Я давно обещала рассказать историю одного мальчика из эпохи Средневековья, который "всех убивал". К сожалению, я не смогла увидеть мальчика иначе, как через девочку. Посему и рассказываю как есть. :)
Случилось это очень давно, в центральной Европе. На восток простирались земли Аварского каганата, на запад - Венецианская провинция Византии, на севере жили германские народы, на юге - европейские славяне под властью византийского императора. Время было неспокойное, смутное. Карантания - так называлась страна - была вассальным княжеством государства франков и находилась под его защитой от иноземных захватчиков. Но народ жил сам по себе и как придётся. Государство франков защищало вассальное княжество от захвата территории аварами (ещё их называли скифами и обрами), но не защищало население от грабежей. Тем временем шайки разбойников часто появлялись возле хуторов и творили беспредел, нападая на мирных жителей, сжигая жилища, унося с собой всё ценное имущество.
История эта не началась бы и не случилась, если бы не было разбойного нападения на один хутор.
Янка была единственной дочерью в семье и жила в родительском доме. Два её старших брата с семьями жили в двух других домах. Три дома образовывали хутор, обнесённый частоколом. Давно минуло время лесных домов-полуземлянок, прошло время и больших городищ - все они были разрушены после нашествия авар. Люди селились маленькими деревеньками, больше похожими на хутора.
Соседние хутора сообщались дорогами, похожими на тропинки. Семьи навещали друг друга и собирались на праздники. Такое сообщение было неизбежно ради создания новых семей и продолжения родов.
Каждый хутор возделывал свой участок земли, поделённый на части между семьями.
Янка работала на земле родителей, она жала пшеницу, когда до неё донёсся запах дыма. Девушка резко распрямилась.
- Мама! Гарью пахнет! - пробормотала она, с ужасом глядя на мать, которая работала в поле вместе с дочкой. Пожилая женщина оглянулась, медленно выпрямилась и втянула в лёгкие вечерний воздух.
- Дочь, так это ж костры. Лето на исходе, - ласково проговорила она и улыбнулась испуганной Янке. Та поёжилась как от холода и стала поправлять косынку на светлых волосах. А мать снова склонилась над жатвой. Но долго работать ей не пришлось.
- Мать, Янка! А ну домой, быстро! - раздался издали пронзительный крик, и Янка узнала голос старшего брата. Она подняла голову. Брат ехал на лошади к ним прямо по полю.
- Ты, шальной, хлеб топчешь! - возмутилась пожилая женщина.
- Домой, скорее. Пожар в одном из хуторов.
- Так всё-таки напали, - пробормотала Янка, и они с матерью стремглав бросились к спасительному частоколу.
Все женщины укрылись в своём хуторе, каждая семья в своём доме. Мужчины вышли к частоколу с разных сторон и принялись наблюдать. Но ждали они напрасно. Очевидно, грабители удовольствовались одним нападением и скрылись. Отец Янки и её старший брат сели на лошадей и отправились к хутору, на который было совершено нападение. Второй брат Янки остался дома на всякий случай, охранять женщин. Да и лошади на него не хватило.
Женщины не ложились спать до тех пор, пока не вернулись мужчины. Но вернулись они не вдвоём. Поперёк отцовского седла кто-то лежал. Его руки и ноги были связаны, а в рот была вставлена палка, обхваченная с обоих концов верёвкой, завязанной на затылке неизвестного.
- Да что ж так долго! - запричитала мать, встречая мужчин со слезами радости.
- Не ближний край. А ты глянь, мы с трофеем, - ответил отец, ссаживая незнакомца на землю. Это был мальчишка, ещё ребёнок. Он был весь вымазан сажей. Тёмные вьющиеся волосы опалены, щёки и нос обожжены, одежда где порвана, где подпалена. Мальчишка встал на землю и принялся дико озираться, воспалённые глаза лихорадочно сверкали.
- Вы зачем же мальчика связали? - грустно произнесла мать и приблизилась к страдальцу.
- Так он спятил с горя. Помешался. Кидается, кусается, орёт дурным голосом. Не только мы были у пепелища, туда и другие соседи приезжали. И никто его не заметил - прятался, волчонок, в погребе. А погреб завален был обгоревшими бревнами. Мы уж последние приехали, последние и уезжали. И вдруг Радко шорох услышал, - отец кивнул в сторону старшего брата Янки.
- Так мы и поняли, что там живая душа. Принялись раскидывать ещё тёплое пепелище. А он там, - пояснил Радко, - выскочил и давай кидаться.
- Его родители погибли? - спросила Янка, подходя к ребёнку.
