Взгляд из деревни, или почему пустует земля". Кн.1,ч.3, гл.4
Глава 4. Идеологическая и экономическая политика РКП(б)в подготовке "хлебного кризиса".
В Москве последовательно, настойчиво и всё с нарастающим беспокойством заговорили о хлебном кризисе в стране. В начале 1928 г. хлебного кризиса ещё не было, отмечалось только замедление темпов сдачи хлеба по сравнению с хлебной предыдущей кампанией. Однако меры принятые для преодоления «хлебного кризиса» были неординарные.
В связи с этим «хлебным кризисом» возникает ряд вопросов.
Проблема замедления сдачи хлеба государству Крестьянами это ошибка государственного руководства в ценообразовании и планировании или спланированная акция? Почему Крестьянин замедлил сдачу хлеба по сравнению с предыдущим годом?
Почему он не торопился рассчитаться с государством?
Если ошибка, то почему её не решали политическими и разумными экономическими приёмами?
Если это заранее готовившаяся акция, то её должны были готовить загодя, в тиши кремлёвских кабинетов, обеспечивая ей тылы и поддержку?
Крен к изменению политической ситуации в деревне, а следом за ней и экономической наметился в 1926г. Стали усиленно внедрять батраков и бедняков в сельские советы. Это сразу насторожило экономически активную часть населения деревни и вызвало бурю негативных эмоций против бедноты. Из деревень от партийных организаций в адрес областного комитета ВКП (б) потекла информация, отразившая настроения того периода.
В Ишимском округе во время выборов кулаки заявляли: «Видим, что всех хотите в батраков превратить». «В советской власти для нас и без баб много путаницы». «Не хочу подчиняться шантрапе». «Пусть будут в совете батраки, им всё равно больше делать нечего».
Такие оценки батракам и беднякам поступали из всех округов громадной Уральской области, приведём ещё одно мнение, хотя оно явно не последнее, но это выделим отдельно: «лодыри, тунеядцы, картёжники, не изворотливы и мало сметливы, не надеющиеся на собственные силы, а на кого-то другого, и больше всего на подачку».
Сколько же их было в области бедняков и батраков?
По данным сплошного учёта на 27 сентября 1927г., имеющимся в обкоме ВКП(б) насчитывалось примерно – 100 тыс. батраков. Был исследован социальный состав батраков. Анализ показал, что 50% батраков не был связан с сельским хозяйством.
И это при населении области – 6785 тыс. человек.
Бедняцких хозяйств в области от их общего количества было – 34,1%. Меньшинство. И они представляли меньшинство по всем важнейшим показателям сельского труженика: по посевной площади, количества рабочего и продуктивного скота, по производству хлеба.
- Ха-ха, Курсор, большевики стали опираться на меньшинство.
- Что не сделаешь, Файл, ради идеи и удержания власти.
- Ну, а народ-то как?
- Что народ! Материал для эксперимента. Мудрый хозяин никогда в своем хозяйстве не будет уничтожать без причины породистый скот, элитные семена.
Без насильственного политического насаждения и экономической поддержки беднейшие слои общества никогда бы не смогли сыграть руководящую роль в государстве за исключением отдельных предприимчивых индивидов.
Начало выдвижения на руководящие должности в деревне беднота восприняла насторожённо, неуверенно, с большими раздумиями и сомнениями. Ведь их уже однажды подвели и бросили на произвол судьбы. На собрания бедноту собирали коммунисты и комсомольцы, а чаще уполномоченные, приехавшие из округа или района, и они смущались и не понимали, зачем же собственно их собрали отдельно. После образования групп бедноты первичные партийные ячейки не знали, что с ними делать. Жители деревни воочию видели дела и поступки бедноты, их иждивенческое настроение и не хотели иметь с ними дело в машинных товариществах без предоставления им государственной помощи. Крестьяне откровенно заявляли, «что у нас нет кулаков, все бедняки и середняки, а вы своей проводимой политикой враждебно настраиваете бедняков против середняков».
Были случаи, когда бедняки просто пропивали полученный кредит. При обследовании было установлено, что беднота получает льготы по сельхозналогу без участия партячеек. Работу проводит исключительно сельсовет, и председатель сельсовета единолично решает с кого взыскать полностью, а на кого возбудить ходатайство об освобождении от сельхозналога.
