Фото из интернета
Продолжение
Начало: http://www.proza.ru/2013/08/26/630
– Вот она, красавица! Какое чудо, какая работа! – Вадим Сергеевич бережно, словно держал на руках грудного ребенка, с восторгом рассматривал золотую саблю. – А вот здесь, обратите внимание, гравировка.
Он перевел взгляд на усталых осунувшихся парней.
– Да, понимаю, – завернул в чистое сукно и положил оружие в багажник автомобиля. – Ну что ж, идемте к барону, посмотрим как поработали.
Как ни странно, выглядела могила вполне нормально. В стороне лежал упавший деревянный крест, принятый ночью за человека. Антиквар переставил венки, сдвинул в сторону портрет. Парни старались не глядеть на фотографию, отводили глаза в сторону.
– Ничего больше не брали из гроба?
– Нет-нет, не брали, зачем?
Вадим Сергеевич внимательно посмотрел на них.
– Страшно было?
– Немного. Так, почудилось что-то.
– Молодцы ребята, все здорово получилось. Ну, идем, рассчитаюсь с вами да до трассы подброшу. Времени в обрез, не обессудьте.
Сели в машину, Вадим Сергеевич достал из бардачка банковскую упаковку пятидесятирублевых купюр:
– Вот ваша пятерка, как договаривались. И еще раз спасибо за работу. Но вот мой совет: деньги у вас теперь есть, исчезните из города на месяц-другой. На всякий случай, мало ли что. Развейтесь, повеселитесь, вы парни молодые. Вряд ли мы когда-нибудь встретимся. Хорошие вы ребята…
– Ничего себе! Вот это да, пять тысяч! Можно пять мотоциклов «Ява» или «Иж Планета-спорт» купить, – друзья ликовали сидя в комнате у Игоря. Деньги поделили и решили, что лучше действительно уехать из города.
Юрка собирался в гости к брату в Омск. Игорь решил навестить бабушку в деревне, а то родители запилили, что нужно с сенокосом помочь. Достали свою вчерашнюю добычу, начали внимательно разглядывать. У Юры золотые часы на массивном золотом браслете, осыпанном мелкими драгоценными камнями. Стрелки двигались с размеренным тиканьем, будто никогда и не останавливались.
Игорь вчерашней ночью тщательно отмывал цыганский перстень, очищая металл от трупных пятен. Зачем он его взял, так и не смог себе объяснить, слишком привлекательным был огненный блеск рубина. По узкому ободку на внутренней стороне кольца шла вязь странных незнакомых символов. А на поверхности камня тонкими штрихами высечена пентаграмма в виде опрокинутой звезды. По расходящимся лучам волны магических пентаклей образовывали некий загадочный орнамент.
Перстень околдовывал, завораживая взгляд, камень горел пламенеющей глубиной. Игорь одел его на палец, и рубин засиял красным отливом, высветив кровавым свечением лица друзей. Стало жутковато и как-то не по себе, он хотел снять перстень, но ничего не вышло. Оделся легко, а вот назад никак. Ну да ладно, пусть будет.
Уезжать решили сегодня вечером. Крепко обнялись, пожали руки, коротко простились и Юра ушел. Игорь разделил свою долю. Две тысячи спрятал подальше, а пятьсот рублей решил взять себе на всякие расходы. Деньги были немалые. Зарплата отца с матерью вместе и пятисот рублей не составляла. Теперь он чувствовал себя настоящим героем, для которого открыты все пути.
Созвонившись с родителями и сообщив об отъезде, отправился на вокзал. Четыре часа на электричке, потом еще два на автобусе и вот она родная Утянка. С детства каждое лето отец отвозил его туда на каникулы. Всех он там знал, все знали его. Было много деревенских друзей-приятелей, была даже первая романтическая любовь.
Бабка обрадовалась приезду внука. Обняла, всхлипнула, смахнула слезу с влажных глаз. Игорь видел родное лицо, осязал с детства знакомый запах. Он очень любил бабулю.
– Ну и здоровый стал! Чего же два года не появлялся? Загулял, наверное, с девчонками, совсем старуху позабыл?
– Да нет ба, учеба, тренировки, соревнования. Давно собирался приехать.
