Посвящается моему бессменному напарнику
в приключениях таёжных. Моему доброму другу и ангелу.
Человеку, толкнувшему на стезю писательскую.
Тебе, милый мой Данька....
Далеко-далеко на другом конце континента за семь тысяч вёрст от столицы находится прекрасный край. Именуется тот чудный край Приморским. Прорезает его территорию, словно морщины руки древнего старца, великое множество рек да ручьёв. Да не по ровной поверхности они текут, нет, - блуждают те реки с прозрачной и прохладной водицей меж холмов да сопок, покрытых такими деревьями, кустарниками да травами, каких нигде боле не найдёшь.
Дивен тот край и прекрасен, но не только красотой своей славится. Многое могут рассказать старожилы про густые чащи. Поговаривают они о русалках с водяными. О леших да зверье столь умном, что не всяк человек с ним потягаться сможет. А однажды рассказали мне, дорогой мой читатель, историю про избушку.
Стояла та избушка в глухой-глухой тайге. Она затерялась среди густой и непролазной чащи. Ни одна ладонь не касалась её дверной ручки, ни один взгляд не окидывал внутреннее убранство, ни одна нога не перешагивала через порог. Не один охотник ходил по тем лесам в надежде добыть медведя или изюбря. Не один корневщик прочёсывал те сопки в поисках волшебного корня женьшеня. Но никто, никто не нашёл ту избушку. Она столь старательно скрывалась, что обнаружить её можно было лишь уткнувшись лбом в стену или дверь. Так и стояла она - год за годом, десятилетие за десятилетием.
До тех самых пор, пока не прилетела в Приморский край лесопатологическая экспедиция под руководством главного инженера Владимира. Было в её составе четыре бригады: богатырь Алёша и жена его Марья, добрый молодец Степан с другом своим Мишкой, Алёнушка и помощник её Иванушка, да гном Ворчунишка, который в одиночку ходил по лесу - не любил он компании, всегда начинал ворчать да придираться (за это и прозвище своё получил, а настоящего его имени давно уже никто не помнил). Приехали они на поиски сибирского шелкопряда. Нужен он был очень, ибо пока был в лесах тех шелкопряд, финансировало их организацию государство российское. Вот и бродили полевики по лесам приморским, протрясая пихты и кедры, направляемые твёрдой рукой начальника.
Так минуло три месяца. Обошли они десятки сопок, миновали сотни ручьёв, рек и речушек, проколотили тысячи деревьев. Но никому не довелось обнаружить хотя бы одну гусеницу. Расстроенные лесопатологи собрались вместе и порешили: ещё один раз, последний, в тайгу отправиться. Алёшу с Марьей отправил Владимир сплавляться по реке Уссури и обследовать её окрестности, Степана с Мишкой - на дальнюю речку Милоградовку, Алёну с Иваном - на речку Быструю. Ворчунишка же решил присоединиться к Стёпке с Михаилом – наскучило ему одиночество, захотелось поворчать да попридираться к товарищам. Дал им начальник времени – 10 дней, ибо если и есть в лесах тех "сибиряк", то сего времени должно было за глаза хватить....
***
Первые дни поисков Алёне с Иваном результатов не принесли: немало деревьев протрясли лесопатологи, да только гусениц на них не было. А на третий день попали полевики под дождь. И лил этот дождь стеной сплошной - уже в шаге ничего не видать было. Ухватила Алёнушка друга своего за рюкзачок, чтоб не потерять да самой не потеряться, и побрели они обратно в лагерь свой, табором именуемый, до ниточки последней промокшие. Долго потом сушили они одёжу свою. И выпили бутылку водовки, чтоб согреться да воспаление какое не подхватить. Но не закончились на этом беды Алёнки с Ванюшкой: и на следующий день сильный ливень прошёл в тайге, и снова пришлось им на таборе энцефалитки свои выжимать. А весь пятый день потратили герои на просушку экипировки своей, потому как накануне промокла смена последняя.
Наступил новый день. Снова отправилась молодежь в лес. Но преградила им дорогу злобная медведица. Охраняла она берлогу свою с медвежатами, а потому убивала всех поблизости оказавшихся. Лишь чудом удалось полевикам смерти избежать – встретилась им медведица сразу после обеда и в благодушном состоянии находилась. Не веря счастью своему, помчались Алёнушка с Иванушкой в лагерь. Долго они думали, как быть. Совсем уж у них руки опускались – ведь за неделю не удалось им почти поработать, словно специально мешали силы неведомые. Но упорными были лесопатологи: решили они рискнуть да обогнуть медведицу по большому кругу – авось и не заметит.
Так на седьмой день высадки отправились они в путь. С великим трудом пробирались они через чащу. И много сил потратили, пока забирались в сопку сквозь густой подлесок чубушника, элеутерококка да лимонника китайского. Расцарапали им ветки руки в кровь, и были их пальцы, ладони да колени сплошь покрыты колючками мелкими – не спасали ни перчатки, ни брюки плотные. И вот на самой вершине увидели они тропу. Решила тогда Алёнушка дальше по ней пойти - всё же проще, чем сквозь кусты ломиться, да и направление оказалось подходящее. Пустились в путь лесопатологи, периодически в лес углубляясь и околоты делая. Но не было нигде шелкопряда. Время шло. Тропа постепенно увеличивалась и превратилась вскоре в дорогу широкую. Вот только поворачивала она на восток, в то время как героям нашим на север надо было двигаться.
- Смотри! - воскликнул вдруг Ванюшка. - Тут тропка есть, на северо-запад вроде. Так короче будет.
