Я редко появляюсь на своём садово-огородном участке, называемом в народе – «дачей». Вожусь без особого энтузиазма: воды нет, электричества нет, общего забора нет, хотя на всё это собирали деньги. Это в СССРе я платил за участок (в другом городе) один рубль в год – стоимость шести буханок хлеба. А когда образовалась капиталистическо-демократическая РФ, то плата стала далеко не символической.
Сначала наши деньги присвоил первый председатель нашего товарищества. На эти деньги он выкупил какой-то магазин и записал его на брата. В садоводстве состояло две с половиной тысячи человек, так что куш председатель отхватил немалый.
Назначили другого, а на первого возбудили уголовное дело. Сначала следствие вёл добросовестный следователь – мужчина, ещё советской «закваски». Но оказалось, что он не понял, что от него требовалось, и начальник РОВД Ленинского района, некто Подкорытов, тоже советской «закваски», но слова доброго я о нём не слышал. Он отстранил от следствия этого следователя и назначил какую-то деваху. Та криминала в деяниях нашего жулика не усмотрела и доказала, что наши ***миллионы потрачены по делу: на сторожа, сторожку, собаку сторожа, на её пропитание, замок для сторожки и т.д. Но, во-первых, ни мы к сторожу, ни он к нам, никакого отношения не имели: он караулил какой-то металлохлам. А во-вторых, на него, на сторожа то есть, собирались отдельные деньги.
Ну, ладно, не буду утомлять читателя, рискнувшего открыть эту страницу, изложением материала, не имеющего, на первый взгляд, отношения к теме, подразумеваемой под заголовком. Скажу только, что и второй председатель оказался с мошенническим уклоном, но прежде, чем от него избавились, половину участков, из оставшихся шестисот, он обеспечить водой успел. А остальные деньги опять исчезли.
Итак, разбились мои мечты о настоящей даче: воды нет, электричества нет, значит, и избушку не имеет смысла творить. А я намеревался «скреативить» избушку на курьих ножках. Знать, не судьба.
И приходя на участок, я отвожу душу без энтузиазма, есть время бросать внимание по сторонам, прислушиваться. Был бы домик, я многое бы, из того, что происходит вокруг, упустил бы. Невольно получается, что в отсутствии указанных благ, я вижу оптимистическую ноту. Этим себя и утешаю. Отраду дают и две большие берёзы, под которыми я отдыхаю.
Как-то раз, непривычно близко раздалось знаменитое «ку-ку». Я обшариваю глазами видимую окрестность… . Ба! Вот они, кумушки, две птицы: величиной и длиной хвоста, как сорока, а окраска, как у обыкновенного воробья. Одна сидит на торце углового столба, для, когда-то намечаемого мною забора, а вторая сидит на нижней сухой ветке небольшой сосны, успевшей вырасти на давно заброшенном соседнем участке. Сидевшая на сосне решила перебраться к сидящей на столбе, но та, то ли из кокетства, то ли из боязни, скрылась в молодом осиннике, выросшем на другом заброшенном, смежном, участке.
Минут пятнадцать я наблюдал за своеобразной игрой в «догонялки» двух кукушек: они уже молча то исчезали, то вновь появлялись.
В другой раз, будучи на участке, услышал надрывный крик маленькой пичужки. Долго не мог определить – откуда конкретно раздаётся тревожный крик. Ну, не может беспричинно птичка издавать такие панические звуки. Может, к гнезду подбирается какая-нибудь хищная мелюзга, и я смогу помочь? Очень жалко несчастную птичку. Вдруг вижу: от вершины высохшей высокой берёзы летит кукушка – по почерку полёта я её ни с какой птицей не спутаю – а над ней мельтешит чёрная точка, издавая те самые крики возмущения. Сопровождала птаха наглую кукушку метров пятьдесят, а затем молча вернулась на свою берёзу. Что мне понравилось: кукушка улетала благородно: улетала не уворачиваясь, не огрызаясь, прямо, как ледокол,
Я себе на памяти сделал «зарубку» - понаблюдать за этой берёзой в следующие года. Но уже на следующий год, я обнаружил, что та берёза зимой упала.
И ещё одна зарисовка, которая лично мне показалась очень занятной.
По соседству со мной остался всего один действующий участок, и то только потому, что хозяин его имел автомобиль и на нём привозил воду в бидонах с речушки, в километрах двух отсюда. С этим соседом я не стал знакомиться: время от времени он меня обворовывал, но не пойманный не вор.
И вот однажды с его участка послышались голоса. Я взглянул в их сторону: сосед разговаривает с пришедшими мужчиной и женщиной. Но меня заинтересовали не они. У соседа была маленькая собачка, возможно, той-терьер. Знакомые соседа пришли с белым пуделем. Этот блондин заинтересовался терьером и не спеша, направился к нему знакомиться. Малыш отступает в сторону вагончика, заменяющего избушку. Когда он удалился, как ему показалось, значительно от хозяина, то издал дискантом лай, переходящий в визг и в таком состоянии он то делал попытку прорваться к хозяину, то отступал. Дальше отступать терьерчику показалось перебором и он остановился, всё также исходя истеричным лаем. Пудель шёл к знакомству всё также спокойно, не торопясь. Подошёл. Хозяева собачек отвлеклись от разговора и наблюдали. Малыш отступать снова так и не надумал, а сменил тактику: он нырнул под пуделя и впился ему в заднюю ногу. Теперь завизжал и пудель. Почему-то схватить малыша он не мог и крутился вместе с ним. Люди не вмешивались в неудавшееся знакомство.
Однако шутки шутками, но могут быть и травмы. Хозяин терьера подошёл к «знакомящимся», взял терьера на руки и довольный выговаривался:
- Вот лилипут, а не сдрейфил (а его истеричный вопль не в счёт?). Теперь я за ним, как за каменной стеной.
Пудель слегка прихрамывал и поскуливал, а малыш строго и молча поглядывал на него с высоты.
***Для справки – В первой половине 90-х годов деньги на предприятиях получали пачками (сотни тысяч руб., а кому и миллион перепадал) и складывали их в хозяйственные сумки.