ГЛАВА 5
Обедали внизу, в холле. Обстановка напоминала сцены из британских фильмов о вездесущем Пуаро и глубокомысленной миссис Марпл, почём зря шатающихся по старой доброй Англии, где всякий домовладелец был рад принять под свой кров этих гротескных персонажей. Что касается последних, применительно к обедающим в холле пансионата «Чайная роза», то на них сходство с английскими сценами заканчивалось, поскольку это были люди всё русские, и их поведение не отличалось тошнотворной британской чопорностью. Дети, кстати, обедали отдельно, в соседней с холлом просторной комнате, и их обслуживала многопрофильная Ольга. Её родители прислуживали в холле и одновременно обедали за общим столом, что создавало некую картину благополучного семейного демократизма, а хозяева, муж и жена Борисюк (её звали Римма Ивановна) сидели во главе стола. Они тепло приветствовали новых пансионеров, представились, остальные присутствующие отнеслись к появлению Лины и Рае совершенно равнодушно, так же, как выяснилось позже, они относились друг к другу.
«Я не стану представлять вас друг другу, - извиняющимся тоном сказал Олег Евгеньевич, - поживёте – сами перезнакомитесь».
«Если нет, то не умру от горя», - подумала Лина, быстро и внимательно оглядев пансионеров, занятых каждый сам собой и вполне приличной едой.
«Больно нужно знакомиться с кем попало», - выразила взглядом больших красивых глаз Раиса.
Дети, кстати, тоже не выказали желания знакомиться с новой соседкой по трапезе. Судя по возгласам, доносящимся из детской столовой, они не были дружной командой, но каждый шумел в свою пользу, требуя то убрать тарелку с супом, то дать ещё фруктов. Их родители вели себя примерно так же, напрягая по всякому пустяку то Азу Вениаминовну, то Семёна Львовича. А одинокая особа неопределённо пожилого возраста не ела как следует сама и пыталась не давать нормально есть хозяевам, доставая их либо описанием своих желудочных пертурбаций, или придумывая сквозняки в отведённом ей номере. Но хозяева, привыкшие к капризам пансионеров, успевали и нормально есть, и вести нелёгкую беседу со сварливой особой.
«Мне тут нравится, – мысленно отметила Лина и услышала, как Света тоже стала подавать требовательный голос, - все мужики при своих молодых жёнах, старая грымза не в счёт, следовательно, к нам с Раиской никто приставать не будет. Хотя…»
Думая так, она всё-таки заметила, как каждый из присутствующих мужиков украдкой поглядывает то на неё, то на Раю. И, что самое паршивое, на эти вороватые косяки обратили внимание и их жёны, и старая грымза.
«Да плевать, в конце-то концов», - мысленно отмахнулась Лина и с удовольствием принялась за виноград.
Раиса тоже всё заметила, но сделалась от этого только надменней.
- Слушай, неужели так надо откладывать посещение Александра Баранчук на завтра? – спросила Лину Рая, когда они вместе со Светой вышли после обеда подышать свежим воздухом. Ольга раньше показала им на границы пансионата, и новые пансионеры знали, где можно гулять, а где – нет. Сначала они хотели проследовать к террасе, но их на полпути обогнала особа неопределённого пожилого возраста. Она тащила с собой ворох газет и сумку с вязаньем, обгоняя идущих, бесцеремонно пихнула Раю, а Лина придержала подругу и направила её с девочкой на другую дорожку.
- Давай побродим, - предложила она, - а то за обедом насиделись.
- Давай побродим, давай побродим, - подхватила Света, норовя удрать с дорожки и скрыться в каком-нибудь диковинном кустарнике.
- Я тебя сейчас на руки возьму, - предупредила Лина ребёнка.
- Ты не ответила на мой вопрос, - принципиально напомнила Рая. Она шла по шуршащему сыроватому гравию так, словно создавала шедевр, - с ленивой грацией переставляя длинные стройные ноги и потряхивая гривой натуральных каштановых волос.
