В прихожей пропела трель дверного звонка, и профессор Куберт бросился открывать. На пороге высилась долговязая фигура Фрэнка Стросса, его старого университетского товарища - одного из немногих, с кем профессор до сих пор поддерживал дружеские отношения, периодически отрываясь от сумбурных научных изысканий. Лицо Стросса цветом напоминало свежевыстиранное полотно – сказывались долгие ночи, проведенные в волнении. В руках он держал переносную клетку, внутри которой сидела пушистая рыжая кошка. Ее зеленые глаза с тревогой следили за происходящим.
- Фрэнк, старина, я и не думал, что ты придешь, - хмуро пробормотал профессор. - Есть новости насчет твоей пропавшей жены? Ее еще не нашли?
- Никаких новостей, - сухо бросил Стросс. Голос у него был неприятный, словно дребезжание надтреснутого колокольчика, - Люсия как в воду канула. Эти бездельники из полиции уверяют, что поиски движутся полным ходом, однако результатов я пока не вижу. Но, черт возьми, я вовсе не собираюсь из-за всей этой кутерьмы нарушать обещание, данное старому другу. Так зачем тебе понадобилась кошка?
Куберт некоторое время участливо разглядывал своего гостя, отметив неприглядные перемены, произведенные в друге волнением за пропавшую супругу. Снедаемый горем, Стросс совсем осунулся. Кожа сделалась мучнисто-бледной, на ее фоне контрастно выделялись темные круги вокруг глаз – печальные следы долгих бессонных ночей. Впрочем, профессор Куберт тут же пришел к выводу, что участие в небольшом научном эксперименте непременно поможет старине Фрэнку развеяться.
- Ты помнишь мои студенческие разработки, посвященные телепатии и проецированию мыслей на экран? – спросил ученый. Когда Стросс утвердительно кивнул в ответ, хозяин провел его в тесное помещение, загроможденное всевозможными приборами.
- Так вот, в те дни профессора откровенно потешались над моими идеями, но я никогда не сомневался в успехе... Чувствовал, что однажды непременно наступит момент триумфа, и вот теперь мой звездный час близок как никогда. Присаживайся. Клетку можешь поставить на стол.
Стросс вальяжно развалился в одном из кресел, которым каким-то чудом нашлось место посреди всего этого электролампового хаоса, и с интересом окинул взглядом комнату. Тут и там перемигивались друг с другом разнообразные лампочки, напоминающие вытаращенные глаза мертвых рыб, электрические разряды потрескивали внутри стеклянных колбочек. Жужжали вращающиеся шестеренки, провода тут и там живописными петлями свешивались с потолка. В воздухе висел протяжный гул, как от роя разгневанных насекомых.
- Так значит, ты теперь можешь читать мысли? – с легкой усмешкой поинтересовался Фрэнк.
- Не совсем, - казалось, Куберт не заметил иронии в голосе своего друга, - точнее, лишь в некоторой степени. Я знаю, что от науки ты теперь далек, поэтому не буду загружать твою голову излишними деталями. Скажу лишь, что изобрел прибор, способный проецировать на экран недавние воспоминания, получая их из мозга путем установления телепатической связи. Но прибор этот пока находится на стадии разработки, и непригоден для работы с человеческим мозгом. Видишь ли, дело в том, что наш разум устанавливает естественный ментальный барьер, препятствующий сканированию – а вот у животных, созданий неразумных, такого барьера нет. Именно поэтому я попросил тебя принести кошку.
Судя по бесцветному лицу Стросса, фантастические теории профессора он всерьез не воспринимал, но и насмехаться над ними тоже не собирался. К эксцентричным выдумкам Куберта он привык еще в студенческие годы, и сейчас, по правде сказать, его интересовало лишь одно:
- Надеюсь, Цезария не пострадает?
- Кто?
- Цезария, - пояснил Стросс, - так мою кошку зовут. Не хочу, чтобы ты ей мозги испек своим агрегатом. Жена мне этого не простит, когда вернется.
- О, мой прибор совершенно безопасен! Цезарии ничего не угрожает, можешь быть спокоен.
С этими словами профессор извлек животное из клетки и повертел в руках, разглядывая со всех сторон. Кошка стоически перенесла осмотр, даже не попытавшись расцарапать лицо наглому незнакомцу. Строго говоря, они с профессором уже сталкивались несколько раз, во время его немногочисленных визитов в дом Стросса, но было это так давно, что полагаться на память Цезарии не приходилось. Когда Куберт видел ее в последний раз, та была еще совсем котенком.
- Да-с, отлично, - пробормотал профессор, видимо, удовлетворенный состоянием подопытного животного, - теперь помоги-ка мне закрепить вот эту штуку у нее на голове...
Скептически улыбаясь, Стросс придержал Цезарию, пока профессор напяливал на нее некое подобие кожаной шапочки, от которой в разные стороны тянулись многочисленные провода. Вид у кошки сделался весьма глупый, но она лишь единожды раздраженно мяукнула, заявив таким образом свой официальный протест.
- Смирная она у тебя! – восхищенно воскликнул Куберт, который опасался, что с животным могут возникнуть проблемы. - Что ж, теперь приласкай госпожу Цезарию, а я пока включу прибор.