Засомневалась девушка. Но был Иван столь уверен, что подчинилась она его мнению. Двинули друзья дальше по тропе сей, да только на беду их была в Приморских краях особенность одна - никогда не бывало там сумерек, солнце резко за сопки падало, и сразу темно становилось. Так и случилось - застигла тьма полевиков посреди тайги. Да только не испугались они и не прекратили пути, уж должна была показаться дорога большая, к табору их ведущая. И действительно: вскоре деревья расступились. Но оказались Алёнушка с Иванушкой не на дороге, а на широкой полосе леса поваленного. И пересекала тропа эту полосу как раз поперёк. Пошли ребята дальше, но в самом центре завала тропа исчезла, причём очень хитро - позади она тоже скрылась, словно стёртая таинственной рукой.
Сложный выбор предстал перед лесопатологами. С одной стороны, можно было пройти немного назад, в лес углубиться да по нему выбраться на дорогу. Но возникала тогда опасность наткнуться на ветку и глаз выколоть али споткнуться о пень да полететь вниз по склону головой вперёд, - высока была сомкнутость крон здесь и даже капля света не проходила сквозь листву. С другой же стороны можно было двинуться по стволам поваленным, пользуясь скудным светом звёзд. В этом случае рисковали герои наши переломать себе руки-ноги, а то и вовсе шею – столь велик оказался завал на пути. Много деревьев полегло здесь от руки человеческой и образовало преграду, на первый взгляд непреодолимую вовсе. Долго Иван с Алёной судили-рядили, спорили да выбирали более безопасную дорогу. И остановились в итоге на завалах
***
А что же Степан с Мишкой? У них также не всё было гладко. В первый день они по совету Ворчунишки влево от табора отправились, в то время как сам он направо пошёл. Но за весь маршрут не встретилось им на пути ни одного участка леса хвойного. И не смогли они даже одного околота сделать. Зол был Стёпка, – устроил по возвращении взбучку гному вреднючему. Долго он бушевал и зарёкся отныне других слушать. Кабы Михаил не вступился, совсем тяжко Ворчуну пришлось бы. Нравился Мишке гном сей, не смотря на тяжёлый характер свой. Уговорил Михаил Степана успокоиться, и так пронеслась гроза над головой гномьей.
Новый день спокойно прошёл. Отправились герои наши на маршрут все вместе, периодически в разные стороны расходясь. Да только результата снова не было. И следующий день ничем от него особо не отличался.
На четвёртый день с утра самого дождь зарядил, а потому не смогли лесопатологи даже носа из лагеря высунуть. А утром дня пятого выглянул Степан из палатки и увидел на небе солнце ясное. Растолкал он товарищей, чтоб в тайгу отправиться, покуда не затянуло небо тучами. Предложил им Ворчунишка пересечь Милоградовку по мосту висячему, а опосля разойтись каждый в свою сторону. Прищурился Степан да зыркнул на гнома из-под бровей своих, памятуя о дне первом. Но Михаил доверял Ворчуну почти безоглядно, ведь был тот более опытным таёжником. И уступил всё-таки Степан давлению двойному.
Перебрались герои через реку да карту разложили. Стал Ворчунишка маршруты показывать.
– Смотрите! – провел он пальцем по карте. – Вы налево отправитесь, по этим вот сопкам пройдёте да спуститесь аккурат к броду. Вот здесь.
– Мммм… - задумчиво Стёпка протянул. – А ты куда пойдёшь?
– Я-то? – пропыхтел гном. – Я направо пойду, вот эти места обойду да к броду выйду.
Помолчал Стёпка. Подумал. Изучил взором своим острым оба маршрута. Да молвил в итоге:
– Не пойдёт! Мы – направо, а ты налево.
Насупился гном от недоверия товарища своего, запыхтел, но спорить не стал – закинул рюкзак на спину да влево от моста направился. А довольный Степан вправо повернул. Да только не догадывался он, что обманул его хитрый гном – первый маршрут раза в два короче был, да и пройти по нему легче было. Не случайно жульство это Ворчунишка провернул – хотел он время для рыбалки выгадать, чтоб накормить приятелей рыбкой жареной да вину свою перед ними загладить. С мыслями этими и топал он бодро по тайге, песенку под нос насвистывая.
А в это самое время Степан с Мишкой шли по тропке извилистой вверх да вниз по сопкам. Шагали они молча, так как Мишка не особо разговаривать любил. Долго ли, кротко ли топали герои наши по тайге – неизвестно. Как вдруг, зайдя за очередной поворот, застыли от неожиданности: на тропе шагах в десяти от них стоял прекрасный олень. Его желтовато-рыжая шкура лоснилась и переливалась на солнце, а огромные рога величественно вырисовывались на фоне неба. Был этот олень столь царственным, что далеко не сразу лесопатологи в себя пришли.
– Фотик доставай! – одними губами скомандовал Мишка.
– В рюкзаке! – так же беззвучно ответил Степан.
Медленно, стараясь не сделать движения резкого, стал Стёпка спиной к другу поворачиваться, дабы смог тот требуемое извлечь. Но заметил олень движение. Голову свою повернул неспешно, посмотрел на героев наших да в лесу скрылся.
– Сегодня точно шелкопряда найдём! – убеждённо заключил Мишка, когда в лесу затихли шаги. – Олень – хорошая примета!
Но предсказание его не сбылось – проходили они почти целый день, так и не найдя ничего. Под вечер расстроенные лесопатологи на берег реки выбрались да к броду подошли. И увидели перед собой бурный поток несущийся. Не похоже место было на переправу, да делать нечего – к мосту до темноты они бы никак не успели. Решили друзья рискнуть и перейти через реку, покуда не окутал их мрак приморский.
Вошли полевики в воду, поближе держась друг к другу, чтоб в случае непредвиденном успеть подхватить товарища. Сначала уровень воды по колено им был, а потом по пояс стал. Так добрались они до середины реки и успокоились было, но вдруг дно резко вниз упало и оказался Мишка по грудь в воде, а Степан – почти по шею. И коли б не ухватился за рюкзак на плечах друга своего – унесло б инженера потоком стремительным. На их счастье, недолго глубина такая длилась – через десяток шагов дно снова вверх пошло. И вот уж уровень воды по пояс, по колено, а затем и по щиколотку. Так, друг за друга держась, миновали герои наши опасное место да благополучно на противоположный берег выбрались.
