В этом году Марина переехала на дачу довольно поздно, только к середине июля. Раньше не получилось, хотя было жалко, что лето в самом разгаре, а она с семьей парилась в изнывающей от жары и зноя Москве. Наконец, они собрались и переехали загород на такси быстро и удобно, как говорится, с ветерком. Участок оказался наглухо заросшим лопухами и другими сорными растениями. По дорожкам едва можно было пробраться. От разросшихся без присмотра кустов шел какой-то резкий и неприятный запах. Он с детства вызывал у нее омерзение. На земле отчетливо были видны следы пребывания котов. Как хорошо, что она их во время заметила и не вляпалась! Если бы ей не посчастливилось, то пришлось бы тщательно отмывать обувь. Неприятный кошачий запах долго не выветривается.
Коты, наследившие в кустарнике, были завсегдатаями их дачного участка. В любое время суток их можно было встретить в самых разных местах. Одному из котов нравилось сидеть под антоновской яблоней, другой любил греться на солнышке, развалившись на лавке. Частенько они вспрыгивали на садовый столик, стоявший возле огромной сосны. Коты приспособили его под удобную лежанку. Но в основном они нежились на крыльце, особенно тогда, когда их никто не видел. Если приходилось выходить из дачного домика, то этих непрошеных гостей можно было застать на нем в любое время дня и ночи. Крыльцо начисто пропахло котами. Запах чувствовался издалека. Влажность воздуха и жара его усиливали. Марина обильно полила крыльцо одеколоном. Но запах все равно остался, хотя стал не таким сильным и тошнотворным.
Чаще других Марине доводилось встречаться нос к носу с очень большим и пушистым котом серой окраски с белой шерстью на брюхе. Кот не испытывал ни малейшего стремления к общению и быстро убегал прочь, только лапы сверкали. Когда же ей приходилось неожиданно сталкиваться с этим лохматым существом, то кот делал крутой вираж и ловко отпрыгивал в сторону. Ему ничего не стоило вспрыгнуть на низенький карниз старого домика, срезав угол во избежание нежелательной встречи. Однажды, – дело было у входа в дом, – кот, видимо, испугавшись внезапно появившейся из дверей женщины, ловко вспрыгнул на крыльцо и быстро пробежался по нему в другую от нее сторону. Вскоре в лазе под калиткой мелькнул серый хвост, и кота как не бывало.
Этот лаз вышел каким-то естественным образом. Никто его специально не делал. Углубление под калиткой было, вероятно, прорыто не одним поколением проползавших и пролезавших в этом месте животных. Сейчас некоторые рачительные хозяева делают в калитках лазы с маленькими дверцами, которые можно открывать и закрывать по их желанию на какое-то время. Но Марине было не до этого, слишком много дел навалилось. О лазах для зверюшек она вовсе не думала. Хотя нет, однажды она закрыла лаз под своей калиткой каким-то камнем или кирпичом, ей не хотелось, чтобы через участок пролегала звериная тропа. Но на следующий же день камень был сдвинут в сторону, так что там снова можно было преспокойно пролезть. Коты легко вспрыгивали на забор, если им не хотелось лезть снизу, или лаз был закрыт, а оттуда уже одним ловким движением перепрыгивали на обнесенный штакетником участок.
Обычно Марина котов гоняла. Ей совсем не нравилось, что они хозяйничали на ее участке. Им ничего не стоило поймать и съесть птичку, оставляя порой после своей сытной трапезы кучу перьев и пуха. Коты ловили и поедали мышей и лягушек. Однажды утром Марина нашла на углу дома мертвую мышь со следами кошачьих зубов на маленьком тельце. Что и говорить, хищные животные! Совсем недавно она прогнала одного пушистого представителя этого семейства, громко хлопнув в ладоши и одновременно издав характерные шипящие звуки:
– Кыш-ш-ш!
Как известно, в русском языке междометие «кыш» обозначает лишь одно, – кота гонят прочь. Взъерошенный разбойник даже не посмотрел на нее и продолжал движение по заранее намеченной траектории.
– Бры-ы-с-сь! – громко крикнула Марина еще раз, растягивая звуки, так как котик с первого раза ее не понял. Как говорится, он и ухом не повел. Однако, не проронив ни звука, пушистик быстро удалился. Его фигурка выражала чувство достоинства и безразличного пренебрежения в ответ на недружелюбный акт по отношению к его персоне. Кот и не подумал ускорить бег или оглянуться, чтобы проверить, нет ли за ним погони. Он просто бежал по своим делам в обычном размеренном ритме, абсолютно игнорируя Маринино присутствие.