Не случайно, поэтому инструкторы обкома ВКП(б) делали такие заключения: «Общие выводы о состоянии партийной организации можно сделать следующие. При наличии сравнительно здорового партактива из 25-30 человек, остальная часть организации слаба и в таком составе, в каком она сейчас находится, политической силы представлять не может».
Но Партия продолжала оказывать значительную экономическую поддержку батракам и беднякам как в получении кредита, снижении норм и полном освобождении от налогов. Это дало свои результаты. Беднота получила уверенность и стала проявлять твердость в своих разговорах «если мы собрались на собрание бедноты, где кругом наш брат, то мы чувствуем себя как в 1917г. – хозяевами положения».
После такой политической и экономической поддержки количество батраков стало вдруг резко возрастать. В Гаринском районе на 18 мая 1926г., справка № 249 от РК союза и РК ВКП (б) батраков насчитывалось – 182 человека», а на 1 июля 1927г. их уже насчитывалось – 254 человека.
Батраки и бедняки поверили в серьёзность намерений власти в свою силу с одной стороны и в экономическую иждивенческую выгодность своего положения – с другой. За полученные льготы эти группы крестьянства выразили свою готовность поддержать новые начинания Партии. Партия в свою очередь получила уверенность и поддержку со стороны бедноты в своих очередных идеологических классовых экспериментах.
Опора Партии в деревне была вновь восстановлена. Теперь очередь за политической настройкой масс в нужной тональности. Для этого вновь требовалось время, но настройщик опытный, терпеливый, он тонко чувствует состояние своего инструмента и в руках его надежный камертон – власть. Вот когда в унисон зазвучит инструмент и камертон – вот тогда и можно начинать. А пока, что это за разговоры: «у нас в деревне кулаков нет, только середняки и бедняки».
Для создания нужного настроения в обществе всегда использовалась политика цен. Цены на хлеб – это самая чувствительная струна, вот с неё и нужно начать, да если её ещё подвергнуть определённым колебаниям в нужном тоне, то можно получить нужный аккорд. Раз. А ещё, налоговики упустили такой важный момент. Всем известно, что на Руси крестьянин всегда занимался отхожим промыслом, а в налогах этот момент ни отражен. Поиграть ценами здесь, привлечь внимание общественности, а потом ввести налог на этот вид крестьянского дохода. Два.
Повысить цены на животноводческую продукцию, а? Вот и получиться экономический перекос. Три.
И всё? Нет, не всё! У крестьянской массы есть деньги, прежде чем приступать к большому делу необходимо их выкачать из карманов прижимистых мужиков.
Оппозиция кричит о классовом размежевании в деревне! Хорошо. В нужный момент это мнение оппозиции тоже можно использовать.
Однако в Уральской обкоме Партии считают, что «капиталистические процессы в деревне происходят, но рост их не значительный, и, во всяком случае, не такой, как это кажется оппозиции, раздувающей процессы классового расслоения в деревне». Но это так считают на Урале – придет время, и эти товарищи поймут, что были не правы.
8 января 1928г. «Всесоюзный староста» Калинин через газету «Правда» обратился к советскому народу по поводу очередного займа. Калинин сообщил, что осенью прошлого года трудящиеся города добровольно дали государству взаймы на развитие народного хозяйства – 200 млн. рублей. 6 млн. человек подписались на заем индустриализации, купили облигации на свои трудовые гроши.
«А вот сельское хозяйство, - упрекает крестьян Калинин, - не поспевает за ростом промышленности, - оно у нас крайне отстало, земли у нас много, а обрабатывать её как следует, мы не можем».
Поскольку рабочий класс уже отличился, то крестьяне просто не имеют права отставать, и Калинин объявил о новом «Государственном внутреннем выигрышном займе укрепления крестьянского хозяйства» на 100 млн. руб. При этом крестьянам было обещано, что каждый десятый рубль останется на территории, где проведена покупка облигации и полный возврат денег жертвователям через три года, т.е. к 1 февраля 1931г.
