это не то, о чём говорят или пишут
это скорее то, о чём молчат, молчат так долго, пока не отсохнет язык (за ненадобностью)
ты говоришь писать - и, чёрт возьми, я пишу после тишины, длиною в год
скажешь прыгать - прыгну
скажешь поцеловать - умру
я вспоминаю свои ватные ноги и покрасневшие щеки и думаю о том, что ван гог был прав, и что печаль действительно будет длиться вечно; иного объяснения этому фарсу у меня нет.
как у вас получается любить? это же почти физически больно.
в скором будущем я буду работать ночным грузчиком, а днём - раздавать макулатуру
i will be empty, а по прокуренным подъездам эхом будет раздаваться моя приторно-сладкая проза про ладошку в ладошке и мои губы на твоих сухих и обветренных. губах.
я всем рассказываю о тебе так легко и просто, будто ты и не ты вовсе, будто простой прохожий, будто мальчик с билборда на таймс-сквер, будто манекен в витрине. я как джек, тот самый, лондонский, тот самый, что вспарывает животы проституткам, я - тот, кто прячет самое важное на самом видном месте, зная, что искать никто не будет. некому. я - холден колфилд, я - непонятый фрик с сомнительными талантами, для меня все - пустые куски биомассы, идентичные, бездушные, ненавистные мною.
ты - мои зимние утки в central park, ты - мой попутчик в пустом поезде до Детройта, ты - моя разбитая на сотни маленьких осколков пластинка.
я - карсон филлипс, умерший в начале повести, я - глупышка эми, перебравшая кокса, я - элизабет бэннет, да вот только в конце придётся без хэппи эндов.
я-то перебьюсь, а ты?