2 глава.
Стемнело. Богиня Ночи выехала на вороных конях на небесную дорогу, накрыв землю и море черным звездным плащом. Факелы безуспешно боролись с опустившейся
непроглядной тьмой. К берегу стали подходить корабли и греки погнали на них пленных. Агристрида отдала приказ:
- Держаться вместе! - отряд погрузили на одно судно, добавив несколько амазонок, среди которых она узнала ненавистную Эрибию - жрицу храма Артемиды из Эфеса. В трепещущем свете факелов в осунувшейся и неухоженной амазонке трудно было узнать роскошную жрицу,но Эрибию воительница узнала бы при любых условиях.
Насмешка Артемиды,что они на греческом корабле спутанные по рукам и ногам вместе плывут в рабство. У воительницы не было времени размышлять о превратностях судьбы, она внимательно следила за греками, чтобы не пропустить удобный для освобождения момент.
А Эрибия только и думала об изменчивости рока. Она сидела неподвижно, смотрела в темноту и даже не почувствовала, когда чьи-то ловкие пальцы освободили ее от пут. Жрица была далеко от корабля.
С девяти лет она жила при блистательном храме Артемиды в Эфесе. Гигантский храм, окруженный беломраморными колоннами, был святилищем обитаемого мира. Сюда несли богатейшие дары, в подвалах хранили сокровища многие сановные богачи со всего обитаемого мира. Особенно храм почитали амазонки, постоянно посещая обитель Артемиды. Эребия восхищалась свободными и независимыми женщинами-воинами. Она с презрением смотрела на бесправных женщин, других племен и народов, которые посещали храм Артемиды всегда в сопровождении мужчин охраняемые как рабыни.
Жрица вспоминала, как мчалась между рядами сверкающих на солнце колонн, узнав, что царица амазонок просит провести жертвоприношения Артемиде на поле боя. На коленях вымолила Великую жрицу отправить ее к Гермодонту и та неохотно отпустила в опасное путешествие любимицу всех паломников Золотую Эрибию.
Переодетая в доспехи как амазонка, она ехала по Эфесу, гордо посматривая сверху на встречных женщин.
За городом, отряд стал двигаться осторожно, укрываясь, всякий раз, когда по дороге проходили вооруженные отряды, но этих отрядов было так много, что амазонок все-таки заметили. Прокричав Эрибии: « Спасайся!» - они ринулись в бой.
Жрица сползла с рвущейся в схватку лошади и побежала в лес. Когда обессиленная остановилась, поняла, что заблудилась. Сначала не испугалась, знала, что Артемида в честь, которой она столько лет исполняла гимны, не оставит без помощи. Но к вечеру безрезультатные блуждания показали, что Артемиде нет до нее дела. Зато козлоногий Пан вволю посмеялся над жрицей, то поднимался стаей птиц прямо из-под ее ног, то хохотал, то плакал по ночам, то, не мигая, смотрел красными глазами из лесного мрака. Несколько дней она бродила по лесу,
пока опухшая от слез, искусанная насекомыми не вышла на дорогу, по которой греки вели пленных амазонок.
С радостью бросилась к воинам и стала объяснять, что она не амазонка, а жрица храма Артемиды в Эфесе Эрибия. Но ей не поверили.
- Артемида так тебя обезобразила! Голос-то оставила? Спой, нам, если ты Эрибия - смеялись окружившие ее солдаты, но от пережитого у нее пропал голос.
-Надо же придумать такое, сама уродина из уродин, а туда же - Эрибия. Ты видела, когда-нибудь Золотую Эрибию, «чучело амазонское» - выговаривал связывающий ее солдат.
3 глава.
Эрибия очнулась от грез, когда раненый моряк схватил ее за волосы с криком: «Остановитесь, что вы делаете, без нас погибните, смотри какая идет буря». Жрица, вырываясь, схватила стрелу, застрявшую в его плече, он застонал и разжал пальцы. Эрибия оглянулась. На корабле шла бойня, амазонки, оттеснив к бортам безоружных моряков, убивали их, как жертвенных животных бросая в море к Посейдону. Они не обращали внимание на вспыхивающие одна за другой зарницы.
-Я келейст (боцман), я научу вас управлять кораблем, - взмолился грек - помоги мне!
-Что я могу сделать?- растерялась жрица. Грек потянул ее в центр, там под шкурами стояли пифосы, амфоры, лежали кожаные мешки. Он обломил хвост у стрелы и попросил, чтобы жрица вытащила стрелу за торчавший из спины наконечник. Слабые пальцы Эрибии соскальзывали с окровавленного металла.
- Не могу! - сдалась она.
-Давай я,- из-под шкур выполз человек, он зубами ухватил наконечник, вытащил стрелу, и из привязанной к поясу склянки смазал рану.
-Кто, ты? – удивился келейст, пытаясь разглядеть в темноте долговязого, но проворного парня.
-Да, так - отмахнулся он, перевязывая рану.
- Кого-то искала стража в порту. Это не тебя ли?! - грозно спросил грек.
