В селении осталась только она... Маленький сжавшийся комочек. Ей казалось что все вокруг это сон, еще вчера на заходе солнца она слушала сказки матери и смотрела, как горит огонь в печи. А сегодня лишь развалины родного дома и кругом, как большие уродливые обгорелые куклы валяются, те кто еще ночью, были людьми. Она была еще слишком мала чтобы осознать какой ужас её окружает, но она поняла одно то, что было вчера и то что вокруг нее сейчас, две разные жизни...
Сожженное селение принадлежало местному, довольно зажиточному, дворянину. Когда утром, ему- пану Петру доложили о том что принадлежащая ему деревня разрушена и сожжена неизвестными варварами, он приказал немедленно собираться своей охране в путь и отправился с ними...
То что предстало глазам пана Петра было по истине ужасно. Совершенно выгоревшая деревня. Черные покосившиеся обломки стен, обгоревшие трупы в самых невообразимых позах, там где не спалил все пожар валялись истерзанные вороньем трупы. И кругом пепел, пепел... Петр пробивался через завалы и отгонял тучи воронья.
-Никого живого!- крикнул один из охраны. Он выбрался из полуразрушенного дома, который осматривал.
-Я думаю, мой хозяин, здесь не осталось никого в живых.- ответил кто-то с другой стороны.- Может уже стоит вернуться?
Петр не отвечал, он отмахнулся от одной назойливой вороны и вдруг увидел чуть в стороне труп женщины. Она не пострадала от огня, во всяком случае издалека, он не увидел что её одежда обгорела. Решив рассмотреть её поближе он сделал несколько шагов и пристально вгляделся в её лицо. Она была довольно молода и красива, лежала лицом вверх с широко распахнутыми глазами ярко синего цвета. Он медленно опустился и закрыл ладонью её глаза, мысленно посылая молитву о душе. Когда он медленно поднялся на ноги и хотел уже было крикнуть своим, что пора возвращаться, то вдруг заметил краем глаза движение в ближнем разбитом окне дома. Резко повернувшись он рванулся в дом, боясь упустить того кто там прятался. Влетев в проем двери он чуть не упал запнувшись о какие-то ящики, с трудом удержавшись на ногах, он судорожно стал вглядываться в темное помещение. Было тихо.
-Я не обижу. - выдохнул он.- Правда, я просто хочу помочь. Ты выживший после вчерашней ночи?
Тишина. Только вдруг у окна на миг вспыхнули два синих огонька.
-Не бойся!- снова сказал Петр.- Иди сюда.
В этот момент он заметил что тень у окна, снова блеснув своими огоньками, метнулась в сторону, быстро сообразив что к чему Петр кинулся к ней и руками ухватил, что-то живое и дрожащее. В следующий миг он понял что это ребенок. Кто-то маленький в его объятиях судорожно сопротивлялся и выкручивался, но не единого звука. Петр поудобнее ухватил свою маленькую добычу и пошел на улицу, ему хотелось рассмотреть ребенка, который скорее всего видел все что произошло этой ночью. Это оказалась девочка в рваном платьице, с большими синими глазами, которыми она испуганно взирала на него и снова, и снова пыталась выкрутиться из его рук.
-Вот так находка!- Воскликнул один из солдат.- Пан Петр, вы как чуяли, что тут еще кто-то остался!
-Посадите её на лошадь, возвращаемся!- Крикнул Петр своим, махнув рукой...
Всю дорогу назад девочка молчала. И даже уже в доме пана, где её отмыли и накормили слуги, не проронила ни единого звука. Позже, когда Петр ужинал с местными купцами, он приказал привести девочку. Служанка через несколько минут вернулась, приведя за руку маленькую живую находку. Малышка замерла посреди зала, под взглядами устремленными на нее она казалась совсем крохотной и напуганной. Петру вдруг стало за нее страшно, он поднялся из-за стола и вышел на середину зала к ней. Опустившись на корточки он развел руки и позвал:
-Иди ко мне, дитя, я тебя в обиду не дам.
Купцы засмеялись, а девочка вздрогнув от их смеха, все таки пошла к Петру. Весь вечер она дремала у него на руках. А пан Петр сам не зная от чего проникся к ребенку теплотой и решил сделать её своею дочерью, так как своих детей у пана никогда и не было...
Девочка поселилась в доме, её одевали в богатые наряды, ей наняли лучших учителей, дали новое имя -Василика, так как не знали старого. Уже примерно через месяц от пугливой крестьянской девчонки не осталось и следа. Но говорить она так и не начала... Петр вызывал разных лекарей и врачей, но все говорили, что девочка может говорить, просто молчит по своей прихоти.
Как-то пришло известие из пограничных земель о том что был пойман один из варваров напавших на селение. Пан Петр с нетерпением ожидал когда доставят этого пойманного нелюдя. Через пару дней ожидание увенчалось успехом, удивлению пана Петра не было придела, парень совсем не был похож на варвара. Это был дрожащий посидевший полу скелет с запуганными глазами. На нем была потрепанная одежда.
