Пространство храма поражало тишиной. Это не означает, будто звуков совсем не было: старушка скребла подсвечник, прозвенел кадилом пробегающий молодой паренёк, шелестела какими-то бумажками женщина за свечным столиком. И всё же было тихо, очень тихо и как-то спокойно. Павлу было сложно разобраться в своих ощущениях: он устал, у него болела голова - похмелье отпустило совсем недавно. Ему и в храм не хотелось приходить, можно сказать, что пришёл для галочки. Два дня назад он стрелял на улице деньги на опохмел, и один человек дал полтинник, обязав Павла сходить в церковь. Павел долго думал, брать или не брать купюру, всё же деньги небольшие, а слово он привык держать и теперь ему придется тащиться через весь город в храм…
Войдя, он стоял у самых дверей. В принципе уже можно было бы и уйти, но звенящая тишина не пускала и влекла остаться. Сделав несколько неуверенных шагов, Павел повертел головой и, увидев лавку ближе к центру храма, подошел к ней, сел, прислонившись спиной к холодной стене…
Бабушка привела его ребёнком в этот самый храм, батюшка полил ему на голову водички и надел крестик, правда верующим после этого маленький Павлик так и не стал. Шли школьные беззаботные годы, и Павлик радовал своих родителей прилежанием и отличными оценками, любил читать и даже тайком пытался писать стихи. В институте появились новые друзья, в которых он увидел родственные души. Эти родственные души раскрывались в полной мере после нескольких выпитых стопок водки. Павел с друзьями любил разговаривать о любви, справедливости, мире и человечестве, а так как эти темы требовали максимального напряжения душевных сил, то непременно с применением граненых стаканов…
Со временем романтизм ушёл, а привычка держать граненый стакан осталась, и чем чаще Павел наполнял его водкой, тем острее он чувствовал собственную пустоту. Увидев её впервые, он испугался, а потом привык…
Удивительно, но в храме пустота отступила, уступив место тишине. Может быть, поэтому Павлу никуда не хотелось уходить? Тихо, приятно, хочется закрыть глаза и уснуть. Мимо бегает в смешных резиновых сапогах мальчишка лет семи, в очках с большими диоптриями и косящим вправо глазом. Мальчуган часто улыбается и льнет к матери, отвлекая её от молитвы перед распятием и иконами, прося и ему купить свечку. Мама просит оставить её на некоторое время одну около иконы и обещает купить свечу позже…
Пошарив в карманах, Павел нашёл десятку, встал и направился к свечному ящику. Женщина молча протянула ему свечу. Кивнув и развернувшись, он подошёл к мальчишке.
- На.
- Спасибо.
Вернувшись к своей скамье, Павел сел и прислушался к своим ощущениям: тишина по-прежнему наполняла его сердце, но сейчас к ней примешалась некая толика радости. Теперь он с интересом наблюдал за тем, как довольный мальчуган подбежал к своей маме, показал свечу и, указав пальцем на него, уверенно шаркая сапогами, направился к какой-то иконе…
- Мама, дядя дал мне свечу.
- Поставь её за него, ему, наверное, плохо.
Павел видел, как мальчишка подошёл к иконе, нахмурив лоб и что-то проговорив, перекрестился, встав на колени, коснулся лбом пола…
Мама с сыном ушли, а Павел ещё долго сидел на скамье, наблюдая за тем, как постепенно сгорает у иконы его свеча. Он вспоминал, как впервые увидел храм, батюшку, крестившего его и своё единственное в жизни причастие. В его голове вихрями проносились воспоминания школьной поры, студенческие годы, первая влюбленность и смерть лучшего друга, детские стихи и алкогольный угар последних лет…
Радость уступила место печали, но печали светлой, совсем не той липкой и безнадежной тоске, смрадное дыхание которой овевало каждый прожитый день. Пришедшая печаль была знакома: именно она звала его когда-то рифмовать в кладовку…
Павел потерял счёт времени, его взгляд был устремлен на таявшую свечу, на тронувшийся ледник в собственном сердце. Постепенно он пришёл к мысли, что всю свою жизнь прожил для того, чтобы оказаться здесь и именно сейчас, и не случаен полученный полтинник, храм, больной мальчишка, свеча…
И икона, у которой горела свеча. Павел долго стоял у иконы, до тех пор, пока сторож не попросил его выйти из храма.
- Завтра приходи, сынок, завтра.
- Приду, обязательно приду…