Эти старые пожелтевшие тетради ко мне попали случайно. Умер сосед одинокий больной старик, подполковник в отставке. Его архив хотели выбросить или сжечь. Мне стало жаль, ведь человек писал дневник своей интересной и насыщенной событиями жизни, в них ожившая история.
Я приведу часть записей.
Первые записи велись летящим почерком, текст с ерями и ятями, написаны в 1914 году о торжественной встрече Цесаревича.
«Была суровая година, в то время началась великая Европейская война. Как кончится? Когда? Никто не мог сказать наверняка, все только думали и предполагали. Вот в эту самую годину 8 декабря приехал наш прекрасный Наследник Цесаревич Алексей в Матушку Москву. Сколько было радости! Веселья! Все, кто только мог, шёл Его встречать. Собралась чуть не вся Москва! В 5 часов 15 минут поезд плавно подошёл к Александровскому вокзалу.
Из вагона Его Величества вышел Наследник Алексей! Был Он одет в мундир из
тёмно-синего сукна с красной лентой через плечо и орденами на груди. Он выглядел прекрасно! Все были в восхищении от Него. Его сопровождала свита из престарелых генералов и высокопоставленных лиц. Как только Наследник вышел из вагона, оркестр радостно заиграл встречу для Него. Он быстро подошёл ко взводу почётного караула, принял рапорт от офицера, поздоровался с караулом и со всеми встречающими Его. Вся Москва была в праздничных нарядах, повсюду развивались флаги, звонили колокола, на улицах было народу тьма-тьмущая.
Я стоял на Тверской улице и жадно всматривался вдаль, откуда должен был показаться Его автомобиль. И вот грянули колокола, заволновалась толпа, где-то далеко загудело «Ура!». Показались два фонаря, которые своими светлыми лучами пронизывали всех толпившихся людей. По улице тянулось несметное число автомобилей. Наконец автомобиль, в котором Он сидел, поравнялся со мной. Что творилось! Я не в состоянии описать! Было так весело, приятно, и в то же время я трясся от какой-то душевной тревоги. Кругом кричали, махали платками, подбрасывали шапки. Переливался колокольный звон.
Наконец, я Его увидел! Он сидел в автомобиле и ласково с улыбкой кивал направо и налево. Он кивнул мне! Я вздрогнул! Неужели Он мог заметить в такой толпе меня?! Нет! Вряд ли! Ведь было нас так много, и все сливались в одну сплошную массу! Хоть было это всего одну секунду, но я был счастлив на всю жизнь!».
В 1914 году этому юноше шестнадцать лет! Такая восторженность! Такой душевный порыв!
Его воспоминания о 1918 годе, написанные через двадцать два года, в 1940 году, подготовлены как выступление ко дню Красной Армии. Этот текст уже напечатан на пишущей машинке и подписан им, указана его фамилия и дата.
«1918 год. Гор. Москва. Летом 1-й Московский Советский полк, организованный из рабочих красногвардейских дружин Московских предприятий, перед отправкой на гражданский фронт стоял в лагерях под Москвой на бывшем Ходынском поле, ныне Октябрьском.
В один из теплых солнечных дней, ранним утром, когда бойцы строились на очередное учение, из штаба полка была подана боевая тревога. В городе вспыхнуло левоэсеровское восстание. Приказ: полку отправиться на ликвидацию мятежа! Короткий митинг. Быстрые сборы, и полк двинулся двумя отрядами. Одним отрядом руководил сам командир полка товарища А., ныне директор одного из московских заводов, командиром другого отряда был назначен я. Полк быстрым «аллюром» двигался в город в трамвайных вагонах, которые нам были поданы в Покровское–Стрешнево.
В целях защиты от внезапного нападения, о чем мы были предупреждены, на крышах трамваев были поставлены наготове к стрельбе пулеметы, и во всех окнах вагонов торчали винтовки.
Доехали до Садово-Триумфальной пл., ныне пл. Маяковского, и из штаба получили сообщение, что левые эсеры засели на Кудринской площади и у Никитских ворот. Нам было приказано ликвидировать в этих местах мятежников.
Я свой отряд повел по улице Горького к Пушкинской площади и дальше по бульвару к Никитским воротам. Не доходя до Никитских ворот, наша разведка была обстреляна из окон верхних этажей отдельно стоящего дома, на месте которого теперь памятник академику Тимирязеву. Оценив обстановку, я принял решение окружить этот дом и предложил мятежникам сдаться... На наше предложение сдаться левые эсеры ответили отказом. Тогда я дал приказ отрыть огонь. Меткие выстрелы красноармейцев быстро заставили замолчать некоторые бойницы мятежников.
Приказ: “В атаку!”- и дом был взят штурмом. Разоружив оставшихся в живых левых эсеров и взяв их вместе с найденным в этом доме оружием, я свой отряд двинул к Арбатской площади, где должен был соединиться с отрядом товарища А.
Под вечер этого дня, когда весь полк был в сборе, мы получили задание ликвидировать левых эсеров в районе Курского вокзала - Сыромятники. В этом районе завязался бой на улице Землянка. Теснимые нашими превосходящими и организованными силами, левые эсеры были выбиты за город на бывшее Владимирское шоссе, где были окончательно ликвидированы.
Так, 1-й Московский Советский полк вписал в славную историю 1-го года существования могучей и непобедимой нашей Рабоче-крестьянской Красной Армии свою первую страницу героической борьбы за социализм, за партию Ленина-Сталина».
Последнее слово, видно уже позже, затушёвано карандашом.
Восторженность юноши, встречающего царя, и через несколько лет одержимость революционера.
Этого человека уже нет, но на пожелтевших страницах живёт и трепещет его душа.
За этими записями парадоксы жизни не только одного человека. Парадоксы истории красивого доброго народа большой и любимой мною страны. Жизнь полная побед и поражений. Взлётов и упадков. Восторгов и унынья. Радости и горя. Любви и измен. Жизнь! Ах, эти пожелтевшие страницы!