Затем женщине надоело гонять котов с участка. В самом деле, это занятие было бесполезным, так как, убежав, они возвращались снова. Зверюшки с независимым характером бегали по участку и днем, и ночью, не обращая никакого внимания на хозяев.
Вот и на этот раз Марина столкнулась с лохматым котом у самого крыльца. Видимо, оторопев от внезапной встречи, кот молча застыл, как изваяние. Настороженное выражение, которое можно было прочесть на его морде, явно свидетельствовало о том, что он, скорее всего, подумал:
– Что же будет? Вот надоедливая баба, проходу мне не дает! Куда ни пойдешь, она тут как тут. Шипит, го-о-о-нит. Ф-ф-ф-р-р-р!
– Кис-кис! – позвала кота Марина нежным голосом.
Как всегда ловкий зверек бросился бежать, потом припустил еще быстрее, делая большие прыжки. Подбежав к калитке, воровато пролез под ней и, осторожно оглядываясь по сторонам, выбежал на улицу. Марина была раздосадована. Действительно, в кои-то веки решила приласкать кота, даже угостить его молоком, налив его в баночку из-под варенья, а этот неблагодарный взял да убежал прочь.
– Вот какой неучтивый, – бросила вслед ему Марина.
Марина решила фотографировать котов. Она сделала несколько фотографий, но на снимках получались лишь виды сзади убегавших представителей кошачьего семейства. Свободолюбивым котам не нравилось позировать, а снимать их на бегу было очень трудно. Снимки выходили размазанными, нечеткими, отдаленно напоминавшими картинные полотна импрессионистов. Конечно, нечего было и сравнивать любительские фотографии Марины с произведениями искусства! Сравнение с художниками просто к слову пришлось. Честно говоря, фотографии получались плохими, на некоторых вообще ничего нельзя было разобрать. Это и понятно, ведь коты не фотомодели, заставить их застыть на месте без специальных ухищрений не представлялось возможным.
Другое дело неподвижные предметы, например, две бочки, которые обычно наполнялись водой в целях противопожарной безопасности. С них можно было получить четкие снимки. Жаль, но в этом году бочки так и не наполнили водой из-за слабого напора в кране. Вода просто отказывалась идти по длинному шлангу, с помощью которого они, как правило, наполнялись. Заливать в бочки воду ведрами, – себе дороже: долго и тяжело, ведь бочки-то были большими-пребольшими. Они стояли рядом с двумя высокими цветущими растениями. Одно из них называлось Венерин башмачок. Действительно, по форме его цветки напоминали обувную колодку.
– Надо бы уточнить название по книгам, – решила женщина.
Темно-синие цветки были расположены в виде пирамиды. Рядом росло другое растение с желтыми цветками в виде метелки, которое Марина окрестила золотой розгой, где-то она слышала это ботаническое название, но оно тоже требовало уточнения.
– Ну да ладно, – подумала она, – сделаю это, когда смогу, – и вскоре начисто забыла про растения. Ее внимание привлекла к себе белая бабочка, которая порхала в воздухе, делая замысловатые движения, и она переключилась на мир насекомых. Вот пролетела, шурша в воздухе прозрачными крыльями, стрекоза, а вон закружился в танце неприметный маленький мотылек.
– Жизнь бабочек и мотыльков быстротечна, – подумала Марина, философски наморщив лоб. Она вспомнила про мотыльков-однодневок, которые живут всего один день. Тут было над чем задуматься. От грустных мыслей о бренности и мимолетности жизни ее отвлекло жужжание носящихся вокруг нее мух.
– Какие противные существа, – тихо пробормотала себе под нос Марина, – и зачем они только нужны? Впрочем, что это я, говорю сама с собой? Тут никого нет.
Неожиданно на ум пришел «бородатый» анекдот на пищевую тему, мол, «мухи отдельно, а котлеты отдельно», или что-то в этом роде, и ей стало смешно. Не сдерживая эмоций, она улыбнулась своим мыслям. Марина наблюдала за незатейливой жизнью окружающей ее природы, и пыталась представить себе иные миры. Но во всем, что окружало женщину, не было ничего фантастического, наоборот, мир вокруг был вполне реальным или давно уже материализовавшимся в текущем времени. Вот, например, шмель. Черненький с желтыми полосками, пушистые лапки в волосках, глазки-бусинки, челюстной ротик наподобие маленького хоботка. Перелетает с цветка на цветок, постоянно в работе, в поисках нектара. Жужжит, пользу приносит – опыляет растения. Вечно в движении. Летает, не философствует, а трудится.