Бабушка захлопотала, отправилась ставить самовар, кормить уставшего с дороги внука. Напившись свежего холодного молока, Игорь вышел во двор. Все здесь было знакомым до мелочей. Казалось, ничего не изменилось, время остановилось, обходя бабулю стороной.
– Хорошо здесь! – он с удовольствием потянулся до хруста в костях.
– Пойдем, я тебе свое любимое сокровище покажу.
Она повела его в коровник. В темном загоне лежала корова Зорька и лениво пережевывала свежее сено. Рядом примостилась совсем еще юная телочка с длинными ногами и маленькой ушастой головой.
– Вот она, Диана, Дианочка, красота моя ненаглядная, – бабка нежно гладила беззащитное существо. – Два месяца ей только.
Зорька требовательно и громко замычала.
– Пойду, воды принесу, пить хочет.
Они вышли из деревянной пристройки.
– Ты иди, Игорек, поспи, отдохни с дороги. А завтра с утра с дядей Ваней по сено поедете.
Игорь упал в мягчайшую перину и проспал до позднего вечера. Затем поужинал, и сон вновь свалил его. Ранним утром за ним заехал дядька на старом ревущем мотоцикле. Захватили узелок с провизией и помчались в степь.
Утренняя прохлада освежала лицо, взору открывалась бескрайняя зеленеющая даль. Среди бесконечного простора виднелись островки лиственного леса, таинственного и притягательного, волшебного. Этот дивный пейзаж навсегда врезался в детскую память, напоминая чудесную сказку много лет назад услышанную впечатлительным ребенком.
Травы скосили сенокосилкой несколько дней назад. Под жарким солнцем они высохли и сегодня этой же косилкой сгребали сухое сено в валки, а вилами формировали небольшие копны, из которых в свою очередь делали огромные стога. Люди давно работали, косилка монотонно тарахтела, напоминая жужжание шмеля. Игорь с дядькой влились в процесс, и с юности знакомая работа сноровисто закипела в руках. Через несколько часов сделали небольшой перерыв. Мужики подходили, приветствовали городского парня, с трудом узнавая. Спрашивали о житье-бытье, добродушно шутили. Все хорошо помнили его и поражались: как из щуплого мальчонки вырос такой здоровенный бугай?
После обеда поработали еще немного. Собрали всю скошенную траву, наделали большое количество копен. Через несколько дней сено слежится, их обвяжут веревками и трактором подтянут друг к другу. Объединят вместе по пять-шесть штук и начнут метать стога. Вся эта технология известна с детства, каждое лето они с отцом помогали бабуле.
Объятая зноем степь ликовала и радовалась жизни. Все ее обитатели, грызуны и насекомые, птицы и степные лисы, прячущиеся в лесных колках прыгучие зайцы, осторожные волки и вездесущие хорьки-хори, частенько хулиганящие по ночам в курятниках, вся эта живность жила и размножалась в этих бескрайних полях. Покрывало высоких трав и очарование луговых цветов надежно укрывали полевых жителей. Ближе к лесным островам сверкали россыпью гранатовых ожерелий ягодные поляны, а на опушках теснились густые заросли малины. В котлованах, вырытых для водопоя пасущихся на разнотравье домашних животных, плескались пескари и гольяны. Все было родным, знакомым до слез.
Игорь отправился на речку, решив искупаться и освежиться. Все вокруг него дышало свободой, жизнью, незаметным глазу движением. Хотелось кричать от восторга перед силой природы, гармонии мироздания и духом расцветающей земли. Бежать, мчаться, птицей взлететь над полями и прыгнуть в прохладную речную воду. Восхищенная душа с упоением пела и переполненное здоровьем тело не выдержало. Торопливо понесся к видневшемуся берегу, сбрасывая на ходу одежду и не думая ни о чем в порыве буйного торжества. Река радушно приняла его в свои объятия, встретив прохладными волнами. Блестками солнечных брызг окатила кипящую голову и плавно понесла вдаль. Он плыл вразмашку, нырял, выскакивал на поверхность, уходил в глубину, стараясь достичь речного дна. Отталкивался и выпрыгивал, словно резвящийся молодой дельфин. Наконец утомился, лег на спину и отдался воле медлительного течения.