-Скажи спасибо, что не нашли, а то со стрелой бы сидел,- огрызнулся парень.
-Точно, полегчало, значит, жить буду.
-А, вот и нет – раздался громовой рык Агристиды - за борт всех троих.
Амазонки схватили их и потащили к борту. Эрибия в отчаянье закричала:
- Стойте сестры! - и почувствовав, что вернулся ее магический голос. Амазонки замерли:
- Стойте, сестры, я жрица Артемиды Золотая Эрибия, вы забылись, это не земля, где вас хранит отец Арес и могущественная Артемида, здесь стихия Посейдона. Вы принесли ему жертвы, но Великий сам привык выбирать, себе жертвы и боюсь сегодня он выбрал вас. Оглянитесь ,сестры, идет буря, без этих моряков вы погибнете.
Порыв ветра резко хлопнул парусом и почти заглушил ее слова.
-Келейст, как спастись? - продолжила жрица.
-Парус, надо убрать парус! - прокричал он в ответ.
Агристида осознав, какая опасность грозит ее отряду, скомандовала:
-Выполнять приказы моряка!
Амазонки были смышлеными и хваткими, сняли парус, к бортам для защиты от волн установили решетки обтянутые кожей. На корме у рулевых весел встали самые сильные и по приказу келейста направляли судно навстречу волнам. Посейдон успокоился только под утро. Когда богиня Утренней Зари Эос выпорхнула на небосвод, она увидела мирную картину: на волнах спокойно покачивалось греческое судно, а на нем спала усталая команда.
Проснувшись амазонки, вскинув руки навстречу Гелиосу-солнцу, исполнили песню победы. Эта песня всегда сопровождалась пляской и амазонки, несмотря на качающуюся твердь, исполняли незамысловатые па. Агристида смотрела на соплеменниц с тревогой, вдруг амазонки опять рассердят морского владыку, и спросила у келейста:
-Как отблагодарить Посейдона за спасение?
-Белого коня бы в жертву принести, - мечтательно произнес он,- но где его взять. Правда, есть Эрибия.
-Ее бросить в море?- оживилась воительница.
-Зачем, пусть споет гимн Посейдону.
- Что вы?!- ахнула жрица.- В таком виде служить богам непристойно!
Она встретилась со злым взглядом Агристиды и подумала, что оскорбила амазонок, назвав их одежду непристойной, но осталась непреклонной:
- Лучше бросьте меня за борт!
Келейс вздохнул:
-Ютичос, принеси-ка желтый мешок. Думал, будет подарок невесте моего царя, да, уж, чего теперь.
Перед Эрибией легли два белых хитона украшенные золотой и серебряной каймой, желтый плащ, золотые серьги, обручи, браслеты, а еще зеркальная шкатулка с белилами, румянами, подводками, но главное мыло.
Амазонки равнодушно смотрели на рассыпанные сокровища, а жрица от радости расплакалась. Когда она привела себя в порядок, никто уже не сомневался, что с ними сама Золотая Эрибия. Белый хитон оттенял загорелую кожу. Чистые рыжие волосы блистали на солнце ярче золотых украшений, зеленые глаза сверкали, улыбающийся рот был изумительно рубиновый. Она была готова излить переполняющую ее радость и восторг в торжественной песне. Даже Агристида онемела от такого преображения.
О, могучий Посейдон, вдастелин морей, амазонки поют славу тебе!
О, Посейдон Энносигей, колебатель земли, амазонки поют тебе славу!
Лишь первые фразы гимна Посейдону пронеслись над водой, как вокруг корабля появились существа, выпрыгивавшие из воды:
-Это дельфины, они рядом с Посейдоном, он сам тоже где-то здесь, – объяснил моряк амазонкам. – Хороший знак!
-Куда поплывем?- обратился келейст к воительнице, когда обряд закончился, и амазонки начали упражняться в единоборствах. Агристида давно решила, что возвращаться домой им нельзя:
-Ты знаешь, где Меотийское озеро?
- Знаю. Слышал, что там тоже живут амазонки. Туда поплывем?
-Да, только жрицу надо высадить где-нибудь.
-Мимо Таврии будем плыть там известный храм Артемиды, может там оставить?
Это предложение понравилось Агристиде. Она и от жрицы Артемиды избавится и богиню не разгневает.
Эрибия укрывшись в тени, услышала беседу моряка и парня, которого келейст называл Ютичос (удачливым).
-Чего-то не спрашиваешь, кто я, откуда.
-Зачем спрашивать, правду, не скажешь, а вранье слушать не хочу.
-Не боишься, что амазонки, как приплывем на это озеро, нас убьют.
-А кто тебе сказал, что мы туда поплывем?
-Ты сам договаривался с этой красоткой-командиршей. Обманул ее? А куда поплывем, в Афины? - парень хмыкнул,- вот там они нас точно убьют.
-Мы плывем в Тавриду, амазонки оставят жрицу в храме Артемиды, они поклоняются Артемиде и обязательно все потащатся в храм, а мы сбежим.
