Юные душительницы утверждали, что убили жертву из сострадания
*Она сама попросила?
ОДИН ИЗ САМЫХ ГРОМКИХ И НЕОДНОЗНАЧНЫХ судебных процессов состоялся в ноябре 2004 года в областном суде Ростова-на-Дону.
На скамье подсудимых оказались жительницы города Волгодонска – 14-летняя Марта Шкерманова и 16-летняя Кристина Патрина. Несмотря на юный возраст, обе школьницы обвинялись в тяжком преступлении – убийстве (пункты «в», «ж», «з» части второй статьи 105 Уголовного кодекса Российской Федерации: убийство группой лиц из корыстных побуждений или по найму человека, который заведомо для виновных находился в беспомощном состоянии). По версии следствия, девушки задушили свою соседку – 32-летнюю Наталью Баранникову, и похитили у неё золотые украшения. Трагедия случилась ровно за три месяца до первого судебного заседания - 22 августа.
Поначалу процесс планировалось сделать закрытым, но в понедельник 22 ноября журналисты всё-таки были допущены в зал заседаний. Им лишь было запрещено фотографировать девушек без специального разрешения родителей и адвоката. По просьбе стороны подсудимых дело рассматривалось не судом присяжных, а одним судьей – Мариной Хачатуровой. Видимо, на благосклонность заседателей у защиты было мало надежд.
Возможно, это уголовное дело не получило бы широкого общественного резонанса (подростки совершают и более жуткие преступления), если бы не одна деталь. Обе подельницы утверждали, что пойти на убийство их заставила… сама жертва.
*Учиться эвтаназии настоящим образом!
НАТАЛЬЯ БАРАННИКОВА И ЕЁ УБИЙЦЫ жили в одном доме №116 по улице Морской. Семья Баранниковых состояла из трёх человек – сама потерпевшая, её муж Андрей и дочь Лена. Муж – водитель, Наталья торговала вещами на рынке, дочь к моменту трагедии пошла во второй класс. По словам соседей, это была образцовая семья. Но в феврале 2004-го на Баранниковых обрушилась нежданная беда: Наталья попала в дорожную аварию и получила травму позвоночника, следствием чего стал полный паралич рук и ног. Женщина не могла даже самостоятельно держать голову, сидеть в инвалидной коляске.
Андрей ухаживал за женой, пытался вселить надежду на выздоровление. Но сама женщина уже ни во что не верила. Судя по материалам предварительного следствия, Наталья не раз просила знакомых, чтобы они помогли ей уйти из жизни. Чаще всего жалобы парализованной женщины приходилось выслушивать юной Марте Шкермановой, жившей этажом выше: она по просьбе Андрея оставалась с Натальей в воскресные дни, когда отец семейства вынужден был выезжать по делам в Ростов. Как утверждала Марта, Баранникова полгода «обрабатывала» её, убеждая девочку, что лишение жизни в данном случае – не преступление, а благое дело. И, наконец, в злополучное августовское воскресенье Марта не выдержала. Возможно, решающим аргументом послужило то, что Баранникова предложила девочке за «работу» свои ювелирные украшения.
Однако пойти на страшный шаг самостоятельно девочка не решилась. Она пригласила свою подружку Кристину Патрину из соседнего подъезда. Кристина тоже хорошо знала Наталью, не раз покупала у неё на рынке нижнее белье. Старшая девочка сначала хотела усыпить жертву безболезненно: предложила ей принять огромную дозу феназепама. Баранникова отказалась, сказав, что у нее слишком здоровое сердце, и таблетки не подействуют. Тогда подруги попытались ввести в вены Наталье воздух –безрезультатно. В конце концов, пришлось душить парализованную женщину веревкой. Как рассказал адвокат Марты Владимир Ревенко, «девочкам было страшно, они плакали и несколько раз хотели отказаться от убийства. Но Наталья Баранникова кричала: "да что же вы, даже задушить не можете!"». И они смогли.
