Сижу на скамейке в ЦПКО. Издали приближаются два глубоких старика. Сухие, седые, с тросточками. Едва бредут. Беседуют. По мере приближения начинаю слышать их разговор.
- Ты знаешь, Гоша, я так скажу. Брюхо - дело добровольное. Хочешь - имеешь. Не хочешь - не имеешь.
- Ну, Саша, все разными родятся.
- Да нет. Все родятся одинаковыми. Ты видел когда-нибудь брюхатого новорожденного?
- Нет. Не видел. Но толстые, как послушаешь, говорят, что едят мало. А вот такой, мол, родился. Ем мало, а распирает, и все тут.
- Это им кажется, что мало. Вон у меня сосед Петька. Хохол. Под два метра. И толстый, как боров. Он дальнобойщик. У него все свитера в месяц протираются. Как ты думаешь, где?
- Не знаю.
- На пузе. Он, когда за руль садится, то руль ему в брюхо упирается. А он же едет. Руль все время крутит. Вот свитера на месяц только и хватает.
- Смех! Так он что тоже мало ест?
- Во-от. Он мне как-то говорит: "Дядь Саш, я если с утра вот такой кусочек сальца не съем, - и показывает "кусочек" со свою ладонь, а ладонь - с лопату, - так я так нервничаю, так нервничаю". Видишь, это у него "кусочек". И это только разминка. Он затем завтракает. А в рейсе то и дело перекусывает.
- Может ты и прав. Ведь, помнишь, в концлагере ни одного толстого не было. Все были доходяги.
- Как мне сказал один врач:" В концлагере вы прошли принудительную тотальную очистку организма. Поэтому сосуды у вас почти в идеальном состоянии. Это способствует долгожительству".
- Может он где-то и прав. Нам ведь с тобой почти по девяносто. Только какого горя это стоило.
- Вот, вот. А помнишь какая у нас была там поговорка?
- Нет. Уже не помню.
- Пока толстый сохнет, худой сдохнет.
- Так может люди на такой случай толстеют?
- Кто их знает. Только я говор: пузо - дело добровольное. От человека зависит - отпускать, не отпускать.
К этому моменту они прошли мимо. И удалились настолько, что были слышны только голоса. О чем шла беседа дальше разобрать уже не возможно.
- посмотрите еде вот это http://youtu.be/fCbTavr7MKM
- присутствую и на стихи.ру