Её ненавидел весь двор - маленькую белую собаку. Ненавидели яростно, несмотря на то, что она была похожа на знаменитую Белку, недавно слетавшую в космос. Она воровала цыплят! Появлялась всегда внезапно, хватала цыплёнка, и так же внезапно исчезала. Вслед летели камни и ругательства, но никто так и не поймал её.
Однажды, гуляя по двору, я вдруг заметил, как из единственной дырки в заборе появилась знаменитая воровка и направилась к цыплятам. И тут же решил совершить героический поступок - не просто отогнать собаку, а поймать, и навсегда отбить у неё охоту наведываться в наш двор. Взял подвернувшуюся под руку палку и перекрыл ей путь отступления. Собака, увлечённая охотой, не сразу меня заметила. Схватила уже оперившегося, самого большого цыплёнка и только тогда обнаружила, что обратной дороги нет.
Долго не думая, собака пробежала мимо и влезла в проём, оставленный для вентиляции в фундаменте соседнего дома. Я, наверное, вообще не думая, сразу вскочил вслед за ней, и понял, что оказался в ловушке: в одном углу тесной норы собака с цыплёнком в зубах, в другом – я, с палкой в руках. Выход из норы - ровненько между нами.
Собака тоже оценила ситуацию, выпустила цыплёнка, оскалила зубы и, грозно рыча, пошла в мою сторону. Счастливый цыплёнок, слегка прихрамывая, убежал в заветное вентиляционное отверстие. Сейчас, вдогонку, легко предположить, что и собака рвалась к выходу, но тогда её грозный и решительный вид заставил меня обороняться. При любой попытке приблизиться ко мне, она натыкалась на конец палки, которую я крепко держал в руках. Мои попытки приблизиться к выходу имели аналогичный эффект со стороны собаки.
Такое противостояние продлилось недолго. Собака вдруг изо всех сил, истерично испуская весь набор своего собачьего лексикона, начала прорываться в мою сторону, а я – изо всех сил обороняться. Очень может быть, что, увлёкшись, я превысил пределы необходимой самообороны, но вдруг что-то случилось. Собака резко перестала сопротивляться, спрятала свои зубы, отвернулась и стала молча сносить удары палки. От неожиданности палка просто выпала у меня из рук. Собака медленно повернула голову в мою сторону. Из больших печальных собачьих глаз текли крупные слёзы. Весь её вид говорил только одно: «Да убей ты меня совсем! Не хочу я такой собачьей жизни». И сразу бросилось в глаза, что живот у неё великоват, собака явно ждала потомства. Интуиция, переходящая в уверенность, подсказывала: что бы я дальше ни делал, всё будет принято без сопротивления и безропотно.
- Нет, мне не стало стыдно перед собакой, или перед самим собой! Что случилось, то случилось. Я просто почувствовал себя обманутым и палачом от имени общественного мнения. И потом общественному мнению не верил уже никогда, за что и благодарен той самой всеми ненавидимой собаке. А ещё проникся уважением к особи, которая добывала пищу не как большинство других бродячих собак, роясь на помойках, или выпрашивая подаяние, а какой ни есть, хоть и, по нашим человеческим понятиям, криминальной, но всё же охотой!
Ничего больше не опасаясь, я погладил собаку по голове, вытер ей слёзы, попросил немного подождать меня, и был уверен, что она всё поняла. Сходил в дом, принёс кусок мяса и старый пиджак, - собака ждала! Накормил, потом устроил в углу спальное место, где она и осталась жить, и признала во мне Хозяина – мечту каждой бродячей собаки. Назвал её Белкой, в честь собаки – космонавта.
В первое время приходилось защищать Белку от соседей и доказывать им, что эта собака больше никогда не будет воровать цыплят. Соседи успокаивались только тогда, когда видели, как она виновато отворачивает морду от каждого проходящего мимо цыплёнка. Почему-то этот жест вызывал у них умиление, а у меня – сочувствие.
Очень скоро у Белки появились щенки, она никого к ним не подпускала, кроме меня. И более преданной собаки я не встречал. Жили мы на юге, лето было тёплое, все дети спали на улице под огромным тутовым деревом, где была устроена беседка и поставлены кровати. По ночам Белка никому не позволяла приблизиться к дереву, и родители были за нас спокойны.
Из нашего двора Белка обычно никуда не выходила, хотя была не на привязи. Но природные инстинкты всё же заставили её совершить прогулки за пределы своей территории. Однажды она неосмотрительно появилась в одном из соседних дворов, где прекрасно помнили её прежние наклонности, и не знали, что она исправилась. С тех пор о Белке осталась только память. Светлая.
23 июня 2008 г.