****
Алёша же с Марьей в первый день высадки накачали лодку резиновую, погрузили в неё поклажу свою да отчалили от берега. Прекрасной рекой была Уссури – местами бурная, с порогами да перекатами, а местами – неспешная и величавая. А уж берега! Окрасила их осенняя пора красками невообразимыми. Оранжевый, жёлтый, красный, золотой…. Цвета перемешивались, перетекали друг в друга, сливались…. Они представляли собой такое множество оттенков, что лишь самая искусная вышивальщица рискнула бы взяться за воплощение этой прекрасной картины на полотне. Вдобавок ко всему перемежались эти яркие краски тёмно-зелёными пятнами да полосами хвойников, превращая сопки в нечто поистине удивительное.
Наслаждались Марья с Алёшей сим дивом дивным. Плыли они, берегами любуясь да каждый час к берегу приставая и в сопки поднимаясь. Но были их поиски безуспешны. В сопки Алёша всегда один уходил, а Марью оставлял лодку охранять – от зверя дикого да человека лихого. Надо сказать, что Марья была на удивление сильной да смелой девушкой и любому волку али медведю отпор могла дать. И пока богатырь по тайге лазил да деревья колотил, пыталась она рыбу поймать. Да только была та река хоть и полноводная, но безрыбная.
Вечером выбрали Алёша с Марьей место на берегу, поужинали, поставили палатку да спать отправились в надежде уж на следующий-то день отыскать насекомое желанное. Вот только не оправдалась она – с самого рассвета затянуло небо тучами чёрными.
Задумался богатырь, на небо глядя и не находя на нём ничего обнадёживающего. Предстояло ему выбрать, что дальше делать: с одной стороны ждало их с Марьей дело важное, с другой же – в такую погоду чревато было в путь отправляться. И остановился он на третьем варианте: обождать немного, завтрак приготовить, котлы почистить да остальную посуду помыть, – а ну как пробьётся солнышко сквозь тучи коварные? Но и пару часов спустя не изменилась ситуация, так что дольше ждать бесполезно становилось. И принял Алёша решение рискнуть и двинуть на поиски «сибирячка» да приключений.
«Коли пока не началась гроза, - подумал он, - так поди и не начнётся». Да ошибся: только подошло время к берегу причаливать да в тайгу отправляться, как вдруг налетел ветер сильный, грянул гром, ударила молния, и разверзлось небо потоками водными. И стало кидать лодчонку с героями нашими от берега к берегу. И хлестали полевиков струи жёсткие. И пытался ветер их в реку столкнуть. И нигде не удавалось Алёше лодку остановить или хоть немного притормозить её. Сколько времени минуло – неизвестно. Совсем уж было отчаялись Алёша да Марья, как неожиданно осветила очередная молния дерево, к воде склонённое. Не растерялся богатырь – ухватился он могучими руками своими за ствол его и остановил лодку. Не один час продолжалась буря. Совсем окоченел Алёша от ветра пронзительного да дождя холодного. Не чувствовал он уже ни рук ни ног своих. И покинули б его силы, если бы не помогала ему Марья: нащупала она на дне лодки бутылочку с водочкой и стала растирать ею затёкшие и закоченевшие мышцы Алёшины.
***
Алёнушка и Иванушка продвигались по стволам поваленным вниз по склону. Первым Ванюшка шёл – прокладывал он путь для подруги своей. А чтоб не потеряла его Алёнка, курил сигареты одну за другой – света они почти не давали, но служили маячком путеводным. Двигалась девушка след в след за проводником своим. Очень внимательно перешагивала она с одного ствола на другой да за ветви держалась. А где-то далеко внизу слышала девушка журчание то ли ручья, то ли речки. Тьма окутывала её со всех сторон, и лишь слабый огонёк сигареты Ванюшкиной успокаивал да панику не подпускал. И вдруг пропал он из виду: ухнул Иванушка в яму, стволами образованную. И ухнуло точно так же к пяткам сердце Алёнки - ведь ни топора, ни верёвки не было у неё, и не знала она, как вытащить своего друга. Но на счастье её, был Иванушка сильным да крепким, хоть и не таким богатырём великим, как Алёша. Смог он ухватиться за ветки, подтянуться да выбраться из ловушки коварной. Вздохнула Алёна с облегчением и обратилась к силам небесным с просьбой о помощи. И сжалились они над лесопатологами: на небосклон взошла луна и осветила тропу, в лес уходящую. Поспешила молодежь по ней, покуда тучи снова не надвинулись. Но недолгой была радость героев наших - вскоре исчезла она среди густых зарослей.
Покинули тут силы Алёнушку – села она наземь и заплакала. Растерялся Ванюшка - боялся он слёз женских и не знал, как остановить потоки их. Попытался он развеселить подругу свою, но не вышло ничего из этого - очень уж сильно устала и испереживалась девушка. Разозлился тут Иванушка. Скинул он рюкзак с плеч, размахнулся им и швырнул в кусты, путь преградившие. Да только к его удивлению ударился рюкзачок о них и отрекошетил прям в лоб Ванюшкин. Не ожидал парень такого удара судьбы, а потому и увернуться не успел. Повалился он на землю прямо к ногам рыдающей Алёны. От неожиданности прекратила девушка слёзы лить. Встала она, подошла к кустам и коснулась их. Но вместо веток и листьев ощутила под пальцами брёвна дубовые.
- Смотри, Ванюшка! - окликнула Алёнушка спутника своего. - Здесь изба какая-то! Ваня!
