Не судьба

Мачу Пикчу
Мы с Зойкой не замечали друг друга до восьмого класса. У нее была своя жизнь, у меня – своя. А потом случайно пересеклись. Синхронно лишившись «лучших» подруг, мы как-то вместе возвращались домой. Постороннему всегда довериться проще. Зойка поведала о своем «кумире», я - о своем. И понеслось. Нерешительностью Зойка уже тогда не страдала. Своим «объектам» она писала, звонила и на собственноручно оганизованные встречи отпрвлялась бесстрашно. Во мне же, как занозы, сидели нормы прошлых столетий.
- Как ты можешь первой звонить?
- Ты про гору и Магомета слышала?
Зойка была невозможной, настойчивой и креативной. Но успехи не впечатляли. Я списывала «неуспехи» на нормы прошлого, занозами сидевшие в юношах тоже. Но Зойка каплей точила камень. Последний «камень» был красив, не слишком умен и учился на класс моложе.
Герой моего романа десятый класс. Он был и умен, и красив. Но коммуникабельность очень хромала. В мире нет совершенства. Я, в  отличии от Зойки, активности не проявляла, если не считать отодраной фотографии от медицинской карты выпускника: иметь возможность полюбоваться кумиром в дождливый день всегда приятно.
Заключительным аккордом года была спартакиада. Городские команды бежали через центральный сквер, передвая эстафету друг другу. Мне был доверен последний этап, и я во всю надеялась, что у нас состоится спортивный контакт. Но физрук-судьба расставил спортсменов иначе. Эстафету мне в руки, задыхаясь, вручил комсорг, герой совсем не моего романа. Сперва я решила никуда не бежать. Зачем? В эстафете больше не было смысла. Но физрук кричал и неистово бил по циферблату пальцем. «Общественое выше личного» кое-как дотолкало меня до финишной черты. Красная лента, прилипшая к груди, развивалась на весеннем ветру, но всешкольный успех меня не тревожил.
Потом кумир поступил в институт...
В октябре учитель украинской литературы болела, и вышло так, что замены ей на первый урок нашли. Не было бы счастья – помог радикулит. Мы встретились у «Молочного» утром. Он спешил на троллейбус, не подозревая вообще ни о чем. Я сделал вид, что ни о чем не подозревала тоже.
- Это прогресс! – вопила Зойка, хоть никакого прогресса не было и в помине.
Теперь мы просто знали точно, что по средам у «объекта» первая пара, и что расписание стабильно на целый семестр. Деканат был благосклонен ко мне, и распиание с февраля у него осталось прежним. «Объект» все так же миновал «Молочный» в восемь тридцаим утра. Вот только урок украинской литературы начинался в восемь. Зойка была не только креативной, она была солидарной. Полгода мы вместе таращились на объекта через окно. Молочницы подозревали нас в шпионаже.
Час расплаты настал в июне. На билет с вопросами по украинской литературе я смотрела так, как будто бы сдавала фарси. Провал был предсказуем - солома «подстелена». Три вечера накануне мы с Зойкой строчила шпаргалки, настоящие произведения микро-искусства - Левша покурит с блохой! Каллиграфическим почерком, «в сеточку» желтым фломастером - для наведения резкости в глазах, как утверждала Зойка. Билет мне попался сложный. Просили перчислить лауреатов каких-то многочисленных премий за последние десять лет. Я пожелала составителю билетов здоровья и счастья в личной жизни, а потом старательно переписала заслуженных деятелей к себе в чистовик, чем до слез впечатлила комиссию.
«Объекты» после школы были нами забыли. А с Зойкой мы еще долго дружили до ее отъезда в сказочную страну, страну пряничных домиков и вкуснейших тортов.
Много лет спустся она сообщила мне, что нашла своего «кумира».
- Зайди в «Одноклассники»! – как прежде, вопила она. – Не сайт, а находка. Находка. Кто в нее только не заходил...
Ее красавец вырос и очень походил на бандита. Я посмотрела на порт приписки: он жил неподалеку от Зойки. Те же пряники и те же домики. Совпадение или судьба? Мой «кумир» в Одноклассниках найден не был. Говорят, он на Ближнем Востоке. Не совпало. И не судьба ;