Как спокойно на душе, хорошо. Игорь открыл глаза и долго смотрел, как в звенящем ультрамарине небес грациозно парила и описывала сужающиеся круги какая-то черная птица. Поднимаясь и опускаясь, послушная воле воздушных приливов она, тем не менее, не улетала далеко. Видимо это были ее владения, и птица зорко следила за происходящим на земле. Опустившись еще ниже, камнем ушла вниз. Несколько мгновений и она опять планирует в воздухе. Игорь сразу узнал птицу, – это был крупный степной коршун. Что-то грозное и зловещее виделось в облике пернатого хищника. Он не стал подниматься в вышину, а все продолжал кружить над рекой, хрипло крича на своем птичьем языке.
Будто что-то задело правую ногу, погладило легонько и отпустило. И тут же вцепилось мертвой хваткой, потащило в самую глубину. Не успев напугаться, Игорь стремительно падал в речную бездну, ничего не понимая от ужаса. Неведомая сила увлекала его в холодный мир водяных и русалок, утопленников и болотных кикимор. Душу накрепко сковывал страх смерти, сознание отказывалось верить в происходящее. Каждая клетка, каждый атом, каждая частица его существа бились, кричали: «нет!».
Ощутив под собой песчаное дно, из последних сил, будто на предсмертных соревнованиях, где ставкой была его жизнь, отчаянно толкнулся ногами. Пробкой выскочив на поверхность рванулся к спасительному берегу. Кое-как выполз на четвереньках и в изнеможении рухнул на землю. Долго лежал, все никак не мог отдышаться, успокоить едва не разорвавшееся сердце. Сколько прошло времени, даже не вспомнил. Наконец с трудом поднялся и медленно побрел, подбирая свою одежду.
А все вокруг радовалось солнечному дню. Ничего не изменилось, оставаясь по-прежнему легким и спокойным. Лишь черного коршуна не было видно в небесах.
«Что случилось со мной? – Игорь всерьез задумался. – Наверно пригрезилось, просто зацепился ногой за корягу, да и все». Придя к такому естественному выводу, вздохнул облегченно и сразу повеселел: «Ну конечно, ерунда какая-то, скажи кому, смеяться будет. Это после той ночи разные мысли в голову лезут!»
Отдохнув после жаркой деревенской баньки, плотно поужинав, начал собираться.
– Пойду в клуб схожу, развеюсь, – Игорь обнял старушку.
– Сходи, сходи, дело молодое, – она гордилась внуком, с удовольствием поддерживая все его желания. – Придешь, покушай, я на столе оставлю.
В сельский клуб привезли новый фильм-боевик «Пираты ХХ века». После сеанса как обычно будут танцы. Вечер был субботний и деревенская молодежь, да и многие семейные люди собирались на площади перед клубом.
Будто ручейки весной сбегают в большой водоем, так заполнялось народом свободное пространство. Жители здоровались друг с другом, улыбались и рассказывали всякие небылицы. Игоря узнавали, останавливались, с любопытством разглядывая городского красавца. Вскоре вокруг него собралась кучка парней, – знакомые и приятели, друзья детства. Он радостно и крепко обнимался, приветствуя простодушных сельчан. Все заметно выросли, изменились, стали настоящими мужиками, по последней деревенской моде отпустили длинные волосы и густые усы. Все это было так провинциально и так мило доброму сердцу Игоря, он по-своему любил их и частенько вспоминал. Ведь они были определенным этапом его жизни, недавним прошлым, что казалось очень дорого ему.
– А чего мы стоим? Пошли в чайную.
– Да ты что, Игорь? Угощаешь? – парни весело загомонили и толпой двинулись к дверям кафе.
– Ящик красного!
– Ого! – заревел удивленный народ.
– Давайте ребята, давненько не виделись. – Он был искренним и щедрым. Сидел и слушал оживленный гомон, смешные рассказы о сельской жизни, армии, совхозе. Вино лишь чуть пригубил. В душе было сомнение и беспокойство. Волновался и знал, что сегодня увидит ее, свою романтичную первую любовь. Надю, Наденьку…
Два года пролетели как один день. Переписывались, но закрутился он чего-то, замотался. Девчонки появились у него. А ведь на самом деле любил-то ее одну! То первое касание, первый поцелуй. Первые робкие объятия, чудные ночи, чувственные признания. Все лето прошло во влюбленном угаре. Ничего у них серьезного не было, но те нежные ощущения не забыть ему никогда, как чудесную волшебную сказку.
