- Иван, как там жизнь в Германии? – спросил Матвей соседа, возвратившегося оттуда из заработков.
- А не так, как у нас. Немцы - хозяйственный народ, порядок любят. Всё у них поминутно расписано, трудолюбивый народ… И живут не к нашему…
Вот такие слова сказал вечером Иван соседям, сидя на лавке возле дома и отдыхая после рабочего дня.
А ночью подъехал к его дому чёрный Ворон, постучали в дверь люди в форме, перепугали жену и двоих малолетних детей. Перерыли всё в доме, но ничего не нашли.
Голосила на весь дом Марфа, плакали спросонья дети, но люди в погонах оттолкнули их, запихали Ивана в машину и увезли.
- Береги детей! – только и успел сказать Иван рыдающей жене.
Ждала Марфа весточки от мужа, пыталась в органах что-то узнать о нём, но бесполезно. Умные люди подсказали ей, чтоб не ходила больше узнавать об Иване:
- Побереги детей, а то хуже будет, как бы тебя не арестовали.
И затаилась Марфа. К семье и так пристало клеймо врагов народа, на работу её нигде не брали. Осталась она с сыном и дочкой без средств к существованию.
Стала Марфа подрабатывать у людей, помогая им по хозяйству. Соглашалась на любую оплату. Где продуктами, где копейкой какой, чтоб прокормить детей.
В огородике возле дома старалась вырастить картошку, капусту, кое-какие овощи, чтоб было подспорье семье. Очень бедно жила Марфа с детьми. Все в округе видели это и удивлялись, как она концы с концами сводит. И другие не жировали, но такой бедноты ни у кого больше не было.
Вскоре началась война. Не до Марфы стало. Все пухли с голоду в оккупированной немцами Унече. Выживала она вместе со всеми.
Голодные и босые дети подрастали. Сыну, Антону, к началу войны тринадцатый годок пошёл. Машеньке десять стукнуло. Вместе с соседскими детьми промышляли бегать в лес по грибы и ягоды.
Немцы выгнали семьи из домов в сараи, а офицеры с денщиками расселились в комнатах.
Марфе с детьми тоже пришлось перебраться в сарай. Немец попался Марфе культурный, чистоплотный. Каждый день заставлял мыть в доме, стирать его исподнее бельё. Что-то говорил ей, но она, кроме «я, я, гут» да пару слов благодарности и приветствия, ничего не понимала.
Порой немец подзывал к себе детей, поглаживал их по голове, улыбался и показывал Марфе фотографию, где были изображены его жена и дети.
Офицер охотно менял ягоды, собранные детьми, на хлеб, иногда на банку тушёнки, или внутренностей приносил от забитых поросят. Видно немцу жалко было детей. Не обижал он их.Но вскоре их часть куда-то перебросили, семья переселилась назад в дом.
На фронте русские одерживали победы, немец стал лютовать. Кругом стояли виселицы с повешенными. Стали сгонять всех жителей на рытьё траншей, готовились к обороне. Марфа тоже обязана была ходить копать окопы. Только беременных и кормящих женщин немцы не трогали. Наверно и у них были какие-то моральные устои.
С августа 1943 года стали русские бомбить Унечу, шло освобождение Брянщины. Всё вокруг горело. Крупный железнодорожный узел пытались отстоять и немцы. В небе шли ожесточённые бои, особенно ночью. Земля стонала, жители разбегались на ночь за пределы города. А утром многие возвращались к пепелищу.
Марфа с детьми и соседями тоже бегала в Лавы, соседнюю деревушку. А 23 сентября русские освободили Унечу, призвали в армию подросших восемнадцатилетних парней и двинулись в сторону Гомеля.
Повсеместно шло освобождение советских территорий от захватчиков. Кругом стояли руины после боёв. Надо было начинать восстанавливать железнодорожный узел и паровозное депо.