- В общем, можно и проветриться, - с сомнением возразила Лина, - времени всего 16.49.
- Вот именно, - оживилась Рая.
- Жаль, что у этого Баранчука нет домашнего телефона, а то можно было попытаться дозвониться к нему по местному.
- Жаль, конечно. Но на фига звонить, когда можно просто съездить? Я не понимаю, почему ты не разрешила мне зайти к нему, когда мы проезжали мимо.
- Я потому и велела водиле проехать мимо его дома, чтобы визуально оценить ситуацию, - досадливо возразила Лина, - а только потом…
Она не хотела пускаться в долгие и нудные объяснения того, что Рая наверняка не поняла бы. В частности, объяснения такого примитивного чувства, как интуиция. А она Лине подсказывала, что к Александру Баранчук сгоряча соваться не следует.
- Ну и чё ты там наоценивала? – насмешливо поинтересовалась Рая, в очередной раз встряхивая волосами и стараясь вернуть причёске нормальный вид вопреки расшалившемуся ветру.
- Трудно оценивать ситуацию по внешнему виду квартиры данного гражданина, не зная, какие окна в доме – его.
- Вот именно, - ещё насмешливей заметила Рая, - мы можем только предполагать, что квартира Баранчука находится на первом этаже
- Вряд ли, - возразила Лина, - дом старый трёхэтажный, судя по окнам и балконам с фасада – двухподъездный. Следовательно…
- Блин, да фигли рядить и прикидывать? – стала заводиться Рая. – Поехали, а!?
- Никуда мы не поехали, – отрезала Лина, - пока я не оформлю доверенность на тачку.
- Господи, когда это будет!? – заныла Рая.
- Завтра.
- А сегодня так и прикажешь маяться? Поехали, а?
- Достала! Всё равно мы вдвоём никуда не поедем. Кто-нибудь из нас должен оставаться с ребёнком.
- Ах, ну да, - опомнилась Рая и невольно посмотрела в ту сторону, где резвилась Света, бегая вокруг розового куста и осторожно трогая шипы рукавичкой.
- Впрочем, чёрт с тобой, сгоняю я в Керчь на попутке, а ты сиди тут со Светой, - решилась Лина.
- Правда? – обрадовалась Раиса.
Подруги стояли лицом к морю, спиной к пансионату, и Лина стала давать Рае инструкции по временному уходу за ребёнком. Они, занятые разговором, не услышали, как к ним подкрался один из мужских обитателей пансионата. Приблизившись к красивым незнакомкам, мужчина хмыкнул, привлекая к себе внимание, а когда привлёк, развязным тоном поинтересовался:
- Девочки, а вы случайно не лесбиянки?
Света, услышав незнакомое слово, замерла с открытым ртом, а у Лины появилось острое желание размазать ухажёра по гравию. Она моментально оценила его вид, легко вычислила разбогатевшего баклана, но у неё не возникла даже мысль реализовать своё желание. Лина даже улыбнулась в ответ на хамство, оцениваемое самим бакланом, как тончайший юмор (ещё бы не оценивать, насмотревшись «Аншлага» с «Кривым зеркалом»), и собралась выдать фразу какого-нибудь нейтрального свойства, но всё дело испортила Раиса:
- Пошёл вон, дегенерат.
При этом она обдала мужчину таким презрением, что тот, казалось, слегка съёжился. Но вскоре пришёл в себя, ощерился и злобно переспросил:
- Чё ты сказала?
- Дмитрий, марш в номер, немедленно! – перекрывая шум вечного прибоя, раздался женский голос. Кричали с балкончика главного корпуса на втором этаже.
- Иду! – гаркнул в ответ пансионер, цыкнул на Раису типа: «Мы ещё с тобой потолкуем» и слинял со сцены.
«Нам тут ещё врагов не хватало», - мельком подумала Лина, а вслух сказала: - Ты, Раиса, полное во!
Лина постучала пальцем по лбу.
- Это ещё почему? – презрительно осведомилась подруга.