Игорь вышел из душного насквозь прокуренного помещения. Площадка поредела, уже стали запускать в клуб, и зрители занимали места. Он скользил взглядом по нарядно одетым женщинам, всматривался в разрумяненные лица. Настойчиво искал, но ее нигде не было видно.
Наконец в группе стоящих девушек промелькнул знакомый образ. По спине пробежала легкая дрожь, щеки побледнели. «Надя!» – искрой блеснуло озарение. Она не замечала его, улыбалась, слушая щебетание подруг. Два года назад в памяти осталась юная девушка, едва повзрослевшая девочка, чуткая и обаятельная.
Теперь же он наблюдал красивую молодую женщину, загадочную и пленительную, в самом расцвете лет, но в то же время девственно-чистую, желанную. Туфли на высоких каблуках подчеркивали стройность загорелых ног, а легкое платье изящно облегало тонкую фигуру. Длинные волосы волной ниспадали на плечи, лицо сияло в лучах заходящего солнца…
Он не верил своим глазам. Как-то сжался, потускнел на фоне столь прелестного соцветия, воплотившего в себе сокровенные грезы и мечтания поэтов Серебряного века.
Надя повернула голову и их взгляды встретились. Губы прошептали его имя, дрогнув от неожиданности. Они двинулись навстречу друг другу, и казалось, что все вокруг остановились и замерли. Смотрят на них и чего-то ждут.
– Здравствуй, Игорь!
– Здравствуй... – слов не было, хриплый от волнения голос дрожал. Он не знал, что сказать ей. Смотрел и глупо улыбался. Восторженными глазами обнимал прекрасное лицо, чувствовал сладость поцелуев. Он помнил все. И от нахлынувших воспоминаний стоял, не зная, что делать.
К счастью в клубе зазвенел последний звонок, приглашая зрителей в зал. Надя взяла его под руку, и они направились занимать места.
После короткого юмористического журнала начался фильм. Игорь уже давно и не один раз смотрел его, а здесь это была новинка, и деревенский люд с замиранием следил за происходящими на экране событиями. Встревоженный зал ахал и выкрикивал пылкие реплики, что говорило о сильнейших переживаниях за судьбы героев. Наде очень хотелось посмотреть кино, о нем так много говорили. Но рядом Игорь…
Она положила руку на его ладонь и чутко следила за сюжетом. Он сидел вполоборота, глядя только на нее. В полутьме ее образ казался чарующим наваждением. Поражаясь произошедшим с ней изменениям, он не верил, что это она, его Надя. Ощущения были такими необычными, что хотелось остаться одному, чтобы суметь разобраться в своих чувствах. И в то же время он ни за что не ушел бы сейчас, не выпустил из своей руки ее теплую ладонь.
Как же так? Ведь оказывается, в дальних степных селах живут такие удивительные создания. Без модного блеска и женских затей, однако, невероятно прельщающие и сводящие с ума, не испорченные огнями городов, но влекущие и желанные. Настоящие.
Так думал Игорь, видя ее силуэт и ощущая жар близкого тела, аромата недорогих духов. Он считал себя опытным бонвиваном, искушенным в женской красоте. А оказалось, что эта девушка уже давно и в полной мере покорила его. Ему хотелось не расставаться с ней, быть всегда рядом, чувствовать ее прикосновения, слышать ласковый голос…
«Может быть нам пожениться? – мелькнула внезапная мысль. – Точно. И плевать на все остальное!»
Наконец фильм завершился счастливой развязкой. Публика свистом и аплодисментами выражала свое восхищение, постановка понравилась всем. Те, кто постарше, женатые отправились по домам, красноречиво обсуждая события, случившиеся в далеких тропических морях и искренне поражаясь коварству пиратов, пытавшихся перехитрить моряков советского торгового флота.
Оставшаяся молодежь унесла скамейки и стулья, освободив танцплощадку. Слегка приглушили свет, включили оглушительную музыку и пустились в пляс. На удивление нашлось много любителей станцевать брейк-данс. Получалось очень уж нескладно, но с огромным старанием.