Антону было уже пятнадцать лет. Мужских рук не хватало, поэтому не смотрели уже на клеймо, повисшее над семьёй, как врагов народа. Пацанов охотно брали в депо подсобными рабочими, учениками. Взяли и Антона.
Рада была Марфа за сына, сама тоже ходила разбирать кирпичи в округе. А карточки на хлеб, которые стал получать Антон, спасали семью от голода.
Сама же на постоянную работу она смогла устроиться только во второй половине 50-х годов. Взяли её техничкой в школу. И было ей в ту пору почти пятьдесят.
Сын женился, построил дом рядом на своей усадьбе. Обзавёлся семьёй, родились у него две дочки и сын. Вышла замуж и Машенька за соседнего парня, жили молодые с матерью в одном доме. Скоро у них родилась дочка Ниночка.
Кажется, теперь только жить бы да жить. Но что-то стала чахнуть Маруся, кашлять с кровью. Определили врачи у неё туберкулёз, страшная эта хворь косила в те времена людей.
Схоронила Марфа Машеньку, осталась без матери трёхлетняя Ниночка.
Зять вскоре встретил другую девушку, женился, пошли у него дети от новой жены. Пробовал забрать к себе и Ниночку, но она постоянно убегала к бабушке. А мачеха не перечила. У неё своих детей было уже трое один за другим.
Вот так Марфа вырастила внучку Ниночку. Рядом жил сын с семьёй, помогал матери, так что бывшему зятю она не докучала. Ничего у него не просила никогда для внучки, хотя и обязан он был помогать дочери.
В брежневскую оттепель все жили одинаково, потихоньку уходил страх из людских сердец. Так что Марфа, не смотря на пенсионный возраст, работала техничкой в школе, растила внучку, пока она не уехала учиться в техникум в другой город.
Годы шли, здоровье уходило, глаза стали плохо видеть. Катаракта поразила глаза Марфы, пелена застилала глаза. Бросила работать, стала потихоньку заниматься домашними делами. Стаж полностью не успела выработать, но пенсию, хоть небольшую, но получила. Из этих копеек посылала и Ниночке, чтоб училась.
Сидит как-то Марфа во дворе, перебирает сорванную с грядок фасоль. Скрипнула калитка:
- Здравствуй, Марфа!
- Здравствуй, мил человек!
- Можно водички напиться?
- Пей, вон кружка и ведро.
Напился гость, присел рядом на лавку. Разговорились. Слышит Марфа в голосе знакомые нотки. Смутно видит своими больными глазами седого мужчину в возрасте. А признать никак не может, спросить стесняется.
- Как живёшь, Марфуша, как дети?
- Да сынок вот рядом живёт. А доченька, уж, сколько годков прошло, как умерла. Уже внучка взрослая.
Рассказала Марфа пришельцу про всю свою родню. Посетовала на своё здоровье.
Выслушал её человек, поблагодарил за водичку и пошёл себе.
И вскрикнула тут Марфа:
- Это ж Иван был!
Выглянула на улицу, никого не увидела, бросилась к невестке:
- Ой, Варенька, это же мой Иван приходил! – запричитала Марфа невестке.
Та выскочила на улицу, но никого уже не было. Три дороги от их дома расходились в разные стороны. Куда бежать и кого искать она не знала.
Заголосила Марфа, запричитала:
- Значит выжил мой Ванечка. Видать семья у него другая, вот и не открылся мне. А я–то думаю, почему он всех моих знает, обо всех расспрашивает. Знать потянуло проведать. Не мог так уйти на тот свет, мой Ванечка, не узнав о нас ничего.
Долго причитала Марфа, не могла успокоиться.
Умерла она в 1986 году, немного не дотянула до 80 лет.
До конца своих дней всем рассказывала:
- Это Ванечка, муж мой, ко мне приходил. Встретились мы. Я его сразу не признала.
- Сколько лет прошло. Глаза подвели.
-А голос Ивана моего был!
-Его, родненького!