-Куда сбежим? Что мы будем делать в этой Тавриде?
-Амазонки нас поищут и отправятся по суше к своему Меотиду. Мы вернемся на корабль, соберем команду и домой. Меня ждет мать, жена, сыновья. А, ты смотрю, вроде не рад моему плану?
Эребия тоже не обрадовалась, что ее хотят оставить в Тавриде, она хотела вернуться в родной Эфес. Ей было, обидно, что никто не спросил, чего она хочет, от жалости к себе она заплакала.
-Что плачешь, красавица,- перед ней на колени опустился Ютичос и положил в ладонь финики. Сейчас, при свете дня, этот смуглый парень с добрыми глазами ей понравился.
-Спасибо,- жрица смутилась,- просто хочу домой ,а не в Тавриду.
-Они тебя обязательно отправят в Эфес, вы же служите одной богине.
-Когда, я покинула храм, сильно прогневала Артемиду, она мне больше не помогает, - вздохнула жрица.
-Никому об этом не говори, все думают, что ты любимая жрица Артемиды и боятся тебя обижать. Хочешь, я тебя рассмешу,- он стал свистеть и щебетать голосами разных птиц. Делал это так виртуозно, что Эрибия заулыбалась.
-Вот, улыбайся и все будет хорошо.
-Какой милый - подумала жрица.- Мужчина, а добрый, не то, что неприветливые амазонки, а их воительница, вообще фурия.
Через несколько дней, корабль подошел к скалистому берегу. На одном из заросших лесом утесов стоял храм Артемиды. Он был построен из белого камня, но это был не сверкающий веселый Эфесский храм, камень казался тусклым, а тень от деревьев делала здание мрачным. Наверх вела каменная лестница, на ступенях между плит росла густая трава, словно здесь давно никто не ходил. В отличие от многолюдного шумного храма в Эфесе, кругом было пусто, даже звук бьющихся о камни волн звучал зловеще. Жрице стало тревожно, вспомнились рассказы о человеческих жертвах Артемиде Таврической. Эрибия решила не подниматься наверх одна, а подождать амазонок, которые ушли искать жертвенных животных. Они вернулись с двумя козами и все вместе поднялись к запертым воротам храма.
4 глава.
Окованные медными пластинами ворота были заперты. «Может прийти позже», - робко предложила Эрибия. «Ну, уж, нет!!» - Агристида выхватила свой короткий меч и рукоятью стала колотить прямо по пластинам, оставляя глубокие следы на металле, амазонки тоже принялись стучать в ворота. Наконец с противным скрипом они приоткрылись, и в проеме появилось нечто в медвежьей шубе и шапке, из-под которой торчали воловьи рога. Свисающая шерсть закрывала лицо, но между прядей поблескивали черные глаза, и виднелась темная кожа.
-Кто такие, что надо?- грубо произнесло существо, не то человек, не то монстр. За его спиной было темно и оттуда несло холодом.
-Мы амазонки! И хотим принести жертву Артемиде. Вот две козы,- гордо произнесла Агристида.
- Жертвоприношения совершаются в полночь,- был ответ, и ворота с тем же мерзостным скрипом начали закрываться.
- Эй, стой! Тут жрица из Эфесского храма к вам прибыла,- и воительница втолкнула Эрибию прямо в объятия непонятного существа. Ворота захлопнулись, раздался визг жрицы, но сразу оборвался, больше никаких звуков из храма не доносилось.
Амазонки были в недоумении, в доме Артемиды они не ожидали увидеть такое страшилище, услышать о ночных мистериях и им очень не понравилось обращение Агристиды со жрицей. А повеселевшая воительница, подпрыгивая, сбежала с лестницы. «Очень любопытный храм!» - объявила она спускавшемуся за ней отряду, но заметив смятение на их лицах, жестко добавила: «Поторапливайтесь у нас много дел!» Привыкшие к беспрекословному подчинению амазонки двинулись к кораблю, таща за собой упирающихся коз.
Вспоминая визг из-за храмовых дверей, воительница посмеивалась. Амазонки косились, не понимая, что ее так веселит. Скоро Агристиде стало не до смеха, с корабля исчезли келейст и Ютичос.
Бог солнца Гелиос, возносясь на колеснице в зенит, внимательно наблюдал за женщинами-воинами. Обычно днем дочери Ареса укрывались в тени густых лесов, а эти на солнцепеке суетились вокруг корабля.
Агристида приказала отыскать беглецов и амазонки старательно обследовали окрестности.
-Ищите, ищите же!!! – заклинала воительница. «Неужели, Артемида,опять рушит планы? Из-за этой жрицы богиня строит препоны! Надо все-таки пожертвовать ей коз.».