*Тимуровцы с удавкой
НА ПЕРВОМ ЗАСЕДАНИИ ПОКАЗАНИЯ ДАВАЛ муж погибшей Натальи – Андрей Баранников. Он настаивал на том, что девушки действовали из корыстных побуждений:
-Если это не так, то почему же они забрали золото жены?!
Был и более веский довод против «милосердной» версии. К августу у обездвиженной Натальи стал наблюдаться явный прогресс: она уже шевелила кистью левой руки, а правую даже сгибала в локте. Андрей выносил жену на улицу, понемногу учил переступать с ноги на ногу.
-Лечащий врач обещал нам, что Наташа через два-три года сможет самостоятельно ходить! – заявил Баранников. – Зачем же ей было искать смерти?
Была у Андрея и другая причина не верить подругам-душительницам: сразу после убийства следствие заподозрило в преступлении именно его. Баранников в момент преступления отсутствовал дома, у него не было алиби. Лишь позднее оперативники вышли на след юных преступниц.
Андрей был на суде в полусознательном состоянии, отказывался от общения с журналистами. Не лучше выглядела и юная Марта. Она постоянно плакала, закрывала лицо руками. Кристина же держалась спокойно, даже улыбалась. Хотя это могло быть лишь своеобразной защитной реакцией. Как сообщили журналистам адвокаты подсудимых, незадолго до начала процесса девочка пыталась покончить жизнь самоубийством, вскрыв себе вены. Из-за этого суд был вынужден изменить ей меру пресечения с подписки о невыезде на содержание под постоянным надзором в следственном изоляторе. Хотя в ходе предварительного следствия девушка не признавала себя виновной:
-Я ни о чём не сожалею и ни в чём не раскаиваюсь. Мне кажется, что я совершила добрый поступок. Ну, вроде как старушку через дорогу перевела…
*Сделал дело – гуляй смело!
В ХОДЕ ПРОЦЕССА БЫЛ ДОПРОШЕН 18-летний Александр Кобылкин, приятель Марты и Кристины. На предварительном следствии Александр утверждал, что незадолго до убийства Кристина рассказала ему о парализованной соседке и предложила, чтобы он помог Баранниковой уйти из жизни. За это предлагалось вознаграждение - 5 тысяч рублей. Однако парень ответил отказом.
Однако в зале суда свидетель неожиданно отказался от своих письменных показаний и заявил, что подписал их, не читая:
-Я во всём доверял следователям.
В это время секретарь суда что-то нашептал на ухо председательствующей Марине Хачатуровой, и та воскликнула:
-Мы ведь забыли предупредить свидетеля об ответственности за дачу ложных показаний!
После того как Кобылкин был уведомлен об уголовной ответственности за такое недостойное деяние, память его моментально прояснилась. Он снова вспомнил, как незадолго до трагического события он разговаривал с Кристиной Патриной и посетовал на отсутствие денег. Девушка рассказала о просьбе парализованной соседки, предложив ему заработать пять тысяч рублей за «акт милосердия» - убийство.
Кристина отреагировала на это эмоционально. Сначала она обвинила Кобылкина в оговоре, поскольку на него заведено уголовное дело по заявлению самой Патриной (подруга свидетеля похитила у Кристины сотовый телефон, а Кобылкин пытался его продать). Когда же парень повторил свои показания, подсудимая вскочила и из-за прутьев решетки, которой она была отгорожена от зала, с издевкой крикнула:
-Да что вы его слушаете! У него же с головой не всё в порядке! Пусть справку принесёт, что ему можно давать показания. То он помнит, то он не помнит…
В ходе дальнейшего опроса свидетеля выяснилось, что он действительно в августе находился на стационарном лечении: его избили неизвестные и нанесли серьезные повреждения, в том числе - травму головного мозга. Однако Кобылкин заявил, что с головой у него всё в порядке и за каждое слово он отвечает.
