Кататься любишь - люби саночки возить.
Часть пятая. Лошадь.
«Зима-то какая чудесная выдалась!» - подумала Галина, выходя на крыльцо телефонного узла, - «мороз уж месяца два стоит в 10-12 градусов, ни одной оттепели, снег то и дело подсыпает, весь город в искрящихся чистеньких сугробах - красота!» Вдохнула морозный, густой воздух, украдкой приложила руку к животу: «дыши, мой миленький, кислородом», - нахмурилась, что за тетка вторглась в ее жизнь, опять погладила живот - «не волнуйся, миленький, рано тебе еще волноваться, нам с тобой теперь спокойными надо быть, чтобы здоровеньким родился», - и, осторожничая, пошла по утоптанному тротуару к кинотеатру.
Тетку приметила издалека, и колонны считать не надо, в это полуденное время такая расфуфыренная дамочка одна стояла у кинотеатра, вокруг только детвора из соседней школы крутилась. Галина задержалась на минуту, рассматривая издалека нарушительницу спокойствия - надо же, какая рослая женщина, да еще сапоги импортные на каблуках, широкая в кости, но стройная, вот и дубленку ремнем перетянула, чтобы подчеркнуть фигуру, отчего дубленка округлила зад и он выглядит, как круп у лошади, дамочка, наверное, успехом у мужчин пользуется. Та тоже заметила Галину и махнула ей рукой. Галина замерла на минуту, и когда это она тушевалась в присутствии других женщин? С детства была красавицей, личико, как у фарфоровой куклы - кожа гладкая, матовая с нежным румянцем, глаза с поволокой в пол-лица, волосы густые - ни одна резинка не удержит, но вот с ростом, это да, все школьные годы замыкающей в шеренгах простояла, худенькая да маленькая. От той поры выработала у себя особую осанку: стояла, сидела, ходила с прямой спиной, высокой головой, как королева, а уж нос всегда целила на макушки деревьев да крыши домов. Сева в эту ее походку и влюбился, до сих пор спрашивает, как это она ходит с задранным носом и не спотыкается? Да Галина и не ответила бы на этот вопрос, ходит и все тут.
- Здравствуйте, Галина Викторовна, я вас сразу узнала.
Интонация у дамочки была такая же, как и по телефону - безапелляционно-уверенная. «Любопытно», - подумала Галина, - «видно, конечно, что женщина постарше ее будет лет на пять, а то и семь, но с чего такой тон в разговоре с незнакомым человеком, ну уж нет, она может чего и не знает, но уважаемая женщина, передовик производства и мать троих детей, так что таким тоном с собой не позволит разговаривать».
Здравствуйте, здравствуйте Наталья Николаевна, вас тоже здесь заметить совсем нетрудно, - ответила с легкой снисходительной иронией и обратила внимание, как удивленно взлетели тонкой ниточкой выщипанные брови, - ага, не ожидала, дамочка видать привыкла повелевать, ну посмотрим-посмотрим.
Та, видимо, все не могла справится с удивлением и с любопытством оглядела Галину с вязанной шапочки по самый каблук хорошо поношенных сапожек. Галина решила предупредить дальнейшие выводы и вежливо улыбнувшись, продолжила: «Вы просили меня о встрече»,- нажимая на "просили меня", - «я вас слушаю».
- Присядем, - дамочка указала на скамейку.
«Сумасшедшая какая-то, кто зимой на скамеечках сидит, замерзнем через пять минут».
- Галина Викторовна, я человек прямой и обойдусь без всяких экивоков. Я хочу вам сказать, что я люблю Всеволода и мы с ним хотим быть вместе.
- Галина смотрела недоуменно на дамочку, - сбрендила что ли? - какое ей, Галине, дело до любви к какому-то Всеволоду, у нее даже чуть не вырвалось «да любите на здоровье, совет да любовь»,- но дамочка продолжила.