Амазонка зря бесновалась, она могла мстить царской свите, тетке-царице, даже покинувшей ее матери, но только не Золотой Эрибии. Ее не было среди жриц на играх Артемиды, она не знала, кто там выиграл, девочка пела и танцевала, не вникая в дела старших, и просто обрадовалась, когда молодая царица амазонок вручила ей ожерелье, но к вечеру о нем забыла. Оно, как и другие подарки от паломников отправилось в сокровищницу храма. Среди десятка амазонок, танцевавших у алтаря, она не заметила Агристиду и была уверена, что впервые встретила ее на корабле.
5 глава.
Получив мощный толчок в спину, худенькая Эрибия влетела в храм и уткнулась в медвежью шкуру чудовища. Ее ошеломил резкий трупный смрад, исходивший от шкуры, и показалось, что влажная и скользкая шерсть под ее пальцами шевелится и превращается в червей. Жрица завизжала от ужаса, но сразу же сильная рука зажала ей рот и тихий голос приказал: « Замолчи! Чего вопишь, всех перебудишь - и огорченно добавил. - Вот Великую жрицу уже разбудили».
Глаза Эрибии привыкали к темноте, она увидела огромный с колоннами зал, освещенный двумя факелами, в глубине белела статуя Артемиды и оттуда к ним направлялась седая старуха, укутанная в черный плащ.
-Что происходит?- жестко спросила она. - Вот прибыла жрица из Эфеса, ее свита тут такой шум устроила – оправдывался монстр, склонившись в поклоне так низко, что рога касались пола.
- Я внизу управлялся, не успел. Простите.
-Из Эфеса прибыла? Невероятно!- усмехнулась жрица.
-Амазонки ее сопровождали, ну, эти, женщины-воины.
Они разговаривали так, словно Эрибии не было рядом или она была не живая.
-Климену, позови - уходя, сказала жрица и добавила, - разберемся, кто и откуда прибыл!
Чудище подтолкнуло Эрибию и показало рукой, чтобы она следовала за удалявшейся жрицей. За статуй Артемиды начиналась винтовая лестница ведущая вверх. Они поднялись и оказались в помещении, залитым солнечным светом. Великая жрица резко развернулась и уставилась на Эрибию маленькими черными глазками, но та не отвела взгляд, а тоже стала рассматривать странную женщину. Вороху седых волос явно не соответствовало моложавое лицо без единой морщины, хотя синеватые губы были по старушечьи поджаты. Так и неопределив молода или стара Великая жрица, Эрибия отвела взгляд. На полу и на скамьях везде лежали козлиные и бычьи шкуры, они были выцветшими с залысинами, видно их давно не меняли и вообще, несмотря на яркий свет, здесь было неуютно и хмуро.
Вошла женщина в черном как у жрицы плаще и упала ниц перед ней.
-Поднимись – произнесла жрица и указала на Эрибию.
- Кто это?
-Это Золотая Эрибия из Эфесского храма.
От холодного царственного спокойствия не осталось из следа, жрица заорала, как простая деревенская старуха, то воздевая костлявые руки к небу, то протягивая их к горлу Эрибии.
- Нет! Нет! Нет! Не позволю! Знаю, что замыслили? Знаю, кто вас послал? Знаю, зачем ты явилась к нам?
Ее гнев был так неожиданен, что Эрибия упала на колени и взмолилась:
-Простите, что я нарушила покой вашего храма, я скоро удалюсь с первым кораблем, что поплывет в Грецию.
Она из желтого мешка келейста торопливо достала хитон с золотой каймой, золотые украшения и положила к ногам Великой жрицы.
Вид подарков смягчил жрицу, но она, все еще зло, спросила: « Что делают в Таврии амазонки?»
- Ничего не делают. Они плывут на Меотийское озеро к амазонкам, - желая ее окончательно успокоить, заверила Эрибия.
- На Меотийском озере нет никаких амазонок,- опять разозлилась жрица.
Эрибия все еще надеясь ее успокоить, продолжила:
- Они думают, что есть! Они сегодня же уплывут, они просто хотели принести коз в жертву Великой и могущественной дочери Зевса Артемиде.
Жрица раздраженно махнула рукой и ушла. Климена собрала подарки и выскользнула следом. Эрибия хотела подойти к окну, но вновь появилась Климена. С виноватой улыбкой она подошла к Эрибии: «Прости дорогая сестра нашу Великую Жрицу. Оракул предсказал бедствия нашему храму от жрицы Артемиды и амазонок, вот она и волнуется, согласись, что твой приезд несколько странен, в свете этих предсказаний». Эрибия стала горячо ее убеждать, что ни от нее, ни от амазонок никакого зла служителям этого храма не будет.
-Да, я была в Эфесе, видела там тебя и верю тебе, но Жрица приказала глаз с тебя не спускать.
Рев какого-то животного раздался прямо под окном Климена засмеялась:
- Не бойся мы высоко, а ведь это Артемида. Она всегда приходит к нам перед жертвоприношением, чтобы полакомиться жертвами, – увидев изумление Эрибии, пояснила, - мы не сжигаем жертвы, как в Эфесе, а обезглавливаем. Сегодня ночью будет жертвоприношение, вот она и пришла. Хочешь посмотреть Артемиду в облике медведицы?» Эрибии вовсе не хотелось встречаться медведицей - Артемидой, но чтобы не обидеть приятную женщину, она утвердительно кивнула.