Патрина вообще вела себя довольно развязно: постоянно усмехалась, вставляла иронические реплики, а потом и вовсе заснула и не услышала, как к ней обратилась судья. Все это не очень вязалось с распространившейся информацией о том, будто Кристина была изолирована в СИЗО потому, что пыталась покончить с собой. Эти сведения опровергла и представитель потерпевшей стороны Светлана Гончарова (муж погибшей Натальи Андрей отказался далее участвовать в заседаниях):
-Кристину взяли под стражу потому, что она уклонялась от сотрудничества со следствием: не являлась на допросы, вела себя так, словно ничего не случилось. Через несколько дней после убийства она отправилась справлять день рождения к одной из подруг. На вопрос о причине такого бездушия заявила: «Ну и что? Всё уже прошло!». То есть никакого раскаяния и угрызений совести девочка не испытывает.
*«Это просто несчастный случай»
ВРАЧ-ПСИХОТЕРАПЕВТ САМСОН АГАБЕКЯН, который консультировал Наталью Баранникову в феврале и начале августа, рассказал о её состоянии:
-Когда я встретился с нею первый раз, она была полностью парализована. Но Наталья жила надеждой на возможное выздоровление. Однако уже в августе зрелище было удручающее. Физическое состояние стало несколько лучше, она шевелила пальцами руки, даже двигала одною ногой. Но психически Наталья казалась полностью раздавленной и разбитой. Она уже ни во что не верила, и жить ей не хотелось. Я давно уже наблюдаю таких пациентов, и подобные депрессивные синдромы для них обычны.
Врач также сообщил, что в течение всего времени болезни Баранникова испытывала непрекращающиеся боли. Отсюда и страшные крики, которые были слышны во всем доме. Не выдержав таких мук, женщина действительно могла умолять о смерти.
Косвенно о том, что девочки действовали из ложно понятого чувства сострадания, свидетельствуют и показания товароведа ломбарда «Даурия» Татьяны Суховеевой. Именно туда Марта и Кристина вместе с Александром Кобылкиным принесли золотые украшения и получили за них 4575 рублей – примерно ту самую сумму, которую Кристина предлагала ему за убийство парализованной соседки. Так что, возможно, у подруг не было корыстного умысла (ведь в случае согласия Кобылкина они не получили бы ничего).
- Эта не убийство, а несчастный случай, - пояснил журналистам адвокат Марты Шкермановой Владимир Ревенко.
*Душили и плакали…
В ЧЕТВЕРГ НА ПРОЦЕССЕ показывали кино - видеозаписи следственных экспериментов с участием подсудимых, где девочки показывали, как они лишили жизни Наталью Баранникову. А перед этим допросили последнего свидетеля - подругу обеих школьниц 17-летнюю Марию Калинько. Выяснилось, что Кристина и Марта на следующий день после содеянного рассказали Маше об убийстве. По словам Калинько, обе девочки были издерганы, нервничали, она заметила у них даже слезы. Свой поступок они объяснили тем, что «тётя Наташа очень страдала и просила помочь ей умереть», а Марта добавила, что муж Баранниковой даже бил парализованную жену.
Представитель потерпевших Светлана Гончарова спросила Шерманову, действительно ли она говорила подобное. Марта ответила утвердительно:
-Однажды тетя Наташа прислала за мной свою дочь Веронику, а когда я пришла, рассказала мне, что дядя Андрей дал ей несколько пощечин, чтобы она не кричала и не требовала ее убить.
Кристина Патрина добавила, что видела на ноге Баранниковой синяк от побоев.
Светлана Гончарова пояснила, что Андрей дал несколько пощёчин жене для того, чтобы привести её в чувство, вывести из состояния истерики:
-Так же дают пощёчины, чтобы очнулся человек, потерявший сознание!