Но на пути к нашему счастью стоите вы. Всеволод, очень порядочный и добрый человек, и сам не способен бороться за свое счастье, делая несчастливыми других. Но, по-моему, эта двусмысленность уже затянулась и если так и продолжится, это станет трагедией для всех, мы все будем мучиться, будут страдать ваши дети. Поверьте мне, я прошла через развод и помню, как семейные неурядицы давили на моего сына. Но после развода все стало на свои места. Все успокоились, а потом я встретила Всеволода. Если вы сейчас дадите Всеволоду развод, всем будет только лучше, дети очень скоро смирятся с новым положением вещей, у вас со Всеволодом сохранятся хорошие отношения, он переедет к нам в Сибирь и будет очень хорошо зарабатывать, а вы будете получать большие алименты, даже больше, чем сейчас его зарплата.
Когда до Галины дошла суть монолога дамочки, огненная лавина растеклась по телу. «Это про ее Севу говорит эта мерзавка!» - дыхание перехватило - «Сева изменяет ей с этой лошадью, целует ее, спит с ней» - воображение услужливо рисовало картины, одну живописней другой - «разговаривает о ней и детях, их жизни, делится секретами! Вот почему он так подолгу пропадает в командировках! А она бьется с тремя детьми до подташнивающей усталости, чтобы быть идеальной во всем, чтобы он ни-ни ее не упрекнули в чем-то, чтобы не усомнился в ее совершенстве жены и хозяйки дома! Да пусть катится с этой мерзавкой ко всем чертям, подлец!»
Ярость ослепила и оглушила Галину, она видела открывающийся напомаженный рот, но не слышала собеседницу. Ее сознание словно раздвоилость, одна часть в безжалостно рвала на клочки ее любовь к мужу, а другая лихорадочно искала спасительную соломинку.
«Эта подлая разлучница приехала теперь чтобы забрать отца у ее детей, чтобы они, так же, как когда-то Галина, росли без отца, без отцовской защиты, твердой руки, мужского совета! А их собственный отец будет растить чужого сына? Чтобы ее дети остались без отца! Нет!» - Спасительная соломинка замелькала в водовороте.- « Разве она заметила, чтобы муж отдалился, проявлял какую-нибудь холодность к ней или к детям? Напротив, из командировок он всегда приезжает в приподнятом настроении ( «Ах, вот почему!» - заскрежетал первый голос. «С горой подарков для всех и со страстными поцелуями»,- парировал второй). Разве муж дал ей, Галине, почву для подозрений в его чувствах? Нет. Разве не предлагал еще сегодня утром ехать вдвоем в отпуск? Предлагал. Нет уж, дамочка, кишка у тебя тонка, моего Севу захомутать. Может что и есть между вами»,- она усилием воли выключила воображение, - «но у нас семья, и с его похождениями мы сами разберемся. Но как же ответить этой мерзавке?»
Мимо шла бабушка с внучкой лет семи, шли явно с горки, что была сразу за кинотеатром, вся одежда девочки была в снегу, она, видимо, накаталась до полной потери сил, с трудом переставляла ноги в негнущихся валенках, волокла за собой санки и канючила, просила бабушку их повезти. Бабушка же молчала, лишь строго поглядывала на внучку, а потом до слуха Галины донеслось: "любишь кататься - люби саночки возить".
- ... и это будет разумно, а Всеволод говорил, что вы - разумная женщина.
На лице "лошади" было снисходительно-поучающее выражение.
«Мой Сева обсуждал с этой лошадью меня! Так, с этим потом разберемся, сначала вот с ней, с этой чернобурой хищницей».
- Наталья Николаевна, вы сказали, что у вас есть сын?
- Да, но он уже взрослый юноша, в этом году заканчивает школу и уедет учиться в мореходное училище, не волнуйтесь, этот факт на алименты не повлияет.
«Покупает она Севку, что-ли?», - но сделала вид, что не услышала.
- Даже и не знаю, хорошо это или плохо для вас, с одной стороны - уже взрослый сын, не обуза, с другой - кто с маленькими вам помогать-то будет?
- С какими маленькими? - вскинула удивленно ниточки.