6 глава.
Винтовая лестница круто уходила вниз. Климена шла, высоко поднимая факел, и Эрибии приходилось уворачиваться, чтобы летящий вверх огонь не опалил ее нарядный хитон. Они спускались так долго, что могли уже достигнуть владений самого Аида властелина. умерших душ, но лестница вывела в подземелье. Здесь была та же трупная вонь, что и от шкуры чудища. Вдоль стен стояли клетки, Климена осветила факелом одну из них и из глубины растревоженная огнем вышла огромная медведица, она поднялась на задние лапы и издала такой оглушительный рев, что Эрибия отбежала в центр подземелья. Климена засмеялась: "Артемида тебя приветствует Эфесская жрица".
Когда медведица смолкла, Эрибия услышала знакомый птичий щебет Ютичоса.
-Откуда, здесь его голос, когда он сам на корабле? – не удивилась наваждению,- в таком смраде и не такое причудится?
- У вас тут, что птицы живут? - спросила Клемену.
- Какие птицы, это два чужеземца, развлекают Артемиду, пока их ночью не принесут в жертву и не скормят ей.
Из крайней клетки чьи-то руки подавали непонятные знаки. Эрибия растерялась: - Это же келейст и Ютичос и они ждут от меня помощи.
Сама не зная почему, спросила: "Что это за запах?
-Разве ты не знаешь, что медведи предпочитают мясо с душком.
-Да, что ты! - выдохнула Эрибия. Ей не хотелось верить, что эта грязная, агрессивная медведица, которая ест тухлую человечину сама богиня Артемида. И скоро она сожрет, единственных добрых людей, которые встретились Эрибии за стенами храма в заполненом опасностям мире.
Стараясь, успокоить пленников громко произнесла: "Я сейчас пойду, приглашу амазонок на вашу ночную мистерию, они порадуются, что Артемиде приносят такие жертвы". В ответ зазвучали птичьи трели Ютичоса. Эрибия обрадовалась, что узники понимают, что без амазонок ей не справиться.
-Чего ты кричишь?- Клемена вцепилась в ее руку, потащила к лестнице и зашипела:
-Разве, ты не поняла, что Великая жрица тебе не доверяет, никуда не пойдешь". Они вернулись наверх. Солнце нагрело стены и стало душно. Климена заперла дверь и легла на шкуры:
-Ночью будет много работы, давай спать! Эрибия тоже прилегла и притворилась спящей. Климене в шерстяном плаще было жарко, она долго ворочалась, потом встала, сняла свой черный плащ с колпаком, оставшись в сером холщовом хитоне. Эрибия сквозь ресницы наблюдала за ней. Климена сняла с шеи большой бронзовый ключ и спрятала его под одну из шкур. Легла и вскоре стала похрапывать. Эрибия выждала, чтобы Климена уснула покрепче и осторожно поднялась. Она накинула на себя ее черный плащ, достала ключ и открыла дверь. На лестнице было темно, но внизу горели факелы, она сняла со стены один, и тут ее кто обнял сзади, по запаху она поняла, что стражник - чудище в медвежьей шкуре:
"Куда спешит мой медвежонок?" Эрибия от отвращения едва не завизжала, но сдержалась и, подражая голосу Климены, сказала:
-Внизу эта Эфесская жрица потеряла браслет, нужно найти.
-Ты что-то дрожишь, моя жрица, и хрипишь, замерзла, хочешь согреться!
- Нет, Великая жрица в гневе.
Упоминание о Великой жрице охладило его:
Да, да, не стоит искушать Владычицу.
Эрибия перепрыгивая через ступени, помчалась вниз. В подземелье было тихо, только здесь она, по-настоящему испугалась:
-Вдруг медведица и правда Артемида и не позволит освободить свои жертвы?
-Ютичос, клейст - тихо позвала она, чтобы не потревожить медведицу.
-Мы здесь, мы здесь - послышалось в ответ. Из крайней клетки ей замахали.
Эрибия с трудом отодвинула тяжелый засов.
-Я знал, что она нас спасет - радовался келейст, - а где амазонки?
-Тише, тише. Меня не выпустили, как нам выбраться не знаю. Наверху такое отвратительное чудище.
-Да, видели мы это твое чудище - обыкновенный стражник в медвежьей шкуре. Их тут таких много, они нападали на селения и хватали мужчин для жертвоприношения и местные рыбаки, чтобы спокойно жить, начали охотиться на чужаков и сдавать их в храм. Вот мы и попались.
-Постой - прервал Ютичос озираясь по сторонам - нужно найти дверь, в которую нас затащили сюда.
-Дверь у нее в клетке - указал келейст на медведицу.- Они протащили нас через эту клетку, и посадили в крайнюю. Стражник дверь не закрыл, а бросил к входу кусок протухшего мяса, и сразу пришла медведица. Дверь он закрыл с той стороны, пока она доедала мясо, значит, вышел, через другую дверь. Ты заметил, где она? - спросил он у Ютичоса.