Не услышав ответа, обернулась девушка и увидела, что лежит её друг без сознания. Охнула Алёна и бросилась в чувство его приводить. Открыл глаза Ванюша, выслушал рассказ алёнин. Да не поверил ей - пошёл сам проверять. И точно так же наткнулась его рука на стену. И двинулся он вдоль неё, ощупывая и пытаясь дверь обнаружить. Так обошёл Иванушка три стены, не найдя на них даже оконца маленького. И лишь на последней стене наткнулась его ладонь на ручку дверную.
Постучал Ваня. Один раз. Второй. Третий. Но не отозвался никто. Тогда решил он дёрнуть за ручку. Дверь открылась, и застыли полевики в изумлении. Предстала их взору большая изба. Справа от двери стояла печка русская, которая комнату на две части разделяла. С одной её стороны стоял стол дубовый с двумя лавками по бокам, на стенах полки висели, заставленные утварью разной. Прошли Иван с Алёной за печь и за ней кровать с пуховой периной увидели. Переглянулись ребята и решили заночевать в этой избушке, столь удачно обнаруженной. Ванюшка затопил печь, а Алёнка кашу сварила. Много предположений они сделали по поводу избы сей да её хозяина. Думали о леснике или егере. О сумасшедшем или эксцентричным миллиардере. Маньяке. Но были герои наши такими уставшими, что уже ничто не могло их испугать. После ужина Иванушка на печку залез и захрапел, а Алёнушка решила прибраться сперва. Помыла она посуду, составила её на полку, стала крошки со стола смахивать. И тут увидела на полу мышку серую. Сидела она не двигаясь и глаз-бусинок с девушки не сводила.
- Ой! - воскликнула Алёнушка. - Ну здравствуй, создание! Может, ты есть хочешь?
И то ли от усталости у девушки галлюцинации начались, то ли и в самом деле так было, но увидела она, как мышь ответила утвердительным кивком. Алёна пожала плечами, положила на блюдце каши, поставила его на пол, смахнула, наконец, крошки со стола, свечу задула да спать отправилась.
***
Долго удерживал лодку Алёша. Прошёл день, за ним и ночь. Лишь с рассветом буря закончилась, и увидели супруги совсем рядом склон пологий, по которому из реки можно было выбраться. Отпустил богатырь дерево, подгреб к берегу и втащил на него лодку.
Вздохнули тут с облегчением Алёша да Марья, достали мешки спальные да повалились в них без сил. Столь сильно истощены полевики были, что проспали они целые сутки.
Утром нового дня поднялся Алёша с рассветом и пошёл поклажу осматривать. И палатки, и спальники, и оборудование – всё на месте было. Смыло из лодки лишь рюкзак с пропитанием. Ужаснулся богатырь и начал заново вещи все перебирать. Но ни одной банки консервной, ни одного пакетика с лапшой быстрого приготовления, ни кусочка хлеба – ничего не удалось ему отыскать. За этим занятием и застала его Марья.
– Что случилось, Алёшенька? – спросила она. – Пропало что?
– Да как тебе сказать, голубушка? – протянул богатырь. – Ты ж рыбу любишь? Провиант наш уплыл, так что теперь ей питаться будем.
– Только вот проблемка тут одна есть, - смущённо ответила Марья.
– Это какая же?
– Удочки я вчера, чтобы по лодке не болтались, к рюкзаку прикрепила, - девушка расстроено на борт лодочки опустилась. – С продуктами....
И, пока Алёша ничего сказать не успел, добавила:
– И коробка с патронами там же лежала...
Стали лесопатологи размышлять, как дальше быть. Мало того, что остались они без еды совсем, так ещё и не знали, сколь далеко отнесло их потоком. Казалось, совсем покинули их боги. Но, к великому изумлению, увидели супруги на самом дне лодки карту свою и GPS- навигатор, невесть каким чудом водой нетронутые. Включил Алёша прибор и увидел, что снесло их на 15 вёрст всего, а до места встречи с начальником оставалось ещё 90 проплыть. Не стали супруги время попусту терять, а сразу в путь отправились. Да только и этот день прошёл бесплодно. Вечером снова нашли герои наши место для табора, поставили палатку да поужинали ягодами, которые Марья с трудом великим в лесу отыскала, да леденцами, в кармане у Алёши обнаруженными.
Следующий день мало отличался от предыдущего. Лесопатологи плыли по реке и периодически приставали к берегу. Алёша отправлялся в сопки и околоты делал, а Марья искала в округе грибы да ягоды, но только бедны на них были те места. Так закончился пятый день. За ним шестой. До окончания маршрута ещё два дня оставалось, а поесть лесопатологам так и не удалось толком. И вот на седьмой день на очередной остановке Марья по обычаю своему отправилась в тайгу.
На ягоды она не шибко надеялась, но был ещё неплохой шанс грибы отыскать. А справедливости ради отметить надо, что была девушка необычайно везучим грибником – в то время как народ из леса с пустыми руками возвращался, у Марьи завсегда полная корзина была. Да только в этот раз не везло и ей. Тем не менее, не сдавалась девушка и брела неспешно по тайге, ножичком поигрывая и не веря, что полоса чёрная будет вечно длиться. И точно: наткнулась вскоре Марья на заросли актинидии коломикты с россыпью ягод. Обрадовалась она и ринулась наполнять ими карманы. И вот уже и места в них не осталось, а ягод ещё полно на лианах. Поспешила девушка на берег за котелком, а добычу свою из карманов прям в лодку выгребла, чтобы время понапрасну не терять.
Хотела Марья с верхом котёл свой набрать, но росли самые спелые плоды высоко над землёй, и, при всём старании, не удалось ей до них дотянуться. В итоге наполнилась тара всего лишь наполовину. Расстроенная, вернулась девушка к лодке да принялась перекладывать ранее принесённое. Подняла она каждую ягодку и аккуратно в котелок положила. Решила напоследок Марья проверить сиденье на корме – а ну как какая ягодка под него закатилась. Подняла она доску и увидела маленький коричневый мешочек. Взяла его Марья в руки и открыла, а тут и супруг её из тайги вернулся.