- Соображать надо! – наставительно сказала Лина. - Тоже мне, журналист-психолог. Неужели по роже не видно, что перед тобой бизнесмен из провинции? А их, провинциальных бизнесменов, так легко обидеть.
- Нет, целоваться с ним прикажешь? – возмутилась Раиса.
- Во всяком случае, не стоило так обламывать человека, который, воспользовавшись занятостью жены, которая, наверно, зашла в сортир, решил подкадриться к новеньким.
- Да пошёл он вместе со своей женой, знаешь куда?
- Всё, замяли, смотри тут за Светой, а я поехала.
Проблем с оплатой услуг частника рублями вместо гривен и в общении на русском вместо украинского, на который некоторые местные патриоты норовили перевести не только Гоголя, но и Пушкина, у Лины не возникло. Она вышла из ворот пансионата ровно в 17.00., поймала всенародный автомобиль марки «жигули» и сошла с него на улице легендарного скобаря (пардон, кобзаря!) возле дома номер тридцать один в 17.29.
«Какой чудный воздух, - невольно отметила молодая женщина, прогуливаясь вдоль нужного дома и незаметно поглядывая на окна, часть из которых уже была освещена, - всё-таки соседство с морем – большое дело».
Она два раза прошлась туда - обратно вдоль фасада крашеного в желтый цвет здания, затем завернула в двор, где росли, наверно, ещё дореволюционные каштаны и обнаружила, что в доме, как она и предполагала, всего два подъезда.
«Так, двери не укреплены, войти в подъезд может всякий», - с облегчением отметила молодая женщина и вошла в ближний. Она моментально вычислила местонахождение квартиры искомого Баранчука по номерам первых трёх на первом этаже первого подъезда квартир, вышла во двор и снова зашла, но уже в следующий подъезд. Лина поднялась на второй этаж и молча уставилась на двери квартиры номер восемь, опечатанные явно местной милицией.
«Хорошенькие дела, - с разочарованием и тревогой одновременно подумала Лина, - к кому теперь?»
Она оглянулась на две другие двери, освещённые вместе с остальной лестничной площадкой экономичной лампой, и нерешительно направилась к той, откуда доносились детские вопли и требовательный женский голос.
- Дзинь-дзинь, - ободряюще сказала себе молодая женщина и нажала кнопку звонка.
- Хто тама? – услышала она и одновременно увидела полное женское лицо в проёме распахнувшейся двери.
- Не буду я кефаль! Надоела, зараза! – продолжал вопить детский голос.- Хочу сала и бананов!
- Ешь, паразит, а то убью! – крикнула через плечо в глубину квартиры женщина и спросила: - А вам кого, дамочка?
- Вы не знаете, что случилось с Баранчук Александром Борисовичем? – вежливо осведомилась Лина.
- А на шо вам знать про Сашку Баранчука? – округлила глаза женщина.
- Не знаемо мы нияких Баранчуков, - возник в квартире новый голос и рядом с круглолицей появилась другая круглолицая, но старше, толще и морщинистей. – А ну, геть витселя!
- Та шо вы, мамо? – возмутилась молодая, которую более толстая бесцеремонно отпихнула от дверей.
- Я заплачу за информацияю, - поспешно сказала Лина, участники семейной сцены на секунду замерли, но, очевидно, решив, что спокойствие дороже денег, общими усилиями захлопнули перед носом незнакомой стильной красотки дверь и убрались в глубину квартиры, где вдвоём навалились на обладателя детского голоса, который без устали требовал то бананов с салом, то хотя бы вареников с картошкой и шкварками.
«Чё за дела?» - мысленно возмутилась Лина и хотела, было, позвонить в двери соседней квартиры, как она распахнулась сама, и из неё высунулся вполне интеллигентного вида мужчина старше то ли сорока, то ли пятидесяти. Он был лыс, как колено, лицо имел достаточно моложавое без растительности на нём, кроме непременных бровей, а нос в виде вытянутой сливы, что придавало лицу унылое выражение. Однако голос у мужчины был очень даже жизнерадостный. Судя по диспозиции дверей на лестничной площадке, жизнерадостный занимал много большую площадь, нежели опечатанный Баранчук и его крикливые соседи, обладатели салолюбивого чада.