Один долговязый ухарь изумлял умением изображать «лунную походку». Он по-другому и не двигался, напугав волнообразным движением назад мирно стоящих подростков, изо всех сил старающихся выглядеть взрослее.
Стайка совсем еще зеленых юнцов сбилась в кружок и, нацепив черные очки, очень похоже, изображала танцующих роботов.
Пожилой до предела разгоряченный портвейном дядя лихо отплясывал чечетку, с периодичностью метронома выкрикивая магическое слово «асса!» и грозно вращая безумными глазами.
Остальной народ вел себя скромнее, и двигался более осмысленно. Девушки рядами стояли вдоль стен и наблюдали за кавалерами, оценивая достоинства бодрящихся в неистовой пляске парней.
Кавалеры же, закатав до локтей рукава цветастых рубашек, смотрели гоголем, стараясь выделиться и привлечь внимание редкой своеобразностью движений. Некоторые танцоры ухитрялись оригинальным вихлянием затмить исполнителей ламбады, виденной однажды по телевизору и оказавшей особенное впечатление на доверчивых селян. Молодцы усатые хватали девчат за руки, увлекая в извивающийся в шальном ритме круг. Те отбивались, заливисто визжали, но все-таки шли. Разрумянившись и распалившись, выбивали каблуками такую неукротимую дробь, что наверху сотрясалась крыша.
Было очень весело и непринужденно. Игорь с Надей искренне смеялись, глядя на зажигающую молодежь. Но танцевать вместе со всеми не хотелось. К тому же из соседнего села на мопедах подъехали какие-то нетрезвые люди. Поснимав с себя рубахи, они пытались крутиться на голове и ходить на руках, при этом часто падая и ударяясь. Было понятно, что добром это не кончится. Впрочем, как всегда на сельских танцах, несмотря на присутствие участкового милиционера, – щуплого и вполне покладистого мужичка, не брезгующего чаркой-другой крепчайшей сивухи. Обычно к концу дискотеки он не выдерживал и засыпал, уронив на руки лохматую голову. За это его крепко уважали и никогда на него не обижались.
Внезапно среди танцующих парней возникла трехметровая фигура с длиннющими ногами, и широкими шагами направилась к столику ведущего, где крутился катушечный магнитофон и стоял самодельный усилитель. Народ охотно расступался, оставляя свободный проход странному существу. Приблизившись к ди-джею, верзила запнулся и упал, повергнутый любителем «лунной походки», который шел задним ходом и не заметил нескладного субъекта. Тот опрокинулся на пол, ноги взметнулись и стали видны деревянные ходули, обутые в сапоги и предназначенные поразить всех необычностью затеи. Стены вздрогнули от хохота заглушившего ритмы зарубежной эстрады.
Надя с Игорем смеялись, вытирая выступающие слезы. Затем взялись за руки, и вышли из душного помещения. На улице все также жило и развлекалось. Отчаянные лихачи на мотоциклах мчались наперегонки, стремительно взбираясь на высоченную гору песка. Спускались оттуда на бешеной скорости и, видимо испытывая тормоза, резко останавливались перед забором, ослепляя прохожих дальним светом фар. Один, невезучий, начисто снес калитку и повалив деревянный штакетник. Из дома выскочил разъяренный человек с ружьем. Матерясь и осыпая мотоциклистов страшными проклятьями, выпалил из обоих стволов в небо. Ночные рокеры ринулись мимо обезумевшего мужика, оглушили ревущим мотором и, обдавая дымом выхлопа, с невероятной скоростью исчезли за поворотом.
Невдалеке, бренча гитарой, любознательные старшеклассники пыталась запустить в небо собранную из подручных материалов космическую ракету. Ломающийся голосок дерзко и смело кричал «я пью до дна, за тех, кто в море!». Парни тут же наливали в кружку вина и степенно пускали по кругу. Экспериментаторы сообщили: ракета к старту готова. Отбежали подальше и запалили где-то украденный бикфордов шнур. Хором начали обратный отсчет: десять, девять, восемь, семь...