- Смотри, Алёшенька! – воскликнула девушка. – Мешочек наш с леской и крючками запасными. Может, рыбу поймать получится? А ещё я ягод набрала.
- Голубушка моя! – богатырь заключил супругу в объятья. – Теперь мы на неделю вперёд наедимся! Ты пока червей поищи, а я удилище сделаю – как раз недалеко лещину подходящую видел.
Долго не было богатыря – выбирал он нужную ветку с особой тщательностью. Но за всё время, что отсутствовал он, удалось Марье найти всего-навсего одного червя. Расстроился Алёша, но виду не подал, чтоб не теряла надежды супруга его.
- Ну что ж! – улыбнулся богатырюша. – Вот на него-то и поймаем себе ужин! Не боись!
***
На табор Степан с Мишкой вернулись насквозь промокшие, усталые и злые. А там их уже Ворчунишка поджидал с рыбкой жареной.
– Слушай! Что за подстава! – возмутился Стёпка. – Брода там твоего и в помине не было! Нас чуть не унесло!
– Ну как же?... – недоумённо запыхтел гном. – А вы где перебирались? Может, не туда вышли? Покажите на карте.
– Ну да, конечно! Мозгов-то у меня нет, - саркастически ответил Степан. – Мишк, давай карту!
Снял Михаил рюкзак с плеч, поставил на землю да полез требуемое искать. Долго он в рюкзаке рылся. Столь долго, что Стёпка уже терпение потерял:
– Ну что там?
– Стёп, – тихо ответил Мишка. – А КПК-то нет….
– Как нет?! Дай сюда рюкзак!
Но и он иного результата не добился:
– И куда же он деться мог?
– Да хрен знает! – пожал плечами Мишка. – Может, на переправе потеряли?
– Твою ж мать…. – Степка тихо выругался и побрёл обратно.
– Стёп! – окликнул его приятель. – Ты куда отправился? Стемнеет скоро! Завтра пораньше встанем да искать пойдём!
Но не стал Степан разумные доводы его слушать, а, даже не обернувшись, из лагеря ушёл. Обыскал он весь берег, но нигде наладонника не было. Спустился он вниз по течению, поднялся вверх – всё безрезультатно. Закручинился Стёпка. Опустился он на камень да ушёл глубоко в мысли свои безрадостные. Долго сидел Степан на берегу. И просидел бы ещё дольше, но только понял он, что накроет темнота с минуты на минуту сопки приморские.
– Ладно, утром вернёмся и ещё поищем, - решил он и собрался возвращаться. Но остановило его непредвиденное.
На берег речки Милоградовки прибежала лисица рыжая. И начала она метаться по берегу да в воду заскакивать, словно ища что-то. Но более всего опешил Степан от того, что материлась лиса голосом человеческим. Моргнул инженер. Зажмурился да головой потряс. Но рыжий зверь не делся никуда.
– Твою ж мать… – выдохнул Стёпка.
Лисица вздрогнула, замерла и обернулась, на Степана глядя да прикидывая, стоит ли опасаться его. И, сочтя, наконец, безвредным, спросила:
– Давно здесь сидишь?
– Что? – выдавил Стёпка.
– Сидишь, говорю, давно? – раздражённо повторила лиса.
– Да нет…. Полчаса где-то…. Сижу в смысле полчаса… – от изумления Степан путаться начал да слов толком связать не мог. – А так я давно здесь. Компьютер потерял…
Да вдруг добавил неожиданно:
– Не попадался случаем?
– Блин! – лисица огорчённо на землю плюхнулась. – У меня вот тут запруда была сделана на рыбку. С утра приманку закинула, к ужину выловить собиралась. Пришла – и что? Там пусто! ПУСТО!
Лиса вновь на лапы вскочила да принялась по берегу метаться.
– А может, просто не заплыл никто? – попытался Степан успокоить её. – Мало ли….
– Ага, а наживка сама выплыла, - нервно перебила лиса. – Говорю тебе – мою рыбку кто-то СПЁР! Какая-то тварь поганая пришла сюда и нагло воспользовалась трудом моих лап! Я тут ползаю по брюхо в холодной воде! Местами вообще по горло! А какая-то сволочь считает, что может просто прийти и выловить всю рыбу! МОЮ РЫБУ!
– Погоди, – попытался Стёпка вклиниться. – А может….
– Нет! Не может! – лисица в очередной раз на землю плюхнулась. – Да ладно – я! Я-то и потерпеть могу – не впервой мне голодать. А вот детки мои…. Маленькие мои лисятки…. Сидят в норе да ждут, когда мама рыбку принесёт…. Сидят да не знают, что не будет сегодня у них рыбки…. И что мне теперь, горемычной…
– Да послушай же! – не выдержал Степан. – Пошли со мной на табор – там мой приятель рыбы сегодня наловил. Я тебе свою долю отдам.
– Рыбы, говоришь? – встрепенулась лиса.
– Ну да, рыбы. Правда, жареной….
– Рыба… Жареная… Рыба.... А может.... Хм.... – задумчиво пробормотала лисица и ответила, наконец, Стёпке. – Жареная не пойдёт…. Но за предложение спасибо – редко встретишь человека, который не только поймать не хочет, но и ужин свой готов отдать. Ладно, забудь…. Справлюсь как-нибудь…. А всё этот олень паршивый!
– Олень? – заинтересовался Степан. – А что за олень?
– Да есть тут один, – лиса почесала за ухом. – Ходит – весь такой прекрасный из себя! Царь леса, блин…. Как попадётся где на тропе – жди беды. Иль пакости какой мелкой, под какое настроение попадёшь. Сегодня, видать, оно у него совсем гадостное. Отгрызть бы ему копыта его мерзкие – да где ж мне с ним справиться!
– Погоди! – перебил Стёпка. – Мы ж сегодня столкнулись с оленем!
