Говоришь, у шоферов – нервная работа? Ты не представляешь, какая она нервная! Тут же, как везде – бывает нормальный день, а бывает такой, что просто кошмарная жуткость. Вот помню, в командировку меня однажды послали. Я тогда молодой был, шустрый. Определили в помощники к хорошему человеку. Специалист по вибрациям у нас работал, Степан Иванович. Но он уже в годах тогда был, а аппаратура тяжелая и громоздкая. Вот подтаскивать все это хозяйство меня и назначили. Заодно и подучиться нелишним будет. Я, конечно, обрадовался. Куда, спрашиваю, ехать и как? В Рубцовск, говорят, на машине. Это получается часов пять в дороге. Замечательно.
Ну, день тот, я тебе скажу, сразу не заладился. Утром стали собираться. Надо осциллограф из цеха притащить. Степан Иваныч со мной пошел, ни в какую не хочет руководить-командовать, только тащить-помогать. Человек такой. Я таких встречал, но редко.
Поволокли мы с ним из цеха ящик с осциллографом. А время было – как раз взрывы эти в Москве и где, там еще. Террористы, одним словом. У нас по заводу патрули вооруженные ходили. Наши бандюганы, то есть – хозяева завода, собственники, чтоб им до конца жизни в розыске быть, издали указ, ничего не переносить по территории. Электрокара нам не дали, ковра-самолета тоже нет под руками. Тащим ящик этот на руках, а он такой, знаешь, как в армии, деревянный, в защитный цвет покрашен. Тут как из-под земли – два молодца в форме. «Кто такие, откуда и куда, и что у вас в ящике?» Мы им объясняем популярно, кто мы и что это такое. Пропусков-то с собой нет, мы же их сдаем поутру. А вертухаи то ли этого не знают, то ли прикинулись. Раз удостоверений личности нет, пожалуйте в кутузку. Там разберемся. Степан Иваныч, вижу, закипает. Один из них еще говорит, открывайте, мол, свой ящик. Мы открыли. Ну, как, скажи ты мне, простой бандит отличит осциллограф от бомбы? Ему же учиться некогда было. Видит, что-то непонятное, все в проводах. Вынимает один из этих пистолет. Дело серьезное. Пойдем, говорит. Кое-как отмотались мы от них. Только что анализы не сдавали, все рассказали, показали. Устали, веришь ли, как будто мы уже в этот Рубцовск пешком сходили. С осциллографом. Ладно, пришли к себе. Машина уже ждет. «Рафик».
Шофер нам достался Ваня Егоров. Отличный шофер, опытный. Только страшный. То есть – очень. У него даже прозвище в народе ходило – Кувалда. Лицо у него такое. Детям нельзя показывать. На ночь, особенно. Морда, а не лицо. Но человек хороший. Такое бывает.
Погрузили мы наши причиндалы, поехали. Сделали по дороге привал, перекусили. Компания хорошая, дорога пустая. Красота, одним словом. А перед Рубцовском – ты там не был? – там то ли пруды, то ли озера, и дамба между ними. Шофер наш Ваня говорит, надо в цивилизацию культурно въезжать. В том смысле, что давайте оправимся, кто хочет, и умоемся. Остановился на самой дамбе, вылез из «Рафика», пару шагов отошел к воде и штаны снимает. Мы со Степан Иванычем на эти ужасы смотреть не стали, гуляем с другой стороны машины, воздухом дышим. Минуты не прошло – опять, как из под земли – милиция, машина «ПМГ». Знаешь, что это значит? По-моему – «Подвижная милицейская группа». Ну, народ иначе расшифровывал – «Помоги мне, Господи».
Короче, останавливается, ребята оттуда выскакивают и к нам. Как-то нехорошо бегут, быстро так, и опять пистолеты наготове. Ну, что ты скажешь – день такой – все время на мушку берут! Ваню нашего, как был, со спущенными штанами приволокли. Требуют документы. Ну, мы командировочные и паспорта показали, все нормально. А Кувалда, по рассеянности, достает документы на другую машину . Он на заводе на двух работал и забыл, перед отъездом ненужные выложить. Эти только было успокоились, опять стволы поднимают. Якобы тот, второй, автомобиль в угоне и розыске. Мама дорогая! Опять мы кое-как отбрехались. Ну, они же не могут уехать без ничего. Оштрафовали нашего Кувалду за оскорбление общественных приличий. Он аж перебаламутился весь. Пятьсот рублей взяли, по тем временам большие деньги. Опять же, их много было в «ПМГ», чтоб на всех хватило…
Уехали они, и мы тронулись. Да только, на нервной почве, от всех этих переживаний Кувалда адрес забыл, куда мы ехали. То есть адрес-то мы все помним, а как туда добраться, он один знал и забыл. А Рубцовск, я доложу, не маленький город. Время уже обеденное, нам по нему плутать возможности нет – мы ж на один день приехали. Кое-как, кое-как добрались.
Сделали мы, что хотели. Степан Иваныч все измерения провел, сложились мы, купили в гостинице липовый счет, что жили там как будто. Кувалда ходил добывал. Он, хоть и страшный с лица, но обходительный. С женщинами мог договориться. Доезжаем до окраины, он нам говорит: «Хочу, ребята, вернуть деньги за этот мерзкий штраф». Давайте, мол, на заправке дождемся кого-нибудь, возьмем у него чек на топливо, в бухгалтерии сдадим, отчитаемся. Мы не против. Кувалда машину загнал в кусты недалеко от бензоколонки, сидим в засаде ждем. А народу, как нарочно, никого. То есть совсем. Минут сорок посидели, темнеет на улице. Нам еще пять часов до дому ехать. Кувалда весь извелся, смотрит, подъезжает к заправке «Москвич». Ваня наш – на низкий старт и ждет. Веришь ли, тридцать пять минут заправлялся. Кувалда сначала радовался, а потом посчитал. Говорит, столько бензина в «Москвич» не влезет. Только, если в салон заливать. Ждали-ждали, отъезжает «Москвич». Мы, как в боевике, из кустов наперерез. Кувалда – по тормозам, тот мужик тоже. Ваня прыг из «Рафика», побежал договариваться.
Приходит, хотел закурить, не может – руки трясутся. Мы к нему: Ваня, что? Он нам молча чек сует, там на двадцать пять рублей залито, литров пять, не помню точно. Оказывается, мужик тот три дня назад машину купил, учится еще. Поэтому так долго заправлялся. Кувалда так расстроился, часа два вообще молчал.
У шоферов работа нервная, что ты! Сплошные переживания.