-Я, был в отчаянии, и не следил за ним.
-Вот и я, смотрел на медведицу. Но, вспомни, дверь сразу захлопнулась, и он исчез, значит, где-то еще есть выход. Давайте искать в клетках.
7 глава.
Они обследовали все клетки, но нигде не было даже трещины в скальном монолите. Эрибия решила, что это Артемида, застилает им глаза, скрывая выход, и упала духом, но мужчины не сдались. Ютичос зашел в клетку рядом с медведицей и позвал:
- Смотрите только эта дверь,- освещенный факелом в стене медвежьей клетки хорошо был виден выход из подземелья.
- К нему не подойти, тут медведица – махнул рукой келейст. Зверь стоял в центре клетки и маленькими глазками внимательно следил за людьми.
А, сейчас посмотрим - воскликнул Ютичос. Он выскочил, открыл дверь в клетке медведицы и, размахивая факелом, стал выплясывать перед ней. С виду неповоротливая, огромная медведица в два прыжка выскочила из клетки и бросилась за убегавшим вглубь подземелья парнем.
-Ой, она его разорвет - зажмурилась Эрибия.
-Пойдем скорее - келейст схватил ее за руку и потянул в клетку медведицы, следом забежал Ютичос. В подземелье стало темно, отвлекая медведицу, он бросил в нее факел.
-Здесь, ничего не видно - ворчал келейст, ощупывая дверь.
-Если бы я не бросил факел, она бы меня загрызла, - оправдывался Ютичос.- Там вверху была веревка, надо дернуть за нее.
-Есть, нашел - пробормотал келейст и взмолился - Ну, светлоокая Афина, помоги нам,- вероятно потому, что в подземелье властвовали силы Артемиды, а не Афины Паллады, веревка оборвалась. Во тьме рычащая и бушующая медведица приближалась все ближе к их клетке.
-Что нельзя, зацепиться за обрывок и дернуть - горячился Ютичос.
-Попробуй, ухвати, если она внутри оборвалась - злился келейст. - Ты клетку-то закрыл, а то слышишь хозяйка совсем близко.
-Бесполезно, она нас учует и разнесет эту клеть.
-Но раньше не ломала, пока в ней сидела - робко возразила Эрибия.
-Зачем ломать, если ее здесь тухлым мясом ублажали - усмехнулся Ютичос.- А я ей шерсть подпалил. У Эрибии дрожали пальцы и подкашивались от страха ноги. Держась за прутья, она медленно продвигалась к выходу из клетки. Юная жрица решила выйти навстречу медведице:
-Все напасти из-за меня! Виновата перед Артемидой, мне и погибать.
Медведица вдруг затихла. В наступившей тишине послышался говор и смех, рядом с лестницей открылась дверь, в подземелье проник солнечный свет, веселые мужчины вошли в подземелье с амфорами. Медведица забыла об обидчиках и бросилась с рычанием на этих людей. Одного ударом лапы бросила на земляной пол и начала обнюхивать, но подняла голову, прислушалась к доносившимся снаружи воплям убегавших людей, бросилась следом.
- Ну, что остолбенели, бегом отсюда - приказал келейст.
На воле царствовал знойный безмятежный полдень, его покой хранил сияющий в зените светоносный Гелиос.
- Куда побежим - спросил Ютичос.
- Не побежим, а переждем здесь - келест указал на густой колючий кустарник облепивший подножье скалы,- ночью пробираться к кораблю безопаснее.
- Ой, найдут - прошептала Эрибия. - Здесь, искать не будут, а побежим сразу попадем в их лапы – келейст стараясь не зацепиться за шипы, полез в кусты.
Едва беглецы забрались в заросли, из подземелья послышались невнятные голоса. Несколько человек вышли и остановились у кустарника. Среди них
Эрибия узнала Великую Жрицу, Климену и стражника в медвежьей шкуре.
- Их головы должны лежать у моих ног - негодовала жрица.
- Наши воины и местные рыбаки ищут пленников. Скоро схватят - заверил стражник.
- Особенно важно поймать коварную Эфесскую жрицу! Как провела всех - возмущалась Климена.
- А, все не слушаетесь меня! Надо же спать завалилась, ведь приказала: глаз не смыкать - выговаривала жрица.
- Кстати, Атанас, оставили засаду у корабля амазонок? – обратилась она к стражнику.
- Все выполнили в точности по вашему приказу!
- Если вы их упустите, то придется отменить ночную мистерию - предупредила Климена.
- Все состоится! Нашей подруге, тут приглянулся один из местных, она его, правда, немного помяла, но я успел затащить его в клетку, не волнуйся Артемида не останется без подношения - хохотнул Атанас.
- Как объясним, рыбакам, почему Артемида напала на них? - спросила Климена.
- Не переживай! Пусть только попробуют задавать вопросы! Мы скажем, что Артемида, гневается и хочет теперь в жертву не мужчин, а новорожденных мальчиков!- прошипела Великая Жрица.
