Цвет неба.
Все правоверные, живущие под властью Высокой Порты, знают поговорку, сложенную когда-то бедуинами в песках пустыни: «Жизнь человека меняется, как цвет неба». Им хорошо это известно, потому что судьба за один миг может вознести человека и тут же низринуть его в прах.
Так, например, в годы правления султана Сулеймана, прозванного Законодателем (1), дочь повелителя правоверных решено было выдать замуж за Рустема-пашу. Враги паши оклеветали его, распустив слух, будто он болен проказой. Придворные врачи, обследовав Рустема-пашу, нашли у него лишь вшей. А поскольку тогда все считали, что вши не заводятся у прокажённых, Рустем-паша стал зятем султана Сулеймана. Вскоре после свадьбы повелитель правоверных сделал Рустема- пашу вторым визирем, а через пять лет его зять стал великим визирем, одним из самых богатым и влиятельным человеком в Стамбуле, и его прозвали «Вошь фортуны». С тех пор говорят: «Если человеку везёт, то даже вошь принесёт ему счастье».
Но как вошь может принести счастье, так и рука, щедро осыпавшая милостями, может отобрать их без всякой жалости вместе с самой жизнью. Много лет прошло с тех пор, как умер султан Сулейман, прозванный Законодателем, когда случилась ещё одна история. Казна в то время оскудела, и в стране не стало порядка. Султаны выпустили из своих рук меч Османа, доверив дела управления евнухам и женщинам из гарема. Вот почему новый султан Мурад ( 2) во время церемонии при вступлении на престол, поспешил надеть меч на себя, словно желая упрекнуть своих предшественников в безволии. Новый султан был полон решимости показать врагам силу своей державы и повелел отправиться в поход на Багдад. А перед походом на безбожного персидского шаха султан повелел провести торжественную церемонию смотра всех ремесленных цехов Стамбула, дабы показать, что не только на силе воинов, но на умении мастеров стоит его великая держава. Все ремесленные братства должны были пройти перед султаном в полном составе и показать повелителю правоверных, что они производят или чем торгуют.
И вот перед взором падишаха, стоявшего вместе со свитой в особом павильоне, одна процессия ремесленников уже сменялась другой. Пекари провозили перед ним гигантские караваи хлеба величиной с купол бани, посыпанные кунжутом и укропом, испечённые в специальных ямах, а плотники – гигантские дома на колёсах. Игрушечники выставили на телегах тысячи различных поделок для детей и сами, нарядились в чепцы и нагрудники, требуя всё новых и новых игрушек. Капитаны кораблей Белого моря (3) развернули перед взором султана настоящее морское сражение между кораблями правоверных и неверных, завершившиеся гибелью неверного флота и возгласами во славу Аллаха всемилостивейшего и милосердного. А сами корабли при этом посуху тащили на волокушах. Египетские купцы, торговавшие сладостями и благовониями, пронесли гигантские амфоры, наполненные щербетом, сваренным из ревеня, роз, лимонов, индийских фиников и источавшим тончайший аромат. Мясники провели перед взором султана быков с позолоченными рогами, тут же расхваливая перед ним куски мяса, разрубленного ножами. Кондитеры в гигантских белых колпаках провезли деревья, сделанные из сахара и увешанные сладостями. Рыбаки показали повелителю правоверных обитателей морских вод – в их процессии были пронесены дельфины, каланы и другие виды рыб, специально выловленные, чтобы султан смог их увидеть. Меховщики-греки предстали перед очами султана, наряженными в шкуры леопардов, львов и волков. Могильщики прошли, стуча лопатами и спрашивая у зевак, где рыть их могилы. Владельцы винных лавок прошли в масках, по закону они не смели показать свои лица падишаху и шли в масках, но при этом не стеснялись щеголять богатыми нарядами. А рядом мальчики, подающие чаши, и сами завсегдатаи кабаков шли, распевая песни и разбрызгивая в толпу винные капли.
