Слева была темнота, и справа была темнота, а впереди конусы света от фар прорезали густой мрак. Валил снег, снежинки разбивались о лобовое стекло, и ничего не было видно. Печка в машине работала на полную и обдавала нас горячим воздухом. Становилось душновато. Мы уже несколько часов пытались найти выход из лабиринта хитро запутанных дорог.
- Где мы?
Макс сидел на пассажирском сиденье. В правой руке его был зажат карманный фонарик, а в левой – потрепанный автомобильный атлас. Макс щурил глаза, стараясь найти дорогу, по которой мы неслись, на желтой изорванной странице. Он изрядно нервничал.
- Не знаю. Нет…ничего нет, - он обернулся ко мне и скорчил мину: «Я знаю короткий путь», - эти слова я произнес часа два назад.
- Ни за что нам не поспеть теперь, - Макс взглянул на часы, обвившие его запястье, - до Нового Года всего ничего осталось, - он обиженно надулся. – Никогда больше с тобой не поеду.
- Да ладно тебе, - ну да, я был виноват. – Вон, лучше, смотри, там указатель.
На покосившейся табличке белым по синему было написано – «Сказочная страна».
- Ну и идиотское название, а? Село, наверное, - я старался не унывать. – Вот представь, подойдет к тебе какая-нибудь деревенщина и представится: «Я из Сказочной страны». Вот умора будет.
Макс между тем вновь углубился в атлас. Он переворачивал страницы, чихал от засевшей на них пыли, а потом со злостью отбросил книжицу на заднее сиденье.
- Пусто. Мы потерялись.
- Может, карта старая, возьми… - я не договорил. Фары на несколько мгновений выхватили из темноты выведшего из леса оленя. Животное подошло к обочине дороги, подняло правое копытце и покачивало им из стороны в сторону. Влево-вправо.
- Эй, он нам что, махал? – Макс резко обернулся, но оленя уже съела тьма.
Я тоже это видел, но…какого черта?!
- Тебе почудилось.
Мы ехали в молчании. Больше на обочине никого не появлялось, навстречу нам не проехало ни одной машины. Я продолжал крутить баранку, а мыслями улетел далеко-далеко, в будущее лето, когда от лютого мороза не надо будет прятаться под несколькими слоями одежды. Я боюсь холода, прямо вам скажу.
Мой взгляд блуждал по унылой голой равнине. Я на секунду отвлекся – попытался добраться до банки с колой, что валялась на заднем сиденье,- и тут Макс крикнул:
- Стой!
Я вдавил тормоз. Завизжали шины, машину занесло, она закружилась, как юла, на скользкой дороге. Мне-то что – я был пристегнут, а вот Макса бросило вперед и замотало по салону, так что, когда мы, наконец, остановились, он лежал вниз головой и глухо стонал.
Я выдохнул.
- Надо было пристегиваться.
Макс с пыхтение уселся обратно в кресло и снова вперил глаза вперед, притворяясь, будто не слышит меня. Зря я так, если б не он, мы бы влетели на бешеной скорости в выросшую посреди дороги стену. Громадина тянулась далеко вправо и влево и исчезала где-то в полях. Я попытался завести машину, но двигатель ответил мне холостым бухтением. Я со злостью проворачивал ключ снова и снова, пока он не сломался, и его половинка не осталась торчать из отверстия. Макс с интересом следил за мной и не забывал крутить ползунок радио. Сегодня в эфире был только белый шум. Белый, как тот снег, что сугробом завалил дверь снаружи. Я обозлился.
- Ты как хочешь, а я выхожу.
Дверь, сколько я ни напрягал силы, не открывалась. Тогда я локтем разбил стекло и выбрался наружу. Тут же меня прибили к земле стопудовые снежинки. Со стороны Макса никаких сугробов не было, и он запросто вышел под перекрестный огонь бурана. Он был странно спокоен для человека, чья машина только что вылетела в кювет. Да, это была его машина, он просто дал мне порулить. Права-то отняли.
Макс только и сказал:
- Дурак, - прозвучало это совсем по-дружески.
Вместе мы подошли к стене и задрали головы: вершина стены терялась в темноте. Да и при свете дня мы бы ее не увидели.
- И кто догадался поставить стену посреди дороги?! – мой друг терял спокойствие.
Я оглянулся вокруг – никакой дороги уже не было. Колдобины размером с воронку от метеорита – вот единственное о ней напоминание.
Мы прошли немного вправо вдоль стены и наткнулись на широкую вертикальную расселину. Она шла и шла вверх, сколько хватало глазу. Я попытался рассмотреть сквозь нее, что же творилось с другой стороны. Оттуда на меня глянула тьма.
- Похоже на медь, - Макс постучал пальцем по холодному металлу. Стена отозвалась приветливым гулким звуком.
Тут уж я не сплоховал и остался спокойно стоять на месте, когда стена на месте расселины-разлома надломилась и начала уходить вперед. Тихо так, без единого звука, я слышал, как падают снежинки.
Это были ворота! Огромные ворота в сказочную страну! Они открывались так медленно, так медленно, поднимали вихрем снег, который сыпал нам с Максом за шиворот. Наконец, они открылись.
