*****Встречи с трижды героем Советского Союза
*****прославленным летчиком Покрышкиным А.И.
О первом посещении нашего полка А.И.Покрышкиным я уже рассказывал. Он разбирался с происшедшей авиационной катастрофой, при которой погибли два видных летчика авиации ПВО страны.
Другое посещение было сугубо инспекционным, обучающим нас. Он возглавлял комиссию, которая проверяла наше соединение. К этому посещению мы уже залечили раны катастрофы, полк возглавил новый командир Т.Малютин. Он служил ранее в Центре переучивания и должен был иметь хорошую теоретическую подготовку. Но таковой он не обладал, но как летчик был силен. Он терпеливо обучал пилотов полка, в этом был неутомим, летные нагрузки на него не влияли, сказывалось то, что он был развит физически, играл во все спортивные игры — футбол, баскетбол, волейбол, теннис и др., и притом играл хорошо.
А.И.Покрышкин пришел в штаб, собрал замов и приказал пригласить секретчика. Эту должность в полку занимал прапорщик Пчельников. Ему было приказано принести карточки учета секретной литературы, касающейся описания и выводов боевых действий авиации нашей и противника на Ближнем Востоке и во Вьетнаме. Не секрет, что в том и другом местах воевала наша авиационная техника. Поэтому Покрышкина интересовал вопрос, как изучают летчики полка современные боевые действия авиации сторон.
Секретчик начал показывать карточки учета и расшифровывал по требованию маршала, чьи там стоят росписи. Нам, руководителям полка, было неловко — росписи попадались одного-двух летчиков и моя. Но мне по долгу службы, как начальнику разведки, полагалось первоначальное изучение этой литературы и все новое необходимо было доводить до летного состава. Материалы эти меня интересовали, и я с честью выполнял свой долг.
Из летных фамилий чаще всего встречалась фамилия В.А.Фокина. Это был грамотный летчик, и он в то время обучался заочно в академии.
Маршал начал повышать голос, что понятно: мы анализируем боевые действия авиации противника, а их в полку изучают мало. Подобное отношение к такой информации явилось причиной неоправданных потерь наших летчиков в одном из боев на Ближнем Востоке.
Покрышкин нарисовал на доске схему этого боя. На стороне арабов участвовало в бою восемь наших отборных летчиков. И, к нашему прискорбию, четыре из них были сбиты.
Маршал обратился к командиру полка со словами: «А как бы ты действовал?» Малютин подрастерялся от неожиданности и ответил слабо, невнятно. Покрышкину стало еще яснее, что не только летчики, но и командир полка не знает тактики современного авиационного боя.
Нашим летчикам, воевавшим на стороне арабов, разрешалось долетать только до Суэцкого канала и, прогнав противника, возвращаться на аэродром вылета. Группа израильских летчиков на истребителях Фантом вторглась на высоте 6-8 километров в воздушное пространство Египта. Были подняты 8 наших экипажей.
Эти экипажи, по словам маршала, подбирались год, так как шел спор, по каким качествам подбирать летчиков. И отобрали не тактиков, а хорошо летающих.
При подходе наших истребителей к Фантомам, последние в бой не вступили, а демонстративно повернули и на форсажах удалились, словно сбежали. Но как выяснилось, это они сделали преднамеренно.
Наши пилоты, прогнав их до Суэцкого канала, и зная, что дальше идти нам запрещается, повернули. На той же высоте! Этого ждала группа истребителей на французских Миражах-3с, барражировавшая вне локационной видимости на малой высоте.
И как только наши развернулись, чтобы уйти домой победителями, Миражам последовала команда «форсаж, набор высоты», что они сделали мгновенно, и сзади, на фоне идеального, без помех, неба произвели прицельный пуск ракет по нашим самолетам.
Результат был трагическим — мы потеряли 4 самолета МиГ-21. И это после годичного отбора и дискуссий при отборе!
К слову, это был первый воздушный бой наших летчиков.
Маршал нелестно отозвался о начальнике авиации ПВО страны маршале Е.Савицком: он обучает пилотов в отрыве от духа времени. Забыты групповые полеты. Обучение идет все больше одиночным боям. А война во Вьетнаме и на Ближнем Востоке показала обратное. Противник вел боевые действия только группами.
Покрышкин сказал, что забыт опыт Великой Отечественной войны. Когда он направлялся домой после боя, то шел не так, как те отборные наши летчики в Египте, а снижался и ломаными курсами на максимальной скорости возвращался на свой аэродром. Здесь упрек, конечно, был в адрес командиров, которые управляли с командного пункта, — они давали летчикам команды.
Маршал авиации А.И.Покрышкин дал команду собрать летчиков и руководящий состав полка на занятия, которые он будет проводить лично. Мы собрали всех, кого он требовал, и маршал в течение трех часов наставлял нас, проводил аналогию между боями Великой Отечественной войны и современными боями во Вьетнаме. Подчеркивал, что рано и незаслуженно забыт опыт войны.
Много эпизодов он рассказал из своих боевых действий.
Речь он вел доходчиво, интересно. Мы, слушатели, убедились, что богатый опыт войны забывать нельзя. После его лекции пилоты стали больше интересоваться современной литературой о боевых действиях авиации во Вьетнаме и на Ближнем Востоке.
В узком кругу Покрышкин А.И. сказал, что он лично сбил больше самолетов врага, чем ему засчитали, так как в 1942 и начале 1943 года были странные требования: сбитый самолет засчитывался летчику только после того, как этот факт подтверждала наша пехота. Он же порой сбивал вражеские бомбардировщики или транспортные самолеты в тылу немцев, что наша пехота видеть не могла.
Потом вышел новый приказ Верховного Главнокомандующего, и с тех пор стали засчитывать самолеты, сбитые в тылу врага. К тому же средства объективного контроля совершенствовались.
В этой беседе (был я и командир) маршал дал нам понять, что он, и именно он, сбил самое большое количество немецких самолетов во время ВОв. Со всей дивизии летчиков, начавших войну, до финала дошли лишь 4, остальные погибли или заболели.
Во время занятий Покрышкина А.И. сфотографировал наш полковой фотограф Ф.Ведерников. Когда он улетал, мы вручили ему фотографии. Снимки получились интересные. Покрышкин, как истинный летчик, летчик-педагог, обладал отточенной жестикуляцией. Без этого в авиации боя не покажешь.
Затем мне пришлось быть на разборе учений, которые он проводил в соединении. Разбор он сделал грамотно и конкретно. Чувствовалась его большая командирская практика и боевой опыт.
Правда, не могу не высказать своих мыслей по следующему поводу: слишком он был не сдержан в адрес верхов. Когда он был в полку, то среди нас, полковых начальников, резко критиковал действия руководства авиации ПВО страны, что они авиацию сделали не боеготовой. Упрекнул их, что принимают самолеты от промышленности без пушек. Война во Вьетнаме требовала от воюющего самолета быть вооруженным не только ракетами, но и пушками.
Покрышкин был прав на 100%. Но эти смелые мысли при нас ему высказывать не стоило бы. Ни к чему хорошему это не могло привести, не хватит у него сил и прав всё сразу поставить на место…
Вскоре он был снят с занимаемого поста заместителя главкома войск ПВО страны и поставлен на почетный (но и только) пост начальника ДОСААФ. Я считаю, что это было для него большим понижением…
Мы в полку гордились, что наш полк посетил прославленный летчик, трижды Герой Советского Союза. Этого звания его удостоила Родина за боевые действия во время Великой Отечественной войны.