- Погибли. Их убили, а потом как дом ограбили, тела вместе с домом подпалили, - сказал отец. При этих словах мальчик глухо зарычал.
- Так как его зовут? - спросила Янка, боязливо поглядывая на мальчика сверху вниз. Он был значительно младше её, лет на пять а то и более.
- Отца, кажется, Правдолюб звали. Так значит это Престан, единственный сын Правдолюба. Их ближние соседи рассказали. Тела Престана не нашли, подумали, что его разбойники увезли. А он - вот он, - объяснил брат.
Мать заворчала, что мужчины жестоко измучили ребёнка, и мальчика повели в дом янкиных родителей. Ему развязали ноги, чтобы он мог идти, и вынули палку изо рта, но руки оставили связанными.
- Пусть пока так побудет. Кто его знает, может, опять кидаться начнёт, - сказал отец, а мать жалостливо вздохнула. Конечно, вскоре мальчишку всё-таки развязали и предложили ему еду. Есть он не мог. Он вообще ничего не мог - ни есть, ни двигаться, ни разговаривать. Как только его посадили на скамью возле печки, Престана будто парализовало. Он сидел, не прислоняясь к стенке избы, и неподвижно смотрел в одну точку воспалёнными глазами.
- Будто кол проглотил, - проворчал отец.
Янка поглядывала на мальчика с некоторым страхом. Она была добра и жалостлива, она бы, несомненно, пожалела любого другого ребёнка, но только не этого. От этого исходила непонятная угроза, будто он ребёнком не был вовсе. И, не смотря на своё незавидное положение, будто всё равно был сильнее неё.
Янка не могла уснуть в ту ночь - в избе находилось таинственное создание, которое пугало и завораживало Янку. Ребёнок, который душой пережил собственную страшную смерть, но так и не погиб, хотя над ним бушевало пламя пожара.
Янка в темноте выбралась из постели и осторожно присела на скамью рядом с неподвижным мальчиком.
- Ты видел?.. Видел, как убили твоих родителей? - боязливо прошептала она. И тут же сильно вздрогнула. Мальчишка впервые после того, как сел на скамейку в доме её родителей, пошевелился. Он повернул в к Янке лицо с бездонными в ночной темноте впадинами глаз и хрипло проговорил: "Я слышал".
- Хочешь поесть? - через некоторое время снова спросила Янка. Мальчишка помотал головой.
Так они молча просидели всю ночь на скамейке.
Престан стал жить в доме родителей Янки. Он работал в поле вместе со всеми, но ни с кем не подружился. Кроме Янки. Мать Янки, доброжелательная, ласковая и разговорчивая женщина, так и не нашла к нему подход. Её ошибка заключалась в том, что она искала этот подход через разговоры. Янке же не нужно было разговаривать, чтобы дружить с человеком, да и не только с человеком. Поэтому Янку любили животные - за этот особый дар молчаливой дружбы. И за это к ней привязался "волчонок", как называли Престана все родные Янки.
Прошло три года. Мальчик превратился в юношу, и родные на их с Янкой молчаливую дружбу стали смотреть косо. Янка не всё понимала. Она не знала, что невестки считают её просто глупой, а мать - засидевшейся девушкой. Что братья стали угрожать Престану расправой и изгнанием, если он посмеет... Хотя она чувствовала неладное и стала замыкаться в себе. Мать требовала, чтобы девушка ходила на праздники и присматривала жениха, но Янка никого себе не могла присмотреть, ей никто не нравился. И она чувствовала, что Престан наблюдает за ней и будто чего-то ждёт, но чего, понять не могла.
Однажды Янка и Престан работали в поле вдвоём и устали. Они сели отдохнуть под стогом и прислонились спинами к мягкой стене из сухой травы. Вдруг Престан резко встал и отошёл от Янки. Ей это было неприятно. А вечером Престан исчез. Братья сказали, что "волчонок отъелся и сбежал, ведь сколько волка ни корми, он всё в лес смотрит." А Янка расплакалась и неожиданно для себя накинулась на братьев.
- Да он работал на вас, как вам совесть позволяет на него наговаривать! - закричала она. Братья как-то презрительно на неё посмотрели, но связываться не стали.
После исчезновения Престана Янка почувствовала себя очень одинокой. Она много плакала по ночам, а днём ей всё мерещилось, будто он возвращается. Она смотрела на лес за полем, которое обрабатывала, и меж стволов деревьев ей всё чудилась знакомая фигура.
