На Бразервилльля (Вячеслава Дмитриева)
Скорблю
Расскажу, не скрою, безо всяких врак:
Я с бензопилою вторгся в березняк.
Выкушав поллитру, в тщетности потуг
Как медведь с палитрой побродил вокруг.
На душе так больно! Я, возможно - гад,
И завёл для бойни шведский агрегат,
Хрипом и рычаньем заглушив пичуг.
В роще НЕ СЛУЧАЙНО. Рощице – каюк!
Стружка била в харю, падал сочный тёс.
Злобы, мата, гари в этот мир принёс.
В выхлопе горючем, в скрежете зубов
Возникали тучей строки из стихов;
Как поэт я – зелен, выдать не берусь,
Лучше пусть Есенин воспевает Русь.
Жизнь – невыносима! Рана – глубока!
Резал древесину, ноги грибника.
«Антифа» и «Наци»
Как-то по бую.
Из «Гринписа», братцы, выгнали.
Скорблю.
Дорблю
Покажу, не скрою, безо всяких врак
Своего героя. Маша, да ты ляг!
Выснашав поутру, впрочем, без натуг
Я свою подругу убаюкаю...
Нам не нужен шведский новый агрегат,
Ведь ещё могучий мой ползучий гад.
С хрипом и рычаньем, заглушив пичуг
Вставлю в кущи тайно. Чистоте каюк!
Спермой бил ей в харю. Сочный пал утёс,
И разрядку Мане всё-таки принёс.
В выхлопе горячем, в скрежете зубов
Пять оргазмов тучей сотрясли остов.
Деве стало слаще! Рана глубока
Пролегла у Мани после ебука...
"Антифа" и "Наци" как - то по бую.
Буй мой - папарацци. Пахнет он дорблю.