– Некогда мне философию разводить, – решила Марина. – Пойду лучше займусь хозяйством. Одной грязной посуды-то мыть не перемыть.
Она пошла к дому. Тихо повеял ветерок, растрепав выбившиеся из-под косынки волосы. Марина глубоко вобрала в себя теплый, нагревшийся к полудню в лучах солнца и напоенный ароматами лета воздух. Ветерок дунул еще раз, уносясь куда-то вдаль на широкие русские просторы, в речную долину и пойменные луга. Вдруг тишину прорезал ревущий шум мотора проезжавшего по улице грузовика. Неприятно дребезжал, вероятно, разбитый кузов. Не обращая на это внимания, Марина вошла в дом, закрыв за собой дверь.
– Столько дел, прямо голова кругом идет. После обеда нужно будет отдохнуть, – решила она.
Выглянув в окно, женщина увидела, как тощий серый кот, тоже время от времени забегавший на участок, гонялся за бабочками, пытаясь поймать их когтистыми лапами. Он даже подпрыгивал вверх, но безрезультатно: так и не поймал ни одной, и, понурив голову, медленно пошел, что-то вынюхивая, по тропинке. Скорее всего, котик был совсем еще молодым и любил поиграть. Тяготы жизни не успели отбить у него врожденную непосредственность и игривость.
Но не все в жизни котов шло гладко, иногда между ними происходили схватки. Как-то раз ближе к ночи, когда хозяйка, уставшая за день от дел, сидела на балконе и наблюдала за темным небом, послышался треск веток и громкие кошачьи вопли:
– Мыр-р-р-р, – а затем громкое шипение, – Ш-ш-ш-ш!
Видно ничего не было из-за темноты, только по разносившимся в темноте звукам можно было предположить, что коты, что-то не поделив, затеяли драку. Они устроили возню где-то рядом, прямо под балконом. Схватка продолжалась недолго, всего несколько минут, потом шум прекратился. Видимо, разбежались в разные стороны. На следующее утро на земле Марина заметила следы сражения: на ветках шиповника висели клочья выдранной серой шерсти, а стебли флоксов были поломаны и примяты. Марина с жалостью посмотрела на поврежденный куст флоксов, воткнула в землю палочку рядом с ним и привязала растения веревочкой.
– Так-то будет лучше, – произнесла тихо женщина, взглянув на результат проделанной работы. – Может еще выправится? Ох уж эти коты!
Был на участке и еще один постоянный посетитель. Большой светло-бежевый кот с необычайно длинной и густой шерстью. Ничего плохого конкретно про него она сказать не могла. С виду он был спокойным и любил отдыхать, разлегшись на штакетнике забора. Кот дремал. Ей даже удалось сделать серию фотографий, на которых четко были видны и прекрасная светлая шерсть, и усы, и толстые лапы с убранными во время дремы коготками. Особенно хорошо получился толстенный из-за пушистости хвост с белыми полосками на конце. Казалось, что он жил своей жизнью, как бы сам по себе. Тихонько покачивался то в одну, то в другую сторону. Потом застыл, изогнувшись в виде крючка вверх. В этот-то момент Марина кота и сфотографировала. Вероятно, кот спал глубоким сном. В другое время, особенно в отсутствие хозяев, он бегал по участку. Как-то раз Марина заметила кусочек бежевой шерсти, застрявший в траве недалеко от хозяйственной постройки. Кто знает, в результате чего он там появился, то ли кот линял, то ли с кем-то подрался?
Так или иначе, хозяева и коты существовали достаточно независимо друг от друга. Большую часть времени каждый из них занимался своими делами. Хозяева в основном находились дома, а коты – на свежем воздухе. Только иногда раздавались душераздирающие звериные крики, которые и передать-то трудно с помощью слов. Но шум продолжался недолго. Потом все замолкало. Наступала тишина. Небо, бездонное и звездное ночью и залитое солнцем днем, было свидетелем этого не всегда мирного проживания людей и котов на маленьком клочке земли где-то совсем недалеко от большого столичного города Москва.