- Заплатите за информацию, говорите? – заинтересованно переспросил мужчина.
- Несомненно, - твёрдо сказала молодая женщина.
- А сколько заплатите? – уточнил мужчина.
- А это в зависимости от объёма информации, которую вы сможете мне предоставить, - невозмутимо парировала Лина.
- Ну, что ж, проходите, - задумчиво молвил мужчина, - не на площадке же нам обмениваться сведениями и деньгами.
«Если информация стоящая, заплачу ему рублей пятьсот, - прикинула Лина, имея в виду уровень местных цен, - только он не очень-то похож на нуждающегося пенсионера. Да и возраст, судя по виду… А может, просто безработный?»
- Вы можете не разуваться, у меня не очень чисто, живу я один, холостяк, видите ли я, профессиональный, так и дожил до шестидесяти пяти, раньше у нас коммуналка была, но сосед пять лет назад уехал в Израиль, а у меня деньги были, ну, сторговались, зато сам себе в трёхкомнатной квартире хозяин… Да…
Мужчина, провожая Лину по узкому коридору с двумя поворотами в дальнюю комнату, говорил без умолку, а Лина слушала и не верила своим ушам. То есть, она верила и про соседа, и про Израиль, но в части сказанного незнакомцем по поводу его возраста…
- Звать меня Антон Павлович, ну да, как Чехова, фамилия, правда, другая, польская у меня фамилия, однако я коренной житель Крымского полуострова и ни в какую Польшу не собираюсь. Да кому я там нужен? Мы, бедные пенсионеры, которые всю жизнь отработали на благо Родины, и здесь-то никому не нужны…
- На вид вам меньше шестидесяти, - неуверенно возразила Лина, оглядываясь по сторонам. В комнате, куда привёл её болтливый Антон Павлович, было бедно, старомодно, но сравнительно опрятно. А в воздухе не пахло ни тройным одеколоном, ни давлеными клопами, ни преющими обоями.
- Да, один только вид остался, - жизнерадостно улыбаясь, говорил совсем невесёлые вещи Антон Павлович, - вас-то как звать?
- Зовите меня Полиной, - разрешила молодая женщина.
- Садитесь вот на этот стул, Полиночка. Из России приехали?
- Из неё.
- Что вас интересует о соседе моём покойном, Саше Баранчук?
- Покойном?! – ахнула Лина и чуть не промахнулась мимо предложенного стула.
- А что вас так удивляет? – едва заметно улыбнулся хозяин трёхкомнатной квартиры. – Ленточку с печатью на дверях видели?
- Чёрт возьми! – в сердцах воскликнула Лина. – И когда он, то есть сосед ваш Александр Баранчук, стал покойником?
- А сколько вы заплатите? – снова смеркантильничал Антон Павлович.
- От пятисот до тысячи рублей в зависимости…
- Всё понял, милая, весьма удовлетворён и докладываю. Пропал мой непутёвый отрок неделю назад, так я и представителям нашей доблестной милиции сообщил, а труп его обнаружили только вчера, в одной из штолен старой каменоломни. На него да ещё три трупа наткнулись эти, как их, штейгеры, то ли маркшейдеры? Или какие-то триггеры?
- Диггеры? – подсказала Лина.
- Да, они самые, которые у нас всё по заброшенным каменоломням да по катакомбам шарят. Слышали про наши знаменитые катакомбы?
- А они разве не в Одессе? – машинально спросила Лина, чтобы хоть как-то отвлечься от чёрных мыслей о тех троих, которых нашли вместе с Александром Баранчук.
- Ну, одесские катакомбы против наших, всё равно что Версальский сад против Баргузинского заповедника, - пренебрежительно отмахнулся Антон Павлович.
