Ища место для гнездовья, воробей выбрал многолетний дуб. Большой такой, раскидистый: и гнездо есть где от недобрых глаз спрятать, и от дождей густые ветви прикроют. Воодушевлённый хорошим выбором, воробей принялся за работу, не покладая лап и клюва. Травинка к былинке, хворостинка к веточке, где какой конский волосок или гусиный пух - всё шло в дело. И когда уже гнездо было почти готово, воробей решил отдохнуть от повседневных забот, в кафешке у попугая.
Залетев прямо в открытое окно, он увидел свободную жёрдочку хозяина и тут же её занял. Попугай нахохлился, как-то недовольно скосил глаз и стал перебирать лапами.
- Птичка улетела, место сгорело! - оправдался воробей.
- Типун тебе на язык! Ещё не хватало, чтоб ты мне пожар начирикал, трубочист-недомерок.
- Чья бы мычала, а твоя б помолчала, петух разнопёрый.
- Ты за базар отвечаешь?
Но воробей ничего не успел ответить, их прервал дятел. Он очень громко забарабанил по столу:
- Заткнитесь оба! Я, между прочим, прилетел сюда расслабиться, а не выслушивать двух дебилов.
Нарочно потерев глаза, воробей заметил:
- Ну-ка, дайте-ка хоть одним глазком посмотреть на этого умника! До сих пор никто не забыл свадьбу щегла, где ты там так наумничал! Перепутать голову достопочтенного фазана с деревом - это было слишком! Бедолага полгода лечился от сотрясения и по сей день мучается головными болями.
- Это ещё что, по сравнению с тем, что у самого щегла-жениха хотел увести невесту. - поддержал попугай.
- Друзья! - раздался голос филина, который сидел в углу и потягивал свой коктейль. - Сколько той жизни? Радуйтесь каждому прожитому дню! А вы друг другу говорите такие гадости, что порядочной птице, даже слушать будет стыдно.
- Это ты, порядочная птица? - хором спросили воробей, попугай и дятел. - А кто кукушке в гнездо подбросил дохлую крысу?
- Так это ж ради шутки, для веселья! - развёл крылья филин.
- Ничего не скажешь, шутка удалась. - проворчал попугай. - Кукушка так перелякалась, что до сих пор боится отлаживать яйца в своём гнезде, так и подкидывает в чужие.
За разговорами и спорами прошло полдня и отдохнувший воробей полетел достраивать гнездо. Набрав всякого материала, он вернулся к дубу, но у гнезда увидел не прошенных гостей, скворца и сороку. Скворец был местным судьёй, а сорока его помощником и секретарём.
Скворец начал:
- Уважаемый господин! Известно ли вам, что этот многовековой дуб является достопримечательностью леса, поэтому всякое гнездовье здесь запрещено?
- Да? - не согласился воробей, - А трясогузке можно?
- Ей можно. Она многодетная мать. Каждый год у неё самый большой выводок. - вмешалась сорока.
- На сегодня - продолжил судья, - ограничимся предупреждением. Второго предупреждения не будет, последуют штрафы и всяческие налоги. За несвоевременную оплату грозит изгнание из леса.
- Подумаешь, напугали... Да я везде жить буду: и в лесу, и в городе, и в деревне. И зимовать я, между прочим, остаюсь в родных краях, не то, что ты. Как чуть захолодало, ты за манатки и в тёплые края. И по возвращении не спешишь гнездо строить, а ждёшь пока тебе пионеры ящик сколотят.
- Да как ты смеешь, так разговаривать с его честью? - сжополизничала сорока.
- А ты, вообще рот закрой, ворюга. Перетаскала цыплят с ближайшей деревни и из-за тебя потом была в лесу облава.
- Прекратите эту бесполезную дискуссию! - с достоинством сказал скворец - Есть закон и он для всех одинаков.