Так прошёл год, потянулся второй. Зимой сильно простудился и умер янкин отец. По весне у старшего брата родилась дочь, у младшего сын. Постарела и стала болеть от горя янкина мать. Смерть отца и домашние заботы отвлекли родных, и те перестали укорять Янку за незамужнюю жизнь.
А на исходе лета на хутор напали разбойники. Всех родных Янки повязали и отвели в избу старшего брата, а Янку заперли в её доме. Она перепугалась до смерти, ждала, что налётчики вот-вот подожгут хутор вместе с людьми. Но ничего такого не произошло. Вместо этого дверь, в которую она отчаянно колотила, распахнулась, отшвырнув Янку в середину избы, и вошёл мужчина. Он закрыл за собой дверь и сказал знакомым голосом: "Привет".
Янка узнала Престана. Она поняла, что на хутор напали не разбойники-авары. На хутор напала банда, в которую входил Престан (а то и возглавлял её).
- Ты... стал разбойником?.. - пробормотала она, с изумлением глядя на "волчонка".
- Я их убиваю, - ответил он тут же, словно услышал её вопрос раньше, чем она его задала.
- Зачем?.. Зачем же ты напал на нас?..
Он не ответил. Он не был настроен разговаривать. Впрочем, он был таким всегда, сколько она его знала. И она знала, что он, тем не менее, хочет пообщаться с ней. Однако от него теперь исходила такая угроза, что Янка снова сильно испугалась. Она не могла понять, что ей теперь ожидать от него. Престан быстро подошёл к ней, и Янка не знала: он хочет помочь ей встать или сейчас вынет нож и зарежет. Ведь он не был счастлив в её семье. Его кормили, но унижали...
Престан действительно не стал помогать ей. Он кинулся на неё, прижал её к полу всем своим весом так, что она не могла пошевелиться, зажал ей рот и сказал: "Ну что, пришёл час расплаты?" Из глаз Янки брызнули слёзы. Она рванулась с такой силой, что мужчине пришлось напрячься, чтобы удержать её. Но рот он ей отпустил.
- Ты! Ты! - закричала она, - А я... я защищала тебя ещё... А-а! - закричала она истошно, так больно ей было осознать, как она ошиблась в "волчонке". А он вдруг отпустил её. Мрачно посмотрел исподлобья и стал такой бледный, словно обескровил в одно мгновенье.
- Прощай, - произнёс он глухо, уже отвернувшись и направляясь к двери. Вышел и дверь за ним захлопнулась.
- Мама, я не хочу об этом разговаривать. Не проси меня больше ни о чём таком, мама, - грустно и твёрдо сказала Янка. Стояла холодная осень, и её матери снова показалось, что Янке слишком холодно спать одной.
- Знаю... Знаю, из-за кого всё это. Волк съел твоё сердце. А я любила его как сына, - запричитала мать.
- Хватит. Хватит, мама. Ты любила его как сына и знала, что ему говорят наши мужчины. Ты любила его как сына и заставляла его работать на тебя наравне со взрослыми мужчинами, когда он ещё от горя не успел оправиться. Хватит, мама, я не слышу тебя больше.
Больше мать никогда не заговаривала с Янкой о замужестве.
Прошёл ещё один год. И Престан приехал на хутор, где жила Янка, без своих сподвижников.
- Тебе что надо? - зло и испуганно обратился к нему из-за изгороди старший брат Янки.
- Сестру позови.
Осень снова была очень холодной. Брат Янки был плохо одет и ежился на ветру. А Престан сидел верхом на лошади в тёплой одежде.
- Ещё чего, - и злобно, и боязливо глядя на незваного гостя пробормотал Радко. Но тут Янка, подчиняясь голосу сердца, сама выглянула из дома и увидела, что брат стоит у частокола. Она подошла к изгороди и обомлела.
- Просит его пустить, - насмешливо проговорил брат, - а нам-то что за интерес. Быть битыми да связанными если только.
- Пусти, брат. Он не к тебе, - сказала Янка.
- Не пущу...
- Пусти, - уже по-другому, настойчиво и сердито произнесла она, - это не более твой дом, чем мой. И пока что глава этой семьи - мама, а она на моей стороне.
Брат отступил, но предупредил: "Смотри, Янка, если убьёт, я тебя не спасу. Подумай о матери. А к нам в дома пусть даже не суётся, пощады не будет". И мрачно посмотрел на непрошеного гостя.
Янка провела Престана в избу. Мать мирно спала на своей постели. После смерти отца она стала ложиться спать сразу после захода солнца. А Янка тихонько села на скамью, на которой они с Престаном просидели всю первую ночь их знакомства. Он подсел к ней. Она чувствовала, какое напряжение от него исходит и захотела успокоить. Положила руку ему на плечо, потом на голову и стала гладить. А он обернулся к ней, взял её за руки и притянул к себе.