С этими словами профессор уселся за небольшой столик, на котором громоздилось массивное нечто, отдаленно напоминающее старый телевизор – то была огромная деревянная коробка с маленьким экранчиком и массивной консолью, густо усеянной кнопками, рубильниками и рычажками. Произведя с ними ряд манипуляций, Куберт удовлетворенно заявил:
- Пошло дело! Черт, я так волнуюсь! Если у нас все получится, этот прибор станет одним из величайших изобретений двадцатого века! А госпожа Цезария займет заслуженное место на страницах учебников.
Маленький выпуклый экранчик озарился призрачным светом, затем по нему лениво поползли извивающиеся полосы помех. Куберт ждал, затаив дыхание. Цезария в это время апатично облизывала лапу, периодически окидывая людей критическим взглядом. Внезапно мельтешащая черно-белая рябь слилась в более-менее четкую картинку, и Стросс с удивлением раскрыл рот, различив на экране панораму собственного двора.
- Есть сигнал! – завопил профессор Куберт, подпрыгивая на месте. - Слышишь, Фрэнк? Прибор работает, мы добились успеха!
- Но... Как? – пораженно протянул Стросс. Ему и в голову не приходило, что эксперимент может увенчаться успехом. Во всяком случае, в опытах профессора Куберта подобный результат выпадал нечасто.
- Это – воспоминания твоей кошки. Очевидно, она сидит на подоконнике и смотрит в окно. Давай понаблюдаем, что будет дальше.
Они снова прильнули к экрану, охваченные все нарастающим возбуждением. Несмотря на низкое качество изображения, легко можно было различить и белую гравийную дорожку перед домом, и запущенный газон, и пару сбросивших листву деревьев, и металлическую ограду. Затем картинка сменилась – очевидно, Цезария спрыгнула на пол и отправилась бродить по дому, периодически предаваясь нехитрым кошачьим радостям, как то: точила когти о спинку дивана, жевала свисающие листья комнатных растений, а также пристально разглядывала огонь в камине, едва не опалив усы.
Через некоторое время утомленная всеми этими занятиями кошка побрела в сторону кухни, очевидно, намереваясь утолить там свой голод. Вот уже показался дверной проем, в котором виднеется кухонная плита и висящий на стене шкаф из мореного дуба. Войдя на кухню, Цезария подняла взгляд, и глазам исследователей предстала Люсия, жена Фрэнка Стросса, которая стояла у стола, занятая готовкой. Куберт досадливо сжал губы – он почему-то и не подумал, что в воспоминаниях кошки может всплыть портрет ее пропавшей хозяйки. Теперь профессор боялся, что это зрелище взбередит душу его другу – ах, ну почему он был настолько недальновидным! Однако Стросс отреагировал на появление жены лишь молчанием.
- Похоже, Цезария была последней, кто видел твою супругу перед исчезновением, - тихо проговорил профессор.
Стросс ничего не ответил. Тем временем его жена на экране обратила внимание на кошку, заглянувшую на кухню в поисках угощения, и ласково улыбнулась ей. Позади женщины располагалась застекленная дверь, которая выводила в сад за домом. Внезапно по ту сторону стекла возник размытый темный силуэт. Профессор Куберт с удивлением поправил на носу очки. Дверь начала медленно открываться, но женщина этого не замечала, непринужденно болтая с Цезарией – заключить это можно было по движениям ее губ, так как прибор не воспроизводил звука. Массивный силуэт рослого мужчины проник на кухню и крадущейся походкой приблизился к Люсии. Не прошло и нескольких мгновений, как в его воздетой руке холодно блеснул топор – блеснул, и обрушился на голову ни о чем не подозревающей женщины. Тугая струя крови взметнулась вверх, окатив безжалостного убийцу градом темных капель. Люсия безжизненно повалилась на стол с разрубленной головой. Кошачьи глаза безучастно созерцали жуткую сцену. На короткий миг фигура убийцы обрела четкость, и Куберт с ужасом разглядел бледное, с резкими чертами, костлявое лицо Фрэнка Стросса. В тот же момент профессор резко оглянулся. Стросс стоял у него за спиной, сжимая в своей жилистой руке отвертку, схваченную со стола. Выражение его лица было таким же, как и на экране – напряженное, искаженное злобой, лицо человека, готового на самые дикие поступки.
- Будь проклят твой прибор! – процедил он сквозь стиснутые зубы. - Откуда я мог знать, что у тебя получится?! А эта стерва сама виновата. Все соседи знали о ее порочных связях, знали, что Люсия таскала мужиков в наш дом всякий раз, как только я отлучался по делам... Расплатиться она могла только одним способом! А ты... Черт, если бы я знал!..
До смерти перепуганный Куберт стоял с открытым ртом, не способный произнести ни слова. Когда Стросс сделал шаг в его сторону, профессор шарахнулся прочь, но цепкие пальцы впились ему в плечо, и Стросс несколько раз вонзил отвертку в живот лучшему другу. Выдавив из себя один-единственный вздох, профессор повалился на пол и тихо замер в кровавой луже посреди собственной лаборатории. Казалось, Стросс обезумел. Выронив отвертку, он метнулся прочь и в панике покинул одинокий дом на отшибе, даже не захлопнув за собою дверь.
Кошка безучастно наблюдала за разыгравшейся драмой. Ее глаза видели все.