Оставшись один, воробей начал размышлять. С одной стороны, ему никак не хотелось подчиняться этим самодурам и плевать он хотел на них с высоты этого дуба. Стоит ему свистнуть, как прилетят деревенские воробьи, столько тут шороха наделают, а судью с секретарём так отмудохают, что они всю жизнь улыбаться будут. А с другой стороны, скоро начнётся кладка яиц, за ней - выводок. У всех свои проблемы и заботы, поэтому деревенские не каждый раз смогут прилететь на помощь, а эти потом житья тут не дадут.
У воробья разболелась голова от невесёлых думок, он махнул крылом на все проблемы, решив напиться и забыться. Прилетев к попугаю, он увидел всё тех же завсегдатаев, за исключением поддатого сокола, который был в гостях у кума-ястреба, а сюда заскочил догнаться.
- А почему ты, Попка, не придумаешь название для своего кафе? - спросил сокол.
- Да зачем оно мне надо, напрягаться? Кафе да и кафе, меня и так всё устраивает.
- Хоть бы на какой вывеске написал, мол, "У попугая!" - не унимался сокол.
- А ты сейчас, где сидишь, у павлина? Вот так же и всякий, кто сюда залетит, то знает, что он у меня, у попугая.
Видя, что тему никто не поддержал, сокол перешёл на другую:
- Ну а как обстоят дела с постройкой гнёзд, уже закончили?
- А мы и не начинали. - ответил дятел, - У меня и у филина, ещё прошлогодние дупла, попугай живёт в своём кафе, так что, нам не надо.
- А ты чего молчишь, Забияка? - спросил сокол воробья.
- А что говорить? Всё обложено налогами. Теперь, чтобы свить гнездо, надо спросить разрешения у скворца и сороки.
- Что за пургу ты несёшь? - съехидничал попугай.
- Если не знаешь, то замотай клюв изолентой, чучело африканское.
- Два типуна тебе на язык! В музей мне ещё рановато.
- Подождите! - вмешался сокол, - Это чтоб построить гнездо, я должен спроситься у кого-то? С какого перепуга?
- Ну они же теперь - власть, Мировые судьи. - подсказал воробей.
- Скворец и сорока мне не указ. Да мне, соколу, никто здесь не указ!
"Да, - подумал воробей, - тебе попробуй, укажи."
И тут же у него изменилось мнение о соколе, который сказал:
- Попка, наливай всем шампанского, за мой счёт.
Довольный попугай засуетился:
- Вот это базар и я понимаю!
А ещё через пару часов птицы, дружно обнявшись крыльями, напевали:
- Чижик-пыжик, где ты был? - На Фонтанке водку пил.
На утро, проснувшись на насесте с курами, воробей подумал:
"Как я сюда попал?"
И пока его не заметил петух, полетел к своему дубу. В недостроенном гнезде, он увидел спящего сокола:
"Ну вот... Одни налогами облагают, а этот вообще гнездо забрал."
От обиды он громко чирикнул.
Сокол открыл глаза:
- А, это ты, Забияка? Слушай, я тут подумал... А давай, вместе гнездиться на этом дубе? Будем соседями!
- А проблемы?
- Какие ещё проблемы? Ты меня уважаешь?
И снова подумалось: - "Попробуй, не зауважай." - А вслух сказал:
- Как можно не уважать птицу, с которой пил на брудершафт? У меня до сих пор голова взъерошена, после твоего поцелуя.
- Да ты чё? А что ещё было, а то совсем не помню. Я ничего вчера не натворил?
- Нет-нет, ничего. Так, мелочи...
- Не понял?
- Да всё б хорошо, если бы ты не потребовал с попугаем примериться клювами, у кого больше? У попугая оказался больше и ты по сотовому вызывал орла-стервятника, чтобы попугаю клюв укоротить. Слава Богу у тебя на счету денег не оказалось.
- Да ты чё? Надо бы извиниться перед попугаем.
- Я ж говорю, так, ерундовинка... Ты и филину запретил охотиться на зайцев, типа, ещё твой прадед выкупил все заячьи угодья, и эту "лупоглазую рожу" ты больше видеть там не желаешь.
- Да ты чё? Надо бы извиниться и перед филином.
- Ну я ж говорю, всё по мелочам... А дятлу ты предъявил ультиматум, чтобы без твоего разрешения не начинал долбить. У тебя по утрам и так голова болит с похмелья, а тут ещё этот "дебилоидный санитар леса."
