Когда Хель очнулась от тяжелого, венчающего длительную бессонницу, сна, похожего на купание в парном молоке, она обнаружила, что на ее подушке клубком свернулся Уроборос. Уроборос задумчиво покусывал кончик своего хвоста, и выжидающее смотрел на нее немигающими глазами цвета янтаря. Хель потянулась, нашарила в ногах шаль, обернулась ею, уселась поудобнее, и сказала тихонько бумажными губами:
-Здравствуй. Я ждала тебя.
Уроборос кивает, и продолжает мусолить свой хвост.
-Ты обещал, что ответишь на интересующий меня вопрос.
-Да.
Голос его казался похожим на шорох старой патефонной пластинки-пшшшшш…
-Как понять другого?
-Научись смотреть в него, как в зеркало. За теми чертами, которые ты ненавидишь, прячется твоя гниль. Вытрави ее, и она перестанет мешать тебе.
-А как же вытравить гниль из другого?
-Люби.
-Как любить, если тебя бьют в живот?!
-Ты же все равно любишь.
-Но это так трудно…
Уроборос, кажется,фыркает.
-Почему я не ведаю ничего, кроме любви? Я люблю всегда искренне, всем сердцем, и полностью обнажаясь на первом шагу. Почему я получаю только тумаки? Ведь мне же так важно, чтобы меня любили тоже!
Хель почти плачет, тянется к сигаретам, натружно давится дымом.
-Напрасно ты надеешься излечить этими кашель, кстати. А тумаки получаешь потому, что тебе не хватает терпения. Можешь ли ты поверить, что даже я не ведаю, правильно ли обнажаться, едва сделав шаг? Но я знаю то, что твоя воля-истина. Если твоя воля обнажиться-сбрасывай все покровы. И терпи. Будь ласковой, долго, столько, сколько потребуется, ты же ведь сама это все затеяла. Большая твоя ошибка в том, что ты, милая Хель, перемешиваешь ласку со слезами от своих обид. Тебя обидел давно один, а ты сердита на всех. Ты ждешь, что вину одного будет искупать каждый, и жутко расстраиваешься, когда этого не происходит. Ты не знаешь законов мироздания, но отчаянно пытаешься заточить всех в одного. Ты поняла меня, Хель?
-Нет.
Она в растерянности комкала постель, и лихорадочно поправляла то и дело спадавшую с плеч шаль. Губы ее дрожали, а из глаз готова была посыпаться в соль-она на самом деле все понимала, только сама этого еще не знала.
-Ну ты об этом подумай тогода, ладно?
-Хорошо.
-Уже уходишь?
-Нет, я с тобой.
-Тогда расскажи мне, как бороться с собственным эгоизмом, научиться слышать и слушать, а самое главное-как научиться пользоваться тем, что знаешь?
-Я люблю тебя больше всех за то, что ты любознательна. Знаешь об этом?
-Теперь знаю.
-Умка.
Уроборос зевает.
-По поводу эгоизма-тебе нужно будет увлечься постоянным контролем над собой, все время останавливаться, и спрашивать себя, не попираешь ли ты свободу другого. Каждый твой шаг, каждый поступок, каждое слово и взгляд-контролируй все. Думай, что скажет другой. Думай, что он подумает. И много наблюдай.
Лицо Хель понемногу вытягивалось, и она становилась похожа на испуганного козленка.
-Перестань, не потеряешь ты себя. У тебя «себя» еще нет. Себя можно найти только тогда, когда обретешь гармонию, а гармонию можно обрести только в союзе. Человек не может существовать один. Он может прекрасно убеждать себя и других, создавать видимость, но лишь одну видимость того, что ни в ком не нуждается. А сам того не ведая, нуждается в поддержке, любви, ласке. А ты, милая Хель, создана любить. Люби. Не смотря ни на что люби. Это твой дар, благо и порок одновременно.
-Как же так? Я не вынесу этого. Приносить в жертву тот набросок себя, собранный по крупицам-я не смогу так.
-Придется, Хель. Или спроси у кого-то еще, ибо я других способов не знаю.
-Допустим, так.
Голос Хель слегка окреп, прекрасному личику вернулось прежнее выражение, она больше не теребила постель и стала выглядеть чуть наглее. Выждав минуту, она напомнила о следующем вопросе:
- А теперь научи меня слышать и слушать!
Уроборос расхохотался. Его хохот был похож на движение литосферных плит, и шипение мяса на раскаленной сковороде одновременно.
-Милая, ты так глупа. Ты правда не отдаешь себе отчета в том, что рекомендации по поводу обучения слышанию и слушанию, смотрению и видению, ощущанию и чувствованию я тебе уже дал?
Она смутилась.
-Да нет. Я просто не знаю , с чего начать. И мне страшно, что я снова не справлюсь.
-Не боги горшки обжигают, милая.
Хель вздохнула, и снова потянулась к сигаретам.
-А что насчет последнего вопроса, Уроборос?
-Тут все еще проще-слушай, велит ли сердце тебе это делать. Велит-делай. Даже не совсем так-оно само будет делаться. Как в домино-тронешь одну костяшку, и посыпятся все. Ну а если сердце противится-как бы ты не старалась, из этого ничего, кроме опыта, хорошего не выйдет.
-Разве дурной опыт-это хорошо?
-Моя юная козочка, ты так глупа! Ну конечно же. Как минимум-тебе будет, о чем подумать. Как максимум-ты сделаешь правильные выводы, и больше так ошибаться не станешь.
-Как-то все выходит… Просто.
-Хель, не разочаровывай меня окончательно.
Уроборос легонечко щелкнул ее по носу, и она снова провалилась в липкий тягучий сон.
Оба персонажа невымышлены. Все совпадения неслучайны. Автор оставляет за собой право сознательно наделять персонажей чертами тех, кого он любит и знает, и считает, это это благо.