Владимир вышел на грязный/дырявый/всё так же заскорузлый линолеум балкона; вышел и упёрся лбом в оконную раму. Рама была до боли белая, рама была холодная и притом рама была вся изъеденная жуками/тоской/временем. И старая эта рама грела изъеденную и потресканную душу Владимира больше, чем кто либо другой. Иуда. Иуда.
-Владимир. Владимир, -- мягко позвал Владимир.
-Ну чего тебе? -- спросил Владимир.
-Ты видишь? Видишь, Владимир? Вдохни. Посмотри в окно! Там -- весна. Смотри. Тёплая, нежная ночь. И в небе луна, и запахи сирени. Весенней ночью. Запахи сирени. Так хорошо. Такая славная весенняя ночь.
-Уйди. Я давно не молод. Я устал. Господи, я так устал. Мне уже пора, -- выдохнул Владимир и оторвал лоб от рамы.
Ночь, ночь и вправду была замечательная, из тех, в какие не до сна, и небо было ясное, неистово звёздное, и было так хорошо, и сирень пахла трогательно, робко, всё пробуждая в душе давно забытые чувства, высокие, светлые; выше, яснее, светлее луны, опаляя всю тьму, весь грех своим мягким рассеянным светом.
-Нет, Владимир, прошу. Нет. Не надо. Не надо, Владимир. Я не хочу, чтобы ты уходил. Пожалуйста. Не надо. Не уходи, милый, пожалуйста, не уходи... - исступленно повторял Владимир оконной раме.
-Так надо. Ты поймёшь, - сказал Владимир и ласково взъерошивал волосы Владимира.
-Не уходи, - прошептал Владимир и замолчал.
В весенней ночи всё тише слышался тот робкий, искренний запах сирени; запах сирени, который давно сгорел вместе с юностью, с чистотой, со звёздным небом и светлой печалью, и сейчас ровным сияньем луны догорал вместе с навсегда навсегда уходящей жизнью.
-В-владимир... Владимир, тебя можно спросить? - дрожал голос Владимира.
-Чего? Спрашивай. Но я устал. Видит Господь, смертельно устал - проговорил Владимир в звенящую так яростно весеннюю ночь.
-Скажи, прошу, молю, Владимир, Владимир ты мой милый, ты мой золотой, Владимир, скажи, вернёшься ли ты, - плакал Владимир.
-Не вернусь, - шептал Владимир, и вытирал слёзы, и гладил по щекам.
-Пожалуйста, милый, солнце моё красное, не уходи, хороший мой, ласковый мой, забери меня туда же, умоляю, забери, я не останусь здесь, Владимир, не смогу, не смогу без тебя, не смогу, -- молил Владимир, и удары сверчка о лампадку были ему ответы.
Запах сирени, и звёздный свет, и отблески луны, и всё, всё - всё уходило куда-то вдаль, туда, туда, далеко, выше деревьев, выше весны, выше сомкнувшегося потресканной рамой небо; всё уходило, уходила туда, откуда не возвращаются.
-Владимир... Милый, милый Владимир, -- последним дыханьем догорал Владимир.
-Господь благословит нас -- почти не разжимая губ прохрипел Владимир, сползая по стене.
**********
________ двадцать пятого апреля __________ _____ тело Владимира И. ______ балконе; ______, ______ _______ постановлением судмедэкспертизы _____ заключено ______ смерть _______ передозировка опиатами. _____ _____ на стене балкона ________ кровью _____ ____ был намалёван крест.