Последние полтора года жил одной лишь мечтой - купить себе ноутбук.
Несколько раз накапливал нужную сумму, но в последний момент случалось какое-нибудь непредвиденное обстоятельство: день рождения любимой тёщи, срочная выплата по кредиту (который брали, разумеется, на новую кухню), а в прошлом месяце мужики позвали на рыбалку, неудобно было отказываться.
В конце концов, плюнул. Продал старую электрогитару с комбиком - всё равно в руки с института не брал, хранил как семейную реликвию.
Продал Витьку, соседу с четвёртого этажа. Он уже третий месяц канючил, как играть научился: продай да продай. Давно бы сходил и купил новую, деньги у него водились. Нет, такой человек. На новую - жаба душит. Раз у меня на кухне сидели ( как раз кухню собрали и обмывали соответственно).
Ну я ему после второго стакана и сбацал по старой памяти, что-то из «Нирваны». То-то он и загорелся: сколько за неё хочешь?
Я говорю: ты что? Это же отрочество моё, последний оплот личностной свободы в безжизненной пустыне семейной кабалы, в паутине мещанской рутины ну и всё такое, а ты - сколько хочешь?
Три месяца спустя
- Семь штук за гитару с комбиком, плюс - фирменный набор струн d addario - чистый никель.
- Договорились.
За ноутом поехать решили вместе. Вдвоём и веселее и фуфельный товар впарить легче одному, нежели двум.
К тому же в компах Витёк в отличие от меня хоть как-то шарил.
Вырученных за "последний оплот личностной свободы", семи тысячь в купе с накопленными пятнадцатью должно было хватить на вполне сносную "машину" и ещё остаться на традиционный ритуал обмывания. После долгих и мучительных блужданий по Савёловскому рынку выяснилось, что процесс выбора заветной игрушки сводится к поиску «золотой середины». То, что нравилось - стоило тысячи на две-три дороже, а то на что хватало - не умоляло мои мещанские амбиции и не оправдывало принесённой жертвы в виде "семейной реликвии". Рок-энд-ролл в моей душе я собственноручно похоронил в момент той роковой сделки и было бы обидно теперь взять на вырученные "тридцать серебряников" какую-нибудь дешёвку. Обойдя торговый комплекс в третий раз и набрав лишь ворох визиток от продавцов, обещающих всё самое лучшее за самое меньшее, решили взять тайм-аут.
- У тебя сколько денег имеется?
Этой фразой Витёк начинал восемьдесят процентов всех, начинаемых им, разговоров.
- Рублей сто. И мелочью.. одиннадцать рублей.
- Красивая ровная цифра. А на ноут сколько? Как бы зевая, поинтересовался он.
- Даже не думай. И этих то боюсь не хватит.
- Безрадостный ты человек, пессимист. Ну возьмёшь в крайнем случае ноут чють послабже, без лишних наворотов.
Потом, ты же на обмывку какую-то сумму закладывал? Вот считай, что уже начали.
По паре пивка, делов то. Лёгкий " аперитив" придаст решительности и раскованности в общении.
Я, кстати у того хмыря из 32-го павильона за двадцатку "тошибу"-то выторговал, пускай последнюю.
А ты с витрины брать не захотел, дятел, побрезговал.
- Да я вообще-то и "тошибу" не хотел. - сказал я, беря по два «Козела» в открытом кафе.
- Я Асус уважаю.
- Из Асуса тебе только на игру "Весёлый повар" хватит, от дочерней компании "Электроника".
За кружкой холодного пива соперничали два разных подхода к жизни:
"пропей всё, но флот не опозорь" и "пропей флот, тогда позорить будет нечего"
В ходе бессмысленного спора я и сам понимал, что аппетиты давно пора поумерить. Из вариантов оставалось либо взять дешёвого производителя, либо отыграться на диагонали экрана, либо на мощности. Первое я отмёл сразу, как прежде всего бьющее по надёжности. Из оставшихся двух отдал предпочтение третьему варианту, так-как в "осциллограф" смотреть точно не хотелось.
Подбив все бабки при новом раскладе выбор останавливался на павильоне В-48, в котором предлагали среднего с натяжкой
Samsung RV511 за 18500 тысяч.
Уразумев остаток, у Витька хищно загорелись глаза.
- Ну вот. Я вижу в тебе пробуждается пролетарское самосознание и вообще, жить надо скромнее, но весело.
Раз у нас остаётся ещё 3500 тыщи на праздник жизни, давай ещё по паре кружечек "балтики" семёрки с гренками.