В ходе следственных экспериментов был установлен ряд подробностей. По словам подсудимых, они до последнего момента не соглашались убивать Наталью. Как оказалось, за неделю до трагедии Марта по просьбе Баранниковой («ну ты хоть попробуй, это же нетрудно и не страшно!») попыталась сделать ей укол полым шприцем в вену, однако, увидев кровь, тут же выдернула иглу. Девушки не смогли ввести воздух в вену и в день преступления. И парализованная женщина попросила перерезать ей сонную артерию. «Не надо, будет слишком много крови», - отказалась Кристина. Так дело дошло до удушения. По рассказам девушек, душили они свою жертву в течение 15 – 20 минут, несколько раз прерываясь («мы хотели прекратить, у неё сначала покраснело лицо, потом она стала фиолетовой»). Во время этих манипуляций в запертую дверь била кулачками перепуганная дочь Натальи – восьмилетняя Вероника, которая вернулась домой и подумала, что дверь захлопнулась.
*Тренировка на кошечках
СДЕЛАВ ДЕЛО, ПОДРУГИ тихо выскользнули и поднялись на этаж выше, а затем, спустившись и встретив Веронику, стали «помогать» ей: отвели к дедушке, вызвали «скорую помощь»… Однако содеянное повлияло на их психику. Как рассказала Маша Калинько, девочки признались ей, что всю ночь не могли уснуть: перед их глазами вставали картины преступления.
Соседи говорят о Кристине и Марте как об отзывчивых, добрых девочках, никогда не грубивших, готовых прийти на помощь. А психолого-педагогическая экспертиза показала, что в духовном и нравственном отношении подруги были не развиты. Они не могли оценивать свои поступки и отдавать отчета в их последствиях. Любопытная подробность: когда девочки делали жертве укол, Марта перетягивала ремнем женщине руку, а Кристина вводила шприц. Почему? Оказывается, у Кристины, по их мнению, уже был опыт «тренировки на кошечках»: однажды она усыпила при помощи инъекции димедрола новорождённого котенка.
-Многие утверждают, что нынешний процесс – первое в России дело об эвтаназии, - сказал адвокат Владимир Ревенко. – Это не так. В 1983 году подобный случай был в Белой Калитве: старушка обратилась к бывшему зэку и попросила помочь ей умереть, поскольку «жить устала». Тот отвел её в лесополосу и прикончил четырьмя ударами топора по голове. Ему дали шесть лет лишения свободы. Сегодня нашим подзащитным грозит до десяти лет. Разве это справедливо?
*«Девочек погубила пластмассовая кукла!»
ПРЕНИЯ СТОРОН ОТКРЫЛИСЬ выступлением психолога-психиатра ростовской средней школы №8 Марины Беловой, которая следила за ходом процесса и за состоянием подсудимых. Она отметила, что обе девочки совершили страшный поступок, «находясь под психологическим давлением больной женщины» - Баранниковой, которая постоянно требовала, чтобы Кристина и Марта помогли ей уйти из жизни:
-Подростки не были в состоянии адекватно оценить морально-этические аспекты эвтаназии. У них нет жизненного опыта, опыта переживаний. Девочки нуждаются в серьезной социально-психологической реабилитации.
А вот государственный обвинитель Алексей Хилобок заявил, что следствие убедительно доказало вину обеих подсудимых в убийстве по найму беспомощного человека. Он обратил внимание суда на то, что даже убийство из милосердия не может служить аргументом для освобождения от уголовной ответственности. Прокурор скептически отнесся к утверждениям подруг об их сострадании к Баранниковой:
-Убийство совершено из материальной заинтересованности. Иначе зачем уже на следующий день надо было тратить столько сил и стараний для того, чтобы сбыть взятое из квартиры золото? Сострадание и золото – понятия несовместимые.