Также по улицам Стамбула прошли корпорации музыкантов карманных воров, артистов, шутов и других недостойных профессий. Когда по улицам Стамбула начала идти процессия нищих в тюрбанах из пальмовых листьев и шерстяных одеяниях – безногих, безруких, слепых, в их сторону полетели золотые и серебряные монеты. А затем и сам повелитель правоверных соизволил спуститься вниз, держа в руках, кошель с деньгами, ибо милостыня, как известно, - один из пяти столпов веры. Вот тут и едва не случилось ужасное. За нищими должен был прошествовать в окружении свиты главный врач Стамбула. А в его свите некий невежда решил провести сотню настоящих сумасшедших, дабы они устрашали зевак своим безумным видом. Правда, безумцы должны были идти закованными в золотые и серебряные оковы, в окружении трёхсот сторожей, которые должны были на глазах у толпы поить их лекарством. Cлучилось так, что один сумасшедшей, с хитростью, свойственной всем помешанным, сумел достать ключ от оков и раскрыть их. И, пока другие сумасшедшие ожидали своего выхода на площадь, он разомкнул оковы и вырвался на волю. Один из сторожей попытался остановить безумца… Но сумасшедший сбил его с ног одним ударом, отобрав у стража из рук бутылку с лекарством. Сумасшедший разбил бутылку, и, вооруженный острым осколком, выскочил на площадь. Размахивая заостренным осколком стекла, безумец бросился прямо в толпу нищих, собравшихся за милостыней вокруг султана Мурада. Нищие при виде безумца разбежались, стража не успевала пробиться к султану сквозь сборище перепуганных людей. И безумец бежал прямо на повелителя правоверных. Султан видел бегающие глаза сумасшедшего, его перекошенное лицо, заросшее редкой бородой. И в этом лице султан увидел свою смерть… Но тут один хромой калека, не успевший убежать, кинулся под ноги сумасшедшему. Тот рухнул в пыль, выпустив из рук смертоносный осколок. Прежде, чем безумец успел снова вскочить на ноги, подбежавшие дворцовые сипахи изрубили его на куски.
- Осторожнее, осторожнее! – прикрикнул на них султан Мурад. – Не погубите моего спасителя, - зычно добавил он, дабы с сипахи не изрубили и хромого, до сих пор лежащего в пыли. Когда нищего, наконец, подняли, султан Мурад повелел подвести его к себе. Калека шёл с трудом, опираясь на плечи сипахов. Пережитое сотрясало его тело
- Кто ты? – обратился к нему повелитель правоверных
- Я не знаю… падишах, - заговорил в ответ нищий трясущимися губами - Мои предки были юроки (4), кочевавшие в степях Анатолии… Но разве я мог смотреть за лошадями, баранами и верблюдами… Моя мать отказалась от меня, и на потеху меня отдали в Стамбул…. С тех пор я живу подаянием и даже не знаю, который уже год влачу такое существование. Не вели казнить меня, великий падишах за то, что я оказался на твоем пути, - опасливо добавил нищий, вспомнив, как султан Мурад однажды приказал убить глухонемого, не услышавшего барабанного боя и не уступившего поэтому дорогу султанской процессии на улице.
- Хвала Аллаху! – воскликнул султан. – Хвала Аллаху, всемилостивейшему и милосердному, что ты заградил путь убийце, - повторил он, обнимая нищего в жалком рубище.
Не разжимая объятий, повелитель правоверных повёл нищего наверх, в свой павильон. Улемы, кази, правый, левый и великий визири почтительно расступались перед ними обоими, когда они вдвоём подымались по ступеням – падишах и нищий.
Мурад усадил хромого напротив и произнёс:
- У нас говорят: « Когда у тебя лицо в крови, рассказывай всем, будто пьешь вишнёвый щербет». Мы с тобой едва не пригубили крови сегодня, - усмехнулся султан, - поэтому можем налить себе чаши цвета рубинов.