- А, ты, - продолжила, обращаясь к Атанасу - замани медведицу в клетку, пусть все знают, что Артемида с нами!
- Проголодается сама прибежит - ухмыльнулся он. - Слышите, уже возвращается, - вдали раздался рев медведицы.
Жрица с сопровождением мгновенно скрылись в подземелье. Атанас постоял, прислушиваясь, потом медленно двинулся за выступ скалы, вскоре рысью пробежал обратно захлопнул дверь в подземелье и оттуда раздался рык зверя.
Глава 8.
Беглецы, наконец, смогли перевести дух. Эрибия в толстом шерстяном плаще не пострадала от шипов, а келейст и Ютичос исцарапались. Келейст начал зализывать царапины, но парень протянул листья:
-Вот приложи и не загноится.
-Откуда ты все знаешь? Рана от стрелы быстро затянулась, почти не болит.
- Служил в храме Асклепия-врачевателя.
-Вот это дело, попал в компанию жрецов. Только милые мои, что-то вы плохо служили своим богам, забыли они о вас, не помогают – улыбнулся келейст.
-Ты, давай, подежурь,- обратился он к парню,- а я пока посплю, глаза слипаются, да и нашей Золотая жрице тоже отдохнуть не помешает. Тяжелая ночка предстоит.
-Нет, я не хочу спать,- запротестовала Эрибия.
-Ну, как хотите, а я на боковую,- махнул рукой келейст.
Эрибия стала рассматривать цветы, которыми благоухали колючие растения: «Наверно это дикие розы - подумала она - странно я раньше не видела таких цветов,- но как она не заставляла себя изучать бутоны, взгляд все время останавливался на парне. Он сидел, обхватив колени руками, и смотрел вверх, солнечные лучи, проникали сквозь листву и скользили по лицу.
-Оказывается у него не черные глаза, а орехового цвета - заметила она - это в тени длинных ресниц кажутся черными. Эрибия рассматривала его и восхищенная сделала вывод, что он совершенен как Апполон, вот только густые волосы, схваченные бронзовым обручем не светлые как у бога, а черные и слегка отливают в солнечных лучах рыжиной.
-Тоже рыжий - порадовалась Эрибия.
-Не пристало жрице Артемиды, так заглядываться на парней - зашептал ей на ухо проснувшийся келейст.
-Да, я просто смотрела на цветы - оправдывалась покрасневшая от смущения жрица.
-Тише, вы. Послушайте! Кричат! - прервал их Ютичос.
-Чайки кричат, и море шумит - удивилась Эрибия.
-Да, нет, это человек кричит - согласился с парнем келейст.
Эрибия прислушалась, действительно одна чайка кричала не так, как остальные. Они привстали, крик становился все отчетливее, так причитают плакальщицы на похоронах. На тропинке, ведущей от моря, показалась женщина, она рвала на голове волосы и гортанно выкрикивала чье-то имя. Двое маленьких детей вцепившись в материнский подол, таращили глаза и молчали. У дверей подземелья женщина заголосила, а дети заплакали.
-Отдайте, мне мужа! Ей слышите! Отдайте!! Отдайте моего Джудаса!!! Я молю вас!!
Несчастная долго билась об дверь, но ей никто не ответил, обессиленная, спотыкаясь, она медленно побрела обратно с ревущими детьми.
-Это, наверно, жена рыбака, которого хотят принести в жертву - прошептала Эрибия.
- Да, жена и дети! Надо его освободить – раздвинул ветки и поднялся Ютичос.
-Ты, сошел с ума – дернул его за хитон келейст - какое нам дело до этого рыбака и его семьи. Мы, что герои всех спасать! Тут бы самим живыми остаться - горячился он.
- Когда-то мой отец тоже не вернулся домой. Мать долго причитала у караванной дороги, а потом, чтобы выжить, продала меня пятилетнего,- он стоял побледневший, сжимая и разжимая кулаки – я спасу этого рыбака.
Эрибия чуть не разрыдалась от жалости к маленькому Ютичосу, представив, как его продавали, а он плакал, вцепившись в материнский хитон.
-Я помогу тебе,- воскликнула она.
-Тебя-то, как сиротку не продавали - возмутился келейст.
-Нет, ну и что? Надо спасти этих малышей, как им жить без отца.
-Ты, жрица Артемиды, а выступаешь против ее храма. Одумайся…- призвал келейст.
- Разве это храм Артемиды? Они ведут себя так, словно служат мрачной Гекате, да Ламии, которая по ночам похищает младенцев и пьет их кровь, - задохнулась от возмущения Эрибия.
-Ну, тогда наши пути разошлись - заявил келейст, - я простой человек, не сын бога, не герой. Идите, спасайте кого, хотите - он отвернулся.
-Вообще-то, Эрибия сегодня уже нас спасла - напомнил Ютичос, но келейст не пошевелился.
Выбравшись из кустов, они стали изучать дверь.