Тут же последовало ещё одно постановление о сборе налога «самообложение» на содержание сельских школ, больниц, дорог. Эта сумма для крестьянина выразилась ещё дополнительной надбавкой - 35% от уровня обязательного сельхозналога.
В августе 1928г. ещё одно сообщение «О втором займе индустриализации» под лозунгом «Ни один крестьянский двор без облигации».
- Курсор, - вскрикнул неожиданно Файл, - я что-то ни разу не встречал лозунга: «Ни одной рабочей семьи без облигации укрепления крестьянского хозяйства».
- Крестьянин всегда тянул не одну государственную лямку, разве ты раньше не мог догадаться об этом Файл?
- Почему я должен обо всём догадываться, если ты об этом молчал до сих пор.
- Хорошо, Файл, запомнил этот факт? Идем дальше.
Здесь, может быть, я несколько отклонюсь от главной линии исследования, но не могу удержаться, не обратив внимания на очередное лицемерие коммунистов в связи с объявленными выигрышными займами.
О займах только объявлено в печати, а коммунисты озабочены тем, что некоторые члены партии могут попасть в «обрастание», т.е. обогащение, через получение нетрудовых доходов по выигрышам. Ведь выигрыш по займу это же не трудовой доход. Как быть? Партия приказывает отдать большую часть выигрыша в распоряжение партийной организации. Для себя оставить можно лишь ту часть выигранных денег, на которые возможно купить лишь партийную литературу.
Всё по Ленину, помните, как большевики спорили о премировании передовиков производства. Принцип: равенство в бедности остаётся в силе.
Однако хлеб по обязательным поставкам Крестьянин всё ещё не торопился сдавать. В чем дело? Может быть из-за плохого урожая? Может быть, у крестьянина нет хлеба? Или он в ответ на повышенные налоги сократил посевные площади?
Урожай не в пример 1926г. был достаточно высокий. На Урале даже при некотором сокращении посевных площадей урожай был собран в большем количестве, чем в предыдущий год. Валовой сбор зерна составил в 1926г. – 260,9 млн. пудов, в 1927 – 266,9 млн. пудов.
Но крестьянский хлеб вяло двигался в сторону сдаточных пунктов.
В чём дело?
Вот здесь-то и раскрывается партийная игра с ценами, о которой некоторые говорят, как о просчётах и ошибках правительства, другие, как о преднамеренной политике, третьи, о сопротивлении кулака советской власти.
Здесь было всё: и партийная игра с ценами, и переборы пропаганды о приближающейся войне, и ошибки правительства, и сопротивление Крестьянина.
В стране сложилась напряжённая обстановка, о которой не писали в газетах, а в сводках партийных организаций с мест и ОГПУ сдержанно сообщали в ЦК и обкомы ВКП(б), что имеют место рабочие и крестьянские «выступления единичные, но по сравнению с прошлым годом увеличиваются».
Информационный отдел ЦК ВКП(б) ежемесячно составлял для руководства страны сводки о настроении населения, так что члены Политбюро и ЦК знали всё, что происходило в стране.
Согласно данным хотя бы одного такого информационного бюллетеня можно представить общую картину настроения советского народа.
С 26 июня по 20 июля 1927г. в стране была отмечена 81 забастовка рабочих, в том числе на Урале две: на Кизеловских копях и Невьянском цементном заводе. Причины забастовок: высокие нормы выработки, низкие расценки, задержка заработной платы.
Это далеко не полные данные. Такие глухие районы, как Гаринский, вообще не учитывались, хотя там жизнь развивалась так же, как в Москве, или как в любом районе страны.
Запрос от руководителя лесоучастка от 13 января 1927г. № 9. «Задолженность рабочим, начисленных к 1 ноября 1926 г. ещё за сплав прошлой весны – 9080 рублей. Несмотря на наши требования, телеграф запросы – отдел не только не шлёт денег, но не хочет даже отвечать, почему не высылает денег, или, наконец, когда они будут высланы. Участок находится в безвыходном положении. Рабочие, которые приступили к работам, грозятся уходить с работы, не говоря уже о тех, которые завербованы для отправки на отдалённые пункты – не едут, до получения денег необходимых им как для уплаты сельхозналога. Так и для устройства своих хозяйств, так как они должны отправиться от своих хозяйственных дел на всю зиму».
