Внешне, казалось, что Римская империя, распространившая свою власть не только на страны Средиземноморья, но и за пределы его, пышно процветает. Но клокотало общество, рождая триумвираты. В первый входили Марк Красс, Гней Помпей, Юлий Цезарь. Каждый из них был яркой личностью, пользовавшийся огромной популярностью. Но, вступив в борьбу друг с другом, они, естественно, раскалывали римское общество. После гибели всех трех триумвиров, возник второй триумвират: И опять, каждый из трех, входящих в триумвират, люто ненавидел двух других. И сражались римляне, находясь под различными знаменами, друг с другом, сея смерть и ненависть. Это был прообраз того, с чем встретилась Россия после Октябрьской революции, в войне, получившей название «Гражданской» С гибелью Цезаря, покоя не наступило. Борьба продолжалась. Гибли талантливые, смелые, решительные люди, в борьбе между собой. Близ г. Филиппы, в Македонии, Октавиан Август и Марк Антоний разбили войска, возглавляемые Брутом и Кассием. После поражения Брут и Кассий жизнь кончили самоубийством. Погибли и другие, кто участвовал в убийстве того, кто укрепил державу, заплатив за это цену великую. По приказу Марка Антония был убит Цицерон. Цена, заплаченная, действительно была велика! После проведенной переписи Цезарем, в Риме вместо 320 тысяч жителей, оказалось всего 150 тысяч. Пришлось права гражданства давать и не римлянам: грекам, египтянам иудеям…И некоторые из отпущенников надели тоги с широкий пурпурной каймой на подоле – знак сенаторского достоинства. И селились они теперь на Эсквилине и Виминале – холмах, на которых прежде селилась только римская знать. И. в триклиниях (столовых в римских домах) поднимали рабы чаши с валернским вином, на амфорах содержащих которое, стояли печати с указанием времени их изготовления (годы обозначались именами консулов)
Исчезли места в Риме, отведенные для продажи рабов, прежде обозначаемые воткнутым в землю копьем. Теперь продаваемого раба, с покрашенной белой краской ногой, можно было увидеть даже на форуме.
Прежде рабов, ставших свидетелями событий, в Риме допрашивали под пыткой. Теперь такой вид допроса был отменен.
Беда и с римскими знаменами произошла. Боевое знамя представляло собой серебряного орла на древке, нижний конец которого был заострен. Если древко вытягивалось из земли перед боем трудно, это был дурной признак. Как же можно расценить вообще потерю знамен?
Орлы были отбиты парфянами у Марк Красса при Карах. в 53 году, и у Антония в 35 году до н.э. во время его парфянского похода!
Потеря знамени знамение ужасное – с точки зрения древних римлян!
Изменения коснулись и самой веры. В Риме появился храм высшего египетского божества Изиды - дань увлечения Цезаря египетской царицей Клеопатрой, от которой у него был сын, названный «Цезарионом». Потом появился храм богини Кибелы.
Изменения коснулись и денежной системы. Во времена Юлия Цезаря отчеканены были «ауреусы», первые золотые монеты Древнего Рима. В музеях многих стран можно теперь обнаружить такие «ауреусы». Каждая такая монета имеет вес, чуть более восьми грамм. До него самой крупной монетой в Римской республике были динарии, изготавливаемые из серебра. Предполагают, что чеканка монет из золота была результатом нехватки серебра, вызванного большими материальными затратами Первого консула. А золото у него было достаточно. Кроме награбленных богатств на востоке, только из одной Галлии им было доставлено в Рим более 8, 5 тонн золота.
Рим утопал в роскоши. А римляне продолжали сражаться между собой. Погиб Антоний с женой Клеопатрой. Рим успокоился только с приходом к власти Октавиана-Августа. Но возврата к обычаям предков не наступило. Прав был Тит Ливий как-то сказавший:
«Non tam commutandarum quam evertendarum rerum cupidi» (Стремясь не столько к изменению существующего порядка, сколько к его извращению).
И действительно, правящие римским государством императоры поражали воображение своей жестокостью, распущенностью, извращениями. Имена их вошли в историю: Нерон, Калигула, Каракалла, Диоклетиан.
Арена цирка. Запах крови
В застывшем воздухе витает.
Нерон сидит, насупив брови,
Глазами молнии, метая.
А на лице остатки грима.
Лоб, поредевший рано.
Сегодня зрелище для Рима
Дают по замыслу тирана.
А на арене крик и боль.
Внизу не гладиаторы,
Невиданный ведётся бой…
Сражаются сенаторы.
Вино недавно с ними пил,
Шла круговая чаша.
Играл он с ними и шутил.
Друзья они вчерашние.
Шёл между ними разговор, -
Такое не приснится, -
Стихи читал Нерон – актёр,
А у друзей – пустые лица.
Не слышит ликованья он,
Такого не стерпеть!
Не долго думая Нерон,
Друзьям, дарует смерть.
Вакх отошёл, но не успеть
Родных, спасти б, любя,
Кричат: «Идущие на смерть,
Приветствуют тебя!»
И бой похож на бойню,
Изнеженны в сенате,
Сенаторы не воины,
Ослаблены развратом.
Один упал, и пал – другой,
Проливши много крови,
И рука тянутся с мольбой,
Но лик того – спокоен.
Он палец обращает вниз,
Под крик и визг народа.
Сенатора покинет жизнь,
Из знатнейшего рода.
Додуматься до поджога города мог только утративший разум человек. А как можно еще назвать человека, по приказу которого были убиты родной брат и мать? Принял по его приказу яд и учитель, философ Сенека…
Рим к преступлениям
привык
Проснётся утром ранним,
И до небес вознесся крик:
«Смерть – лютому тирану!»
Бежит толпа, и млад, и стар,
Их не сдержать законом,
А в вечном городе пожар,
Задуманный Нероном
Нерон бежал, душа слаба,
Месть быстро настигает.
Он поражён мечом раба
Успев сказать: «Какой актёр
сегодня погибает!»
На этом фоне только император Траян выделялся сдержанностью своего характера, и вошел в историю, как добрый государь, хотя при нем тоже шли войны, и граница государства на востоке достигла Дуная. Дальше пройти не удалось. Свою удаль и силу здесь показали славяне. Траян понял, что славян ему не покорить, чтобы охранять границу от их нападения, была создана цепь искусственных сторожевых холмов, позволивших римлянам сигнализировать друг другу при приближении воинственных славян. До сих пор сохранились остатки его, получившие название «Траянова вала». Время ускоряет бег свой для расплывшейся в границах империи. То там, то там возникают очаги сопротивления тирании Рима. Все сложнее и труднее гасить эти очаги. И, наконец, волна дикого германского племени вандалов врывается в город. Сопротивление сломлено. Римляне испытали на себе все то, что прежде несли другим на остриях своих мечей. Видимо, преступление его жителей было настолько велико перед Всевышним, что не только исчез народ, но и язык его стал мертвым языком, используемым только юристами, медиками, да в научных трудах. Я, да простит меня читатель, решил использовать отдельные изречения на этом языке великих деятелей далекого прошлого, показав, что красивый, четкий язык может тоже умрет, если он становится ненавидимым частью общества. Изучайте на опыте римлян, что делать нужно для того, чтобы язык ваш жил и развивался?
Боже, упаси вас при этом насилие использовать! Насилие – это уже болезнь, а как лечить болезнь, вы, определенно, не знаете?