Действие 1
(Вероятно крыша, ближе к вечеру, говорит девушка, сидит поджав ноги крестом, взгляд абсолютно растерян, собеседник сидит в полуоткрытой позе, взгляд в небо, немного улыбается и кажется не слушает что она ему говорит)
Она: Ты спрашиваешь, что такое одиночество? Черт подбери, этим вопросом задаются каждый день миллиарды людей, сотни тысяч голосов на разных языках, разными словами повторяют это, тысячи глаза, голубых, карих, мужских, женских, вопрошающе смотрит на собеседника и ожидает наконец найти ответ. И не на- хо –дит. А знаешь почему? А потому что если ответ будет найден, то тогда его перестанет быть..
(Смеется)
Он (не отрывая взгляда от неба): Видишь, вон там, кто то летает. Вероятно чайка кружит перед дождем или какой то хищник ищет ужин..Вот как думаешь, вот та маленькая херня, которая так плохо отсюда видна – она одинока? (Пауза) Или свободна?
Она: Ну как ты можешь сравнивать птиц и людей? Я уже битый час пытаюсь тебе доказать что этого понятия просто не существует. Это выдумали люди, чтобы заполнить свою пустоту и чтобы в первую очередь ее объяснить самим же себе. Нет, она не одинока. Она всего лишь хочет есть и занята делом. И она не свободна. Это мы вот так валяясь здесь и абсолютно не умея летать, можем судить о свободе глядя в небо, а для нее это обычный вечер, обычная пара пароноидальных придурков..
Он (перебивает, заинтересованно поворачивая голову в ее сторону): - Это ты про нас?
Она: Сам подумай.(Улыбается растерянно)
Он: Ну, продолжай.
Она (не отрывая взгляда от птицы): Нет. Ты меня перебил.
Он (привстав, опирается на руку и пристально, уже без улыбки): Да прекращай. У тебя есть шанс начать все заново.
(Молчание. Она смотрит в небо, мечтательно улыбается, он на нее, уже серьезно)
Она: Воот. И это и есть одиночество.
Он: Молчание?
Она: Нет. То что ты меня абсолютно не слышишь. (Встает, уходит)
(Он какое то время удивленно смотрит вслед, потом быстро встает и идет за ней, кричит )
Он: Нет, это всего лишь очередной каприз, очередной выплеск твоего несносного характера, погоди!
(Она останавливается, поворачивается)
Она: Птица улетела.
Он (останавливается на некотором расстоянии, оба смотрят в небо): Нет, смотри,летает.
Она: Это уже другая.
Он: Да какая разница. Птица же. А как ты отличила что это не она?
Она (продолжает смотреть вверх) : Не знаю.
(Снова уходит.)
Он: Тебе просто нравится чувствовать себя исключительной. (Идет за ней)
Она: А тебе нравится чувствовать исключительным себя.
Он: Откуда такие выводы?
(Идут друг от друга на расстоянии)
Она: Ведь я же ни разу не говорила о своей исключительности. И не думала. Об этом говоришь ты. Следовательно, и думаешь. Мне кажется, ты глуп.
Он: Вот как.
Она: Ничего больше не говори.
(Идут друг от друга на расстоянии и уходят из виду)
Действие 2
(Неширокая река, поляна в лесу, окруженная деревьями, одно дерево стоит ближе к воде, около которого сидят Он и Она. Он читает книгу, Она плетет венок.)
Он: Что ты знаешь про 7 смертных грехов?
(Продолжают заниматься своим делом)
Она: То что они ни хера ни смертные.
Он: Я тут прочитал, что уныние тоже к ним относится.
Она: Ну, я же говорю – чушь.
Он: И духовная леность. Интересно, как это.
Она: Ну, мне сейчас лень думать об этом. Выходит это грех. Что ты читаешь такое?!
(Отрывается от венка, смотрит на него недовольно, он показывает обложку книги)
Он: Библия.
Она: Чушь это твоя Библия.
Действие 3:
( Город. Вечер. Людная улица, церковь. Много молодежи, расположившейся на ступеньках церкви, играющих на разных инструментах. Много молодежи стоит около. Они останавливаются поодаль).
Она: Давай обойдем. Я не пойду туда.
Он: Почему? Библия же чушь.
Она: Не в этом дело. Библия чушь. А они Бога трогают.
Он: Мне кажется, ты загоняешься.
Она: Все равно давай обойдем.
(Поворачивают в небольшой дворик, садятся на детскую площадку)
Он: Ты воплощение уныния.
Она: А ты духовной лени.
Он: Мне не лень думать.
(Отворачиваются в разные стороны друг от друга).