- Да ты чё? Надо бы извиниться и перед дятлом... Тебя-то, Зяблик, я не трогал?
- Не, меня не трогал. Ты сказал, что такой важной птице, как сокол, не пристало связываться со шпендиками-недоростками.
- Да ты чё? Надо бы и перед тобой извиниться.
- Ты хотел ещё раз поцеловать меня на прощанье, но мне хватило брудершафта. И я не помню, как оказался в курятнике.
- Да ты чё? Надо бы извиниться перед местным петухом.
- А ещё, ты сегодня собирался лететь на разборки к скворцу и сороке.
- Да ты чё? Вот перед ними я точно извиняться не буду. А что касается разборок - они будут. Только скворец с сорокой сами на них прилетят. К тебе, а получится - ко мне! Я вот тут спрячусь в листве и подремлю, а ты, Забияка, достраивай своё гнёздышко, достраивай.
Счастливый воробей принялся за работу. Он мотался за материалом туда-сюда, не жалея сил и результат был налицо. Гнездо получилось уютным и красивым.
"Ну всё, на сегодня хватит" - подумал он и не успел перевести дух, как скворец с сорокой тут как тут.
- Да что ж это делается? - запричитала сорока, - Только вчера вынесли предупреждение, а у него, вроде закон - это дышло.
- Как я уже сказал, - перебил её скворец, - второго предупреждения не будет.
И наложил такие штрафы с налогами, что воробей понял: ни только ему с женой и детьми не расплатиться, но и на внуков с правнуками хватит.
Тут из зарослей появилась горбоносая голова сокола, а через мгновение и он сам:
- Это кто мне тут спать мешает?
У судьи с секретарём языки почему-то сразу прилипли к нёбу. Первой опомнилась сорока:
- Мы же не знали, всеми уважаемый сокол, что вы изволите здесь почивать.
- То, что вы не знали, это отдельный вопрос. А вот, кто вас допустил до власти? - это уже вопрос. А когда у меня возникают подобные вопросы, я даже сам себя боюсь.
-
Как же! - очухался скворец, - На собрании присутствовало половина птичьего леса.
- А где в это время была другая половина? Самое главное, я где был?
- Вы изволили быть на крестинах у кума-ястреба. - несмело заметила белобока.
-
Это не твоё собачье дело, с кем я водку пью. Раз меня не было, ты, шпак, не настоящий судья, а ты, ты вообще никогда не была настоящей.
У скворца голова закатилась куда-то назад, а глаза под лоб. А сороке страшно хотелось быть сейчас где угодно, хоть на Северном Полюсе, но только ни здесь.
Сокол продолжил:
- Кстати, ты заплатила налоги за деревенских цыплят? Если к завтрашнему утру не заплатишь, я включаю счётчик. На тебя и на всё твоё стрекотливое племя. А ты, шпак, завтра летишь в долгосрочную командировку. Туда, куда обычно летаешь осенью. И вообще, вы мне надоели, валите отсюда на псих. У меня голова болит и спать очень хочется.
Говорят, что стриж - одна из самых быстрых птичек. Но воробей готов поспорить, с кем угодно - скворец и сорока быстрее.
Задремавший сокол открыл один глаз:
- Ты точно хочешь быть моим соседом?
- Глупо бы было спрашивать.
- Тогда напомни мне, когда вылупятся мои птенцы, чтобы я привязал их за лапки к гнезду.
- Зачем, чтоб не разбились?
- Чтоб не съели твоих птенцов.
Сокол заснул, а Забияка задумался:
"Сокол-сосед, сокол-крыша - это заманчиво! Но есть другая сторона медали. А вдруг он, когда-либо, ненадёжно привяжет своих птенцов? Да они не только детей, но и его с женой слопают.
- А пошли вы все куда подальше. Полечу-ка я в деревню, переночую с курами на насесте, а завтра с утра под любой стрехой начну вить гнездо. Сокол друг - хорошо, но целое и здоровое потомство - ещё лучше!