Выступления крестьян с 5 по 20 июля 1927г. были замечены в 39 случаях на собраниях и сходах. Крестьяне требовали создания «крестьянских союзов», как профсоюзной организации в деревне. В «крестьянском союзе» деревня видела своё спасение, и требовала уравнительных прав с рабочими.
В Уральской области динамика недовольств по месяцам выглядела следующим образом: апрель – 291 выступление, с участием – 10926 человек. Май месяц – 184/8688. Июнь – 127 выступлений при - 10598 возмущенных рабочих.
В настроение крестьян Уральской области были отмечены: обострение классовой борьбы с некоторым усилением влияния верхушки зажиточной части крестьян на другие социальные группы; рост антисоветских и контрреволюционных настроений; рост антагонизма между городом и деревней, в связи с возникшими разговорами об организации «крестьянского союза»; рост недовольства на почве тяжелых налогов и слабость работы отдельных низовых советских (ККОВ) и кооперативных организациях.
Военный психоз, разжигаемый коммунистами, постоянные сборы на крестьянские самолёты и МОПР также отразился на ходе хлебозаготовок. В стране отмечали массовые закупки хлеба, соли, мыла, сахара, керосина на случай войны. Отмечался массовый выход из комсомола из боязни, что в случае войны их первыми призовут в армию. Информационные бюллетени были переполнены сведениями следующего содержания.
«В случае войны рабочие на таковую не пойдут, т.к. они теперь убедились в прелести советской власти, которая сама стремится затеять войну, видя безвыходность своего положения. Эта информация была отмечена в пяти округах Уральской области. «Это власть не рабочая, хотя у власти и партийцы, они добились хорошего жалования и спасают своё благополучие, а нас начинают давить. В случае войны пусть воюют одни коммунисты, а мы будем бить их сзади». «Почему так долго нет войны? Всё равно пойдем воевать, это не жизнь при советской власти. Но пойдем воевать не с Англией, а сначала надо побить своих коммунистов. Внутри СССР не пройдет без войны». «В гражданскую войну били белых, а если теперь начнется, будем бить бедных. Скоро начнется война, и вы беднота отцарствовали, а когда нас будут забирать на войну, то мы вам первым всадим пулю в лоб».
Политическая обстановка в стране в конце 1927г. была сложная и кулак действительно почувствовал свою экономическую силу. Враждебный класс начал проявлять своё недовольство. Ситуация, что называется, созрела. Давайте вспомним слова товарища Сталина: «Вполне возможно, что в некоторых случаях кулачество само начнёт разжигать классовую борьбу,… Но тогда лозунг разжигания борьбы будет уже не нашим лозунгом, а лозунгом кулачества, стало быть, лозунгом контрреволюционным».
Ситуация для большевиков действительно созрела, расчетливая политика начала давать нужные политические результаты. Левая оппозиция разгромлена, кулак начал поднимать голову, новые партийные кадры разосланы по районам и областям, их нужно проверить в деле. Если в первичных партийных организациях не чувствуется твердости, то они её получат в конкретном боевом ситуации. Откладывать решительные действия против Крестьянства становилось для Партии опасностью смерти подобной.
Сталин в начале 1928г. едет лично уполномоченным ЦК в Западную Сибирь решать проблему «хлебного кризиса». За ним следуют на Урал Молотов и Шверник. По пути следования они решают судьбу партийного руководства большой и влиятельной партийной организации Уральской области, где позиции Троцкого были заметными.
Первого секретаря обкома Харитонова без лишнего шума отстраняют от должности, и на ближайшие два года первым секретарём области становится – Шверник.
Вслед за Сталиным и его помощниками шли не только вооружённые отряды, проводившие повальные обыски и реквизиции хлебных «излишков». В командировке указанных лиц сопровождали известные журналисты, которые красочно и выдержанно освещали ход хлебной разверстки. В Сибири был Николай Погодин. Корреспондентом по уральскому району был представлен – Тихон Холодный.