Это было удивительно. От того места, где мы стояли, вперед вилась прозрачная ледяная лестница. Было в этой лестнице несметное количество ступеней, и поднималась она все выше и выше и кончалась на вершине скалистой горы, увенчанной королевским дворцом, величественным, холодным, хрустально-белым солнцем, вокруг которого на странных орбитах ходили целые планеты и звезды, а островерхие шпили на высоких башнях щекотали подобравшихся слишком близко сорванцов, что вздумали сбежать с неба. Пришел этот замок из сна прекрасной принцессы, только-только опустившей головку на мягкую перину. Был он прозрачен и зажигался в звонкой синеве ночи то зеленым, то фиолетовым, то красным, но всегда морозно-отстраненным и неприступным светом.
- Вау! – из моей груди вырвался возглас восхищения.
Но Макс как всегда заартачился:
- Эээ, нет, я туда не сунусь.
Я потянул его за руку.
- Идем! – мне хотелось поскорей добраться до вершины.
- Сам иди.
И я пошел. Когда я уже поднялся на две ступеньки, то услышал, как снег захрустел под ногами моего друга.
- Подожди меня.
Вместе мы продолжили подъем. Подниматься было вовсе не тяжело: мы оставили за спиной многие километры, уже могли дотянуться рукой до облаков, а усталости все не было, даже одышки не появилось, а пар, вылетавший изо рта, сплетался в пышногривых коней, которые тут же уносились прочь. Где-то на середине пути я остановился и оглянулся назад: позади нас была пустота, даже громадных ворот не стало видно. Игривые звезды столпились вокруг и с любопытством глазели на незваных гостей.
- Если сейчас споткнуться, можно полететь вниз и пересчитать задом все ступени, - Максу было не занимать веселья.
Он только и делал, что ворчал, и так всю жизнь. А я глядел на сказочную крепость, и мой страх перед холодом отступал, его подхватывали и уносили теплые ветра, что задували из бойниц на башнях. Странно, правда?
И вот, наконец, мы оказались на вершине, перед зарешеченным входом в замок. От ледяной стены отделилась нелепая фигурка и вприпрыжку помчалась к нам. Я отшатнулся в сторону от неожиданности и уже изготовился дать отпор, но Макс вышел вперед и загородил собою этого чертика из табакерки.
- Ты чего? Это ведь эльф.
Перед нами на согнутых ножках покачивался маленький человечек. Он был одет в зеленую шубку, а голову ему, словно настоящая королевская корона, увенчал колпак с пушистым помпоном. Человечек от радости подпрыгнул и прищелкнул в воздухе каблуками. Он потешно поклонился нам и весело крикнул:
- А вот и вы! Вас уже заждались! Идем за мной.
Эльф развернулся и махнул короткой ручкой. От этого движения решетка растаяла в воздухе.
- Идем, идем! – наш проводник заковылял вперед, вглубь замка. Макс захихикал и пошел вслед за ним, подражая его колченогой походке. Я держался позади. Когда наша троица прошла под аркой, решетка снова появилась на прежнем месте, заточая нас внутри.
Мы проходили сквозь замерзшие в искристом блеске гроты, пересекали льдистые пещеры, с потолка которых свисали исполинские сосульки, оскальзывались на тонком хрустальном мосту, перекинутом через черную бездну. Наш проводник подгонял нас: «Быстрее, быстрее! Опоздаем!», а мы останавливались перед окнами размером с гору и выглядывали наружу: к замку прибывали все новые и новые гости – гномы, султаны, утонченные лисы в вечерних костюмах и грубоватые волки в высоких цилиндрах, кого там только не было! – они прилетали в крылатых каретах и верхом на сказочных птицах Рух. Но эльф отрывал нас от колдовского зрелища и тянул дальше.
- Хозяин бала ждет не дождется увидеть вас.
Мы с Максом переглянулись и дружно воскликнули:
- Бал?!
Мы добрались до двери в праздничную залу. Дверь эта тоже была вырезана изо льда, чистого и прозрачного льда, но переливчатые бледные пятнышки зеленого, розового и синего, затерявшиеся в её искусных узорах, не давали заглянуть вовнутрь.
Эльф торжественно выступил вперед и распахнул перед нами дверь.
Зала полнилась и кипела танцующими парами. Нас закружило в вихре полуночной пляски, затянуло в самую гущу танца. От пестрых нарядов рябило в глазах, от брякающей и трещащей музыки звенело в ушах. Перед лицом проносились фраки, платья, туфельки, парики, люстры картины, мебель. Нам сразу же нашлась пара: Максу досталась страшная клыкастая баба, похожая на вепря, а в моих руках трепетал хрупкий ледяной цветок. Я прижимал к себе прекрасную девушку, совсем не боясь обжечься об ее холодное тело. Я согревал ее, и она бы так и растаяла в моих руках, если бы резкий толчок не заставил меня разжать объятия. Меня выкинуло из карнавальной толчеи, а Макса толпа перемяла и выплюнула на пол. Мы стояли у подножия трона, на котором восседал грузный, благодушного вида человек в красной шубе, отороченной белый мехом. Мне показалось, в его добром взгляде на секунду мелькнула хищная искра.