– И как? – заинтересовалась лиса. – Были неприятности.
– Не то слово! – воскликнул герой наш. – Мало того, что переправу через реку не нашли и чуть не утопли, так ещё и КПК пропал!
– Да, это он может устроить, - удовлетворённо кивнула рыжая. – Кстати, а ты-то сам кто таков? И что ищешь в лесах наших?
И рассказал Степан лисе про экспедицию, про шелкопряда да про друзей своих.
– Мммм…. – протянула лиса под конец рассказа. – А что за зверь такой – шелкопряд?
– Ну, это такие гусеницы небольшие, хвоей питаются. По цвету - иногда сероватые, иногда коричневатые. Ещё волосками по всему телу покрыты. А сверху у них две тёмно-синие полоски имеются
– Ёлку, значит, ест?
– Да нет – кедр иль пихту.
– А по мне разницы никакой, – прищурилась лисица. – Но видела я здесь пару местечек, где червяки с деревьев падают. И вроде на твоего шелкопряда похожи.
– Где?! – подскочил Стёпка. – Скажи! Хочешь, колбасу тебе отдам?
– Себе оставь, – отмахнулась рыжая. – Помогу тебе на зло оленю гнусному – совсем он меня достал! В общем, смотри сюда. Вот река….
И нарисовала лисица на земле план подробный, как до мест этих двух добраться.
– Всё запомнил? Ну, мне пора – заждались детки совсем. И кстати – рекомендую тебе по первому пути пойти, а гнома своего по второму отправить! Ну, бывай!
Лисица подмигнула лесопатологу да умчалась, а Степан так и остался стоять с раскрытым ртом. Так постоял он, произошедшее осмысливая. А потом достал фотоаппарат, заснял на него рисунки лисицыны да на табор отправился.
Вернулся Степан по темноте уже и прям на подходе к табору с обеспокоенным Мишкой столкнулся.
– Ты где шлялся? – сразу накинулся он. – Я уж думать начал, что тебя при переправе унесло!
– Я, по-твоему, совсем больной что ли? – улыбнулся Степан. – Слушай, ты не поверишь!
И рассказал Степан другу своему всё, как было. И дествительно не поверил ему Мишка, и даже рисунки не убедили его.
– Ладно, - сказал тогда Стёпка. – Пошли у гнома спросим, где он рыбы наловил. Поспорить могу, что в запруде лисьей….
– Где?.. Хм… – запыхтел Ворчунишка. – Дык метрах в десяти от брода вашего. Там запруда была – как специально сделана.
– Так, может, действительно – сделана? – спросил Степан вкрадчиво. – А ты взял да и выловил рыбку чужую.
– Дык я ж проверил сначала! – возмутился гном. – Не было там следов человечьих. Лиса токмо поблизости крутилась, да, видимо, не сумела до рыбы добраться.
– Так ты не врал, значит! – изумлённо воскликнул Мишка.
– А то! – гордо ответил Степан да рассказал Ворчуну про встречу на берегу. – Тащи карту свою – маршруты на завтра смотреть будем.
Показал им Стёпка на карте оба маршрута и сказал, кто куда направится. А мотивировал выбор свой тем, что они с Михаилом по пути компьютер свой отыскать постараются.
Но поломала им все планы погода приморская: пошли дожди проливные, и не смогли герои наши в лес выбраться. И лишь на восьмой день по маршрутам разошлись.
***
Проснулась Алёнушка от стука топора. Встала она, вышла на крылечко и увидела на улице Иванушку. Бодро махал он топором над колодой, и разлетались от неё в разные стороны поленья.
– О, Алёнка! - Ванюшка остановился передохнуть и заметил девушку на пороге. - Я тут решил запасец пополнить, а то мы вчера до фига спалили.
– Хорошо, - кивнула Алёна. - Я пойду кашу разогрею. А после завтрака решим, как выбираться отсюда будем.
– А может, ну его? - подмигнул Иванушка. - Зачем в палатках морозиться, когда такая хата есть? Да и хавка халявная!
– Ага, конечно! И маньяк просто в восторге будет!
Алёна ухмыльнулась и в дом пошла хозяйничать. Да так и застыла в дверях: печь была истоплена, вчерашняя каша, разложенная на три тарелки, дымилась на столе, а на лавке за столом маленький старичок сидел.
- Ну, что встала, девица-красавица? - улыбнулся дедушка. - Заходи. Да молодца своего позвать не забудь.
Только не успела Алёнушка Ванюшку окликнуть – заслышав чужой голос, он уже стоял за её спиной с топором в руке.
- Входите, входите! - старичок махнул приглашающе рукой. – Ну, поведайте, откудова прибыли и как в избу мою попали.
И рассказали ему лесопатологи юные, как прибыли они из столицы, как отправил их начальник в лес. Как встретили они медведя да в тайге заблудились. Выслушал их старичок и молвил:
- Вижу я, что вы не охотники и зверюшек моих не обижаете. И хоть и заселились в дом мой без разрешения хозяйского, прощаю я вас. Потому как лишнего не взяли, в избе не пачкали, зверя малого накормить не отказались да дров заготовили больше, чем сожгли. За это покажу я вам тропку одну. Пройдёте по ней до самого конца, сойдёте влево и потрясёте там деревья молотом своим. А опосля тропа к шалашам вашим выведет. А теперь прощевайте!
- Ой, дедушка! - уже на пороге обернулась Алёнушка. - А вы кто? И откуда места эти так хорошо знаете?
- Я то? - старичок хитро прищурился. - Я - хозяин лесов здешних, Леший по-вашему. Потому и знаю каждую пылинку, каждую былинку.
– Леший?! – изумилась Алёна. – Так ведь это ж всё сказки!
– Може сказки, а може и нет, - прищурился дедок. – Да только мои это владения. И ежели захочу – вовек вам дороги из леса моего не отыскать. Так что идите, покуда у меня настроение хорошее!