Сказав так, султан повелел подать две пенные чаши с вином. Падишах отведал хмеля, и нищий пригубил чашу. А после султан вручил хромому, кошель полный золота, накинул ему на плечи парчовый халат. Получив невиданные в своей жизни подарки, хромой нищий покинул султана, поцеловав ему руку на прощание. А повелитель правоверных пригласив к себе учёных шейхов и чтецов Корана, как всегда провёл наступивший вечер в разумных беседах с ними.
Хромой же нищий на деньги, подаренные султаном, купил себе дом и не ютился более под Галатским мостом, как в прежние времена. Султан Мурад не оставил хромого, спасшего ему жизнь. Через несколько дней нищего разыскали и вручили ему ещё один подарок повелителя правоверных – девушку, угнанную крымскими татарами из славянских земель. И этот подарок хромой принял с должным почтением. На оставшиеся деньги он пробрёл харчевню, где начал вести торговлю, главным образом, хмельным. Торговля давала хороший оборот. Султан Мурад как раз издал фирман, запрещавший правоверным под страхом смерти табак и опиум, но разрешавший им пить вино. И очень скоро уже ранним утром у дверей харчевни хромого можно было видеть множество гостей, пришедших за вином или за супом из требухи, снимавшим похмелье. Султан Мурад изредка звал его к себе на пирушки, приказывая наливать ему полную чашу и сажать рядом со своим вельможным пленником – Эриванским ханом Эмиргюнехом. Наложницу, подаренную ему султаном, преуспевающий хромец сделал своей женой. Она приняла ислам и даже выучилась читать по-турецки. Кабатчик был рад её стремлению узнать тот край, где ей теперь суждено окончить свои дни. Он с радостью показывал молодой жене Стамбул и катал её в лодке через Босфор – в своей стране жена хромого кабатчика никогда не видела моря, а только леса и озёра.
В один из дней супруги вновь были в лодке, и кабатчик высокомерно говорил лодочнику:
- Греби быстрее, ты везёшь самого счастливого человека в Стамбуле, и его молодую жену! Прежде я был всего лишь хромым калекой. И каждый насмехался надо мной, швыряя пару медяков. Но теперь я – владелец харчевни, теперь в мои руки течёт золото и серебро. А всё, потому что повелитель правоверных, падишах Мурад, смотри, вот мы плывём мимо его дворца, заметил меня и осветил своим светом. Так солнце освещает воды Босфора и меняет цвет неба….
Но кабатчик не сумел договорить. Пущенная откуда-то стрела, засвистев, вонзилась прямо ему в горло. Кровь хлынула у него из носа и рта. Он ещё видел красавицу-жену, с лица которой сходила улыбка, лодочника, бросившего вёсла и напрасно спешившего к нему на помощь. А потом наступила тьма.
Кабатчик умер и не узнал, что стрела в него была пущена рукой его благодетеля – султана Мурада. С годами султана всё более охватывала страсть к убийствам. И он давал выход этой страсти, стреляя из окна дворцовой беседки на берегу моря, по людям, проплывавшим в лодках по Босфору. Позднее, лодочники уже не решались проплывать около султанского дворца, но тогда Мурад ещё находил себе жертв. И одной из жертв султана стал когда-то щедро одаренный им нищий. Ведь лица его повелитель правоверных не мог видеть, слепо пуская стрелы в сторону вод Босфора. А если бы бывший нищий увидел бы лицо падишаха, когда тот стрелял из лука, оно бы напомнило ему лицо безумца с осколком бутылки в руках, в глазах которого можно было прочесть смерть…
Примечания
1 Сулейман Законодатель ( Кануни) правил 1520 -1566 гг.
2 Мурад – Мурад IV правил 1623-1640 гг.
3 Белое море – так в Османской империи называли Средиземное море.
4 Юроки – кочевые турецкие племена в Анатолии ( Малая Азия).