Хилобок также напомнил показания врача-невропатолога Самсона Агабекяна, который на одном из заседаний сообщил суду, что у подавляющего большинства таких пациентов, как Баранникова, постоянно наблюдаются припадки тяжёлой депрессии. С течением времени многим удаётся их преодолеть и втянуться в обычный ритм жизни.
-Но подсудимые не оставили своей жертве этого времени, - подытожил прокурор.
Хилобок потребовал для каждой девочки по семь с половиной лет лишения свободы.
Представитель потерпевшей стороны юрист Светлана Гончарова тоже не поверила в милосердие подсудимых. Она назвала их действия жестокими и циничными.
Адвокат Кристины Патриной Юрий Бадоянц категорически не согласился с такими оценками. Он напомнил, что многочисленные свидетели, в том числе покойной муж Андрей Баранников, подтвердили, что парализованная женщина постоянно просила окружающих помочь ей уйти из жизни. Бадоянц также привёл слова врача Аганбекяна, который категорически отверг всякую возможность возвращения Натальи Баранниковой к полноценной жизни, что привело к резкому ухудшению психики больной и к суицидальным проявлениям.
Самой яркой стала речь адвоката Владимира Ревенко. Она изобиловала метафорами, неожиданными эпитетами и смелыми сравнениями:
-Автокатастрофа была для Натальи страшнее, чем взрыв в Чернобыле. Она уничтожила все её надежды. По словам близких, это была сильная, волевая женщина. Но даже она не смогла противостоять постоянной, непрекращающейся боли. Боль терзала, рвала её, трясла, как вулкан при извержении! Каждое движение отдавалось огненной лавой в теле. Женщина кричала так, что слышал весь дом! Баранникова понимала, что является обузой для семьи. Маленькая дочь должна находиться у её постели, на мужа лёг непосильный груз материальных проблем… И женщина нашла способ решить всё разом. В конце концов, у каждого из нас есть не только право на жизнь, но и право на смерть!
В пылу эмоций адвокат сравнил парализованную Наталью с «пластмассовой куклой, которая лежит без движения и хлопает глазами», заявил, что подсудимые «совершили гуманный акт, освободив общество от безнадёжно больного человека, как стая избавляется от подранков», и даже поблагодарил Марту – «дай Бог ей здоровья за то, что помогла больной женщине».
В конце концов защитник обвинил в преступлении саму жертву: «Она руководила действиями несчастных до последнего писка!». И припомнил анекдот о том, как умирающий еврей оставил одной дочери 200 тысяч рублей, второй – всё имущество, а зятю, который просил упомянуть его в завещании, пожелал доброго здоровья:
-Выиграли все - и сама Баранникова, избавившись от мук, и её муж, и дочь. Только у Марты загублена жизнь. Так кто кого убил: Марта Наталью или Наталья Марту?!
Говоря о требовании гособвинителя осудить Шерманову и Патрину на семь с половиной лет, Ревенко с возмущением развел руками: «Прокурор совсем озверел!».
*Сострадание сроком на пять лет
Приговор по делу о «волгодонской эвтаназии» был оглашён 7 декабря. Перед этим Светлана Гончарова, представлявшая потерпевших, заявила:
-В случае оправдательного приговора мы не станем его обжаловать. Андрей не держит зла на девочек. Просто сказал: «Какие же они дуры…».
Судья Марина Хачатурова сочла вину Шкермановой и Патриной полностью доказанной. Не оправдывает подсудимых и тот факт, что убийство совершено по просьбе Баранниковой. Однако в отличие от обвинения, утверждавшего, что 14-летняя Марта вовлекла 16-летнюю Кристину в преступление, Хачатурова посчитала иначе. По её мнению, Кристина проявила значительно большую активность в совершении преступного деяния. Это сказалось и на приговоре: Кристина Патрина была осуждена к пяти годам лишения свободы, Марта Шкерманова - к четырём с половиной.
СЕГОДНЯ ОНИ УЖЕ НА СВОБОДЕ.
На фото - Кристина Патрина