Хотела Алёна ещё пару вопросов старичку задать, но не удалось ей это сделать: потянул Ванюшка девушку за руку:
– Слышь! Оставь человека в покое! А то чего доброго, вечно будем здесь бродить!
И отправились в путь лесопатологи. Шли они по тропе час. Второй. Третий. И добрались-таки до конца её. Свернули влево и увидели дивный лес пихтовый. И поняли они, что именно здесь колотить надо. Отправился Иванушка дерево на колот рубить, а Алёнка выбрала три дерева, подлесок поди ними убрала весь да полог расстелила.
Ударил Ванюша колотом по пихте. Раз. Второй. Третий. И посыпались на их полог гусеницы: пяденицы, пилильщики, волнянки хвойные и несметное количество шелкопряда сибирского. Обрадовались юные лесопатологи, начали скакать вокруг полога радостные - нашли они очаг, который так долго пытались обнаружить.
***
Вышел Алёша на берег, приладил леску к удилищу, прикрепил крючок самый большой, да червя насадил. Только закинул он удочку в реку, как тут же дёрнуло леску, и согнулся дугою орешник, - попалась на крючок рыбина силищи огромной. Но и богатырь наш не лыком был шит. Напрягся он и стал рыбу к берегу тащить. Немалое время борьба их продолжалась. Устал Алёша, но и соперник начал позиции свои сдавать, - медленно, по миллиметру, но вытягивал его герой наш. И вот, наконец, показалась над водой голова тайменя небывалого. Собрал Алёшенька в кулак силушку свою богатырскую и выволок его на берег. Но и тут не сдался таймень, - стал он скакать по земле да хвостом бить, пытаясь снова в реку плюхнуться. Тогда бросился на него богатырь да обхватил руками столь крепко, что не осталось у рыбы ни единой возможности освободиться. Перестал таймень дёргаться. И только хотел Алёша жену свою позвать, как вдруг случилось неожиданное: таймень вздохнул тяжко, взглянул на богатыря да молвил голосом человечьим:
– Отпусти меня, Алёша! Я – этой реки хозяин и окрестностей её. Без меня она обмелеет да тиной затянется. Превратится она в болото вонючее, водной флоре на погибель, болотницам мерзким на радость.
От удивления Алёша столь сильно ладони сжал, что чуть было не удушил совсем чудо-рыбину. Захрипел таймень, задёргал хвостом и стал глаза закатывать. Ослабил тогда богатырь хватку и ответил:
– А, чтоб тебя! – богатырь наклонился к воде да выпустил свою добычу. – Был бы рыбой обычной поди б не разговаривал. Плыви уж, раз такое дело. А мы с Марьей как-нибудь ягодами перебьёмся...
Развернулся Алёша и только возвращаться собрался к супруге своей, как показалась над водой голова тайменя.
– Постой, богатырь! – молвил он. – Ты меня пощадил, и я тебе помогу за это. Знаю я, что ищешь ты в лесах здешних. Так слушай. Будешь плыть вниз по реке до тех пор, пока не увидишь иву плакучую, ветви в самую воду спустившую. Сразу за ней есть коса небольшая – к ней пристанешь. Затем в сопку пойдёшь, вверх подымешься ровно до середины, повернёшь направо и пройдёшь три сотни шагов – ни больше, ни меньше. Там и найдёшь искомое. А теперь прощай! И рыбу мою не лови боле – не клюнет она на червя твоего дохловатого. Хотел я тебя наказать – да вон оно как обернулось!
Сказав это, исчез таймень и не появлялся более. Постоял ещё немного богатырюша на берегу, да к жене отправился, про встречу рассказывать.
– Отпустил, значит? – вздохнула Марья, выслушав богатыря. – Что ж, давай хоть чаю попьём брусничного да ягод поедим, прежде чем дальше отправляться.
Так и сделали. А после спустили лодку свою на воду да отправились иву плакучую искать. Долго ли, коротко ли плыли – неизвестно. Да только не успели полевики до темноты место нужное найти. Пришлось им швартоваться и уже по темноте табориться, отложив на день следующий поиски.
Рано по утру отчалили герои наши от берега, но не успели и десятка метров проплыть, как увидели впереди иву, ветвями воды касающуюся. И поняли, что именно к ней и стремились они. Миновали лесопатологи дерево, а сразу за ним и косу приметили, о которой таймень говорил. Причалил богатырь к берегу, да в тайгу сразу отправился, а Марья по обыкновению своему у лодки осталась.
Высока была сопка, да и подъём в неё крут был. Долго Алёша карабкался и достиг всё же середины склона. И совсем уж было собрался вправо поворачивать, как вдруг сомнения его взяли: а ну как не центр это? Задумался богатырюша. Мелькнула у него мысль снова вниз спуститься, а потом заново взобраться, дабы шагами путь свой замерить да половину отсчитать. Но в итоге отринул он её как сложную слишком да нелепую. Положился Алёша на глазомер свой и, не переживая боле, начал нужное расстояние отмерять, а на последнем, трёхсотом, шаге понял – не ошибся он в расчётах своих. Оказался богатырь в прекрасном кедровом лесу. Срубил Алёша колот да полог расстелил. Ударил он по кедру раз. Второй. Третий. И посыпалось с него гусениц видимо-невидимо: пяденицы, пилильщики, волнянки хвойные и несметное количество шелкопряда сибирского.
А в это время Марья решила по берегу прогуляться, а заодно и дров для костра поискать. Прошла она несколько метров да застыла как громом поражённая: впереди на камешках, на самой границе реки и берега, лежал их рюкзак с провиантом. Бросилась девушка к нему и проверять стала, всё ли на месте и не попортилась ли еда от долгого в воде пребывания. На самом верху его хлеб лежал, да только превратился он за эти дни в мерзкую кашицу. Зато всё остальное.... Банки с тушёнкой практически ни от чего не страдали, крупы же Марья предусмотрительно в бутылки пластиковые насыпала, а потому не тронула их вода. И поспешила она с рюкзаком обратно к лодке, чтоб к приходу мужа своего ужин царский приготовить. Так, в последний день высадки улыбнулось счастье полевикам: и отужинали на славу, и шелкопряда нашли.