На нулевой цифре село потряс сильный взрыв, ослепительная вспышка взорвала ночной мрак. Смрад сгоревшего порохового заряда укутал ребят. Ракета красной пылающей точкой унеслась в звездную высь и, завершая параболу, плавно опустилась вниз. Приземлилась в чей-то огород, прямо в кучу прошлогодней ботвы сваленной у забора из колючей проволоки. Сухие стебли вспыхнули, языки пламени взвились и тут же опали, вызвав восторженные крики учащихся. Деревня жила ночной жизнью.
Они шли, взявшись за руки, мимо уснувших домов, цветущих палисадов и гремящих цепями дворовых псов. Рассказывали друг другу о себе, своих дальнейших планах.
Надя окончила школу и осенью собиралась уезжать в Бердск, поступать в медицинское училище. Об институте даже не думала, так как никого из родственников в Новосибирске не было, а в Бердске жила старшая сестра. Игорь слушал и умилялся волнующему голосу, мечтам, наивности размышлений. Он чувствовал, что никуда не отпустит ее, увезет с собой, украдет, похитит…
Часто присаживались на завалинках, долго целовались, вспоминая то давнее лето. Ночь стояла душная, темнота окутывала паутиной таинственности и покоя. В воздухе носился запах цветущих растений и еще чего-то неуловимого, такого деревенского…
В небесах мерцали созвездия, у горизонта сверкали россыпи огней. Вербы и клены перешептывались тихим шелестом листьев. Сами не заметили, как подошли к ее дому. Все уже давно спали, окна прикрыты ставнями, вокруг царила полная тишина.
– Пойдем в летнюю кухню я тебя чаем напою, – Надя открыла калитку.
– Помнишь? – вокруг них крутился крупный кобель, радостно махая хвостом. Он узнал Игоря, кинулся обниматься, лизнул в нос. Игорь ласково потрепал собаку, посмотрел в умные глаза, прижался щекой.
Вошли в закрытую темную кухню.
– А давай просто посидим, ну его этот чай.
– Сейчас, свет в… – горячий поцелуй обжег ее губы.
Она задохнулась, слегка отстранилась. Посмотрела в его глаза серьезно и напряженно. Казалось, будто пытается сопротивляться своим внутренним противоречиям.
– А ведь я люблю тебя, – он нежно обнял ее за плечи. – И всегда любить буду.
– Игорь!..
– Молчи, не говори ничего. Я хочу быть с тобой, понимаешь? Мне никто не нужен, только ты, любимая. Не могу без тебя. Давай уедем в город, поженимся и будем вместе навсегда!
Сильно взволнованная, она глядела на него. Даже в фильмах не слышала таких страстных признаний. Ждала и сомневалась, вспоминая о нем, своем любимом, не понимая, почему он так надолго покинул ее. А он все говорил, шепотом горячих фраз пробуждая женскую природу. Жаркими поцелуями обжигал губы, гладил, едва касаясь и сводя с ума. У нее кружилась голова, трепетало сердце, бедра мелко дрожали, а в низ живота нескончаемой вереницей шли и шли горячие сладострастные волны.
– Игорь, Игорь, ты что делаешь? У меня ведь никого не было. Зачем? Мать узнает, убьет, не надо…
Но она уже не могла справиться с собой, теплая нега разливалась по всему телу, душа замирала от страстности. Взлетая над самыми облаками, чувства упоенно парили в глубинах наслаждения. Погружаясь в страну нереальных фантазий, она открывала неведомый мир, ускользала несущейся кометой, опускалась в сады вожделений. Внутри все бурлило и разрывалось, причудливые видения возникали в пьянящем сумраке.
Он лишался рассудка. Целовал ее ноги, живот, пахнущую парным молоком грудь, шепчущие зовущие губы. Опустил руку, и ладонь наполнилась влажным девственным нектаром. В мозгу взорвались тысячи вспышек, громкий стон он не смог удержать. Его трясло, казалось, он совершенно обезумел. Случайно боковым зрением заметил, как на полке с посудой высветилось тусклое сияние. Игорь обернулся и оторопел. На него насквозь прожигая, смотрел мертвый барон. Перстень на пальце багрово озарился сиянием, кухня погрузилась в кровавую пелену.
– Что это? – Надя широко раскрыла глаза, указывая на камень. – Почему он так горит?