Вот эти два автора и показали, как можно создать политически выгодную ситуацию и спровоцировать Крестьянство на сопротивление и тем самым создать нужную видимость для принятия политических решений выгодных Партии.
Н. Погодин живописал о том, как в Сибири забыли о хлебозаготовке за счет побочного промысла. Оказывается в Барнаульском округе, крестьяне больше заинтересованы в сборе орехов, чем в сдаче хлеба, как так на последние цены стабильно низкие и крестьянам выгодней заготовлять орехи, от которых они получили доход – 350 тыс. руб., что эквивалентно – 0,5 млн. пудов хлеба.
В Красноярском округе увлеклись заготовкой белки.
На Урале «Никакого просчета в смысле переоценки сельскохозяйственной мощи области тут не было. Большинство округов сняло хороший урожай. Но деревня стала сдавать не хлеб, а второстепенные культуры и ещё более – продукты животноводства и пушнину. Перекрыт план. Тюмень – мясные заготовки – 115%, свинина – 206%. В Шумихинском районе Челябинского округа заготовлено мяса в 2,5 раза больше прошлогоднего. Ишимском округе в отдельных районах на 200-400%. Повышение заготовительных цен, при стабильности цен хлебных (курсив – В.Г.), при ослаблении к хлебозаготовкам содействовали тому, что хлебороб оставил у себя хлеб. При разговоре крестьяне прямо заявляли, что им выгоднее продать без хлопот одну свинью, чем ехать ссыпать два воза зерна».
Т. Холодный признаёт, что никакого хлебного кризиса на Урале нет, есть игра цен, ослабленное отношение к хлебозаготовкам и слабая организация приёма продукции. И ещё – это, с каких это пор животноводство стало второстепенной культурой в сельском хозяйстве, да ещё при таком перевыполнении плана? Корреспондент сглазил уральское животноводство, после этого на протяжении всех лет советской власти животноводы ни разу не выполнили планов-заданий Партии.
Т. Холодный о побочных промыслах. «Хочется отметить роль… водяных крыс в деле снижения хлебозаготовок. В Омском округе заготовлено крысиных шкур на 3 млн. руб. В Тюмени, где за одну крысу платили 25-30 копеек, крестьяне целыми сёлами выезжали в поле и выпахивали крысу. Это была настоящая крысиная лихорадка. Человек с лошадью зарабатывал в день 40-50 рублей. Многие выпахивали крыс, выгребали зерновые запасы у грызунов, получая нередко дополнительно пудов – 30».
И ещё, на наш взгляд, из объективных наблюдений и оценок Холодного. «Кусочками, обрывками бесед восстанавливаю некоторые моменты, отрицательно отозвавшихся на хлебозаготовках. В плохих хлебозаготовках виноваты мы сами, наш аппарат. В начале очень, устремившись на помол, деревня, особенно беднота, умоляла принять плату отмером – аппарат требовал деньгами. Это заставило бедноту загонять часть зерна кулаку. Или ещё. Пять раз в течение 5-6 месяцев меняли цены (курсив – В.Г.). Сперва допуск влаги в зерне – 17%, затем заменили кондицию до 15,5. Влажность 15,5 уже влекла за собой рефакцию – жуткое для крестьянина слово: с лишней влажности отнимала у него гривенник с каждого пуда!
Но как её определить. И вот получалось, что за один и тот же хлеб одного качества, нередко одного двора, сельхозкооперация платила на 10 копеек дешевле Хлебопродукта».
В репортажах Тихона Холодного точно подмечена внешняя сторона рассматриваемого события. Действительно политическая подоплёка хлебного кризиса у него не просматривается, и всё сводится к аппаратным ошибкам, догматическим просчётам, безалаберщине в организации приёма зерна на пунктах сбора, организации транспорта, бесконтрольной конкуренции между различными государственными и кооперативными заготовительными организациями.
Но вот эти-то внешние наблюдения и раскрывают истинное положение дела и подтверждают, что хлебного кризиса на самом деле не было, а «хлебный кризис» - это искусственное изобретение, исподволь готовившееся политическими лидерами Партии.
Политическую сторону кампании по разрешению «хлебного кризиса» раскрывают методы, проводимые Сталиным-Молотовым-Шверником на Урале.