- А трупы тех троих, что нашли вместе с Александром Баранчук, удалось идентифицировать? – пересиливая себя, задала тревожный вопрос Лина.
- Удалось, - ответил Антон Павлович.
- Кто, откуда, их реквизиты – всё установили? – нетерпеливо спросила Лина.
- Всё установили, - кивнул головой хозяин трёхкомнатной квартиры, - фамилии я их всех, конечно, не помню, но…
- Они все местные или был среди них кто-нибудь приезжий? – перебила его Лина.
- Зачем – приезжий? Все наши, все местные, - благодушно возразил Антон Павлович. – Одна банда!
- Что значит, одна банда? – задала очередной вопрос Лина.
- А что у вас за интерес такой? – задал встречный вопрос Антон Павлович. – Вы, часом, не из милиции?
- Нет, я не из милиции, - успокоила его молодая женщина и кратко поведала бедному украинскому пенсионеру о причине, побудившей приехать её на полуостров.
- Вот теперь понятно, - неизвестно чему обрадовался Антон Павлович, - заходил к нему один молодой человек, если это он вас интересует, слышал я, как они целовались-обнимались. Всю ночь по приезде – вечером ваш знакомый приехал – они потом гудели. А меня за водкой посылали. Ну, я по бедности, знаете ли, не гордый, ну, и выпить когда предлагают, не отказываюсь. В общем, видел и хорошо помню я этого вашего… как его?
- Романа Светлицкого, - напомнила Лина, не зная, радоваться ей или наоборот. – Так значит, его трупа среди тех, кого обнаружили в штольне, не было? – на всякий случай переспросила его.
- Не было, - успокоительно замахал руками Антон Павлович, - я же говорю – одна банда.
- Да, вы мне не ответили про банду? И ещё хотелось бы знать, насколько достоверна ваша информация? Сами вы по возрасту в милиции, даже украинской, служить уже не можете. А знаете много такого, чего простому человеку знать не положено. Или просто сочиняете на ходу, чтобы скрасить свою бедность дополнительным лёгким заработком. Ну, так?
- Вам, милая, самое место дознавателем работать! – совершенно уже развеселился Антон Павлович. – В самую точку угадали насчёт того, что простому человеку… В общем, участковый наш, Костя Чеславович Быстрицкий, сынок моего старинного дружка, Чеслава Быстрицкого. Мы, поляки, поддерживаем-таки между собой отношения. А с Чеславом мы и служили вместе, и трудились рядом, в одном, можно сказать, порту. Сынок вот решил в милицию пойти, но это его проблема. Зато я в курсе кое-каких дел, а это, оказывается, может принести мне дополнительный доход. Ну, так? – передразнил он гостью.
«Забавный старикан», - подумала Лина и напомнила: - Так что там про банду?
- Видите ли, - слегка забуксовал Антон Павлович, - про банду сам я ничего не знаю, а про то Костя разболтал за бутылкой горилки, которую я по бедности дома делаю. Так вот, возникла в ихней милиции версия, что с этими тремя хлопчиками и одной дивчинкой свели счёты ихние коммерческие конкуренты. Дело в том, что Сашка Баранчук давненько уже травкой промышляет, где он её берёт, мне неизвестно, но что исправно торгует… торговал, то есть, ею на нашем колхозном базаре, про то знала каждая собака. Брали его неоднократно за это, он столько же неоднократно отмазывался, но ни разу не заложил ни своих поставщиков, ни своих коммерческих компаньонов. И с ними его ни одна собака не видела. Но конкуренты Сашку дюже не любили, потому что у Сашки были и в милиции связи, и поставщиков он имел дешёвых. А вот вчера нашли его с двумя хлопчиками и одной дивчинкой, в милиции погоревали-погоревали и таки решили, что это его, Сашку, с компаньонами конкуренты кончили. Кончили, значит, в штольню сбросили, а сверху негашёной известью закидали. Но известь оказалась некачественной, а тут эти, как их…
- Диггеры, - подсказала Лина.
- Они самые.
