т.е. такое отрицание явится недействительным.
Нынешнее "человечество" я считаю полностью неадекватным и находящимся под "управлением" нового типа, — способность осознать хотя бы этот факт у подавляющего большинства блокирована. Что с кем и как произойдёт в этом мире после моего ухода, мне глубоко безразлично.
Кроме того, всё, что обо мне скажут "родственники" и "друзья", знавшие меня, после моих десяти лет, особенно с 2000 года, может быть следствием спланированной фальсификации или старательных поисков фальсифицированного либо настоящего компромата, даже если они что-то "помнят". Все их "свидетельства" должны считаться недействительными, во всяком случае, я сама их заранее не признаю.
И ещё очень важно. До меня периодически долетают слухи о какой-то "моей дочери" и т.п. (Одна корова недавно даже спросила: "Что ты сделала с ребёнком?" — я ей ответила: "Утопила".) Так вот, никаких дочерей, сыновей, т.е. вообще никаких детей у меня никогда не было, нет, и уж конечно, не будет, поскольку даже если бы я могла родить, я не устрою такой глупости, как первые роды под пятьдесят лет в МОЕЙ ситуации и неизвестно от кого, тем более, что, как я писала в эссе об "Адвокате дьявола", при каждом знакомстве безошибочно ожидаешь, ОБРАЗНО ВЫРАЖАЯСЬ, дьявольского оскала, — более того, я уже говорила, что в ЭТОТ мир любое живое существо я любой ценой откажусь произвести на свет. В общем, никаких детей у меня никогда не было, нет и не будет, равно как я заранее отказываюсь от любых, сколь угодно ближних или дальних по родству братьев (поскольку ЗНАЛА я всего лишь об одном, "троюродном", и то, в самое последнее время перед смертью отца, и тот был представлен мне в двух экземплярах, т.е. при двух встречах это были разные люди, — логично отказаться от любого подобного "брата", что я и делаю. Если кого-нибудь когда-нибудь назовут моими детьми, братьями-сёстрами (кроме тех двух сводных и пятерых двоюродных, включая племянницу матери, которых я всегда знала) и кем-либо ещё, то это - грязные самозванцы, я никого из них заранее не признаю и проклинаю со всем их потомством, независимо от степени их личной сознательной вины. Реальные же "родственники", которых я всегда знала, реальны, но я морально отказываюсь признавать их и родственниками, и наследниками. Таким образом, никаких законных наследников у меня нет, — материальных, моральных и наследников в отношении любых документов, включая НЕ признанное мной право на моё имя, мои авторские права и пр.
Ещё одна тема, довольно старая, но нигде, кажется, ещё не отражённая. Скоты этого мира, вероятно, устроили такую жизнь мне и моим родителям, убили родителей и собираются убить меня, затем... что по их суевериям на кого-то надо "скинуть" цепочку несчастий, чтобы она уже КАК БЫ с кем-то произошла и не коснулась их и их поганого потомства, родившегося и ещё не рождённого.
Эту "жизнь" с рождения я прожила в лагере, в местах лишения свободы — по сути, хотя и не всегда по форме. Но как никогда не состоялось хоть какого-нибудь подобия "оглашения приговора", формулировки вины или хотя бы причин, так никогда не состоится прощения виновных в этом беззаконии и промолчавших "наблюдателей" - никогда, ни в жизни, ни в смерти, ни в своей, ни в их.
Так вот, я ни одной секунды ни себя, ни своих родителей не считаю невезучими (а под самый конец жизни это стали понимать и они). Всё это — просто подлое ПРЕСТУПЛЕНИЕ, и я не прощаю тех у кого были "свёрнуты мозги" (родителям их почему-то всерьёз, до степени изменения личности, так и не свернули). Все, кто участвовал в нашей травле, нашем уничтожении — непосредственно или хотя бы открытым либо молчаливым согласием, остаются ВИНОВНЫМИ в преступлении, которое никогда не будет названо таковым, никогда не будет расследовано, виновные никогда не понесут никакой ответственности, а значит, всё это ДА ЛЯЖЕТ неснимаемым камнем на них и их потомство, родившееся и ещё не рождённое. Да остаётся всё это на них навеки! — пока не расплатятся ВСЕ. Несмытая подлость да уничтожит их всех!
...