Утром они проснулись на чердаке, куда спрятались от всего мира. И прежде всего от матери Янки, которая могла проснуться и помешать им.
- Ты правда убиваешь людей? - прошептала Янка, всматриваясь в бездонные глаза.
- Я убиваю тех людей, которые убили моих родителей, - ответил он. - А знаешь, что они сделали с моей мамой, прежде чем убить её и бросить в огонь?..
Янка всхлипнула и замолчала. Но через некоторое время снова спросила.
- Подожди... Ты ведь говоришь, что убиваешь... Ты хочешь сказать, что ты до сих пор мстишь? Разве тех, кто напал на ваш хутор, было так много?
Он ничего не ответил, но она поняла: Престан уже отомстил за родителей и теперь стал убивать невинных людей. По крайней мере, точно не виновных в смерти его родителей. Ходили мрачные слухи о том, что сын Правдолюба, выживший после грабежа и пожара, возглавил военный отряд, который уничтожает аварские шайки и даже нападает на аварские поселения за границами Карантании. На самом деле, это был не военный отряд, а такая же банда, как та, что напала на хутор его же родителей. Только на этот раз она состояла из добровольцев-соотечественников, тоже обиженных аварами, и возглавлялась Престаном.
Янка грустно посмотрела на любимого и сказала: "Не знаю, хочешь ли ты быть со мной постоянно. Но я должна предупредить. Мы не будем вместе, пока ты не перестанешь убивать".
И снова они расстались надолго. Престан не приехал весной, когда у неё родился от него ребёнок. Роды были преждевременными и очень тяжёлыми. Ребёнок не прожил и дня. Престан не приехал и через год по осени, как это было прежде два года подряд. До Янки стали доходить слухи о том, что король франков узнал о подвигах сына Правдолюба и лично наградил его. Франки всегда были рады досадить каганату. Янка не знала, как теперь живёт Престан. Она радовалась тому, что его страдания были хоть как-то вознаграждены. Но не надеялась снова его увидеть. Она привыкла к одиночеству. Через полгода после того, как пришли хорошие вести о Престане, по весне скончалась мать Янки, и жизнь её превратилась в грустное отшельническое существование. Братья её не обижали, но и не заботились о ней. И Янка знала, что её не трогают лишь до тех пор, пока не подросли племянники. Как только дети вырастут, Янку выгонят из её избы и заселят туда молодое поколение. Янка чувствовала себя старой, слабой и совершенно несчастной.
И, как всегда это бывало и раньше, Престан всё-таки приехал совершенно неожиданно. Янка возвращалась после работы в поле, и он подъехал к ней на лошади. Она посмотрела на него и почувствовала, как молодеет. Радость запульсировала во всём теле, и если бы у Янки были крылья, она бы взлетела. Престан сказал ей, что не убивает больше. Что для того, чтобы остановиться, ему понадобилось время. Поэтому он не приезжал к ней - ведь она отказывалась быть с ним, пока он убивает. И он мучился от того, что не видит её. Но если бы он её видел, ему было бы ещё тяжелее. Что как только он окончательно отказался убивать и решил оставить свою банду, его вызвали к франкскому королю. И он даже подумал, что над ним смеются. Но король выделил ему состояние и дал титул, и теперь он может жить безбедно, и она вместе с ним.
Престан и Янка поженились и прожили вместе много счастливых лет, только детей у них не было. Видимо, после своих единственных тяжёлых родов Янка стала бесплодной.
Однажды в зимнюю пору Янка сильно простудилась и вскоре умерла - точно, как её отец. Престан сам выкопал ей могилу, хотя земля была мёрзлая и копать было тяжело. Престан похоронил Янку и стал сильно тосковать. Он стал изучать новую христианскую религию и даже крестился. Но это не помогло и в конце весны Престан умер. Его похоронили рядом с Янкой. Всё имущество Престана было переписано в казну. Те немногие люди, с которыми Престан был близок при жизни, с изумлением говорили, что безжалостный человек, чьи руки запачканы в крови по локоть, умер от жалости к женщине и тоски по ней. Ещё говорили, что она его якобы забрала. В последние дни жизни он стал разговаривать во сне и слуга слышал, как хозяин всё зовёт кого-то и обращается к кому-то именем своей покойной жены. Видимо, ни Престан, ни Янка не смирились с разлукой и оба хотели быть снова вместе. И это их обоюдное желание вскоре осуществилось.
19.08.2013