(Молчание)
Она: Вон она, та птица. (показывает вверх)
Он: Первая?
Она: Да, которая охотилась.
Он: Так как ты ее узнаешь?
Она: Не з н а ю.(Смеется). Если будешь снова говорить о моей исключительности, я уйду.
Он: Я понял, о чем ты говоришь (улыбается растерянно). Ты тоже меня абсолютно не слышишь. Вот оно одиночество.
(Молчание. Оба перестают улыбаться.)
Она: А что такое счастье?
Он: Это чувствовать надо. Словами не передать.
Она: Ты счастлив?
Он: Нет.
Она: Вот как.
Он: Ничего не говори сейчас.
(Молчат, Она ковыряет что то носком ботинка, Он отрешенно смотрит в сторону. Курит.)
Она: Меня раздражает сигаретный дым.
Он: Я же просил помолчать.
Она: Но меня раздражает дым.
(Он тушит сигарету.)
Он: И это одиночество. Ты опять меня не слышишь.
Она: Да что ты все заладил. Мне надоел этот разговор. Ты бьешь меня моим же оружием. Беккета читал?
Он: Нет. Не люблю читать.
Она: У него есть 2 таких персонажа, что то вроде бомжей, они ждут некого Годо.
Он: А кто он?
Она: Наверное, Бог.
Он: Мы как два бомжа? (Смеется)
Она: Да. Тоже не знаем чего ждем.
Он: Ты же сказала Бога.
Она: Ну, предположительно. Годо – некто. Странная несуществующая субстанция.
Он: Я понял. Мы счастье ждем.
Она: Несуществующую субстанцию.
(Смотрят друг на друга и улыбаются)
Действие 4
(Та же крыша, что и в первый раз. Она пьет кефир. Он курит. Сидят в свободных позах. смеркается)
Она: Ты слушал Дельфина?
Он: Нет.
Она: Блин, не слушал, не читал… Что я вообще рядом с тобой делаю?
Он: Я тебя чувствую.
Она: И не слышишь.
Он: Чувствовать это другое. Этого тебе не понять.
Она: Т.е. я не умею чувствовать?
Он: Абсолютно.
Она: Зашибись
Она: Ты меня обидел.
Он: Я знаю.
Она: Я обижаюсь – значит я чувствую, понял!?
Он: Вот если бы ты сейчас этого не сказала, я даже поверил бы.
(Она все больше поворачивается к нему. Взгляд обиженно возмущенный.)
Она: Да пошел ты..
Он: А знаешь почему мы обижаем близких?
Она: Ну.
Он: Пытаемся разрушить стену непонимания.
Она: Разрушил?
Он: Стараюсь.
Она: Да пошел ты.
(Отворачивается, но не уходит).
(Он докуривает)
Он: А мне кажется, ты права – нет одиночества.
Она (из за спины): Я не это имела ввиду.
Он: Этим мы пытаемся объяснить пустоту внутри себя.
Она (поворачивается): Вот сейчас я тебя чувствую.
Он: И слышишь.
Она: Думаешь, мы пусты? Поэтому все?
Он: Абсолютно.
(начинает тихо играть музыка)
Она: И не одиноки?
Он: Одиночимся. Вдвоем это больнее.
Она: Почему?
Он: Двойная боль. А переживает ее каждый.
Она: Это как?
Он: Есть ты, я. И у нас есть боль. И раньше мы с ней жили каждый сам. А Теперь чувствуем за двоих.
Она: Выходит лучше поодиночке?
Он: Нет. Сейчас уже поздно. Сейчас после того как мы поняли каково вместе, поодиночке будет тяжелее чем раньше. И к двойной боли прибавиться третья. От потери.
Она: А если собрать много людей, то будет много боли. А переживать ее будет каждый сам. Так вот от чего мир рухнет.
Он: Нет. Мир рухнет от глупости.
Она: От глупости? У тебя мания величия.
(Смеется, отворачивается)
Он: Ну люди не думают об этом. Значит глупы. А мы думаем.
Она: И что же тогда делать?
Он: Нам? Одиночиться.
Она: А им?
Он: А на них наплевать.
(Молчание)
Она: Как ты можешь так говорить о людях?
Он: А как хочешь говорить ты?
Она: А я не хочу говорить.
(Он вопрошающе смотрит на нее. Она откидывается назад и ложится.)
Она: Я хочу одиночиться с тобой.
(Улыбаются и смотрят в небо)
(Они продолжают сидеть, их вид постепенно отдаляется. Музыка начинает играть сильнее, появляются виды города, той церкви с молодежью, играющих на разных инструментах и слушающими их людьми, птицы кружащей в воздухе, в поиске ужина и их двоих, так и сидящих на крыше.)