Вдоль высокого берега Оки раскинулось старинное село Константиново,где родился и вырос великий поэт Сергей Есенин, который умел как никто другой "любить на этом свете все, что душу облекает в плоть". Уже много десятилетий село Константиново стало Меккой русской поэзии,местом паломничества творческих личностей и туристов, не равнодушных к отечественной литературе.Каждый год в любое время посещают паломники родину Есенина,чтобы поклониться великой рязанской земле и самим прочувствовать аромат местной природы, запечатленной в великих образах поэта.
Край любимый! Сердцу снятся
Скирды солнца в водах лонных.
Я хотел бы затеряться
В зеленях твоих стозвонных.
Обрывистый берег Оки, в некоторых местах переходящий в бугры и овраги, поросших густой зеленью. Иногда кажется, что бугры - это горбы верблюдов, присевших напиться речной воды после длительного и утомительного перехода, а ветер колышет высокую траву и создает образ на самом деле чего-то живого...Хорошо думается на высоте птичьего полета, взгляд улетает за облака и горизонт, мысли прорезываются сквозь душевную неуравновешенность и смуту, чувства свежеют, как будто только сейчас ты впервые ощутил этот мир, его реалии, а за спиной нет суматохи городского человека со всеми его проблемами. Иногда поднимаю фотоаппарат, стараясь запечатлеть увиденные образы и увести их с собой не только в своем сердце, но и в возможностях чудо-техники, способной забрать с собой этот удивительный есенинский край, чтобы потом рассказывать и напоминать мне о пережитом, вселяя вполне осязаемое чувство России.
По меже на переметке
Резеда и риза кашки.
И вызванивают в четки
Ивы, кроткие монашки.
Иногда прокукарекает петух или протрещит мотоцикл,или самолет где-то вдали напомнит о мощи современной цивилизации, или просигналит экскурсионный автобус, наполняя константиновскую улицу веселыми голосами, или прогудит внизу моторная лодка,или пропоют птички, или ветер ударится с налета о березу и растворится в ее густых ветвях, притихнет, как хулиган, за которым кто-то гнался, а потом вдруг оживет, переберет сухим шелестом пыльные и пахучие листочки и исчезнет в бесцветном просторе заокской дали..И снова ничто не отвлечет тебя от желания проникнуть в тайну рязанской земли, бродя по склону и громко декламируя любимые стихи, чтобы во всей глубине испить летним вечером души есенинской настой!
Курит облаком болото,
Гарь в небесном коромысле.
С тихой тайной для кого-то
Затаил я в сердце мысли.
Постепенно на край обрыва шумно начинают выходить туристы, но долго не задерживаются , подгоняемые другим любопытством.
После некоторого запустения из-за угла дома культуры медленно вышла, опираясь на самодельную клюшку, сгорбившаяся старушка. Она что-то поискала в густом примятом разнотравье, потом ближе подошла к краю обрыва, приложила ладонь козырьком ко лбу и долго так смотрела в заокскую даль. Потом она подошла к высокой и густой рябине, нежно потрогала ее ветки, созревающие кисти, подолгу и с любопытством их рассматривая как в первый раз увиденное чудо, иногда застывая без всякого движения, углубившись в свои мысли и в свое состояние.
Я долго не решался нарушить прекрасное уединение породнившегося с природой человека, но подгоняемый расписанием автобуса, я все же зашагал навстречу интересному человеку.
- Здравствуйте!.. Разрешите я вас сфотографирую?..
Она приветливо качнула головой, но не ответила. И только когда я повторил просьбу несколько раз, она слегка улыбнулась и сказала:
- Не надо..Что меня фотографировать?..Вот глухая, да и старая совсем стала..
Но когда мне все же удалось сделать несколько сумбурных кадров, Варвара Михайловна (так ее звали) вдруг разговорилась и за несколько минут рассказала не только о себе, но и о жизни в селе.
- Уже давно одна. Муж умер 22 года назад. Хороший был человек. И семья у нас была хорошая. Сирота была. Так вот и сейчас одна. Скоро умирать...Вот похожу, похожу...Домой приду...Опять скука.. Опять пойду...Всю жизнь работала, работала, а вот ничего не заработала. Хожу вот бутылки собираю...- И она неуверенно показала топырившуюся из карманам платья бутылку.- Такие вот дела...Скоро умирать..
- И вам никто не помогает?..
-Иногда приезжают...Но кому старуха нужна?- и Варвара Михайловна посмотрела в заокскую даль.- Здесь у нас привольно..хорошо..Раньше много рыбаков было... Бреднем рыбачили... Разрешали..За ягодами любили ходить...Сейчас никого...За Оку ездили сено косить..Это выть была...У каждой выти свое прозвище...Нас Чайкой звали Двенадцать вытей по сорок дворов... Интересная жизнь была, хотя и очень трудная...И куда все ушло?..