-Итак, я жду твоего рассказа, знаешь ли ты о страшном пожаре случившемся недавно в деревне принадлежащей мне? - Пан Петр грозно смотрел на скорчившегося на полу парня.
-Я... я... Да-д- аа, знаю. Я сам из той деревни.
-Врешь! Ты один из варваров напавших на деревню, а потом вы жестоко подожгли её!- Рявкнул не выдержав вранья Петр.
-Нет! Это правда, я сын Якова хозяина таверны. Я всю жизнь прожил в той деревне! И я могу рассказать что случилось в ту ночь! Только прошу вас, прошу, после заприте меня где-нибудь где меня не сможет найти ведьма! Ведьма! Это она во всем виновата, она!
-Какая еще ведьма?- оторопел Петр.- На деревню напали варвары.
-Нет, виновата ведьма! К нам приехали люди в черных дорожных одеждах, на лошадях, они искали ведьму!
Долго еще пан Петр добивался от парня более связного рассказа и в конце концов картина произошедшего сложилась.
В деревне жила ведьма, жила она не одна, а вместе со своей маленькой дочкой. И у матери и у дочери были синие глаза и черные-черные роскошные волосы. Ведьма, которую звали Мария, была добра к людям и всех в деревне лечила, всем готова была помочь и ни разу не причинила своим колдовством зла. Откуда она пришла в деревню со своей дочкой, никто не знал и хотя сначала относились к чужой настороженно, скоро приняли её и стали к ней добры. Мария часто пела на крыльце дома и подыгрывала себе на странном струнном инструменте, а её малышка дочка пыталась танцевать. Так жила ведьма, но скоро в деревню приехали странные люди в черных одеждах с закрытыми лицами и суровыми сверкающими глазами. Они расспрашивали местных жителей о том есть ли у них кто-то сведущий в колдовстве. И хотя видели местные, что люди эти не несут собой добро все же послушно рассказали о своей ведьме. И даже показали её дом. Когда черные люди ворвались в комнату, Мария и ее дочка не успели понять ничего. Их схватили, растащили в разные стороны, но дочурка сумела выкрутиться из стальных пальцев и рванулась к выходу. За ней побежали, в этот момент Мария вцепилась зубами в державшую её руку в перчатке и воспользовавшись заминкой вырвалась и выбежала следом за дочерью из дома. Но её успел схватить за шиворот один из черных. От неожиданности Мария поскользнулась и упала на спину прямо на крыльце сломав себе шею. Она лежала и смотрела, не видя, на раскинувшееся над ней синее темнеющее небо и её синие-синие глаза темнели вместе с ним... Девочка же, пойманная злыми черными людьми, с ужасом смотрела на лежащую маму. Ей сказали что она пойдет с ними, но вдруг девочка широко раскрыв глаза начала дико кричать. Она кричала все пронзительнее и пронзительнее, ей попытались зажать рот, но это почему-то никак не удавалась. И вдруг черные люди вокруг тоже стали кричать и корчиться от боли, их охватывало яркое пламя сжигая одного за другим за секунды превращая их в пепел, который тут же развеивал налетевший откуда-то ветер. А девочка все кричала пока все черные люди не превратились в пепел. Когда она обернулась к подоспевшим селянам глаза её сверкали от слез, а кулачки были гневно сжаты. “Ненавижу вас! Мама несла вам лишь добро, а вы отплатили ей на это злом! Ненавижу! Исчезните!” Стоило девочке только лишь прокричать эти слова, как все дома в деревне охватил огонь. Люди кинулись по домам пытаясь спасти хоть что-то, но тут же начали пылать сами. Вся деревня была охвачена страшным пожаром, а посреди всей этой жуткой суматохи и пылающего огня стояла маленькая грозная фигурка. Девочка лишь смотрела безразлично на горящих людей и не слышала их криков, ей было уже все равно...
Примерно это узнал пан Петр из допроса парнишки. Он долго сидел в своем кресле барабаня пальцами по подлокотникам. А после долгих раздумий приказал парню дать денег и лошадь, и отпустить. Потом он направился в комнату Василики. Девочка сидела на подоконнике и вышивала. Когда Петр вошел она подняла на него глаза и вдруг улыбнулась открытой невинной улыбкой.
-Жаль что ты не можешь говорить дочь моя.- вздохнул он.- Но я кажется знаю почему. Слишком тяжелое испытание и большое горе пришлось тебе пережить, Василика... Мне очень жаль, что в тот страшный для тебя вечер я не подоспел на выручку тебе и твоей маме. Я буду любить тебя и заботиться о тебе ведь теперь ты моя дочь. - тихо закончил Петр. Девочка, до этого слушавшая его с широко раскрытыми глазами, вдруг отложив вышивку подошла к Петру и крепко его обняла прижимаясь щекой к его животу. Она плакала, а Петр гладил её осторожно по голове и тихонько баюкал.