Эльф был тут как тут, он, словно глашатай, прокричал:
- Приветствуйте Короля Зимы, Властителя Холода и Повелителя Мороза! Узника вре…
Молодой человек (да нет,я пригляделся, уже старик, все его лицо было изборождено глубокими морщинами, а борода была вся седая) спустился к нам и легонько толкнул бедром эльфа, еле-еле достававшего до его груди. Эльф пошатнулся и с плаксивой миной отбежал в сторону. Старик крикнул ему вдогонку:
- Не надо так официально, дружок, - потом он заговорил с нами: - Ребята, нравится вам здесь?
Макс, весь потрепанный и измятый, уже изготовился сказать свое вечное «нет», но я пнул его в ногу, и ответил за него:
- Очень, - лучезарная улыбка расплылась на моем лице.
- Вот и хорошо, вы у нас особенные гости, - тут он поманил рукой кого-то из толпы. – Ило’ка, иди сюда. Вы уже знакомы с моей дочерью?
К нам подошла та красавица, с которой я минуту назад кружился в танце. Она скромно потупила глаза, но то и дело метала на меня заинтересованные взгляды.
- Знакомы.
- Негодница, везде успевает, - старик приобнял дочь.
Невидимые часы пробили одиннадцать раз. С каждым ударом свет в зале зажигался все ярче и под конец стал вовсе нестерпимым. Старик засуетился.
- Ох, всего час до Нового Года. Илока, займи свое место, - девушка покинула нас и села на трон, стоявший по левую руку от отцовского. Старик прокашлялся и обратился к веселой и пестрой толпе:
- А сейчас – пир!
С потолка прямо в центр зала упали столы, а вслед за ними прилетели вкусные яства. Гости охнули и отхлынули к стенам, но кого-то все-таки придавило тяжелой ножкой, и теперь он извивался под пятой небесной кары. Это оказался наш знакомый эльф. Ему помогли выбраться.
- Веселитесь, друзья!
Гости попрыгали за столы и набросились на еду. Зал огласило чавканье. Сам старик сел во главе стола, а меня посадил справа от себя. Макса утянули к другому концу, он отбивался, но крепкий снеговик сгреб его в охапку и потащил за собой.
- Ешь, не стесняйся, - Властитель Холода улыбнулся в бороду.
И я ел. В ту ночь во мне пропало несколько окороков, четыре батона свежеиспеченного хлеба, пять головок сыра, несметное количество яблок и ананасов, и не счесть сколько кувшинов вина. Рядом со мной сидели мои новые друзья, и мне было тепло. К концу пиршества я стал похож на хозяина замка, так я раздобрел, просто не верится. Когда я отставил в сторону последний кусок пирога, меня кинуло в дрожь. Старик это заметил:
- Тебе холодно? Держи, накинь мою одёжку, - он принялся стягивать с себя шубу.
Я запротестовал:
- Нет, нет, вы же король, - и пьяно икнул.
Старик засмеялся:
- Все мы можем иногда поиграть в королей, правда?
Холод отступил. Королю вместо его царских одеяний принесли одежду победней. Мы еще немного посидели в молчанье. Король прошептал: «Уже совсем скоро», а потом доверительно наклонился ко мне, опершись локтем на стол.
- Тебе ведь нравится моя дочь?
Я взглянул на Илоку. Она до сих пор сидела на троне, так ни разу и не шелохнувшись. Она как будто поняла, что мы говорим о ней, и помахала мне рукой.
- Ты ей тоже нравишься. Сегодня вы с ней будете королем и королевой. До Нового Года осталась всего минута. Не время медлить, садись на трон!
- Но я не знаю, как это….
Старик поднял меня из-за стола и подтолкнул наверх. Я набрался храбрости и шагнул вперед. Илока улыбнулась мне. Под нами плескалось шумное море из бокалов и карнавальных масок, настоящий король стоял впереди и довольно потирал руки. Забили часы. Гости принялись считать: «Раз. Два. Три». С двенадцатым ударом я сел на трон.
Гости исчезли. Яркий свет, веселье, танцы – ничего этого не стало. Даже луна померкла, её погребло под снегом, буран взвихривался, царапал глаза и резал кожу. Когда он улегся, я услышал, как в стекло над моей головой постучали. Это был король, его лицо сморщилось в гнусной усмешке, его визгливый смех задул последнюю горевшую свечу. Стало совсем темно. Король унесся в небо, а я остался сидеть посреди руин на разрушенном троне. Я попытался шевельнутся. Нет. Меня заковали в каторжные цепи.
По полу катался Макс, он был одет в зеленую шубу и короткие штанишки.
- Что ты наделал?! – он рыдал и плевался, его плач расходился по залу эхом и навечно застревал между колонн.
Слева от меня на другом троне валялся кусок льда. Я был закутан в шубу и меховые сапоги, но знаете, что? Одежда больше не грела, и теплые ветра перестали задувать.