– Потому что гляди, как он на меня смотрит, – Игорь кивнул в направлении мерцающего демоническим светом лица цыгана.
– Но я там никого не вижу, там нет никого. Что с тобой, Игорь?
– Ну как же нет? – он ничего не понимал. – Неужели не видишь?
– Нет.
Стало очень страшно. Он старался не поворачиваться в сторону барона, спиной ощущая могильный холод и лютый безжалостный взгляд. Сердце сжалось от безысходности.
– Наденька, милая, я все тебе расскажу. Прости меня!
– Да что случилось?
Игорь зажег электрическое освещение, опустился у ее ног и, волнуясь, стал рассказывать о своих злоключениях.
Незаметно наступил рассвет. Взошло солнце, утренний ветерок доносил прохладную свежесть. Игорь шагал, а перед глазами до сих пор стояло зловещее лицо цыгана. Подходя к дому, издалека почуял неладное. По двору гурьбой ходили соседи, бабушка сидела на колоде для рубки дров и горько плакала, вытирая красные глаза.
– Что случилось? Что? – он кинулся к ней в тягостном предчувствии.
Ему рассказали. Глухой сегодняшней ночью завыли соседские собаки, всполошилась птица в курятниках, заревела домашняя скотина. Бабка проснулась, вышла во двор и услышала, как ревет Зорька, а в самом коровнике, будто стадо буйволов скачет. Доски изнутри гнулись и скрипели, стены ходили ходуном. Корова кричала страшно и жалобно, затем сдавленно захрипела. Внутри какое-то время бушевало, потом все стихло.
Перепуганная бабушка бросилась к соседям, позвала мужиков. На рассвете отперли замок, вошли. Изумлению и ужасу не было предела. Зорька лежала на земле, хрипела, но еще дышала, глядя на людей полными слез глазами. Все стены до потолка были исцарапаны, иссечены когтями, дерево лохмотьями свисало с длинных борозд. А наверху на пятиметровой высоте висела привязанная хвостом к потолочной балке мертвая двухмесячная телочка Диана.
Мужики не знали, как ее снять оттуда, а уж кто все это натворил, они и представить не могли.
– Я знаю, – Игорь посмотрел на перстень. – Знаю. Он это, больше некому.
– Да кто, он-то? – растерянные мужики заволновались.
– Он! – Игорь выскочил за калитку и бегом помчался на почту. Сердце жгло непоправимое предчувствие.
Набрал межгород, и после долгих гудков мать взяла трубку:
– Игорь? Ты?
– Я, мама. Как вы там?
– Как мы там? Да вот так: друга твоего, Юрку, убило электричеством!
– Как? Не может быть! Мама, что случилось?
– Полез лампочку в люстре менять, его и ударило насмерть.
Игорь не мог поверить. «Юрка! Как же так? – он отшвырнул трубку и выбежал на улицу. Воздуха не хватало, горло сжимал безжалостный стальной обруч, он задыхался, страх подступающей смерти отнимал его волю, ноги не слушались. «Юрка!!?» – он брел, опустив плечи по грунтовой дороге, не зная, куда идет и зачем. Даже не заметил, как оказался за селом на скоростном автомобильном шоссе. Шел разбитый, раздавленный страшной вестью. «Юра, Юра, Юра, – билось единственная мысль. – Как же так? За что?»
Близкий душераздирающий грохот и скрежет тормозов напугали его, раскаленный воздух обжег лицо, ударил в грудь тугой волной. В полуметре от него каким-то чудом сумел остановиться груженый щебнем самосвал. Остро запахло соляркой и жженой резиной. Водитель выскочил с безумными глазами и, поняв, что трагедии не произошло, закричал громким срывающимся голосом:
– Бога моли, щенок, что жив остался!
Дальше следовал поток мата и ругани ошалевшего от страха и радости шофера. Игорь стоял посередине дороги, смотрел на него, ничего не понимая. «Бога моли! Жив остался! Бога моли... – фразы автоматной очередью бились в голове. – Бога? Юра!!? Живой! Я живой!» Он, наконец, начал что-то медленно соображать.
Возмущенный мужик поорал еще немного и уехал. Очнувшись окончательно, Игорь бросился ловить попутку, чтобы добраться до города.
Продолжение http://www.proza.ru/2013/08/28/653