Володя Хорошко был добросовестный пограничник. Он жил письмами с родины, воспоминаниями о гражданке, но успехи в охране границы были, и он получал звания, знаки и медали. Потом пришло письмо с грустным содержанием, и он стал переживать что-то, не делясь, уйдя с головой в службу, но его выдавали глаза, суровые и задумчивые.
Как-то пришла “ориентировка” – сведения о преступнике, его приметах и намерениях. Рядовой солдатик подался в бега из части в трехстах километрах от нашего города из-за измены его девушки, подруги по детдому. Намерения были простые – он хотел её зарезать. Как оказалось потом – она работала в торговом порту, где мы охраняли иностранные суда.
Володя выслушал ориентировку на инструктаже перед службой и уже через два часа задержал незадачливого бегуна. Хорошко предположил вероятные действия нарушителя пограничного режима и “прочесал” сопку у портовой проходной. Он догнал нарушителя, выбил у него ржавый кухонный нож и вызвал дежурный наряд для конвоирования задержанного. Послали меня, я принял задержанного – здоровенного и покорного парня и на машине доставил на КПП, предупредив его о наказании за возможность повторного побега. Солдатик молчал и прежде чем его сдать дежурному офицеру, мы его накормили с черного хода на кухне хлебом и салом. Парню дальше нужно было мыкаться на допросах и в камере, а он был помладше нас на года два.
Володя Хорошко не радовался этой своей удаче, но скоро начал меняться и перестал вспоминать грустное письмо, что-то произошло в его душе, и он кого-то простил.