- Вам, наверное, посчастливилось и Есенина видеть?
-Я ведь если чего и помнила, то все уже забыла..Сколько времени-то ушло!..Я больше дружила с его сестрами Шурой и Катей, а с Есениным дружил мой деверь, моему мужу брат. Он Есенина Монахом звал... По медицинской линии пошел. Сначала фельдшером работал, потом полковником стал... В Москве потом жил...А Есенин вот стихами увлекся..- И Варвара Михайловна повернулась со сверкающей в глазах молодостью к Оке.- Вон старица..Внизу...В луга убегает...Я вышла замуж большая река была, Оке не уступала... А сейчас жалко смотреть...Ручеек какой-то..Одно воспоминание и осталось...Поплачу ...И все...
Невольно подумалось, что перед тобой не просто человек зрелого возраста, а целая эпоха, вобравшая в себя множество событий нашей истории и интересных личностей. Все этот где-то в глубине памяти Варвары Михайловны продолжает еще жить, бурлить и напоминать о себе. И пусть эта память порой проваливается и не переходит на уровень сознания, все же дыхание ушедшей эпохи слышится и видится в каждом слове одинокой старушки,находя свое подтверждение в исторических документах села и в поэзии Сергея Есенина.
Через десять минут должен был отправиться автобус на Рязань, поэтому я от всего просветленного сердца поблагодарил Варвару Михайловну за интересный разговор, сожалея, что не встретил ее в первый день приезда в село.
У киоска с сувенирами я остановился, желая что-нибудь купить на прощание, но тут же был оттеснен шумной толпой в сторону, в самый конец очереди. Высокий мужчина, разогретый алкоголем, только что купивший "Избранное!" поэта, перелистал несколько страниц и , сделав"открытие", радостно и громко задекламировал под дребезжащую из магнитофона рок-музыку:
Сыпь, гармоника.Скука..Скука..
Гармонист пальцы льет волной.
Пей со мной, паршивая сука,
Пей со мной...
Некоторые молодые женщины смущенно отошли в сторону, другие смачно улыбнулись и с загоревшимися глазами потянулись к кошельку.
- Что, есть да!?..
- Да вот, смотрите...
- Надо же, напечатали...
- А что тут такого?..Это жизнь, правда..
- Сейчас еще не такое печатают..
На глазах потемнело небо. Стал накрапывать дождь. Я заспешил к автобусу, потеряв всякую надежду выстоять очередь и что-то купить до отправления автобуса.
Автобус, набитый до удушья пассажирами, стоял без всяких признаков к движению, хотя должен быть уже в пути. Водитель суетился около него, нервничал и ругал кого-то матом. Я смотрел на широкую константиновскую улицу сквозь мутное стекло, стараясь разобраться в своих не совсем радужных впечатлениях отъезда с родины Есенина. Но мои размышления прервала Варвара Михайловна. Она шла вдоль забора под накрапывания дождя и громыхание рок-музыки и своей сучковатой клюшкой раздвигала заросли лопухов, полыни, лебеды,разнотравья. Никто не обращал на нее никакого внимания. Невольно подумалось:вот сейчас тронется автобус, и я уже никогда не увижу ее. Она станет моей памятью. Хорошей памятью.И будет жить во мне подобно Есенину, который где-то в глубинах ее сознания продолжает существовать гражданином села, продолжает ходить, думать, общаться с людьми, не умершим, а живым...
- Почему не едем?..Ехать пора!..
- Что такое?..Почему стоим?..
- Да стартер отказал!..
- Давно бы сказал!..Эй, мужики!..Выходи!..Толкнем!..
Основная часть мужчин вышла из автобуса и обступила его неуклюжий корпус со всех сторон. После трех толчков машина задышала.
- Давно бы так надо было...А то себя мучает и нас мучает...
Вот так и человеческая память:нужен толчок, чтобы она заработала, смогла бы вырваться из плена повседневных грубых ощущений, чтобы всплыли из подсознания светлые островки прожитых лет, будоража душу цепью противоречивых размышлений.
Автобус, переваливаясь из стороны в сторону, набирал скорость, наполняя улицу сумасшедшим ревом и черной гарью. А я с каким-то щемящим чувством тоски и неудовлетворенности, прощался с есенинским краем, способным пробудить душу человека от глубокого сна, очистить ее от случайно нависших жизненных впечатлений, в основе которых не поэзия, а элементарное выживание в наше сложное время. Меня порадовало открытие поэта, его предназначение на земле - объединять людей, связывать их невидимыми нитями в один клубок взаимопонимания, растапливая творчеством озлобленность и агрессию современного человека.
Все встречаю, все приемлю,
Рад и счастлив душу вынуть.
Я пришел на эту землю,
Чтоб скорей ее покинуть.
Село Константиново
сентябрь 1987 год