- Ну как с какими? Которых вы с Севой родите, да еще наши, я же не стану запрещать им общаться с отцом, будете брать их на летние каникулы, ездить на море, отпуска на Севере длинные, да и сами знаете, Сева очень добрый человек, что ж, он, своих детей на море не свозит? Восемь это, конечно, не четыре, но Сева работящий...
Подождите, подождите, - Галина с удовольствием смотрела, как из-под маски надменности, лопнувшей, словно папе-маше, выступила растерянность, и сразу стал заметен возраст дамочки, и слишком яркий макияж, и носогубные складки, отметившие начавшие обвисать щеки, Галине даже жалко стало на какое-то мгновение эту женщину, и легким шепотком прошелестело - скоро и ты уже не будешь так блистать своим фарфоровым личиком - я не собираюсь, абсолютно, ни при каких условиях не собираюсь больше заводить детей, мне и один-то нелегко дался.
- Ага, - подумала Галина - в точку попала, - и сразу уверенность начала наполнять ее, словно сложный сосуд, растекаясь живительной силой по сердцу, легким, рукам, ногам, до каждого пальца, каждой клеточки.
Но вот в этом, Наталья Николаевна, Сева вас даже слушать не будет. Он мне сразу категорично заявил в первую же брачную ночь - никаких предохранений - детей в семье должно быть столько, сколько получится, а уж как у нас три дочки народились, сказал, что теперь дело чести счет сровнять, так вот и ровняем, дай Бог, - Галина прикоснулась к животу - чтобы в этот раз уж мальчик был, хотя, при таком повороте не так уж и важно. Если у нас это будет четвертая дочка, то вы ему четырех пацанов народите - у вас вот, видите, сын получился.
Глаза дамочки округлялись все больше и больше, лицо застыло, она явно не ожидала такого поворота, но вот напомаженный рот произнес:
- Но Всеволод всегда говорил, что это ваше желание иметь столько детей...Что он уже избегает вас...Вы что, опять беременны?
- Наталья Николаевна, мы-то с вами знаем, что там творится за теми волшебными дверями, из которых потом улыбающиеся отцы младенцев в кружевах выносят, - боль, кровь и слезы! Разве нормальная женщина по доброй воле пойдет на это еще и еще, а уж четвертый-то раз? Вы себя вспомните! Галина точно знала, что роды у лошади были тяжелыми, несмотря на широкий таз.
Да ад сущий! - почти вскрикнула та.
Галина внутренне торжествующе улыбнулась.
- И я Севе все время об этом говорю, да разве он слушает. Вот и с вами он не предохраняется.
- Откуда вы знаете? - и Галина поняла, что эту схватку она выиграла.
- Знаю, Наталья Николаевна, знаю, ведь о вас мне Сева тоже рассказывал.
-Обо мне? Это что же он обсуждал с вами? Подлец!
Ох, Наталья Николаевна, засиделась я с вами, время обеда уж прошло, мне сегодня и так надо отпроситься с работы пораньше, в детсаду сегодня короткий день, надо младших забрать, можем даже с вами вместе пойти, если хотите. Начнете к нашим детям привыкать, старшенькая-то сама из школы приходит. Я побегу, а вы в 4 часа приходите сюда же, отсюда и пойдем, только обуйте что-нибудь поустойчивее, уж очень наши дочки любят на санках кататься, придется часик-другой их покатать, но пока троих, это вам не восемь! Ну, не прощаюсь, - улыбнулась уже абсолютно искренней улыбкой - и почти побежала к телефонному узлу.
Добежав до поворота оглянулась, якобы махнуть рукой, и увидела на скамейке застывшую ссутулившуюся фигуру.
Галина замедлила шаг, сердце колотилось обгоняя само себя, в горле пересохло до рези, мозг не справлялся с хаотичностью мыслей, рассекающими его, словно огненные кометы. Она не знала, как теперь быть с мужем, что делать, как себя вести... но одно знала точно, в четыре часа этой женщины перед кинотеатром не будет.
-------
Продолжение - часть 6.