-Рыбаки вошли в подземелье, открыв эту дверь снаружи, но как? Ни одной зацепки.
-Может крикнуть этому Джудасу и у него спросить?- предложила Эрибия.
-Он не услышал вопли жены, а уж нас – вздохнул Ютичос.
-А он там живой? - Эрибия прижалась ухом к двери, надеясь услышать призывы рыбака.- Тихо, даже медведицу не слышно – разочаровалась она.
-Ну, что, герои, никого не спасли? - голос келейста заставил их вздрогнуть и оглянуться
- Понятно,- продолжил он, медленно двигаясь вдоль скалы,- нужно искать место, где притоптана трава, куда часто подходят.
Эрибия с Ютичосом переглянулись и довольные пошли следом. Шагов через пятнадцать они увидели, что действительно в одном месте за выступом скалы трава вытоптана и келейст указал на замаскированный рычаг, которым открывалась дверь.
В подземелье Эрибия не пошла, а только заглядывала, стараясь рассмотреть в темноте, как вытаскивают из клетки бесчувственного рыбака. Медведица тоже не подавала признаков жизни.
- А с ним что?- растерянно спросила Эрибия, глядя на безжизненное тело.
- Вот, вот, говорил, не надо ввязываться в это дело - покачал головой келейст, - ну, и, что теперь?
Ютичос перевернул тело рыбака на живот и стал массировать затылок и шею. Рыбак застонал, схватился за голову и приподнялся.
-Что это со мной, как болит голова?
- Хорошо, что болит, значит живая - потрепал его по плечу келейст.
- Вы, что не помните, как на вас напала медведица? Вас хотели принести ей в жертву.- Эрибия стала рассказывать, что произошло, но он не дослушав, неуверенно поднялся:
- Нужно уходить.Идите за мной – он повел их через поляну к лесу, где протекала неглубокая быстрая речка.
Эрибии было весело брести по колени в воде навстречу течению и, скользя на покрытых тиной камнях держаться за сильные руки Ютичоса. Совсем не пугала погоня, было спокойно, как в окружении подруг в храме.
Вода становилась, все холоднее и холоднее. Они подошли к месту, где река вытекала из-под скалы. Келейст выскочил на берег, протянул руку Эрибии, но рыбак крикнул:
-Куда? Давайте за мной!- и нырнул под скалу.
-Я не умею плавать, я так не смогу - запротестовала Эрибия.
-Все будет хорошо, только не дыши,- келейст с Ютичосом подхватили ее под руки.
Вскоре она стояла в пещере, пытаясь отдышаться, смотрела, как смешно трясет головой похожий на мокрого кота келейст. Опомнившись, что и сама, выглядит нелучше, принялась отжимать волосы и плащ.
-Зря красавица, придется еще нырнуть - заметил Джудас.
-Нет, только не это - Эрибия огляделась. Они стояли на узкой каменной полоске, которая тянулась вдоль стены пещеры, остальное пространство занимало озеро. В потолке зиял пролом, в него лучезарный Гелиос щедро изливал свет, но он рассеивался во мраке. На дне пещеры царствовала холодная черная вода.
Джудас пошел первым, за ним цепляясь за выступы в стене, чтобы не сорваться в озеро, которое выглядело бездонным, двигались остальные. Впереди в сплошной черноте из-под воды замаячил солнечный свет.
- Тут наша речка вытекает, - сообщил Джудус и предостерег - осторожно ныряйте, течение небыстрое, но впереди водопад.
Вода, вытекая из пещеры, с шумом обрушивалась в долину, окруженную со всех сторон горами.
- Как безмятежно - восхитилась Эрибия. Внизу у реки паслись овцы и козы, горел костер.
- Хватит любоваться, давайте к огню. Еще заболеете, замерзли, аж синие,- распорядился Джудус.
С трудом спустились по крутому, заросшему высокой травой, склону. Внизу их ждал приветливый пастух с двумя грозными собаками, которые бросились облизывать руки Джудусу.
- Идите к костру обсушитесь - предложил пастух, - а девочку отведу в пещеру, ее там обогреют.
Эрибии хотелось остаться с Ютичосом и келейстом. Но увидев, как они бросились к костру, стягивая мокрые хитоны, смутилась и побрела к пещере.
Она служила загоном для овец, пастух взял Эрибию за руку и повел через узкий неосвещенный коридор. Шли долго, ничего не было видно, только приятно пахло сушеной травой. Путь закончился в освещенной большим костром пещере. Над пламенем на вертеле жарился барашек, женщина в черном плаще переворачивала тушку. Она оглянулась и Эрибии обомлела перед ней сидела Великая жрица. С выбившимися из-под капюшона седыми волосами с раскрасневшимся от огня лицом она выглядела зловещее. Бросив вертел, она рванулась к Эрибии, упала на колени и принялась целовать ее грязные и мокрые сандалии. Пол медленно пополз вверх под ногами Эрибии и встал как стена. Она не смогла удержаться и заскользила во тьму, потеряв способность чувствовать и мыслить.