«Круто между собой наркохохлы базарят, - подумала Лина, - даже одну дивчинку завалили».
- Так, вот вам обещанное, - Лина протянула Антону Павловичу бумажную штуку и попросила: - Запишите, пожалуйста, номер моего сотового. Если вдруг появится какая-нибудь информация о Романе Светлицком, позвоните. Хорошо? А я в долгу не останусь. То же самое передайте вашему участковому. В смысле, если вдруг ему удастся узнать что-нибудь об интересующем меня деле, то…
- Всё сделаем в лучшем ракурсе! – радостно пообещал Антон Павлович, сжимая в руке заветный эквивалент мешка сахара и десяти килограммов сала. – Вот возьмите и номер моего домашнего телефона. На всякий случай.
- Спасибо, до свиданья, - сказала Лина и, провожаемая предупредительным пенсионером, пошла на выход.
Когда Лина оказалась на улице, время на часах показало четверть восьмого. Стояли довольно плотные сумерки, едва-едва разжижаемые одним из трёх, в целях экономии потребляемой электроэнергии, горящим уличным фонарём. Лёгкий ветерок продувал чистенькую улицу имени известного кобзаря (или скобаря?), пахло морем и рыбой. Машины по улице проезжали редко. Лина хотела, было, тормознуть первую из них, но тренькнул сотовый и она полезла за ним в карман. Звонила Раиса.
- Ну, как? – нетерпеливо спросила она.
- Нормально, - сдержанно ответила Лина и, пресекая дальнейшие расспросы, сказала: - Буду на месте, всё расскажу. Сейчас я на тёмной пустынной улице в чужом городе ловлю частника. И треплюсь по дорогому сотовому. Ясно?
- Ясно, - сообразила Рая.
- Как там Света? – поинтересовалась Лина.
- Порядок. Рвёт из руки трубку, поговорить хочет.
- Нечего, пока.
Лина захлопнула телефон и секунду спустя поняла, что накаркала и про пустынную тёмную улицу, и про чужой город, и про дорогой сотовый. Навстречу ей скорой походкой приближались два гарных хлопца. Оба фиксато улыбались, но намерения имели явно нехорошие. Лина сняла сумочку с плеча, сунула туда сотовый, а сумочку, закоротив ремешок двумя петлями, оставила в руке. Она не стала доставать оттуда ни газовый баллончик, ни кастет. Но улыбнулась в ответ хлопцам и приготовилась постоять за себя так, как её учили с детства в секциях дзюдо и каратэ.
А хлопцы стремительно приблизились, один замахнулся для удара в живот женщины, а другой попытался цапнуть её сумочку. Но Лина, удивляясь наивности хлопцев, легко ушла и от удара, и от покушения на движимое имущество. Больше того: она со всей силы огрела сумочкой по лицу того, который метил ей в живот, а второго «порадовала» жёстким ударом носка зимнего ботинка в верхнюю часть голеностопа. Попала Лина в обоих случаях удачно: первый отпятился на три шага назад, а второй рухнул на колено. А Лина догнала первого и врезала ему для полного счастья пяткой в область солнечного сплетения. Хлопец зашёлся в вынужденном кашле и сложился пополам, а потом и вовсе прилёг на мать сыру землю. Затем (времени с момента нападения прошло не больше пятнадцати секунд) молодая женщина вернулась ко второму и приложила его коленом к лицу. Другой хлопец откинулся назад и устроился на ночлег недалеко от компаньона по бизнесу.
- Ай, какая вы молодчина! – с удивлением услышала Лина, задрала голову и едва-едва разглядела в окне второго этажа давешнего Антона Павловича. – Я решил на всякий случай присмотреть за вами, хотел уже милицию вызывать, а вы…
- Спасибо, – поблагодарила молодая женщина, остановила частника, назвала адрес, услышала в ответ стоимость проезда, согласилась и полезла в салон «нивы».
next chapter
1 хулиган (арго)
2 штейгер – горный техник, маркшейдер – горный инженер