***
Степан с Мишкой добрались до брода своего злополучного, но не стали на поиски КПК задерживаться – всё одно после дождя такого шансов отыскать его уже не было. Отправились они за шелкопрядом сразу. Шли они по сопкам, ручьи пересекали и ни разу с пути не сбились – столь точны рисунки лисицыны были. И добрались они, наконец, до чудного кедрача. Раскинули лесопатологи полог и проколотили три дерева, как по методике их положено. Но, к великому изумлению, ни с одного дерева ни единой гусеницы не упало. Тогда колотнули они четвёртое дерево. Пятое. Шестое. Да только результат не изменился ни капли.
– Что за бред! – возмутился Стёпка, ещё раз с рисунками сверяясь. – Место верное! Сибиряк где?
– Ты кому поверил? – Мишка уселся на дерево поваленное. – Это ж лиса! Они завсегда врут.
Ничего не ответил Стёпка, лишь вздохнул тяжело да рядом с другом опустился.
– Да забей ты! – хлопнул его Михаил по плечу. – Погнали обратно, по дороге ещё колотнём. Лады?
– Всё равно других вариантов нет, - вздохнул Стёпка. – Пошли.
Поднялся Степан, повернул обратно да так и замер. Прямо впереди стоял пень огромный, а на нём…. Отражая экранчиком свет солнечный, лежал наладонник утерянный, ничуть дождём не повреждённый и даже заряд аккумулятора не истративший . Не поверил Стёпка глазам своим. И лишь в руки взяв сокровище своё бесценное в пляс от радости пустился.
***
И вот спустя десять дней собрались лесопатологи на базе своей.
– Ну, докладайте, как высадки прошли, - сказал Владимир. – Алёша, ты у нас тут самый матёрый полевик – так что начинай.
Но не успел богатырь и рта раскрыть, как инициативу Иванушка перехватил, ибо был он среди них самым жизнерадостным да говорливым, а потому не терпелось ему про приключения свои рассказать.
– Братва! Вы не поверите! – начал он. – Что с нами было!
И рассказал он обо всех злоключениях, яркими красками повествование своё раскрашивая. Не обошлось у него без преувеличений, да только правды окромя Алёнки не знал никто, а она не стала в рассказ друга своего влезать.
– Ну а под конец.... – Ванюша паузу загадочную выдержал. – Алёнка! Давай садок.
И извлекла девушка на свет божий мешочек сетчатый с веточками пихтовыми, на которых гусениц было видимо-невидимо. И хотел уже начальник похвалить их, да не успел.
– Леший, говоришь? – таинственно Алёша улыбнулся. – Это что! Слушай, что с нами было!
И поведал богатырь о событиях, за последнюю неделю произошедших. И во время рассказа его Владимир сокрушенно головой качал да вздыхал тяжко, ибо переживал он за сотрудников своих – были они для него словно дети родные.
– Ээээ…. – протянул Ванюшка в конце рассказа. – Таймень говорящий! А подкрепить есть чем?
– Подкрепить? – улыбнулся Алёша да поставил на стол бутыль «Рома капитанского». – Вот! Крепче здесь не бывает!
– Это дело! – одобрил Ваня. – Да только я про слова твои говорил – подтвердить надобно!
Ничего не ответил богатырюша, лишь молча выложил перед собой мешочек сетчатый, в точности, как и предыдущий "сибирячком" набитый. И обернулись тогда полевики к Степану, Мишке да Ворчунишке, ожидая от них истории волшебной.
– Твою ж мать… - развёл Стёпка руками. – Это что получается – мы одни без «сибиряка» вернулись?
– Аааа! Лошары! – засмеялся Ванюшка да пальцем в них тыкать начал.
– Можно подумать, у нас приключений не было! – прервал его Степан обиженно. И поведал друзьям своим о высадке последней.
– Ну что, ласточки мои? – взял, наконец, и Владимир слово. – Все живы– здоровы, шелкопряд есть в лесах, а значит и сезон полевой не напрасно прошёл. Надо бы отметить это!
И выставил он на стол ещё «Ром капитанский» рядом с бутылью Алёшиной. Долго сидели лесопатологи. Подробностями высадок делились. И тёк ром рекой, да ни капли мимо ртов не упало.
Глоссарий
Лесопатологическая экспедиция – группа лесопатологов, прибывшая в какую-либо область с целью обследования лесов; часто к таких лесопатологов называют полевиками, т. к. они работают в полевых условиях вдали от дома
Лесопатолог – специалист по болезням и вредителям древесных и кустарниковых пород; он же инженер лесного хозяйства со специализацией
Сибирский шелкопряд – ночная бабочка, гусеницы которой объедают хвою пихты и кедра сибирского и могут приводить к массовому усыханию лесов; часто употребляется как просто «сибиряк» или «шелкопряд»
Околот – метод учета: на учетной точке выбирается 3 дерева, под каждым расстилается полог, на который сколачивают гусениц с целью определить их количество и возрастной состав
Проколачивать – стучать по стволу учетного дерева колотом с целью сбить гусениц; часто употребляются вариации слова, например, "колотнуть"
Колот – кусок срубленного дерева (диаметр около 8 -12 см, высота в рост колотящего), нужный для стуканья им по учетному дереву
Табор – палаточный лагерь
Табориться – разбивать лагерь
Энцефалитка – энцефалитная куртка для защиты от клещей
КПК, он же наладонник – карманный портативный компьютер с закачанными планами местности и встроенным GPS-навигатором
«Капитанский ром» - уссурийская настойка крепостью 48%