Не каждый же день ноутбуки покупаешь.
- Ты не раздухаривайся, я ещё пока ничего не купил, а время уже четыре.
Не парься, рынок до восьми. Щас пообедаем и пойдём за мечтой твоей юности, на которую ты променял мечту твоего отрочества.
Интересно, какая была мечта твоего детства? Что ты такое, дорогое твоему сердцу загнал, чтобы гитару купить?
- Интимное фото твоей мамаши, умник. Я с этой гитарой такие квартирники собирал, с такими людьми на пару лабали..
да ты таких людей даже не знаешь. Да у нас своя рип-база на ВВЦ была.
- Дайка угадаю, павильон "животноводство".
- Чё ты гонишь, козлина? Ты вот с гитарой моей, чё ты с ней делать-то будешь? "Девочку в автомате" подбирать у себя в гараже?
- Ну во-первых не с твоей, а уже с моей... а во вторых, в твоём исполнении “The man who sold the world”
больше на калинку-малинку похожа.
На протяжении 5 и 6 кружек непринуждённая перепалка начала перерастать в нешуточный конфликт.
- Слушай, а чё ты вообще тут сидишь? Гитару купил - вали серенады свои разучивай. Клэптон хренов.
Я и без тебя себе ноут подберу. Мы тут с тобой по три литра уже выдули, а зачем приезжали нихрена ни купили.
Вот сколько сейчас времени?
- Восемнадцать-ноль-семь.
- Ёперный театр, пошли за ноутом, сейчас рынок закроется, вообще ничего не купим.
- Погоди у меня ещё пол кружки осталось, да посиди, я ща быстро.
- Пошли, дома допьёшь.
Почти с силой, вытащив захмелевшего Витька из за стойки, я двинулся к торговым рядам.
У самого сосредоточенность так же оставляла желать лучшего.
- Где этот В-48?
- На визитке посмотри, там карты нет?
- Твою мать, с тобой свяжешься - один геморрой, "по кружечке, по любому" - с какой стороны мы этот ряд проходили?
- Вон, у охранника спроси.
Витёк уверенно брал инициативу в свои руки.
- Э, любезный, где В-48 павильон находится?
- Рынок через час закрывается, молодые люди.
- Слыш, командир, я тебя не спрашиваю, когда рынок закрывается. Повлиён В-48 нам найди. Мы до восьми управимся.
- Я тебе сейчас обезьянник найду.
- Ты чё хамишь, мудло? В табло захотел?
Этой фразой Витёк заканчивал восемьдесят процентов всех, заканчиваемых им, пьяных разговоров.
Завязалась мимолётная потасовка, которая слава богу, закончилась не отделением милиции, а в ближайших дворах, где мы успешно укрылись от преследования разъярённых охранников. Благо долго нас не травили.
Время было уже пол восьмого.
- Гандон ты, пьяный. Без бычки базар - не базар?
Где мы теперь ноут купим?
- Ни бзди, мой беспокойный юзер.
- В санрайзе компьютерную технику до двенадцати отпускают. Правда там самообслуживание, но мы люди бывалые.
Здесь недалеко, с другой стороны платформы.
- Щас отсидимся и через часик двинемся. После таких приключений надо бы стресс снять. Может по пивку?
- Кто же пивком стресс снимает? По коньячку. Тем более я после этой беготни малёха протрезвел.
- Слова не мальчика, но мужа.
Попали мы в тот день в санрайз или не попали, я так и не вспомнил.
Только проснулся я на следующее утро у Витька в гостиной на диване от странного звука.
Что-то знакомое, какое-то тиканье или щёлканье, не поймёшь.
Я открыл глаза. Сквозь похмельную пелену различались тусклое пятно окна, журнальный столик со следами продолженного вчера, банкета (в голове промелькнула искра надежды - значит ноут всё же купили, раз что-то обмывали). На полу стоял магнитофон с открытой крышкой для CD-дисков и засыпанная бычками пепельница.
Разбудившие меня, тикающие звуки раздавались откуда-то из-за головы.
Превозмогая головную боль, я приподнялся и опершись на локоть, устремил свой взор в другой конец комнаты.
Дверь в комнату была открыта и в дверном проёме Витькина собака безжалостно грызла мой правый кроссовок, левый слава богу был на мне.
Чуть в стороне я увидел Витька, сидящего в кресле с опухшей рожей и играющего в старую детскую игрушку "Электроника". Осознание безысходности ситуации и горькое отчаяние заполонили мою душу, сердце моё сжалось.
Я вспомнил, какая была мечта моего детства.